И – из песни слова не выкинешь. На миг Барист задумался, что можно бы и короля Найджела оставить – раз он так управляем. А потом мысленно же покачал головой.
Нельзя. Удалось ему – удастся и любому другому. И вообще, те, кто падок на лесть, никогда не становятся хорошими правителями.
А потому…
Пара фраз, и Найджел посочувствовал толстяку…
- Благодарю вас, ваше высочество. Ох… и проект кровью заляпал… теперь переписывать придется.
Найджел бросил взгляд на листок бумаги, и заинтригованный, увидел на нем свое имя. Вгляделся.
- Вот как? Интересно… на меня планы строите, Тальфер?
Барист развел руками.
- Ваше высочество, я полагаю, Шарлиз Ролейнскую сейчас можно списать со счетов. Если маркиз Торнейский вернется с победой, что может быть ему лучшей наградой, чем рука прекрасной принцессы?
- А я останусь без жены?
«Красоту» Дилеры Эларской его высочество оценил по достоинству, и спихнуть «очаровашку» Риду был бы не против, только вот как убедить в этом отца? С другой стороны, Тальферу и не такое удавалось. И…
Совсем уж дураком Найджел не был. Понятное дело, что Дилера ему не нужна, но отказаться надо будет, не расстраивая Риния, международная политика – такая пакость!
Если Тальфер тоже что-то подобное придумывает… да и прекрасно! Можно и помочь…. Пусть этот пройдоха на сына поработает, а не на отца! Чует силу, гаденыш…
Пузырек с ведьминым зельем холодил кожу под рубашкой.
Слово за слово, и оказалось, что идея с Дилерой – неплохая. Если Рид согласится. А если нет… надо просто сделать так, чтобы ее высочество отказалась от принца, может быть, его высочество знает на кого могла бы обратить еще внимание принцесса?
Разумеется, рядом с Найджелом все меркнут, но принцесса может предпочитать, к примеру, брюнетов? Или рыжих?
Расстались почти дружески. Найджел отправился перебирать друзей, и прикидывать, кому бы спихнуть лошадиноликое счастье из Элара, а Барист, пряча под ресницами злые искорки в глазах, отправился лечить нос.
Ладно. Сегодня он пострадал не зря. За такое – и носа не жалко!
Ночь…
Час волка, становящийся для Рида вполне родным и привычным. Даже уютным…
На стенах крепости перекликаются часовые. А сам он, и люди, которые следуют за ним, спускаются под землю. В потайной ход.
Медленно, тихо…
Все ранены. Все устали.
И всем – наплевать. Сегодня они впервые отоспались, поели нормально, но остаться в крепости не могут. И как следует отдохнуть, и вылечить раны – тоже. Они просто уходят.
Уходят, чтобы бить врага дальше, в другом месте. А под стенами останется армия Хурмаха… ненадолго, впрочем.
Рид идет впереди.
Сегодня он еще раз пытался уговорить Стивена уйти с ними, но Варраст покачал головой. Приложил руку Рида к своей груди… сердце билось тяжело, устало, то успокаивалось, то трепыхалось…
Я загнал себя. Дальше мне нет дороги… ты уж поживи и за меня тоже?
Все это Рид понимал. И последними словами клял себя за то, что приволок старого друга и наставника на войну. Но кто ж знал? Ехали-то за невстой!
А оставить Стивена в Равеле…
Он никогда не простил бы Рида. Такое – не прощают.
И все же, был еще один человек, которому было хуже, чем Риду. Маркиз чуть задержался, подождал, пока мимо пройдет граф Вельский, и коснулся его плеча.
- Как ты?
Графенок посмотрел на маркиза. Глаза блеснули непролитыми слезами в свете факелов. Пока они в подземном ходе, ими еще можно пользоваться. Потом, на воздухе, их затушат.
- Нормально, ваше сиятельство.
Рид положил руку мальчишке на плечо, крепко сжал.
- Держись. Стивен не для того остался нас прикрывать, чтобы мы раскисли.
Мальчика все же сорвался, шмыгнул носом.
- Я тоже остаться хотел…
Ран на нем было немало. Нога, грудь, плечо, даже голова, но видимо, все неопасные, раз сам идет. Рид покачал головой.
- Наше место смерти не здесь. Еще не здесь…
Вельский тряхнул головой. Уперто. Упрямо.
- Это – я выбрал бы сам.
- Не дали умереть? Потому что пока еще пригодишься, понял? Не подводи наставника и меня тоже. Стив сказал, что из тебя получится хороший начальник гвардии, вот и изволь соответствовать.
Ансуан Вельский так рот открыл, что даже в темноте зубы забелели.
- Я?
- А кто же?
- Н-но…
- У меня здесь больше никого нет. Принимайте командование над гвардейцами, капитан.
Рид внимательно смотрел в блестящие глаза мальчишки. И понял, что Стивен не ошибся, когда Ансуан медленно опустил ресницы.
- Слушаюсь, ваше сиятельство.
И отвернулся. Чтобы скрыть случайную слезинку.
Рид еще раз сжал его плечо – здоровое, и отошел. С таким надо мальчишку просто оставить. Один на один. Он справится.
Стивен Варраст лишний раз доказал, что разбирается в людях… ах, дядя, как же мне будет тебя не хватать!
Видят Боги, если у меня получится, я сомкну зубы на горле Хурмаха! Он мне за все ответит!
Отряд миновал подземный ход, вышел наружу, и теперь они углублялись в лес. Тихо-тихо, не шумели даже бывшие пленники степняков. Мужчины пойдут с ними, женщин постараются спрятать по дороге, или как-то еще… не бросать же их в крепости? Подземелий на всех не хватит, припасов тоже, поэтому – с собой.
А что ждет впереди…
Рид даже не сомневался, что умрет. Но это не заставит его сомневаться, остановиться или сдаться. Наоборот!
Вперед!
Матильда Домашкина.
- Пора-пора-порадуемся…
Девушка мурлыкала себе под нос, залезая на шкаф, чтобы полить особенно противное вьющееся и плетистое.
Дина развела эту зеленку по всей конторе, а кому теперь ухаживать? Малене, вестимо. И не бросишь эти джунгли…
- Какая милая картина. Это сциндапсус?
Вот только Ирины Петровны здесь не хватало!
Матильда едва не навернулась с табуретки и передала контроль Малене. Потому что ей хотелось назвать растение и саму Ирину Петровну… нет, не собакой. И даже не кошкой. Она, в конце концов, секретарша, а не английский джентльмен, ей материться можно!
Малена легко перехватила контроль над телом. Улыбнулась, медленно спускаясь с табурета. И порадовалась, что сегодня на ней коричневые широкие брюки и песочного цвета блуза с большим бантом. И удобные туфли с ремешком, на невысоком каблучке. Попробуйте-ка изящно спуститься в короткой юбке и на шпильках? С табуретки!
Можно! Но тренироваться придется долго.
- Доброе утро, Ирина Петровна. Вы замечательно выглядите.
Матушка шефа сегодня могла похвастаться изящным костюмчиком с юбкой-карандашом. И блузка на ней была раз в пять дороже, чем вся одежда Малены. И что?
Одежда лишь оболочка, а человек – есть суть и стержень.
Женщина расплылась в довольной улыбке, но тут же спохватилась. Цель у нее другая.
- Так это сциндапсус?
- Дина обожала растения, и это один из ее любимцев. Жаль будет, если завянет, - опять извернулась Малена, которой все эти названия отродясь были неведомы.
- Пожалуй, я у вас позаимствую росточек.
- У меня есть одноразовая посуда, если вы подождете минуту…
Минута и понадобилась. Отросток был аккуратно уложен в пластиковый стаканчик с водой, стакан завернут так, чтобы вода практически не выплескивалась…
- Спасибо, Малена.
Ирина Петровна царственно (как ей казалось) опустила седалище на стул. Малена занялась, было, делами, но перебрать папки ей не дали.
- Возможно, сегодня нам удастся пообедать вместе?
- Я сожалею…
Малена развела руками, демонстрируя свое горе. Да, она страдает, но вынуждена отказать. Пострадает еще, сколько понадобится.
Ирина Петровна прищурилась.
- Антон отпустит вас. Я попрошу.
- Я благодарна вам, Ирина Петровна, но не считаю возможным допускать панибратство ни с моим работодателем, ни с его семьей.
- Малена, - Ирина Петровна переигрывала, и девушка это видела, но не вопить же по Станиславскому: «Не верю?» - Я мать, поймите меня правильно! Мой сын работает и работает, я же стараюсь жить его жизнью, и хочу знать людей, с которыми он проводит так много времени.
- Ирина Петровна, вся информация обо мне есть в личном деле.
Судя по гримаске, дело уже проглядели. И не нашли компромата. Не повезло.
- Разве эта канцелярщина может передать душу человека?
Малене на миг представилась папка, из которой пытается выбраться на волю чья-тот душа. В процессе она покусала соседнюю папку и раскидала бумаги. Неаппетитное зрелище.
- Если у вас есть какие-то вопросы, Ирина Петровна, я отвечу на них.
Коротко и вежливо.
Женщина покачала головой.
- Малена, милая, неужели вы мне откажете? Я вам в матери гожусь…
- Интересно, а если их с моей мамашей в одну клетку запустить, кто кого поборет? - задумалась Матильда.
- Ставлю золотой на Лорену, - так же про себя ухмыльнулась Малена.
- На фиг тетку?
- Да, именно туда. Или еще подальше. Туда, куда зимой шапку надевают.
Матильда фыркнула. В способностях подруги послать кого угодно в пеший эротический тур, она и не сомневалась. И сама могла. Только она – прямо, а Малена исключительно аристократически и вежливо… искусство!
- Ирина Петровна, - Малена смотрела так прочувствованно, что даже крокодил бы прослезился. – Я была бы счастлива, если бы вы стали моей матерью!
От неожиданности у дамочкии аж руки разжались.
Хлюп.
Бедный сциндапсус.
Стаканчик не пострадал, так что Малена реанимировала растение и вручила его обратно Ирине Петровне. И мило улыбнулась.
- Я понимаю, что это невозможно, но вы такая милая… так напоминаете мне мою мать…
- Напоминаю?
- В личном деле указано, мать оставила нас, когда мне было два годика. Меня воспитывала бабушка.
Ирина Петровна кивнула. Указано, да…
- И никаких известий?
Кроме повестки в суд. Но этот момент мы изящно обойдем.
- Ни писем, ни звонков… - Малена развела руками. – Я не жалуюсь, но иногда мне так хотелось, чтобы мама была рядом…
- Я поговорю с Антоном, у него есть определенные связи. Может быть, что-то удастся узнать?
- Я буду вам ТАК признательна! Это будет просто замечательно!
Ага, как удар по голове. Но не говорить же об этом? Таким только слабость покажи, мигом вопьются когтями!
- А отец?
Малена развела руками.
- Мама очень любила отца. Они уехали вместе, бабушка предполагала, что они хотят побольше заработать, обеспечить ребенка… было нелегко. Кризис, проблемы, безденежье… я отца даже не помню.
Ирина Петровна «сочувственно» вздохнула. Да, не с ее лицом играть в покер, все видно. Из того, что рассказала Малена, компромата не накопаешь. Если только родители во что-то не вляпались…
А и скрывать не получится. Все равно все есть в личном деле.
- Мама?
А вот и шеф.
- Антоша! – Материнский поцелуй вышел искренним. – А мы тут с Малечкой беседуем…
- И о чем?
- О моих родителях, - Малена улыбнулась. И – свинью! – Я была бы счастлива, будь у меня такая мать, как Ирина Петровна.
- Я тоже… счастлив, - буркнул Антон. – Мать, пошли, поговорим?
Отказываться Ирина Петровна не стала. Хлопнула дверь. Матильда осталась в приемной одна.
- Вот ссссука!
- Да, нам будет весело, - мрачно согласилась Малена.
Девушки рассматривали свои перспективы, и получалось грустно.
Один за всех и все за одного? Кто сказал, что это девиз мушкетеров? Это принцип любой семьи…
Это не ваш брат убийца, это вы сестра убийцы. Это не ваша сестра шлюха, это вы – брат шлюхи. Это не ваш отец алкаш, это вы – ребенок алкаша.
Как клеймо. И его не стереть, не спрятать, не вытравить…
Матильда не сделала ничего плохого, но сплетничать о ней будут. И вряд ли с этим можно как-то развязаться…
- Так что делать будем?
- Если ты хочешь быть с Антоном? – задумчиво уточнила Матильда.
- Я – хочу.
- Даже несмотря на его… личные качества?
Малена вздохнула.
- Матильда, он далеко не ангел, но ведь и живет на земле?
- Я заметила.
- Так каким он должен быть?
Матильда вздохнула.
- Не знаю… может быть, просто мужчиной? Которому будет все равно, что за родословная у его избранницы?
- А ему и будет все равно! Я Домбрийская…
- Но я-то нет?
- Ты – моя сестра. И один гнилой побег не означает, что вся ветка плохая!
- Это моя мать… меня будут судить по ней.
- Не по бабушке?
- Бить будут по больному, - Матильда не тешила себя напрасными надеждами. – Слишком удобно… его мамаша грызть тебя будет при каждом случае, даже вставную челюсть закажет.
- Не сомневаюсь.
- А самое паскудное то, что будь я даже дочкой элитного академика и не менее элитной актрисы, все равно мы ей не подойдем. Она уже приглядела жену сыну, уже ее выбрала, и никто другой дамочку не устроит. Мои родители будут поводом. Не причиной.
- И что ты предлагаешь? Закопаться под корягу? Тильди, я тебя не узнаю!
- Перебьемся без коряг, - хмыкнула Матильда. – Будем драться. Ходить с высоко поднятой головой и улыбаться назло всем. Потому что я не совершила ничего плохого. Я не дура, не шлюха, не предательница, не… да много чего – не. Мне стыдиться не за что! Но тебе придется поработать…
- Мне?
- Ну я-то разве что в нос стукну… А тут словами надо, словами…
Малена улыбнулась. Матильда была в своем репертуаре. Сестренка и не собиралась сдаваться. И правильно! Мария Домашкина – просто генетический сбой. Бывает…
Говорят, раз в сто лет такое в каждой семье бывает. И поговорка про «в семье не без урода», не на пустом месте родилась… но как же тяжело детям того самого генетического сбоя!
Замаешься доказывать, что ты – не такая.
Конечно, некоторым легче сдаться, поддаться, уступить, и плыть по течению. Но им с Матильдой это не подходит.
- А значит – вперед, – шепнула сестра.
- Это тоже песня?
- Это – Гардемарины…
Ирина Петровна покинула контору ровно через пятнадцать минут. И выглядела при этом весьма недовольной. Чего бы не хотела мамочка от Антона, давать ей загадочное «нечто» любящий сынок не собирался.
Пискнул селектор.
- Малена, зайди ко мне.
Малена поднялась, поправила блузку – и вошла в кабинет шефа.
Антон кивнул на диван.
- Садись, поговорить надо.
- Первый раз в истории дивана, когда его используют только для разговоров, - не удержалась Матильда. Малена улыбнулась краешками губ.
Как же ей повезло с сестрой!
И аккуратно присела, как учили в монастыре. Спина прямая, глаза опущены, руки сложены на коленях – четок не хватает. Прикупить, что ли? К примеру, классический розарий?* Только к нему молитвы выучить придется, Матильда-то ни одной не знала.
*- католические четки особого вида и по ним читается определенный набор молитв, прим. авт.
Антон посмотрел на эту картину, нахмурился. У него, кстати, четки были, большие, деревянные, благочестиво висящие на мониторе.
- Вы о чем с матерью разговаривали?
- О сциндапсусе, - Малена не видела смысла скрывать.
Судя по лицу шефа, ему этот полулатинский мат ни о чем не говорил.
- Че за фигня?
- Лиана такая. Ирина Петровна хотела получить отросток.
- А еще она хочет, чтобы я нашел твоих родителей.
- Влипли, - вздохнула Матильда. – Что делать будем?
- Признаваться, но аккуратно, - решила Малена. И подняла глаза на начальство. Любимое...
Выглядела она при этом сплошной невинностью.
- Если вам нужен адрес и телефон моих родителей, я могу их дать.
Антон открыл рот, подумал, потом закрыл его. Малена смотрела, не отводя глаза.
И все же, какой он красивый…. Нет! Не так!
Бывают мужчины красивые или некрасивые, привлекательные, самцовые, сексуальные… да прорва разновидностей! Это – одно. А вот есть мужчины, к которым тебя тянет.
Нельзя. Удалось ему – удастся и любому другому. И вообще, те, кто падок на лесть, никогда не становятся хорошими правителями.
А потому…
Пара фраз, и Найджел посочувствовал толстяку…
- Благодарю вас, ваше высочество. Ох… и проект кровью заляпал… теперь переписывать придется.
Найджел бросил взгляд на листок бумаги, и заинтригованный, увидел на нем свое имя. Вгляделся.
- Вот как? Интересно… на меня планы строите, Тальфер?
Барист развел руками.
- Ваше высочество, я полагаю, Шарлиз Ролейнскую сейчас можно списать со счетов. Если маркиз Торнейский вернется с победой, что может быть ему лучшей наградой, чем рука прекрасной принцессы?
- А я останусь без жены?
«Красоту» Дилеры Эларской его высочество оценил по достоинству, и спихнуть «очаровашку» Риду был бы не против, только вот как убедить в этом отца? С другой стороны, Тальферу и не такое удавалось. И…
Совсем уж дураком Найджел не был. Понятное дело, что Дилера ему не нужна, но отказаться надо будет, не расстраивая Риния, международная политика – такая пакость!
Если Тальфер тоже что-то подобное придумывает… да и прекрасно! Можно и помочь…. Пусть этот пройдоха на сына поработает, а не на отца! Чует силу, гаденыш…
Пузырек с ведьминым зельем холодил кожу под рубашкой.
Слово за слово, и оказалось, что идея с Дилерой – неплохая. Если Рид согласится. А если нет… надо просто сделать так, чтобы ее высочество отказалась от принца, может быть, его высочество знает на кого могла бы обратить еще внимание принцесса?
Разумеется, рядом с Найджелом все меркнут, но принцесса может предпочитать, к примеру, брюнетов? Или рыжих?
Расстались почти дружески. Найджел отправился перебирать друзей, и прикидывать, кому бы спихнуть лошадиноликое счастье из Элара, а Барист, пряча под ресницами злые искорки в глазах, отправился лечить нос.
Ладно. Сегодня он пострадал не зря. За такое – и носа не жалко!
***
Ночь…
Час волка, становящийся для Рида вполне родным и привычным. Даже уютным…
На стенах крепости перекликаются часовые. А сам он, и люди, которые следуют за ним, спускаются под землю. В потайной ход.
Медленно, тихо…
Все ранены. Все устали.
И всем – наплевать. Сегодня они впервые отоспались, поели нормально, но остаться в крепости не могут. И как следует отдохнуть, и вылечить раны – тоже. Они просто уходят.
Уходят, чтобы бить врага дальше, в другом месте. А под стенами останется армия Хурмаха… ненадолго, впрочем.
Рид идет впереди.
Сегодня он еще раз пытался уговорить Стивена уйти с ними, но Варраст покачал головой. Приложил руку Рида к своей груди… сердце билось тяжело, устало, то успокаивалось, то трепыхалось…
Я загнал себя. Дальше мне нет дороги… ты уж поживи и за меня тоже?
Все это Рид понимал. И последними словами клял себя за то, что приволок старого друга и наставника на войну. Но кто ж знал? Ехали-то за невстой!
А оставить Стивена в Равеле…
Он никогда не простил бы Рида. Такое – не прощают.
И все же, был еще один человек, которому было хуже, чем Риду. Маркиз чуть задержался, подождал, пока мимо пройдет граф Вельский, и коснулся его плеча.
- Как ты?
Графенок посмотрел на маркиза. Глаза блеснули непролитыми слезами в свете факелов. Пока они в подземном ходе, ими еще можно пользоваться. Потом, на воздухе, их затушат.
- Нормально, ваше сиятельство.
Рид положил руку мальчишке на плечо, крепко сжал.
- Держись. Стивен не для того остался нас прикрывать, чтобы мы раскисли.
Мальчика все же сорвался, шмыгнул носом.
- Я тоже остаться хотел…
Ран на нем было немало. Нога, грудь, плечо, даже голова, но видимо, все неопасные, раз сам идет. Рид покачал головой.
- Наше место смерти не здесь. Еще не здесь…
Вельский тряхнул головой. Уперто. Упрямо.
- Это – я выбрал бы сам.
- Не дали умереть? Потому что пока еще пригодишься, понял? Не подводи наставника и меня тоже. Стив сказал, что из тебя получится хороший начальник гвардии, вот и изволь соответствовать.
Ансуан Вельский так рот открыл, что даже в темноте зубы забелели.
- Я?
- А кто же?
- Н-но…
- У меня здесь больше никого нет. Принимайте командование над гвардейцами, капитан.
Рид внимательно смотрел в блестящие глаза мальчишки. И понял, что Стивен не ошибся, когда Ансуан медленно опустил ресницы.
- Слушаюсь, ваше сиятельство.
И отвернулся. Чтобы скрыть случайную слезинку.
Рид еще раз сжал его плечо – здоровое, и отошел. С таким надо мальчишку просто оставить. Один на один. Он справится.
Стивен Варраст лишний раз доказал, что разбирается в людях… ах, дядя, как же мне будет тебя не хватать!
Видят Боги, если у меня получится, я сомкну зубы на горле Хурмаха! Он мне за все ответит!
Отряд миновал подземный ход, вышел наружу, и теперь они углублялись в лес. Тихо-тихо, не шумели даже бывшие пленники степняков. Мужчины пойдут с ними, женщин постараются спрятать по дороге, или как-то еще… не бросать же их в крепости? Подземелий на всех не хватит, припасов тоже, поэтому – с собой.
А что ждет впереди…
Рид даже не сомневался, что умрет. Но это не заставит его сомневаться, остановиться или сдаться. Наоборот!
Вперед!
Матильда Домашкина.
- Пора-пора-порадуемся…
Девушка мурлыкала себе под нос, залезая на шкаф, чтобы полить особенно противное вьющееся и плетистое.
Дина развела эту зеленку по всей конторе, а кому теперь ухаживать? Малене, вестимо. И не бросишь эти джунгли…
- Какая милая картина. Это сциндапсус?
Вот только Ирины Петровны здесь не хватало!
Матильда едва не навернулась с табуретки и передала контроль Малене. Потому что ей хотелось назвать растение и саму Ирину Петровну… нет, не собакой. И даже не кошкой. Она, в конце концов, секретарша, а не английский джентльмен, ей материться можно!
Малена легко перехватила контроль над телом. Улыбнулась, медленно спускаясь с табурета. И порадовалась, что сегодня на ней коричневые широкие брюки и песочного цвета блуза с большим бантом. И удобные туфли с ремешком, на невысоком каблучке. Попробуйте-ка изящно спуститься в короткой юбке и на шпильках? С табуретки!
Можно! Но тренироваться придется долго.
- Доброе утро, Ирина Петровна. Вы замечательно выглядите.
Матушка шефа сегодня могла похвастаться изящным костюмчиком с юбкой-карандашом. И блузка на ней была раз в пять дороже, чем вся одежда Малены. И что?
Одежда лишь оболочка, а человек – есть суть и стержень.
Женщина расплылась в довольной улыбке, но тут же спохватилась. Цель у нее другая.
- Так это сциндапсус?
- Дина обожала растения, и это один из ее любимцев. Жаль будет, если завянет, - опять извернулась Малена, которой все эти названия отродясь были неведомы.
- Пожалуй, я у вас позаимствую росточек.
- У меня есть одноразовая посуда, если вы подождете минуту…
Минута и понадобилась. Отросток был аккуратно уложен в пластиковый стаканчик с водой, стакан завернут так, чтобы вода практически не выплескивалась…
- Спасибо, Малена.
Ирина Петровна царственно (как ей казалось) опустила седалище на стул. Малена занялась, было, делами, но перебрать папки ей не дали.
- Возможно, сегодня нам удастся пообедать вместе?
- Я сожалею…
Малена развела руками, демонстрируя свое горе. Да, она страдает, но вынуждена отказать. Пострадает еще, сколько понадобится.
Ирина Петровна прищурилась.
- Антон отпустит вас. Я попрошу.
- Я благодарна вам, Ирина Петровна, но не считаю возможным допускать панибратство ни с моим работодателем, ни с его семьей.
- Малена, - Ирина Петровна переигрывала, и девушка это видела, но не вопить же по Станиславскому: «Не верю?» - Я мать, поймите меня правильно! Мой сын работает и работает, я же стараюсь жить его жизнью, и хочу знать людей, с которыми он проводит так много времени.
- Ирина Петровна, вся информация обо мне есть в личном деле.
Судя по гримаске, дело уже проглядели. И не нашли компромата. Не повезло.
- Разве эта канцелярщина может передать душу человека?
Малене на миг представилась папка, из которой пытается выбраться на волю чья-тот душа. В процессе она покусала соседнюю папку и раскидала бумаги. Неаппетитное зрелище.
- Если у вас есть какие-то вопросы, Ирина Петровна, я отвечу на них.
Коротко и вежливо.
Женщина покачала головой.
- Малена, милая, неужели вы мне откажете? Я вам в матери гожусь…
- Интересно, а если их с моей мамашей в одну клетку запустить, кто кого поборет? - задумалась Матильда.
- Ставлю золотой на Лорену, - так же про себя ухмыльнулась Малена.
- На фиг тетку?
- Да, именно туда. Или еще подальше. Туда, куда зимой шапку надевают.
Матильда фыркнула. В способностях подруги послать кого угодно в пеший эротический тур, она и не сомневалась. И сама могла. Только она – прямо, а Малена исключительно аристократически и вежливо… искусство!
- Ирина Петровна, - Малена смотрела так прочувствованно, что даже крокодил бы прослезился. – Я была бы счастлива, если бы вы стали моей матерью!
От неожиданности у дамочкии аж руки разжались.
Хлюп.
Бедный сциндапсус.
***
Стаканчик не пострадал, так что Малена реанимировала растение и вручила его обратно Ирине Петровне. И мило улыбнулась.
- Я понимаю, что это невозможно, но вы такая милая… так напоминаете мне мою мать…
- Напоминаю?
- В личном деле указано, мать оставила нас, когда мне было два годика. Меня воспитывала бабушка.
Ирина Петровна кивнула. Указано, да…
- И никаких известий?
Кроме повестки в суд. Но этот момент мы изящно обойдем.
- Ни писем, ни звонков… - Малена развела руками. – Я не жалуюсь, но иногда мне так хотелось, чтобы мама была рядом…
- Я поговорю с Антоном, у него есть определенные связи. Может быть, что-то удастся узнать?
- Я буду вам ТАК признательна! Это будет просто замечательно!
Ага, как удар по голове. Но не говорить же об этом? Таким только слабость покажи, мигом вопьются когтями!
- А отец?
Малена развела руками.
- Мама очень любила отца. Они уехали вместе, бабушка предполагала, что они хотят побольше заработать, обеспечить ребенка… было нелегко. Кризис, проблемы, безденежье… я отца даже не помню.
Ирина Петровна «сочувственно» вздохнула. Да, не с ее лицом играть в покер, все видно. Из того, что рассказала Малена, компромата не накопаешь. Если только родители во что-то не вляпались…
А и скрывать не получится. Все равно все есть в личном деле.
- Мама?
А вот и шеф.
- Антоша! – Материнский поцелуй вышел искренним. – А мы тут с Малечкой беседуем…
- И о чем?
- О моих родителях, - Малена улыбнулась. И – свинью! – Я была бы счастлива, будь у меня такая мать, как Ирина Петровна.
- Я тоже… счастлив, - буркнул Антон. – Мать, пошли, поговорим?
Отказываться Ирина Петровна не стала. Хлопнула дверь. Матильда осталась в приемной одна.
***
- Вот ссссука!
- Да, нам будет весело, - мрачно согласилась Малена.
Девушки рассматривали свои перспективы, и получалось грустно.
Один за всех и все за одного? Кто сказал, что это девиз мушкетеров? Это принцип любой семьи…
Это не ваш брат убийца, это вы сестра убийцы. Это не ваша сестра шлюха, это вы – брат шлюхи. Это не ваш отец алкаш, это вы – ребенок алкаша.
Как клеймо. И его не стереть, не спрятать, не вытравить…
Матильда не сделала ничего плохого, но сплетничать о ней будут. И вряд ли с этим можно как-то развязаться…
- Так что делать будем?
- Если ты хочешь быть с Антоном? – задумчиво уточнила Матильда.
- Я – хочу.
- Даже несмотря на его… личные качества?
Малена вздохнула.
- Матильда, он далеко не ангел, но ведь и живет на земле?
- Я заметила.
- Так каким он должен быть?
Матильда вздохнула.
- Не знаю… может быть, просто мужчиной? Которому будет все равно, что за родословная у его избранницы?
- А ему и будет все равно! Я Домбрийская…
- Но я-то нет?
- Ты – моя сестра. И один гнилой побег не означает, что вся ветка плохая!
- Это моя мать… меня будут судить по ней.
- Не по бабушке?
- Бить будут по больному, - Матильда не тешила себя напрасными надеждами. – Слишком удобно… его мамаша грызть тебя будет при каждом случае, даже вставную челюсть закажет.
- Не сомневаюсь.
- А самое паскудное то, что будь я даже дочкой элитного академика и не менее элитной актрисы, все равно мы ей не подойдем. Она уже приглядела жену сыну, уже ее выбрала, и никто другой дамочку не устроит. Мои родители будут поводом. Не причиной.
- И что ты предлагаешь? Закопаться под корягу? Тильди, я тебя не узнаю!
- Перебьемся без коряг, - хмыкнула Матильда. – Будем драться. Ходить с высоко поднятой головой и улыбаться назло всем. Потому что я не совершила ничего плохого. Я не дура, не шлюха, не предательница, не… да много чего – не. Мне стыдиться не за что! Но тебе придется поработать…
- Мне?
- Ну я-то разве что в нос стукну… А тут словами надо, словами…
Малена улыбнулась. Матильда была в своем репертуаре. Сестренка и не собиралась сдаваться. И правильно! Мария Домашкина – просто генетический сбой. Бывает…
Говорят, раз в сто лет такое в каждой семье бывает. И поговорка про «в семье не без урода», не на пустом месте родилась… но как же тяжело детям того самого генетического сбоя!
Замаешься доказывать, что ты – не такая.
Конечно, некоторым легче сдаться, поддаться, уступить, и плыть по течению. Но им с Матильдой это не подходит.
- А значит – вперед, – шепнула сестра.
- Это тоже песня?
- Это – Гардемарины…
***
Ирина Петровна покинула контору ровно через пятнадцать минут. И выглядела при этом весьма недовольной. Чего бы не хотела мамочка от Антона, давать ей загадочное «нечто» любящий сынок не собирался.
Пискнул селектор.
- Малена, зайди ко мне.
Малена поднялась, поправила блузку – и вошла в кабинет шефа.
Антон кивнул на диван.
- Садись, поговорить надо.
- Первый раз в истории дивана, когда его используют только для разговоров, - не удержалась Матильда. Малена улыбнулась краешками губ.
Как же ей повезло с сестрой!
И аккуратно присела, как учили в монастыре. Спина прямая, глаза опущены, руки сложены на коленях – четок не хватает. Прикупить, что ли? К примеру, классический розарий?* Только к нему молитвы выучить придется, Матильда-то ни одной не знала.
*- католические четки особого вида и по ним читается определенный набор молитв, прим. авт.
Антон посмотрел на эту картину, нахмурился. У него, кстати, четки были, большие, деревянные, благочестиво висящие на мониторе.
- Вы о чем с матерью разговаривали?
- О сциндапсусе, - Малена не видела смысла скрывать.
Судя по лицу шефа, ему этот полулатинский мат ни о чем не говорил.
- Че за фигня?
- Лиана такая. Ирина Петровна хотела получить отросток.
- А еще она хочет, чтобы я нашел твоих родителей.
- Влипли, - вздохнула Матильда. – Что делать будем?
- Признаваться, но аккуратно, - решила Малена. И подняла глаза на начальство. Любимое...
Выглядела она при этом сплошной невинностью.
- Если вам нужен адрес и телефон моих родителей, я могу их дать.
Антон открыл рот, подумал, потом закрыл его. Малена смотрела, не отводя глаза.
И все же, какой он красивый…. Нет! Не так!
Бывают мужчины красивые или некрасивые, привлекательные, самцовые, сексуальные… да прорва разновидностей! Это – одно. А вот есть мужчины, к которым тебя тянет.
