Глава 1
Утро у барона Ронана Гревилля не задалось.
У лакея, который подавал к завтраку кофе, так тряслись руки, что он опрокинул полную чашку прямо на своего господина. Вместо того, чтоб извиниться, виновник сунул практически в лицо опешившему барону газету.
- Взгляните, милорд! Взгляните скорее, - воскликнул он.
В голосе звучало такое отчаяние, что барон не решился высказать упрек. И потом: он знал старика Вильямса с детства. Последние десять лет тот служил ему лично. И никогда не допускал подобного. Чтобы выбить его из колеи, требовалось нечто поистине чудовищное. И барон опасался представить, что это могло быть.
Он взял газету и взглянул на разворот, который оставил открытым лакей.
Несколько секунд Ронан просто хватал ртом воздух, точно рыба, которую выдернули из воды. Буквы заголовка прыгали перед глазами, не желая складываться в слова.
Ужасные, невозможные слова.
Молодой барон мгновенно забыл о промокших от кофе брюках. Да как можно помнить о брюках в такой момент!
«Страшный пожар начисто уничтожил поместье Гревилль», - гласил заголовок.
Ронан перечитал это раз, потом - еще раз, потом - снова.
Нет. Нет, нет, нет! Такого решительно не может быть. Это какая-то чудовищная ошибка. Не далее, как три дня назад он уезжал из своего поместья в столицу. И все было в полном порядке! Поместье он оставил на жену. До крайности вздорную, следует заметить, особу. Вздорную и спесивую, за двенадцать лет брака превратившуюся в сухую чопорную женщину с вечно поджатыми бледными губами и неизменным тугим пучком бесцветных волос на затылке.
Супруга давно не вызывала у барона теплых чувств. Но ей следовало отдать должное - за хозяйством она следила безукоризненно.
Как подобное могло произойти в ее присутствии?!
- Вильямс, - голос звучал сдавленно. - Налейте, пожалуйста, еще кофе.
Лишь отпив залпом половину чашки, Ронан сумел приступить к чтению. Пожар произошел еще позавчера. Огонь вспыхнул вечером, немного спустя после заката. Вчерашнее утро озарило лишь остывшее пепелище. Однако до газетчиков эти сведения дошли только нынешней ночью. Не иначе - исключительно для того, чтобы те порадовали вестями незадачливого барона с утра пораньше.
- Милорд, - голос Вильямса дрожал. - Как же так? Сколько в поместье было человек? А как же миледи?!
Святой Иероним.
Жена! Он подумал о том, как та могла допустить пожар в поместье. Но не подумал о том, что с нею самой сталось.
В таких растрепанных чувствах и застал барона пронырливый газетчик, которого за каким-то квадратным демоном впустили в дом.
У газетчика оказался ворох вопросов.
Врожденная вежливость не позволила Ронану в тот же момент отдать приказ, чтоб его вышвырнули прочь из дома. К тому же газетчик оказался хитер. Прежде чем вываливать на хозяина дома свои вопросы, он дал понять, что знает несколько больше, чем написано в газете. И даже обронил пару фраз, которые моментально заставили Ронана подобраться и насторожить слух.
Что уж там говорить - ушлый тип парой слов поймал барона на крючок.
И принялся издеваться: обронит пару намеков - и тут же вопрос. На который Ронан, конечно же, отвечал - он ведь хотел услышать больше! Так газетчик и тянул из него по капле информацию.
Липкий тип, впрочем, оказался меньшим из зол в нынешнее утро.
Должно быть, небеса разверзлись. И оттуда на голову тридцатидвухлетнего барона в изобилии хлынули несчастья.
Следующим за газетчиком несчастьем оказалась разъяренная фурия, ворвавшаяся в его дом, точно степной ураган.
*** ***
Ронан не сразу и узнал ее.
Кажется, в последний раз он видел леди Ангес двенадцать лет назад. Как раз тогда, когда по его вине расстроилась их помолвка. Хотя нет: он и после видел ее мельком не единожды. С ней ведь дружила его жена! Престранный факт, следует сказать - но женщины вообще странные создания.
За эти двенадцать лет Агнес заметно переменилась. И нужно признать - не к лучшему. Далеко не к лучшему! Пусть и не настолько сильно, как его жена.
- Еще здесь, подлец! - заявила она звенящим от ярости голосом вместо приветствия.
- Миледи, - произнес потрясенный Ронан, поднимаясь на ноги.
- Гиена горная тебе - миледи! - выплюнула с ненавистью Агнес и швырнула ему в лицо злосчастную газету.
Он даже смотреть не стал - сразу понял, что сегодняшняя. Знал даже, на какой именно странице она открыта.
- Значит, приехал в столицу развлекаться, - она обвиняюще ткнула в него пальцем. - В то время, как Фиа, - она не договорила - губы вдруг жалко задрожали, а на глазах выступили слезы.
- Леди Агнес, - раздельно проговорил Ронан. - Я вас прошу подбирать выражения! Вы говорите о моей жене, в то время, как я сам нахожусь в неведении о ее судьбе…
- Ах, в неведении! - перебила она его. - И что, это новость?! Или ты прежде очень часто интересовался ее судьбой?! Даже теперь - она ведь писала мне, что приедет! Мы обе ждали этой встречи. И что же?! Я узнаю, что барон Ронан Гревилль оставил, видите ли, жену дома. Ты бросил ее там, чтобы она сгинула в этом клятом пожаре!
- Она сама решила остаться, - процедил он, возмущенный несправедливостью обвинений.
- Сама решила, - повторила Агнес. - Интересно, как это могло произойти. Тебе показать ее письма?! Она полгода ждала этой поездки! Строила планы. А ты! Мало того, что ты на год с лишним запер ее в деревне. Так еще и сейчас бросил там.
- Остаться в поместье Фионе посоветовал лекарь, - Ронан предпринял новую попытку достучаться до здравого смысла.
- Ах, вот как. Подождать конца поездки его рекомендации, само собой, не могли, - ядовито отозвалась бестолковая женщина. - Скажи лучше прямо: ты оставил ее в деревне, чтобы здесь спокойно развлекаться со своей новой пассией! Как ее - Далила, Дамила? Это ведь для нее ты снял квартиру на углу Рыночной и Игольной улиц? - она обернулась к навострившему уши газетчику. - Ведь эта квартира снимается неизменно уже четыре года! И все четыре года она живет там. Или ты считал, что никто ничего не знает?! Бедная Фиа - кажется, единственной, кто ничего не знает, была она!
- Леди Агнес. Вы не в себе. Позвольте, я вызову для вас экипаж, - процедил сквозь зубы взбешенный Ронан.
Святой Иероним, ведь эта чушь нынче же попадет в газеты!
Отец будет в ярости. Да что там - в ярости будет и его тесть! Его, Ронана, никто и слушать не станет.
Тем более, что квартира на углу Рыночной и Игольной и правда снимается уже четвертый год подряд одним и тем же арендатором… и проживает там все так же госпожа Далия.
- Я никуда не поеду, - с ненавистью проговорила Агнес. - Я не успокоюсь, пока ты не понесешь наказание за то, что допустил это. Если бы она приехала с тобой - осталась бы жива! Но тебе собственные удовольствия оказались важнее.
Святой Иероним! Да, он собирался нынче же, после завтрака, отправиться на угол Рыночной и Игольной. Квадратный демон побери, он два месяца не видел Далию! И видит Творец - сейчас ему это необходимо, как никогда.
- Леди Агнес. Вам лучше покинуть мой дом прямо сейчас, - проговорил Ронан, с трудом сдерживая гнев. - Больше я просить не буду.
Квадратный демон побери их всех! Он тоже ждал этой поездки. И, надо думать, куда больше, чем жена. В конце концов, что она забыла в столице?! Увидеть подругу - ха! У нее есть и более важные дела, раз уж на то пошло. То есть - были дела.
А вот он не видел Далию два месяца. Он вообще видел ее от случая к случаю с тех пор, как отец отошел от дел в поместье и укатил на приморскую виллу. А Ронан вынужден был перебраться в глушь. Забрать Далию с собой он не мог - она привыкла к столичной жизни, к развлечениям. Что она видела бы в деревне?! Да и прятать ее там было бы куда как труднее.
- Агнес, - он сам не заметил, как заговаривается. - Пожалуйста, убирайся прочь. У меня несчастье, - он запнулся. Кулаки сжались сами собой.
Он огляделся в растерянности - где Вильямс?! Но вздорная бабенка выкинула новый фортель: она вдруг рухнула на софу и разрыдалась. Громко, навзрыд, раскидав по подлокотнику растрепанные лохмы. Ронан опешил. Решительно - женщины не только непредсказуемые, но еще и коварные создания! Что за подлый прием: чуть что - лить слезы и биться в рыданиях? А ему-то что с этим делать?!
На выручку пришел газетчик, о котором он успел позабыть. Вертлявый тип кинулся к возмутительнице спокойствия. Уселся рядом, положив руку на плечо.
Ронана передернуло. Возмутительные вольности! И это - в его доме.
- Миледи, не нужно так, - заговорил клятый журналист. - Не стоит торопиться и хоронить вашу подругу прежде времени! Тела еще не нашли…
- О, - Агнес подняла голову и уставилась на него заплаканными глазами. - А вы что-то знаете?
- Очень мало, миледи, к великому сожалению. Я знаю лишь, что никто из слуг не пострадал, - он кинул взгляд на Ронана. - Полагаю, для вашей светлости это важно, - и снова перевел взгляд на опухшее лицо женщины. - Они все покинули поместье заблаговременно. Говорят, оставалась лишь ее светлость - и ее пока что ищут.
- Что за нелепость, - Агнес нахмурилась. - Они все покинули поместье… словно знали, что оно должно сгореть?
Ронану в страшном сне не могло привидеться, что он в чем-то будет согласен с этой вздорной выскочкой. Но его посетила ровно та же мысль.
- Мы знаем слишком мало, - повторил газетчик. - До поместья Гревилль два с лишним дня пути. И произошло все совсем недавно…
- И все же - недурно было бы рассказать подробнее, - подал голос Ронан. - Вы осведомлены куда лучше меня - и последние полчаса вы терзали меня вопросами. Слуги все живы, говорите? Но как тогда вышло, что они не знают, что с баронессой?
- Это немного странно, - газетчик неожиданно смутился. - Говорят, ее светлость сама приказала всем покинуть поместье. В доме обнаружились обширные гнезда горной плесени. Это слова управляющего, насколько мне известно, - прибавил он, видя, как проступило возмущение на лице молодого барона. - Ее светлость намеревалась лично дождаться людей, что должны были уничтожить напасть. Она же активировала замораживающие амулеты в пострадавших помещениях.
- Замораживающие амулеты? - пробормотала Агнес. - Я отправляла ей несколько штук с полгода назад…
- О, тогда вы, возможно, сумеете опознать их, - оживился газетчик. - Следователь, что отправляется туда нынче, мой хороший знакомый. А вы, возможно, сумеете пролить свет на некоторые события… если, разумеется, согласитесь…
- Разумеется, я еду! - Агнес выпрямилась, глаза засверкали. - Когда отправляться?!
- Я сообщу эксквайру Гото о вашем согласии, - газетчик оживленно кивнул. - Наверняка у него найдутся к вам вопросы! Это крайне удачно, что мы с вами вот так столкнулись - просто невероятное совпадение. При всем том, насколько прискорбны и ужасны обстоятельства этой встречи, - прибавил он с легким полупоклоном.
Еще и церемонии разводит, квадратный демон его подери! Прямо-таки светский прием устроили в его гостиной. Ронан кипел от возмущения.
- Я отвечу на все, - решительно заявила она, поднимаясь. - Мне нужен час на сборы!
- Сборы, леди Агнес? - ядовито переспросил Ронан. - Вы намерены ехать в мое поместье? Вас там только не хватало!
- А это не тебе решать. Верно? - она оглянулась на газетчика. - Достопочтенный…
- Баронет Крио, к вашим услугам, - тот слегка поклонился.
- Баронет? - не сдержался Ронан. - И что, на жалованье журналиста теперь можно купить титул?
- Что вы, ваша светлость. Свой титул я унаследовал от отца. А он - от своего отца, моего деда.
- А дед, - Ронан ухмыльнулся.
- Все верно, от моего прадеда. Вот прадед и правда купил этот титул у Совета славного предка нашего короля. Нашей короне в то время позарез нужны были деньги, и она охотно даровала дворянство всем, кто мог его себе позволить.
У Ронана задергалась щека. Потрясающее бесстыдство! Так просто говорить о покупке дворянского титула. Потомок торгашей, да и сам не лучше!
И вот этот сброд станет топтаться по пепелищу его родового гнезда. Святой Иероним, дай ему терпения!
Нужно переговорить с этим достопочтенным Гото. Наверняка ему это сборище нужно не больше, чем ему самому.
*** ***
Эсквайр Гото произвел на Ронана преотвратное впечатление.
Мало того, что он совершенно не проникся горем и потрясением хозяина сгоревшего поместья. Он прямо заявил - Ронану следует благодарить святого Иеронима за то, что среди прислуги, кажется, нет жертв. А значит - ему не придется нести ответственность. Он не только не воспротивился отправке в сторону поместья толпы народу, включая фальшивого баронета и вздорную женщину, которая не один год была посмешищем всей столицы.
Он заявил, что присутствие этих людей необходимо.
Благоприятным было лишь одно обстоятельство: дорогу, на которую в обычное время требовалось два с лишним дня, они должны были преодолеть к нынешнему закату. Правда, способ для этого предназначался прескверный. И вызывающий негодование у всякого мало-мальски приличного здравомыслящего человека.
С горечью Ронан осознал, что единственным приличным и здравомыслящим человеком в собравшейся - помилуй святой Иероним! - компании был он.
Агнес к моменту отправки заявилась в таком виде, словно заранее знала, что за дорога им предстоит. Платье из грубого темно-синего, почти черного, сукна, похожее на амазонку. Но юбка! Вроде бы приличной длины сзади - но спереди возмутительно оголяющая ноги, затянутые узкими брюками того же цвета. Грубые мужские сапоги - словно у заправского солдафона! В руках - саквояж, как у коммивояжера. Еще одно зло последних десятилетий.
Журналюга-баронет - чтоб ему икалось и в жизни, и в посмертии - тоже вырядился так, что смотреть противно. Какой-то неприлично обтягивающий костюм из скверно выделанной грубой кожи и такой же шлем.
Увидев Агнес, прохвост моментально оживился, кинулся изображать церемониальный поклон. Тьфу ты!
У него что, на нее виды? Не иначе - рассчитывает поправить свое чахлое купленное баронетство удачным браком. Эх, знал бы он, с кем связывается…
Ронан вспомнил свое сватовство к Агнес двенадцать лет назад. Все-таки его хранил святой Иероним! Хотя как - хранил. Женился-то он в конечном счете на подружке Агнес! Фионе… и не мог теперь сказать, что выбрал нечто лучшее, чем изначально. Или такова женская природа - превращаться с возрастом в фурий? Страшно представить, что и его Далия года через три-четыре сделается такой же.
Творец, о чем он только думает.
- Все собрались? - зычно осведомился эсквайр Гото. Бросил колючий взгляд на Ронана. - Прекрасно. Выдвигаемся немедленно - и так уже почти полдень. Доберемся впотьмах…
Вот как. Ронан поморщился. Он-то рассчитывал к закату уже увидеть свое поместье. Вернее, то, что от него осталось.
