И снова это никого не остановило…
Правда, в этот раз, мужчина разулся, и проверял все перед собой. Да и окно было открыто, гостиную заливал лунный свет, и видно было, что ловушек нет.
Видимо, соплячка и правда расслабилась. Решила, что раз отбилась…
В спальне было темно, но не слишком, в занавешенной пологом кровати, кто-то сопел… вот и кружевной чепчик на голове… Попалась!!!
Лоран, недолго думая, сбросил с себя ночную рубашку и нырнул под одеяло. Скользнул руками, наваливаясь для гарантии всем телом, чтобы девчонка не удрала…
Не понял?
Ощущения были странные…
Мужчина пригляделся, сощурился…
Каким чудом не рассыпался Донэр – осталось навеки загадкой истории. Но визг поднял с постелей и гостей, и хозяев, заставил недовольно поморщиться Марию-Элену, так и не проснувшись, кстати, а слуг – подскочить в людской и опрометью ринуться в спальню хозяйки.
Какие уж тут дела… тут точно кого-то режут…
Нет.
Не резали.
Лоран Рисойский, совершенно голый, сидел на кровати племянницы и истошно орал. А вокруг него, по комнате, носилась средних размеров свинья, в ночнушке и чепчике, и тоже громко и вдохновенно визжала.
Привести хрюшку из свинарника было несложно, стоило лишь запастись вкусняшками.
Уложить ее в кровать и накормить снотворным – тоже.
А вот с дозой девушки не рассчитали.
Вдруг сдохнет? Или того хуже - не сдохнет, а сблюет в кровать?
Нет уж, лучше дать чуть поменьше, и поставить на пол еще кушанья, чтобы свинка не искала ничего лучше…
Груши в меду, еще кое-что…
Малена это все равно не ела, пусть на благое дело пойдет. Она без зазрения совести дала Ровене ключи от кладовки с едой, и та не постеснялась.
Одним словом, к полуночи, свинка уже спала не под снотворным, а просто так.
И тут…
Сначала она визжала от ужаса. Потом из солидарности с Лораном, который принял бедную хрюшку за прислужника Паука, подумал, что его сейчас заберут… да, именно туда, и заорал от искреннего, потустороннего страха. И если кто видел вблизи, ночью, в темноте свинячью морду… были у мужчины основания, были…
Лица у присутствующих были совершенно эпическими. И первым высказался Астон Ардонский, в изумлении глядя на Лорана.
- Скажите, а пригласить даму в свою комнату нельзя было?
Как писал классик – опустим завесу жалости над этой печальной сценой. И скажем только, что до рассвета обитателям замка было чем заняться, кроме поисков герцогессы. Никто о ней и не вспомнил.*
*- М. Твен. Том Сойер. Прим. авт.
Матильда Домашкина.
В этот раз Антон пришел раньше.
Матильда поздоровалась и привычно принялась за разбор завалов.
Почта, почта, накладная…
Давид пожаловал ближе к обеду. Малена как раз поливала цветы, которых Дина развела по приемной, и кстати, прислала инструкцию, что, как и когда опрыскивать…
- Добрый день, - поздоровалась Матильда, и срочно передала управление Марии-Элене. Пусть подруга отдувается, ей никого убить неохота.
Она Домбрийская, у нее выдержка… монастырская закалка. А Матильда девушка нервная, хрупкая, может и того… по черепу ксероксом!
- Тошка у себя?
- Да.
Мария-Элена, недолго думая, нажала на селектор.
- Антон Владимирович?
- Да?
- К вам господин Алиев.
- Проси.
- Тошка, выйди сюда, - подал голос «господин».
Мария-Элена отпустила клавишу селектора, и недоуменно поглядела на гостя. Но – какое ее дело? Вот цветы – другой вопрос. Так. А этот надо осторожно, и опрыскать сверху, из пульверизатора, и чтобы у этой гадской азалии бутоны не сгнили…
Антон появился на пороге кабинета.
- Что случилось?
На стол опустилась та же, вчерашняя коробочка.
- Матильда…
- Простите, минутку…
Мужчины переглянулись. Мария-Элена осторожно опрыскала цветок и повернулась.
- Я вас слушаю?
- Возьми, ты это заслужила.
Коробочка подвинулась по столу. Мария-Элена посмотрела на нее, как на мадагаскарского таракана.
- Мне начисляют зарплату как и всем. В начале месяца, в бухгалтерии.
- Это тебе за вчерашнее. Я просто хотел проверить, правду ли говорят…
- Вы проверили, господин Алиев?
Мария-Элена разозлилась не на шутку.
Да кем ее считает этот зажравшийся хам? Совать побрякушку, как трактирной девке, или служанке, которой мимоходом залез за корсаж?
- Э… Да.
- Тогда будьте любезны забрать ваш… предмет.
- Тебе что – мало?
Мария-Элена выпрямилась. И от невысокой фигуры повеяло ледяным холодом.
- Господин Алиев, у вас есть сестры?
- Есть, - подсказал Антон, наслаждающийся представлением.
- Надеюсь, ни с кем из них так не поступят. У меня нет богатых родителей, но честь и достоинство у меня есть.
Давид покраснел всем лицом.
Сгреб со стола коробку и вылетел вон, буркнув что-то невразумительное.
Антон вяло хлопнул в ладоши.
- Браво…
И в следующий миг осекся под взглядом герцогессы.
Если бы эти слова произнесла Матильда… о, как давно в нашем мире исчезло и то, и другое! Когда слово честь стало смешным и даже немного нелепым?
Но герцогесса Домбрийская была абсолютно искренна в своем порыве.
Она была из страны, в которой убивали подлецов и вешали воров, из страны, где мерзавца, оскорбившего женщину, могли за это кастрировать…
Она была герцогессой, наконец, и была оскорблена до глубины души.
Антон не был идиотом.
Избалованным, наглым, мерзавцем – да! Но не идиотом.
Он неловко кашлянул, и ушел к себе.
- Два – ноль?
- Вчистую, - согласилась с подругой Малена.
Мария-Элена Домбрийская.
Ровена свою хозяйку на рассвете, в библиотеке.
Глаза у нее были сонные, но дово-ольные…
- Ваша светлость! Вы великолепны!
Мария-Элена об этом не знала, но Матильда ловко перехватила управление.
- Рассказывай?
- Разрешите?
Ровена подняла платье и белье, которые принесла с собой, потом показала на кувшинчик, на губку…
Малена закрыла на засов дверь и принялась быстро обтираться и переодеваться. Попав к Матильде, она привыкла к хорошему, и теперь не понимала, как можно надевать платье на грязное тело. Или не менять белье неделю…
Фу!
Эпический рассказ заставил Малену замереть на месте.
- Я знала, что он дебил. Но не думала, что настолько, - восхищенно протянула Матильда.
Мария-Элена мыслила более приземленно.
- И где теперь все… господа?
- Спят. Только под утро угомонились.
- Вот и отлично. Тогда я завтракать не буду, прикажи мне подать что-нибудь перекусить в библиотеку. Часов в десять.
- Да, ваша светлость.
И Малена отправилась по замку.
Что тут скажешь?
Акции девушки заметно выросли. Очень заметно.
Теперь ей кланялись с ненаигранным почтением, улыбались, заискивали…
Малена отлично этим воспользовалась, и так накрутила слуг, что к отъезду обещали все приготовить уже завтра. Что и требовалось.
Прибыл голубь от Ардонских.
Малена не стала разворачивать письмо, но что-то ей подсказывало, что там - согласие.
Управляющий тоже был сама любезность.
Господин Сельвиль не просто разложил перед Маленой листы, но еще показал куда смотреть, и что из чего вычитать. В итоге, получилось, что за время болезни герцога, сладкая парочка Рисойских-близнецов потянула с герцогства около двадцати тысяч золотом.
Аппетиты, однако…
- Куда им столько? Ведь здесь живут, ни балов, ни приемов…
Господин Сельвиль принял вопрос, как указание, и быстренько объяснил, что госпожа Лорена любит роскошь. К примеру, чулки с бриллиантовыми розетками на подвязках.
Дорогие подарки достаются капитану Сетону.
У Лорана свои привычки. Он любит драгоценности. И кальян любит, а там трава, которая не медяку стоит…
Мария-Элена этому значения не придала, а вот Матильда заинтересовалась. Призвали служанок, слуг, расспросили…
- Конопля. Точно, - припечатала Матильда. – Или травка… это нюхать надо, а у меня желания нет.
- И чем это гораздо?
- Загнется твой дядюшка. Через несколько лет, правда… говорят, от синтетики это быстрее происходит, от натуральный компонентов – медленнее. А до того вынесет из дома все, включая стены и мозг жены.
- Что?
Выражалась Матильда иногда очень образно.
- Что-что, все твой дядюшка продаст, себя продавать будет. Это такая пакость…
- Правда?
- Вам в монастыре не рассказывали?
- Н-нет…
- Я дома расскажу и покажу. Обещаю. Это смертельно вредно.
- Мотя, ты хочешь сказать…
- Сейчас Лоран еще не потерял человеческий облик. А потом… Малечка, мы с тобой потом это обдумаем.
Девушки согласованно кивнули, и занялись отчетом.
Малена попросила сделать ей до завтра копию, и принимать к распоряжению только ее письма. У герцогини есть ее вдовья доля, больше ей с герцогства ничего не выделять. Рисойского гнать в шею.
- Вы его хотите выгнать?
- С этим есть проблемы?
- Ну… Он неплохой капитан. Неглупый, не вороватый, а что подарки берет и…
Господин Сельвиль откровенно смутился. Малена махнула рукой.
- Договаривайте. Моей мачехе жизнь скрашивает.
- Д-да... Он неплох. Стража дело знает, оружие вычищено, кони в порядке, все работает…
- Учту. И рубить сплеча не буду, - согласилась Малена. В общем-то, с Дораком она договориться могла. Уже смогла, по дороге в Донэр. Может, и правда не спешить?
- Посмотрим, - согласилась Матильда.
А вот что началось за обедом!
Общество было то же самое. Только вот Лоран был совершенно неэстетичного красного цвета, который не гармонировал с его светлыми волосами. Лорена смотрела, словно больная крыса.
А все остальные при взгляде на Рисойского начинали кашлять, чихать, прятать улыбки и искать столовые приборы. Под столом.
Малена, то есть Матильда, которой она уступила свое место, была сама невинность. Накладывала себе на тарелку тушеную фасоль, придирчиво выбирая из нее кусочки посимпатичнее и не замечала гневных взглядов.
Первой не выдержала Лорена.
- Мария-Элена, как твоя мать, я не потерплю разврата под этой крышей!
Матильда мило улыбнулась.
- Мне передать капитану Сетону, что он уволен?
Лорена поперхнулась.
- Что?!
- Ну… матушка, да вы не расстраивайтесь из-за этого мерзавца. В столице мы вас вообще замуж выдадим! Вот у одной моей монастырской подруги отец молодой и холостой, каких-то семьдесят лет мужчине! Великолепный возраст!
Астон перестал жевать и глотать. А то ведь так и убиться можно… подавишься – и помер со смеху?
А говорят, смех продлевает жизнь?
Врут!
Лорена медленно отложила столовые приборы.
- Так ты ночью была у капитана Сетона?
- Нет… а он настаивает? – Матильда смотрела удивленно. – А он знает, что бывает, во-первых, за совращение девушки из благородной семьи, а во-вторых, за ложь?
Лорена зашипела.
Видимо, Дорак знал и в этом участвовать не собирался.
- А где ты была ночью?
- Меня дядюшка попросил освободить спальню, - с невинным видом ответила Матильда. – Ему некуда было даму пригласить.
Динон, не обладающий отцовской мудростью, так подавился вином, что заплевал полстола, в том числе и Силанту.
Лоран побагровел так, что Матильда даже заинтересовалась. А вдруг инфаркт? Или инсульт? Любопытно будет посмотреть!
Людям она посочувствовала бы, но это ж Рисойские! Твари, которые гнобили ее подругу, почти сестренку! За такое…
Убить – мало!
Нет, не помер. Обрел дар речи и в следующие пять минут выпаливал все, что думает о Малене.
О ее родословной, ее характере, ее внешности, привычках, родителях, детях, будущих внуках…
Судя по всему, такой твари земля еще не носила. Провалиться боялась.
По сравнению с милой девушкой печально рыдал в подворотне Чикатило, просили перенять опыт Сансон и доктор Гильотен…
Маркиза де Бренвилье билась головой о стену, и горько жалела о свей неискушенности графиня Батори.
Матильда слушала, как песню. Главное, было придержать графа, чтобы тот придержал сына. И им это удалось.
Наконец, Лоран высказался, и успокоился.
- А он, похоже, подлечился кальяном. Смотри, зрачки какие…
Зрачки у мужчины и правда были неестественно расширены.
- Шикарно!
Матильда встала. Медленно сложила салфетку.
- Что ж, дядюшка. Мы старались стать одной семьей, но если не вышло… не смею отягощать вас своим гостеприимством.
- ЧТО?!
Первой опомнилась Лорена.
- Матушка, вы хотите, чтобы ваш брат здесь остался? Это невозможно. Он, единственный мужчина в семье, только что жестоко оскорбил девушку, которую должен был защищать. Меня… Если бы отец это видел…
Из глаз Малены побежали слезинки.
- Граф Ардонский, умоляю вас, помогите?
Астон выпрямился во весь рост. Брат сияющий, в этот миг он искренне восхищался Марией-Эленой. Это ж надо такая гадюка выросла!
Может, и не надо Динона с ней… того? Если она сама согласится, тогда можно, а если нет…
Астелу за ее счет вывезти, может, Даранель, договориться… и экономия, и… да много чего можно получить! Много!
Только по-хорошему надо.
- Мария-Элена, я никогда не откажу в помощи дочери моего старого друга.
- Граф, увезите меня отсюда, умоляю… Мои вещи сложит и отошлют, что останется, слуги соберут, многое уже готово… я не могу оставаться под одной крышей с человеком, который…. вот так…
Слезы лились почти потоком.
И ничего удивительного в этом нет, надо просто вспомнить что-то жалобное. Матильда сейчас думала о бабушке, и рыдала, как крокодил.
Астон Ардонский обнял девушку за плечи, протягивая ей платок.
- Мария-Элена, мой сын останется и проследит за сборами. А я отвезу вас в наш замок, и мы выедем в столицу в ближайшее время.
- О, граф…
- Динон, срочно предупреди слуг, нам нужно с собой две служанки.
- Моя Ровена… моя личная служанка.
- Отлично. Динон! Шадоль!
Из комнаты рысями метнулись и виконт, и дворецкий.
- Не плачьте, дитя… я никому не дам вас в обиду.
- Да что вы… - опомнилась Лорена.
Поздно. Граф смотрел так…
- Вы, мать! Смотрите, как на ваших глазах унижают и оскорбляют вашу дочь! Пусть падчерицу, но все же! Вы обязаны были о ней позаботиться! Если бы мой друг Томор узнал о происходящем, он бы из гроба встал! Идемте, дитя мое…
Лоран воздвигся на пути у графа.
- Ну, нет! Никуда ты не пойдешь, сука!
Астон попробовал шагнуть вперед… не успел.
Мария-Элена картинным жестом вскинула руку к лицу.
- Вы поднимете на меня руку?
И из ее пальцев, прямо в раскрытый рот, в выпученные глаза Рисойского, вылетел мелкий порошок.
Красный жгучий перец. Тонкого помола.
Это была идея Матильды, которая пару раз спасалась именно так. И посоветовал ей сие оружие знакомый курсант.
«Мотя, у нас сейчас толерастия, - объяснял он подруге. – За пистолет – посадят, за нож посадят, баллончик и шокер неплохо, а если у скота сердце больное, или еще чего… Тебе надо – по судам за всякую мразь таскаться? Сдохнет, не дай Бог… Ему-то туда и дорога, но толерастия… а вот молотый перчик в морду, так, к примеру – отличная штука. Шла домой, купила пряности, случайно порвался пакетик, случайно высыпался порошок… Горе!!!»
Матильда согласилась, и тренировалась две недели перед зеркалом, а потом перед бабушкой. Правда, с мукой вместо перца.
Лоран согнулся, не в силах ни вдохнуть, ни выдохнуть.
Потом опустился на пол, и зашелся в непрестанном кашле. Из глаз его ручьем лились слезы, мужчину начало тошнить…
Малена осенила его святым ключом.
Правда, в этот раз, мужчина разулся, и проверял все перед собой. Да и окно было открыто, гостиную заливал лунный свет, и видно было, что ловушек нет.
Видимо, соплячка и правда расслабилась. Решила, что раз отбилась…
В спальне было темно, но не слишком, в занавешенной пологом кровати, кто-то сопел… вот и кружевной чепчик на голове… Попалась!!!
Лоран, недолго думая, сбросил с себя ночную рубашку и нырнул под одеяло. Скользнул руками, наваливаясь для гарантии всем телом, чтобы девчонка не удрала…
Не понял?
Ощущения были странные…
Мужчина пригляделся, сощурился…
Каким чудом не рассыпался Донэр – осталось навеки загадкой истории. Но визг поднял с постелей и гостей, и хозяев, заставил недовольно поморщиться Марию-Элену, так и не проснувшись, кстати, а слуг – подскочить в людской и опрометью ринуться в спальню хозяйки.
Какие уж тут дела… тут точно кого-то режут…
Нет.
Не резали.
Лоран Рисойский, совершенно голый, сидел на кровати племянницы и истошно орал. А вокруг него, по комнате, носилась средних размеров свинья, в ночнушке и чепчике, и тоже громко и вдохновенно визжала.
Привести хрюшку из свинарника было несложно, стоило лишь запастись вкусняшками.
Уложить ее в кровать и накормить снотворным – тоже.
А вот с дозой девушки не рассчитали.
Вдруг сдохнет? Или того хуже - не сдохнет, а сблюет в кровать?
Нет уж, лучше дать чуть поменьше, и поставить на пол еще кушанья, чтобы свинка не искала ничего лучше…
Груши в меду, еще кое-что…
Малена это все равно не ела, пусть на благое дело пойдет. Она без зазрения совести дала Ровене ключи от кладовки с едой, и та не постеснялась.
Одним словом, к полуночи, свинка уже спала не под снотворным, а просто так.
И тут…
Сначала она визжала от ужаса. Потом из солидарности с Лораном, который принял бедную хрюшку за прислужника Паука, подумал, что его сейчас заберут… да, именно туда, и заорал от искреннего, потустороннего страха. И если кто видел вблизи, ночью, в темноте свинячью морду… были у мужчины основания, были…
Лица у присутствующих были совершенно эпическими. И первым высказался Астон Ардонский, в изумлении глядя на Лорана.
- Скажите, а пригласить даму в свою комнату нельзя было?
Как писал классик – опустим завесу жалости над этой печальной сценой. И скажем только, что до рассвета обитателям замка было чем заняться, кроме поисков герцогессы. Никто о ней и не вспомнил.*
*- М. Твен. Том Сойер. Прим. авт.
Матильда Домашкина.
В этот раз Антон пришел раньше.
Матильда поздоровалась и привычно принялась за разбор завалов.
Почта, почта, накладная…
Давид пожаловал ближе к обеду. Малена как раз поливала цветы, которых Дина развела по приемной, и кстати, прислала инструкцию, что, как и когда опрыскивать…
- Добрый день, - поздоровалась Матильда, и срочно передала управление Марии-Элене. Пусть подруга отдувается, ей никого убить неохота.
Она Домбрийская, у нее выдержка… монастырская закалка. А Матильда девушка нервная, хрупкая, может и того… по черепу ксероксом!
- Тошка у себя?
- Да.
Мария-Элена, недолго думая, нажала на селектор.
- Антон Владимирович?
- Да?
- К вам господин Алиев.
- Проси.
- Тошка, выйди сюда, - подал голос «господин».
Мария-Элена отпустила клавишу селектора, и недоуменно поглядела на гостя. Но – какое ее дело? Вот цветы – другой вопрос. Так. А этот надо осторожно, и опрыскать сверху, из пульверизатора, и чтобы у этой гадской азалии бутоны не сгнили…
Антон появился на пороге кабинета.
- Что случилось?
На стол опустилась та же, вчерашняя коробочка.
- Матильда…
- Простите, минутку…
Мужчины переглянулись. Мария-Элена осторожно опрыскала цветок и повернулась.
- Я вас слушаю?
- Возьми, ты это заслужила.
Коробочка подвинулась по столу. Мария-Элена посмотрела на нее, как на мадагаскарского таракана.
- Мне начисляют зарплату как и всем. В начале месяца, в бухгалтерии.
- Это тебе за вчерашнее. Я просто хотел проверить, правду ли говорят…
- Вы проверили, господин Алиев?
Мария-Элена разозлилась не на шутку.
Да кем ее считает этот зажравшийся хам? Совать побрякушку, как трактирной девке, или служанке, которой мимоходом залез за корсаж?
- Э… Да.
- Тогда будьте любезны забрать ваш… предмет.
- Тебе что – мало?
Мария-Элена выпрямилась. И от невысокой фигуры повеяло ледяным холодом.
- Господин Алиев, у вас есть сестры?
- Есть, - подсказал Антон, наслаждающийся представлением.
- Надеюсь, ни с кем из них так не поступят. У меня нет богатых родителей, но честь и достоинство у меня есть.
Давид покраснел всем лицом.
Сгреб со стола коробку и вылетел вон, буркнув что-то невразумительное.
Антон вяло хлопнул в ладоши.
- Браво…
И в следующий миг осекся под взглядом герцогессы.
Если бы эти слова произнесла Матильда… о, как давно в нашем мире исчезло и то, и другое! Когда слово честь стало смешным и даже немного нелепым?
Но герцогесса Домбрийская была абсолютно искренна в своем порыве.
Она была из страны, в которой убивали подлецов и вешали воров, из страны, где мерзавца, оскорбившего женщину, могли за это кастрировать…
Она была герцогессой, наконец, и была оскорблена до глубины души.
Антон не был идиотом.
Избалованным, наглым, мерзавцем – да! Но не идиотом.
Он неловко кашлянул, и ушел к себе.
- Два – ноль?
- Вчистую, - согласилась с подругой Малена.
Мария-Элена Домбрийская.
Ровена свою хозяйку на рассвете, в библиотеке.
Глаза у нее были сонные, но дово-ольные…
- Ваша светлость! Вы великолепны!
Мария-Элена об этом не знала, но Матильда ловко перехватила управление.
- Рассказывай?
- Разрешите?
Ровена подняла платье и белье, которые принесла с собой, потом показала на кувшинчик, на губку…
Малена закрыла на засов дверь и принялась быстро обтираться и переодеваться. Попав к Матильде, она привыкла к хорошему, и теперь не понимала, как можно надевать платье на грязное тело. Или не менять белье неделю…
Фу!
Эпический рассказ заставил Малену замереть на месте.
- Я знала, что он дебил. Но не думала, что настолько, - восхищенно протянула Матильда.
Мария-Элена мыслила более приземленно.
- И где теперь все… господа?
- Спят. Только под утро угомонились.
- Вот и отлично. Тогда я завтракать не буду, прикажи мне подать что-нибудь перекусить в библиотеку. Часов в десять.
- Да, ваша светлость.
И Малена отправилась по замку.
Что тут скажешь?
Акции девушки заметно выросли. Очень заметно.
Теперь ей кланялись с ненаигранным почтением, улыбались, заискивали…
Малена отлично этим воспользовалась, и так накрутила слуг, что к отъезду обещали все приготовить уже завтра. Что и требовалось.
Прибыл голубь от Ардонских.
Малена не стала разворачивать письмо, но что-то ей подсказывало, что там - согласие.
Управляющий тоже был сама любезность.
Господин Сельвиль не просто разложил перед Маленой листы, но еще показал куда смотреть, и что из чего вычитать. В итоге, получилось, что за время болезни герцога, сладкая парочка Рисойских-близнецов потянула с герцогства около двадцати тысяч золотом.
Аппетиты, однако…
- Куда им столько? Ведь здесь живут, ни балов, ни приемов…
Господин Сельвиль принял вопрос, как указание, и быстренько объяснил, что госпожа Лорена любит роскошь. К примеру, чулки с бриллиантовыми розетками на подвязках.
Дорогие подарки достаются капитану Сетону.
У Лорана свои привычки. Он любит драгоценности. И кальян любит, а там трава, которая не медяку стоит…
Мария-Элена этому значения не придала, а вот Матильда заинтересовалась. Призвали служанок, слуг, расспросили…
- Конопля. Точно, - припечатала Матильда. – Или травка… это нюхать надо, а у меня желания нет.
- И чем это гораздо?
- Загнется твой дядюшка. Через несколько лет, правда… говорят, от синтетики это быстрее происходит, от натуральный компонентов – медленнее. А до того вынесет из дома все, включая стены и мозг жены.
- Что?
Выражалась Матильда иногда очень образно.
- Что-что, все твой дядюшка продаст, себя продавать будет. Это такая пакость…
- Правда?
- Вам в монастыре не рассказывали?
- Н-нет…
- Я дома расскажу и покажу. Обещаю. Это смертельно вредно.
- Мотя, ты хочешь сказать…
- Сейчас Лоран еще не потерял человеческий облик. А потом… Малечка, мы с тобой потом это обдумаем.
Девушки согласованно кивнули, и занялись отчетом.
Малена попросила сделать ей до завтра копию, и принимать к распоряжению только ее письма. У герцогини есть ее вдовья доля, больше ей с герцогства ничего не выделять. Рисойского гнать в шею.
Часть наемников она заберет с собой, пока ее не будет, господин Сельвиль наймет еще человек двадцать-тридцать, и подыщет таких, чтобы кто-то из них смог стать капитаном стражи. Вместо Сетона.
- Вы его хотите выгнать?
- С этим есть проблемы?
- Ну… Он неплохой капитан. Неглупый, не вороватый, а что подарки берет и…
Господин Сельвиль откровенно смутился. Малена махнула рукой.
- Договаривайте. Моей мачехе жизнь скрашивает.
- Д-да... Он неплох. Стража дело знает, оружие вычищено, кони в порядке, все работает…
- Учту. И рубить сплеча не буду, - согласилась Малена. В общем-то, с Дораком она договориться могла. Уже смогла, по дороге в Донэр. Может, и правда не спешить?
- Посмотрим, - согласилась Матильда.
***
А вот что началось за обедом!
Общество было то же самое. Только вот Лоран был совершенно неэстетичного красного цвета, который не гармонировал с его светлыми волосами. Лорена смотрела, словно больная крыса.
А все остальные при взгляде на Рисойского начинали кашлять, чихать, прятать улыбки и искать столовые приборы. Под столом.
Малена, то есть Матильда, которой она уступила свое место, была сама невинность. Накладывала себе на тарелку тушеную фасоль, придирчиво выбирая из нее кусочки посимпатичнее и не замечала гневных взглядов.
Первой не выдержала Лорена.
- Мария-Элена, как твоя мать, я не потерплю разврата под этой крышей!
Матильда мило улыбнулась.
- Мне передать капитану Сетону, что он уволен?
Лорена поперхнулась.
- Что?!
- Ну… матушка, да вы не расстраивайтесь из-за этого мерзавца. В столице мы вас вообще замуж выдадим! Вот у одной моей монастырской подруги отец молодой и холостой, каких-то семьдесят лет мужчине! Великолепный возраст!
Астон перестал жевать и глотать. А то ведь так и убиться можно… подавишься – и помер со смеху?
А говорят, смех продлевает жизнь?
Врут!
Лорена медленно отложила столовые приборы.
- Так ты ночью была у капитана Сетона?
- Нет… а он настаивает? – Матильда смотрела удивленно. – А он знает, что бывает, во-первых, за совращение девушки из благородной семьи, а во-вторых, за ложь?
Лорена зашипела.
Видимо, Дорак знал и в этом участвовать не собирался.
- А где ты была ночью?
- Меня дядюшка попросил освободить спальню, - с невинным видом ответила Матильда. – Ему некуда было даму пригласить.
Динон, не обладающий отцовской мудростью, так подавился вином, что заплевал полстола, в том числе и Силанту.
Лоран побагровел так, что Матильда даже заинтересовалась. А вдруг инфаркт? Или инсульт? Любопытно будет посмотреть!
Людям она посочувствовала бы, но это ж Рисойские! Твари, которые гнобили ее подругу, почти сестренку! За такое…
Убить – мало!
Нет, не помер. Обрел дар речи и в следующие пять минут выпаливал все, что думает о Малене.
О ее родословной, ее характере, ее внешности, привычках, родителях, детях, будущих внуках…
Судя по всему, такой твари земля еще не носила. Провалиться боялась.
По сравнению с милой девушкой печально рыдал в подворотне Чикатило, просили перенять опыт Сансон и доктор Гильотен…
Маркиза де Бренвилье билась головой о стену, и горько жалела о свей неискушенности графиня Батори.
Матильда слушала, как песню. Главное, было придержать графа, чтобы тот придержал сына. И им это удалось.
Наконец, Лоран высказался, и успокоился.
- А он, похоже, подлечился кальяном. Смотри, зрачки какие…
Зрачки у мужчины и правда были неестественно расширены.
- Шикарно!
Матильда встала. Медленно сложила салфетку.
- Что ж, дядюшка. Мы старались стать одной семьей, но если не вышло… не смею отягощать вас своим гостеприимством.
- ЧТО?!
Первой опомнилась Лорена.
- Матушка, вы хотите, чтобы ваш брат здесь остался? Это невозможно. Он, единственный мужчина в семье, только что жестоко оскорбил девушку, которую должен был защищать. Меня… Если бы отец это видел…
Из глаз Малены побежали слезинки.
- Граф Ардонский, умоляю вас, помогите?
Астон выпрямился во весь рост. Брат сияющий, в этот миг он искренне восхищался Марией-Эленой. Это ж надо такая гадюка выросла!
Может, и не надо Динона с ней… того? Если она сама согласится, тогда можно, а если нет…
Астелу за ее счет вывезти, может, Даранель, договориться… и экономия, и… да много чего можно получить! Много!
Только по-хорошему надо.
- Мария-Элена, я никогда не откажу в помощи дочери моего старого друга.
- Граф, увезите меня отсюда, умоляю… Мои вещи сложит и отошлют, что останется, слуги соберут, многое уже готово… я не могу оставаться под одной крышей с человеком, который…. вот так…
Слезы лились почти потоком.
И ничего удивительного в этом нет, надо просто вспомнить что-то жалобное. Матильда сейчас думала о бабушке, и рыдала, как крокодил.
Астон Ардонский обнял девушку за плечи, протягивая ей платок.
- Мария-Элена, мой сын останется и проследит за сборами. А я отвезу вас в наш замок, и мы выедем в столицу в ближайшее время.
- О, граф…
- Динон, срочно предупреди слуг, нам нужно с собой две служанки.
- Моя Ровена… моя личная служанка.
- Отлично. Динон! Шадоль!
Из комнаты рысями метнулись и виконт, и дворецкий.
- Не плачьте, дитя… я никому не дам вас в обиду.
- Да что вы… - опомнилась Лорена.
Поздно. Граф смотрел так…
- Вы, мать! Смотрите, как на ваших глазах унижают и оскорбляют вашу дочь! Пусть падчерицу, но все же! Вы обязаны были о ней позаботиться! Если бы мой друг Томор узнал о происходящем, он бы из гроба встал! Идемте, дитя мое…
Лоран воздвигся на пути у графа.
- Ну, нет! Никуда ты не пойдешь, сука!
Астон попробовал шагнуть вперед… не успел.
Мария-Элена картинным жестом вскинула руку к лицу.
- Вы поднимете на меня руку?
И из ее пальцев, прямо в раскрытый рот, в выпученные глаза Рисойского, вылетел мелкий порошок.
Красный жгучий перец. Тонкого помола.
Это была идея Матильды, которая пару раз спасалась именно так. И посоветовал ей сие оружие знакомый курсант.
«Мотя, у нас сейчас толерастия, - объяснял он подруге. – За пистолет – посадят, за нож посадят, баллончик и шокер неплохо, а если у скота сердце больное, или еще чего… Тебе надо – по судам за всякую мразь таскаться? Сдохнет, не дай Бог… Ему-то туда и дорога, но толерастия… а вот молотый перчик в морду, так, к примеру – отличная штука. Шла домой, купила пряности, случайно порвался пакетик, случайно высыпался порошок… Горе!!!»
Матильда согласилась, и тренировалась две недели перед зеркалом, а потом перед бабушкой. Правда, с мукой вместо перца.
Лоран согнулся, не в силах ни вдохнуть, ни выдохнуть.
Потом опустился на пол, и зашелся в непрестанном кашле. Из глаз его ручьем лились слезы, мужчину начало тошнить…
Малена осенила его святым ключом.
