– Лена, Лена... – попытался успокоить меня Костя.
– Чтобы к обеду все чин-чинарем было! Чтобы комарик носика не подточил! – придвигаю бумаги ближе к нему. – Иначе комиссия повторная к тебе на объект припрется! Сегодня же! Посмотрим, как ты дом свой кривой сдашь!
– Я уже сдал! – ухмыльнулся Афанасьев.
– А я трахаюсь с Ибрагимовым (председатель комиссии)! Мне его даже уговаривать не придется!
– Хм, ладно! Понял!
Костя сгреб бумаги в портфель и поднялся на ноги.
– До свидания, Елена Павловна! – расшаркался он. – Посмотрим, как вы свой дом сдадите! Там заместо Ибрагимова будет Полозняк!
– На электронку доки скинь! – бросила я ему на прощание. – Я уже начинаю ждать!
Костя ушел, а я плюхнулась обратно в кресло, решая, чем заняться дальше. Надо Козлова к себе вызвать, а я не могу. Не могу его даже видеть, даже думать о нем не могу!
Что же делать?
Кое-как дождалась обеда. Надо решить вопрос с Козловым сегодня же, иначе увольняться придется.
Набравшись смелости, я пошла к нему в кабинет.
Он изучал какие-то бумажки, но стоило мне войти, он поднялся из-за стола и подошел ко мне. Встал так близко, что я почувствовала запах его парфюма. Голова закружилась от этого запаха, а ноги перестали слушаться. Козлов стоял и молчал, глядя на меня сверху вниз. Чего он молчит?
А, ну, да! Это же я к нему приперлась.
– Обед уже, – чуть дыша, сказала я. – Хотела тебя на обед пригласить.
– Приглашай, – совершенно спокойно ответил Богдан.
– Приглашаю тебя на обед, – промямлила я, все еще не глядя на него. – Богдан Алексеевич, – добавила я.
Он вернулся к столу за телефоном и бумажником, и мы спустились в кафе, находящееся на первом этаже нашего здания.
За все время мы не сказали друг другу ни слова, а я по-прежнему не могла посмотреть на мужчину. Он не ухмылялся, как вчера, не смотрел на меня косо, не издевался надо мной, но я чувствовала себя неловко.
Испанский стыд – вот что я чувствовала на самом деле. И стыднее мне в жизни не было. Так не может больше продолжаться!
Мы сели за свободный столик, и я огляделась по сторонам, заметив несколько наших сотрудников в этом же кафе. Со стороны мы выглядели, как обычные босс и подчиненный. Просто коллеги, которые решили перекусить за одним столом. Но внутри меня было столько страха, нервозности и напряжения, что аппетита не было совсем.
Мы с Козловым заказали по бизнес ланчу, и за столом нависла неловкая пауза.
– Ты хотела поговорить? – первым начал Богдан, видя, что я не решаюсь.
– Да, – собралась я и наконец-то посмотрела на его лицо. – Понимаешь, Богдан, то, что вчера случилось... Это было ошибкой. Я сожалею...
Я замолчала, думая, как бы поделикатнее сказать Козлову то, что я решила. Он очень вспыльчивым и нервным вчера был. Сегодня новости тоже не из приятных, но это с какой стороны посмотреть.
– И? – поторопил меня мужчина.
– Я решила вопрос с недостачей на объекте, а посему ты свободен!
– Спасибо! – пожал плечами Богдан. – Я знал, что ты не дура.
– Ты поэтому так лестно выразился обо мне на совещании?
– Я так сказал, потому что на самом деле так считаю! Лена, ты замечательный руководитель! Если мы забудем то, что вчера случилось, то прекрасно сработаемся.
– Не сработаемся, Богдан! Я не могу с тобой работать! Я хочу, чтобы ты уволился!
16. Богдан
Овечкина сегодня принарядилась, подкрасилась. Для меня старалась? Приятно удивлён!
А ничего такая! Симпатишная!
Грудь ее шикарная мне покоя не давала. Ну, не мог я не смотреть на аппетитные сиси, туго обтянутые скучным платьем. Я-то знал, какие они там, под одеждой.
Видел.
Булочка топлес не загорает? Стесняшка. Не показывает всем подряд свои сочные дыни, обласканные солнышком. Соски небольшие, аккуратные, задорно торчащие, манящие...
Жалко, что я руками титьки ее не потрогал, хотя и очень хотел. Не сомневаюсь, что эта грудь перекатывается в руках так славно, что лучше и не придумаешь.
Другие мужики, между прочим, зырили на холмы Елены Павловны, с не меньшим интересом, чем я. Но она как будто бы и не замечала этого.
Булочка вообще вела себя странно. На меня почти не смотрела. Куда делся этот ее высокомерный, собственнический взгляд? Сидит моя начальница, молчит, как в рот воды набрала. Язык проглотила вместе с моей спермой?
Глянул на ее ротик, аккуратно помадой подкрашенный, и хер напрягся под столом. Нет, уж! Никаких фантазий больше, насчет этой дамочки!
Раз меня до сих пор не посадили, после совещания я пошел работать дальше. Все ждал, что Овечкина меня к себе вызовет, но она меня и тут удивила – сама пришла, на обед позвала.
Сейчас расскажет, по каким дням мы будем с ней трахаться? Уже, поди, и график набросала и позы распределила? Вопросы подготовила к знатоку семейной жизни? Так чего блокнот не захватила? Я думал, она скрупулезно будет записывать за мной, а потом заучивать дома в одиночестве.
Надо будет у Тамары разузнать, с кем Булочка живет. Детей у нее, как я понял, нет. Может быть с родителями? Сорок кошек завела уже? Или еще не на столько она отчаялась мужичка себе захомутать?
Настолько, настолько, раз пустилась во все тяжкие на старости лет. Вроде взрослая баба, а в голове - полный фарш. Это от недотраха? Не поверю, что она ни с кем не мутит. Любовник-то хотя бы есть? Овечкина поэтому вчера призналась, что в постели у нее с мужиками проблемы?
Скоро все выясним. Мне нужно знать об этой идиотке, как можно больше, чтобы сюрпризов не было, чтобы знать, чего от нее ждать.
А вот вам, пожалуйста!
– Я хочу, чтобы ты уволился, – заявила мне Елена Павловна и покраснела.
Все правильно, такое вслух произносить – это на самом деле стыдно. Сначала отсосала мужику, потом уволила. Клеопатра, ты ли это?
– Скажи сначала, как ты вопрос с пропажей зарешала? – на всякий случай подстраховался я. Вдруг врет? Блефует?
– Афанасьев уже скинул мне документы на почту, а я тебе переслала, – ответила Елена Павловна. – Это он меня выручил по старой дружбе.
– Хорошо, – немного выдохнул я, но информацию еще не мешало бы проверить. – А чего это ты меня выгнать решила?
Я прекрасно понимал ЧЕГО, встал я у нее поперек горла членом своим. Черт, так и знал, что перегнул я вчера с этим минетом. Надо как-то ее теперь убедить, что ничего такого страшного не случилось.
– Мне теперь некомфортно с тобой работать, – смущенно сказала Овечкина, нервно комкая салфетку на столе.
– А ты как себе все представляла? Твоя идея была вообще-то! – напомнил я.
– И теперь я жалею...
– Я тоже жалею! Но увольняться из-за твоего некомфорта я не собираюсь! Я понятно выразился?
– Я тебе житья не дам, Москвиченок! – зашипела на меня женщина. От ее смущения и робости не осталось и следа. Ее как будто подменили. – Будешь пахать, как Папа Карло!
– Да насрать! – рассмеялся я. – Я свою работу знаю и люблю!
– Да ты...
– Все, умолкни! – рявкнул я на нее, да так, что на нас люди за соседними столами начали оборачиваться.
– Не разговаривай так со мной! – обиделась Булочка.
Уф! Надулась! Щас щеки лопнут! И ведь она искренее считает, что только ей позволено разговаривать с людьми так, как она хочет!
– А то что?
Сука, как же она меня взбесила опять, словами не передать! Она реально дура? Думает, что вот так вот, ее левая нога захотела, и я заявление писать побежал? Серьезный случай, скажу я вам!
Что же мне придумать, чтобы она от меня отцепилась? Что же, что же...
Один у меня компромат на нее. Не по-джентльменски это, грязно и нечестно, но придется им и припугнуть.
– В общем так, Елена Павловна! Если ты будешь мне палки в колеса совать, мы с тобой далеко не уедем! Ты мне уже, сучка, насолила, будь здоров! Мое терпение не безграничное! Будешь еще вякать в мою сторону, не по делу, я всей конторке вашей видео разошлю, как ты на коленях передо мной ползаешь!
– Что-о-о? – видели бы вы ее глаза! – Какое еще видео?
– Такое! Ты сама знаешь, какое! Я снял на телефон наши игрища. Не полностью, конечно, но там все прекрасно видно!
– Ты врешь! – чуть не плача заявила Булочка.
Конечно же я врал! Как сука последняя! Но она все равно весь процесс с закрытыми глазами провозилась, как она узнает, что нет?
Низко было шантажировать женщину с должностью ТАКИМ, но мне деваться было некуда. Все мое благородство вчера Наташке досталось!
– Козел! – в сердцах выпалила Булочка.
Я думал, она сейчас даст мне по роже, развернется и уйдет из кафе, но официант очень вовремя принес наш заказ.
Елена Павловна взглянула на еду, вздохнула и осталась сидеть на месте.
Мы начали есть, время от времени бросая друг на друга испепеляющие взгляды. К окончанию трапезы Елена Павловна так и не придумала, чем бить мой вымышленный козырь, иначе уже бы высказалась об этом в своей фирменной манере.
К нам снова подошел официант с терминалом для оплаты в руках, и я вытащил бумажник, чтобы рассчитаться за обед. Хоть денег у меня осталось и немного, заплатить за даму, я был все еще в состоянии.
– Я сама за себя заплачу! – очнулась Булочка.
– Нет! – коротко отрезал я, вынимая карту из бумажника.
– Да! – продолжила спорить она. – Ты не мой мужик, чтобы за меня платить! – со злостью выплюнула она.
– Да, и, слава богу! – усмехнулся я, но Овечкина уже вытащила свою карту тоже. – Что ж, – сдался я и поднялся из-за стола. – Если ты такая принципиальная и самодостаточная леди, за меня тогда тоже заплати по-братски?
– Без проблем! – уперлась рогом женщина.
– Я тогда, пожалуй, еще с собой кофе возьму, раз ты башляешь! Включите, пожалуйста, один капучино в наш счет! – обратился я к официанту.
17. Лена
Не прокатило с его увольнением. Что ж...
Как мужик, Козлов нравился мне все больше и больше. Подленько, конечно, интимные видео снимать, а потом еще и шантажировать этим, но, безусловно, яйца у него имеются. Черт, я же сама и видела эти самые яйца. Так близко, что ближе некуда.
Что же мне теперь делать? Придется работать с ним и дальше. Или самой уволиться.
Нет, уходить из фирмы никак нельзя. Я же без пяти минут генеральный директор!
Вот, что значит мешать работу и личное. Ни того, ни другого. Мало того, что на личном я не продвинулась ни на миллиметр, так еще и работать теперь не могу – только про Москвиченка и думаю.
После того, как у меня прошел обеденный шок, я немного успокоилась. Походила по кабинету туда-сюда, потом обратно...
Что ж за фрукт мне такой попался? Крепкий орешек! Ничего, я найду на него управу! Не было еще такого, чтобы мужик под меня не подмялся!
А что до его угоз...
Ну, ладно, допустим, взяла я в рот у своего зама, и что? Подумаешь! Что мне за это будет, кроме увольнения и позора? Ничего. Слишком сильно я этой должностью дорожу. Такие места на дороге не валяются, но кто ищет, тот находит. Пойду к конкурентам прорабом, в конце-то концов. Ничего зазорного в этом не вижу. Мне пока что не полтос. Я еще молода и полна энергии. В этой фирме выслужилась, что я в другой не смогу?
А Козлова надо проучить, чтобы не смел мне угрожать. Шантажировать его было больше нечем, поэтому осталось только мелочно пакостить.
Я села за стол и подняла трубку стационарного телефона.
– Тома, соедини меня с начальником нашей общаги, – попросила я.
Ровно через две минуты Москвиченок остался без крыши над головой. Пусть идет, куда хочет: в гостиницу, под мост, хату снимает. Мне вообще все равно.
Будет знать, как со мной связываться, козел!
Домой я приехала довольная собой до безобразия. Москвиченок уже тоже должен был к этому времени добраться до общаги. Ему, наверняка, уже сообщили, что его выселили? Вещички пакует?
Я достала бутылочку белого вина, нажарила себе куриных окорочков, зажгла ароматические свечи, масочку наложила на лицо. Села у телевизора, обняла кота – релакс полный!
До чего же хорошо, господи!
Не успела я винишка хлебнуть – позвонили в дверь. Я никого не ждала, поэтому очень удивилась. Помчалась маску сначала смывать. В дверь снова позвонили, затем еще и еще.
Да кто там такой нетерпеливый и настойчивый? Я наспех умылась и рванула к двери, готовая обложить трехэтажным матом того, кто трезвонил за дверью, как больной.
Я так была зла, что даже в глазок не глянула, а надо было, потому что за дверью стоял Козлов собственной персоной, а рядом с ним огроменный чемоданище!
Чего ему, интересно, надо?
– Добрый вечер! – поздоровался он и, отпихнув меня в сторону, ввалился в мою квартиру, с грохотом волоча за собой чемодан.
Я не послала его сразу, потому что охренела от такой наглости. Пока я хлопала глазами, запахивая посильнее свой халатик, мужчина уже разулся и снял с себя пиджак, который бросил в меня. Я вцепилась во вкуснопахнущую мужским парфюмом одежку, да так и стояла посреди коридора, прижимая ее к груди.
Не говоря ни слова, Богдан неторопливо прошелся по моей квартире. Сначала в гостиную, а затем на кухню, заглянув по пути в мою спальню.
– Нормально, мне нравится! – совершенно спокойно сказал он, вернувшись к входной двери, которая была все еще нарастопашку.
Он захлопнул ее, и тут я очнулась.
– Ты что тут забыл? – всунула я ему в руки его пиджак обратно. – Ты что себе позволяешь?
– Это ты что себе позволяешь? – повысил на меня голос мужчина. – Ты думала, я не догадаюсь, чьими молитвами меня из общаги поперли?
– Это не мои проблемы! – возмутилась я.
– Теперь твои! Потому что жить я теперь собираюсь именно здесь! С тобой!
– Нет! Это невозможно! Я...
– Да, Булочка! Ты же хотела мужа? Переходим сразу к практике! – рассмеялся Козлов. – Вот, пришел твой мужик с работы! – показал он руками на себя. – Встречай, родная!
18. Лена
– Лена, ну что ты встала, как истукан! – упрекнул меня Богдан. – Я есть хочу! Давай живее!
Он всунул мне в руки обратно свой пиджак и пошел в ванную, закатывая на ходу рукава своей сорочки. Дверь за ним закрылась, и послышался шум льющейся воды.
Мамочки, это что же это делается? Первой мыслью было позвонить в полицию. Пусть выгонят его отсюда к чертовой бабушке, и протокол на него составят.
Да, так и надо поступить!
Я помчалась в спальню за своим мобильником. Схватила его, села на кровать. Отдышалась. В руках у меня все еще был пиджак Козлова. Я смотрела на него с минуту, а потом поднесла к лицу и понюхала.
Черт, у меня дома живой мужик! Самый что ни на есть настоящий! Красивый, умный и вроде бы воспитанный! С яйцами!
Оставить его себе? Попробовать, как я и хотела? Потренироваться на нем? Потрахаться уже, в конце-то концов, с нормальным членом!
Мне уже терять нечего. Я минет этот в жизни не забуду! И работа моя на волоске висит из-за Москвиченка. Давай, Елена Павловна! Это когда это ты такой нерешительной стала?
Я отбросила в сторону телефон и мужской пиджак, поправила на груди халат, чуть приоткрывая ложбинку между грудей и пошла обратно в коридор ждать своего мужа самозванца.
Козлов вышел довольно быстро.
