А вот когда пошла инициация Карины, они оказались аккурат под воздушной волной, которая распотрошила тело озерного духа на кучу грязи и всякой дряни. Выбравшись из-под завала требухи, водорослей и грязи, Ника с досадой подумала, что лучше бы она выбрала меня, глядишь приобрела бы себе силовую линию, как она надеялась огня.
Затем было скучное возвращение в Академию, Ника шла последней и она же успела заметить три хрупкие фигурки, спускающиеся в подвал. К сожалению, она не акцентировала свое внимание на вполне обычном деле, ведь зельеварение, ровно как и эксперименты с заклинаниями вполне законно можно было проводить в просторных залах подземелья, чтобы Никаноровна моментально могла похоронить неудавшиеся экземпляры под землей.
Изображение истаяло, девчонка ничего толком не смогла показать верховным ведьмам и была абсолютно опустошена. Плечи ее статной фигуры сгорбились, руки тряслись как у старухи, а лицо заострилось, словно она постарела на несколько десятков лет. Жуткое зрелище, если честно. И теперь каждой из нас предстояло нечто похожее. М-да…
– Никаноровна! – резким тоном Лиллит вернула всех из состояния оцепенения. – Влей ей живительное зелье и пусть идет отсыпаться до самой практики. Вечером чтобы ее духа здесь не было.
– Так куда ее, болезную? Ни стихии, ни силы. – раздался ворчиливый голос нашей домомучительницы. Она успела грубо растолкать учениц и с заискивающим взглядом смотрела на всесильный Ковен.
– Приказ исполнять! – прорычала Лиллит и Никаноровна тут же собралась, достала из засаленного передника колбочку с зеленой жидкостью, затем в два шага оказалась рядом с Никой, запрокинула голову ничего непонимающей ведьмочки вверх, влила пару капель зелья и подняла с кресла безучастную малышку.
Все стояли и смотрели широко распахнутыми глазами на преображение девчонки. Спустя минуту она выглядела в точности как до допроса. Интересное зелье надо сказать и почему ведьмы его не выпускают «в народ» под маркой косметического средства? Столько денег можно было бы заработать!
– Всех неиницированных отправлять к моей сестре. Будут учиться готовить зелья, которые не входят в общий курс зелий. В конце концов, инициации можно ждать долго, а жить им на что-то после Академии надо.
Когда Лиллит упомянула мою ба, я чуть было не поперхнулась собственным вздохом. То есть в моем доме будут шариться не пойми кто, да еще и проводить время с МОЕЙ ба! Так нечестно!
– Никто о честности и не говорил! – раздался едва уловимый голос Лиллит у меня в голове. Я даже рот рукой зажала, чтобы не вскрикнуть. – Не думала же ты, что такой талант как у Евы останется не у дел? Сборник рецептов я тебе отдам перед практикой, поучишься, но с твоими навыками потребности в деньгах не будет. Некромантия – дело дорогое, а твои сестры по четверке не дадут тебе пропасть. И не трясись уже наконец, все ведьмы темного Ковена могут телепатически общаться друг с другом, если находятся близко и смотрят в глаза друг другу, просто ты еще не имеешь достаточной силы для этого.
Я едва заметно расслабилась, когда продолжения не последовало. Знаете ли хватает и моего собственного голоса! И так балаган в голове от всех желающих пообщаться в привате.
Тем временем к креслу подходила следующая. Все заметно расслабились, когда поняли, что травить их никто не собирается. Дело пошло куда веселее. Никаноровна стояла рядом с нами, чтобы оперативно выводить из состояния всех прошедших допрос и уводить их в свои комнаты. Делала она это слишком быстро, думаю, припахала Орсану, как только дверь в столовую закрывалась, она тут же оказывалась рядом с нами, а девчонки были уже доставлены в свои комнаты. У-у-у! Эксплуататорша!
Многие из девчонок вообще ничего подозрительного не заметили, многие из нас не выходили на улицу, после практики, а приводили себя в порядок. Но вот нас осталось чуть меньше десяти и следующая должна была идти Таша. Я эту суку давно невзлюбила и искренне надеялась сейчас в красках увидеть как ей станет плохо после допроса.
Она подошла уверенно, не боясь и с ненавистью уставилась на Эстер, которая не преминула отсалютовать ей поднятым бокалом шампанского.
– Выбирай и приступай к делу. – абсолютно спокойным тоном прервала этот поединок взглядов Лиллит. – Мы все утомлены достаточно.
Таша грациозно присела в кресло, не глядя взяла колбу красного цвета, залпом опустошив содержимое. А затем начался сам допрос. Все мы лицезрели поднадоевшую картину – выпускницы первого курса идут со своей предпоследней практики. Таше это было неинтересно, она прибывала в нервном возбуждении и не могла себе объяснить почему. После того, как она и двое ее подпевал составили коварный план по унижению нашей четверки, она отправилась к себе в комнату, а потом картинка поблекла и затянулась сизым туманом, затем вновь показалась Таша, стоявшая у зеркала и рассматривающая странный сверток в руках. Там были мелкие кости, головки белены, капли ртути, фиолетовые кристаллы и не пойми еще какая мелочь.
Лиллит встала с кресла и уцепившись за края стола обеими руками, начала внимательно изучать картинку. Что-то было не так. Не могла Таша самостоятельно снять стазис такой силы. Она недооформившаяся огневичка, которая может сделать гадость такой неумехе как мне, но пойти против Ковена она не в силах.
А дальше Таша пошла к своим подружкам, всунула каждой из них что-то в сверточках, и они спустились в подземелье, по пути встретив только Нику, которая со стороны выглядела абсолютно опустошенной, ее это и спасло. Иначе – смерть. Никто не должен был увидеть их троих, спускающихся в подземелье. Тем более в самом подземелье, в той стороне, где находятся личные лаборатории Беллы. Там и хранился в стазисе упырь. Она открыла ему пасть, всунула в глотку сверток, а затем вновь наступил туман, который истаял, когда она уже сидела на лужайке с второкурсниками и готовилась пройти свою практику у Беллы. Все они внимательно следили за разговором своей преподавательницы и мной. Я выглядела просто устрашающе уставшей, в руках держала сочившуюся непонятной зловонной жидкостью сумку и лихорадочно рассказывала что-то очень важное.
Таша сидела спокойно и ждала. Она переводила взгляд с меня, на упыря и обратно и внутренне умирала от предвкушения. А затем спираль времени лопнула, сняв стазис и упырь очнулся.
Лицезреть свою несостоявшуюся смерть в очередной раз было неприятно, но теперь я видела это все глазами Таши. Она ликовала, когда упырь кинулся в мою сторону, она жаждала, чтобы упырь разорвал меня на мелкие кусочки. И этого ей казалось мало. Она ненавидела отверженных, это все знали, но почему-то после смерти своей сестры на испытании, символом всех отверженных мира стала именно я и сейчас должна была погибнуть самой мучительной смертью, чтобы утолить ее ярость хотя бы на мгновение, а потом, когда окончит Академию, она обязательно попытается убить как можно больше темных ведьм, в идеале добраться и до Эстер.
Все ахнули в унисон. Столовая наполнилась гомоном всех присутствующих, я же смотрела на нее не в силах поверить в увиденное. Какой же психопаткой надо быть, чтобы такое выдумать?!
Лиллит казалась совсем шокированной, в то время как Эстер выглядела мрачнее тучи. Ее глаза наливались грозовыми облаками, в глубине зрачка можно было разглядеть молнии. Она грациозно встала рядом с Лиллит и начала шептать что-то шепотом. Таша уже оправилась от зелья и сейчас выглядела испуганной птичкой, сильно вжавшейся в кресло, как будто оно ее могло спасти от гнева всесильной ведьмы. Мы все перестали дышать, боясь навлечь на себя все проклятья мира. Лишь Никаноровна бегло переводила взгляд с подопечной на Эстер и умоляюще смотрела на Лиллит.
– Она не ведала что творила! – одними губами прошептала она и сделала шаг по направлению к Таше.
– Она вполне осознавала последствия. – потусторонним тоном ответила Меира, но так и не встала со стола. Она выглядела опустошенной. Это был сильный удар по светлому Ковену. Никто другой кроме такой же светлой не смог бы подсунуть Таше тот сверток.
– Она совсем еще дитя! – со слезами на глазах продолжала защищать Ташу наша Никаноровна.
Я хотела было напомнить ей, что я тоже дитя, а мне прилетало уже дважды от нее и между прочем незаслуженно! Я не виновата в смерти ее сестры, я не виновата ни перед кем, чтобы расстаться с жизнью! Но сейчас и без меня там было слишком горячо, а посему я вновь смолчала.
Крик Таши раздался совсем неожиданно, и я дернулась всем телом, испугавшись. А тем временем, над ее головой расползалось желтое облачко пыли, навсегда запечатывая ее образ дряхлой старухи. Кожа вся сморщенная с некрасивыми пигментными пятнами соответствовала древней старухе, а никак не девчонке двадцати лет, выцветшие бледно-голубые глаза казались усталыми, губы мямлили что-то шепотом, но разобрать ничего не удавалось. Даже одежда превратилась в лохмотья, оголив тонкие руки и ноги.
– Я ее законсервировала в этом состоянии навечно. И пусть молиться всем богам, чтобы выжить после встречи с нашей Богиней, потому что удача навсегда покинула ее.
И затем переведя взгляд снова на нее, куда с большей властностью в голосе объявила о своем решении:
– Убить тебя было бы слишком просто. Я думаю твоя сообщница предвидела что-то подобное и теперь очень рада, что сумела скрыться от эликсира правды. Теперь ее мотивы стали известны, ее личность почти установлена и Меира решит этот вопрос в кратчайшие сроки, а ты, дрянь, пойдешь на реку, зайдешь в воду по самую шею и вновь встретишься с нашей Богиней. От нее ты не скроешься ни на этом свете, ни на том. А чтобы ты не сбежала, мои доверенные люди сопроводят тебя к капищу.
– Все свободны, можете езжать на свои практики. Удачи! – объявила Лиллит. Затем, после ее слов, ведьмы всем составом покинули столовую, оставив нас отходить от шока.
Первой от шока отошла Никаноровна, она подхватила Ташу под руки и увела в неизвестном направлении, напоследок крикнув, чтобы мы расходились по комнатам. Все, что нам понадобиться, она отправит вместе с фамильярами, у кого фамильяров или проявленных способностей нет, отправятся общим порталом прямо к моей ба в лабораторию.
И тут же вся столовая наполнилась гомоном и криками оставшихся ведьмочек. Многие возмущались почему нет нормальной подготовки к такому ответственному шагу, других возмущала ситуация с Ташей и последовавшее наказание за это. А я стояла не в силах «переварить» случившееся. Из коктейля собственных мыслей меня вернули Элла и Эмма. Они ворвались в столовую, выглядя при этом эталонными вампиршами с распущенными черными волосами, одетыми в яркие оттенки алого. На одной из них был восхитительный брючный костюм, с черной вышивкой по окружности шеи, на груди блистала брошь со множеством рубинов и бриллиантов. Вторая сверкала как алая звезда на темном небосводе. Одетая в бархатное платье тяжелого люкса со множеством пришитых вручную страз, которые словно капли слез застыли на ее подоле. На груди виднелась такая же брошь. Почему-то я сразу поняла, что это были фамильные украшения, очень дорогие и древние, но глаза оторвать было крайне сложно. Вампирши словно наслаждались своим выходом и собирали восторженные взгляды ведьм.
– София, деточка наша, а не хлопнуть ли нам по бокалу красного? Мы очень голодны, а дорога будет дальней. Не есть же нам простых смертных по дороге?! – с наигранной печалью в голосе поведала Эмма и прошлась заинтересованным взглядом по маленькой толпе.
Все разговоры были окончены одномоментно. И, хоть ведьмы знали, что причинить вред им никто не может, все же прижались поближе к друг другу. Элла тем временем подкралась ко мне мягкой кошачьей поступью и аккуратно подцепив под локоток, поволокла к выходу.
– Ах, София, как далек мир от совершенства! Кто-то, конечно же случайно, а иначе и быть не могло, пролил наш кувшин с темно-алым, тягучим и слегка терпким содержимым. И прямо сейчас наши фамильяры вычислили злодеек. Не можем мы тебя пригласить на сегодняшний ужин, но обещаем в красках рассказать об особенностях каждого глотка. – она томно облизнула свои губы, не забыв продемонстрировать хищный оскал.
Вот после этого две фигурки и грохнулись в обморок. Звук был настолько громким, что все автоматически обернулись и с нескрываемым сочувствием воззрились на подпевал Таши, которые наказанию Ковена так и не были подвержены.
– Мрази! – выплюнула Эмма на прощание и громко хлопнула дверями прямо за моей спиной.
– Спектакль удался! – возвестила Элла и повела к выходу из Академии. – Твой фамильяр давно упаковал багаж и озаботился даже обедом для всех нас.
Я, все еще находясь под впечатлением от произошедшего, нервно хихикнула и попыталась представить в красках как мой манул тащит им невинную жертву на обед. Затем по-хозяйски вяжет ей руки за спиной, завязывает глаза бедняжке и преподносит близняшкам.
– Мать! Очнись ты наконец! Нам пора сматываться. – не выдержала Элла и слегка встряхнула за руки.
– Но я до сих пор не знаю куда мы едем!
– Малышка, тебе точно понравится. Кстати, как у тебя обстоят дела с паспортом?
– Не поняла. – растерялась я, переведя взгляд на Эмму. Та задумчиво смотрела на меня и улыбалась, не так жутко, как остальным.
– Мы отправляемся в путешествие! В город вечного дождя и холодных замков. Нашу колыбель жизни!
Затем было скучное возвращение в Академию, Ника шла последней и она же успела заметить три хрупкие фигурки, спускающиеся в подвал. К сожалению, она не акцентировала свое внимание на вполне обычном деле, ведь зельеварение, ровно как и эксперименты с заклинаниями вполне законно можно было проводить в просторных залах подземелья, чтобы Никаноровна моментально могла похоронить неудавшиеся экземпляры под землей.
Изображение истаяло, девчонка ничего толком не смогла показать верховным ведьмам и была абсолютно опустошена. Плечи ее статной фигуры сгорбились, руки тряслись как у старухи, а лицо заострилось, словно она постарела на несколько десятков лет. Жуткое зрелище, если честно. И теперь каждой из нас предстояло нечто похожее. М-да…
– Никаноровна! – резким тоном Лиллит вернула всех из состояния оцепенения. – Влей ей живительное зелье и пусть идет отсыпаться до самой практики. Вечером чтобы ее духа здесь не было.
– Так куда ее, болезную? Ни стихии, ни силы. – раздался ворчиливый голос нашей домомучительницы. Она успела грубо растолкать учениц и с заискивающим взглядом смотрела на всесильный Ковен.
– Приказ исполнять! – прорычала Лиллит и Никаноровна тут же собралась, достала из засаленного передника колбочку с зеленой жидкостью, затем в два шага оказалась рядом с Никой, запрокинула голову ничего непонимающей ведьмочки вверх, влила пару капель зелья и подняла с кресла безучастную малышку.
Все стояли и смотрели широко распахнутыми глазами на преображение девчонки. Спустя минуту она выглядела в точности как до допроса. Интересное зелье надо сказать и почему ведьмы его не выпускают «в народ» под маркой косметического средства? Столько денег можно было бы заработать!
– Всех неиницированных отправлять к моей сестре. Будут учиться готовить зелья, которые не входят в общий курс зелий. В конце концов, инициации можно ждать долго, а жить им на что-то после Академии надо.
Когда Лиллит упомянула мою ба, я чуть было не поперхнулась собственным вздохом. То есть в моем доме будут шариться не пойми кто, да еще и проводить время с МОЕЙ ба! Так нечестно!
– Никто о честности и не говорил! – раздался едва уловимый голос Лиллит у меня в голове. Я даже рот рукой зажала, чтобы не вскрикнуть. – Не думала же ты, что такой талант как у Евы останется не у дел? Сборник рецептов я тебе отдам перед практикой, поучишься, но с твоими навыками потребности в деньгах не будет. Некромантия – дело дорогое, а твои сестры по четверке не дадут тебе пропасть. И не трясись уже наконец, все ведьмы темного Ковена могут телепатически общаться друг с другом, если находятся близко и смотрят в глаза друг другу, просто ты еще не имеешь достаточной силы для этого.
Я едва заметно расслабилась, когда продолжения не последовало. Знаете ли хватает и моего собственного голоса! И так балаган в голове от всех желающих пообщаться в привате.
Тем временем к креслу подходила следующая. Все заметно расслабились, когда поняли, что травить их никто не собирается. Дело пошло куда веселее. Никаноровна стояла рядом с нами, чтобы оперативно выводить из состояния всех прошедших допрос и уводить их в свои комнаты. Делала она это слишком быстро, думаю, припахала Орсану, как только дверь в столовую закрывалась, она тут же оказывалась рядом с нами, а девчонки были уже доставлены в свои комнаты. У-у-у! Эксплуататорша!
Многие из девчонок вообще ничего подозрительного не заметили, многие из нас не выходили на улицу, после практики, а приводили себя в порядок. Но вот нас осталось чуть меньше десяти и следующая должна была идти Таша. Я эту суку давно невзлюбила и искренне надеялась сейчас в красках увидеть как ей станет плохо после допроса.
Она подошла уверенно, не боясь и с ненавистью уставилась на Эстер, которая не преминула отсалютовать ей поднятым бокалом шампанского.
– Выбирай и приступай к делу. – абсолютно спокойным тоном прервала этот поединок взглядов Лиллит. – Мы все утомлены достаточно.
Таша грациозно присела в кресло, не глядя взяла колбу красного цвета, залпом опустошив содержимое. А затем начался сам допрос. Все мы лицезрели поднадоевшую картину – выпускницы первого курса идут со своей предпоследней практики. Таше это было неинтересно, она прибывала в нервном возбуждении и не могла себе объяснить почему. После того, как она и двое ее подпевал составили коварный план по унижению нашей четверки, она отправилась к себе в комнату, а потом картинка поблекла и затянулась сизым туманом, затем вновь показалась Таша, стоявшая у зеркала и рассматривающая странный сверток в руках. Там были мелкие кости, головки белены, капли ртути, фиолетовые кристаллы и не пойми еще какая мелочь.
Лиллит встала с кресла и уцепившись за края стола обеими руками, начала внимательно изучать картинку. Что-то было не так. Не могла Таша самостоятельно снять стазис такой силы. Она недооформившаяся огневичка, которая может сделать гадость такой неумехе как мне, но пойти против Ковена она не в силах.
А дальше Таша пошла к своим подружкам, всунула каждой из них что-то в сверточках, и они спустились в подземелье, по пути встретив только Нику, которая со стороны выглядела абсолютно опустошенной, ее это и спасло. Иначе – смерть. Никто не должен был увидеть их троих, спускающихся в подземелье. Тем более в самом подземелье, в той стороне, где находятся личные лаборатории Беллы. Там и хранился в стазисе упырь. Она открыла ему пасть, всунула в глотку сверток, а затем вновь наступил туман, который истаял, когда она уже сидела на лужайке с второкурсниками и готовилась пройти свою практику у Беллы. Все они внимательно следили за разговором своей преподавательницы и мной. Я выглядела просто устрашающе уставшей, в руках держала сочившуюся непонятной зловонной жидкостью сумку и лихорадочно рассказывала что-то очень важное.
Таша сидела спокойно и ждала. Она переводила взгляд с меня, на упыря и обратно и внутренне умирала от предвкушения. А затем спираль времени лопнула, сняв стазис и упырь очнулся.
Лицезреть свою несостоявшуюся смерть в очередной раз было неприятно, но теперь я видела это все глазами Таши. Она ликовала, когда упырь кинулся в мою сторону, она жаждала, чтобы упырь разорвал меня на мелкие кусочки. И этого ей казалось мало. Она ненавидела отверженных, это все знали, но почему-то после смерти своей сестры на испытании, символом всех отверженных мира стала именно я и сейчас должна была погибнуть самой мучительной смертью, чтобы утолить ее ярость хотя бы на мгновение, а потом, когда окончит Академию, она обязательно попытается убить как можно больше темных ведьм, в идеале добраться и до Эстер.
Все ахнули в унисон. Столовая наполнилась гомоном всех присутствующих, я же смотрела на нее не в силах поверить в увиденное. Какой же психопаткой надо быть, чтобы такое выдумать?!
Лиллит казалась совсем шокированной, в то время как Эстер выглядела мрачнее тучи. Ее глаза наливались грозовыми облаками, в глубине зрачка можно было разглядеть молнии. Она грациозно встала рядом с Лиллит и начала шептать что-то шепотом. Таша уже оправилась от зелья и сейчас выглядела испуганной птичкой, сильно вжавшейся в кресло, как будто оно ее могло спасти от гнева всесильной ведьмы. Мы все перестали дышать, боясь навлечь на себя все проклятья мира. Лишь Никаноровна бегло переводила взгляд с подопечной на Эстер и умоляюще смотрела на Лиллит.
– Она не ведала что творила! – одними губами прошептала она и сделала шаг по направлению к Таше.
– Она вполне осознавала последствия. – потусторонним тоном ответила Меира, но так и не встала со стола. Она выглядела опустошенной. Это был сильный удар по светлому Ковену. Никто другой кроме такой же светлой не смог бы подсунуть Таше тот сверток.
– Она совсем еще дитя! – со слезами на глазах продолжала защищать Ташу наша Никаноровна.
Я хотела было напомнить ей, что я тоже дитя, а мне прилетало уже дважды от нее и между прочем незаслуженно! Я не виновата в смерти ее сестры, я не виновата ни перед кем, чтобы расстаться с жизнью! Но сейчас и без меня там было слишком горячо, а посему я вновь смолчала.
Крик Таши раздался совсем неожиданно, и я дернулась всем телом, испугавшись. А тем временем, над ее головой расползалось желтое облачко пыли, навсегда запечатывая ее образ дряхлой старухи. Кожа вся сморщенная с некрасивыми пигментными пятнами соответствовала древней старухе, а никак не девчонке двадцати лет, выцветшие бледно-голубые глаза казались усталыми, губы мямлили что-то шепотом, но разобрать ничего не удавалось. Даже одежда превратилась в лохмотья, оголив тонкие руки и ноги.
– Я ее законсервировала в этом состоянии навечно. И пусть молиться всем богам, чтобы выжить после встречи с нашей Богиней, потому что удача навсегда покинула ее.
И затем переведя взгляд снова на нее, куда с большей властностью в голосе объявила о своем решении:
– Убить тебя было бы слишком просто. Я думаю твоя сообщница предвидела что-то подобное и теперь очень рада, что сумела скрыться от эликсира правды. Теперь ее мотивы стали известны, ее личность почти установлена и Меира решит этот вопрос в кратчайшие сроки, а ты, дрянь, пойдешь на реку, зайдешь в воду по самую шею и вновь встретишься с нашей Богиней. От нее ты не скроешься ни на этом свете, ни на том. А чтобы ты не сбежала, мои доверенные люди сопроводят тебя к капищу.
– Все свободны, можете езжать на свои практики. Удачи! – объявила Лиллит. Затем, после ее слов, ведьмы всем составом покинули столовую, оставив нас отходить от шока.
Первой от шока отошла Никаноровна, она подхватила Ташу под руки и увела в неизвестном направлении, напоследок крикнув, чтобы мы расходились по комнатам. Все, что нам понадобиться, она отправит вместе с фамильярами, у кого фамильяров или проявленных способностей нет, отправятся общим порталом прямо к моей ба в лабораторию.
И тут же вся столовая наполнилась гомоном и криками оставшихся ведьмочек. Многие возмущались почему нет нормальной подготовки к такому ответственному шагу, других возмущала ситуация с Ташей и последовавшее наказание за это. А я стояла не в силах «переварить» случившееся. Из коктейля собственных мыслей меня вернули Элла и Эмма. Они ворвались в столовую, выглядя при этом эталонными вампиршами с распущенными черными волосами, одетыми в яркие оттенки алого. На одной из них был восхитительный брючный костюм, с черной вышивкой по окружности шеи, на груди блистала брошь со множеством рубинов и бриллиантов. Вторая сверкала как алая звезда на темном небосводе. Одетая в бархатное платье тяжелого люкса со множеством пришитых вручную страз, которые словно капли слез застыли на ее подоле. На груди виднелась такая же брошь. Почему-то я сразу поняла, что это были фамильные украшения, очень дорогие и древние, но глаза оторвать было крайне сложно. Вампирши словно наслаждались своим выходом и собирали восторженные взгляды ведьм.
– София, деточка наша, а не хлопнуть ли нам по бокалу красного? Мы очень голодны, а дорога будет дальней. Не есть же нам простых смертных по дороге?! – с наигранной печалью в голосе поведала Эмма и прошлась заинтересованным взглядом по маленькой толпе.
Все разговоры были окончены одномоментно. И, хоть ведьмы знали, что причинить вред им никто не может, все же прижались поближе к друг другу. Элла тем временем подкралась ко мне мягкой кошачьей поступью и аккуратно подцепив под локоток, поволокла к выходу.
– Ах, София, как далек мир от совершенства! Кто-то, конечно же случайно, а иначе и быть не могло, пролил наш кувшин с темно-алым, тягучим и слегка терпким содержимым. И прямо сейчас наши фамильяры вычислили злодеек. Не можем мы тебя пригласить на сегодняшний ужин, но обещаем в красках рассказать об особенностях каждого глотка. – она томно облизнула свои губы, не забыв продемонстрировать хищный оскал.
Вот после этого две фигурки и грохнулись в обморок. Звук был настолько громким, что все автоматически обернулись и с нескрываемым сочувствием воззрились на подпевал Таши, которые наказанию Ковена так и не были подвержены.
– Мрази! – выплюнула Эмма на прощание и громко хлопнула дверями прямо за моей спиной.
– Спектакль удался! – возвестила Элла и повела к выходу из Академии. – Твой фамильяр давно упаковал багаж и озаботился даже обедом для всех нас.
Я, все еще находясь под впечатлением от произошедшего, нервно хихикнула и попыталась представить в красках как мой манул тащит им невинную жертву на обед. Затем по-хозяйски вяжет ей руки за спиной, завязывает глаза бедняжке и преподносит близняшкам.
– Мать! Очнись ты наконец! Нам пора сматываться. – не выдержала Элла и слегка встряхнула за руки.
– Но я до сих пор не знаю куда мы едем!
– Малышка, тебе точно понравится. Кстати, как у тебя обстоят дела с паспортом?
– Не поняла. – растерялась я, переведя взгляд на Эмму. Та задумчиво смотрела на меня и улыбалась, не так жутко, как остальным.
– Мы отправляемся в путешествие! В город вечного дождя и холодных замков. Нашу колыбель жизни!
