Глава 1
Спонтанные дни рождения
Великолепная планета, которую выбрали для новой жизни Адель с Лаймой, лежала намного дальше от Солнца по сравнению с ещё одной голубой планетой – Землёй. Вследствие этого и год, и его сезоны длились тут намного дольше.
Весна и на Землю приходит не в один день. Она долго борется со сдающей свои позиции зимой, которая из последних сил "жжёт морозом, душит льдом, загоняет в жаркий дом". Так же было и на Уране – спустя пару дней после выписки Адель снова ударил мороз под двести, покрыв всё крепким, как гранит, слоем льда. Несколько раз Спинклер покрывался за весну сухим снегом, чередующимся с периодами тёплых ветров и слякоти.
Но наконец и в этом промёрзшем мире стали заметны признаки вегетации. Температура поднималась выше нуля – пусть пока и по Фаренгейту, но снега почти не осталось и начали пробиваться травинки на оживающей почве, набухли почки на листопадных деревьях, стоя на старте озеленения.
И самое главное – в один прекрасный день облака совсем рассеялись, освободив небо для солнышка!
– Знаешь, Адель, – мечтательно протянула Лайма, – вчера я загадала, если сегодня будет ясно, значит, я в этот день родилась.
Им удалось подбить Эльгебара на пикник. На обходе он подстрелил птицу, а потом они удалились не в лес, где было ещё довольно сыро, а в раскинувшееся неподалёку поле. Там зацветали миллионы незабудок – цветов, окрашивавших Уран в характерный голубой цвет.
Постелили одеяла, развели костёр, начали жарить добычу. Кроме того, Эльгебар нарезал салатов из местных растений, которые оказались очень даже вкусными. Справа раскинул пока ещё голые ветви густой лес, прямо и слева в солнечных лучах купались крыши и стены Спинклера.
И тут Адель возьми да ляпни:
– Эльгебар, а почему ты один?
Он явно не ожидал такого вопроса, но среагировал быстро.
– Видишь ли, Адель... Мы все на самом деле одни.
– Это как?
– Мы рождаемся одни и умираем одни. Но между рождением и смертью тоже... Вот вы – лучшие подруги, всегда вместе. Но это – лишь иллюзия. На самом деле вы – только часть жизни друг друга, ясное дело, конечная.
– Ну, умеешь испортить настроение! – засмеялась Лайма.
– Горькая правда лучше сладкой лжи, так я считаю. Чем раньше её примешь, тем и жизнь легче.
На пару минут между ними повисло напряжение. Но потом всё забылось, и они продолжили празднование до заката, когда холодок стал уже некомфортен.
Через день Адель сказала Лайме:
– Сегодня такой прекрасный день... Почему бы ему не быть моим днём рождения?
– Надо было вчера отпраздновать общий, – хихикнула трёхцветная кошка.
Целлум отреагировал так:
– Очень может быть! Не зная ваше происхождение, подумал бы, что вы из одного выводка. Хорошо, устроим и сегодня пикничок.
На этот раз Эльгебар притащил тушку зверя, напоминающего барсука.
– Цефлоникс, – продекламировал он, положив трофей перед подругами. – Ест травы и плоды с подлеска. А позавчерашняя птица – фириоль, гнездится на земле, ест плоды и мелких животных.
– Эльгебар, а покажи нам лес, – запросили кошки.
– Обязательно покажу! – пообещал лесник. – Погода сейчас хорошая, можно гулять хоть весь день.
Они так же отмечали до заката, делясь историями из жизни и вспоминая подвиги именинницы. Закопав угли, домой ушли под свет Оберона и Титании.
Глава 2
Домострой
Как и обещал, Эльгебар повёл подруг вскорости в лес. Но не на экскурсию, как предполагалось, а для выявления деревьев, пригодных в качестве стройматериалов. В избе целлума втроём было тесновато, да и кошки чувствовали вину, тесня хозяина.
Было решено возвести один дом и для Лаймы, и для Адель: всё-таки они сильно сдружились, да и проще так было. Сначала расчистили землю и наметили фундамент. По расчётам дом должен был иметь размеры два с половиной на два с половиной метра, и межа была уже прочерчена в уранианском грунте.
– Всё-таки плохо, что сейчас снега нет, – заметил Эльгебар. – Погрузили бы бревно на сани да повезли. Ну ничего, и так притащим.
Он выбрал прямое и высокое дерево, похожее на ель, и начал его рубить. Когда оно, захрустев, хлёстко шмякнулось оземь, кошки даже немного испугались.
Кое-как запихнув под ствол тележку, прикаченную егерем, троица обвязала ствол и повезла к месту стройки, обрубив перед этим все ветви. Это было чем-то вроде лиственницы: начали пробиваться молодые спиралевидные иголочки.
Измерив длину ствола, они пришли к выводу, что его хватит на два строительных бревна. Так пилить пришлось бы долго, но втроём по очереди работа заспорилась быстро.
Распилив, принялись тесать по меньшему размеру, а превышение у основания ствола составило десять сантиметров. Всего за этот день им удалось уложить только два бревна. Но души всё равно ликовали: это можно было сравнить с первым гвоздём, забитым в шпалу многокилометровой железной дороги.
За неделю они успели сложить примерно половину дома по высоте – теперь надо было оборудовать окна. Но два дня шёл мокрый снег, и у строителей уже болели мышцы, так что они с чистой совестью отдыхали.
Для окон им пришлось отхватывать заготовки топором от ствола, а потом выстругивать до подходящих размеров. Стёкла нашлись у Эльгебара в запасе, он обрезал их под окна, причём на каждое приходилось по два стекла – в связи с местными морозами.
Ещё через неделю с небольшим коробка дома была завершена. Небольшие сложности возникли с крышей, но целлум помог. Крышу сделали двускатной, высокой, чтобы снег не задерживался, а щели с трещинами замазали глиной и сеном.
Сложили в избе и печь из камней, не такую большую, как русская, но тем не менее. Кроме того, Эльгебар мог, в силу особенностей организма, хоть в середине зимы купаться в проруби, но астрокошкам, как ни странно, надо было где-то мыться. И они сложили баню, соединив её с домом – ибо при зимних морозах, царящих на седьмой планете, выпрыгивание из парилки в сугроб грозило неминуемым облезанием шкуры.
Из остатков стройматериала собрали две кровати, стол и два стула. Новоселье отпраздновали вскорости, тут же, в обретённом доме Лаймы с Адель.
