Почему ран на горле несколько?
Конечно, дан Джакомо мог бы задать этот вопрос, если бы осмотрел труп грабителя. Но кому он сдался, тот труп?
Еще до рассвета его благополучно ограбили и спихнули в сточную канаву. А оттуда мусорщики выловили его и увезли из города.
Стража? Вот сдался страже тот дохляк!? Убили – и убили, понятно же, свои прирезали…. Лишнюю работу стражники себе искать не собирались, еще не хватало. Дрянью меньше – воздух чище.
Так что версия Мии вполне прошла для дяди и тети. А вот мать не поверила. И решила поговорить с дочкой, когда та вернулась домой.
Выбрала время, когда никого не было дома, вывела Мию в садик, чтобы уж точно никто не подслушал…
- Чем ты его убила, дочка?
- Когтями, - созналась Мия. – Я подумала, если кошки могут, то почему мне нельзя?
- Ты можешь их опять сделать?
Мия кивнула.
- Легко.
Когти словно сами собой отросли на пальцах. Длинные, острые, сверкающие перламутровым блеском. Эданна Фьора дотронулась до кончика когтя.
Острый, как шило. Таким и правда можно горло перервать.
Мия любила кошек. И когти их скопировала очень точно. Благо, ей и самой доставалось от пушистых мурлык… кошки не всегда любят, чтобы их тискали, гладили и таскали, ухватив поперек пуза. И могут донести до хозяина свое недовольство.
- Ты умница, детка.
- Я знаю, мам. Мне просто ничего другого в голову не пришло, я испугалась, ну и решила… хотя бы попробую. И лицо изменила, чтобы меня никто не узнал.
- Носильщик и не узнал.
- Он в обморок хлопнулся, - Мия даже хихикнула. – Так забавно!
Эданна Фьора потерла лоб.
Что-то она такое вспоминала, что-то… попробовала зайти с другой стороны.
- Мия, ты не хочешь сходить на исповедь?
- Нет. А зачем? – даже удивилась девушка.
- Все же ты убила человека…
- Он бы меня тоже убил. И вообще, это не человек, это гнида.
- Не выражайся так, это не подобает дане, - машинально сделала замечание эданна. И неожиданно вспомнила. – Охххх…
Мия даже испугалась, видя, как меняется лицо матери.
- Мама? Что!?
- Мия… ты не пробовала его крови?
- Нет, - пожала плечами девушка. – Я могла бы, я даже клыки отрастила. Но зачем?
Эданна Фьора перевела дух.
- Слава Богу!
- Мама? – удивилась Мия.
- Я забыла. Это было так давно, что я просто обо всем забыла. Но твоя прабабка мне рассказывала об этой особенности. Она тоже могла менять руки… и когти у нее были, и клыки…
- И что?
- Она рассказывала… ты знаешь о вампирах? Оборотнях?
- Мама, ну что ты? Ты же говорила…
- И рассказы слуг ты тоже слушала, - эданна Фьора вздохнула. – Она говорила, что нельзя пить человеческую кровь. Метаморфам – нельзя.
Мия даже головой потрясла от неожиданности.
- А зачем ее пить?
И тут же остановилась, пораженная страшной догадкой. Она-то изобразила из себя чудовище, вампира, как его в сказках описывают… могла бы и клыками в горло впиться! Если бы рукой не дотянулась, то точно попробовала бы.
И…
- И что тогда будет? Ну… если?
- Прабабка предостерегла, но точно я не знаю. Или ты закрепишься в той форме, в которой была…
- Брррр, - оценила перспективу Мия.
- Или приобретешь жажду крови. Вот как волк-людоед.
Эта перспектива была не лучше. Мию даже слегка затрясло, когда она поняла, что мимо пролетело.
- Ох, мама…
Эданна Фьора обняла свою дочку, прижала покрепче, погладила по светлым волосам.
- Ничего… это уже прошло. И ты теперь знаешь, чего надо бояться…
- Знаю, - мрачно согласилась Мия. – Надеюсь, больше я в такую ситуацию не попаду.
Эданна Фьора тоже искренне на это надеялась. Но и волновалась за дочь – тоже. С каждым днем та становилась все больше похожа на прабабку. Не внешне, нет. Фьора пошла в отца, северянина, а вот прабабка в истинной форме была невысокой, черноволосой, кареглазой пышкой.
Внешне Мия была совсем иной. И намного красивее.
А вот внутренне…
Те же холод, равнодушие, безразличие, безжалостность… плата за пробудившуюся кровь?
Может быть и это. А может просто такой характер?
Но Энцо Мия точно любит. И девочек. И ее саму…
А вот Джакомо и Катарина ей близкими не являются. Фьора отчетливо понимала, умри сейчас хоть дядя Мии, хоть тетка, ты и бровью не поведет.
Да что там!
Хоть половина столицы помирай!
Мии это будет безразлично.
Словно кусок льда внутри красивой оболочки. А есть ли в нем живая душа? Фьора не знала. И поймала себя на мысли, что немного… побаивается свою дочь?
Да, и такое тоже есть.
Ох, Мия… что-то тебя ждет в будущем?
Адриенна.
Иногда и такое случается.
Открываешь глаза – и понимаешь, что день не удастся.
Видишь человека – и знаешь, что он зло несет.
Вот, сегодня у Адриенны так и вышло. Неладно было с самого утра.
Джованна молоко на кровать вылила, потом сама Адриенна румяна на пол смахнула… вроде бы и не стоило с ними возиться, и не к лицу оно девушке, да король прислал. Посмотрел на нее, да и покачал головой.
- Жуть жуткая. Краше только в гроб кладут.
Сил у Адриенны было так мало, что она и огрызнуться не сумела. Провалялась почти десять дней, и по сию пору не оправилась. Мутило, голова кружилась… и она даже знала, отчего.
Все силы, все, что могла, она прабабке отдала. И не жалела.
А вот спроси ее кто, зачем она так поступает? Не хочет ли чего-то для себя? Или может, еще что удумать? Замуж выйти выгодно, пристроиться получше…
Может, этим даны и отличаются от ньоров?
Для любой ньориты все было б просто. Надо замуж выйти, надо детей нарожать, надо сладко есть и мягко спать. А коли уж в благородное сословие пролезть удастся, так еще и погулять можно… энто ж бла-ародныя! У них вся жизнь, как праздник.
А Адриенна откуда-то знала другое.
Понятно, бывает и в хорошем роду грязь, и среди цветов сорняк растет. Но ей было важно другое. Чтобы ее страна жила.
Чтобы ее род жил.
Но – не опозоренным. Не в грязи вывалянным. Есть такое слово – честь. И ответственность есть. Не просто так ее предки некогда на троне сидели. Они на себя приняли долг перед этой землей, и земля одарила их своей любовью.
Адриенна оставалась последней из рода. Разве могла она предать его?
Кто-то ответит - еще как! Вот дурость-то несусветная, хранить верность мертвому роду! Надо примкнуть к победителю! И все у тебя будет! И кроватка, и золото…
А девушка так не могла.
Это ее род.
Это синие глаза предков, которые глядят сквозь века.
Это женщина, которая осталась беречь свой род и свою кровь, осталась, хотя давно могла уйти в вечность. И не могла Адриенна поступить иначе. Не могла отдать меньше.
Только так.
Кровь за кровь, жизнь за жизнь…
А честь – она у каждого рода своя, в ином так и вовсе не найдешь. Что – сила? И сила вернется, и кровь прибудет, и новый день наступит. А пятно на совести останется навсегда. Его только новыми впечатлениями закрыть можно, и то не смоешь, не сотрешь. Никогда.
Но день с утра определенно не задался.
Непогода, которая бушевала все это время, постепенно улеглась. Дождик еще моросил, но бури уже не было, и порывы ветра с ног не валили. Так, пасмурная хмарь за окном….
По настроению и погода.
Адриенна только головой покачала, когда Джованна принялась ее подкрашивать.
- Думаешь, стоит?
- Вы, дана, вообще как смерть бледная, - Джованна уже поняла, что может себе позволить достаточно многое, и даже слегка ворчала на девушку. – Уж прислушайтесь к доброму совету, коли вы такая к людям выйдете, от вас и лошади шарахнутся.
- Добрая ты душа, - фыркнула Адриенна.
Она не злилась. Чего уж тут? Бывает…
Правда, то, что получилось в результате, выглядело так, что девушки переглянулись – и смыли всю косметику. И без нее-то немочь бледная и жуткая, а с косметикой и вовсе кошмар кошмарный.
Черное платье Адриенна не надела. Очень хотелось, но нельзя. Пришлось надеть светло-розовое, в нем девушка хоть и походила на призрак, но теплый цвет чуточку освежал похудевшее лицо, да и в волосы можно было цветы вплести…
- Вот так. Только губки чуточку подкрасим, чтобы их на лице видно было. И хорошо будет.
Адриенна возражать не стала.
Губы у нее действительно были тонкими и бледными. Никакого соблазнительного ротика-бутончика, как это было сейчас в моде, самый обычный рот. Правильной формы, с хорошими зубками, но бледность никуда не денешь.
Кстати, у женщины на портрете губы тоже были и бледными, и достаточно тонкими. Поэтому Адриенна не возражала против краски. Пусть будет.
Джованна украсила волосы бутонами роз, и кивнула.
- Вот, так хорошо. Можно и выйти.
Адриенна и вышла.
Отец ее проводить не пришел, поэтому с ней пошла Джованна. Надо же сопроводить девушку до приемной?
Надо.
Его величество вышел в привычное время, увидел Адриенну и ласково ей улыбнулся.
- Вы уже здесь, дана? Я смотрю, вам уже лучше…
- Благодарю вас, ваше величество. Я оправилась от болезни, - кивнула Адриенна.
- Что ж, тогда я приглашаю вас за свой стол. Идемте, дана.
Филиппо Третий протянул девушке руку, и Адриенна снова поклонилась.
- Ваше величество, вы слишком добры ко мне.
Филиппо Третий тоже так иногда думал. А с другой стороны… почему нет? Даже если бы он специально искал невесту для сына… ладно! Что касается приданого – влияния, можно бы и повыгоднее найти. Но в остальном-то?
Молодая, послушная, из хорошей семьи, детей родить должна – чего еще требовать? А что взбрыкивает иногда, так ведь породистая кобылка, а не тягловая кляча. Понимать надо!
И сыну он постарается это объяснить.
Кстати… о детях и родителях.
- Адриенна, где ваш отец?
Растерянность девушки была видна невооруженным взглядом.
- Я прикажу разобраться, - нахмурился его величество.
Дан Марк показался ему неглупым и ответственным человеком. И вдруг такое отношение к дочери? С чего бы? И есть еще одна вещь…
- По обычаю, дана, я должен вам подарок.
- Ваше величество?
Я забыл об этом, - чуть заговорщически улыбнулся Филиппо Третий. – Но на помолвку жених дарит невесте подарок.
А поскольку сын бунтует, и от него не дождешься…
- Но я заболела, и вы временно это отложили, ваше величество? – улыбнулась Адриенна.
Не забыл. Нет, короли не забывают. А вот отложить могут, иногда и надолго.
- Сейчас вы выздоровели, Адриенна. Что вы хотите получить в подарок?
- Ваше величество, умоляю дать мне подумать, - растерялась Адриенна. – Я не знаю…
И удостоилась улыбки.
Женщина. Всего лишь женщина. Глуповатая и взбалмошная, какими их и создал Бог.
- Подумайте, Адриенна. Подумайте…
Завтрак прошел, как обычно. Адриенна даже посмеялась над собой. Приглашение на завтрак, к его величеству, приглашение, которого иные ждут годами, да так и не получают, для нее обыденность.
А вот потом…
Когда его величество удалился работать, а придворные разбрелись, кто куда…
Адриенна отправилась в сад. Джованна очень уговаривала, объясняя, что румянец сам по себе на щечках не заиграет, надо воздухом дышать, можно вот, рядом с розарием, садовники с ним знаете, дана, сколько бьются?
К розам Адриенна была равнодушна, но вроде как розарий был в этом дворце со времен Сибеллинов. Может, и стоит сходить?
А что пасмурно, так и не страшно. Плащ накинуть всегда можно.
Но розарий Адриенне понравился.
Место было выбрано удачно, открывался вид на реку, розы тоже симпатичные, скамеечка удобная…
А что ей не все розы нравятся, так цветы не виноваты. Адриенна предпочитала белые розы, в крайнем случае – кремовые. А тут было разноцветье алого, багрового, пурпурного…
Не в ее вкусе, но тона и сочетания подобраны хорошо, красиво подобраны.
Адриенна сидела, смотрела…
- Дочка? Ты здесь?
Дан Марк стоял рядом. И на его руке висла какая-то эданна.
Вот уж кто Адриенне сразу не понравился. Вся такая… чувственная. Адриенна с трудом подобрала слово, но так оно и было. Эданна просто источала страсть, она жила ей, дышала, каждое слово – как обещание, каждое движение – призыв.
Налитое тело, полные яркие губы…
Полная противоположность Адриенне.
Девочка не завидовала, но женщина ей сразу не понравилась. И то, как по-хозяйски она вцепилась в руку ее отца тоже. Как оглаживала локоть своими цепкими лапками, как хлопала ресницами, как улыбалась, глядя на девочку.
Вот!
Именно улыбка разозлила Адриенну.
Улыбка победительницы!
- Я здесь, отец, – ровным тоном отозвалась она. – Позволено ли мне будет узнать имя вашей спутницы?
Дан Марк даже слегка смутился. И было отчего. Познакомить дочь и любовницу… сложно. Весьма сложно. А еще...
- Дочка, это эданна Сусанна Манчини.
- Приятно познакомиться, - Адриенна даже не шевельнулась. Формально она была в своем праве. Она невеста его высочества, а эданна… а кто она такая? Это еще разобраться надо.
С другой стороны, о помолвке не объявлено во всеуслышание, а по возрасту Адриенна младше эданны. И должна бы приветствовать ее первой. Оскорбление?
Дан Марк правду знал, а вот эданна решила, что может и оскорбиться.
- Я тоже рада знакомству. Милый, твоя дочь совсем на тебя не похожа. Такая… наверное, вся в мать пошла…
Подтекст прослеживался четко.
Твоя ли это дочь, если она на тебя не похожа?
Адриенна нахмурилась. Джованна тоже не выглядела радостной… знала она эту эданну. Ой, знала. И не с лучшей стороны.
- Эданна, я бы попросила вас дать нам с отцом поговорить наедине. В каждой семье есть свои секреты.
Эданне это не понравилось.
Полные белые пальчики сильнее сжались на рукаве. Как бы не оторвала.
- Дорогой, ты обещал мне побеседовать с дочкой?
Адриенна подняла брови.
- Полагаю, мы сейчас и побеседуем. Без посторонних?
- Милая, - дан Марк кое-как отцепил эданну от рукава. – Я сейчас же скажу все дочке, но она в чем-то права. Не могла бы ты пока подождать нас… на скамейке? А мы с Адриенной прогуляемся по розарию?
- Одна? – скривила губы эданна.
- Полагаю, вам нет нужды заботиться о тщательном соблюдении приличий, - Адриенна ее видела в первый раз, но вряд ли порядочные женщины станут так грудь оголлять. Сейчас ведь выпадет. Это для тех, кто привык товар лицом предлагать… - Но если вы так страдаете… Джованна, останься с эданной?
- Слушаюсь, дана СибЛевран, – официальным тоном отозвалась Джованна.
Дан Марк предложил дочери руку.
- Идем, дорогая?
Адриенна сначала тщательно разгладила складки на рукаве отца,, а уж потом положила пальцы на его кисть.
- Да, папа.
Дан Марк медленно повел дочь по дорожкам розария.
- Адриенна, ты уже взрослая.
- Да, отец.
- И скоро сама выйдешь замуж.
- Через пять лет.
- И я обещал твоей матери, что не женюсь, пока ты не повзрослеешь…
Адриенна уже поняла, к чему идет разговор. Но кто сказал, что она будет облегчать его отцу? Или радоваться этой новости?
- Я еще не повзрослела.
- Ты можешь стать матерью, и заключена твоя помолвка. Через пять лет ты навсегда оставишь СибЛевран. Я же еще молод…
Адриенна качнула головой.
- Я знаю, отец.
- И… я хочу сделать Сусанне предложение.
- Судя по ее словам, ты его уже сделал.
- Обсуждать мои решения – не твое дело, девочка! – разозлился дан Марк.
- А приводить чужую женщину в дом моей матери? Моих предков?
Удар был нанесен мастерски. Но – увы. Дан Марк и сам пришел на готовенькое.
- Предков с какой именно стороны?
- СибЛевранов, - отозвалась Адриенна.
- Ты уедешь. Я должен вековать век один? Раньше я думал, что выдам тебя замуж, буду счастлив с тобой и твоей семьей. Сейчас я остаюсь один…
Конечно, дан Джакомо мог бы задать этот вопрос, если бы осмотрел труп грабителя. Но кому он сдался, тот труп?
Еще до рассвета его благополучно ограбили и спихнули в сточную канаву. А оттуда мусорщики выловили его и увезли из города.
Стража? Вот сдался страже тот дохляк!? Убили – и убили, понятно же, свои прирезали…. Лишнюю работу стражники себе искать не собирались, еще не хватало. Дрянью меньше – воздух чище.
Так что версия Мии вполне прошла для дяди и тети. А вот мать не поверила. И решила поговорить с дочкой, когда та вернулась домой.
Выбрала время, когда никого не было дома, вывела Мию в садик, чтобы уж точно никто не подслушал…
- Чем ты его убила, дочка?
- Когтями, - созналась Мия. – Я подумала, если кошки могут, то почему мне нельзя?
- Ты можешь их опять сделать?
Мия кивнула.
- Легко.
Когти словно сами собой отросли на пальцах. Длинные, острые, сверкающие перламутровым блеском. Эданна Фьора дотронулась до кончика когтя.
Острый, как шило. Таким и правда можно горло перервать.
Мия любила кошек. И когти их скопировала очень точно. Благо, ей и самой доставалось от пушистых мурлык… кошки не всегда любят, чтобы их тискали, гладили и таскали, ухватив поперек пуза. И могут донести до хозяина свое недовольство.
- Ты умница, детка.
- Я знаю, мам. Мне просто ничего другого в голову не пришло, я испугалась, ну и решила… хотя бы попробую. И лицо изменила, чтобы меня никто не узнал.
- Носильщик и не узнал.
- Он в обморок хлопнулся, - Мия даже хихикнула. – Так забавно!
Эданна Фьора потерла лоб.
Что-то она такое вспоминала, что-то… попробовала зайти с другой стороны.
- Мия, ты не хочешь сходить на исповедь?
- Нет. А зачем? – даже удивилась девушка.
- Все же ты убила человека…
- Он бы меня тоже убил. И вообще, это не человек, это гнида.
- Не выражайся так, это не подобает дане, - машинально сделала замечание эданна. И неожиданно вспомнила. – Охххх…
Мия даже испугалась, видя, как меняется лицо матери.
- Мама? Что!?
- Мия… ты не пробовала его крови?
- Нет, - пожала плечами девушка. – Я могла бы, я даже клыки отрастила. Но зачем?
Эданна Фьора перевела дух.
- Слава Богу!
- Мама? – удивилась Мия.
- Я забыла. Это было так давно, что я просто обо всем забыла. Но твоя прабабка мне рассказывала об этой особенности. Она тоже могла менять руки… и когти у нее были, и клыки…
- И что?
- Она рассказывала… ты знаешь о вампирах? Оборотнях?
- Мама, ну что ты? Ты же говорила…
- И рассказы слуг ты тоже слушала, - эданна Фьора вздохнула. – Она говорила, что нельзя пить человеческую кровь. Метаморфам – нельзя.
Мия даже головой потрясла от неожиданности.
- А зачем ее пить?
И тут же остановилась, пораженная страшной догадкой. Она-то изобразила из себя чудовище, вампира, как его в сказках описывают… могла бы и клыками в горло впиться! Если бы рукой не дотянулась, то точно попробовала бы.
И…
- И что тогда будет? Ну… если?
- Прабабка предостерегла, но точно я не знаю. Или ты закрепишься в той форме, в которой была…
- Брррр, - оценила перспективу Мия.
- Или приобретешь жажду крови. Вот как волк-людоед.
Эта перспектива была не лучше. Мию даже слегка затрясло, когда она поняла, что мимо пролетело.
- Ох, мама…
Эданна Фьора обняла свою дочку, прижала покрепче, погладила по светлым волосам.
- Ничего… это уже прошло. И ты теперь знаешь, чего надо бояться…
- Знаю, - мрачно согласилась Мия. – Надеюсь, больше я в такую ситуацию не попаду.
Эданна Фьора тоже искренне на это надеялась. Но и волновалась за дочь – тоже. С каждым днем та становилась все больше похожа на прабабку. Не внешне, нет. Фьора пошла в отца, северянина, а вот прабабка в истинной форме была невысокой, черноволосой, кареглазой пышкой.
Внешне Мия была совсем иной. И намного красивее.
А вот внутренне…
Те же холод, равнодушие, безразличие, безжалостность… плата за пробудившуюся кровь?
Может быть и это. А может просто такой характер?
Но Энцо Мия точно любит. И девочек. И ее саму…
А вот Джакомо и Катарина ей близкими не являются. Фьора отчетливо понимала, умри сейчас хоть дядя Мии, хоть тетка, ты и бровью не поведет.
Да что там!
Хоть половина столицы помирай!
Мии это будет безразлично.
Словно кусок льда внутри красивой оболочки. А есть ли в нем живая душа? Фьора не знала. И поймала себя на мысли, что немного… побаивается свою дочь?
Да, и такое тоже есть.
Ох, Мия… что-то тебя ждет в будущем?
Глава 6
Адриенна.
Иногда и такое случается.
Открываешь глаза – и понимаешь, что день не удастся.
Видишь человека – и знаешь, что он зло несет.
Вот, сегодня у Адриенны так и вышло. Неладно было с самого утра.
Джованна молоко на кровать вылила, потом сама Адриенна румяна на пол смахнула… вроде бы и не стоило с ними возиться, и не к лицу оно девушке, да король прислал. Посмотрел на нее, да и покачал головой.
- Жуть жуткая. Краше только в гроб кладут.
Сил у Адриенны было так мало, что она и огрызнуться не сумела. Провалялась почти десять дней, и по сию пору не оправилась. Мутило, голова кружилась… и она даже знала, отчего.
Все силы, все, что могла, она прабабке отдала. И не жалела.
А вот спроси ее кто, зачем она так поступает? Не хочет ли чего-то для себя? Или может, еще что удумать? Замуж выйти выгодно, пристроиться получше…
Может, этим даны и отличаются от ньоров?
Для любой ньориты все было б просто. Надо замуж выйти, надо детей нарожать, надо сладко есть и мягко спать. А коли уж в благородное сословие пролезть удастся, так еще и погулять можно… энто ж бла-ародныя! У них вся жизнь, как праздник.
А Адриенна откуда-то знала другое.
Понятно, бывает и в хорошем роду грязь, и среди цветов сорняк растет. Но ей было важно другое. Чтобы ее страна жила.
Чтобы ее род жил.
Но – не опозоренным. Не в грязи вывалянным. Есть такое слово – честь. И ответственность есть. Не просто так ее предки некогда на троне сидели. Они на себя приняли долг перед этой землей, и земля одарила их своей любовью.
Адриенна оставалась последней из рода. Разве могла она предать его?
Кто-то ответит - еще как! Вот дурость-то несусветная, хранить верность мертвому роду! Надо примкнуть к победителю! И все у тебя будет! И кроватка, и золото…
А девушка так не могла.
Это ее род.
Это синие глаза предков, которые глядят сквозь века.
Это женщина, которая осталась беречь свой род и свою кровь, осталась, хотя давно могла уйти в вечность. И не могла Адриенна поступить иначе. Не могла отдать меньше.
Только так.
Кровь за кровь, жизнь за жизнь…
А честь – она у каждого рода своя, в ином так и вовсе не найдешь. Что – сила? И сила вернется, и кровь прибудет, и новый день наступит. А пятно на совести останется навсегда. Его только новыми впечатлениями закрыть можно, и то не смоешь, не сотрешь. Никогда.
Но день с утра определенно не задался.
Непогода, которая бушевала все это время, постепенно улеглась. Дождик еще моросил, но бури уже не было, и порывы ветра с ног не валили. Так, пасмурная хмарь за окном….
По настроению и погода.
Адриенна только головой покачала, когда Джованна принялась ее подкрашивать.
- Думаешь, стоит?
- Вы, дана, вообще как смерть бледная, - Джованна уже поняла, что может себе позволить достаточно многое, и даже слегка ворчала на девушку. – Уж прислушайтесь к доброму совету, коли вы такая к людям выйдете, от вас и лошади шарахнутся.
- Добрая ты душа, - фыркнула Адриенна.
Она не злилась. Чего уж тут? Бывает…
Правда, то, что получилось в результате, выглядело так, что девушки переглянулись – и смыли всю косметику. И без нее-то немочь бледная и жуткая, а с косметикой и вовсе кошмар кошмарный.
Черное платье Адриенна не надела. Очень хотелось, но нельзя. Пришлось надеть светло-розовое, в нем девушка хоть и походила на призрак, но теплый цвет чуточку освежал похудевшее лицо, да и в волосы можно было цветы вплести…
- Вот так. Только губки чуточку подкрасим, чтобы их на лице видно было. И хорошо будет.
Адриенна возражать не стала.
Губы у нее действительно были тонкими и бледными. Никакого соблазнительного ротика-бутончика, как это было сейчас в моде, самый обычный рот. Правильной формы, с хорошими зубками, но бледность никуда не денешь.
Кстати, у женщины на портрете губы тоже были и бледными, и достаточно тонкими. Поэтому Адриенна не возражала против краски. Пусть будет.
Джованна украсила волосы бутонами роз, и кивнула.
- Вот, так хорошо. Можно и выйти.
Адриенна и вышла.
Отец ее проводить не пришел, поэтому с ней пошла Джованна. Надо же сопроводить девушку до приемной?
Надо.
Его величество вышел в привычное время, увидел Адриенну и ласково ей улыбнулся.
- Вы уже здесь, дана? Я смотрю, вам уже лучше…
- Благодарю вас, ваше величество. Я оправилась от болезни, - кивнула Адриенна.
- Что ж, тогда я приглашаю вас за свой стол. Идемте, дана.
Филиппо Третий протянул девушке руку, и Адриенна снова поклонилась.
- Ваше величество, вы слишком добры ко мне.
Филиппо Третий тоже так иногда думал. А с другой стороны… почему нет? Даже если бы он специально искал невесту для сына… ладно! Что касается приданого – влияния, можно бы и повыгоднее найти. Но в остальном-то?
Молодая, послушная, из хорошей семьи, детей родить должна – чего еще требовать? А что взбрыкивает иногда, так ведь породистая кобылка, а не тягловая кляча. Понимать надо!
И сыну он постарается это объяснить.
Кстати… о детях и родителях.
- Адриенна, где ваш отец?
Растерянность девушки была видна невооруженным взглядом.
- Я прикажу разобраться, - нахмурился его величество.
Дан Марк показался ему неглупым и ответственным человеком. И вдруг такое отношение к дочери? С чего бы? И есть еще одна вещь…
- По обычаю, дана, я должен вам подарок.
- Ваше величество?
Я забыл об этом, - чуть заговорщически улыбнулся Филиппо Третий. – Но на помолвку жених дарит невесте подарок.
А поскольку сын бунтует, и от него не дождешься…
- Но я заболела, и вы временно это отложили, ваше величество? – улыбнулась Адриенна.
Не забыл. Нет, короли не забывают. А вот отложить могут, иногда и надолго.
- Сейчас вы выздоровели, Адриенна. Что вы хотите получить в подарок?
- Ваше величество, умоляю дать мне подумать, - растерялась Адриенна. – Я не знаю…
И удостоилась улыбки.
Женщина. Всего лишь женщина. Глуповатая и взбалмошная, какими их и создал Бог.
- Подумайте, Адриенна. Подумайте…
***
Завтрак прошел, как обычно. Адриенна даже посмеялась над собой. Приглашение на завтрак, к его величеству, приглашение, которого иные ждут годами, да так и не получают, для нее обыденность.
А вот потом…
Когда его величество удалился работать, а придворные разбрелись, кто куда…
Адриенна отправилась в сад. Джованна очень уговаривала, объясняя, что румянец сам по себе на щечках не заиграет, надо воздухом дышать, можно вот, рядом с розарием, садовники с ним знаете, дана, сколько бьются?
К розам Адриенна была равнодушна, но вроде как розарий был в этом дворце со времен Сибеллинов. Может, и стоит сходить?
А что пасмурно, так и не страшно. Плащ накинуть всегда можно.
Но розарий Адриенне понравился.
Место было выбрано удачно, открывался вид на реку, розы тоже симпатичные, скамеечка удобная…
А что ей не все розы нравятся, так цветы не виноваты. Адриенна предпочитала белые розы, в крайнем случае – кремовые. А тут было разноцветье алого, багрового, пурпурного…
Не в ее вкусе, но тона и сочетания подобраны хорошо, красиво подобраны.
Адриенна сидела, смотрела…
- Дочка? Ты здесь?
Дан Марк стоял рядом. И на его руке висла какая-то эданна.
Вот уж кто Адриенне сразу не понравился. Вся такая… чувственная. Адриенна с трудом подобрала слово, но так оно и было. Эданна просто источала страсть, она жила ей, дышала, каждое слово – как обещание, каждое движение – призыв.
Налитое тело, полные яркие губы…
Полная противоположность Адриенне.
Девочка не завидовала, но женщина ей сразу не понравилась. И то, как по-хозяйски она вцепилась в руку ее отца тоже. Как оглаживала локоть своими цепкими лапками, как хлопала ресницами, как улыбалась, глядя на девочку.
Вот!
Именно улыбка разозлила Адриенну.
Улыбка победительницы!
- Я здесь, отец, – ровным тоном отозвалась она. – Позволено ли мне будет узнать имя вашей спутницы?
Дан Марк даже слегка смутился. И было отчего. Познакомить дочь и любовницу… сложно. Весьма сложно. А еще...
- Дочка, это эданна Сусанна Манчини.
- Приятно познакомиться, - Адриенна даже не шевельнулась. Формально она была в своем праве. Она невеста его высочества, а эданна… а кто она такая? Это еще разобраться надо.
С другой стороны, о помолвке не объявлено во всеуслышание, а по возрасту Адриенна младше эданны. И должна бы приветствовать ее первой. Оскорбление?
Дан Марк правду знал, а вот эданна решила, что может и оскорбиться.
- Я тоже рада знакомству. Милый, твоя дочь совсем на тебя не похожа. Такая… наверное, вся в мать пошла…
Подтекст прослеживался четко.
Твоя ли это дочь, если она на тебя не похожа?
Адриенна нахмурилась. Джованна тоже не выглядела радостной… знала она эту эданну. Ой, знала. И не с лучшей стороны.
- Эданна, я бы попросила вас дать нам с отцом поговорить наедине. В каждой семье есть свои секреты.
Эданне это не понравилось.
Полные белые пальчики сильнее сжались на рукаве. Как бы не оторвала.
- Дорогой, ты обещал мне побеседовать с дочкой?
Адриенна подняла брови.
- Полагаю, мы сейчас и побеседуем. Без посторонних?
- Милая, - дан Марк кое-как отцепил эданну от рукава. – Я сейчас же скажу все дочке, но она в чем-то права. Не могла бы ты пока подождать нас… на скамейке? А мы с Адриенной прогуляемся по розарию?
- Одна? – скривила губы эданна.
- Полагаю, вам нет нужды заботиться о тщательном соблюдении приличий, - Адриенна ее видела в первый раз, но вряд ли порядочные женщины станут так грудь оголлять. Сейчас ведь выпадет. Это для тех, кто привык товар лицом предлагать… - Но если вы так страдаете… Джованна, останься с эданной?
- Слушаюсь, дана СибЛевран, – официальным тоном отозвалась Джованна.
Дан Марк предложил дочери руку.
- Идем, дорогая?
Адриенна сначала тщательно разгладила складки на рукаве отца,, а уж потом положила пальцы на его кисть.
- Да, папа.
Дан Марк медленно повел дочь по дорожкам розария.
- Адриенна, ты уже взрослая.
- Да, отец.
- И скоро сама выйдешь замуж.
- Через пять лет.
- И я обещал твоей матери, что не женюсь, пока ты не повзрослеешь…
Адриенна уже поняла, к чему идет разговор. Но кто сказал, что она будет облегчать его отцу? Или радоваться этой новости?
- Я еще не повзрослела.
- Ты можешь стать матерью, и заключена твоя помолвка. Через пять лет ты навсегда оставишь СибЛевран. Я же еще молод…
Адриенна качнула головой.
- Я знаю, отец.
- И… я хочу сделать Сусанне предложение.
- Судя по ее словам, ты его уже сделал.
- Обсуждать мои решения – не твое дело, девочка! – разозлился дан Марк.
- А приводить чужую женщину в дом моей матери? Моих предков?
Удар был нанесен мастерски. Но – увы. Дан Марк и сам пришел на готовенькое.
- Предков с какой именно стороны?
- СибЛевранов, - отозвалась Адриенна.
- Ты уедешь. Я должен вековать век один? Раньше я думал, что выдам тебя замуж, буду счастлив с тобой и твоей семьей. Сейчас я остаюсь один…
