Что ради этого придется сделать? Кого убить, предать, продать?
Арайцы были приговорены все, скопом. Будь они тут хоть какие золотые, Энцо с ними церемониться не собирался.
- Что вы хотите от меня?
- Покажешь на что ты способен – твой хозяин продаст тебя выгодно.
- а если не покажу? – попробовал прощупать почву Энцо. Увы, он тут был даже не тысячным…
- Тогда тебя изобьют плетями и продадут в школу, но евнухов. Там красивые мальчики тоже в цене. Или в наложники…
Энцо передернуло. Он знал о противоестественных отношениях, но… вот именно что!
Противоестественных!
Такое не одобряют ни люди, ни Бог. И обычно, в цивилизованных странах, за это сажают на кол. Так сказать – употребляют по назначению.
А эти арайцы – дикари, у них такое процветает.
Гадость…
Керем-фрай улыбнулся довольно.
Неглупый раб. С одной стороны – это хорошо. С дураками сложно.
С другой стороны – умный раб всегда будет стремиться к свободе. Но это не его раб.
Не его проблема.
- Я вижу, неверный, ты понял…
- Понял, - кивнул Энцо. – И попрошу вас об одной услуге, почтеннейший Керем-фрай.
- О какой же?
- Может быть, вы все же решите написать моим родным? Мое имя Лоренцо Феретти, дом Лаццо.
Керем-фрай подергал свою бороду. Ухоженную, окладистую, крашеную, по последней моде, хной, в рыжеватый цвет.
Что ж… это можно и сделать. Денег он не потратит, а передать письмо с оказией – возможно.
- Если хочешь, неверный, напиши о себе сам. Твою руку узнают?
- Вполне, почтенный. Скажите, знаете ли вы наш язык?
- Нет, - отозвался Керем-фрай. – Я не умею на нем читать.
Еще бы Энцо в это поверил.
- Тогда прошу развязать мне одну руку. Я обещаю, что здесь и сейчас не причиню никому вреда.
Керем-фрай обратил внимание на эту оговорку. И кивнул Эмин-фраю. Объяснил ситуацию… предсказуемо, капитан возмутился.
- А я? Я его спас! И ничего не получу?
Керем-фрай пожал плечами.
- Вы получите за него деньги, Эмин-фрай.
- Но если будет вознаграждение…
- А если не будет?
- Уважаемые, - рискнул вмешаться Лоренцо. – Прошу меня простить, но я не понимаю, о чем вы спорите. Может быть, я могу как-то это… разрешить?
- Достопочтенный Эмин-фрай считает, что нехорошо будет позволить мне получить всю награду, если найдутся ваши родственники, дан, - вежливо ответил Керем-фрай.
А почему бы и нет?
Если кто-то найдется, если привезет деньги… да, это не обязательно. Но вдруг? Ему ведь для этого ничего не придется делать…
Энцо пожал плечами.
- Пусть уважаемый Эмин-фрай скажет мне свое имя и название корабля. А я напишу о нем.
- Эми-фрай. И корабль «Стрела», - сдал с потрохами жадину таможенник.
Энцо кивнул. Размял пальцы, получил у Керем-фрая лист плохой тростниковой бумаги, и быстро написал несколько строчек.
Дядя Фредо (Паскуале, Джакомо)!
Я чудом остался жив, меня спасла фелука «Стрела» и ее капитан Эмин-фрай.
Сейчас я нахожусь в рабстве в Ваффе.
Уважаемый Керем-фрай, таможенник, будет знать, кому меня продали. Надеюсь, вы щедро вознаградите моих спасителей и поможете мне выкупиться на волю.
Дан Лоренцо Феретти.
Так, не запечатывая, Энцо и протянул письмо Керем-фраю.
И понял – угадал! О, как он угадал!
Знает этот гад их язык, знает, и читать умеет… но Энцо нужно было не это.
Эмин-фрай и «Стрела». Керем-фрай.
Энцо обязательно их убьет. А у первого еще и подвеску заберет.
Лоренцо Феретти начал составлять свой личный список смертников.
Два часа спустя он и цену свою узнал.
Двадцать шесть золотых. Местный золотой где-то в полтора раза тяжелее лорина, так что… пусть сорок лоринов, для ровного счета. Не так уж и много.
Распорядитель методично осмотрел всего Лоренцо, от ног до ушей, даже туда заглянул, куда и не стоило бы… промял мышцы, послушал сердце,, посмотрел зубы….
Энцо терпел.
Ему надо выжить и вернуться домой.
Если для этого придется притвориться покорным и безмозглым – он потерпит. И список расширит еще на одно имя.
Убить?
И что такого?
Здесь он будет убивать людей, чтобы выжить. А работорговцы и те, кто выставляет людей умирать на потеху публике… это – не люди. Это так…
Твари. Даже не Божии, они Христа не знают, они невесть кому поклоняются…
Наконец, торги были закончены, и распорядитель повернулся к нему.
- Мое имя Зеки-фрай. Ты понял, раб?
- Да, Зеки-фрай.
Распорядитель кивнул.
Что ж. Этот раб не смирился – это хорошо, яростнее драться будет. Он хочет на свободу? Все они этого хотят… Этот умный, он будет слушаться… какое-то время. И это тоже отработано на тысячах и тысячах других рабов.
- Ты – имущество школы. Пять дней ты ешь и спишь. Потом будешь тренироваться.
- Да, Зеки-фрай.
- Через месяц мы выставим тебя на Арену первый раз.
- Да, Зеки-фрай. Могу ли я просить о милости? – подобрал слова Энцо. Даже поклонился, авось, спина не переломится.
Распорядитель поднял бровь.
Кажется, этот раб еще умнее? О чем он хочет попросить, интересно…
- Слушаю тебя, раб? И помни, если просьба будет наглой или глупой, ты получишь пять плетей. На первый раз.
Энцо еще раз поклонился.
- Зеки-фрай, я не знаю арайского. И хочу научиться… хотя бы что-то понимать. Если кто-то сможет учить меня и языку…
И снова поклон.
И благодарность дяде. Как же хорошо, что Энцо научился в лавке определять «на глазок» покупателей. Вот и этот…
Какая разница – три штуки шелка или Энцо? Этот покупатель будет выжимать всю выгоду до капли из своего приобретения. Так почему бы не сделать его более ценным?
Зеки-фрай немного подумал.
Что ж. Просьба не лишена смысла.
Варварам приходится буквально вколачивать истинную речь, чтобы тупые дубины хоть что-то понимали. А тут… если варвар сам хочет приобщиться – почему нет?
- Сегодня тебя не будут пороть, раб. Я прикажу учить тебя – и слушай внимательно. Иначе все же не избегнешь плетей.
Энцо поклонился.
- Благодарю вас, достопочтенный Зеки-фрай. Я постараюсь выучить ваш язык как можно скорее.
- Умный раб. Это хорошо, но не перехитри сам себя, - припечатал Зеки-фрай.
Энцо еще раз поклонился.
Ничего… он справится! Выживет, вернется…
Зеки-фрай улыбнулся. Сколько раз он такое видел… и мысли такие слышал. Фактически, с лица считывал.
- Учись, раб. А сейчас тобой займутся. Не смей сопротивляться, иначе - плеть.
Энцо и не собирался.
Чтобы бежать, надо знать куда бежать, как, надо иметь достаточно денег или сообщника, надо… даже очень много всего надо. А попросту дергаться…
Глупо.
Он постарается быть умнее.
Вечером Лоренцо Феретти лежал на койке в бараке для гладиаторов. Да, пока – тут.
Потом его могут в качестве поощрения перевести в отдельную комнату. Могут дать своего слугу и женщину. Могут лучше кормить.
Хотя кормят тут и так неплохо. Но сегодня Энцо дали только чашку бульона и ломоть хлеба. Завтра обещали больше. После путешествия на корабле ему нельзя много есть, будет плохо.
В школе гладиаторов Ваффы знали, как привести товар в форму.
Впрочем, это вполне отвечало намерениям Энцо.
Сегодня его искупали, его отвели к массажисту, который промял каждую косточку в его теле. Его отвели в кузницу…
И на шее Лоренцо Феретти заклепали железный ошейник. Правда, не грубый – скорее, обруч. Аккуратный, не стесняющий движений, отлично влезающий под доспехи…
Энцо трясло от гнева.
Но – здесь и сейчас он ничего не сможет сделать. Надо выжить. Надо – выжить…
Старик, который водил его по школе, заодно показывал ему предметы, называл их на арайском, требовал повторить. Энцо слушался.
Получалось плохо, но лучше, чем вовсе ничего. Не страшно, он научится. Память у него хорошая, цепкая… а на личные темы он пока говорить не будет.
Сейчас этот старик сидел в углу барака. Зачем?
Энцо не понимал – сначала. Потом, когда начали собираться гладиаторы, сообразил.
Если их не стеречь… это мужики. То есть начнутся беспорядки, может быть драки или случки, может быть, кто-то и хозяйское имущество повредит.
А хозяевам это не нужно. Гладиатор должен сдохнуть на Арене, а не на койке, под каким-нибудь любителем острых ощущений… вот и сидит в углу барака старик, и рядом с ним – небольшой, но явно звонкий гонг.
А учитывая, что старик отлично знает языки… и Эрвлина, и арайский, и кто его еще знает, какие именно… лучше помолчать. И не делиться информацией о себе.
Ни с кем.
Его зовут Энцо.
Все.
И чтобы проверить свою теорию, Энцо притворился спящим. Если он правильно догадался, будить его не станут. Вряд ли это одобрят местные хозяева…
Притворился, да и уснул.
Измученное тело требовало отдыха. Даже на убогой деревянной койке. Даже на тощем соломенном тюфяке. Утешало одно – насекомых тут не было. За этим следили.
Спать, спать, спааааать…
Во сне Энцо видел Адриенну.
Дана СибЛевран лежала на кушетке у окна, и смотрела куда-то вдаль. Розовые губы шевелились. Энцо знал, здесь и сейчас она думала о нем.
Он даже знал, о чем думала Адриенна. И обещал ей во сне выжить и вернуться.
Рано или поздно так или иначе…
Он вернется.
Все будет хорошо.
Время, пространство, обязательства… для него это было неважно. Мы пока не вместе, любовь моя, но мы обязательно будем. Я вернусь, я приеду, я буду с тобой рядом… ты самая замечательная девушка всех миров…
Ты меня только дождись.
Да, так получилось, что я попал в западню, но это не страшно. Я выберусь, и неважно, скольких мнет придется загрызть. Я приду.
Только дождись…
И Адриенна слышала его.
И – отвечала.
Она будет ждать.
Она будет верить, молиться, любить… она точно знает, что с Энцо случилась беда. Но также она знает, что непоправима лишь смерть. Он жив?
Все остальное можно решить.
Она дождется, а он придет. И все будет правильно.
Не хорошо, не плохо, а именно правильно.
Они должны быть вместе.
Они связаны навечно.
Они две части друг друга, которые поместили так далеко… но это все пустяки!
И рвутся из самого сердца слова, которым нет преграды.
- Жду… люблю… верю.
- Иду… люблю… вернусь…
А где-то тихо перекатывает свои волны река всемогущего времени..
Она качает и баюкает, она увлекает за собой и Энцо, и Мию, и Адриенну, и всех остальных, живущих на земле. И иногда в шепоте этих волн слышится смешок.
Смертные…
Выдержат ли ваши чувства испытание временем? Останутся ли сиять, словно золото? Или поржавеют, словно железо?
Время покажет.
Время посмотрит…
А вечность… вечность – ждет.
Арайцы были приговорены все, скопом. Будь они тут хоть какие золотые, Энцо с ними церемониться не собирался.
- Что вы хотите от меня?
- Покажешь на что ты способен – твой хозяин продаст тебя выгодно.
- а если не покажу? – попробовал прощупать почву Энцо. Увы, он тут был даже не тысячным…
- Тогда тебя изобьют плетями и продадут в школу, но евнухов. Там красивые мальчики тоже в цене. Или в наложники…
Энцо передернуло. Он знал о противоестественных отношениях, но… вот именно что!
Противоестественных!
Такое не одобряют ни люди, ни Бог. И обычно, в цивилизованных странах, за это сажают на кол. Так сказать – употребляют по назначению.
А эти арайцы – дикари, у них такое процветает.
Гадость…
Керем-фрай улыбнулся довольно.
Неглупый раб. С одной стороны – это хорошо. С дураками сложно.
С другой стороны – умный раб всегда будет стремиться к свободе. Но это не его раб.
Не его проблема.
- Я вижу, неверный, ты понял…
- Понял, - кивнул Энцо. – И попрошу вас об одной услуге, почтеннейший Керем-фрай.
- О какой же?
- Может быть, вы все же решите написать моим родным? Мое имя Лоренцо Феретти, дом Лаццо.
Керем-фрай подергал свою бороду. Ухоженную, окладистую, крашеную, по последней моде, хной, в рыжеватый цвет.
Что ж… это можно и сделать. Денег он не потратит, а передать письмо с оказией – возможно.
- Если хочешь, неверный, напиши о себе сам. Твою руку узнают?
- Вполне, почтенный. Скажите, знаете ли вы наш язык?
- Нет, - отозвался Керем-фрай. – Я не умею на нем читать.
Еще бы Энцо в это поверил.
- Тогда прошу развязать мне одну руку. Я обещаю, что здесь и сейчас не причиню никому вреда.
Керем-фрай обратил внимание на эту оговорку. И кивнул Эмин-фраю. Объяснил ситуацию… предсказуемо, капитан возмутился.
- А я? Я его спас! И ничего не получу?
Керем-фрай пожал плечами.
- Вы получите за него деньги, Эмин-фрай.
- Но если будет вознаграждение…
- А если не будет?
- Уважаемые, - рискнул вмешаться Лоренцо. – Прошу меня простить, но я не понимаю, о чем вы спорите. Может быть, я могу как-то это… разрешить?
- Достопочтенный Эмин-фрай считает, что нехорошо будет позволить мне получить всю награду, если найдутся ваши родственники, дан, - вежливо ответил Керем-фрай.
А почему бы и нет?
Если кто-то найдется, если привезет деньги… да, это не обязательно. Но вдруг? Ему ведь для этого ничего не придется делать…
Энцо пожал плечами.
- Пусть уважаемый Эмин-фрай скажет мне свое имя и название корабля. А я напишу о нем.
- Эми-фрай. И корабль «Стрела», - сдал с потрохами жадину таможенник.
Энцо кивнул. Размял пальцы, получил у Керем-фрая лист плохой тростниковой бумаги, и быстро написал несколько строчек.
Дядя Фредо (Паскуале, Джакомо)!
Я чудом остался жив, меня спасла фелука «Стрела» и ее капитан Эмин-фрай.
Сейчас я нахожусь в рабстве в Ваффе.
Уважаемый Керем-фрай, таможенник, будет знать, кому меня продали. Надеюсь, вы щедро вознаградите моих спасителей и поможете мне выкупиться на волю.
Дан Лоренцо Феретти.
Так, не запечатывая, Энцо и протянул письмо Керем-фраю.
И понял – угадал! О, как он угадал!
Знает этот гад их язык, знает, и читать умеет… но Энцо нужно было не это.
Эмин-фрай и «Стрела». Керем-фрай.
Энцо обязательно их убьет. А у первого еще и подвеску заберет.
Лоренцо Феретти начал составлять свой личный список смертников.
***
Два часа спустя он и цену свою узнал.
Двадцать шесть золотых. Местный золотой где-то в полтора раза тяжелее лорина, так что… пусть сорок лоринов, для ровного счета. Не так уж и много.
Распорядитель методично осмотрел всего Лоренцо, от ног до ушей, даже туда заглянул, куда и не стоило бы… промял мышцы, послушал сердце,, посмотрел зубы….
Энцо терпел.
Ему надо выжить и вернуться домой.
Если для этого придется притвориться покорным и безмозглым – он потерпит. И список расширит еще на одно имя.
Убить?
И что такого?
Здесь он будет убивать людей, чтобы выжить. А работорговцы и те, кто выставляет людей умирать на потеху публике… это – не люди. Это так…
Твари. Даже не Божии, они Христа не знают, они невесть кому поклоняются…
Наконец, торги были закончены, и распорядитель повернулся к нему.
- Мое имя Зеки-фрай. Ты понял, раб?
- Да, Зеки-фрай.
Распорядитель кивнул.
Что ж. Этот раб не смирился – это хорошо, яростнее драться будет. Он хочет на свободу? Все они этого хотят… Этот умный, он будет слушаться… какое-то время. И это тоже отработано на тысячах и тысячах других рабов.
- Ты – имущество школы. Пять дней ты ешь и спишь. Потом будешь тренироваться.
- Да, Зеки-фрай.
- Через месяц мы выставим тебя на Арену первый раз.
- Да, Зеки-фрай. Могу ли я просить о милости? – подобрал слова Энцо. Даже поклонился, авось, спина не переломится.
Распорядитель поднял бровь.
Кажется, этот раб еще умнее? О чем он хочет попросить, интересно…
- Слушаю тебя, раб? И помни, если просьба будет наглой или глупой, ты получишь пять плетей. На первый раз.
Энцо еще раз поклонился.
- Зеки-фрай, я не знаю арайского. И хочу научиться… хотя бы что-то понимать. Если кто-то сможет учить меня и языку…
И снова поклон.
И благодарность дяде. Как же хорошо, что Энцо научился в лавке определять «на глазок» покупателей. Вот и этот…
Какая разница – три штуки шелка или Энцо? Этот покупатель будет выжимать всю выгоду до капли из своего приобретения. Так почему бы не сделать его более ценным?
Зеки-фрай немного подумал.
Что ж. Просьба не лишена смысла.
Варварам приходится буквально вколачивать истинную речь, чтобы тупые дубины хоть что-то понимали. А тут… если варвар сам хочет приобщиться – почему нет?
- Сегодня тебя не будут пороть, раб. Я прикажу учить тебя – и слушай внимательно. Иначе все же не избегнешь плетей.
Энцо поклонился.
- Благодарю вас, достопочтенный Зеки-фрай. Я постараюсь выучить ваш язык как можно скорее.
- Умный раб. Это хорошо, но не перехитри сам себя, - припечатал Зеки-фрай.
Энцо еще раз поклонился.
Ничего… он справится! Выживет, вернется…
Зеки-фрай улыбнулся. Сколько раз он такое видел… и мысли такие слышал. Фактически, с лица считывал.
- Учись, раб. А сейчас тобой займутся. Не смей сопротивляться, иначе - плеть.
Энцо и не собирался.
Чтобы бежать, надо знать куда бежать, как, надо иметь достаточно денег или сообщника, надо… даже очень много всего надо. А попросту дергаться…
Глупо.
Он постарается быть умнее.
***
Вечером Лоренцо Феретти лежал на койке в бараке для гладиаторов. Да, пока – тут.
Потом его могут в качестве поощрения перевести в отдельную комнату. Могут дать своего слугу и женщину. Могут лучше кормить.
Хотя кормят тут и так неплохо. Но сегодня Энцо дали только чашку бульона и ломоть хлеба. Завтра обещали больше. После путешествия на корабле ему нельзя много есть, будет плохо.
В школе гладиаторов Ваффы знали, как привести товар в форму.
Впрочем, это вполне отвечало намерениям Энцо.
Сегодня его искупали, его отвели к массажисту, который промял каждую косточку в его теле. Его отвели в кузницу…
И на шее Лоренцо Феретти заклепали железный ошейник. Правда, не грубый – скорее, обруч. Аккуратный, не стесняющий движений, отлично влезающий под доспехи…
Энцо трясло от гнева.
Но – здесь и сейчас он ничего не сможет сделать. Надо выжить. Надо – выжить…
Старик, который водил его по школе, заодно показывал ему предметы, называл их на арайском, требовал повторить. Энцо слушался.
Получалось плохо, но лучше, чем вовсе ничего. Не страшно, он научится. Память у него хорошая, цепкая… а на личные темы он пока говорить не будет.
Сейчас этот старик сидел в углу барака. Зачем?
Энцо не понимал – сначала. Потом, когда начали собираться гладиаторы, сообразил.
Если их не стеречь… это мужики. То есть начнутся беспорядки, может быть драки или случки, может быть, кто-то и хозяйское имущество повредит.
А хозяевам это не нужно. Гладиатор должен сдохнуть на Арене, а не на койке, под каким-нибудь любителем острых ощущений… вот и сидит в углу барака старик, и рядом с ним – небольшой, но явно звонкий гонг.
А учитывая, что старик отлично знает языки… и Эрвлина, и арайский, и кто его еще знает, какие именно… лучше помолчать. И не делиться информацией о себе.
Ни с кем.
Его зовут Энцо.
Все.
И чтобы проверить свою теорию, Энцо притворился спящим. Если он правильно догадался, будить его не станут. Вряд ли это одобрят местные хозяева…
Притворился, да и уснул.
Измученное тело требовало отдыха. Даже на убогой деревянной койке. Даже на тощем соломенном тюфяке. Утешало одно – насекомых тут не было. За этим следили.
Спать, спать, спааааать…
***
Во сне Энцо видел Адриенну.
Дана СибЛевран лежала на кушетке у окна, и смотрела куда-то вдаль. Розовые губы шевелились. Энцо знал, здесь и сейчас она думала о нем.
Он даже знал, о чем думала Адриенна. И обещал ей во сне выжить и вернуться.
Рано или поздно так или иначе…
Он вернется.
Все будет хорошо.
Время, пространство, обязательства… для него это было неважно. Мы пока не вместе, любовь моя, но мы обязательно будем. Я вернусь, я приеду, я буду с тобой рядом… ты самая замечательная девушка всех миров…
Ты меня только дождись.
Да, так получилось, что я попал в западню, но это не страшно. Я выберусь, и неважно, скольких мнет придется загрызть. Я приду.
Только дождись…
И Адриенна слышала его.
И – отвечала.
Она будет ждать.
Она будет верить, молиться, любить… она точно знает, что с Энцо случилась беда. Но также она знает, что непоправима лишь смерть. Он жив?
Все остальное можно решить.
Она дождется, а он придет. И все будет правильно.
Не хорошо, не плохо, а именно правильно.
Они должны быть вместе.
Они связаны навечно.
Они две части друг друга, которые поместили так далеко… но это все пустяки!
И рвутся из самого сердца слова, которым нет преграды.
- Жду… люблю… верю.
- Иду… люблю… вернусь…
А где-то тихо перекатывает свои волны река всемогущего времени..
Она качает и баюкает, она увлекает за собой и Энцо, и Мию, и Адриенну, и всех остальных, живущих на земле. И иногда в шепоте этих волн слышится смешок.
Смертные…
Выдержат ли ваши чувства испытание временем? Останутся ли сиять, словно золото? Или поржавеют, словно железо?
Время покажет.
Время посмотрит…
А вечность… вечность – ждет.
