– Хоуди.
Сяо Лю не находил себе места от беспокойства. Дни шли за днями, а известий от Дисси всё не было. Её флайлиз вернулся, испуганный и потрёпанный, но живой. Он не принёс никакого письма, и это встревожило старика ещё больше.
Зато сообщения от Фергюса приходили теперь регулярно. Страницы рунной книги постоянно переливались значками и закорючками. Старый учитель знал, что Посвящённые идут через горы в Каса-дель-Соль, и радовался этому. Ему хотелось поскорее выяснить, что случилось с его внучкой.
Последнее сообщение о событиях в Изменчивом ущелье вызвало у старика страстное желание самому оказаться там, среди наскальных росписей, расспросить последнего индейца Читлана о его племени.
– Надо же! – бормотал себе под нос Сяо Лю. – Остались люди, которые помнят о золотой птице. Ах, поговорить бы с этим Читланом! Да ещё какой-то древний артефакт, изменяющий и поглощающий пространство! Это бесценное сокровище!
Учитель порылся в стопке ветхих книг, вытащил одну из них и углубился в чтение старинных рун.
Он был крайне удивлён, узнав, что описание древнего артефакта, сделанное Фергюсом, не совпадает с тем, что в книге. Сяо Лю нарисовал то, что описывал Фергюс, на листке бумаги, и, сощурив и без того узкие глаза, долго и пристально рассматривал рисунок.
Затем он сравнил свой рисунок с изображением на полустёртых страницах книги.
– Не понимаю, – сказал он флайлизу Дисси, примостившемуся у него на плече. – Наверное, в своё время кто-то разъял этот артефакт. И где же вторая половина?
До Каса-дель-Соль оставалось совсем немного. В начале перехода Нелли хоть немного развлекали перепалки Торментира с Фергюсом, но теперь они лишь раздражали её. Честное слово, как было хорошо, когда Лидброт прекращал всё это! Теперь никто не может им рот заткнуть, надоели уже. Конечно, мама пытается призвать их к порядку, но это всё же не то. Ну нет у неё того авторитета, что у магистра Ильмануса!
Нелли поймала себя на мысли, что до сих пор думает о Лидброте, как о живом. Как только Мелис смог…. Она искоса взглянула на юношу. Он уже успокоился, в уныние не впадал. Стал, правда, ещё серьёзнее, чем прежде. Даже посмеяться и повеселиться стало не с кем! Конечно, в их пути весёлого мало, но это же не значит, что нужно перессориться и передраться.
К слову, здешние горы – странное местечко. Нелли подумала о плащекрылах и вздрогнула, словно от холода. Хорошо, что им не пришлось снова встретиться с этими ужасными созданиями. А тот яд, который капал с их металлических наростов на крыльях! Девушка содрогнулась. Неужели Штейнмейстер умудрился не только подчинить себе крылатых крокодилов, но и надеть на них такую ядовитую сбрую? Наверное, он очень сильный маг….
С Верховного Мастера её мысли перескочили на их недавние приключения в Изменчивом ущелье. Какой странный индеец им встретился! Он явно служит кому-то из Братства Штейн. Тому, кто нарисован на стене ущелья. Тому, со светлыми волосами. Ведь индеец даже спутал Мелиса со своим хозяином. Вот будет прикольно, если окажется, что у Мелиса есть родные в Загорье, да ещё такие, что состоят в Братстве!
Нелли помрачнела. На самом-то деле ничего смешного в этом никто не увидит. И что тогда будет с самим Мелисом? Надо же: Менгир – а родня из Братства! Он совсем расстроится. И так стал какой-то неуравновешенный. То ему Штейнмейстер снится, то ещё что-нибудь…
– Эй, Мелис, – тихонько окликнула его Нелли.
Тот слабо улыбнулся.
– Представляешь, если бы тебя сейчас встретили те парни из твоей деревни? Ну, помнишь, сын какой-то шишки и его дружки? Что бы они сказали? – Нелли хотела развеселить своего друга.
Юноша тихонько рассмеялся:
– Вряд ли бы они сказали что-нибудь хорошее. Хотя, может, тебя побоялись бы.
– Ну что это такое? – притворно возмутилась Нелли. – Кто кого должен защищать? Ты, кажется, обещал маме, что будешь меня оберегать, а сам?
– Я? Да, я обещал, – немного растерялся Мелис. – Буду оберегать…
Нелли фыркнула, и Мелису показалось, что она собирается сказать что-то насчёт «тапка», и он заторопился:
– Я обещал твоей маме, что с тобой ничего не случится. Поверь, я сделаю всё…
– Ладно тебе, Мелис, – Нелли положила свою ладошку ему на локоть. – Я же тебе верю, так чего ты оправдываешься?
– Потому что, – лицо Мелиса помрачнело. – Потому что мне кажется, что Торментир мне не верит. Будто подозревает в чём-то. И всё оттого, что по какой-то случайности на мне нет ни царапины! Он думает, наверное, что я переметнулся к Братству!
– Брось, Мелис, – Нелли досадливо поморщилась. – Никто так не думает. Просто он же должен нас охранять. Он нервничает, да ещё и мама моя тут под ногами путается со своей магией, и Фергюс, оболтус эдакий, не туда нас завёл…
– Нет, Нелл, твоя мама вовсе не путается под ногами, – Мелис не улыбался. – Если бы не она, то Фергюс с Торментиром уже передрались бы.
Нелли звонко захохотала:
– Ты только представь, если бы нам пришлось их разнимать! Ладно Фергюс, он не маг, его достаточно шлёпнуть плашмя мечом, а вот как бы мы с Торментиром справились!
Мелис мгновенно развеселился:
– О, это проблема! Тебе пришлось бы приколоть стрелами его мантию к чему-нибудь, а потом играть на скрипке, чтобы он не вырывался!
Юность беспечна. Все невзгоды были забыты, и Нелли с Мелисом, нахохотавшись вдоволь, продолжали путь через горы. Они спускались вниз, дышать становилось легче. И ещё долго, взглянув друг на друга, молодые люди прыскали от смеха.
– Поздравляю, – насмешливо сказал Эстебан.
– Вот уж спасибо, – мрачно ответствовал Хоуди. – Ничего худшего представить себе не мог.
Повара и официанты толпились вокруг нового распорядителя, спеша засвидетельствовать ему своё почтение. Работа на кухне остановилась.
– Ты только посмотри на них, – пренебрежительно мотнул головой Хоуди, обращаясь к оружейнику. – Готовы сапоги лизать. А на самом деле ненавидят.
– Не горюй, друг, – Эстебан хлопнул Хоуди по плечу. – Уж если Мастер оставил меня в живых, то тебе уж точно ничего сейчас не грозит.
Хоуди всё равно был недоволен.
– А ну-ка, все по местам! – рявкнул он на глазеющих поваров. – Что, нечем заняться? Давайте работайте!
Все разошлись по своим местам, перешептываясь и отчасти завидуя своему вчерашнему товарищу. Хоуди был абсолютно прав: они пресмыкались перед более сильным, но втайне ненавидели его, готовые в любую минуту сделать пакость.
В этот день Эстебан и Хоуди вдвоём кормили плащекрылов. Это была единственная возможность поговорить, не опасаясь чужих, а с сегодняшнего дня – откровенно враждебных ушей. Оружейник вложил в ладонь друга обсидиановый амулет, и только потом они подошли к крылатым коням.
Хоуди вначале немного попятился:
– Извини, Эс, я никогда не видел их так близко. Жуть какая! – он присмотрелся к рядам заострённых зубов и массивным копытам.
– Сожми амулет покрепче и не бойся, – посоветовал Эстебан.
– А как же теперь ты?
– Мне амулет уже не нужен. Похоже, что эти милашки привыкли ко мне, – молодой человек сунул в пасть первому плащекрылу приличный кусок и потрепал его по чешуйчатой морде.
Хоуди послушал совета, а потом осторожно приблизился к одному из животных. Плащекрыл нетерпеливо переступал с ноги на ногу. Хоуди опасливо протянул большой ломоть хлеба, и животное с аппетитом зачавкало.
– Ха! Так они и вправду милашки! Недаром наш Мастер так их любит! Интересно, как они слушаются его?
– Да, наверное, при помощи тех же амулетов, – сказал Эстебан, наводя порядок среди проголодавшихся плащекрылов. – Видишь, на шеях у них такие же висят. Поэтому они не трогают нас, даже слушаются.
– Никогда не понимал, что в этих кусках обсидиана особенного, – задумчиво проговорил Хоуди.
– В самих кусках обсидиана, – разумеется, ничего, – ответил оружейник. – Главное – то, что у них внутри. Там нечто вроде духов, заключённых в камень. Вот выйдет такой дух наружу, ты можешь ему приказать что угодно, и он выполнит.
– И здесь тоже такой сидит? – Хоуди с любопытством взглянул на амулет в своей ладони.
– Наверняка.
– И как его оттуда выпустить?
– Вот уж чего не знаю, того не знаю, – Эстебан оттолкнул особенно нахального плащекрыла, который пытался без очереди захватить очередной кусок. – Но раз дух заключён сюда посредством тёмной магии, то, я думаю, с помощью какого-нибудь тёмного обряда он и выпускается.
Пища была вся роздана, и друзья собрались идти назад, на кухню. Но тут самый крупный плащекрыл поднялся на дыбы прямо перед ними, развёл крылья в стороны и из горла его вырвался хриплый клёкот.
Хоуди чуть не выронил амулет с перепугу:
– Эс, чего это он?
– Да не пугайся. Этот парень, – Эстебан имел в виду, конечно, плащекрыла. – Он у них вроде как главный. Это он нас благодарит. Ничего не делай и не говори. Он постоит так, в глотке у него поурчит, и всё.
– Ага, я понял, – ответил Хоуди, потихоньку отступая назад.
Плащекрыл действительно постоял так немного, потом опустился на все четыре копыта, сложил крылья и издал какое-то фырканье.
И Эстебану показалось, что это был смех.
Читлан обнимал ноги своего господина, а тот брезгливо отстранялся от слуги.
– Простите, простите Читлана! – умолял несчастный. – Читлан не виноват! Это они, они отняли волшебную вещь, принадлежавшую племени Читлана, и унесли её! Без неё Читлан не смог задержать их!
Индеец размазывал слёзы по бронзовому лицу, а его господин сказал:
– Я прощаю тебя, Читлан.
И тот снова залился слезами, на этот раз – от счастья.
– Но такое больше не должно повторяться. Раз я сказал тебе – никого не пропускать, ты должен умереть, но не пустить.
– Да, да, Читлан всё понял, он всё сделает для своего господина…
– А знаешь, почему я не наказал тебя, Читлан?
Индеец помотал головой.
– Потому что ты всё-таки сообщил мне, что чужие странники прошли через твои земли. Отпусти мои ноги, мне нужно уходить, а ты останешься и подумаешь над своим поведением.
Читлан распростёрся на камнях лицом вниз, а его обожаемый господин, тряхнув светлыми волосами, ушёл и ни разу не обернулся.
На небольшом расстоянии от Изменчивого ущелья стояли два Каменных Пса, держа на весу что-то вроде паланкина. Увидев хозяина, они опустили паланкин на землю, чтобы тот забрался внутрь. Затем Псы подняли свою ношу. Изнутри донеслось:
– Домой!
И жуткие создания зашагали по горной тропе, а паланкин на их плечах ни разу не шелохнулся и не потревожил размышления драгоценного пассажира.
– Итак, Каса-дель-Соль, – задумчиво произнёс Штейнмейстер. – Мне нужен там верный человек. Тамошний мэр меня совершенно не устраивает.
И Мастер стал перебирать амулеты, которыми был расшит его камзол. Затем он подозвал к себе хрустальный шар.
– Файр! – позвал он. – Файр, ты слышишь меня? Твой господин призывает тебя на службу!
Хрустальный шар помутнел, в нём появилось чьё-то лицо.
Каса-дель-Соль был одним из городов Загорья. И ничего не было в нём особенного, кроме того, что мэр города не состоял в Братстве. И разумеется, он не был штатгальтером. Это был высокий пожилой человек с тонкими чертами аристократического лица. Горожане любили своего мэра за честность и справедливость суждений, что, согласитесь, среди мэров встречается не так уж часто.
Карлосу де Монтего – так звали мэра – очень не нравились веяния последних лет и всё возрастающее влияние Братства Штейн. А оно не вызывало сомнений, ибо даже муж его покойной сестры, Файр Айвори, с наслаждением разглагольствовал о власти Братства.
Эти рассуждения безмерно раздражали Карлоса де Монтего, но он вынужден был терпеть присутствие родственника, и на это были две причины. Одна из них – то, что лорд Айвори отвечал за службу безопасности города, и де Монтего должен был выслушивать его донесения и рапорты. А вторая – главная – причина заключалась в том, что у Айвори была дочь, одна из красивейших девушек города. Звали её Долорес. Карлос де Монтего очень любил племянницу ещё и потому, что внешне она напоминала ему покойную сестру.
Красивая и богатая, Долорес отличалась редкостным легкомыслием и беспечностью. Её холил и лелеял отец, баловал дядюшка, и Долорес всерьёз считала, что мир создан для того, чтобы лежать у её ног. И очень многие молодые люди готовы были положить мир к её ногам. Чёрные глаза Долорес разбили немало сердец как в Каса-дель-Соль, так и за его пределами.
Отец и дядя девушки считали, что по-другому и быть не может, и Долорес со смехом соглашалась с ними. Она не замечала тех напряжённых отношений, которые складывались между её отцом и дядей, и ничего не хотела знать ни о Братстве, ни о магии, ни о политике. Наряды, драгоценности и развлечения – вот что полностью занимало её ум.
Группа людей, бредущая по Тайным Тоннелям, со страхом прислушивалась к шорохам, доносящимся сзади. Неужели это подгорные мастера следуют за ними? Пожалуй, менее других был испуган инженер с бородкой.
– Это было бы даже интересно – встретиться со строителями подземных переходов, - повторял он.
Дисси и Фокси лишь покачивали головами. Запас факелов иссякал, и совершенно не понятно было, приближаются ли они к выходу из Тоннелей. Тьма по-прежнему обступала людей, и свет факелов рассеивал её лишь на небольшом расстоянии. Фокси сверялся с планом, хмурился, кусал губы, но окончательно разобраться, правильно ли они идут, не мог. Оставалось полагаться лишь на то, что их путь пролегал прямо, и заблудиться они не могли.
– Если, конечно, здесь нет искривлений пространства-времени, – уточнил инженер, узнав о колебаниях Фокси.
Фокси с суеверным благоговением взглянул на инженера, крепче сжал серебристый стержень в руке и судорожно кивнул.
Шествие во тьме продолжалось. Дисси чуть-чуть придержала своего мула, отстав от остальных. Тьма мгновенно сгустилась вокруг неё, став осязаемой, ощутимой чуть ли не на вкус. Странный шорох стал слышен намного лучше, словно преследователь приблизился к процессии.
К сожалению, в этой тьме было невозможно разглядеть, кто крадётся за ними. Шорох продолжался, и Дисси сообразила, что это не шаги. Этот звук был похож на то, как будто шуршит чей-то плащ. Девочка насторожилась, но решила пока ничего не говорить Фокси.
Тем временем путь подошёл к концу. Идущие впереди люди упёрлись в тёмную и совершенно гладкую стену. Здесь закончилась дорога, и люди топтались на месте, совершенно растерянные.
Фокси снова был вынужден пустить в ход серебристый стержень.
– И пропуском нам ключ послужит! – опять провозгласил он.
Однако ничего не произошло. Стена не двинулась с места.
– Постойте! – крикнула Дисси, подъезжая поближе. – Нам нужно найти отверстие для этого ключа. Фокси, может, есть какое-то заклинание, вроде того, что вы читали на входе?
– Может, и есть, – сказал расстроенный Фокси. – Но мне ничего о нём не известно.
– Тогда нужно ощупать стену и поискать! Пусть дружинники освещают факелами скалу, а остальные очень внимательно смотрят! – звонким голосом сказала Дисси.
Дружинники высоко подняли факелы, осветив стену, насколько это было возможно.
Глава 148. Артефакт Изменчивого ущелья
Сяо Лю не находил себе места от беспокойства. Дни шли за днями, а известий от Дисси всё не было. Её флайлиз вернулся, испуганный и потрёпанный, но живой. Он не принёс никакого письма, и это встревожило старика ещё больше.
Зато сообщения от Фергюса приходили теперь регулярно. Страницы рунной книги постоянно переливались значками и закорючками. Старый учитель знал, что Посвящённые идут через горы в Каса-дель-Соль, и радовался этому. Ему хотелось поскорее выяснить, что случилось с его внучкой.
Последнее сообщение о событиях в Изменчивом ущелье вызвало у старика страстное желание самому оказаться там, среди наскальных росписей, расспросить последнего индейца Читлана о его племени.
– Надо же! – бормотал себе под нос Сяо Лю. – Остались люди, которые помнят о золотой птице. Ах, поговорить бы с этим Читланом! Да ещё какой-то древний артефакт, изменяющий и поглощающий пространство! Это бесценное сокровище!
Учитель порылся в стопке ветхих книг, вытащил одну из них и углубился в чтение старинных рун.
Он был крайне удивлён, узнав, что описание древнего артефакта, сделанное Фергюсом, не совпадает с тем, что в книге. Сяо Лю нарисовал то, что описывал Фергюс, на листке бумаги, и, сощурив и без того узкие глаза, долго и пристально рассматривал рисунок.
Затем он сравнил свой рисунок с изображением на полустёртых страницах книги.
– Не понимаю, – сказал он флайлизу Дисси, примостившемуся у него на плече. – Наверное, в своё время кто-то разъял этот артефакт. И где же вторая половина?
Глава 149. Мелис и изображение на скалах
До Каса-дель-Соль оставалось совсем немного. В начале перехода Нелли хоть немного развлекали перепалки Торментира с Фергюсом, но теперь они лишь раздражали её. Честное слово, как было хорошо, когда Лидброт прекращал всё это! Теперь никто не может им рот заткнуть, надоели уже. Конечно, мама пытается призвать их к порядку, но это всё же не то. Ну нет у неё того авторитета, что у магистра Ильмануса!
Нелли поймала себя на мысли, что до сих пор думает о Лидброте, как о живом. Как только Мелис смог…. Она искоса взглянула на юношу. Он уже успокоился, в уныние не впадал. Стал, правда, ещё серьёзнее, чем прежде. Даже посмеяться и повеселиться стало не с кем! Конечно, в их пути весёлого мало, но это же не значит, что нужно перессориться и передраться.
К слову, здешние горы – странное местечко. Нелли подумала о плащекрылах и вздрогнула, словно от холода. Хорошо, что им не пришлось снова встретиться с этими ужасными созданиями. А тот яд, который капал с их металлических наростов на крыльях! Девушка содрогнулась. Неужели Штейнмейстер умудрился не только подчинить себе крылатых крокодилов, но и надеть на них такую ядовитую сбрую? Наверное, он очень сильный маг….
С Верховного Мастера её мысли перескочили на их недавние приключения в Изменчивом ущелье. Какой странный индеец им встретился! Он явно служит кому-то из Братства Штейн. Тому, кто нарисован на стене ущелья. Тому, со светлыми волосами. Ведь индеец даже спутал Мелиса со своим хозяином. Вот будет прикольно, если окажется, что у Мелиса есть родные в Загорье, да ещё такие, что состоят в Братстве!
Нелли помрачнела. На самом-то деле ничего смешного в этом никто не увидит. И что тогда будет с самим Мелисом? Надо же: Менгир – а родня из Братства! Он совсем расстроится. И так стал какой-то неуравновешенный. То ему Штейнмейстер снится, то ещё что-нибудь…
– Эй, Мелис, – тихонько окликнула его Нелли.
Тот слабо улыбнулся.
– Представляешь, если бы тебя сейчас встретили те парни из твоей деревни? Ну, помнишь, сын какой-то шишки и его дружки? Что бы они сказали? – Нелли хотела развеселить своего друга.
Юноша тихонько рассмеялся:
– Вряд ли бы они сказали что-нибудь хорошее. Хотя, может, тебя побоялись бы.
– Ну что это такое? – притворно возмутилась Нелли. – Кто кого должен защищать? Ты, кажется, обещал маме, что будешь меня оберегать, а сам?
– Я? Да, я обещал, – немного растерялся Мелис. – Буду оберегать…
Нелли фыркнула, и Мелису показалось, что она собирается сказать что-то насчёт «тапка», и он заторопился:
– Я обещал твоей маме, что с тобой ничего не случится. Поверь, я сделаю всё…
– Ладно тебе, Мелис, – Нелли положила свою ладошку ему на локоть. – Я же тебе верю, так чего ты оправдываешься?
– Потому что, – лицо Мелиса помрачнело. – Потому что мне кажется, что Торментир мне не верит. Будто подозревает в чём-то. И всё оттого, что по какой-то случайности на мне нет ни царапины! Он думает, наверное, что я переметнулся к Братству!
– Брось, Мелис, – Нелли досадливо поморщилась. – Никто так не думает. Просто он же должен нас охранять. Он нервничает, да ещё и мама моя тут под ногами путается со своей магией, и Фергюс, оболтус эдакий, не туда нас завёл…
– Нет, Нелл, твоя мама вовсе не путается под ногами, – Мелис не улыбался. – Если бы не она, то Фергюс с Торментиром уже передрались бы.
Нелли звонко захохотала:
– Ты только представь, если бы нам пришлось их разнимать! Ладно Фергюс, он не маг, его достаточно шлёпнуть плашмя мечом, а вот как бы мы с Торментиром справились!
Мелис мгновенно развеселился:
– О, это проблема! Тебе пришлось бы приколоть стрелами его мантию к чему-нибудь, а потом играть на скрипке, чтобы он не вырывался!
Юность беспечна. Все невзгоды были забыты, и Нелли с Мелисом, нахохотавшись вдоволь, продолжали путь через горы. Они спускались вниз, дышать становилось легче. И ещё долго, взглянув друг на друга, молодые люди прыскали от смеха.
Глава 150. Дружба с плащекрылами
– Поздравляю, – насмешливо сказал Эстебан.
– Вот уж спасибо, – мрачно ответствовал Хоуди. – Ничего худшего представить себе не мог.
Повара и официанты толпились вокруг нового распорядителя, спеша засвидетельствовать ему своё почтение. Работа на кухне остановилась.
– Ты только посмотри на них, – пренебрежительно мотнул головой Хоуди, обращаясь к оружейнику. – Готовы сапоги лизать. А на самом деле ненавидят.
– Не горюй, друг, – Эстебан хлопнул Хоуди по плечу. – Уж если Мастер оставил меня в живых, то тебе уж точно ничего сейчас не грозит.
Хоуди всё равно был недоволен.
– А ну-ка, все по местам! – рявкнул он на глазеющих поваров. – Что, нечем заняться? Давайте работайте!
Все разошлись по своим местам, перешептываясь и отчасти завидуя своему вчерашнему товарищу. Хоуди был абсолютно прав: они пресмыкались перед более сильным, но втайне ненавидели его, готовые в любую минуту сделать пакость.
В этот день Эстебан и Хоуди вдвоём кормили плащекрылов. Это была единственная возможность поговорить, не опасаясь чужих, а с сегодняшнего дня – откровенно враждебных ушей. Оружейник вложил в ладонь друга обсидиановый амулет, и только потом они подошли к крылатым коням.
Хоуди вначале немного попятился:
– Извини, Эс, я никогда не видел их так близко. Жуть какая! – он присмотрелся к рядам заострённых зубов и массивным копытам.
– Сожми амулет покрепче и не бойся, – посоветовал Эстебан.
– А как же теперь ты?
– Мне амулет уже не нужен. Похоже, что эти милашки привыкли ко мне, – молодой человек сунул в пасть первому плащекрылу приличный кусок и потрепал его по чешуйчатой морде.
Хоуди послушал совета, а потом осторожно приблизился к одному из животных. Плащекрыл нетерпеливо переступал с ноги на ногу. Хоуди опасливо протянул большой ломоть хлеба, и животное с аппетитом зачавкало.
– Ха! Так они и вправду милашки! Недаром наш Мастер так их любит! Интересно, как они слушаются его?
– Да, наверное, при помощи тех же амулетов, – сказал Эстебан, наводя порядок среди проголодавшихся плащекрылов. – Видишь, на шеях у них такие же висят. Поэтому они не трогают нас, даже слушаются.
– Никогда не понимал, что в этих кусках обсидиана особенного, – задумчиво проговорил Хоуди.
– В самих кусках обсидиана, – разумеется, ничего, – ответил оружейник. – Главное – то, что у них внутри. Там нечто вроде духов, заключённых в камень. Вот выйдет такой дух наружу, ты можешь ему приказать что угодно, и он выполнит.
– И здесь тоже такой сидит? – Хоуди с любопытством взглянул на амулет в своей ладони.
– Наверняка.
– И как его оттуда выпустить?
– Вот уж чего не знаю, того не знаю, – Эстебан оттолкнул особенно нахального плащекрыла, который пытался без очереди захватить очередной кусок. – Но раз дух заключён сюда посредством тёмной магии, то, я думаю, с помощью какого-нибудь тёмного обряда он и выпускается.
Пища была вся роздана, и друзья собрались идти назад, на кухню. Но тут самый крупный плащекрыл поднялся на дыбы прямо перед ними, развёл крылья в стороны и из горла его вырвался хриплый клёкот.
Хоуди чуть не выронил амулет с перепугу:
– Эс, чего это он?
– Да не пугайся. Этот парень, – Эстебан имел в виду, конечно, плащекрыла. – Он у них вроде как главный. Это он нас благодарит. Ничего не делай и не говори. Он постоит так, в глотке у него поурчит, и всё.
– Ага, я понял, – ответил Хоуди, потихоньку отступая назад.
Плащекрыл действительно постоял так немного, потом опустился на все четыре копыта, сложил крылья и издал какое-то фырканье.
И Эстебану показалось, что это был смех.
Глава 151. Штейнмейстер в Изменчивом ущелье
Читлан обнимал ноги своего господина, а тот брезгливо отстранялся от слуги.
– Простите, простите Читлана! – умолял несчастный. – Читлан не виноват! Это они, они отняли волшебную вещь, принадлежавшую племени Читлана, и унесли её! Без неё Читлан не смог задержать их!
Индеец размазывал слёзы по бронзовому лицу, а его господин сказал:
– Я прощаю тебя, Читлан.
И тот снова залился слезами, на этот раз – от счастья.
– Но такое больше не должно повторяться. Раз я сказал тебе – никого не пропускать, ты должен умереть, но не пустить.
– Да, да, Читлан всё понял, он всё сделает для своего господина…
– А знаешь, почему я не наказал тебя, Читлан?
Индеец помотал головой.
– Потому что ты всё-таки сообщил мне, что чужие странники прошли через твои земли. Отпусти мои ноги, мне нужно уходить, а ты останешься и подумаешь над своим поведением.
Читлан распростёрся на камнях лицом вниз, а его обожаемый господин, тряхнув светлыми волосами, ушёл и ни разу не обернулся.
На небольшом расстоянии от Изменчивого ущелья стояли два Каменных Пса, держа на весу что-то вроде паланкина. Увидев хозяина, они опустили паланкин на землю, чтобы тот забрался внутрь. Затем Псы подняли свою ношу. Изнутри донеслось:
– Домой!
И жуткие создания зашагали по горной тропе, а паланкин на их плечах ни разу не шелохнулся и не потревожил размышления драгоценного пассажира.
– Итак, Каса-дель-Соль, – задумчиво произнёс Штейнмейстер. – Мне нужен там верный человек. Тамошний мэр меня совершенно не устраивает.
И Мастер стал перебирать амулеты, которыми был расшит его камзол. Затем он подозвал к себе хрустальный шар.
– Файр! – позвал он. – Файр, ты слышишь меня? Твой господин призывает тебя на службу!
Хрустальный шар помутнел, в нём появилось чьё-то лицо.
Глава 152. Мэр Каса-дель-Соль и его племянница
Каса-дель-Соль был одним из городов Загорья. И ничего не было в нём особенного, кроме того, что мэр города не состоял в Братстве. И разумеется, он не был штатгальтером. Это был высокий пожилой человек с тонкими чертами аристократического лица. Горожане любили своего мэра за честность и справедливость суждений, что, согласитесь, среди мэров встречается не так уж часто.
Карлосу де Монтего – так звали мэра – очень не нравились веяния последних лет и всё возрастающее влияние Братства Штейн. А оно не вызывало сомнений, ибо даже муж его покойной сестры, Файр Айвори, с наслаждением разглагольствовал о власти Братства.
Эти рассуждения безмерно раздражали Карлоса де Монтего, но он вынужден был терпеть присутствие родственника, и на это были две причины. Одна из них – то, что лорд Айвори отвечал за службу безопасности города, и де Монтего должен был выслушивать его донесения и рапорты. А вторая – главная – причина заключалась в том, что у Айвори была дочь, одна из красивейших девушек города. Звали её Долорес. Карлос де Монтего очень любил племянницу ещё и потому, что внешне она напоминала ему покойную сестру.
Красивая и богатая, Долорес отличалась редкостным легкомыслием и беспечностью. Её холил и лелеял отец, баловал дядюшка, и Долорес всерьёз считала, что мир создан для того, чтобы лежать у её ног. И очень многие молодые люди готовы были положить мир к её ногам. Чёрные глаза Долорес разбили немало сердец как в Каса-дель-Соль, так и за его пределами.
Отец и дядя девушки считали, что по-другому и быть не может, и Долорес со смехом соглашалась с ними. Она не замечала тех напряжённых отношений, которые складывались между её отцом и дядей, и ничего не хотела знать ни о Братстве, ни о магии, ни о политике. Наряды, драгоценности и развлечения – вот что полностью занимало её ум.
Глава 153. Фокси ищет выход из Тайных Тоннелей
Группа людей, бредущая по Тайным Тоннелям, со страхом прислушивалась к шорохам, доносящимся сзади. Неужели это подгорные мастера следуют за ними? Пожалуй, менее других был испуган инженер с бородкой.
– Это было бы даже интересно – встретиться со строителями подземных переходов, - повторял он.
Дисси и Фокси лишь покачивали головами. Запас факелов иссякал, и совершенно не понятно было, приближаются ли они к выходу из Тоннелей. Тьма по-прежнему обступала людей, и свет факелов рассеивал её лишь на небольшом расстоянии. Фокси сверялся с планом, хмурился, кусал губы, но окончательно разобраться, правильно ли они идут, не мог. Оставалось полагаться лишь на то, что их путь пролегал прямо, и заблудиться они не могли.
– Если, конечно, здесь нет искривлений пространства-времени, – уточнил инженер, узнав о колебаниях Фокси.
Фокси с суеверным благоговением взглянул на инженера, крепче сжал серебристый стержень в руке и судорожно кивнул.
Шествие во тьме продолжалось. Дисси чуть-чуть придержала своего мула, отстав от остальных. Тьма мгновенно сгустилась вокруг неё, став осязаемой, ощутимой чуть ли не на вкус. Странный шорох стал слышен намного лучше, словно преследователь приблизился к процессии.
К сожалению, в этой тьме было невозможно разглядеть, кто крадётся за ними. Шорох продолжался, и Дисси сообразила, что это не шаги. Этот звук был похож на то, как будто шуршит чей-то плащ. Девочка насторожилась, но решила пока ничего не говорить Фокси.
Тем временем путь подошёл к концу. Идущие впереди люди упёрлись в тёмную и совершенно гладкую стену. Здесь закончилась дорога, и люди топтались на месте, совершенно растерянные.
Фокси снова был вынужден пустить в ход серебристый стержень.
– И пропуском нам ключ послужит! – опять провозгласил он.
Однако ничего не произошло. Стена не двинулась с места.
– Постойте! – крикнула Дисси, подъезжая поближе. – Нам нужно найти отверстие для этого ключа. Фокси, может, есть какое-то заклинание, вроде того, что вы читали на входе?
– Может, и есть, – сказал расстроенный Фокси. – Но мне ничего о нём не известно.
– Тогда нужно ощупать стену и поискать! Пусть дружинники освещают факелами скалу, а остальные очень внимательно смотрят! – звонким голосом сказала Дисси.
Дружинники высоко подняли факелы, осветив стену, насколько это было возможно.
