- Нет.
- Я постараюсь рассказать герцогу.
- Обещайте…
- Клянусь.
На губах мужчины появилась легкая улыбка. Уже нездешняя.
- Я ничего не сказал про вас. Они спрашивали…
- Спасибо, - искренне сказала я.
Глаза вора закатывались, на губах пузырилась кровавая пена.
- Таверна «Зеленый кот». Микль…
Я положила мужчине руку на лоб. Почувствовала, как по телу прошла последняя судорога, подождала пару минут, и закрыла ему глаза.
Прощай…
По щекам почему-то текли слезы.
Кто мне был этот вор?
Да никто! Я его и не знала никогда. И все же я почему-то плачу. Почему?
Не понимаю, ничего не понимаю…
Следующий мой визит к маркизе Террен состоялся через два дня. С Даилиной и ребенком все было в порядке. Маркиз тоже не жаловался на здоровье, и я решилась…
- Ваша светлость, вы позволите затронуть постороннюю тему?
- Госпожа Ветана, для вас – все, что угодно. Что случилось?
- Госпожа маркиза рассказала мне о Клодетте Лорист.
Маркиз насупился.
- Ох уж мне эти сплетни. Ведь знает, что ей волноваться нельзя, а все туда же…
На мой взгляд, госпожа маркиза не волновалась, воспринимая все эти истории, как страшную сказку, которую приятно послушать, но в которую никогда не попадет она сама. Но об этом я говорить не стала.
- Ваша светлость, я не стала говорить об этом госпоже маркизе, но… это не единственный случай.
- Вот как?
- К нам, в лечебницу, много кого привозят. Мы навидались. И… в таком состоянии – тоже.
- Продажных девок?
- Не только, - сказала я чистую правду. – Были и девочки из хороших семей, а картина одна. Все они избиты, искалечены, изнасилованы, и похоже, что виноват один и тот же человек.
- И у вас есть подозрения?
Я покачала головой.
- Как-то раз, на набережной, мы с Бертеном видели госпожу Лорист с мужчиной, но это, наверняка, был не единичный эпизод...
- Если все эти эпизоды перебирать, по столице с ума сойдешь, - махнул рукой маркиз. – Или... что вы знаете, госпожа Ветана?
- Мало. Те, кто остался жив, говорят, что насильник из благородных. Лица они его не видели, но есть вещи, которые не спутаешь и не подделаешь.
Маркиз нахмурился.
- Вы считаете, что...
- Это маньяк. И он вошел во вкус, - спокойно подтвердила я. – Шлюхи, потом девочки из порядочных семейств, теперь богатая вдова... маркиза рассказала мне, что ее нашли в ужасном состоянии – вы знаете подробности?
Я нервно крутила подаренное рофтеркой кольцо вокруг пальца.
- Лорт! – позвал маркиз.
В дверь проскользнул слуга, которого я уже видела.
- Ты можешь узнать, что там с Лорист?
- Да, ваша светлость.
- Завтра?
- Госпожа Лорист нашли избитой и изнасилованной. Ожоги, следы от плети, кнута, похоже, что она умерла от боли и кровопотери. Кто-то мучил ее достаточно долго.
Маркиз кивнул, повернулся ко мне.
- Это – оно?
Я медленно кивнула.
- Да, ваша светлость. Оно.
- Задали вы мне задачку, госпожа Ветана.
К чести маркиза, он не стал говорить, что насильник – не его дело. Или не его проблема. Вместо этого мужчина подумал, и протянул руку за бумагой.
- Я думаю, стоит написать знакомому. Разумеется, не упоминая вас, госпожа Ветана. Итак, это человек из высшего общества, пользующийся мускусными духами…
- А еще одна из жертв припомнила, как его называли «господин барон», - добавила я.
Да, соврала. Но угрызения совести меня за это мучить не будут. Ни капельки. Если это Артау – пусть его остановят, и как можно скорее.
Вот!
- Кто именно?
- Девушка из низов общества. Она… торгует собой за деньги.
Маркиз чуть поморщился и кивнул.
- Понятно. Что ж, так и напишем.
Я улыбнулась и склонилась в поклоне. Нет, не зря я лечила маркиза.
Когда лекарка ушла, маркиз немного подумал, и позвал к себе Лорта. Кратко пересказал ему разговор.
Слуга нахмурился.
- Что я должен делать, ваша светлость?
- Слушай внимательно…
Есть такая работа – особый королевский дознаватель.
Работа это опасная, неблагодарная, тяжелая, и часто заканчивается смертью. Потому что простые дознаватели и работают среди простонародья. Там все опасности известны, и их чуточку меньше. А вот особый королевский дознаватель работает со знатью.
И тут уж опасность может подкараулить на каждом углу.
- Клодетта Лорист, баронесса, вдовствующая…
Сведений было много. Очень много.
С кем спала, пила, гуляла, у кого брала, кому давала… дознаватель просто тонул в море сведений. А вот выцепить из них нечто логичное не получалось. Поэтому записку от маркиза Террена он воспринял, как дар Светлого. Сунул ее в карман, и отправился с визитом.
Маркиз не заставил дознавателя ждать в прихожей, не прошло и пяти минут, как мужчину пригласили в кабинет.
- Господин…?
- Элот Синор, ваша светлость. К вашим услугам.
- Особый королевский дознаватель. Расследуете дело Клодетты Лорист.
- Да, ваша светлость.
- Что ж. У меня есть информация, которая может вам помочь.
Дознаватель достал блокнот и грифель.
- Я весь внимание, ваша светлость?
- Клодетта Лорист – не первая жертва. До нее были несколько жертв – я только говорю, несколько, но их наверняка было достаточно много, можете узнать в городской страже. И все – с теми же повреждениями.
Элот вскинул брови.
- Ваша светлость…
Маркиз поднял руку.
- Прошу меня не перебивать. Это девушки из низов общества. Были. Потом маниак переключился на девушек более высокого положения, а последней его жертвой, надо полагать, стала баронесса Лорист.
- Могу ли я спросить, откуда…
- Можете, - маркиз позволил себе легкую улыбку. – Мой слуга, Лорт – позвать его?
- Я был бы благодарен, ваша светлость.
- Хорошо, но чуть позднее. Так вот, мой слуга знает, что мне скучно быть прикованным к постели, а потому развлекает меня сплетнями. В том числе и этой. На днях он пил со знакомым стражником, а вернувшись, рассказал мне все. Сам он не сопоставил факты, но я решил не молчать.
Дознаватель кивнул. Это он мог понять.
- И что же…
- Это благородный человек. У него есть карета, несколько подручных, а еще – от него пахнет мускусными духами, и одна из жертв слышала, как его называли «господин барон».
Дознаватель сделал стойку.
- Вот даже как?
- Имени, к сожалению, никто не произнес.
Но дознавателю и этого хватало.
- Господин маркиз, я вам очень благодарен…
Маркиз Террен покачал головой.
- Не стоит, господин Синор. Это долг каждого порядочного человека. А вот и Лорт…
С Лорта дознавателю удалось получить немногое.
Были, пили, говорили. Да, вот такое проскользнуло. Что барон?
Кто сказал?
Да кто ж его знает, все уже хорошие были, сами понимаете, иначе-то о таком и не поговоришь…
Дознаватель понимал. Спросил имена собутыльников, и откланялся, обдумывая полученную информацию.
Лорт лирически помахал ему ручкой вслед, и отправился к маркизу.
- Все сделано, ваша светлость.
- Он точно ничего не заподозрил?
- Абсолютно,
- Тем лучше, друг мой. Тем лучше.
Мужчины переглянулись, и улыбнулись одинаково кровожадными улыбками.
Маркиз специально не отправил письмо сразу. Позавчера Лорт отправился в кабак, где пили его знакомые стражники, и там они так нажрались…
Кто пил, что пил, о чем говорил, кто говорил…
Может, они что-то и вспомнят. Но это – вряд ли. А про барона там точно звучало. И про запах тоже. А что от Лорта, а не Лорту… кто ж там что вспомнит? После второго бочонка?
Пусть дознаватель расспрашивает, у него работа такая, ему за это деньги платят. Да и нечего тут маньякам по Алетару гулять. И без них тесно.
Ах, как же хорошо...
Сегодня у меня выдался выходной, и я отправилась на рынок.
Нет. Не так.
Отправилась. На. Рынок.
Поверьте, это только звучит приземленно, а выглядит совсем иначе.
Алетар – город у моря. Здесь тепло летом, и потом торговля начинается на рассвете, а к полудню на рынке уже никого не остается. И чтобы попасть к первым рыбакам и торговцам, надо встать пораньше.
Проснуться на рассвете, распахнуть окно, и увидеть, как пробуждается вместе с тобой окружающий мир. Сначала, на границе более светлой и темной тени, там, где смыкаются небо и земля, проявляется светлая полоска, потом она начинает расширяться, захватывает и растворяет звезды, и ты уже можешь отличить дюны, неожиданно лиловые на фоне розоватого неба, а потом из-за них робко выглядывает краешек солнца, окрашивая все в родные ему золотистые тона.
Такого нежного и чистого, словно оно искупалось ночью в море, хорошенько выспалось, и теперь решило заглянуть к нам в гости. Как вы тут без меня? Скучали?
И, не удержавшись, я подмигиваю ему в окошко, а сама принимаюсь одеваться, чтобы через несколько минут выскользнуть за калитку.
Алетар просыпается с восходом солнца и наполняется жизнью. Откуда-то доносятся птичьи голоса, деревья стряхивают с листьев набранную воду, небо медленно, но уверенно набирает цвет, от нежно-инеистого оно уверенно переходит к цвету барвинка, а потом густеет до лазури, вбирая в себя краски моря. И солнце все быстрее и веселее выкатывается на небосклон, гладя лица людей своими горячими ладошками, заставляя вспыхивать искрами жизни и цветы, и деревья, и даже камни мостовой.
Я люблю этот город...
И весело стучу каблучками по мостовой, в ритме его дыхания.
С кем-то здороваюсь, кому-то машу рукой, а потом выходу к рыночной площади, и прижимаю рукой кошелек.
Обычно у лекарей не воруют, но не может же меня знать в лицо все ворье Алетара?
- Пироги! Горячие, с пылу, с жару, два медяка пара!
- Рыба! Свежая рыба!
- А кому птицу! Сама кормила, сама прибила, сама щипала, сама бы ела, да денег мало!
- Налетай, народ! Носки, из овечьей шерсти...
- Да врешь ты все, собачья это шерсть!
- Сама ты собака! И лаешь похоже!
- Ах ты.... овца нестриженная!
Голоса сотен людей сплетаются в причудливую мелодию. Лица, краски, запахи... Я придерживаю корзинку на рукаве, и углубляюсь в это веселое кишение и смешение.
Сегодня мне нужна рыба. Свежая, ночного улова. А еще с десяток яиц и головка сыра. Хочу рыбу в кляре. Всю ночь мечтала!
Сейчас куплю, принесу домой, разделаю (еще бы лекарка этого не умела?), смешаю кляр (натереть сыр, добавить специи, пару яиц, муку до густоты сметаны), пожарю рыбу и буду таскать прямо со сковородки.
Страх сказать, когда-то я и готовить не умела! К чему аристократке?
Вот приглядеть на кухне, знать, сколько чего нужно – это другое. А самой сыр тереть, ручки пачкать... нет! Для такого слуги есть.
Хорошо хоть госпожа Лимира пожалела меня, еще когда я у них жила, дала пару уроков. И соседки с удовольствием делятся рецептами, за что им громадная моя благодарность. Иначе жила бы я на хлебе с вареньем, и желудок себе испортила в пару месяцев.
Рыба нашлась быстро.
Пара морских языков, выловленных ночью, заняла свое место в корзинке, яйца я тоже прикупила, остался сыр...
- Аиииии!!!
Визг был такой что я и не раздумывала.
Когда так орут, помощь лекаря очень даже может потребоваться. Ноги действовали вперед головы, и несли свою хозяйку к источнику звука.
Кстати.
Очень кстати...
На рыночной площади, среди почтительно раздавшихся в стороны людей, на брусчатке, билась в припадке падучей молодая женщина... девушка? Почти девочка, кажется. Хотя пойми по ней сейчас возраст, когда все лицо перекошено в судороге!
Светлая коса разметалась по мостовой, тело несчастной выгибалось дугой, изо рта шла пена...
- Пропустите, я лекарь!
Корзина полетела в сторону. Жалобно кракнули мне на прощание яйца.
Я огляделась, сбросила с плеч плащ, кое-как свернула его, подсунула под голову девушки – еще разобьет себе что-нибудь о мостовую...
- Помогите мне придержать ее! Да нет же! Не хватайте жестко, не надо! Просто придержите. И набок, вот так...
Зубы я ей не разожму, но повернуть набок, чтобы язык не запал – вполне возможно.
И сунуть руку под волосы, на затылок, вот так...
Вспышка силы проходит незамеченной для окружающих, под такими косами-то! Да и не требуется ее много, так, чуть-чуть, чтобы расслабить сведенное судорогой тело.
Постепенно женщина расслабляется под моими пальцами, утихает...
Чьи-то руки придерживают ее, не давая покалечиться. Не сильно, но твердо и уверенно.
Это хорошо.
Понимая, что смертей сегодня не будет, начинает шуметь толпа.
- Эта... упала...
- Пена изо рта...
- Лекарка...
- Лечебница у Растума...
И словно ножом по нервам, чей-то внимательный взгляд.
Кто?
Я оглядываюсь, но поздно, необратимо поздно. Кто бы ни был за моей спиной, он ушел, и вместе с ним исчезло ощущение враждебности.
Женщина глухо стонет под моими руками, и я переключаюсь на пострадавшую.
- Как вы?
Бессмысленный взгляд становится мне ответом. Я вздыхаю...
Да, где-нибудь бы ее положить на часок, чтобы полежала. И родным дать знать. Но...
- Скажите, где бы ей полежать часок?
Ненавижу повышать голос, он у меня становится на редкость мерзким и пронзительным, но по-другому мне толпу не перекричать. Люди отвлекаются от Очень Важных Обсуждений и смотрят на меня. Мол, что надо еще этой лекарке?
Пусть занимается своим делом! Лечит! А мы заняты, мы сплетничаем!
- Кто может приютить на пару часов эту женщину!? Ее нельзя далеко нести!
Я бы распорядилась нести ее ко мне домой, но – не стоит. Далеко, неудобно... больше вреда будет, чем пользы.
На мое плечо опускается теплая ладонь. Я поднимаю голову, и сталкиваюсь взглядом с пожилым мужчиной. Полноватый, в простой темной одежде, но ткань! Крой!
Нет, это не слуга. Скорее, купец.
- У меня тут лавка рядом. И мальчишку пошлем к ее родным.
Я киваю, не поднимаясь с булыжников. А как тут поднимешься?
Мои пальцы по-прежнему массируют шею несчастной, разминая сведенные судорогой мышцы, заодно и силы добавляют.
- Нам бы носилки, или...
- Сейчас решим!
Мужчина кивает кому-то в толпе, бросает пару слов, и я могу им только восхищаться. Двое мужчин снимают дверь с ближайшей лавки, не обращая внимания на верещание торговца, и даже успевают увещевать его. В одном из мужчин я узнаю Лорта, слугу маркиза.
С утра?
На рынке?
Пришел тоже свежей рыбки купить?
Конечно, все возможно, да верится с трудом.
- Да потерпи ты! Не сопрем же! Что ж, девчонке на камнях лежать?
Я приглядываю за тем, как девушку - совсем молодую, лет пятнадцати, кладут на носилки, оона уже приходит в себя, взгляд голубых глаз становится более осмысленным, зрачки расширяются от ужаса – я сжимаю ее запястье.
- Все в порядке. Лежи, расслабься, сейчас все будет хорошо.
Лавка, в которую мы заносим девушку, торгует тканями. Мужчины аккуратно перекладывают пострадавшую на лавку, и удаляются. Лорт, поймав мой взгляд, картинно вздыхает.
- Госпожа Ветана, я вас подожду за дверью?
- Пожалуйста, - машинально соглашаюсь я.
Сейчас меня все больше занимает девчонка, которая на глазах бледнеет. Э, нет. Так и до повторного припадка недалеко. Не надо!
Я кладу ей руку на лоб.
- Тебя как зовут, девочка?
- Мила...
- А живешь где? Родных позвать бы?
- У папы лавка... он пекарь...
С третьего раза Миле удается объяснить, куда послать гонца. Мальчишка, который трется при купеческой лавке, срывается с места так, словно ему в штаны краба кинули. Я глажу девушку по волосам.
- Успокаивайся. Ничего страшного не произошло.
Не верит. По глазам вижу.
- Я постараюсь рассказать герцогу.
- Обещайте…
- Клянусь.
На губах мужчины появилась легкая улыбка. Уже нездешняя.
- Я ничего не сказал про вас. Они спрашивали…
- Спасибо, - искренне сказала я.
Глаза вора закатывались, на губах пузырилась кровавая пена.
- Таверна «Зеленый кот». Микль…
Я положила мужчине руку на лоб. Почувствовала, как по телу прошла последняя судорога, подождала пару минут, и закрыла ему глаза.
Прощай…
По щекам почему-то текли слезы.
Кто мне был этот вор?
Да никто! Я его и не знала никогда. И все же я почему-то плачу. Почему?
Не понимаю, ничего не понимаю…
***
Следующий мой визит к маркизе Террен состоялся через два дня. С Даилиной и ребенком все было в порядке. Маркиз тоже не жаловался на здоровье, и я решилась…
- Ваша светлость, вы позволите затронуть постороннюю тему?
- Госпожа Ветана, для вас – все, что угодно. Что случилось?
- Госпожа маркиза рассказала мне о Клодетте Лорист.
Маркиз насупился.
- Ох уж мне эти сплетни. Ведь знает, что ей волноваться нельзя, а все туда же…
На мой взгляд, госпожа маркиза не волновалась, воспринимая все эти истории, как страшную сказку, которую приятно послушать, но в которую никогда не попадет она сама. Но об этом я говорить не стала.
- Ваша светлость, я не стала говорить об этом госпоже маркизе, но… это не единственный случай.
- Вот как?
- К нам, в лечебницу, много кого привозят. Мы навидались. И… в таком состоянии – тоже.
- Продажных девок?
- Не только, - сказала я чистую правду. – Были и девочки из хороших семей, а картина одна. Все они избиты, искалечены, изнасилованы, и похоже, что виноват один и тот же человек.
- И у вас есть подозрения?
Я покачала головой.
- Как-то раз, на набережной, мы с Бертеном видели госпожу Лорист с мужчиной, но это, наверняка, был не единичный эпизод...
- Если все эти эпизоды перебирать, по столице с ума сойдешь, - махнул рукой маркиз. – Или... что вы знаете, госпожа Ветана?
- Мало. Те, кто остался жив, говорят, что насильник из благородных. Лица они его не видели, но есть вещи, которые не спутаешь и не подделаешь.
Маркиз нахмурился.
- Вы считаете, что...
- Это маньяк. И он вошел во вкус, - спокойно подтвердила я. – Шлюхи, потом девочки из порядочных семейств, теперь богатая вдова... маркиза рассказала мне, что ее нашли в ужасном состоянии – вы знаете подробности?
Я нервно крутила подаренное рофтеркой кольцо вокруг пальца.
- Лорт! – позвал маркиз.
В дверь проскользнул слуга, которого я уже видела.
- Ты можешь узнать, что там с Лорист?
- Да, ваша светлость.
- Завтра?
- Госпожа Лорист нашли избитой и изнасилованной. Ожоги, следы от плети, кнута, похоже, что она умерла от боли и кровопотери. Кто-то мучил ее достаточно долго.
Маркиз кивнул, повернулся ко мне.
- Это – оно?
Я медленно кивнула.
- Да, ваша светлость. Оно.
- Задали вы мне задачку, госпожа Ветана.
К чести маркиза, он не стал говорить, что насильник – не его дело. Или не его проблема. Вместо этого мужчина подумал, и протянул руку за бумагой.
- Я думаю, стоит написать знакомому. Разумеется, не упоминая вас, госпожа Ветана. Итак, это человек из высшего общества, пользующийся мускусными духами…
- А еще одна из жертв припомнила, как его называли «господин барон», - добавила я.
Да, соврала. Но угрызения совести меня за это мучить не будут. Ни капельки. Если это Артау – пусть его остановят, и как можно скорее.
Вот!
- Кто именно?
- Девушка из низов общества. Она… торгует собой за деньги.
Маркиз чуть поморщился и кивнул.
- Понятно. Что ж, так и напишем.
Я улыбнулась и склонилась в поклоне. Нет, не зря я лечила маркиза.
***
Когда лекарка ушла, маркиз немного подумал, и позвал к себе Лорта. Кратко пересказал ему разговор.
Слуга нахмурился.
- Что я должен делать, ваша светлость?
- Слушай внимательно…
***
Есть такая работа – особый королевский дознаватель.
Работа это опасная, неблагодарная, тяжелая, и часто заканчивается смертью. Потому что простые дознаватели и работают среди простонародья. Там все опасности известны, и их чуточку меньше. А вот особый королевский дознаватель работает со знатью.
И тут уж опасность может подкараулить на каждом углу.
- Клодетта Лорист, баронесса, вдовствующая…
Сведений было много. Очень много.
С кем спала, пила, гуляла, у кого брала, кому давала… дознаватель просто тонул в море сведений. А вот выцепить из них нечто логичное не получалось. Поэтому записку от маркиза Террена он воспринял, как дар Светлого. Сунул ее в карман, и отправился с визитом.
Маркиз не заставил дознавателя ждать в прихожей, не прошло и пяти минут, как мужчину пригласили в кабинет.
- Господин…?
- Элот Синор, ваша светлость. К вашим услугам.
- Особый королевский дознаватель. Расследуете дело Клодетты Лорист.
- Да, ваша светлость.
- Что ж. У меня есть информация, которая может вам помочь.
Дознаватель достал блокнот и грифель.
- Я весь внимание, ваша светлость?
- Клодетта Лорист – не первая жертва. До нее были несколько жертв – я только говорю, несколько, но их наверняка было достаточно много, можете узнать в городской страже. И все – с теми же повреждениями.
Элот вскинул брови.
- Ваша светлость…
Маркиз поднял руку.
- Прошу меня не перебивать. Это девушки из низов общества. Были. Потом маниак переключился на девушек более высокого положения, а последней его жертвой, надо полагать, стала баронесса Лорист.
- Могу ли я спросить, откуда…
- Можете, - маркиз позволил себе легкую улыбку. – Мой слуга, Лорт – позвать его?
- Я был бы благодарен, ваша светлость.
- Хорошо, но чуть позднее. Так вот, мой слуга знает, что мне скучно быть прикованным к постели, а потому развлекает меня сплетнями. В том числе и этой. На днях он пил со знакомым стражником, а вернувшись, рассказал мне все. Сам он не сопоставил факты, но я решил не молчать.
Дознаватель кивнул. Это он мог понять.
- И что же…
- Это благородный человек. У него есть карета, несколько подручных, а еще – от него пахнет мускусными духами, и одна из жертв слышала, как его называли «господин барон».
Дознаватель сделал стойку.
- Вот даже как?
- Имени, к сожалению, никто не произнес.
Но дознавателю и этого хватало.
- Господин маркиз, я вам очень благодарен…
Маркиз Террен покачал головой.
- Не стоит, господин Синор. Это долг каждого порядочного человека. А вот и Лорт…
С Лорта дознавателю удалось получить немногое.
Были, пили, говорили. Да, вот такое проскользнуло. Что барон?
Кто сказал?
Да кто ж его знает, все уже хорошие были, сами понимаете, иначе-то о таком и не поговоришь…
Дознаватель понимал. Спросил имена собутыльников, и откланялся, обдумывая полученную информацию.
Лорт лирически помахал ему ручкой вслед, и отправился к маркизу.
- Все сделано, ваша светлость.
- Он точно ничего не заподозрил?
- Абсолютно,
- Тем лучше, друг мой. Тем лучше.
Мужчины переглянулись, и улыбнулись одинаково кровожадными улыбками.
Маркиз специально не отправил письмо сразу. Позавчера Лорт отправился в кабак, где пили его знакомые стражники, и там они так нажрались…
Кто пил, что пил, о чем говорил, кто говорил…
Может, они что-то и вспомнят. Но это – вряд ли. А про барона там точно звучало. И про запах тоже. А что от Лорта, а не Лорту… кто ж там что вспомнит? После второго бочонка?
Пусть дознаватель расспрашивает, у него работа такая, ему за это деньги платят. Да и нечего тут маньякам по Алетару гулять. И без них тесно.
***
Ах, как же хорошо...
Сегодня у меня выдался выходной, и я отправилась на рынок.
Нет. Не так.
Отправилась. На. Рынок.
Поверьте, это только звучит приземленно, а выглядит совсем иначе.
Алетар – город у моря. Здесь тепло летом, и потом торговля начинается на рассвете, а к полудню на рынке уже никого не остается. И чтобы попасть к первым рыбакам и торговцам, надо встать пораньше.
Проснуться на рассвете, распахнуть окно, и увидеть, как пробуждается вместе с тобой окружающий мир. Сначала, на границе более светлой и темной тени, там, где смыкаются небо и земля, проявляется светлая полоска, потом она начинает расширяться, захватывает и растворяет звезды, и ты уже можешь отличить дюны, неожиданно лиловые на фоне розоватого неба, а потом из-за них робко выглядывает краешек солнца, окрашивая все в родные ему золотистые тона.
Такого нежного и чистого, словно оно искупалось ночью в море, хорошенько выспалось, и теперь решило заглянуть к нам в гости. Как вы тут без меня? Скучали?
И, не удержавшись, я подмигиваю ему в окошко, а сама принимаюсь одеваться, чтобы через несколько минут выскользнуть за калитку.
Алетар просыпается с восходом солнца и наполняется жизнью. Откуда-то доносятся птичьи голоса, деревья стряхивают с листьев набранную воду, небо медленно, но уверенно набирает цвет, от нежно-инеистого оно уверенно переходит к цвету барвинка, а потом густеет до лазури, вбирая в себя краски моря. И солнце все быстрее и веселее выкатывается на небосклон, гладя лица людей своими горячими ладошками, заставляя вспыхивать искрами жизни и цветы, и деревья, и даже камни мостовой.
Я люблю этот город...
И весело стучу каблучками по мостовой, в ритме его дыхания.
С кем-то здороваюсь, кому-то машу рукой, а потом выходу к рыночной площади, и прижимаю рукой кошелек.
Обычно у лекарей не воруют, но не может же меня знать в лицо все ворье Алетара?
- Пироги! Горячие, с пылу, с жару, два медяка пара!
- Рыба! Свежая рыба!
- А кому птицу! Сама кормила, сама прибила, сама щипала, сама бы ела, да денег мало!
- Налетай, народ! Носки, из овечьей шерсти...
- Да врешь ты все, собачья это шерсть!
- Сама ты собака! И лаешь похоже!
- Ах ты.... овца нестриженная!
Голоса сотен людей сплетаются в причудливую мелодию. Лица, краски, запахи... Я придерживаю корзинку на рукаве, и углубляюсь в это веселое кишение и смешение.
Сегодня мне нужна рыба. Свежая, ночного улова. А еще с десяток яиц и головка сыра. Хочу рыбу в кляре. Всю ночь мечтала!
Сейчас куплю, принесу домой, разделаю (еще бы лекарка этого не умела?), смешаю кляр (натереть сыр, добавить специи, пару яиц, муку до густоты сметаны), пожарю рыбу и буду таскать прямо со сковородки.
Страх сказать, когда-то я и готовить не умела! К чему аристократке?
Вот приглядеть на кухне, знать, сколько чего нужно – это другое. А самой сыр тереть, ручки пачкать... нет! Для такого слуги есть.
Хорошо хоть госпожа Лимира пожалела меня, еще когда я у них жила, дала пару уроков. И соседки с удовольствием делятся рецептами, за что им громадная моя благодарность. Иначе жила бы я на хлебе с вареньем, и желудок себе испортила в пару месяцев.
Рыба нашлась быстро.
Пара морских языков, выловленных ночью, заняла свое место в корзинке, яйца я тоже прикупила, остался сыр...
- Аиииии!!!
Визг был такой что я и не раздумывала.
Когда так орут, помощь лекаря очень даже может потребоваться. Ноги действовали вперед головы, и несли свою хозяйку к источнику звука.
Кстати.
Очень кстати...
На рыночной площади, среди почтительно раздавшихся в стороны людей, на брусчатке, билась в припадке падучей молодая женщина... девушка? Почти девочка, кажется. Хотя пойми по ней сейчас возраст, когда все лицо перекошено в судороге!
Светлая коса разметалась по мостовой, тело несчастной выгибалось дугой, изо рта шла пена...
- Пропустите, я лекарь!
Корзина полетела в сторону. Жалобно кракнули мне на прощание яйца.
Я огляделась, сбросила с плеч плащ, кое-как свернула его, подсунула под голову девушки – еще разобьет себе что-нибудь о мостовую...
- Помогите мне придержать ее! Да нет же! Не хватайте жестко, не надо! Просто придержите. И набок, вот так...
Зубы я ей не разожму, но повернуть набок, чтобы язык не запал – вполне возможно.
И сунуть руку под волосы, на затылок, вот так...
Вспышка силы проходит незамеченной для окружающих, под такими косами-то! Да и не требуется ее много, так, чуть-чуть, чтобы расслабить сведенное судорогой тело.
Постепенно женщина расслабляется под моими пальцами, утихает...
Чьи-то руки придерживают ее, не давая покалечиться. Не сильно, но твердо и уверенно.
Это хорошо.
Понимая, что смертей сегодня не будет, начинает шуметь толпа.
- Эта... упала...
- Пена изо рта...
- Лекарка...
- Лечебница у Растума...
И словно ножом по нервам, чей-то внимательный взгляд.
Кто?
Я оглядываюсь, но поздно, необратимо поздно. Кто бы ни был за моей спиной, он ушел, и вместе с ним исчезло ощущение враждебности.
Женщина глухо стонет под моими руками, и я переключаюсь на пострадавшую.
- Как вы?
Бессмысленный взгляд становится мне ответом. Я вздыхаю...
Да, где-нибудь бы ее положить на часок, чтобы полежала. И родным дать знать. Но...
- Скажите, где бы ей полежать часок?
Ненавижу повышать голос, он у меня становится на редкость мерзким и пронзительным, но по-другому мне толпу не перекричать. Люди отвлекаются от Очень Важных Обсуждений и смотрят на меня. Мол, что надо еще этой лекарке?
Пусть занимается своим делом! Лечит! А мы заняты, мы сплетничаем!
- Кто может приютить на пару часов эту женщину!? Ее нельзя далеко нести!
Я бы распорядилась нести ее ко мне домой, но – не стоит. Далеко, неудобно... больше вреда будет, чем пользы.
На мое плечо опускается теплая ладонь. Я поднимаю голову, и сталкиваюсь взглядом с пожилым мужчиной. Полноватый, в простой темной одежде, но ткань! Крой!
Нет, это не слуга. Скорее, купец.
- У меня тут лавка рядом. И мальчишку пошлем к ее родным.
Я киваю, не поднимаясь с булыжников. А как тут поднимешься?
Мои пальцы по-прежнему массируют шею несчастной, разминая сведенные судорогой мышцы, заодно и силы добавляют.
- Нам бы носилки, или...
- Сейчас решим!
Мужчина кивает кому-то в толпе, бросает пару слов, и я могу им только восхищаться. Двое мужчин снимают дверь с ближайшей лавки, не обращая внимания на верещание торговца, и даже успевают увещевать его. В одном из мужчин я узнаю Лорта, слугу маркиза.
С утра?
На рынке?
Пришел тоже свежей рыбки купить?
Конечно, все возможно, да верится с трудом.
- Да потерпи ты! Не сопрем же! Что ж, девчонке на камнях лежать?
Я приглядываю за тем, как девушку - совсем молодую, лет пятнадцати, кладут на носилки, оона уже приходит в себя, взгляд голубых глаз становится более осмысленным, зрачки расширяются от ужаса – я сжимаю ее запястье.
- Все в порядке. Лежи, расслабься, сейчас все будет хорошо.
Лавка, в которую мы заносим девушку, торгует тканями. Мужчины аккуратно перекладывают пострадавшую на лавку, и удаляются. Лорт, поймав мой взгляд, картинно вздыхает.
- Госпожа Ветана, я вас подожду за дверью?
- Пожалуйста, - машинально соглашаюсь я.
Сейчас меня все больше занимает девчонка, которая на глазах бледнеет. Э, нет. Так и до повторного припадка недалеко. Не надо!
Я кладу ей руку на лоб.
- Тебя как зовут, девочка?
- Мила...
- А живешь где? Родных позвать бы?
- У папы лавка... он пекарь...
С третьего раза Миле удается объяснить, куда послать гонца. Мальчишка, который трется при купеческой лавке, срывается с места так, словно ему в штаны краба кинули. Я глажу девушку по волосам.
- Успокаивайся. Ничего страшного не произошло.
Не верит. По глазам вижу.
