– И готов умереть, чтобы выполнить задание?
– Если вижу, что так можно выполнить задание, то готов умереть, а если не уверен, то умирать ни в коем случае нельзя пока не выполнишь задание. А это сложнее, чем умереть.
Серёга попал в поле зрения террористической организации. Его ненависть к бросившему его государству была сильно подогрета его же пьяными истериками, и он согласился изготовить взрывные устройства. Для него сняли квартиру, и Серёга оборудовал в ней цех.
Заказчики не жалели денег. Серёга стал меньше бухать, но «качественнее», теперь ему хватало и на изысканный алкоголь и на женщин. Его алкоголизм приобрёл эстетический вид.
Серёга не хотел задумываться над тем, для чего будут применены бомбы, потому что понимал, что, скорее всего для терактов. Иногда, бесконтрольно у него в голове возникали картинки, как где-нибудь в оживлённом месте происходит мощный взрыв: разлетаются осколки стекла и бетона, загораются автомобили, вокруг лежат убитые люди, пыль, крики и стоны. Частичка человечности в нём осталась, но она легко уступала закалённому на службе характеру, и привитой алкоголизмом бессовестностью.
Серёга собирал мощное взрывное устройство. В дверь позвонили. «Кто к нему может прийти?». «Заказчики» связывались по телефону и всегда вызывали на встречу в другое место, чтобы никогда не засветиться рядом с цехом. Серёга посмотрел в глазок, там был здоровяк в пиджаке. Серёга через дверь, не открывая, спросил, что ему надо. Мужчина спрашивал про какую-то женщину, которая могла снимать жильё в этом доме. Это было похоже на какую-то выдумку. Подвыпивший Серёга решил, что его страхи сбылись – его раскрыли. На все вопросы ответив «нет», Серёга начал думать, как отражать нападение. Оружия не было, кухонные ножи да ножки от табурета помогут мало. «Живым меня, боевого офицера, вы не возьмёте» - зло подумал Серёга и начал приводить взрывное устройство в действие. Отвлекаясь на то, чтобы, судорожно сделать пару глотков виски прямо из бутылки, он соединял детали и собирал всю взрывчатку. «Меня так просто не возьмешь» приговаривал он. Где-то послышался звук взрыва, в квартире появились белые клубы. «Дымовые шашки. Бред какой-то. Они что идиоты? Что они делают?», думал Серёга про воображаемых спецназовцев пришедших его арестовать. Белые клубы тумана вдруг стали тёмно серыми, тёмная масса тумана действовала как-то нелогично, она, как большая кобра нависла над ним, и вдруг заговорила:
– Очень хорошо! Взрывай!
«Вот блин!» только и смог подумать Серёга и привёл взрывное устройство в действие. Туман с удовольствием впитал в себя энергию от мощнейшего взрыва.
Пархоменко сам возглавил выход за дровами, просто потому, что захотел прогуляться под солнышком. В бригаду дровосеков он включил Зимина-водителя, чтобы тот был под присмотром. Вахтёр Зимин не случайно вызвался сопровождать власовцев, при первой же возможности, он завёл разговор с Зиминым- водителем.
– Я слышал, как тебя по фамилии называли – Зиминым, так вот я тоже Зимин.
Зимин-водитель заинтересовался, и они начали выяснять, что у них может быть общего. Всё, что рассказывал о себе Зимин-водитель, было знакомо Зимину-вахтёру, это всё было про его родного деда.
– Только мой дед герой был, у него медали были, - удивлённо сказал Зимин-вахтёр.
– Были у меня медали. В плен к немцам попал, согласился в РОА воевать, про медали забыть пришлось.
Оба замолчали, понимая неловкость момента после того как было озвучено предательство.
– Слушай, - прервал молчание Зимин-вахтёр, - вернёмся в посёлок, заходи ко мне в гости, у меня есть несколько фотографий, одна военная, посмотришь…
– У меня немного шнапса осталось, так что готовь закуску, - ответил Зимин-водитель.
Вахтёр-Зимин из полученного вечером пайка постарался устроить приличное застолье – поджарил мясо с грибами.
Грибы достались ему случайно, утром, когда Туман схватил Руслана. У дверей штаба Зимин увидел рюкзак и вспомнил, что видел, как его оставил там Руслан, перед тем как взобраться на ларек, чтобы произнести речь. Зимин подхватил оставшуюся бесхозной вещь и зашёл в штаб. Спрятавшись за дверью, он открыл рюкзак и заглянул внутрь: сверху лежал пакет с грибами, под ним личные вещи Руслана, разложенные по пакетам. Зимин бегло порылся и не нашёл ничего интересного, поэтому вернулся к грибам. «Хорошенькие, свеженькие, - подумал он, - заберу, пожарю, к мясу хороший гарнир».
Когда пришёл гость, Зимин-вахтёр дал ему приготовленный старый альбом с фотографиями. Военное фото он вытащил из ячейки, потому что сам с интересом рассматривал его, и оно лежало на первой странице. Зимин-водитель взял фотографию времён войны, и она сильно задрожала у него в руке.
– Это я, - сдавленно сказал он, - я помню эту фотографию.
Он судорожно схватил другие фотографии и начал их рассматривать, на них был тоже он.
– Такого у меня никогда не было, - сокрушённо и разочарованно сказал он, глядя на послевоенные фотографии с мирной жизнью, которой он так и не узнал.
Он пролистал дальше, но его уже не было.
– Это все? Больше нет, - спросил он.
– Нет, больше нет… - Зимин-вахтёр не знал, как сказать, что его дед умер в начале семидесятых годов, ещё до его рождения.
Зимин-водитель достал фляжку и, откручивая крышку, многозначительно сказал:
– Последняя, с тобой выпью.
Он разлил шнапс, они выпили и закусили.
– Ты мне хоть можешь объяснить, что за чертовщина здесь происходит? Такого ведь не может быть? – спросил Зимин-власовец.
– Мы сами мало знаем. Про Туман ты уже знаешь?
– Про Туман уже знаю – вроде демона какого-то. Но вы что за люди? Вы же не такие как мы, у вас всё другое.
– Просто вы, наверное, из прошлого, но какого-то неправильного прошлого, а мы из будущего.
– Чудеса, - качая головой, произнёс Зимин-водитель.
Он разлил ещё по рюмке и они, чокнувшись, выпили.
– Ты у них вроде командира? – уважительно спросил вахтёр Зимин.
– Пока что Пархоменко за главного, но ему не долго осталось. Много ребят на моей стороне.
– Я тоже в посёлке не последний человек, наш мэр у меня в руках, будет делать то, что я скажу. По-моему, вдвоём мы могли бы поставить тут всех под свою руку.
Зимин-власовец заинтересовался.
– Кому как не нам договариваться? Мы ведь, вроде как, семья? – ухмыльнулся старший Зимин. – Ты знаешь, в чём ценность этого места?
– Нет, - Зимин вахтёр отрицательно помотал головой и почувствовал, что хмелеет.
– Тут наш рудник, мы тут ртуть добываем и за хорошие деньги продаём. Продавали, пока вы не появились. Если мы объединимся и поставим всех под наш контроль, то мы обеспечим себя до конца дней. Наш Пархоменко два года не мог разобраться с вами, а знаешь, какие деньжищи упустил.
– А Туман как же? – с сомнением спросил Зимин-младший.
– Возьмём власть в свои руки, а там глядишь, и туман ваш развеется. Это же просто туман.
Они снова налили и выпили. На этот раз они с аппетитом набросились на еду и долго молча жевали.
– Я тебя сразу заметил, - сказал захмелевший Зимин-вахтёр, - потому что ты похож на меня. Сейчас не видно, - Зимин покрутил пальцем вокруг лица, показывая на синяки, - но мы очень похожи.
– А ещё у вас парень есть, очень здоровый, так вот он похож на нашего Петра Галкина, только он пропал, когда тут ваш Туман появился. Наверное, тоже его внук. Этот Туман что, сюда внуков притащил, дедов навестить?
Когда фляжка со шнапсом опустела, Зимин-водитель попрощался и ушёл. Зимин-вахтёр собрался ложиться спать. На кухне он увидел тусклый красный свет. Зимин заглянул за дверь и обомлел – грибы, которые ещё остались в пакете, светились в темноте и по ним пробегали красные переливы. Зимин бросился к умывальнику и пытался вызвать рвоту, но ничего не получалось. Он пил воду и опять пытался вырвать, но не мог. Обессиленный он сполз на пол и потерял сознание. Грибы продолжали освещать кухню.
– Если вижу, что так можно выполнить задание, то готов умереть, а если не уверен, то умирать ни в коем случае нельзя пока не выполнишь задание. А это сложнее, чем умереть.
Серёга попал в поле зрения террористической организации. Его ненависть к бросившему его государству была сильно подогрета его же пьяными истериками, и он согласился изготовить взрывные устройства. Для него сняли квартиру, и Серёга оборудовал в ней цех.
Заказчики не жалели денег. Серёга стал меньше бухать, но «качественнее», теперь ему хватало и на изысканный алкоголь и на женщин. Его алкоголизм приобрёл эстетический вид.
Серёга не хотел задумываться над тем, для чего будут применены бомбы, потому что понимал, что, скорее всего для терактов. Иногда, бесконтрольно у него в голове возникали картинки, как где-нибудь в оживлённом месте происходит мощный взрыв: разлетаются осколки стекла и бетона, загораются автомобили, вокруг лежат убитые люди, пыль, крики и стоны. Частичка человечности в нём осталась, но она легко уступала закалённому на службе характеру, и привитой алкоголизмом бессовестностью.
Серёга собирал мощное взрывное устройство. В дверь позвонили. «Кто к нему может прийти?». «Заказчики» связывались по телефону и всегда вызывали на встречу в другое место, чтобы никогда не засветиться рядом с цехом. Серёга посмотрел в глазок, там был здоровяк в пиджаке. Серёга через дверь, не открывая, спросил, что ему надо. Мужчина спрашивал про какую-то женщину, которая могла снимать жильё в этом доме. Это было похоже на какую-то выдумку. Подвыпивший Серёга решил, что его страхи сбылись – его раскрыли. На все вопросы ответив «нет», Серёга начал думать, как отражать нападение. Оружия не было, кухонные ножи да ножки от табурета помогут мало. «Живым меня, боевого офицера, вы не возьмёте» - зло подумал Серёга и начал приводить взрывное устройство в действие. Отвлекаясь на то, чтобы, судорожно сделать пару глотков виски прямо из бутылки, он соединял детали и собирал всю взрывчатку. «Меня так просто не возьмешь» приговаривал он. Где-то послышался звук взрыва, в квартире появились белые клубы. «Дымовые шашки. Бред какой-то. Они что идиоты? Что они делают?», думал Серёга про воображаемых спецназовцев пришедших его арестовать. Белые клубы тумана вдруг стали тёмно серыми, тёмная масса тумана действовала как-то нелогично, она, как большая кобра нависла над ним, и вдруг заговорила:
– Очень хорошо! Взрывай!
«Вот блин!» только и смог подумать Серёга и привёл взрывное устройство в действие. Туман с удовольствием впитал в себя энергию от мощнейшего взрыва.
Пархоменко сам возглавил выход за дровами, просто потому, что захотел прогуляться под солнышком. В бригаду дровосеков он включил Зимина-водителя, чтобы тот был под присмотром. Вахтёр Зимин не случайно вызвался сопровождать власовцев, при первой же возможности, он завёл разговор с Зиминым- водителем.
– Я слышал, как тебя по фамилии называли – Зиминым, так вот я тоже Зимин.
Зимин-водитель заинтересовался, и они начали выяснять, что у них может быть общего. Всё, что рассказывал о себе Зимин-водитель, было знакомо Зимину-вахтёру, это всё было про его родного деда.
– Только мой дед герой был, у него медали были, - удивлённо сказал Зимин-вахтёр.
– Были у меня медали. В плен к немцам попал, согласился в РОА воевать, про медали забыть пришлось.
Оба замолчали, понимая неловкость момента после того как было озвучено предательство.
– Слушай, - прервал молчание Зимин-вахтёр, - вернёмся в посёлок, заходи ко мне в гости, у меня есть несколько фотографий, одна военная, посмотришь…
– У меня немного шнапса осталось, так что готовь закуску, - ответил Зимин-водитель.
Вахтёр-Зимин из полученного вечером пайка постарался устроить приличное застолье – поджарил мясо с грибами.
Грибы достались ему случайно, утром, когда Туман схватил Руслана. У дверей штаба Зимин увидел рюкзак и вспомнил, что видел, как его оставил там Руслан, перед тем как взобраться на ларек, чтобы произнести речь. Зимин подхватил оставшуюся бесхозной вещь и зашёл в штаб. Спрятавшись за дверью, он открыл рюкзак и заглянул внутрь: сверху лежал пакет с грибами, под ним личные вещи Руслана, разложенные по пакетам. Зимин бегло порылся и не нашёл ничего интересного, поэтому вернулся к грибам. «Хорошенькие, свеженькие, - подумал он, - заберу, пожарю, к мясу хороший гарнир».
Когда пришёл гость, Зимин-вахтёр дал ему приготовленный старый альбом с фотографиями. Военное фото он вытащил из ячейки, потому что сам с интересом рассматривал его, и оно лежало на первой странице. Зимин-водитель взял фотографию времён войны, и она сильно задрожала у него в руке.
– Это я, - сдавленно сказал он, - я помню эту фотографию.
Он судорожно схватил другие фотографии и начал их рассматривать, на них был тоже он.
– Такого у меня никогда не было, - сокрушённо и разочарованно сказал он, глядя на послевоенные фотографии с мирной жизнью, которой он так и не узнал.
Он пролистал дальше, но его уже не было.
– Это все? Больше нет, - спросил он.
– Нет, больше нет… - Зимин-вахтёр не знал, как сказать, что его дед умер в начале семидесятых годов, ещё до его рождения.
Зимин-водитель достал фляжку и, откручивая крышку, многозначительно сказал:
– Последняя, с тобой выпью.
Он разлил шнапс, они выпили и закусили.
– Ты мне хоть можешь объяснить, что за чертовщина здесь происходит? Такого ведь не может быть? – спросил Зимин-власовец.
– Мы сами мало знаем. Про Туман ты уже знаешь?
– Про Туман уже знаю – вроде демона какого-то. Но вы что за люди? Вы же не такие как мы, у вас всё другое.
– Просто вы, наверное, из прошлого, но какого-то неправильного прошлого, а мы из будущего.
– Чудеса, - качая головой, произнёс Зимин-водитель.
Он разлил ещё по рюмке и они, чокнувшись, выпили.
– Ты у них вроде командира? – уважительно спросил вахтёр Зимин.
– Пока что Пархоменко за главного, но ему не долго осталось. Много ребят на моей стороне.
– Я тоже в посёлке не последний человек, наш мэр у меня в руках, будет делать то, что я скажу. По-моему, вдвоём мы могли бы поставить тут всех под свою руку.
Зимин-власовец заинтересовался.
– Кому как не нам договариваться? Мы ведь, вроде как, семья? – ухмыльнулся старший Зимин. – Ты знаешь, в чём ценность этого места?
– Нет, - Зимин вахтёр отрицательно помотал головой и почувствовал, что хмелеет.
– Тут наш рудник, мы тут ртуть добываем и за хорошие деньги продаём. Продавали, пока вы не появились. Если мы объединимся и поставим всех под наш контроль, то мы обеспечим себя до конца дней. Наш Пархоменко два года не мог разобраться с вами, а знаешь, какие деньжищи упустил.
– А Туман как же? – с сомнением спросил Зимин-младший.
– Возьмём власть в свои руки, а там глядишь, и туман ваш развеется. Это же просто туман.
Они снова налили и выпили. На этот раз они с аппетитом набросились на еду и долго молча жевали.
– Я тебя сразу заметил, - сказал захмелевший Зимин-вахтёр, - потому что ты похож на меня. Сейчас не видно, - Зимин покрутил пальцем вокруг лица, показывая на синяки, - но мы очень похожи.
– А ещё у вас парень есть, очень здоровый, так вот он похож на нашего Петра Галкина, только он пропал, когда тут ваш Туман появился. Наверное, тоже его внук. Этот Туман что, сюда внуков притащил, дедов навестить?
Когда фляжка со шнапсом опустела, Зимин-водитель попрощался и ушёл. Зимин-вахтёр собрался ложиться спать. На кухне он увидел тусклый красный свет. Зимин заглянул за дверь и обомлел – грибы, которые ещё остались в пакете, светились в темноте и по ним пробегали красные переливы. Зимин бросился к умывальнику и пытался вызвать рвоту, но ничего не получалось. Он пил воду и опять пытался вырвать, но не мог. Обессиленный он сполз на пол и потерял сознание. Грибы продолжали освещать кухню.
