Глава 1
По лицу скользнул солнечный лучик, заставил поморщиться. Фиона открыла глаза, огляделась.
Комната, скромно обставленная. Не комната – келья в обители милосердия, - вспомнила она. Здесь она приходила в себя после возвращения в столицу. Предыдущие несколько дней могла лишь лежать пластом, а большей частью находилась без сознания. Изредка ненадолго приходила в себя, таращилась бездумно в потолок – и вновь проваливалась в сон без сновидений. Не было ни сил, ни мыслей.
Нет, пару раз она вспомнила о соседе, оставшемся в логове фанатиков. Она смогла сбежать, он остался…
Мысль, впрочем, была вялая. На тревогу сил не осталось.
Силы закончились после того, как рассказала маркизу Кесселю о фанатиках. О том, как вдвоем с Милном попала к ним. И чего стоило выбраться.
Маркиз, помнится, успокоил ее – сказал, что примет необходимые меры. Уже после разговора с ним сделалось дурно – и перепуганная Агнес отвезла ее к сестрам-целительницам. И здесь она уже не первый день. Который по счету – сказать трудно. Не больше седмицы – но наверняка она в этом уверена не была.
Фиона шевельнула пальцами, затем рискнула поднять руку, поднести к лицу.
Мышцы слушались, ничего не болело. Повернула голову, оглядела тесную келью внимательнее. Наконец решилась перевернуться набок, приподняться.
Спустила ноги с кровати. Дощатый пол приятно холодил ступни. Она осторожно потянулась. Тело слушалось, ощущалась лишь легкая слабость.
Она осторожно поднялась на ноги. Надо бы кого-нибудь найти. Ну, как минимум – нужно встать и одеться. Сколько времени она не была дома?
А что вообще делается снаружи, в мире? Успел ли маркиз?
Сердце кольнуло тревогой. Она жива и на свободе только потому, что Милн – ее несносный сосед – остался в логове фанатиков. Пожертвовал собой! Можно сколько угодно говорить, что с ним вдвоем она бы далеко не убежала. Что сам он попросту не мог идти. Но это не отменяло факта: чтобы бежать, ей пришлось бросить его.
Жив ли он еще?
Да она не представляет даже, сколько времени провела здесь! И с тем, чтобы выйти на поиски кого-либо, возникла проблема. На ней была только тонкая льняная сорочка. Другой одежды в комнате не нашлось. Даже шлафрока или пеньюара, чтоб накинуть. И туфли. Не бродить же по коридорам босиком!
Впрочем… что за условности!
На плечи Фиона все-таки накинула тонкое шерстяное покрывало – не по себе было шататься по коридорам в одной сорочке. Точно умалишенная по дому скорби. Кое-как убрала волосы в узел и вышла. Снаружи пол уже был каменный и ощутимо холодил ступни. Она огляделась по сторонам – никого! А жаль. Недурно было бы, если б ее кто-нибудь увидел и отправил обратно в постель. Или хотя бы предложил туфли.
Направо или налево? Длинный коридор уходил в обе стороны. Через равные промежутки по обеим сторонам тянулись чередой двери.
Фиона, поразмыслив, двинулась к ближайшей, стукнула в створу. Толкнула – заперто! Что ж, значит, в следующую. Где-нибудь да окажутся люди! Или появится кто-нибудь.
Если это – обитель милосердия, сестры-целительницы могут уходить на молитву. Сколько сейчас времени? Судя по солнцу – позднее утро. Может, и полдень.
Подумав, направилась по коридору. В комнаты больше соваться не пыталась. Это обитель – рано или поздно кто-нибудь попадется по дороге.
Она успела дойти до лестницы и даже спуститься на пару этажей. Лишь возле выхода ее перехватили. Должно быть, если б у входа не находились постоянно двое-трое сестер, она так и ушла бы из обители в город. В одной ночной сорочке, босиком, завернувшись в одеяло.
Фиону препроводили на место. Принесли горячую еду и пообещали, что матушка-настоятельница зайдет к ней вечером. Она и ответит на все вопросы.
Спорить она не стала. Что проку? Она пролежала несколько дней – несколько часов ничего не изменят. Тем более, прогулка слегка утомила. Да и ноги основательно замерзли – шутка ли, босиком бродить по каменному полу! Так что, очутившись в постели, она сразу замотала их как следует одеялом. Отметила, что еду ей принесли и даже дали еще одно покрывало. А вот ни туфель, ни какой-нибудь одежды не дали.
*** ***
- Милая, вам рано покидать нас, - мягко проговорила мать-настоятельница. – Вы только-только пришли в себя. И еще слишком слабы. Вам лучше остаться в обители еще хотя бы несколько дней.
- Но я поднялась на ноги! – растерялась Фиона.
- Да, но несколько дней до этого лежали неподвижно. И мы опасались, сумеем ли вытянуть вас. Не стоит так рисковать собственным здоровьем!
Фиона раскрыла было рот возразить – и захлопнула его.
Нет, не по своей инициативе эта милая добрая женщина уговаривает ее! И перед этим отказалась рассказывать, что творится снаружи. Сослалась на незнание, но… она и отправить весточку Агнес отказалась!
Наверняка – приказ маркиза. Удержать ее в обители как можно дольше, чтобы не путалась под ногами. Она сжала губы, потом мило улыбнулась.
- Хорошо, я поняла, матушка, - отозвалась кротко.
Ох, не думала, что пригодится усвоенная в детстве наука лицемерия! Мать-настоятельница окинула ее пронзительным взглядом.
- Не думайте, голубка моя, что вам удалось обмануть меня вашим кротким видом! – прихлопнула она неожиданно жестко. – Учтите: покинуть обитель без разрешения вам не удастся. И да, вы верно догадались: это приказ его светлости! Выздоравливайте, если скучно – библиотека обители к вашим услугам. Но не пытайтесь выйти.
- Вы мысли читаете? – вопросила ошарашенная Фиона.
- Ваши мысли у вас на лбу написаны, - она тонко улыбнулась.
- И… долго мне придется злоупотреблять вашим гостеприимством?
- Ровно столько, чтоб окрепнуть как следует.
Ясно. Пока маркиз не покончит с этим делом. И что с Милном, жив ли он вообще, она тоже не сможет узнать. Никто отчитываться перед нею не будет!
- А… связь с внешним миром, даже с леди Брейнстоун – это тоже маркиз запретил? – безнадежно осведомилась она.
- Милая моя. Вы еще не настолько окрепли, чтобы задавать такие вопросы. Вам лучше, если вы будете спокойно отдыхать в вашей комнате. Агнес сейчас занята, как только она освободится – непременно навестит вас, - при последних словах на лицо матери-настоятельницы набежала тень.
Не по душе ей роль тюремщицы! – дошло до Фионы. Вот только маркиз – не тот человек, приказы которого можно оспорить.
Но… выходит, и Агнес вынуждена мириться с приказом самодура? Не просто мириться, а выполнять.
- Так что же, мне теперь из комнаты выходить нельзя?
- Можно. Чтобы пройтись до библиотеки, взять какую-нибудь книгу. В обители есть прекрасный садик во внутреннем дворе – можете выходить туда. Не сегодня – через день-два.
Ясно. Фиона понуро кивнула.
Спорить дальше сил не осталось. Да и толк – если всё решено за нее? С тем, чтобы выходить во внутренний двор через день-два, спорить не хотелось тем более. Она и сама уже ощущала, что вот нынче, например, не отыщет в себе сил на прогулку. Возможно, завтра или послезавтра…
- Можно мне, по крайней мере, мою одежду? – устало осведомилась она. – Ну, или просто какую-нибудь одежду. Мне не понравилось ходить по коридорам в одной сорочке и босиком.
- Не нужно было бродить по коридорам босиком и в одной сорочке, - улыбнулась мать-настоятельница.
- Но… вы же сами разрешили мне посещать библиотеку! – возмущение вышло вялым.
- И вы готовы вот сейчас немедля бежать в библиотеку? – усмехнулась настоятельница. Покачала головой. – Милое дитя, придите в себя. Для начала. Окрепните хоть немного. Вы получите одежду завтра с утра. После того, как позавтракаете. А сегодня вам лучше оставаться в постели. Вы бледны, и вид у вас усталый, - она вздохнула, пощупала лоб.
Фиона поневоле ощутила себя маленькой девочкой. Мать-настоятельница принялась щупать пульс, оглядела лицо.
- Я скажу, чтобы вам принесли подкрепиться, - заключила она наконец. – Если вам вдруг что-нибудь понадобится – звоните в звонок, вот же шнурок рядом с вами! – и указала на длинный шнур, свисающий вдоль стены у изголовья. – Одна из сестер непременно к вам явится, чтобы помочь. Не бегайте больше по коридорам – не хватало вам еще и простыть ко всему.
Оставалось только кивнуть.
Матушка вышла, а Фиона задумалась. Маркиз отдал приказ не выпускать ее, и до сих пор не отменил его. Выходит… и дело не окончено?
Добраться до городка, на окраине которого окопались фанатики – чуть больше, чем полдня по воздуху на крыланах. Уж переправить таким способом людей маркизу доступно! В его ведении – вся разведка королевства. А выкурить фанатиков из их логова на месте, вычистить там всё – вряд ли маркиз мог столкнуться с трудностями в этом.
Но, выходит, столкнулся. И эта мысль внушала тревогу.
Была еще одна мысль. Об обещании, что Фиона дала перед побегом из подземелий. Но об этом она сейчас старалась не думать вовсе.
Она думала, что будет мучиться от неопределенности до глубокой ночи. Но на деле заснула почти сразу после раннего ужина.
*** ***
Агнес прижала палец к губам. Фиона недоуменно застыла.
Подруга просочилась в комнату, плотно прикрыла за собой дверь. Прошуршав необычной для нее пышной юбкой традиционного закрытого платья, подошла и уселась на стул возле кровати. Фиона чуть приподнялась на подушках.
- И что за таинственность? – полюбопытствовала она.
- Матушка рассказала, что ты спрашивала – когда можно будет покинуть обитель. Так что тебе известно, что разрешат это нескоро. Маркиз… не то, чтобы он запретил мне навещать тебя. Но я бы не хотела, чтоб он узнал о моем визите.
- Ну да, маркиз, - пробормотала Фиона. – Что-то странное с этим запретом. А что вообще снаружи происходит? Милн вернулся?
- Обо всем по порядку, - кивнула Агнес. – Я обязательно всё расскажу. Но… вижу, ты еще в постели? Я спрашивала матушку – она говорит, ты поднялась еще три дня назад.
- Я встаю, - Фиона вздохнула. – Правда, сил надолго пока не хватает. В сад погулять спускалась лишь раз, вчера. Нынче не выходила – и не хочется. Только почитала с полчаса и легла снова – поверх покрывала, но всё же. Даже в кресле сидеть тяжело.
- И правильно сделала, - подруга кивнула. – Ни к чему перенапрягаться и мучить себя. А эти кресла с жесткими спинками до середины спины – настоящий пыточный инструмент! Что касается происходящего. Нет, Милн не вернулся. Дом его стоит пустой – правда, там иногда видят самого маркиза и его людей. Я мало что могу рассказать. Меня не привлекали к этому делу, а вокруг него – стена секретности.
- Не нравится мне это, - Фиона нахмурилась. – Может, Милна уже и в живых нет…
- Тревожишься за него?
- Всё-таки он мне во многом помог, пока мы были там. Его пытали, я еще легко отделалась. Кто знает, что там может в голову взбрести сумасшедшим сектантам?! Они наверняка разочарованы итогом – и это мягко сказано.
Агнес покивала.
- Мне кажется, он намеренно держит меня на расстоянии от дела, - заметила она. – Маркиз почуял жирную дичь! И тут уж себе дороже попасться ему под ноги. Да он такого и не допустит. Видишь, даже тебя обезвредил, - криво усмехнулась.
- Обезвредил, - пробормотала Фиона.
- К тебе он тоже пару-тройку раз заходил со своими людьми. Во флигель не совался, а вот в пристройку, - она смолкла.
- А Кэнди? Не напугал он бедняжку?
- Кэнди испугалась еще до его появления – после того, как ты пропала. Гото ведь после возвращения от Кесселя через несколько дней снова отправился высматривать ее – кажется, она крепко зацепила этого сухаря! – Агнес усмехнулась. – Так что, едва завидев его, она тут же к нему и кинулась. Вывалила всё – и о твоем исчезновении с соседом, и о непонятных шумах и сквозняках по ночам… словом, он забрал ее к себе.
- Это как?!
- Да обыкновенно, - хмыкнула подруга. – Вызвал экипаж и увез с крохотным узелком ее личных вещей. Кэнди, кажется, потусторонние фокусы твоих привидений показались даже страшнее Гото. А ведь она его до одури боится! Боялась…
- То есть, уже не боится.
- А ты против? – удивилась Агнес. – Не одобряешь?
- Да нет, отчего же, - протянула задумчиво Фиона. – Неожиданно это просто. Не заморочит он голову бедной девушке?
- Он ей предложение сделал! Кажется, перепугал этим сильнее, чем прежде.
- И живет она у него?
- Ну… эсквайр – парень прямолинейный и несколько… тугодумный, когда речь не идет о его работе. В делах сердечных он – недотепа недотепой. Мне ведь Тейгу рассказывал об этом. Гото поторопился, чтобы ребенок Кэнди не оказался незаконнорожденным.
- И она согласилась?
- Она думает. Для нее это – удачный вариант. Хотя, - Агнес дернула плечом.
- Передай ей, что я в любом случае приму ее, если она надумает еще работать у меня. Пусть она не тревожится за будущее, тогда решение будет взвешенным, - Фиона помолчала. – Если она выберет замужество – я ей пожелаю счастья. Нет – буду рада видеть ее в своем доме. А чем, говоришь, ее так напугали призраки?
- Вот мне она этого не рассказывала. Я хотела расспросить – Гото чуть не пинками нас с Тейгу спровадил. Правда, рассказывать всё и даже больше ей пришлось потом Кесселю. Гото присутствовал – видимо, чтобы маркиз ее совсем не запугал. Тейгу рассказывал – был зол после этой беседы, как сотня голодных гиен! Маркиз только что череп ей не вскрыл и не выпотрошил.
- Это на него похоже…
- Не то слово, - Агнес поежилась. – Кесселю попробуй стать поперек дороги!
- Значит, все мои записи из флигеля он тоже забрал? – Фиона помрачнела.
- Скорее всего. Я у тебя не была, да и не знаю, что искать.
- А записная книжка моя у сектантов, - продолжила мысль Фиона. – Дома оставались списки рун – из колодца, из видений. То, что призраки нарисовали сажей на стенах, я тоже оставляла в библиотеке. И листы с их посланиями… я ведь ничего не убирала! Всё вытащила тогда, чтобы показать Милну. Для него, правда, всё скопировала – но и свое только в стол сложила, - она помолчала. – Что ж, по крайней мере, с Кэнди всё в порядке. Значит, она сразу, как мы пропали, перебралась к Гото…
- Да. О том, что вы оба сгинули в пристройке, сообщил уже он. И не сразу. Мне показалось, он вообще не хотел ничего рассказывать.
- Чтобы маркиз не узнал, не дергать лишний раз Кэнди?
- Ну… вроде того.
- А я всё прикидывала: сколько времени пройдет, прежде чем она спохватится и помчится к тебе, - усмехнулась Фиона. – И когда нас начнут искать.
- Н-да. Если б ты не объявилась – долго бы вас еще искали, - проворчала Агнес. – Филар – только подумать! Кто бы додумался там искать? Дальняя окраина королевства!
Фиона помрачнела.
- Слушай, - заговорила медленно. – Получается ведь, прошло чуть больше седмицы. Почему так долго нет никаких вестей? Кессель – не тот, кто станет тянуть и миндальничать.
