*- знакомый лесник рассказывал. Правда или нет – не знаю. Прим. авт.
Но ведь не львы, не волки, не медведи… перелови – и свободен!
Таможенник тоже порадовался. Сначала…
Но ловил он их по Арене битый час. Пыхтел, потел, носился за зайцами… кстати – вполне ревностно носился. Понял и оценил, видимо.
Ладно, на посмешище выставили? А если бы просто прибили? Его бы любой гладиатор, в три минуты, на составляющие разделал, что ту колбасу…
Дураком таможенник не был… или не круглым дураком хотя бы, а потому и старался. И вышел, наконец, победителем. Хотя и извалялся от души, и синяков насажал, и ссадин получил…
Но это были уже мелочи.
Энцо тоже потешался от души над толстяком. И уже внимательно смотрел на следующий поединок.
И еще на один.
А потом пришло и его время… его бой.
Сегодня Энцо был вооружен коротким мечом и щитом. Противник был с копьем и длинным кинжалом. Радовало хотя бы то, что на руках и ногах были обмотки. Но и у Энцо, и у его противника.
Значит, бить надо в корпус.
Плохо, что копье. Энцо уже приходилось так драться, но провокатор хуже владел оружием.
С другой стороны, тут у него есть щит…
Противники начали медленно сходиться.
Энцо ждал.
Первым потерял терпение его противник. Удар… копье змеиным жалом понеслось к юноше.
Энцо отпрянул, ударил по копью щитом, сбивая направлении.
И снова – круги друг напротив друга.
И снова – удар.
Перерубить копье? Смахнуть наконечник? Ага-ага, мечом, коротким и достаточно легким… почему мечом не рубят дрова для костра?
Да потому, что не получится. Меч не перерубит древко копья, можно разве что затупить его, выщербить… а если…
Опять удар, в шею… с-сволочь! В живот, теперь подсечь ноги – копье дает преимущество… что ж ты такой здоровый-то! Противник и вовсе не притомился, вертит древко, словно веточку! Попробовать подставиться? Нет, лучше не рисковать. Но и долго затягивать не стоит.
Кружение затягивалось. Энцо принял решение и бросился вперед.
Шаг, второй, удар щитом по копью – сбить в сторону. Удар щитом в лицо Энцо – отбить мечом с такой силой, что у самого немеет запястье. Но противнику наверняка еще веселее. И теперь уже Энцо бьет противника щитом в лицо.
Жестко, сильно, безжалостно…
Хрустит сломанный нос, запрокидывается голова.
На арену льется потоками кровь.
Нет, это не убийство. Но даже если ладонью рубануть по кончику носа снизу вверх, человеку будет ну очень плохо. А если щитом, да с дури…
Не убил.
И шею не сломал. Но врагу легче от этого не стало. Гладиатор упал на песок, поднял три пальца в знак поражения…
Зрители не возражали. Крови они увидели уже достаточно. Пусть поживет… милуем?
Милуем!
И Энцо отправился в раздевалку. На сегодня он свое отработал. Можно отдыхать. Из минусов – несколько синяков, а рука еще пару дней ныть будет. Но противнику точно хуже... интересно, он курносым до конца дней своих не останется? Но это уж точно не дело Лоренцо Феретти.
Вечером к Энцо опять зашел Ромео. Лоренцо только зубами скрипнул.
- Чего тебе надо? Отдохнуть не даешь!
- Вино будешь? Хорошее…
Энцо пожал плечами, сделал пару глотков.
- Спасибо.
- Не стоит.
- Ну раз не стоит… тебе ланиста, что ли, поручил за мной приглядывать?
- Конечно. Мало ли что, сейчас вздумаешь голову о стену разбить, а ты ж ценное имущество…
- Ага. Или сбежать.
- Вот видишь, ты и сам все понимаешь, - Ромео смотрел откровенно насмешливо.
- Понимаю. И никуда не собираюсь.
Во всяком случае – пока.
- А раз понимаешь… тебе оно надо? Ну, меня выгонишь, так кто другой придет. Все равно ж не избавишься…
Лоренцо только вздохнул – и откинулся на стену.
- Ладно… ты поговоришь или тебе поговорить?
- Да хотя бы и мне. Расскажи, что там… дома?
Дома…
Лоренцо вспомнил дядюшек, сестер, учителей… и заговорил совсем о другом.
- Дома… правит его величество Филиппо Третий.
- Он и раньше правил. Когда я сюда попал. Сын у него по-прежнему один? Не женился король?
- Нет. Эпидемия у нас была у нас была…
- Расскажешь?
Энцо послушно пересказывал события в Эрвлине за последние лет пять. Расспрашивал сам.
Ромео оказался самым обычным парнем, сыном наемника… перекати-поле, оно и есть перекати-поле. Ни дома, ни близких, отец всю жизнь мечом торговал, и сына к тому приучил. Мать Ромео старался не вспоминать. Так-то он с ней жил лет до двенадцати, потом подрос… младших поднимать надо, старший может себе денег заработать сам, ну и уехал с отцом. В плен попал по глупости… мальчишка ж! Лет семнадцать ему было, пошел к девке, там и опоили. И продали по сходной цене, сначала на корабль, потом, с кораблем, попал сюда, в Арайю, сбежал, прибился к школе гладиаторов, сражаться-то парень умел.
Ну и втянулся постепенно.
Что-то был школе должен за обучение, за снаряжение, потом отдал постепенно, но ничего себе покупать не стал, живет здесь…
Зеки-фрай?
Да он не хозяин! Хозяин Арены Кемаль-бей. У него такие Арены в нескольких городах есть, в столице, в том числе. На них и поднялся.
Если так-то поглядеть…
Нет, Кемаль-бей – по рождению не из знати. Тут другое… только история эта… одним словом – тссссс! Услышат, что рассказываешь – могут и того… ноги переломать.
Энцо пообещал никому не пересказывать, и внимательно слушал.
Хозяином Арены был Кемаль-бей.
Но беем он стал лет двадцать тому назад. Так получилось…
Султан Ферхад, да продлит Аллах его дни, был шестым сыном предыдущего султана, и конечно никто не рассчитывал, что он унаследует трон. Так что жил мальчик в сельской глуши, кстати – ему повезло. Жил даже вместе с матерью, с дедом… его матерью оказалась девушка из местной знати, которую из каких-то соображений – Ромео точно не знал – взяли в гарем. А потом… а что потом?
Пару раз она на ложе к султану попала, сына родила, ну и… так-то из гарема выхода нет, но в этот раз султан смилостивился. Разрешил ей жить с сыном и за городом, пока сыну не исполнится четырнадцать. Ну и с отцом, понятно…
Вообще, такое здесь редко бывает, но наверное, были причины. Ромео их не знал, он знал, что султан долго жил в глуши, а Кемаль-бей… то ли его отец припасы привозил, то ли еще что… рода он был достаточно подлого, но был товарищем по играм для молодого принца.
В четырнадцать лет султан Ферхад уехал к отцу. А Кемаль-бей…
Или друг его не забыл, или еще что… через пару лет юный Кемаль-фрай выкупил захолустную Арену, которая погибала, и начал лично режиссировать представления. Внес «новую струю», добавил сексуальный элемент, предложил преступников отдавать ему, на Арену… не всех, конечно. Тех, кто заслужил мучительную смерть или от кого не будет никакой пользы.
Опять же, если хозяева хотят от рабов избавиться…
Постепенно, не сразу, но дело у него пошло.
Кемаль-бей умел угадывать вкусы толпы. Прикупил вторую Арену, уже в другом городе, потом третью…
Время шло, в результате серьезной борьбы Ферхад стал султаном, но друга не забыл.
Беем он бы Кемаля не сделал, не с чего. Но в юного Кемаля по уши влюбилась сестра султана. Младшая.
Влюбилась она еще в то время, как мальчишки играли друг с другом, а девочка смотрела на них в окошко, а иногда ей и поговорить с братом разрешали… ну что там такого? Мальчики на десять лет ее старше… малышка! А потом любовь вспыхнула с новой силой…
То ли Кемаль кинулся в ноги султану, то ли сестра умолила…
Но за обычного человека отдавать принцессу было нельзя. Пришлось жаловать титул другу детства. А там уж Кемаль-бей развернулся.
И столичную Арену под себя подгреб, и богатство начал наращивать…
Сейчас он был… ну, не в первой десятке самых богатых арайцев, но в первой сотне так уж точно.
Такая вот история.
Энцо слушал, кивал, поддакивал… что он еще мог сказать? Что мог сделать?
Ничего. Только слушать и собирать информацию. Рано или поздно он вырвется на свободу из этого ада! И знания ему в этом помогут!
Адриенна (столица)
- Да будет его воля! – жрец был величественным и внушающим. Правда, лица его видно не было, мешала маска в виде козлиной головы. Но это точно был король всех козлов!
Такие рога!
Такая шерсть!
Такие налитые кровью глаза… человеческие? А, все равно – козел козлом! Даже воняло похоже!
Но кто из паствы замечает такие мелочи? Жреца обнюхивать не принято, а то копытом в лоб.
- Да… будет… его воля…
Паства откликалась тихо, но отчетливо. Особенно стоящая впереди женщина, в маске и капюшоне. В этот раз эданна Франческа приняла во внимание замечание Осьминога. То самое, про родинку, и лицо с шеей закрыла, и мушек наклеила побольше – мало ли что?
- Да пребудет его сила!
- Да… пребудет…
- Властью господина! Кровью заклявшей, волосом заклятого, - торжественно произносящий заклинание жрец добавлял все вышеперечисленное в зелье, которое кипело перед ним на алтаре.
Зелье послушно принимало компоненты и даже цвета меняло.
С зеленого на синий, потом опять на зеленый…
- Прими нашу жертву!
Жертвой оказался молодой козленок.
Трое подручных затащили его на алтарь, рядом с кипевшим зельем, двое держали за передние и за задние ноги, третий запрокинул голову.
Жрец в козлиной маске одним ударом перерезал горло животному.
Кровь хлынула, заливая алтарь, поднимая облако вонючего пара… а когда пар рассеялся, то и зелье кипеть перестало.
Так, слабо опалесцировало в котле.
Эданна Ческа посмотрела на жреца, и тот качнул головой.
Как же!
Дай тебе все сразу! И уйдешь? А поговорить? А пожертвовать? Нет-нет, так дело не пойдет.
Пришлось стоять до конца «богослужения». Или правильно говорить «дьяволослужения»?
Франческа над такими вещами не задумывалась. Если Бог не помогает, так дьявол поможет, если с дьяволом проблемы, так мы и древних богов раскопаем…
Его высочество – ее собственность!
А не этой… Кареллы!
Ладно, принц и возвращался к эданне Франческе, и подарки дарил, и любил, и прислушивался. Но ведь и с теми он тоже…
Он же и эту Алессандру тоже…
И как такое пережить!?
К чужой любви, хорошая она или плохая, привыкаешь очень быстро. Франческа готова была на все, чтобы ее удержать. В том числе и….
- Ваше золото.
Мешочек с монетами привычно лег на пол.
Старая ведьма кивнула, передавая Ческе зелье. Вот она его, сейчас, при ней, в кувшин и перелила.
- По три капли. Чем чаще, тем лучше… он от тебя отлипать не будет, не то, что отходить.
- Вы так говорите, - надула губы Франческа, - а он все равно… ну… не слишком…
Старая ведьма вздохнула.
- Эданна, а что ты хочешь? Если козел… так его ненадолго и хватает. Настоящие жертвы – человеческие.
- Даже не смейте мне о таком говорить! – топнула ногой эданна Франческа. Схватила кувшин – и вихрем за дверь вылетела.
Старуха проводила ее насмешливым взглядом, фыркнула.
Жрец вышел из-за шторы.
- Какое благородство души!
Иронии в его голосе было столько, что хоть лопатой отгребай. Старуха фыркнула.
Козлиную голову мужчина снял, а вот тонкую шелковую маску под ней – оставил. Хотя она и так преотлично знала, с кем имеет дело.
- Она же не убивает. Она просто привораживает…
- А ты этого никак сделать не можешь, - мужчина уселся в кресло и вытянул ноги. – Плохо работаешь.
Старуха хмыкнула.
- Эданна Кавалли работала хорошо. И где сейчас Лари?
Даже под маской было видно, что мужчина сдвинул брови.
- Не слишком ли ты много на себя берешь, старуха?
- В самый раз. Года не пройдет, она и на жертвоприношения согласится, и сама кого угодно прирежет. Вам же это было надо?
Судя по невольному кивку головы – да.
- Вот, вы своего добились. А как Илария я не хочу, я столько не заплачУ…
- С тебя и не столько возьмут, - хмыкнул мужчина. – Ладно, прибери деньги, твое все же. Заработала…
Старая ведьма послушно спрятала кошелек куда-то в складки шали.
- Следующее когда?
- Давай дней через двадцать, - распорядился мужчина. – Посмотрим, как все будет складываться.
- Как скажете, господин.
- Да уж, скажу…
Мужчина гибко поднялся из кресла и вышел вон. Старуха уселась на его место.
- Мальчишка. Щенок. Играть он вздумал…
Пальцы ее нервно потеребили кисти на шали, перебрали нитки бахромы. С губ старухи сорвался хриплый смешок.
- Каждый, каждый щенок, который только что научился задирать лапку, мнит себя Цербером. И каждого ждет разочарование… а некоторых – живодерня. Э-эх, Ларька, тебя бы сюда! Ты бы сейчас развернулась, ты бы смогла… а я только и того, что слабенькие заговоры делать и дураков морочить.
Эданна Илария Кавалли по понятным причинам, не отвечала.
Старуха еще раз вздохнула, и отправилась в глубину дома. Прятать честно заработанное. Переодеваться. Уничтожать следы жертвоприношения.
Как?
Кровь – тряпкой, чего тут удивительного или нового?
А козленка сегодня вечером… тушеное мясо – уммм! Прелесть! И никаких следов, так-то…
А эти…
Кто-то служит богу, кто-то Сатане, но в итоге все работают сами на себя. И ведьма собиралась получить с каждого по высшей ставке.
- Болит, зараза…
Его величество потер бок. Правое подреберье ныло нещадно. Мужчина посмотрел на стол, где стопками высились пернаменты – и решительно тряхнул колокольчик.
- Лекаря позови, - распорядился он испуганному секретарю.
Долго ждать не пришлось, придворный лекарь, дан Виталис, прибыл почти мгновенно.
- Ваше величество?
- Мое, мое… есть у тебя что-нибудь от боли в боку? Мне еще работать надо…
- Ваше величество, вам бы сейчас полежать, отдохнуть…
- Бонифаций, я у тебя что спросил? - повысил голос Филиппо.
Увы. Иногда медик становился ну совершенно непонятливым человеком. Вот, как сейчас, например.
- Ваше величество, вы с меня хоть шкуру дерите… я вам что говорил? Желтуху нельзя на ногах переносить! Вот и результат!
Филиппо поморщился.
Ну, говорил… и что? Попугаи в клетках, вон, тоже говорят. А желтуха… подумаешь, переболел? С каждым бывало!
Ну, потошнило, ну, голова покружилась… что в этом такого страшного? Дело-то житейское! *
*- гепатит А. Болезнь грязных рук, прим. авт.
- Что ты предлагаешь?
- Ваше величество, я вам лекарство дам, конечно. Но сейчас я настаиваю, что вам надо отдохнуть. И кстати говоря, вино вам нельзя. И жирное мясо тоже…
- Жить мне тоже нельзя – помру, - огрызнулся король. – Иди отсюда… за лекарством!
Лекарь послушно кивнул и отправился к себе. Сейчас он и лекарство принесет, и короля заставит отдохнуть.
Только вот…
Не нравились ему эти боли. Вот не нравились, как и любому хорошему лекарю. Дан Виталис преотлично знал, какие бывают осложнения после желтухи. И в том числе «печеночный червь»…
А если это – ОНО?!
Если…
Нет, лучше не думать. Но порошки, которые помогают именно от этой напасти, он его величеству даст. И проследит, чтобы королю соблюдал диету… хоть как, но соблюдал!
Господи, помоги королю!
Но в глубине души… да, там, куда и сам боялся заглядывать, лекарь подозревал, что помогать тут уже поздно. Молись, не молись… все равно – дело плохо.
Мия (Эрвлин)
Маньи.
Поместье, как поместье. Видывала Мия виды и поинтереснее.
А вот людей…
- СибЛевран? Дядя, вы серьезно?
Джакомо только плечами пожал. Ну, СибЛевран… это важно? Или интересно?
- Конечно! – утвердила Мия. – и важно, и интересно… дядя, это те самые СибЛевран, с которыми договаривался дядя Паскуале!
Джакомо так себя по лбу треснул, что аж звон пошел.
Но ведь не львы, не волки, не медведи… перелови – и свободен!
Таможенник тоже порадовался. Сначала…
Но ловил он их по Арене битый час. Пыхтел, потел, носился за зайцами… кстати – вполне ревностно носился. Понял и оценил, видимо.
Ладно, на посмешище выставили? А если бы просто прибили? Его бы любой гладиатор, в три минуты, на составляющие разделал, что ту колбасу…
Дураком таможенник не был… или не круглым дураком хотя бы, а потому и старался. И вышел, наконец, победителем. Хотя и извалялся от души, и синяков насажал, и ссадин получил…
Но это были уже мелочи.
Энцо тоже потешался от души над толстяком. И уже внимательно смотрел на следующий поединок.
И еще на один.
А потом пришло и его время… его бой.
***
Сегодня Энцо был вооружен коротким мечом и щитом. Противник был с копьем и длинным кинжалом. Радовало хотя бы то, что на руках и ногах были обмотки. Но и у Энцо, и у его противника.
Значит, бить надо в корпус.
Плохо, что копье. Энцо уже приходилось так драться, но провокатор хуже владел оружием.
С другой стороны, тут у него есть щит…
Противники начали медленно сходиться.
Энцо ждал.
Первым потерял терпение его противник. Удар… копье змеиным жалом понеслось к юноше.
Энцо отпрянул, ударил по копью щитом, сбивая направлении.
И снова – круги друг напротив друга.
И снова – удар.
Перерубить копье? Смахнуть наконечник? Ага-ага, мечом, коротким и достаточно легким… почему мечом не рубят дрова для костра?
Да потому, что не получится. Меч не перерубит древко копья, можно разве что затупить его, выщербить… а если…
Опять удар, в шею… с-сволочь! В живот, теперь подсечь ноги – копье дает преимущество… что ж ты такой здоровый-то! Противник и вовсе не притомился, вертит древко, словно веточку! Попробовать подставиться? Нет, лучше не рисковать. Но и долго затягивать не стоит.
Кружение затягивалось. Энцо принял решение и бросился вперед.
Шаг, второй, удар щитом по копью – сбить в сторону. Удар щитом в лицо Энцо – отбить мечом с такой силой, что у самого немеет запястье. Но противнику наверняка еще веселее. И теперь уже Энцо бьет противника щитом в лицо.
Жестко, сильно, безжалостно…
Хрустит сломанный нос, запрокидывается голова.
На арену льется потоками кровь.
Нет, это не убийство. Но даже если ладонью рубануть по кончику носа снизу вверх, человеку будет ну очень плохо. А если щитом, да с дури…
Не убил.
И шею не сломал. Но врагу легче от этого не стало. Гладиатор упал на песок, поднял три пальца в знак поражения…
Зрители не возражали. Крови они увидели уже достаточно. Пусть поживет… милуем?
Милуем!
И Энцо отправился в раздевалку. На сегодня он свое отработал. Можно отдыхать. Из минусов – несколько синяков, а рука еще пару дней ныть будет. Но противнику точно хуже... интересно, он курносым до конца дней своих не останется? Но это уж точно не дело Лоренцо Феретти.
***
Вечером к Энцо опять зашел Ромео. Лоренцо только зубами скрипнул.
- Чего тебе надо? Отдохнуть не даешь!
- Вино будешь? Хорошее…
Энцо пожал плечами, сделал пару глотков.
- Спасибо.
- Не стоит.
- Ну раз не стоит… тебе ланиста, что ли, поручил за мной приглядывать?
- Конечно. Мало ли что, сейчас вздумаешь голову о стену разбить, а ты ж ценное имущество…
- Ага. Или сбежать.
- Вот видишь, ты и сам все понимаешь, - Ромео смотрел откровенно насмешливо.
- Понимаю. И никуда не собираюсь.
Во всяком случае – пока.
- А раз понимаешь… тебе оно надо? Ну, меня выгонишь, так кто другой придет. Все равно ж не избавишься…
Лоренцо только вздохнул – и откинулся на стену.
- Ладно… ты поговоришь или тебе поговорить?
- Да хотя бы и мне. Расскажи, что там… дома?
Дома…
Лоренцо вспомнил дядюшек, сестер, учителей… и заговорил совсем о другом.
- Дома… правит его величество Филиппо Третий.
- Он и раньше правил. Когда я сюда попал. Сын у него по-прежнему один? Не женился король?
- Нет. Эпидемия у нас была у нас была…
- Расскажешь?
Энцо послушно пересказывал события в Эрвлине за последние лет пять. Расспрашивал сам.
Ромео оказался самым обычным парнем, сыном наемника… перекати-поле, оно и есть перекати-поле. Ни дома, ни близких, отец всю жизнь мечом торговал, и сына к тому приучил. Мать Ромео старался не вспоминать. Так-то он с ней жил лет до двенадцати, потом подрос… младших поднимать надо, старший может себе денег заработать сам, ну и уехал с отцом. В плен попал по глупости… мальчишка ж! Лет семнадцать ему было, пошел к девке, там и опоили. И продали по сходной цене, сначала на корабль, потом, с кораблем, попал сюда, в Арайю, сбежал, прибился к школе гладиаторов, сражаться-то парень умел.
Ну и втянулся постепенно.
Что-то был школе должен за обучение, за снаряжение, потом отдал постепенно, но ничего себе покупать не стал, живет здесь…
Зеки-фрай?
Да он не хозяин! Хозяин Арены Кемаль-бей. У него такие Арены в нескольких городах есть, в столице, в том числе. На них и поднялся.
Если так-то поглядеть…
Нет, Кемаль-бей – по рождению не из знати. Тут другое… только история эта… одним словом – тссссс! Услышат, что рассказываешь – могут и того… ноги переломать.
Энцо пообещал никому не пересказывать, и внимательно слушал.
Хозяином Арены был Кемаль-бей.
Но беем он стал лет двадцать тому назад. Так получилось…
Султан Ферхад, да продлит Аллах его дни, был шестым сыном предыдущего султана, и конечно никто не рассчитывал, что он унаследует трон. Так что жил мальчик в сельской глуши, кстати – ему повезло. Жил даже вместе с матерью, с дедом… его матерью оказалась девушка из местной знати, которую из каких-то соображений – Ромео точно не знал – взяли в гарем. А потом… а что потом?
Пару раз она на ложе к султану попала, сына родила, ну и… так-то из гарема выхода нет, но в этот раз султан смилостивился. Разрешил ей жить с сыном и за городом, пока сыну не исполнится четырнадцать. Ну и с отцом, понятно…
Вообще, такое здесь редко бывает, но наверное, были причины. Ромео их не знал, он знал, что султан долго жил в глуши, а Кемаль-бей… то ли его отец припасы привозил, то ли еще что… рода он был достаточно подлого, но был товарищем по играм для молодого принца.
В четырнадцать лет султан Ферхад уехал к отцу. А Кемаль-бей…
Или друг его не забыл, или еще что… через пару лет юный Кемаль-фрай выкупил захолустную Арену, которая погибала, и начал лично режиссировать представления. Внес «новую струю», добавил сексуальный элемент, предложил преступников отдавать ему, на Арену… не всех, конечно. Тех, кто заслужил мучительную смерть или от кого не будет никакой пользы.
Опять же, если хозяева хотят от рабов избавиться…
Постепенно, не сразу, но дело у него пошло.
Кемаль-бей умел угадывать вкусы толпы. Прикупил вторую Арену, уже в другом городе, потом третью…
Время шло, в результате серьезной борьбы Ферхад стал султаном, но друга не забыл.
Беем он бы Кемаля не сделал, не с чего. Но в юного Кемаля по уши влюбилась сестра султана. Младшая.
Влюбилась она еще в то время, как мальчишки играли друг с другом, а девочка смотрела на них в окошко, а иногда ей и поговорить с братом разрешали… ну что там такого? Мальчики на десять лет ее старше… малышка! А потом любовь вспыхнула с новой силой…
То ли Кемаль кинулся в ноги султану, то ли сестра умолила…
Но за обычного человека отдавать принцессу было нельзя. Пришлось жаловать титул другу детства. А там уж Кемаль-бей развернулся.
И столичную Арену под себя подгреб, и богатство начал наращивать…
Сейчас он был… ну, не в первой десятке самых богатых арайцев, но в первой сотне так уж точно.
Такая вот история.
Энцо слушал, кивал, поддакивал… что он еще мог сказать? Что мог сделать?
Ничего. Только слушать и собирать информацию. Рано или поздно он вырвется на свободу из этого ада! И знания ему в этом помогут!
Адриенна (столица)
- Да будет его воля! – жрец был величественным и внушающим. Правда, лица его видно не было, мешала маска в виде козлиной головы. Но это точно был король всех козлов!
Такие рога!
Такая шерсть!
Такие налитые кровью глаза… человеческие? А, все равно – козел козлом! Даже воняло похоже!
Но кто из паствы замечает такие мелочи? Жреца обнюхивать не принято, а то копытом в лоб.
- Да… будет… его воля…
Паства откликалась тихо, но отчетливо. Особенно стоящая впереди женщина, в маске и капюшоне. В этот раз эданна Франческа приняла во внимание замечание Осьминога. То самое, про родинку, и лицо с шеей закрыла, и мушек наклеила побольше – мало ли что?
- Да пребудет его сила!
- Да… пребудет…
- Властью господина! Кровью заклявшей, волосом заклятого, - торжественно произносящий заклинание жрец добавлял все вышеперечисленное в зелье, которое кипело перед ним на алтаре.
Зелье послушно принимало компоненты и даже цвета меняло.
С зеленого на синий, потом опять на зеленый…
- Прими нашу жертву!
Жертвой оказался молодой козленок.
Трое подручных затащили его на алтарь, рядом с кипевшим зельем, двое держали за передние и за задние ноги, третий запрокинул голову.
Жрец в козлиной маске одним ударом перерезал горло животному.
Кровь хлынула, заливая алтарь, поднимая облако вонючего пара… а когда пар рассеялся, то и зелье кипеть перестало.
Так, слабо опалесцировало в котле.
Эданна Ческа посмотрела на жреца, и тот качнул головой.
Как же!
Дай тебе все сразу! И уйдешь? А поговорить? А пожертвовать? Нет-нет, так дело не пойдет.
Пришлось стоять до конца «богослужения». Или правильно говорить «дьяволослужения»?
Франческа над такими вещами не задумывалась. Если Бог не помогает, так дьявол поможет, если с дьяволом проблемы, так мы и древних богов раскопаем…
Его высочество – ее собственность!
А не этой… Кареллы!
Ладно, принц и возвращался к эданне Франческе, и подарки дарил, и любил, и прислушивался. Но ведь и с теми он тоже…
Он же и эту Алессандру тоже…
И как такое пережить!?
К чужой любви, хорошая она или плохая, привыкаешь очень быстро. Франческа готова была на все, чтобы ее удержать. В том числе и….
- Ваше золото.
Мешочек с монетами привычно лег на пол.
Старая ведьма кивнула, передавая Ческе зелье. Вот она его, сейчас, при ней, в кувшин и перелила.
- По три капли. Чем чаще, тем лучше… он от тебя отлипать не будет, не то, что отходить.
- Вы так говорите, - надула губы Франческа, - а он все равно… ну… не слишком…
Старая ведьма вздохнула.
- Эданна, а что ты хочешь? Если козел… так его ненадолго и хватает. Настоящие жертвы – человеческие.
- Даже не смейте мне о таком говорить! – топнула ногой эданна Франческа. Схватила кувшин – и вихрем за дверь вылетела.
Старуха проводила ее насмешливым взглядом, фыркнула.
Жрец вышел из-за шторы.
- Какое благородство души!
Иронии в его голосе было столько, что хоть лопатой отгребай. Старуха фыркнула.
Козлиную голову мужчина снял, а вот тонкую шелковую маску под ней – оставил. Хотя она и так преотлично знала, с кем имеет дело.
- Она же не убивает. Она просто привораживает…
- А ты этого никак сделать не можешь, - мужчина уселся в кресло и вытянул ноги. – Плохо работаешь.
Старуха хмыкнула.
- Эданна Кавалли работала хорошо. И где сейчас Лари?
Даже под маской было видно, что мужчина сдвинул брови.
- Не слишком ли ты много на себя берешь, старуха?
- В самый раз. Года не пройдет, она и на жертвоприношения согласится, и сама кого угодно прирежет. Вам же это было надо?
Судя по невольному кивку головы – да.
- Вот, вы своего добились. А как Илария я не хочу, я столько не заплачУ…
- С тебя и не столько возьмут, - хмыкнул мужчина. – Ладно, прибери деньги, твое все же. Заработала…
Старая ведьма послушно спрятала кошелек куда-то в складки шали.
- Следующее когда?
- Давай дней через двадцать, - распорядился мужчина. – Посмотрим, как все будет складываться.
- Как скажете, господин.
- Да уж, скажу…
Мужчина гибко поднялся из кресла и вышел вон. Старуха уселась на его место.
- Мальчишка. Щенок. Играть он вздумал…
Пальцы ее нервно потеребили кисти на шали, перебрали нитки бахромы. С губ старухи сорвался хриплый смешок.
- Каждый, каждый щенок, который только что научился задирать лапку, мнит себя Цербером. И каждого ждет разочарование… а некоторых – живодерня. Э-эх, Ларька, тебя бы сюда! Ты бы сейчас развернулась, ты бы смогла… а я только и того, что слабенькие заговоры делать и дураков морочить.
Эданна Илария Кавалли по понятным причинам, не отвечала.
Старуха еще раз вздохнула, и отправилась в глубину дома. Прятать честно заработанное. Переодеваться. Уничтожать следы жертвоприношения.
Как?
Кровь – тряпкой, чего тут удивительного или нового?
А козленка сегодня вечером… тушеное мясо – уммм! Прелесть! И никаких следов, так-то…
А эти…
Кто-то служит богу, кто-то Сатане, но в итоге все работают сами на себя. И ведьма собиралась получить с каждого по высшей ставке.
***
- Болит, зараза…
Его величество потер бок. Правое подреберье ныло нещадно. Мужчина посмотрел на стол, где стопками высились пернаменты – и решительно тряхнул колокольчик.
- Лекаря позови, - распорядился он испуганному секретарю.
Долго ждать не пришлось, придворный лекарь, дан Виталис, прибыл почти мгновенно.
- Ваше величество?
- Мое, мое… есть у тебя что-нибудь от боли в боку? Мне еще работать надо…
- Ваше величество, вам бы сейчас полежать, отдохнуть…
- Бонифаций, я у тебя что спросил? - повысил голос Филиппо.
Увы. Иногда медик становился ну совершенно непонятливым человеком. Вот, как сейчас, например.
- Ваше величество, вы с меня хоть шкуру дерите… я вам что говорил? Желтуху нельзя на ногах переносить! Вот и результат!
Филиппо поморщился.
Ну, говорил… и что? Попугаи в клетках, вон, тоже говорят. А желтуха… подумаешь, переболел? С каждым бывало!
Ну, потошнило, ну, голова покружилась… что в этом такого страшного? Дело-то житейское! *
*- гепатит А. Болезнь грязных рук, прим. авт.
- Что ты предлагаешь?
- Ваше величество, я вам лекарство дам, конечно. Но сейчас я настаиваю, что вам надо отдохнуть. И кстати говоря, вино вам нельзя. И жирное мясо тоже…
- Жить мне тоже нельзя – помру, - огрызнулся король. – Иди отсюда… за лекарством!
Лекарь послушно кивнул и отправился к себе. Сейчас он и лекарство принесет, и короля заставит отдохнуть.
Только вот…
Не нравились ему эти боли. Вот не нравились, как и любому хорошему лекарю. Дан Виталис преотлично знал, какие бывают осложнения после желтухи. И в том числе «печеночный червь»…
А если это – ОНО?!
Если…
Нет, лучше не думать. Но порошки, которые помогают именно от этой напасти, он его величеству даст. И проследит, чтобы королю соблюдал диету… хоть как, но соблюдал!
Господи, помоги королю!
Но в глубине души… да, там, куда и сам боялся заглядывать, лекарь подозревал, что помогать тут уже поздно. Молись, не молись… все равно – дело плохо.
Мия (Эрвлин)
Маньи.
Поместье, как поместье. Видывала Мия виды и поинтереснее.
А вот людей…
- СибЛевран? Дядя, вы серьезно?
Джакомо только плечами пожал. Ну, СибЛевран… это важно? Или интересно?
- Конечно! – утвердила Мия. – и важно, и интересно… дядя, это те самые СибЛевран, с которыми договаривался дядя Паскуале!
Джакомо так себя по лбу треснул, что аж звон пошел.
