Она не ошиблась в том, что Ронан даже не попытается зайти к ней на прощание. Убрала под замок книгу — все равно не в силах сейчас сосредоточиться на цифрах доходов и расходов.
Да скоро они сделаются неважны.
Поднялась, вытерла слезы, поправила прическу и одежду. Глянув в зеркало, убедилась, что выглядит по обыкновению безупречно. И лишь тогда покинула кабинет.
Хозяйка осталась в поместье — а это значит, что дела должны идти своим чередом.
По коридорам шагала с привычной легкой полуулыбкой. Отвечала на вопросы слуг, отдавала распоряжения. От рачительного взгляда не ускользала ни единая мелочь. То и дело натыкалась на настороженные или сочувственные взгляды домочадцев. Были и те, у кого случившееся поутру между супругами вызывало откровенное злорадство.
Уж слуги наверняка в курсе их ссоры! Небось, нашлись и обладатели особенно острого слуха, которые после пересказали благодарным слушателям — в каких именно выражениях лорд Ронан поставил на место спесивую женушку.
Что ж, кое-кого ждет разочарование.
Фиона ни словом, ни взглядом не выдавала чувств, владевших ею на самом деле. Хотя… было ли, что выдавать? В одном Ронан был прав: она умела при необходимости задавить чувства без остатка, если они были неуместны. Так что все, что она теперь чувствовала — это решимость. И, пожалуй, легкое волнение от принятого решения. И легкий ужас.
Пожалуй, стоит дать мужу пару дней мирно доехать до столицы. Пусть он там расположится как следует, отдохнет с дороги. А она пока что вспомнит, что значит — быть настоящей леди. И хозяйкой поместья.
Хотя что вспоминать? Она и так постоянно носит эту личину.
Фиона после отъезда супруга не стала закатывать истерик. Она не кричала на слуг, не срывала на них дурное настроение. Была по обыкновению собранна, рассудительна и сдержанна. Занималась привычными делами. Ничто в поместье не предвещало близких перемен — да и с чего бы привычному укладу меняться? Лишь к обеду третьего дня она решила, что пора действовать.
Фиона стремительно пронеслась по коридорам поместья.
Она лично обвязала ярко-алой лентой несколько дверей в отдаленном крыле крест-накрест. После велела вызвать управляющего.
— Долго вы намеревались скрывать от меня положение дел? — первым делом осведомилась она у недоумевающего мужчины. — Скажите, как вы намеревались справиться своими силами?
— С… чем справиться? — тот опешил от резкого тона. — О чем вы, миледи?
— То есть — вы даже не знали.
Управляющий покачал головой, недоуменно глядя на нее. Фиона пристально наблюдала за его лицом. Испуган ее напором. Он привык, что хозяйка, хоть и добра, но строго спрашивает за работу. Но чуть передавит — и он решит: вздорная баба решила-таки выместить злость на слугах. А значит, нужно действовать очень, очень осторожно.
— Я обнаружила в этих помещениях признаки появления горной плесени, — сухо поведала она. — И я поражена, что вы не заметили.
— Вы позволите мне взглянуть? — управляющий побледнел, но присутствие духа сохранил.
— Вы с ума сошли?! Я активировала внутри амулеты заморозки, — она кивнула на характерные следы, проступившие сквозь стены. — Закрыла вход. Теперь туда зайдут лишь профессионалы. Я уже отправила за теми, кто сумеет избавить нас от этой напасти, — она устало вздохнула. — И все это именно сейчас, когда Ронан уехал, — посетовала, словно не сдержавшись.
— Нужно предупредить хозяина, — тут же вскинулся управляющий. — Он точно знает, как поступить!
— Как поступить — я знаю и сама, — оборвала Фиона. — Разумеется, я отправлю письмо чуть позже. Признаться, не хочу отвлекать его на эту суету. У него в столице намечены несколько важных дел, и не стоит его тревожить.
— Но… вы уверены, что стоит скрывать от хозяина такое?
— Не скрывать, а принять меры до того, как он вернется. Ему отправлю письмо завтра же, после того, как увижу первые результаты очистки. Если ждать его возвращения — может стать поздно, — она вздохнула. — Как назло, я и сама заметила два дня спустя после его отъезда. Он наверняка уже в столице! Раньше пары дней не вернется — а ведь письмо еще должно дойти. Само собой, одним днем с этой напастью не управиться, — прибавила озабоченно. — Вас я вызвала не для того, чтобы пенять на невнимательность, — прибавила мягче. — Прошу простить мне мою резкость. Я в эти дни… несколько взвинчена.
— Миледи, чем я могу вам помочь? — в голосе управляющего появились заботливые нотки.
— Я хочу избавиться от этой напасти наверняка, — заговорила Фиона. — Не хватало, чтобы она осталась в поместье до возвращения Ронана! Или вовсе разлетелась по окрестностям. Потому предупредила мастеров: им придется применить самые сильные средства. Вы прекрасно понимаете, чем это чревато. Людям опасно будет находиться в поместье. Я хочу, чтобы все — все! — до конца дня покинули эти стены. И вы тоже. Я останусь и встречу мастеров. После их приезда отправлюсь в наш охотничий домик — так что вас с несколькими людьми попрошу отправиться туда. К вечеру подготовить его.
— Значит, людей надо распустить на, — он вопросительно взглянул на нее. — Дня два-три?
— Думаю, четырех-пяти хватит. Вам придется уехать в числе первых — домик сейчас в запустении. Так что работы вам до вечера предстоит много.
Управляющий кивнул, отправился раздавать распоряжения. Поместье ожило, люди забегали.
Фиона отправилась в кабинет. Пока все не уберутся прочь — ей делать нечего. План ее был прост, незатейлив — и дик своей наглостью.
Автор будет безмерно рад увидеть мнение о прочитанном в комментариях )))
Обезлюдевшее поместье поражало гулкой тишиной. Казалось, громадный красивый дом затаился в ожидании того, что ему предстояло.
А предстояло такое, чего эти стены ни разу не видали за несколько поколений.
Фиона прошла по опустевшим коридорам. С улыбкой она вела кончиками пальцев по стенам, обитым дорогим расписным шелком. Часть обивки была выбрана ею. И теперь она любовалась напоследок, восхищаясь собственным вкусом и умением создать уют и красоту.
Сегодня… сегодня она тоже кое-что создаст.
При этой мысли дыхание учащалось, а сердце начинало биться быстрее. Не столько от волнения, сколько от радостного предвкушения.
Молодая женщина обошла помещения, неспешно собрала кое-какие мелочи. То и дело на ходу она поправляла занавеску или кружевную скатерть — сказывалась привычка к поддержанию безупречности.
Добравшись до своей спальни, переоделась. Наряд выбрала непривычный, но на удивление, в нем было даже удобнее, чем в любимом домашнем платье. Вынула из волос шпильки, распустив их. Подошла к зеркалу.
Из глубины стекла на нее глядела совсем юная девушка с рассыпанной по плечам волнистой гривой. Когда она в последний раз так ходила?
Леди не может позволить себе появиться на людях распустёхой. И много лет Фиона появлялась лишь с гладко зачесанными, собранными в строгий пучок волосами.
Что ж. Время пучка прошло. Она легко подхватила с трюмо ножницы и одним движением отмахнула больше половины длины. Теперь волосы легко лежали на плечах, чуть-чуть спускаясь ниже. Фиона собрала низкий хвост, перемотала его кожаным ремешком.
Невольно улыбнулась — удобно! А несколько коротких прядей так и остались висеть по бокам от лица. Она заправила их за уши.
Подхватила сумку, дорожный плащ и легко вышла из спальни.
По коридорам почти бежала. На сей раз ничего не поправляла — лишь мимолетно скользила взглядом. Все и так было безупречно. И она просто запоминала то, что некогда составляло всю ее жизнь. Жизнь, которую она сама тщательно выстроила. А раз так — это необходимо сохранить в своем сердце. На память. Почему-то Фиона была уверена, что это очень важно.
Она задержалась лишь внизу, в просторном холле. Положив аккуратно на софу сумку и плащ, взяла в руки заранее приготовленный топор.
Взгляд сам собой упал на комод. Тот самый, антикварный, которым так гордился Ронан. Помнится, он не единожды попрекал ее — ее! — за недостаточно бережное отношение к дорогой вещи с богатой историей.
Сейчас эта история пополнится кое-чем новеньким, вовсе небывалым.
Топор взвился над головой и опустился на изящные резные фасады выдвижных ящичков. На витые узоры с позолотой и тщательно выписанными эмалевыми рисунками.
Больше десятка неумелых ударов. Аж плечи заныли. Право, в таком виде комод ей нравился куда больше. Но оставалось кое-что еще: старинные часы, которые Ронан каждый день лично заводил, не доверяя этого даже управляющему. А на Фионе лежала обязанность следить за ними.
Им досталось меньше, чем комоду. Впрочем, разница была невелика. Пожар уничтожит это различие.
Женщина, широко улыбаясь, выбежала на крыльцо. Вечерний воздух обвеял разгоряченное лицо свежестью.
Запряженная лошадь ждала всадницу. Оставалось последнее. Фиона приторочила к седлу сумку, накинула плащ. Натянула по самые брови кожаную шапку с ремнями, напоминающую не то шлем, не то прилегающий капюшон. На шею повязала платок.
Жаль, не видит своего отражения в зеркале! Впрочем, неважно — наверняка все так, как и должно быть.
Подхватила животное за повод и повела шагом прочь, подальше от особняка.
Фиона никогда не обладала особенно сильным даром магии. Ее слушался лишь огонь — и то скверно. Потому она воспользовалась спичками. Зажгла одну и кинула в сухую траву, уложенную в начале тоненькой дорожки, пролитой горючей жидкостью.
Жидкость моментально вспыхнула, яркая ниточка побежала через двор к крыльцу особняка. Поднявшись по широким мраморным ступеням, разветвилась натрое. Первая дорожка убежала к дверям, которые Фиона оставила открытыми. Ей хотелось видеть, как все начнется. Пламя нырнуло внутрь и на несколько мгновений скрылось в полумраке холла.
За эти мгновения две другие дорожки пробежали к краям широкого парадного крыльца и ринулись вверх по стенам.
Пламя в холле ярко вспыхнуло в тот самый момент, когда две горящие полосы нырнули в окна второго этажа.
Кобыла на поводе забеспокоилась. Фыркнула, переступая с ноги на ногу и прижимая уши.
— Сейчас, милая, — Фиона улыбнулась, потрепала любимицу по шее. — Не бойся — тебя огонь не достанет. Да и мы скоро будем далеко отсюда.
По дороге к столице пришлось сделать немалый крюк.
На первый взгляд, мысль о столице выглядела дикой. Да и на второй — тоже, чего уж там. Но в сумке у Фионы лежало кое-что из хранилища в поместье. Творец упаси — она не забрала ничего из совсем уж дорогих вещей. Но ей нужны были средства хотя бы на первое время. И она прихватила несколько драгоценных украшений.
Можно было бы, конечно, доехать до границы, пересечь ее. И сбыть камни уже на новом месте. Вот только она не была уверена, что сумеет аккуратно это сделать на чужбине.
В чужом королевстве, среди чужих людей, живущих по другим законам.
В пользу столицы говорило и еще одно соображение, не столь явное. Уж где-где, а там ее точно никто не ожидает увидеть! Весь о пожаре и ее исчезновении дойдет до Ронана через пару-тройку дней. Этого времени ей как раз хватит, чтобы добраться. В итоге он кинется в поместье, а она за несколько дней, что он будет ехать и разбираться на месте, неспешно продаст драгоценности. И уж после этого можно будет так же неспешно выезжать в сторону границы.
А может — и вовсе к побережью. Морем получится уехать дальше. Правда, здесь возникнут свои сложности: под каким именем она взойдет на корабль, как станет подтверждать свою личность и договариваться с капитаном.
Но проблемы следует решать по мере поступления! Первая задача — доехать до столицы. А уж там видно будет.
Фиона не гнала кобылку — направляла ее быстрым шагом. Знала, что времени у нее в запасе предостаточно.
К рассвету она оказалась далеко от поместья. Успела с полуночи миновать и пару ближайших городков, проехав мимо них. И несколько деревушек. Однако останавливаться не хотела — как на ее вкус, все равно находилась слишком уж близко к месту, что было ей домом больше года. Да и усталости она не ощущала. И кобылка, судя по виду, чувствовала себя неплохо.
Отдохнет к вечеру, — решила бывшая баронесса.
С рассветом ей все чаще стали попадаться крестьянские повозки и кареты богатых людей, всадники и небольшие кавалькады. Одни ехали ей навстречу, другие — в ту же сторону, что и она.
Фиона заставляла себя держаться в седле прямо, глядеть в лица встречных без страха и немого вопроса. Заставляла себя помнить: видом она сейчас напоминает молодого человека, совсем юношу, из хорошей семьи. Костюм на этом юноше хоть и скромный, но добротный — это указывает на состоятельность. Как и резвая кобылка под седлом, и сбруя этой кобылки.
Мало ли юношей путешествует в это время года! Как и в любое другое время года, впрочем.
Юноша может быть кем угодно. И отпрыском не слишком знатных провинциальных дворян. И посыльным. И сыном либо служащим купца или чиновника средней руки.
Куда может направляться юноша, едущий в направлении столицы? Может, в саму столицу. А может — дальше, к побережью. Или в один из крупных городов вблизи столицы. Скажем, Лонгфильд, стоящий аккурат между самой столицей — Ковентри — и крупнейшим портовым городом — Бристолем.
Цели тоже могут быть самые разные: юноша может направляться на учебу в один из университетов, а может — на военную или гражданскую службу. А может — по торговому или деловому поручению, с важным письмом.
Соображения эти были более чем разумны. Вот только выдерживать взгляды встречных, сохраняя ровную осанку и спокойный невозмутимый вид, оказалось сложнее, чем она себе представляла. Фионе все время казалось, что каждый встречный так и норовит забраться пытливым взором в ее помыслы. Каждый глядит на нее пытливо, точно зная, что на самом деле она — женщина. И не просто женщина, а преступница, спалившая родовое поместье мужа и удравшая от него втихомолку. Поправ все законы человеческие и высшие.
Молодая женщина мысленно изумлялась сама себе.
Она пыталась вспомнить, когда такие мысли посещали ее в последний раз — и не могла. Она ведь привыкла считать себя образцом не только здравомыслия, но и хладнокровия!
И чего теперь стоит ее хваленое хладнокровие? Теперь, когда пришло время проявить его по-настоящему?
В конце концов, Фиона решила, что все это — итог усталости. Всё-таки она не спала целую ночь! А перед тем — волновалась и переживала. Не говоря уж о том, сколько сил потратила, когда громила мебель в холле поместья.
Последняя мысль вызвала невольную усмешку. Надо отдохнуть — вот что! Остановиться в первом же трактире, что будет иметь приличный вид. Поесть и выспаться.
Выбранная Фионой дорога вела к столице не напрямую — чтобы добраться туда, приходилось сделать широкий крюк, сильно забрав перед этим к западу. Тем не менее, тракт был достаточно оживленным. И отыскать на нем пристойный постоялый двор не составило труда. Для этого не пришлось даже тащиться до городка, находившегося по дороге. Чистое и уютное заведение нашлось в небольшом поселке.
И вот, когда она после сытного вкусного ужина отправилась в снятую на ночь комнату спать, ее накрыло осознанием — что же она натворила.
Да скоро они сделаются неважны.
Поднялась, вытерла слезы, поправила прическу и одежду. Глянув в зеркало, убедилась, что выглядит по обыкновению безупречно. И лишь тогда покинула кабинет.
Хозяйка осталась в поместье — а это значит, что дела должны идти своим чередом.
По коридорам шагала с привычной легкой полуулыбкой. Отвечала на вопросы слуг, отдавала распоряжения. От рачительного взгляда не ускользала ни единая мелочь. То и дело натыкалась на настороженные или сочувственные взгляды домочадцев. Были и те, у кого случившееся поутру между супругами вызывало откровенное злорадство.
Уж слуги наверняка в курсе их ссоры! Небось, нашлись и обладатели особенно острого слуха, которые после пересказали благодарным слушателям — в каких именно выражениях лорд Ронан поставил на место спесивую женушку.
Что ж, кое-кого ждет разочарование.
Фиона ни словом, ни взглядом не выдавала чувств, владевших ею на самом деле. Хотя… было ли, что выдавать? В одном Ронан был прав: она умела при необходимости задавить чувства без остатка, если они были неуместны. Так что все, что она теперь чувствовала — это решимость. И, пожалуй, легкое волнение от принятого решения. И легкий ужас.
*** ***
Пожалуй, стоит дать мужу пару дней мирно доехать до столицы. Пусть он там расположится как следует, отдохнет с дороги. А она пока что вспомнит, что значит — быть настоящей леди. И хозяйкой поместья.
Хотя что вспоминать? Она и так постоянно носит эту личину.
Фиона после отъезда супруга не стала закатывать истерик. Она не кричала на слуг, не срывала на них дурное настроение. Была по обыкновению собранна, рассудительна и сдержанна. Занималась привычными делами. Ничто в поместье не предвещало близких перемен — да и с чего бы привычному укладу меняться? Лишь к обеду третьего дня она решила, что пора действовать.
Фиона стремительно пронеслась по коридорам поместья.
Она лично обвязала ярко-алой лентой несколько дверей в отдаленном крыле крест-накрест. После велела вызвать управляющего.
— Долго вы намеревались скрывать от меня положение дел? — первым делом осведомилась она у недоумевающего мужчины. — Скажите, как вы намеревались справиться своими силами?
— С… чем справиться? — тот опешил от резкого тона. — О чем вы, миледи?
— То есть — вы даже не знали.
Управляющий покачал головой, недоуменно глядя на нее. Фиона пристально наблюдала за его лицом. Испуган ее напором. Он привык, что хозяйка, хоть и добра, но строго спрашивает за работу. Но чуть передавит — и он решит: вздорная баба решила-таки выместить злость на слугах. А значит, нужно действовать очень, очень осторожно.
— Я обнаружила в этих помещениях признаки появления горной плесени, — сухо поведала она. — И я поражена, что вы не заметили.
— Вы позволите мне взглянуть? — управляющий побледнел, но присутствие духа сохранил.
— Вы с ума сошли?! Я активировала внутри амулеты заморозки, — она кивнула на характерные следы, проступившие сквозь стены. — Закрыла вход. Теперь туда зайдут лишь профессионалы. Я уже отправила за теми, кто сумеет избавить нас от этой напасти, — она устало вздохнула. — И все это именно сейчас, когда Ронан уехал, — посетовала, словно не сдержавшись.
— Нужно предупредить хозяина, — тут же вскинулся управляющий. — Он точно знает, как поступить!
— Как поступить — я знаю и сама, — оборвала Фиона. — Разумеется, я отправлю письмо чуть позже. Признаться, не хочу отвлекать его на эту суету. У него в столице намечены несколько важных дел, и не стоит его тревожить.
— Но… вы уверены, что стоит скрывать от хозяина такое?
— Не скрывать, а принять меры до того, как он вернется. Ему отправлю письмо завтра же, после того, как увижу первые результаты очистки. Если ждать его возвращения — может стать поздно, — она вздохнула. — Как назло, я и сама заметила два дня спустя после его отъезда. Он наверняка уже в столице! Раньше пары дней не вернется — а ведь письмо еще должно дойти. Само собой, одним днем с этой напастью не управиться, — прибавила озабоченно. — Вас я вызвала не для того, чтобы пенять на невнимательность, — прибавила мягче. — Прошу простить мне мою резкость. Я в эти дни… несколько взвинчена.
— Миледи, чем я могу вам помочь? — в голосе управляющего появились заботливые нотки.
— Я хочу избавиться от этой напасти наверняка, — заговорила Фиона. — Не хватало, чтобы она осталась в поместье до возвращения Ронана! Или вовсе разлетелась по окрестностям. Потому предупредила мастеров: им придется применить самые сильные средства. Вы прекрасно понимаете, чем это чревато. Людям опасно будет находиться в поместье. Я хочу, чтобы все — все! — до конца дня покинули эти стены. И вы тоже. Я останусь и встречу мастеров. После их приезда отправлюсь в наш охотничий домик — так что вас с несколькими людьми попрошу отправиться туда. К вечеру подготовить его.
— Значит, людей надо распустить на, — он вопросительно взглянул на нее. — Дня два-три?
— Думаю, четырех-пяти хватит. Вам придется уехать в числе первых — домик сейчас в запустении. Так что работы вам до вечера предстоит много.
Управляющий кивнул, отправился раздавать распоряжения. Поместье ожило, люди забегали.
Фиона отправилась в кабинет. Пока все не уберутся прочь — ей делать нечего. План ее был прост, незатейлив — и дик своей наглостью.
Автор будет безмерно рад увидеть мнение о прочитанном в комментариях )))
Глава 3
Обезлюдевшее поместье поражало гулкой тишиной. Казалось, громадный красивый дом затаился в ожидании того, что ему предстояло.
А предстояло такое, чего эти стены ни разу не видали за несколько поколений.
Фиона прошла по опустевшим коридорам. С улыбкой она вела кончиками пальцев по стенам, обитым дорогим расписным шелком. Часть обивки была выбрана ею. И теперь она любовалась напоследок, восхищаясь собственным вкусом и умением создать уют и красоту.
Сегодня… сегодня она тоже кое-что создаст.
При этой мысли дыхание учащалось, а сердце начинало биться быстрее. Не столько от волнения, сколько от радостного предвкушения.
Молодая женщина обошла помещения, неспешно собрала кое-какие мелочи. То и дело на ходу она поправляла занавеску или кружевную скатерть — сказывалась привычка к поддержанию безупречности.
Добравшись до своей спальни, переоделась. Наряд выбрала непривычный, но на удивление, в нем было даже удобнее, чем в любимом домашнем платье. Вынула из волос шпильки, распустив их. Подошла к зеркалу.
Из глубины стекла на нее глядела совсем юная девушка с рассыпанной по плечам волнистой гривой. Когда она в последний раз так ходила?
Леди не может позволить себе появиться на людях распустёхой. И много лет Фиона появлялась лишь с гладко зачесанными, собранными в строгий пучок волосами.
Что ж. Время пучка прошло. Она легко подхватила с трюмо ножницы и одним движением отмахнула больше половины длины. Теперь волосы легко лежали на плечах, чуть-чуть спускаясь ниже. Фиона собрала низкий хвост, перемотала его кожаным ремешком.
Невольно улыбнулась — удобно! А несколько коротких прядей так и остались висеть по бокам от лица. Она заправила их за уши.
Подхватила сумку, дорожный плащ и легко вышла из спальни.
По коридорам почти бежала. На сей раз ничего не поправляла — лишь мимолетно скользила взглядом. Все и так было безупречно. И она просто запоминала то, что некогда составляло всю ее жизнь. Жизнь, которую она сама тщательно выстроила. А раз так — это необходимо сохранить в своем сердце. На память. Почему-то Фиона была уверена, что это очень важно.
Она задержалась лишь внизу, в просторном холле. Положив аккуратно на софу сумку и плащ, взяла в руки заранее приготовленный топор.
Взгляд сам собой упал на комод. Тот самый, антикварный, которым так гордился Ронан. Помнится, он не единожды попрекал ее — ее! — за недостаточно бережное отношение к дорогой вещи с богатой историей.
Сейчас эта история пополнится кое-чем новеньким, вовсе небывалым.
Топор взвился над головой и опустился на изящные резные фасады выдвижных ящичков. На витые узоры с позолотой и тщательно выписанными эмалевыми рисунками.
Больше десятка неумелых ударов. Аж плечи заныли. Право, в таком виде комод ей нравился куда больше. Но оставалось кое-что еще: старинные часы, которые Ронан каждый день лично заводил, не доверяя этого даже управляющему. А на Фионе лежала обязанность следить за ними.
Им досталось меньше, чем комоду. Впрочем, разница была невелика. Пожар уничтожит это различие.
Женщина, широко улыбаясь, выбежала на крыльцо. Вечерний воздух обвеял разгоряченное лицо свежестью.
Запряженная лошадь ждала всадницу. Оставалось последнее. Фиона приторочила к седлу сумку, накинула плащ. Натянула по самые брови кожаную шапку с ремнями, напоминающую не то шлем, не то прилегающий капюшон. На шею повязала платок.
Жаль, не видит своего отражения в зеркале! Впрочем, неважно — наверняка все так, как и должно быть.
Подхватила животное за повод и повела шагом прочь, подальше от особняка.
Фиона никогда не обладала особенно сильным даром магии. Ее слушался лишь огонь — и то скверно. Потому она воспользовалась спичками. Зажгла одну и кинула в сухую траву, уложенную в начале тоненькой дорожки, пролитой горючей жидкостью.
Жидкость моментально вспыхнула, яркая ниточка побежала через двор к крыльцу особняка. Поднявшись по широким мраморным ступеням, разветвилась натрое. Первая дорожка убежала к дверям, которые Фиона оставила открытыми. Ей хотелось видеть, как все начнется. Пламя нырнуло внутрь и на несколько мгновений скрылось в полумраке холла.
За эти мгновения две другие дорожки пробежали к краям широкого парадного крыльца и ринулись вверх по стенам.
Пламя в холле ярко вспыхнуло в тот самый момент, когда две горящие полосы нырнули в окна второго этажа.
Кобыла на поводе забеспокоилась. Фыркнула, переступая с ноги на ногу и прижимая уши.
— Сейчас, милая, — Фиона улыбнулась, потрепала любимицу по шее. — Не бойся — тебя огонь не достанет. Да и мы скоро будем далеко отсюда.
*** ***
По дороге к столице пришлось сделать немалый крюк.
На первый взгляд, мысль о столице выглядела дикой. Да и на второй — тоже, чего уж там. Но в сумке у Фионы лежало кое-что из хранилища в поместье. Творец упаси — она не забрала ничего из совсем уж дорогих вещей. Но ей нужны были средства хотя бы на первое время. И она прихватила несколько драгоценных украшений.
Можно было бы, конечно, доехать до границы, пересечь ее. И сбыть камни уже на новом месте. Вот только она не была уверена, что сумеет аккуратно это сделать на чужбине.
В чужом королевстве, среди чужих людей, живущих по другим законам.
В пользу столицы говорило и еще одно соображение, не столь явное. Уж где-где, а там ее точно никто не ожидает увидеть! Весь о пожаре и ее исчезновении дойдет до Ронана через пару-тройку дней. Этого времени ей как раз хватит, чтобы добраться. В итоге он кинется в поместье, а она за несколько дней, что он будет ехать и разбираться на месте, неспешно продаст драгоценности. И уж после этого можно будет так же неспешно выезжать в сторону границы.
А может — и вовсе к побережью. Морем получится уехать дальше. Правда, здесь возникнут свои сложности: под каким именем она взойдет на корабль, как станет подтверждать свою личность и договариваться с капитаном.
Но проблемы следует решать по мере поступления! Первая задача — доехать до столицы. А уж там видно будет.
*** ***
Фиона не гнала кобылку — направляла ее быстрым шагом. Знала, что времени у нее в запасе предостаточно.
К рассвету она оказалась далеко от поместья. Успела с полуночи миновать и пару ближайших городков, проехав мимо них. И несколько деревушек. Однако останавливаться не хотела — как на ее вкус, все равно находилась слишком уж близко к месту, что было ей домом больше года. Да и усталости она не ощущала. И кобылка, судя по виду, чувствовала себя неплохо.
Отдохнет к вечеру, — решила бывшая баронесса.
С рассветом ей все чаще стали попадаться крестьянские повозки и кареты богатых людей, всадники и небольшие кавалькады. Одни ехали ей навстречу, другие — в ту же сторону, что и она.
Фиона заставляла себя держаться в седле прямо, глядеть в лица встречных без страха и немого вопроса. Заставляла себя помнить: видом она сейчас напоминает молодого человека, совсем юношу, из хорошей семьи. Костюм на этом юноше хоть и скромный, но добротный — это указывает на состоятельность. Как и резвая кобылка под седлом, и сбруя этой кобылки.
Мало ли юношей путешествует в это время года! Как и в любое другое время года, впрочем.
Юноша может быть кем угодно. И отпрыском не слишком знатных провинциальных дворян. И посыльным. И сыном либо служащим купца или чиновника средней руки.
Куда может направляться юноша, едущий в направлении столицы? Может, в саму столицу. А может — дальше, к побережью. Или в один из крупных городов вблизи столицы. Скажем, Лонгфильд, стоящий аккурат между самой столицей — Ковентри — и крупнейшим портовым городом — Бристолем.
Цели тоже могут быть самые разные: юноша может направляться на учебу в один из университетов, а может — на военную или гражданскую службу. А может — по торговому или деловому поручению, с важным письмом.
Соображения эти были более чем разумны. Вот только выдерживать взгляды встречных, сохраняя ровную осанку и спокойный невозмутимый вид, оказалось сложнее, чем она себе представляла. Фионе все время казалось, что каждый встречный так и норовит забраться пытливым взором в ее помыслы. Каждый глядит на нее пытливо, точно зная, что на самом деле она — женщина. И не просто женщина, а преступница, спалившая родовое поместье мужа и удравшая от него втихомолку. Поправ все законы человеческие и высшие.
Молодая женщина мысленно изумлялась сама себе.
Она пыталась вспомнить, когда такие мысли посещали ее в последний раз — и не могла. Она ведь привыкла считать себя образцом не только здравомыслия, но и хладнокровия!
И чего теперь стоит ее хваленое хладнокровие? Теперь, когда пришло время проявить его по-настоящему?
В конце концов, Фиона решила, что все это — итог усталости. Всё-таки она не спала целую ночь! А перед тем — волновалась и переживала. Не говоря уж о том, сколько сил потратила, когда громила мебель в холле поместья.
Последняя мысль вызвала невольную усмешку. Надо отдохнуть — вот что! Остановиться в первом же трактире, что будет иметь приличный вид. Поесть и выспаться.
*** ***
Выбранная Фионой дорога вела к столице не напрямую — чтобы добраться туда, приходилось сделать широкий крюк, сильно забрав перед этим к западу. Тем не менее, тракт был достаточно оживленным. И отыскать на нем пристойный постоялый двор не составило труда. Для этого не пришлось даже тащиться до городка, находившегося по дороге. Чистое и уютное заведение нашлось в небольшом поселке.
И вот, когда она после сытного вкусного ужина отправилась в снятую на ночь комнату спать, ее накрыло осознанием — что же она натворила.
