Ну что делать?.. Не зря говорят: «Хочешь добраться быстро, лети самолётом. Хочешь прибыть вовремя, езжай поездом». Но всё рано или поздно кончается. Объявили посадку и на наш самолёт.
Наташа распрощалась с любимым мужчиной (ради него она и ехала в Уфу на столь короткое время). Наташа и в самолете оставалась нашей соседкой. Я уже и не могла поверить, что когда-нибудь буду дома. Но этот тазик (его и самолетом—то трудно назвать, толи АН — 26, или АН — 24.), наконец завели. Вернее, завели сначала один двигатель — ощущение возникло такое, что это само небо взревело. Когда завели второй двигатель, вот тут-то уж точно взревела вся Галактика. Но, по—видимому, создателям этого чудовища такой пытки для пассажиров показалось мало. В процессе полёта выяснилось, что терморегуляция у него совершенно невообразимая, никак не поддающаяся никакой логике; в то время как ноги промерзали до костей, голова же словно наполнялась раскалённым свинцом.
Ричард, сидя у меня на руках, вряд ли мог прочувствовать весь контраст температур одновременно — от вечной мерзлоты до изнывающей от зноя Африки.
Но он сильно страдал от рёва мотора и никак не мог сидеть спокойно; всё время поскуливал и прятал свою маленькую бедную головку мне подмышку. В аэропорту нас дожидался Андрей. До дома добрались благополучно. Конечно, радость была несколько подпорчена тем фактом, что щенок не совсем здоров. Но меры начали принимать незамедлительно. Щедрая соседка, она же мамина закадычная подруга, даже выделила маленькую рюмочку коньяка для собаки. Почему-то многие считают, что спиртное, а особенно коньяк полезны для здоровья четвероногих, а при болезни, так просто не заменимы. Впрочем, Ричард вид имел довольный, хотя был слабеньким. Днём позднее я обратилась к своему знакомому ветеринару. Он вынес свой вердикт: рахит. А ещё добавил: «Это же надо было тащиться в Уфу за такой дохлятиной, да ещё за такие деньги!» И всё же вопреки скептицизму «собачьего» доктора Ричард поправился и начал заметно подрастать. И тут я стала замечать, что мой отец начал пристально приглядываться к нему. Я почувствовала, что скандала мне не миновать. Так и есть, в один не очень прекрасный день вопрос отца прозвучал как гром среди ясного неба: «Ира, а какого он будет роста, когда повзрослеет?» Ну да, первоначально речь же шла о маленькой собачке, а о том, что пудели бывают большие, я умолчала. Как же старательно я выкручивалась. Но тогда отец иначе поставил вопрос: «А какого роста его мать?» Ну, куда мне было деваться, пришлось сказать правду. В ответ я услышала почти рычание моего разгневанного отца и упрёки в свой адрес в том, что я его обманула. «Но ведь я же привезла пуделя, как договаривались», — защищалась я. «Но ведь ты же не сказала, что он будет большой», - парировал отец.
«Так ты и не спрашивал», - только и ответила я.
Шло время, Ричард рос. Его любили все, он любил всех. И уже не важно стало, какого он будет роста. Была уже поздняя весна, мы стали выходить с Ричардом на улицу, и особенно нам нравились прогулки в лесопосадке. И особенно такие прогулки нравились мне, так как там я могла позволить себе покурить тайком от родных.
В один из таких дней я и познакомилась с Ириной Чернышевой, единственной теперь моей подругой. Я нашла укромный уголок и только было достала сигарету, тут появилась она со своей собакой эрдельтерьером Венетой, которая была на несколько месяцев старше Ричарда. Надо сказать, я немного помнила Ирину по школе, только визуально. Теперь же она повзрослела, и вид у неё был весьма представительный. Я подумала: такая серьезная девушка наверняка не курит. И мне стало неловко курить при ней. Мы поздоровались. Поговорили о собаках. Но разговор не очень клеился, как обычно бывает в самом начале знакомства. Уходить Ирина явно не собиралась в ближайшее время. «Будь, что будет», - подумала я и достала сигарету. Я извинилась перед ней, но она, к моему удивлению и сама попросила сигарету. Тут я поняла, что это свой человек; напряжение между нами мгновенно улетучилось, и беседа стала куда непринуждённой. С тех пор мы часто встречались на прогулках.
Отношения у нас складывались всё более приветливыми, всё более тёплыми, тем более что у нас уже было две общие темы: собаки и курение. Надо сказать, в ту пору очень много собаководов приходило в лесополосу выгуливать своих питомцев.
Так что круг друзей или, по крайней мере, единомышленников заметно разросся. Причём это были люди самых различных возрастных категорий. Но собаководы — люди с большим чувством солидарности, и поэтому, вероятно, разница в возрасте не ощущалась почти, и наши вечерние прогулки затягивались на два-три часа. А летней порой и просто превращались в посиделки. Постепенно такие вот прогулки стали почти физической необходимостью не только для собак, но и для их хозяев. Компания собралась дружная. Постепенно мы на общие средства приобрели оборудование для дрессировки собак: бумы, барьеры, лестницы. Благоустроили площадку. А затем весело и дружно организовали торжественное открытие этой площадки и, соответственно, застолье; этакий пикник на траве. С тех пор мы частенько вместе отмечали дни рождения, выставки и другие события. Мы поддерживали друг друга в трудную минуту, мы помогали друг другу в беде.
Частенько ходили на Качкарку вместе с собаками, просто так, для разнообразия, хоть это и достаточно далеко. Летом на Качкарке мы искали грибы, купали собак в Бетонке (это такое маленькое искусственное озерцо), купались там же сами. Делали шашлыки. Да просто гуляли по лесу. Зимой катались на лыжах. Ричард был со мной всегда; и когда у него даже уши, усы и хвост покрывались льдом и позванивали на морозе. Он был счастлив, eгo глаза излучали радость жизни. Казалось, он не знал усталости и готов бежать со мной рядом на край света.
Лирида, кинолог — пуделист, не могла нарадоваться на собаку. Это была гордость клуба пуделистов Оренбурга; собака с отличной родословной, с отличным экстерьером и удивительным характером. Да он просто красавец! Гордый, с пружинистым лёгким аллюром. Удивительно жизнерадостный, энергичный, не капризный, очень терпеливый. Как-то помню я его причесывала, в положении «лежа», это длительная и мучительная процедура, тем более что Ричард такой большой, а шерсть у него такая густая. Тут мне понадобилось, чтобы он поднял заднюю лапу и подержал бы её так навесу. Это неудобное положение для собаки. Он поднял лапу и держал ее, как было велено. И тут в дверь позвонили. Конечно, я не помню, кто пришёл тогда, да и не важно. Но с пришедшим мы беседовали не менее получаса. К стыду своему должна признаться, я забыла про Ричарда. А когда же я проводила гостя и вернулась к Ричарду, он лежал всё в том же положении! Бедная моя собака, мне до сих пор стыдно перед тобой.... Да быть красивым не так легко и просто. Но это красота не остаётся без внимания. Наконец-то состоялась наша первая серьёзная выставка, не какая-нибудь щенячья или юниорская, а выставка взрослых собак. Это было на Большой поляне в Зауральной роще. Место, конечно, это чудесное: кругом лес, трава, свежесть, рядом река. Простора много, день тёплый, солнечный — получился самый настоящий праздник. А когда Ричард получил свою первую «золотую» медаль — радости моей не было предела. Казалось, нам впереди всегда будут сопутствовать только радости и триумфы. Мы с друзьями и с Ириной, конечно, организовали небольшой пикничок прямо здесь же в «зауралке». Так приятно было сидеть на траве в тени больших деревьев и праздновать победу. Ричард бегал рядышком со своей большой красивой медалью на новеньком кожаном ошейнике. Обмывали по—гусарски. Среди нас был один офицер, он и предложил обмыть это дело по-гусарски. Что я и сделала. А делается это так. Медаль опускаешь на дно бокала, наполняешь бокал до краев вином. Вино выпиваешь до дна, естественно, бокал при этом принимает наклонное положение, после чего медаль из бокала очень легко достаёшь зубами. И всё, успех и победы обеспечены тебе во всем и всегда.
Но бочка мёда не бывает без ложки дегтя. Увлеченно празднуя, никто из нас и не заметил, как Ричард остался без ошейника и медали. Обидно было до слёз, когда мы стали собираться домой, а пристегнуть поводок оказалось не к чему. Спасибо Лириде, она вручила дубликат медали.
Много курьёзов случается на выставках. Характерным для пуделя, помимо всех его прочих достоинств, является ещё и его пышная, но послушная шерсть. Вот в этом с пуделем не может сравниться ни одна другая порода собак, так как ни у одной другой породы нет, и не может быть в экстерьере такого разнообразия причёсок. Тут уж кинологи-парикмахеры позволили разгуляться своему воображению. Но здесь я не буду описывать все прелести собачьих причесок, хотя бывают уж очень причудливые и экстравагантные. Ухоженный и здоровый пудель в любой прическе эффектен. И любимой является причёска «классический лев». В этой прическе много различных нюансов, но изюминкой в ней, пожалуй, является шикарная «львиная грива», собранная высоко на голове в хвост, и украшенная различными резинками, заколками, бантиками. С этой причёской собака, особенно большой пудель, действительно выглядит царственно. А других ассоциаций у меня и не возникало. Не возникало до тех пор, пока какой-то мальчик на выставке за моей спиной сказал (в мой адрес) своей маме, когда мы проходили с Ричардом мимо них: «Мама, смотри, как собака похожа на свою хозяйку!» Я не обиделась, нет. Мне просто показалось смешно, ведь действительно мои искусственно закрученные волосы тоже были собраны в большой пушистый хвост высоко над головой и тоже отливали рыжиной. Мы действительно были похожи. Значит. и животных мы выбираем не случайно, и они не случайно выбирают нас. Это действительно так; у нас обязательно должно быть хоть что—то общее, даже во внешности. Много было выставок, много было забавного и смешного на этих выставках. На одной из них Ричард чуть было не убежал прямо с ринга в момент выступления вслед за Ириной. Она была здесь же, на стадионе. Но подойти близко не решилась. А дело в том, что у её Венеты была течка, и кобели, конечно, это очень сильно чувствуют. А к Ирине с Венетой Ричард был как- то особенно неравнодушен, да тут ещё и течка. Он даже как-то однажды пометил Ирину, её новые колготки. Ну, какая уж тут выставка, какое выступление, когда в жилах бурлит молодая кровь! Он скулил и вырывался с ринга. Судья не могла понять, в чём дело. Когда же я объяснила, судья, шутя, предложила: «Ну, тогда ставьте свою течную суку в ринг впереди него». Но Венеты рядом не было, а Ирина как-то не рискнула встать в ринг.
Для справки.
Пудели были выведены когда-то в качестве охотничьих собак для охоты на уток. У них даже небольшие перепонки между пальцев есть; это плавающая собака. И ещё сохранился сильный апортировочный рефлекс, т.е. находить и приносить далеко заброшенный предмет хозяину. А ещё это пастушьи собаки. И охранный рефлекс тоже у них сильный. Но, ни смотря ни на что, на каждой выставке Ричард неизменно получал своё первое место и оценку «отлично». Но на одной выставке мы всё же потерпели фиаско, это было в Самаре. Ричарду поставили оценку «очень хорошо». Правда во многом я сама виновата. За всё лето ни разу не причесала его, вся eгo шерсть была забита и спутана колючками. Когда осенью я начала его экстренно готовить к поездке, почёсывала второпях половину шерсти. Одним словом, сильно подпортила его ещё совсем недавно богатое одеяние. А это существенный недостаток. Но вот сама поездка оставила у нас с Ириной неизгладимое впечатление, потому как превратилась в маленькое приключение. Начать с того, что места во всем вагоне были выкуплены собаководами и, соответственно весь вагон был предоставлен в наше распоряжение. А так как многие из нас уже были порядком знакомы между собой, получалось, что мы едем веселой и теплой компанией. Ну т.е. всё у нас для этого было: общие темы, добрые отношения, хорошее настроение и бутылочка водки и собаки рядом. Ехать было радостно и волнительно; что-то ждёт нас впереди?.. Победы или поражения, новые знакомства или разочарования?.. А пока мы ехали и наслаждались поездкой. К тому моменту как мы подъезжали к Самаре, мы уже все друг дpyгa знали, включая собак. В Самаре же мы разделились на две группы: одна группа с немецкими овчарками (их большинство) поехали на открытый стадион, другая же, включающая все остальные породы, в том числе и нас с Ричардом - на закрытый стадион. Не буду описывать сам выставочный процесс — он обычен и хорошо знаком всем владельцам породистых собак. А всем остальным он вряд ли интересен. А вот ожидание было бесконечным, оно длилось много-много мучительных часов для нас и особенно для собак. Тем более что никаких особых лавров нам с Ричардом это не принесло, и меня утешало лишь то, что никаких таких особых целей я перед собой и не ставила. Мудрее и гораздо жизнерадостнее нас провели это томительное время ожидания те люди, кто не страдал комплексами приличия и периодически подпитывал себя водочкой. Но справедливости ради надо сказать, что один такой жизнелюб, хозяин ротвейлера, был преждевременно удален с собакой с ринга за то, что оскорбил судью международного класса, какую—то иностранку. А незадолго до этого он каким-то странным образом умудрился прокатиться сверху донизу по всем зрительским рядам и при этом ни в одном из кресел не провалился и не зацепился. Впрочем, как выяснилось при более тесном знакомстве, он не был особенно огорчён или сконфужен такими вот превратностями судьбы. После всех этих треволнений и испытаний всех нас, иногородних буквально погрузили в автобусы и вывезли за город в какую-то базу «Волчью». Такое название все собаководы единодушно присвоили этой турбазе, когда впервые увидели её. Когда-то давно был фильм с таким названием. Содержание фильма я уже давно забыла.
Но eгo название как нельзя лучше «приклеилось» к этой базе и с тех пор неразрывно ассоциируется в моей памяти именно с ней.
Там царили глушь и забвение. Всё, что могло зарасти сорняком, заросло. Всё что могло быть сломано, было сломано. Стёкла в здании большей частью побиты. Половицы в полу выломаны, да так, что можно было, не напрягаясь разглядеть на втором этаже всё, что делается внизу. Очевидно было, что когда-то здесь активно отдыхали. И вот теперь нам предстояло провести здесь оставшуюся часть суток и начало нового дня. Однако мы были приятно удивлены, когда узнали, что привезли питание для наших собак — сырые говяжьи кости. Организаторы выставки таки позаботились о нас. Нам было предоставлено даже постельное бельё и по два одеяла на каждого; было холодно по ночам, железные кровати ещё уцелели. Но и это ещё не всё. Здесь даже работал душ, и при этом даже шла горячая вода!
Но всё же предстоящий вечер обещал быть скучным. Вот тут-то мы с Ириной очень пожалели, что не прихватили с собой «горячительного», а купить было негде. Но что теперь поделаешь. Тогда основательно подкрепившись после тяжелого и голодного дня, мы с Ириной решили погреться и снять усталость в душе. Конечно же, взяли с собой Ричарда, да он и не пожелал сидеть за закрытой дверью душа, да ещё в совершенно чужом ему месте.
Наташа распрощалась с любимым мужчиной (ради него она и ехала в Уфу на столь короткое время). Наташа и в самолете оставалась нашей соседкой. Я уже и не могла поверить, что когда-нибудь буду дома. Но этот тазик (его и самолетом—то трудно назвать, толи АН — 26, или АН — 24.), наконец завели. Вернее, завели сначала один двигатель — ощущение возникло такое, что это само небо взревело. Когда завели второй двигатель, вот тут-то уж точно взревела вся Галактика. Но, по—видимому, создателям этого чудовища такой пытки для пассажиров показалось мало. В процессе полёта выяснилось, что терморегуляция у него совершенно невообразимая, никак не поддающаяся никакой логике; в то время как ноги промерзали до костей, голова же словно наполнялась раскалённым свинцом.
Ричард, сидя у меня на руках, вряд ли мог прочувствовать весь контраст температур одновременно — от вечной мерзлоты до изнывающей от зноя Африки.
Но он сильно страдал от рёва мотора и никак не мог сидеть спокойно; всё время поскуливал и прятал свою маленькую бедную головку мне подмышку. В аэропорту нас дожидался Андрей. До дома добрались благополучно. Конечно, радость была несколько подпорчена тем фактом, что щенок не совсем здоров. Но меры начали принимать незамедлительно. Щедрая соседка, она же мамина закадычная подруга, даже выделила маленькую рюмочку коньяка для собаки. Почему-то многие считают, что спиртное, а особенно коньяк полезны для здоровья четвероногих, а при болезни, так просто не заменимы. Впрочем, Ричард вид имел довольный, хотя был слабеньким. Днём позднее я обратилась к своему знакомому ветеринару. Он вынес свой вердикт: рахит. А ещё добавил: «Это же надо было тащиться в Уфу за такой дохлятиной, да ещё за такие деньги!» И всё же вопреки скептицизму «собачьего» доктора Ричард поправился и начал заметно подрастать. И тут я стала замечать, что мой отец начал пристально приглядываться к нему. Я почувствовала, что скандала мне не миновать. Так и есть, в один не очень прекрасный день вопрос отца прозвучал как гром среди ясного неба: «Ира, а какого он будет роста, когда повзрослеет?» Ну да, первоначально речь же шла о маленькой собачке, а о том, что пудели бывают большие, я умолчала. Как же старательно я выкручивалась. Но тогда отец иначе поставил вопрос: «А какого роста его мать?» Ну, куда мне было деваться, пришлось сказать правду. В ответ я услышала почти рычание моего разгневанного отца и упрёки в свой адрес в том, что я его обманула. «Но ведь я же привезла пуделя, как договаривались», — защищалась я. «Но ведь ты же не сказала, что он будет большой», - парировал отец.
«Так ты и не спрашивал», - только и ответила я.
Шло время, Ричард рос. Его любили все, он любил всех. И уже не важно стало, какого он будет роста. Была уже поздняя весна, мы стали выходить с Ричардом на улицу, и особенно нам нравились прогулки в лесопосадке. И особенно такие прогулки нравились мне, так как там я могла позволить себе покурить тайком от родных.
В один из таких дней я и познакомилась с Ириной Чернышевой, единственной теперь моей подругой. Я нашла укромный уголок и только было достала сигарету, тут появилась она со своей собакой эрдельтерьером Венетой, которая была на несколько месяцев старше Ричарда. Надо сказать, я немного помнила Ирину по школе, только визуально. Теперь же она повзрослела, и вид у неё был весьма представительный. Я подумала: такая серьезная девушка наверняка не курит. И мне стало неловко курить при ней. Мы поздоровались. Поговорили о собаках. Но разговор не очень клеился, как обычно бывает в самом начале знакомства. Уходить Ирина явно не собиралась в ближайшее время. «Будь, что будет», - подумала я и достала сигарету. Я извинилась перед ней, но она, к моему удивлению и сама попросила сигарету. Тут я поняла, что это свой человек; напряжение между нами мгновенно улетучилось, и беседа стала куда непринуждённой. С тех пор мы часто встречались на прогулках.
Отношения у нас складывались всё более приветливыми, всё более тёплыми, тем более что у нас уже было две общие темы: собаки и курение. Надо сказать, в ту пору очень много собаководов приходило в лесополосу выгуливать своих питомцев.
Так что круг друзей или, по крайней мере, единомышленников заметно разросся. Причём это были люди самых различных возрастных категорий. Но собаководы — люди с большим чувством солидарности, и поэтому, вероятно, разница в возрасте не ощущалась почти, и наши вечерние прогулки затягивались на два-три часа. А летней порой и просто превращались в посиделки. Постепенно такие вот прогулки стали почти физической необходимостью не только для собак, но и для их хозяев. Компания собралась дружная. Постепенно мы на общие средства приобрели оборудование для дрессировки собак: бумы, барьеры, лестницы. Благоустроили площадку. А затем весело и дружно организовали торжественное открытие этой площадки и, соответственно, застолье; этакий пикник на траве. С тех пор мы частенько вместе отмечали дни рождения, выставки и другие события. Мы поддерживали друг друга в трудную минуту, мы помогали друг другу в беде.
Частенько ходили на Качкарку вместе с собаками, просто так, для разнообразия, хоть это и достаточно далеко. Летом на Качкарке мы искали грибы, купали собак в Бетонке (это такое маленькое искусственное озерцо), купались там же сами. Делали шашлыки. Да просто гуляли по лесу. Зимой катались на лыжах. Ричард был со мной всегда; и когда у него даже уши, усы и хвост покрывались льдом и позванивали на морозе. Он был счастлив, eгo глаза излучали радость жизни. Казалось, он не знал усталости и готов бежать со мной рядом на край света.
Лирида, кинолог — пуделист, не могла нарадоваться на собаку. Это была гордость клуба пуделистов Оренбурга; собака с отличной родословной, с отличным экстерьером и удивительным характером. Да он просто красавец! Гордый, с пружинистым лёгким аллюром. Удивительно жизнерадостный, энергичный, не капризный, очень терпеливый. Как-то помню я его причесывала, в положении «лежа», это длительная и мучительная процедура, тем более что Ричард такой большой, а шерсть у него такая густая. Тут мне понадобилось, чтобы он поднял заднюю лапу и подержал бы её так навесу. Это неудобное положение для собаки. Он поднял лапу и держал ее, как было велено. И тут в дверь позвонили. Конечно, я не помню, кто пришёл тогда, да и не важно. Но с пришедшим мы беседовали не менее получаса. К стыду своему должна признаться, я забыла про Ричарда. А когда же я проводила гостя и вернулась к Ричарду, он лежал всё в том же положении! Бедная моя собака, мне до сих пор стыдно перед тобой.... Да быть красивым не так легко и просто. Но это красота не остаётся без внимания. Наконец-то состоялась наша первая серьёзная выставка, не какая-нибудь щенячья или юниорская, а выставка взрослых собак. Это было на Большой поляне в Зауральной роще. Место, конечно, это чудесное: кругом лес, трава, свежесть, рядом река. Простора много, день тёплый, солнечный — получился самый настоящий праздник. А когда Ричард получил свою первую «золотую» медаль — радости моей не было предела. Казалось, нам впереди всегда будут сопутствовать только радости и триумфы. Мы с друзьями и с Ириной, конечно, организовали небольшой пикничок прямо здесь же в «зауралке». Так приятно было сидеть на траве в тени больших деревьев и праздновать победу. Ричард бегал рядышком со своей большой красивой медалью на новеньком кожаном ошейнике. Обмывали по—гусарски. Среди нас был один офицер, он и предложил обмыть это дело по-гусарски. Что я и сделала. А делается это так. Медаль опускаешь на дно бокала, наполняешь бокал до краев вином. Вино выпиваешь до дна, естественно, бокал при этом принимает наклонное положение, после чего медаль из бокала очень легко достаёшь зубами. И всё, успех и победы обеспечены тебе во всем и всегда.
Но бочка мёда не бывает без ложки дегтя. Увлеченно празднуя, никто из нас и не заметил, как Ричард остался без ошейника и медали. Обидно было до слёз, когда мы стали собираться домой, а пристегнуть поводок оказалось не к чему. Спасибо Лириде, она вручила дубликат медали.
Много курьёзов случается на выставках. Характерным для пуделя, помимо всех его прочих достоинств, является ещё и его пышная, но послушная шерсть. Вот в этом с пуделем не может сравниться ни одна другая порода собак, так как ни у одной другой породы нет, и не может быть в экстерьере такого разнообразия причёсок. Тут уж кинологи-парикмахеры позволили разгуляться своему воображению. Но здесь я не буду описывать все прелести собачьих причесок, хотя бывают уж очень причудливые и экстравагантные. Ухоженный и здоровый пудель в любой прическе эффектен. И любимой является причёска «классический лев». В этой прическе много различных нюансов, но изюминкой в ней, пожалуй, является шикарная «львиная грива», собранная высоко на голове в хвост, и украшенная различными резинками, заколками, бантиками. С этой причёской собака, особенно большой пудель, действительно выглядит царственно. А других ассоциаций у меня и не возникало. Не возникало до тех пор, пока какой-то мальчик на выставке за моей спиной сказал (в мой адрес) своей маме, когда мы проходили с Ричардом мимо них: «Мама, смотри, как собака похожа на свою хозяйку!» Я не обиделась, нет. Мне просто показалось смешно, ведь действительно мои искусственно закрученные волосы тоже были собраны в большой пушистый хвост высоко над головой и тоже отливали рыжиной. Мы действительно были похожи. Значит. и животных мы выбираем не случайно, и они не случайно выбирают нас. Это действительно так; у нас обязательно должно быть хоть что—то общее, даже во внешности. Много было выставок, много было забавного и смешного на этих выставках. На одной из них Ричард чуть было не убежал прямо с ринга в момент выступления вслед за Ириной. Она была здесь же, на стадионе. Но подойти близко не решилась. А дело в том, что у её Венеты была течка, и кобели, конечно, это очень сильно чувствуют. А к Ирине с Венетой Ричард был как- то особенно неравнодушен, да тут ещё и течка. Он даже как-то однажды пометил Ирину, её новые колготки. Ну, какая уж тут выставка, какое выступление, когда в жилах бурлит молодая кровь! Он скулил и вырывался с ринга. Судья не могла понять, в чём дело. Когда же я объяснила, судья, шутя, предложила: «Ну, тогда ставьте свою течную суку в ринг впереди него». Но Венеты рядом не было, а Ирина как-то не рискнула встать в ринг.
Для справки.
Пудели были выведены когда-то в качестве охотничьих собак для охоты на уток. У них даже небольшие перепонки между пальцев есть; это плавающая собака. И ещё сохранился сильный апортировочный рефлекс, т.е. находить и приносить далеко заброшенный предмет хозяину. А ещё это пастушьи собаки. И охранный рефлекс тоже у них сильный. Но, ни смотря ни на что, на каждой выставке Ричард неизменно получал своё первое место и оценку «отлично». Но на одной выставке мы всё же потерпели фиаско, это было в Самаре. Ричарду поставили оценку «очень хорошо». Правда во многом я сама виновата. За всё лето ни разу не причесала его, вся eгo шерсть была забита и спутана колючками. Когда осенью я начала его экстренно готовить к поездке, почёсывала второпях половину шерсти. Одним словом, сильно подпортила его ещё совсем недавно богатое одеяние. А это существенный недостаток. Но вот сама поездка оставила у нас с Ириной неизгладимое впечатление, потому как превратилась в маленькое приключение. Начать с того, что места во всем вагоне были выкуплены собаководами и, соответственно весь вагон был предоставлен в наше распоряжение. А так как многие из нас уже были порядком знакомы между собой, получалось, что мы едем веселой и теплой компанией. Ну т.е. всё у нас для этого было: общие темы, добрые отношения, хорошее настроение и бутылочка водки и собаки рядом. Ехать было радостно и волнительно; что-то ждёт нас впереди?.. Победы или поражения, новые знакомства или разочарования?.. А пока мы ехали и наслаждались поездкой. К тому моменту как мы подъезжали к Самаре, мы уже все друг дpyгa знали, включая собак. В Самаре же мы разделились на две группы: одна группа с немецкими овчарками (их большинство) поехали на открытый стадион, другая же, включающая все остальные породы, в том числе и нас с Ричардом - на закрытый стадион. Не буду описывать сам выставочный процесс — он обычен и хорошо знаком всем владельцам породистых собак. А всем остальным он вряд ли интересен. А вот ожидание было бесконечным, оно длилось много-много мучительных часов для нас и особенно для собак. Тем более что никаких особых лавров нам с Ричардом это не принесло, и меня утешало лишь то, что никаких таких особых целей я перед собой и не ставила. Мудрее и гораздо жизнерадостнее нас провели это томительное время ожидания те люди, кто не страдал комплексами приличия и периодически подпитывал себя водочкой. Но справедливости ради надо сказать, что один такой жизнелюб, хозяин ротвейлера, был преждевременно удален с собакой с ринга за то, что оскорбил судью международного класса, какую—то иностранку. А незадолго до этого он каким-то странным образом умудрился прокатиться сверху донизу по всем зрительским рядам и при этом ни в одном из кресел не провалился и не зацепился. Впрочем, как выяснилось при более тесном знакомстве, он не был особенно огорчён или сконфужен такими вот превратностями судьбы. После всех этих треволнений и испытаний всех нас, иногородних буквально погрузили в автобусы и вывезли за город в какую-то базу «Волчью». Такое название все собаководы единодушно присвоили этой турбазе, когда впервые увидели её. Когда-то давно был фильм с таким названием. Содержание фильма я уже давно забыла.
Но eгo название как нельзя лучше «приклеилось» к этой базе и с тех пор неразрывно ассоциируется в моей памяти именно с ней.
Там царили глушь и забвение. Всё, что могло зарасти сорняком, заросло. Всё что могло быть сломано, было сломано. Стёкла в здании большей частью побиты. Половицы в полу выломаны, да так, что можно было, не напрягаясь разглядеть на втором этаже всё, что делается внизу. Очевидно было, что когда-то здесь активно отдыхали. И вот теперь нам предстояло провести здесь оставшуюся часть суток и начало нового дня. Однако мы были приятно удивлены, когда узнали, что привезли питание для наших собак — сырые говяжьи кости. Организаторы выставки таки позаботились о нас. Нам было предоставлено даже постельное бельё и по два одеяла на каждого; было холодно по ночам, железные кровати ещё уцелели. Но и это ещё не всё. Здесь даже работал душ, и при этом даже шла горячая вода!
Но всё же предстоящий вечер обещал быть скучным. Вот тут-то мы с Ириной очень пожалели, что не прихватили с собой «горячительного», а купить было негде. Но что теперь поделаешь. Тогда основательно подкрепившись после тяжелого и голодного дня, мы с Ириной решили погреться и снять усталость в душе. Конечно же, взяли с собой Ричарда, да он и не пожелал сидеть за закрытой дверью душа, да ещё в совершенно чужом ему месте.
