- Воро-воро-ворожу, всяких травок положу, - помешивая в котелке ингредиенты для водного зеркала, беззаботно напевала я в предвкушении приятного пятничного вечера. - Воро-воро-ворожу, все, что хочешь, покажу!
- И кар-кар-карл-леву? – взволнованно захлопал крыльями вороненок Карл и чуть не слетел в котелок, по краю которого вышагивал, дожидаясь результата моей ворожбы.
- Да-а-а, - зевнул кот Ланселот и спрыгнул с печки на стол, - да-а-а-кошек да-а-авай! То есть дра-а-а-кошек, мать их… и сумеречных котиков!
Раньше мы вечно спорили, что подсмотреть вечерком - я и Ланселот любили приключения и немного любви, Карл же предпочитал странные миры с плоскими обитателями, и предатель Ланселот иногда к нему присоединялся. Оставаясь в меньшинстве, я вынуждена была терпеть громкую музыку и непонятные выкрики из котелка, пока эти двое наслаждались своими плоскими зрелищами. Но с тех пор как я случайно настроила зеркало на отображение событий в каких-то неизвестных мне Семи Королевствах Вестероса, спорный вопрос решался единогласно.
- Воро-воро-ворожу… - вновь завела я.
- А я рядышком лежу! - подхватил Ланселот, и тут в дверь моей избушки постучали.
- Кто там? – бодро выкрикнул Карл.
- Почтальон, - фыркнул, привалившийся к теплому котелку Ланселот.
- Почтальон всегда стучит дважды, – возразила я машинально.
В дверь забарабанили сильнее.
- Клиент, - заключил Ланселот. – Ишь, как сильно желает знать, что будет! Как бы дверь не снес.
- Рабочий день, между прочим, кончился, – недовольно заметила я, не торопясь открывать.
Карл перелетел на подоконник и сунул длинный нос за занавеску.
- Кар-кар-кар-савица! – взволнованно сообщил он. – А где ее кар-кар-кар-рета?
- К ворожее обычно пешком да тайком приходят, - вздохнула я, тоже подойдя к окошку. – Думаешь, впускать?
- Кар-кар-кар-нечно! – запрыгал по подоконнику вороненок. – Кар-кар-сотка же!
- Красоток у нас мало, что ли?
Простодушный Карл закивал, долбя клювом подоконник.
- А я? – снизошла до подсказки я.
- А ты кар-кар-кар… - начал вороненок бесхитростно, но под моим тяжелым взором что-то заподозрил, скис и умолк.
- Га? – уточнила я грозно. – Я - га?
- Ты – не га! – пискнул вороненок отчаянно и, зажмурясь, затараторил: - Га, сокращенное от гектар-р, единица измер-рения площади, квадр-рат со стор-роной сто метр-ров.
Хм, не зря я ему за какой-то закрытой школой подсматривать разрешаю.
Жуткие царапающие звуки вынудили нас обоих прервать спор и обернуться.
- Кто скр-ребется? – встревожился Карл. – Вдр-руг др-ракончик?
- Это я под столом, - пояснил Ланселот, показываясь из-под края скатерти. – Люблю круглые столы. У них та-а-акие ножки… М-м-м… Когти та-а-ак и чешутся!
- Когти свои чесать чеши на улицу! – прикрикнула я. – А то вот как возьму метлу!
- Ты, конечно, еще не карга, - протянул Ланселот обиженно, - но временами все-таки яга, Клара!
- Ты Кар-кар-клар-ра! – подхватил вороненок. – Я же пр-росто выговор-рить не успел!
- Дикцию тебе надо тренировать, мелкий, - заявил Ланселот птенцу. – Ну-ка, повтори: «Карл у Клары украл кораллы».
- Кар-рл у Клар-ры укр-рал… - покорно начал вороненок и спохватился: - Я не кр-рал! Не кр-рал кор-раллы! Кар-рл не вор-р, он вор-рон!
- Сам-то понял, что сказал, птенчик? – фыркнул коварный кот, уселся и постучал хвостом по половицам с видом профессора на кафедре. - Давай, хозяйка, я этому пернатому недоразумению продемонстрирую, как тебя надо мотивировать… Пока клиентка не сорвалась.
- Не сорвется, - успокоила я, прислушиваясь к ритмичным ударам в дверь. – А сорвется, так и ладно… Неохота мне снова зеркало перевораживать.
- Уже все для просмотра дракошечек настроила? - сочувственно уточнил Ланселот. - И, пивка, небось, на вечер-то припасла?
Я кивнула.
- Надеюсь, не разливное в трактире у перекрестка трех дорог брала? – озаботился кот. – Не доверяю я ихним стандартам качества, у них там все, окромя мышей, вечно травятся!
- Ясно, не там, - буркнула я. – Заморского взяла, бутылочного.
- И кривулечек на этот раз котику не забыла? – облизнулся Ланселот.
- Креветочек, - поправила я машинально. – Забудешь тут… После твоей-то истерики в прошлую пятницу, - содрогнулась я, – завывал как кот мартовский!
- А кривулечки-то, я слышал, подорожали, - протянул Ланселот скорбно. – И акцизы на заморский алкоголь опять повышают! Ой, горюшко…
- Хватит, сработало! – остановила я дальнейшее представление и пошла впускать клиентку.
- Учись, птиц! – фыркнул самодовольно Ланселот. – Бытие оно, того… первично!
Карлова красотка ввалилась в распахнутую дверь и рухнула к моим ногам. Не из почтительности, правда, а потому что об порог споткнулась. Но тоже неплохо вышло, драматично так.
- Чего надо? – величественно поинтересовалась я и выдернула из рук гостьи свой подол, в который она попыталась вцепиться.
- Бабушка, подскажи, что делать, не дай пропасть! – запричитала красотка, вцепляясь в мои чуни.
Ланселот гнусно захихикал. Не стану больше покупать креветок, действительно ведь подорожали, гады морские
- Вставай! – велела я причитающей красотке. – Да умойся. Карл, подай даме полотенце!
К явному разочарованию вороненка девица шарахнулась от него, как девственница от дракона, но хоть причитать прекратила. Уселась на лавку у стены и, теребя пушистый кончик толстой темной косы, молча таращилась оттуда круглыми серыми глазами. Довольно красивыми, кстати, если вам, как Карлу, нравится коровья застенчивость во взорах.
- А теперь излагай, чего хочешь узнать, - отдала следующий приказ я. – Коротко и четко. В трех предложениях. И без упоминания бабушек!
Девица растерянно заморгала, но быстро собралась и озвучила хорошо, видать, выученный список своих проблем:
- Сватается ко мне один лавочник богатый. Да что-то не глянется он мне. Отец говорит: «Стерпится», а я сомневаюсь.
И испуганно умолкла. До трех считать умела.
- Ну, и чего ты хочешь? – воззрилась я на девицу сурово.
- Большой и чистой любви, конечно, - фыркнул Ланселот презрительно. – Чего ж еще?
- Любви, - подтвердила девица и расцвела пятнами румянца. – Большой и… страстной!
- Моей? – поинтересовалась я вкрадчиво и, поскольку она лишь оторопело застыла с разинутым ртом, уточнила вопрос: - От меня чего надо?
- Н-н-ничего! – испуганно замахала руками девица, вскакивая. – Я лучше п-пойду!
- А приходила-то чего?
- Спросить… что будет, если я соглашусь, то есть если замуж…
- Золотой, - озвучила я цену. – Карл, прими оплату! И не щелкай клювом, в нерабочее время двойной тариф. Двойной, Карл!
Вороненок бережно подхватил с ладони девицы монетку, опустил в нашу копилку, изваянную Ланселотом из белой глины в память одной из своих былых любовей, и недовольно нахохлился там же на полке над очагом.
- Что еще нам нужно, Карл? – тоном экзаменатора продолжила я, заново перемешивая содержимое котелка.
- Ко-ко-ко-те… ко-ко-та… - забормотал вороненок неуверенно.
- Кот у нас уже есть, - запрыгнув на стол, напомнил Ланселот ехидно. – И котелок тоже. Попробуй еще раз, цыпочка!
- Ко-ка-та-лизатор-р! – выкрикнул уязвленный вороненок и забил крыльями. – Кр-ровь! Кр-ровь! Кр-ровь!
- Чья?! – подскочила только было успокоившаяся девица.
- Того, чье будущее хочешь увидеть, разумеется, - разъяснила я раздраженно. - Кровь жениха с собой есть?
Девица испуганно замотала головой.
- Тогда подойди и вытяни над котелком руку, - распорядилась я.
А Ланселот, подняв лапу с растопыренными когтищами, промурлыкал:
- Лапочка, я буду нежным, как котелочек… тьфу, котеночек!
Девица и на этом месте все-таки не сбежала, а опасливо приблизилась и протянула подрагивающую руку. Ланселот грациозно привстал и, в качестве анастезии боднув ее ладонь, тут же молниеносно куснул запястье. Капелька крови упала в котел.
- Зализать или сама спр-равишься? По пр-рейскуранту за лизание еще пять гр-рошиков.
- Сама! – поспешно отвергла новую услугу девушка и поднесла руку ко рту.
- Было бы пр-редложено, – буркнул Ланселот, обмахиваясь хвостом.
- Думай о женихе, - приказала я и запела, колдуя над котлом: - Воро-воро-ворожу, что случится, покажу…
Раствор в котелке потемнел, забурлил и, наконец, заблестел, застывая глянцевой поверхностью. Девица, я и Ланселот склонились над ней, всматриваясь. Карл все-таки не выдержал и перескочил с полки на край котелка. Поверхность раствора пошла цветной рябью, затем из беспорядочного мельтешения пятен вдруг сложилось лицо.
Растрепанная седеющая тетка неопределенного возраста, презрительно вздернув поредевшие брови над прищуренными тусклыми глазками, кривила брезгливые тонкие губы, выкрикивая визгливо, как увязшая в бревне пила:
- Да что б он сдох, жмот окаянный! Всю молодость свою сгубила в лавке этой проклятущей! Да попади оно все пропадом!..
Визг впивался в уши, я убрала звук, и мы еще некоторое время просто молча наблюдали, как беззвучно беснуется неприятная тетка со смутно знакомым лицом.
- Это к-к-то? - запинаясь, прошептала, наконец, обомлевшая девица. – Это, что, я?!
- Не я же, - фыркнул Ланселот. – Кровушку твою капнули!
- Нет! Не надо! Не хочу! – в ужасе замахала руками девица. – Уберите это!
Я качнула котел, разбивая зеркальную поверхность.
- Все, запрос исполнен?
И уже собиралась выплеснуть раствор в окно, но пришедшая в себя клиентка остановила:
- Погодите! Можно еще раз попробовать? Есть другой… Симпатичный. Замуж не зовет, правда, только…
- На сеновал? – догадался умудренный Ланселот. – А еще монетки у тебя есть?
- Тр-ри кар-рты! Тр-ри кар-рты! – заволновался Карл и сдал нас клиентке с потрохами. – В тар-рифе тр-ри кар-ртины пр-рогноза!
- Вот чему я тебя столько учила? – укорила я птенца.
- Всегда говорить «да», да, Клар-ра? – с опаской предположил он.
- Да никогда!
- Всегда говорить «никогда»! – обрадовался он.
- Никогда не говорить, когда… тьфу, - сама сбилась я. – Пока не спрашивают!
- Я хочу использовать все три попытки! – вмешалась не упускающая своего клиентка.
- Ладно, думай о втором варианте, - вздохнула я, возвращая котел обратно на стол. – Воро-воро-ворожу, все, что будет, покажу…
Поверхность в котелке зарябила, и показалась неприятная тетка с визгливым голосом.
- Да чтоб он сдох, кобель окаянный! – взвыла на высоких нотах она. – Всю молодость свою на него, проклятущего, сгубила, а ему лишь бы по бабам шляться! Да пропади оно все пропадом!
Я качнула котелок, изображение исчезло.
- Да как же это? – с вдруг прорезавшимся намеком на визгливую интонацию воскликнула клиентка. – Опять, что ли? И с этим все худо! Да что ж мне делать-то?
- Можешь еще прынца дожидаться, - фыркнул Ланселот. – Из тех, у которых даже конь в пальто. В белом.
Я решительно поволокла котел к окошку.
- Стойте! – крикнула девица. – У меня еще третья попытка осталась. Дождусь ли я своего принца?
Брякнув котел на стол, я остервенело перемешала жидкость:
- Воро-воро-ворожу, только правду покажу…
Неприятная тетка проявилась мгновенно.
- Да чтоб они сдохли все, мужики окаянные! – завизжала она. – Всю молодость свою сгубила на них, проклятущих, а им теперь молоденьких подавай! Да пропади оно…
Я разбила изображение, кинув в тетку поварешкой. Но от визга это нас сразу не избавило.
- Ой, пропащая я, не будет мне счастья! – очень похоже подхватила прерванные причитания клиентка и опрометью рванула прочь из моей избушки, даже дверь за собой не закрыла. – Да пропади оно все тогда… - донеслось до нас напоследок.
- Хвост даю, к омуту побежала, - буркнул Ланселот презрительно.
- Чер-рез тр-рясину? – заволновался жалостливый Карл. – Не вытр-ряхивай зер-ркало, Клар-ра! Посмотр-ри!
Я в очередной раз вернула котелок обратно.
- Воро-воро-ворожу, на дуреху погляжу…
Безмозглая девица точно направлялась через болото к озеру.
- Изменившимся лицом к пруду бежит, - отметил Ланселот и умилился: - Прям Катерина в грозу…
- Дамзель ин дистр-рес! – жалобно каркнул вороненок, в расстроенных чувствах кружа возле котелка. – Выр-ручать?
- Да вон там уже выручатель едет, - успокоил Ланселот. – И что примечательно, конь у него бледный!
Мы все втроем опять склонились над котлом.
Всадник, верхом огибавший по тропинке озеро, подоспел как раз вовремя, чтобы протянуть неудавшейся утопленнице руку помощи и вытащить ее из грязного болота на твердую землю.
- Мой спаситель! – повисла на его шее наша клиентка, восклицая восторженно: – Это судьба! Мой принц на белом коне!
- Да мельник я, - испуганно оправдывался ее принц. – Муку за спиной вез, а мешок прорвался, вот всего и засы…
Тут спасенная дамсель заткнула его страстным поцелуем.
- Эр-ротика, - засмущался вороненок и стыдливо отвернулся.
- ХЭ, - постановил Ланселот, - дальше неинтересно! Давай теперь про дракошек и по пивку с кривулечками!
Я хмыкнула и в последний раз перемешала раствор:
- Воро-воро-ворожу, вам реальность покажу…
Визгливый голос пробился еще прежде, чем цветная рябь оформилась в изображение.
- Да чтоб ты сдох, урод окаянный! Да зачем ты только, проклятущий, со своей мукой на пути моем встретился! Да пропади оно…
Дослушивать я не стала, выплеснула крикунью вместе с раствором за окно.
- Н-да, ворожуй, не ворожуй, все одно… - философски заключил Ланселот.
А Карл добавил горестно:
- Кар-кар-карма! Вер-рно, Клар-ра?
- И кар-кар-карл-леву? – взволнованно захлопал крыльями вороненок Карл и чуть не слетел в котелок, по краю которого вышагивал, дожидаясь результата моей ворожбы.
- Да-а-а, - зевнул кот Ланселот и спрыгнул с печки на стол, - да-а-а-кошек да-а-авай! То есть дра-а-а-кошек, мать их… и сумеречных котиков!
Раньше мы вечно спорили, что подсмотреть вечерком - я и Ланселот любили приключения и немного любви, Карл же предпочитал странные миры с плоскими обитателями, и предатель Ланселот иногда к нему присоединялся. Оставаясь в меньшинстве, я вынуждена была терпеть громкую музыку и непонятные выкрики из котелка, пока эти двое наслаждались своими плоскими зрелищами. Но с тех пор как я случайно настроила зеркало на отображение событий в каких-то неизвестных мне Семи Королевствах Вестероса, спорный вопрос решался единогласно.
- Воро-воро-ворожу… - вновь завела я.
- А я рядышком лежу! - подхватил Ланселот, и тут в дверь моей избушки постучали.
- Кто там? – бодро выкрикнул Карл.
- Почтальон, - фыркнул, привалившийся к теплому котелку Ланселот.
- Почтальон всегда стучит дважды, – возразила я машинально.
В дверь забарабанили сильнее.
- Клиент, - заключил Ланселот. – Ишь, как сильно желает знать, что будет! Как бы дверь не снес.
- Рабочий день, между прочим, кончился, – недовольно заметила я, не торопясь открывать.
Карл перелетел на подоконник и сунул длинный нос за занавеску.
- Кар-кар-кар-савица! – взволнованно сообщил он. – А где ее кар-кар-кар-рета?
- К ворожее обычно пешком да тайком приходят, - вздохнула я, тоже подойдя к окошку. – Думаешь, впускать?
- Кар-кар-кар-нечно! – запрыгал по подоконнику вороненок. – Кар-кар-сотка же!
- Красоток у нас мало, что ли?
Простодушный Карл закивал, долбя клювом подоконник.
- А я? – снизошла до подсказки я.
- А ты кар-кар-кар… - начал вороненок бесхитростно, но под моим тяжелым взором что-то заподозрил, скис и умолк.
- Га? – уточнила я грозно. – Я - га?
- Ты – не га! – пискнул вороненок отчаянно и, зажмурясь, затараторил: - Га, сокращенное от гектар-р, единица измер-рения площади, квадр-рат со стор-роной сто метр-ров.
Хм, не зря я ему за какой-то закрытой школой подсматривать разрешаю.
Жуткие царапающие звуки вынудили нас обоих прервать спор и обернуться.
- Кто скр-ребется? – встревожился Карл. – Вдр-руг др-ракончик?
- Это я под столом, - пояснил Ланселот, показываясь из-под края скатерти. – Люблю круглые столы. У них та-а-акие ножки… М-м-м… Когти та-а-ак и чешутся!
- Когти свои чесать чеши на улицу! – прикрикнула я. – А то вот как возьму метлу!
- Ты, конечно, еще не карга, - протянул Ланселот обиженно, - но временами все-таки яга, Клара!
- Ты Кар-кар-клар-ра! – подхватил вороненок. – Я же пр-росто выговор-рить не успел!
- Дикцию тебе надо тренировать, мелкий, - заявил Ланселот птенцу. – Ну-ка, повтори: «Карл у Клары украл кораллы».
- Кар-рл у Клар-ры укр-рал… - покорно начал вороненок и спохватился: - Я не кр-рал! Не кр-рал кор-раллы! Кар-рл не вор-р, он вор-рон!
- Сам-то понял, что сказал, птенчик? – фыркнул коварный кот, уселся и постучал хвостом по половицам с видом профессора на кафедре. - Давай, хозяйка, я этому пернатому недоразумению продемонстрирую, как тебя надо мотивировать… Пока клиентка не сорвалась.
- Не сорвется, - успокоила я, прислушиваясь к ритмичным ударам в дверь. – А сорвется, так и ладно… Неохота мне снова зеркало перевораживать.
- Уже все для просмотра дракошечек настроила? - сочувственно уточнил Ланселот. - И, пивка, небось, на вечер-то припасла?
Я кивнула.
- Надеюсь, не разливное в трактире у перекрестка трех дорог брала? – озаботился кот. – Не доверяю я ихним стандартам качества, у них там все, окромя мышей, вечно травятся!
- Ясно, не там, - буркнула я. – Заморского взяла, бутылочного.
- И кривулечек на этот раз котику не забыла? – облизнулся Ланселот.
- Креветочек, - поправила я машинально. – Забудешь тут… После твоей-то истерики в прошлую пятницу, - содрогнулась я, – завывал как кот мартовский!
- А кривулечки-то, я слышал, подорожали, - протянул Ланселот скорбно. – И акцизы на заморский алкоголь опять повышают! Ой, горюшко…
- Хватит, сработало! – остановила я дальнейшее представление и пошла впускать клиентку.
- Учись, птиц! – фыркнул самодовольно Ланселот. – Бытие оно, того… первично!
Карлова красотка ввалилась в распахнутую дверь и рухнула к моим ногам. Не из почтительности, правда, а потому что об порог споткнулась. Но тоже неплохо вышло, драматично так.
- Чего надо? – величественно поинтересовалась я и выдернула из рук гостьи свой подол, в который она попыталась вцепиться.
- Бабушка, подскажи, что делать, не дай пропасть! – запричитала красотка, вцепляясь в мои чуни.
Ланселот гнусно захихикал. Не стану больше покупать креветок, действительно ведь подорожали, гады морские
- Вставай! – велела я причитающей красотке. – Да умойся. Карл, подай даме полотенце!
К явному разочарованию вороненка девица шарахнулась от него, как девственница от дракона, но хоть причитать прекратила. Уселась на лавку у стены и, теребя пушистый кончик толстой темной косы, молча таращилась оттуда круглыми серыми глазами. Довольно красивыми, кстати, если вам, как Карлу, нравится коровья застенчивость во взорах.
- А теперь излагай, чего хочешь узнать, - отдала следующий приказ я. – Коротко и четко. В трех предложениях. И без упоминания бабушек!
Девица растерянно заморгала, но быстро собралась и озвучила хорошо, видать, выученный список своих проблем:
- Сватается ко мне один лавочник богатый. Да что-то не глянется он мне. Отец говорит: «Стерпится», а я сомневаюсь.
И испуганно умолкла. До трех считать умела.
- Ну, и чего ты хочешь? – воззрилась я на девицу сурово.
- Большой и чистой любви, конечно, - фыркнул Ланселот презрительно. – Чего ж еще?
- Любви, - подтвердила девица и расцвела пятнами румянца. – Большой и… страстной!
- Моей? – поинтересовалась я вкрадчиво и, поскольку она лишь оторопело застыла с разинутым ртом, уточнила вопрос: - От меня чего надо?
- Н-н-ничего! – испуганно замахала руками девица, вскакивая. – Я лучше п-пойду!
- А приходила-то чего?
- Спросить… что будет, если я соглашусь, то есть если замуж…
- Золотой, - озвучила я цену. – Карл, прими оплату! И не щелкай клювом, в нерабочее время двойной тариф. Двойной, Карл!
Вороненок бережно подхватил с ладони девицы монетку, опустил в нашу копилку, изваянную Ланселотом из белой глины в память одной из своих былых любовей, и недовольно нахохлился там же на полке над очагом.
- Что еще нам нужно, Карл? – тоном экзаменатора продолжила я, заново перемешивая содержимое котелка.
- Ко-ко-ко-те… ко-ко-та… - забормотал вороненок неуверенно.
- Кот у нас уже есть, - запрыгнув на стол, напомнил Ланселот ехидно. – И котелок тоже. Попробуй еще раз, цыпочка!
- Ко-ка-та-лизатор-р! – выкрикнул уязвленный вороненок и забил крыльями. – Кр-ровь! Кр-ровь! Кр-ровь!
- Чья?! – подскочила только было успокоившаяся девица.
- Того, чье будущее хочешь увидеть, разумеется, - разъяснила я раздраженно. - Кровь жениха с собой есть?
Девица испуганно замотала головой.
- Тогда подойди и вытяни над котелком руку, - распорядилась я.
А Ланселот, подняв лапу с растопыренными когтищами, промурлыкал:
- Лапочка, я буду нежным, как котелочек… тьфу, котеночек!
Девица и на этом месте все-таки не сбежала, а опасливо приблизилась и протянула подрагивающую руку. Ланселот грациозно привстал и, в качестве анастезии боднув ее ладонь, тут же молниеносно куснул запястье. Капелька крови упала в котел.
- Зализать или сама спр-равишься? По пр-рейскуранту за лизание еще пять гр-рошиков.
- Сама! – поспешно отвергла новую услугу девушка и поднесла руку ко рту.
- Было бы пр-редложено, – буркнул Ланселот, обмахиваясь хвостом.
- Думай о женихе, - приказала я и запела, колдуя над котлом: - Воро-воро-ворожу, что случится, покажу…
Раствор в котелке потемнел, забурлил и, наконец, заблестел, застывая глянцевой поверхностью. Девица, я и Ланселот склонились над ней, всматриваясь. Карл все-таки не выдержал и перескочил с полки на край котелка. Поверхность раствора пошла цветной рябью, затем из беспорядочного мельтешения пятен вдруг сложилось лицо.
Растрепанная седеющая тетка неопределенного возраста, презрительно вздернув поредевшие брови над прищуренными тусклыми глазками, кривила брезгливые тонкие губы, выкрикивая визгливо, как увязшая в бревне пила:
- Да что б он сдох, жмот окаянный! Всю молодость свою сгубила в лавке этой проклятущей! Да попади оно все пропадом!..
Визг впивался в уши, я убрала звук, и мы еще некоторое время просто молча наблюдали, как беззвучно беснуется неприятная тетка со смутно знакомым лицом.
- Это к-к-то? - запинаясь, прошептала, наконец, обомлевшая девица. – Это, что, я?!
- Не я же, - фыркнул Ланселот. – Кровушку твою капнули!
- Нет! Не надо! Не хочу! – в ужасе замахала руками девица. – Уберите это!
Я качнула котел, разбивая зеркальную поверхность.
- Все, запрос исполнен?
И уже собиралась выплеснуть раствор в окно, но пришедшая в себя клиентка остановила:
- Погодите! Можно еще раз попробовать? Есть другой… Симпатичный. Замуж не зовет, правда, только…
- На сеновал? – догадался умудренный Ланселот. – А еще монетки у тебя есть?
- Тр-ри кар-рты! Тр-ри кар-рты! – заволновался Карл и сдал нас клиентке с потрохами. – В тар-рифе тр-ри кар-ртины пр-рогноза!
- Вот чему я тебя столько учила? – укорила я птенца.
- Всегда говорить «да», да, Клар-ра? – с опаской предположил он.
- Да никогда!
- Всегда говорить «никогда»! – обрадовался он.
- Никогда не говорить, когда… тьфу, - сама сбилась я. – Пока не спрашивают!
- Я хочу использовать все три попытки! – вмешалась не упускающая своего клиентка.
- Ладно, думай о втором варианте, - вздохнула я, возвращая котел обратно на стол. – Воро-воро-ворожу, все, что будет, покажу…
Поверхность в котелке зарябила, и показалась неприятная тетка с визгливым голосом.
- Да чтоб он сдох, кобель окаянный! – взвыла на высоких нотах она. – Всю молодость свою на него, проклятущего, сгубила, а ему лишь бы по бабам шляться! Да пропади оно все пропадом!
Я качнула котелок, изображение исчезло.
- Да как же это? – с вдруг прорезавшимся намеком на визгливую интонацию воскликнула клиентка. – Опять, что ли? И с этим все худо! Да что ж мне делать-то?
- Можешь еще прынца дожидаться, - фыркнул Ланселот. – Из тех, у которых даже конь в пальто. В белом.
Я решительно поволокла котел к окошку.
- Стойте! – крикнула девица. – У меня еще третья попытка осталась. Дождусь ли я своего принца?
Брякнув котел на стол, я остервенело перемешала жидкость:
- Воро-воро-ворожу, только правду покажу…
Неприятная тетка проявилась мгновенно.
- Да чтоб они сдохли все, мужики окаянные! – завизжала она. – Всю молодость свою сгубила на них, проклятущих, а им теперь молоденьких подавай! Да пропади оно…
Я разбила изображение, кинув в тетку поварешкой. Но от визга это нас сразу не избавило.
- Ой, пропащая я, не будет мне счастья! – очень похоже подхватила прерванные причитания клиентка и опрометью рванула прочь из моей избушки, даже дверь за собой не закрыла. – Да пропади оно все тогда… - донеслось до нас напоследок.
- Хвост даю, к омуту побежала, - буркнул Ланселот презрительно.
- Чер-рез тр-рясину? – заволновался жалостливый Карл. – Не вытр-ряхивай зер-ркало, Клар-ра! Посмотр-ри!
Я в очередной раз вернула котелок обратно.
- Воро-воро-ворожу, на дуреху погляжу…
Безмозглая девица точно направлялась через болото к озеру.
- Изменившимся лицом к пруду бежит, - отметил Ланселот и умилился: - Прям Катерина в грозу…
- Дамзель ин дистр-рес! – жалобно каркнул вороненок, в расстроенных чувствах кружа возле котелка. – Выр-ручать?
- Да вон там уже выручатель едет, - успокоил Ланселот. – И что примечательно, конь у него бледный!
Мы все втроем опять склонились над котлом.
Всадник, верхом огибавший по тропинке озеро, подоспел как раз вовремя, чтобы протянуть неудавшейся утопленнице руку помощи и вытащить ее из грязного болота на твердую землю.
- Мой спаситель! – повисла на его шее наша клиентка, восклицая восторженно: – Это судьба! Мой принц на белом коне!
- Да мельник я, - испуганно оправдывался ее принц. – Муку за спиной вез, а мешок прорвался, вот всего и засы…
Тут спасенная дамсель заткнула его страстным поцелуем.
- Эр-ротика, - засмущался вороненок и стыдливо отвернулся.
- ХЭ, - постановил Ланселот, - дальше неинтересно! Давай теперь про дракошек и по пивку с кривулечками!
Я хмыкнула и в последний раз перемешала раствор:
- Воро-воро-ворожу, вам реальность покажу…
Визгливый голос пробился еще прежде, чем цветная рябь оформилась в изображение.
- Да чтоб ты сдох, урод окаянный! Да зачем ты только, проклятущий, со своей мукой на пути моем встретился! Да пропади оно…
Дослушивать я не стала, выплеснула крикунью вместе с раствором за окно.
- Н-да, ворожуй, не ворожуй, все одно… - философски заключил Ланселот.
А Карл добавил горестно:
- Кар-кар-карма! Вер-рно, Клар-ра?
