При первой встрече девочки друг другу не понравились. Агнес обозвала Фиону унылой тихоней. Та в ответ лишь фыркнула. Она-то знала, какова она на самом деле!
Пару недель они демонстративно фыркали и воротили носы друг от друга.
Точнее — фыркала и воротила нос Агнес. Фиона, задетая за живое, при каждой встрече изображала бурную радость и принималась щебетать. Ее забавляло, как вытягивается лицо у новоявленной знакомой.
Все переменилось в один из дней, пару недель спустя после знакомства.
Оказалось, что у обеих девочек имеется привычка удирать, чтобы тайком искупаться в море. Юным леди не пристали такие развлечения: плавание — удел мальчишек. Ведь кому-то из них, возможно, придется служить во флоте. Или плавать морем по делам. А зачем плавать девочке? Всякому мало-мальски здравомыслящему человеку ясно: для этого нет ни единой причины!
Фиона и Агнес столкнулись в воде, в отдалении от берега.
Агнес, не иначе, решила — несносная соседка решила проследить за ней. Да так увлеклась, что заплыла следом в море! Наверное, от досады ей отшибло сообразительность. Иначе сама бы подумала: ну, дойти-то до берега, если шпионишь, можно. А как по воде-то поплывешь?! Добропорядочной леди не пристало плавать, как рыбе. Даже если она занята благим делом — высматривает нарушительницу порядка.
От досады, наверное, Агнес и свело ногу. Фиона-то ничуть не удивилась, приметив ее неподалеку! Разве что ее озадачило, как они обе исхитрились прийти купаться одновременно и не заметить друг друга.
Так или иначе, Фионе пришлось вытаскивать ее. Агнес могла раздражать ее сколько угодно — но она не могла позволить той утонуть на ее глазах! Задача оказалась не из простых. Ей бы ни за что не вытащить Анес, если бы та не взяла себя в руки и не начала помогать ей, подгребая к берегу. Когда девочки, фыркая и отплевываясь от воды, выбрались-таки на камни, сил у ни у одной из них не осталось. Только это и помешало им рассориться по привычке в очередной раз.
А в мирной беседе выяснилось, что Фиона — не такая-то и тихоня. И правила она нарушает почаще, чем считающая себя бунтаркой Агнес.
С того дня и началась их дружба, которая продлилась на долгие годы. Даже во взрослой жизни, ведя совершенно разный образ жизни, они остались подругами. Да что там — их дружбе Фиона была обязана своим замужеством! Правда, трудно теперь сказать — на счастье свое или нет.
Глава 2
Первый выход в свет у подруг состоялся в одно время — ранней осенью, когда в столице начинался сезон балов. Обеим было по семнадцать.
И в первые же недели утонченной изящной дебютантке Агнес повезло. Во всяком случае, все вокруг считали это везением.
Что там говорить — стройная брюнетка с тонкими чертами лица, пухлыми губками и миндалевидными темными глазами, опушенными длинными черными ресницами — Агнес невольно привлекала к себе внимание. Мало оказалось мужчин, которые не попали бы под ее чары. Даром, что самой Агнес мужское внимание к гиенам горным не сдалось. Она не была рада ни восхищенным взглядам, ни предложению руки и сердца, полученному от молодого барона Ронана Гревилля.
Родители Агнес без раздумий дали согласие. Агнес была в ярости.
Родители юной дебютантки были в недоумении. Они искренне почитали себя людьми весьма прогрессивных взглядов, и дочку растили без чрезмерной строгости.
Неволить Агнес выгодным замужеством, устраивая дела рода Брейнстоун, отец девушки не собирался. Да его дела и так шли вполне себе неплохо.
Однако Ронан Гревиллль был завидной партией! К тому же он был молод, хорош собой — одним словом, реакция дочери повергла лорда Брейнстоуна в крайнее недоумение. И он уже был близок к тому, чтобы вслед за дочерью впасть в ярость. Шутка ли — ей предлагают молодого красивого жениха ее круга, а она брыкается!
Агнес заперли в комнате, запретив видеться с кем бы то ни было.
Фиона узнала об этом, когда приехала навестить подругу. Она, огорченная и сбитая с толку, собиралась уехать прочь, когда глава семейства вдруг передумал.
— Вы, юная леди Фиона, образец здравого смысла и благопристойности, — заявил он. — Вы всегда благотворно влияли на мою дочь! Возможно, и в этот раз вы заставите ее взяться за ум.
Так и состоялся тот судьбоносный разговор, ставший поворотным в жизнях обеих подруг. Фиона тогда приобрела мужа, который устраивал ее практически во всем. А Агнес… Агнес тоже приобрела тогда ключ от будущего. Хоть и идти к своему будущему ей пришлось не один год.
*** ***
— Да ты сама не понимаешь, как тебе повезло! — Фиона всплеснула руками.
Находясь наедине с подругой, она порой позволяла себе проявить чуть больше чувства, чем положено благовоспитанной леди.
— Повезло — в чем?! — возмутилась Агнес.
Вот она себя манерами не утруждала — ни в уединении, ни напоказ. Агнес была бунтаркой до мозга костей. И Фиона точно знала, что ей по сей день иногда перепадает «благой науки», как именовали розги в родительской руке.
— Тебе повезло с женихом. Это вполне мог быть не Ронан, а кто-нибудь гораздо хуже! Какой-нибудь мерзкий старикашка, вдовец с выводком детей. Или прохвост, только и занятый, что играми и девицами. Или тиран, не брезгующий розгами для воспитания супруги. А Ронан — спокойный, умный, рассудительный парень. И симпатичный.
— О! Да не влюблена ли ты, железная Фиа? — рассмеялась подруга.
— Я, влюблена? — искренне изумилась Фиона. — Да… нет, пожалуй, — она пожала плечами. — Можно было бы — но это твой жених, а не мой. Зачем? Скажи лучше, как это ты меня назвала? — прибавила она с любопытством.
— А ты никогда не слышала, как тебя называет моя тетушка? — фыркнула Агнес.
— Железная Фиа? — протянула она. — Нет, серьезно?
— Ну, а что тебя удивляет. Ты вся такая правильная, утонченная, с безупречными манерами. И вся такая безупречная. Ни единого лишнего жеста. Ни тени неположенного чувства. Благовоспитанна и непоколебима.
— Что за прок в неположенных чувствах? — легкомысленно пожала плечами Фиона.
— Вот-вот, об этом и речь! — подруга рассмеялась. — Мне кажется, только я и вижу проявления чувств. И то — изредка, — она вздохнула. — Я иногда завидую твоей выдержке и твоему здравомыслию. Правда, потом прихожу в себя и понимаю, что не смогла бы так. И что касается Ронана, — вспомнила она о первоначальном разговоре. — Я не хочу за него замуж! Я вообще выходить замуж не хочу.
— Ты много видела тех, кто хочет? — хмыкнула Фиона пренебрежительно.
— Ну, вообще-то все хотят. Выйти замуж.
— Угум. Даром, что все прекрасно понимают, что достанется им отнюдь не партия мечты, — она закатила глаза. — Наши отцы не смотрят на то, чтобы жених был мало-мальски симпатичен невесте. Их волнует одно — собственная выгода!
— Как это тебя не пороли за такие высказывания?
— Ну, я же не треплю языком где попало. Ты — моя подруга. И я прекрасно знаю, что ты думаешь точно так же. Только ты не боишься порки, в отличие от меня, — прибавила задумчиво. — Получается, ты сильнее духом, чем я. И честнее.
— Ох, я порой сама ненавижу эту честность. Не так-то я и сильна духом, — Агнес вздохнула. — Ну, как мне сказать родителям, что я не желаю выходить замуж? Вообще.
— А ты представь — попадется кто-то намного хуже. Я вот с ужасом думаю, кого найдет мой отец. Хотела бы, чтоб это был кто-то вроде твоего Ронана.
— А ты забирай его себе!
— Как?! — изумилась Фиона.
— Как-как, да обыкновенно! Сейчас ведь сезон — вовсю идут балы, приемы. Ну, построй ему глазки. Пококетничай. Покажи, что он тебе интересен. Заведи разговор — ты же в этом мастерица! Не успеешь оглянуться, как он захочет сменить одну невесту на другую. Я точно знаю, что он посватался ко мне с согласия своего отца, но по своему желанию. Да, будут сложности с расстроенной помолвкой. Ну, я сделаю вид — мол, это так внезапно, но я не хочу мешать счастью благородного человека, который… ну и все такое прочее.
— Да ты заговорщица! — рассмеялась Фиона. — Но… ты уверена? Ронан — не худший вариант.
— Уверена. Я даже знаю, как поступлю после того, как наша помолвка разладится. Только ты уж не подведи! — Агнес сложила умоляюще руки перед грудью. — Он обязан в тебя влюбиться.
Агнес, видя сомнения подруги, решилась посвятить ее в свой план. Тот был предельно прост. Она благородно откажется от свадьбы и вернет жениху кольцо. Будет и дальше посещать все приемы и балы сезона. Продолжит веселиться, общаться с подругами и молодыми людьми. Отец не должен будет сильно расстроиться — брак дочери с юным дворянином был хорошим вариантом, но не самым лучшим, чтобы слишком держаться за него.
А вот по окончании светских увеселений заявит, что сердце ее разбито, и она хочет на время уединиться в обители милосердия.
Это не постриг, не уход в монахини — лишь временный уход от мира. Посвящение себя на время молитве и размышлению. В обители она будет трудиться, заниматься благотворительностью, обучаться. Это не должно вызвать у родителей возражений. Тем более что к тому времени Ронан уже должен будет жениться на Фионе. Агнес назовет небольшой срок — скажем, в полгода. В свете подобное поведение одобряют.
А как поступить дальше — она придумает. В любом случае, это ей даст отсрочку.
Фиона уверена была, что дело отнюдь не в отсрочке. И что у подруги имеется какой-то хитроумный план. Но та отказалась говорить больше.
Что ж, лишняя болтовня и правда не всегда во благо. Главное Фиона поняла: Агнес не просто так упрашивает избавить ее от жениха. Это соображение стало решающим.
Ей не составило труда очаровать Ронана. Тот и правда был увлечен Агнес — но холодность и отстраненность невесты заронили в его сердце сомнения. То ли дело незамужняя подруга невесты, ни с кем еще не помолвленная! Из уважаемой семьи, с безупречными манерами и хорошим приданым. Слушающая его с горящими глазами.
Не прошло и месяца, как Ронан разорвал помолвку с Агнес и сделал предложение Фионе. А та, смущенно потупив взор, согласилась. Разумеется, при условии, что их родители дадут согласие…
И последние двенадцать лет она была леди Гревилль, супругой Ронана Гревилля.
*** ***
Агнес и правда уехала в обитель сразу, как только закончился сезон балов.
Они с Фионой продолжали переписываться как ни в чем не бывало — к немалому изумлению трех семей и счастливого новобрачного. Пару раз Фиона даже навещала подругу в обители.
Та все-таки поведала шепотом, что подумывает удрать. Куда подальше, может, даже за границу. Правда, не слишком понимает пока, как это провернуть.
Но может, таких мер и не потребуется: отец согласился, чтобы она осталась здесь на пару-тройку лет. И Агнес намерена заняться учебой. Она давно хотела обучиться изготовлению артефактов. У нее есть дар. А там — кто знает? Возможно, удастся посвятить себя после выхода в свет избранному делу. Уговорить отца не выдавать ее замуж. Да и много ли найдется желающих взять в жены эксцентричную девицу старше двадцати лет?
Признаться, Фиона не верила, что план подруги осуществим.
Каково же оказалось ее удивление, когда спустя три с половиной года Агнес покинула-таки обитель. Отправилась в имение родителей. А спустя пару месяцев очутилась в столице, где открыла крохотную мастерскую по изготовлению бытовых артефактов. Перед тем проведя пару недель в столичной академии. Как ей удалось уговорить родителей ее отпустить — она не вдавалась в подробности. Возможно, отец просто согласился с бесперспективностью идеи выдать ее замуж. А может, давно махнул на нее рукой.
И люди потянулись в новую мастерскую!
Возможно, причина заключалась в том, что мужчины-артефакторы редко разменивались на изготовление предметов, помогающих в быту простым людям. А может — в том, что Агнес занималась изготовлением простых предметов, доступных по цене большинству горожан.
Она не стремилась составить конкуренцию сильным мастерам. И те не считали ее помехой — упоминали о ее лавочке со снисходительной усмешкой.
Это, должно быть, были самые счастливые и беззаботные годы в жизни Фионы. Она жила с мужем в шикарном особняке в респектабельной части столицы. Они с Ронаном бывали на балах и приемах, в театре и опере. Сами давали приемы. После переезда Агнес Фиона часто виделась с подругой.
Та крайне редко приезжала на приемы, что они давали с Ронаном. Объясняла тем, что не любит светские развлечения, да и большая часть собирающегося общества не вызывает у нее интереса.
Зато охотно принимала Фиону у себя. Обе они впоследствии часто с хохотом вспоминали, как внезапно возревновавший Ронан возомнил, что Агнес занимается сводничеством. И Фиона так часто ездит к ней, чтобы увидеться с любовником. Ронан не постеснялся нанять сыщика, и тот добросовестно пытался поймать молодую баронессу на горячем. Само собой разумеется, безуспешно — Фионе в страшном сне не приснилось бы тратить время на каких-то там любовников. Молодые ловеласы из общества вызывали у нее такую же зевоту, как и у Агнес. В этом обе подруги оказались единодушны.
Посиделки прекращались лишь в периоды отсутствия Агнес в столице. Возвращаясь, та рассказывала о поездках к границам и за границу королевства. В дикие, необжитые земли. В такие моменты Фиона отчаянно завидовала подруге.
Впрочем, следовало признать. Ее собственная жизнь тоже была устроена весьма и весьма неплохо. Она обеспечила себе ту свободу действий, о которой мечтала. И пусть у нее не было таких головокружительных приключений, как у Агнес в ее путешествиях. Но она получала все, что хотела. Могла выезжать на охоту или на прогулки верхом за город. Да, Ронан не слишком одобрял такие развлечения. Но мирился с ними. Ради мира и благополучия в доме.
Беззаботная жизнь закончилась чуть больше года назад. Старый барон Гревилль, отец Ронана, объявил: он больше не в силах вести дела поместья. Состояние здоровья требует перемены климата и переезда на побережье.
Ронан, как послушный сын, немедля взял жену и перевез ее в поместье. Дела там оказались запущены, так что Фионе нашлось, чем заняться. Если Ронан ухитрялся за это время несколько раз вырваться в столицу — пусть и ненадолго, якобы по делам все того же поместья, то ей пришлось безвылазно сидеть дома.
Да, за год она привыкла к роли хозяйки большого замка и земельного надела. Привыкла к тихой жизни в глубокой провинции. Но душа скучала по столице.
А еще Фиона скучала по подруге. По долгим вечерним посиделкам у камина, по ее шуткам и смеху.
Ронан еще полгода назад обещал, что в начале лета она поедет в столицу с ним. И она все полгода ждала этого! Теперь же… все пошло прахом. Он снова отправился один. Без нее. А ей — сидеть безвылазно в клятом поместье еще квадратный демон знает, сколько. От злости хотелось визжать. Как в далеком детстве, в шесть лет. Ведь он обещал! А она устала ждать. Устала торчать в глуши, без развлечений. Общаться только со слугами или — изредка — с недалекими провинциальными соседями. Милейшими людьми, но о чем ей с ними говорить?!
Нет, она обжилась здесь. Даже увлеклась садоводством. Но… и садоводство требует порой отдыха и перерыва.
*** ***
Фиона просидела в кабинете до самого полудня. Лишь когда беготня утихла, и застучали за окном копыта лошадей, увозящих карету с мужем в сторону столицы, она встряхнулась.
