– Отойди в сторону, – приказал король, – смотри, как они это делают.
С пристыженным видом Карл отступил.
– Сегодня Генрих станет рыцарем, – сказал Отакар, – поэтому ты из простого лучника становишься королевским оруженосцем. Это великая честь! Никогда об этом не забывай. Первое правило, которое ты должен запомнить – быть честным со своим королем! Честным всегда и везде! Это очень важно. Если ты попробуешь обмануть своего короля, будешь повешен, как языческая собака. Ты это уяснил?
– Да, сир! – Карл склонил голову в поклоне.
– Честность – это самое важное, – продолжал король, – что бы ты ни натворил, в чем бы ни провинился, ложь королю карается смертью, и пощады не будет!
– Я понял, сир!
– Второй твоей обязанностью будет защищать короля во время битвы, прикрывая его с боков и сзади. Вперед не лезь, если хочешь жить. Понял?
– Да, сир!
– Трусость в бою – это очень плохо. Но ты не рыцарь… Струсишь – выпорю и выгоню вон. А будешь смел и предан, как Генрих, – рано или поздно станешь рыцарем. Также в твои обязанности входит помогать мне вне боя, надевать доспехи и выполнять прочие поручения. Ты все усвоил?
– Да, сир!
– Хорошо. Еще раз запомни самое главное – честность и преданность. Ты готов дать клятву?
– Да, сир!
– Встань на правое колено.
Карл исполнил приказание.
– Повторяй за мной, – приказал король: – я клянусь быть искренне честным и безоговорочно преданным своему королю!
– Я клянусь быть искренне честным и безоговорочно преданным своему королю!
– Я клянусь защищать моего короля, не щадя своей жизни!
– Я клянусь защищать моего короля...
К тому моменту, когда клятва была произнесена до конца, Отакар был готов к походу. В сопровождении оруженосцев король покинул своих покои и, звонко стуча стальными подошвами по каменным плитам, вышел во двор, а оттуда к заливу.
Рассвело. Десяток деревянных судов стояли возле берега, восьми из них предстояло отправиться в плавание к месту основания нового города. Все необходимые припасы, рабочие и мастера уже были погружены на корабли. Рядом с пристанью для короля был приготовлен переносной трон, по обе стороны которого стояли облаченные в броню рыцари, держащие в руках шлемы. За рыцарями толпились простые воины. Легкий ветерок с залива развевал флаги, украшенные гербом короля и черным крестом Тевтонского ордена. Как только Отакар вышел из замка, заиграла труба.
Король занял трон и махнул рукой. Труба стихла. Верный Генрих, поддерживаемый двумя братьями-монахами, предстал перед королем и склонил голову.
– Встань на колено, – приказал король…
Церемония прошла быстро. Вначале Отакар хотел отложить посвящение оруженосца до своего возвращения, но потом подумал, что может и не вернуться из этого похода. Поэтому, когда Генрих произнес обязательные слова клятвы, Отакар возложил ему меч на правое плечо и сказал:
– Встань, рыцарь! Теперь ты можешь склонить колено только перед своим королем. Или своей дамой, если тебе будет угодно.
Отакар бросил меч в ножны, поднялся и скомандовал:
– По кораблям!
Святилище Твангсте
Замок Бальга располагался на высоком холме, покрытом густым сосновым лесом. Корабли, подгоняемые легким юго-западным ветром, шли вдоль бесконечных зарослей тростника. Время от времени впереди показывались лодки язычников, но, завидев приближающуюся эскадру, прятались в заросли. Чем ближе к устью Прегоры, тем ниже и болотистей становился берег.
Когда суда вошли в реку, с них спустили гребные лодки. Гребцы дружно навалились на весла. Впрочем, особой необходимости в этом не было – попутный ветер и так гнал корабли в нужном направлении. Но король спешил. Внезапность удара могла облегчить победу. Вскоре болотистая пойма закончилась, река сузилась. Берег становился все более сухим и крепким.
Ветер немного посвежел, но оставался попутным. Король принял решение вернуть лодки и гребцов на корабли. По плану, составленному орденскими разведчиками, впереди по левому борту должна находиться небольшая прусская деревушка. Вполне можно было ожидать нападения, а в лодках люди беззащитны. Отакар не хотел зря терять своих воинов.
Вскоре показались убогие хижины, крытые тростником.
– Приготовиться, – приказал король.
Солдаты подняли щиты, чтобы защититься от неожиданных стрел. Но ни один из дикарей не вышел к реке. Когда селение осталось далеко позади, впереди показалась возвышенность, на вершине которой находилось древнее святилище Твангсте.
В трех полетах стрелы корабли пристали к берегу. С бортов перекинули сходни, по ним на сушу сошли рыцари, за ними простые воины, сзади оруженосцы вели облаченных в броню коней.
– Помолимся! – сказал Отакар.
После короткой молитвы оруженосцы стали помогать рыцарям подняться в седла. Небольшая армия была готова к выступлению.
– Пауль, – обратился король к одному из рыцарей, – остаешься здесь. Не хотелось бы получить удар в спину. Половина воинов с тобой. Организуй оборону, защищай корабли и людей. Если будет нападение, отходите от берега. Когда возьмем это дьявольское гнездо, пришлю гонца.
– Да, сир!
– Вперед!
Рыцари не спеша тронули коней. Простые воины легкой трусцой отправились следом. Следуя впереди своего войска, король внимательно оглядывался по сторонам. Ни одного дикаря не попадалось им на пути. По данным разведки и крещеных пруссов, эта местность была хорошо заселена, и Отакар опасался засады. Войско, двигаясь по хорошо утоптанной дороге через густой лес, поднялось на возвышенность, и вскоре рыцари вступили на большую круглую поляну, окруженную огромными древними дубами. Посреди поляны находился круг из больших камней, с правой стороны стояли хижины, в которых должны были жить жрецы, а с левой возвышались вкопанные в землю столбы с вырезанными на них отвратительными рожами дикарских богов. Рядом с этими столбами находился жертвенник, грязно-бурый от высохшей крови.
Черное проклятие
Древний старик, опираясь на витой посох, неподвижно ждал их в середине каменного круга.
Рыцари на конях окружили старика, не отваживаясь перейти каменную границу. Опытные воины рассредоточились и, крепко сжимая луки и мечи, смотрели на окружавший их лес.
– Языка! – приказал король.
Побежал один из крещеных пруссов, выучивший великий тевтонский язык.
– Будешь переводить! – приказал король.
– Да, сир!
– Спроси его, где все люди?
Перебежчик обратился к старику на варварском наречии и, получив нужный ответ, обернулся к Отакару:
– Сир! Жрец говорит, что его люди ушли в мир, вам недоступный.
– Как это понять?
Крещеный прусс опять переговорил со стариком. Так дальше и продолжался разговор: король задавал вопрос, прусс разговаривал со стариком и переводил ответ.
– Сир! Он говорит, что все люди вошли вот в этот круг и оказались в другом мире.
– Врет, собака! Кто он такой?
– Верховный жрец.
– Они знали о нашем приходе?
– Знали, сир!
– Откуда?
– Им сказали деревья.
– Опять вранье! Спроси его, знает ли он, что ждет его.
– Знает. Он говорит, что вы повесите его мертвое тело, уничтожите Твангсте и вырубите священную рощу.
Отакар захохотал, его смех глухо раздавался из-под закрытого шлема:
– Да, ты прав, червь, мы могли бы так поступить! Но я милосердный король! В мои задачи не входит уничтожать людей в этой стране.
Древний старец ничего не ответил.
– Скажи ему, что, если он примет крест, я подарю ему жизнь!
Теперь пришло время хохотать жрецу. Его похожий на карканье смех полетел над поляной, как стая черных ворон. Неожиданно старик замолчал и что-то промолвил.
– Что он сказал?
Крещеный прусс замялся.
– Сир! Я не смею…
– Что он сказал, собака?
– Он сказал… Он сказал, что лучше умереть свободным, чем жить рабом.
Король усмехнулся. Во время похода на презренных мавров он слышал другую мудрость: «Лучше быть живым шакалом, чем дохлым львом». Впрочем, сказавший это сарацин все равно недолго прожил.
– Ты сам решил, старик!
И тут жрец начал говорить.
– Сир! Он говорит, что знает о том, что будет дальше.
– И что?
– Он говорит, что вы, сир, построите тут замок. Пройдут века, вокруг замка вырастет большой город. А потом настанет время, придут с востока сильные и яростные воины, которые сровняют с землей все то, что создадут крестоносцы.
– Больше ничего?
И вдруг прусс задрожал как осиновый лист. При этом глаза его наполнились самым настоящим ужасом:
– Сир! Он говорит, что проклинает это место древним Черным проклятием. И только боги могут снять его!
Король внимательно посмотрел на старца и приказал:
– Повесить!
Воины накинули на сук громадного дуба пеньковую веревку, ловкие руки связали скользящую петлю. Под нее подставили грубый табурет, специально припасенный для таких случаев.
Верховный жрец даже не обернулся посмотреть на их действия и вновь разразился дьявольским смехом. Сверкнув глазами, старец поднял посох и сильно ударил им о землю. Раздался гром, и яркая вспышка ослепила рыцарей. А когда зрение вернулось к людям, старик лежал неподвижно там, где стоял – в середине каменного круга.
Делай, что должно, и будь, что будет
Двое воинов подхватили жреца и поволокли к месту казни исполнять королевский приказ. Отакар в сопровождении других рыцарей тоже приблизился к огромному дубу.
Полубратья пытались поставить жреца на ноги, но тот падал, как бесчувственный.
– В чем дело? – спросил король.
Один из воинов пощупал пульс:
– Сир! Мне кажется, он умер.
– Лекаря сюда! Не вешать же его мертвым.
Подбежал брат-монах.
– Привести в чувство, – приказал король.
Лекарь осмотрел старца:
– Он действительно мертв, сир!
Король задумался, но потом махнул рукой:
– Что поделать… Вешайте мертвого! Собаке – собачья смерть.
И обернулся к рыцарям:
– Зигфрид!
– Да, сир!
– Возьми десять воинов – и к кораблям! Перегнать их поближе и организовать охрану. Рабочим – уничтожить здесь все! Камни скинуть с горы, жилища, идолов и остальное – сжечь!
– Слушаюсь, сир!
– Ульрих!
– Да, сир!
– Организовать охрану, выслать разведчиков!
– Слушаюсь, сир!
Отакар привстал на стременах, поднял руки, и его громкий голос раздался над древним лесом:
– Слушайте! Мы победили! Орден Пресвятой Девы Марии навсегда пришел на эту землю!
С рассветом лагерь забурлил. Отакар вышел из своего шатра. Пахло гарью и конским навозом. От головешек, оставшихся на месте жилищ и столбов с изображениями языческих богов, поднимались струйки дыма. На поляне раскинулись разноцветные шатры рыцарей, между ними находились простые палатки рабочих и воинов. Сновали люди, ржали лошади, на кострах готовилась еда.
Отакар собрал рыцарей на совет. Предстояло спланировать дальнейшие действия. Сквозь тонкие стенки шатра он прекрасно слышал стук топоров и визг пил. Но не успел король разложить на походном столе план местности, как стук и визг прекратились, вместо них послышались испуганные голоса людей.
Обернувшись к оруженосцу, Отакар приказал:
– Узнай, почему прекратили работу.
– Слушаюсь, сир!
Анно вышел из шатра, но достаточно быстро вернулся назад:
– Сир! Там что-то странное...
– Что именно?
– Не могу понять, сир!
В ярости отбросив стул, король вышел на солнечный свет. Лесорубы растерянно смотрели на него, сжимая в руках топоры. Мастер выступил вперед:
– Сир! Деревья… Они живые… Они разговаривают с нами…
– Деревья? – удивился король. – Разговаривают?
– Да, сир! Они плачут… Просят не убивать их…
Отакар обвел лесорубов суровым взглядом. Потом бросил:
– Идите за мной!
Подойдя к дубу, на котором висело тело жреца, он рукой указал на него:
– Тот, кто бросит работу, окажется рядом с ним.
Больше не говоря ни слова, Отакар вернулся в свой королевский шатер. Вскоре снова раздался стук топоров и визг пил.
– Продолжим… – бросил он рыцарям.
К вечеру у короля началась лихорадка. Его бросало то в жар, то в холод. Ночью Отакар стал бредить. Голоса, странные нечеловеческие голоса: «Пощадите нас… не рубите… не убивайте...» Темнота… Потом свет, яркий как солнце… Опять темнота… Видения, жуткие и реалистичные… На высоком холме возле реки стоял замок, окруженный рвом. Рядом с замком, у подножия холма, расположился длинный, вытянутый на север пруд. Потом видение сменилось – вокруг замка вырос город, окруженный каменной стеной. Дальше видения стали быстро сменять друг друга: на юг от замка, на заболоченном острове, появилось новое поселение, украшенное великолепным собором... Город еще больше увеличился в размерах, теперь он стал почти круглым, окруженным валом и защитным рвом… Огромные армии солдат в ярких мундирах, держащих в руках плюющиеся огнем копья, надвигались друг на друга… Странные железные повозки без коней двигались сами по себе по мощенным булыжником улицам… Железные птицы, парящие в облаках… Опять замок, простоявший века, прекрасный и величественный, в окружении красивого города… И опять на город наступают армии… Яростные воины с красными звездами на зеленых шлемах… Железные чудовища, плюющиеся огнем… Кошмарные стальные птицы… Древний город, превращенный в руины… Останки замка, похожие на гнилые зубы… Чудом сохранившаяся надпись «Кёнигсберг» на полуразрушенной стене… Взрывы в тишине… Опять этот холм, но только нет больше замка, и возвышается над ним странное голубоватое строение… Проклятие… Ужасное Черное проклятие тяготело над этим местом…
В полночь началась гроза. Ревел гром, и ярко сверкали молнии. Король метался в бреду, никого не узнавая. Ближе к рассвету гроза прошла, и небо очистилось. С первыми лучами солнца Отакар очнулся. Лихорадка исчезла так же неожиданно, как и началась. Голова была светлая, от дикого бреда не осталось и следа. Лишь дух короля пребывал в сильном смятении…
– Стань снаружи, – приказал он, обращаясь к Анно, – никого не впускать!
– Да, сир!
Когда оруженосец вышел из шатра, Отакар достал из походного ящика тщательно завернутую в красный бархат драгоценную реликвию – древнюю полустершуюся деревянную икону с изображением святой Девы Марии с младенцем на руках. С почтением водрузив ее на специальную подставку, король преклонил колени. Долго и горячо возносил он к покровительнице крестоносцев свои искренние молитвы.
Почти помогло. Отакар поднялся с колен, заботливо укутал икону в бархат. Но какие-то смутные ощущения все равно не давали ему покоя. Железные птицы в небесах, яростные воины с красными звездами на зеленых шлемах, надпись «Кёнигсберг» на полуразрушенной стене... Король напился воды и присел на кровать.
И вдруг Отакар вспомнил старого рыцаря, который в юности обучал его искусству владения мечом. «Если ты в смятении, – говорил седой мастер, – всегда помни нашу первую заповедь: ДЕЛАЙ, ЧТО ДОЛЖНО, И БУДЬ, ЧТО БУДЕТ!»
И сомнения исчезли. Откинув полог, великий король Отакар II вышел на яркий солнечный свет.
Теперь он знал, как назвать этот город.
----- КОНЕЦ -----
С пристыженным видом Карл отступил.
– Сегодня Генрих станет рыцарем, – сказал Отакар, – поэтому ты из простого лучника становишься королевским оруженосцем. Это великая честь! Никогда об этом не забывай. Первое правило, которое ты должен запомнить – быть честным со своим королем! Честным всегда и везде! Это очень важно. Если ты попробуешь обмануть своего короля, будешь повешен, как языческая собака. Ты это уяснил?
– Да, сир! – Карл склонил голову в поклоне.
– Честность – это самое важное, – продолжал король, – что бы ты ни натворил, в чем бы ни провинился, ложь королю карается смертью, и пощады не будет!
– Я понял, сир!
– Второй твоей обязанностью будет защищать короля во время битвы, прикрывая его с боков и сзади. Вперед не лезь, если хочешь жить. Понял?
– Да, сир!
– Трусость в бою – это очень плохо. Но ты не рыцарь… Струсишь – выпорю и выгоню вон. А будешь смел и предан, как Генрих, – рано или поздно станешь рыцарем. Также в твои обязанности входит помогать мне вне боя, надевать доспехи и выполнять прочие поручения. Ты все усвоил?
– Да, сир!
– Хорошо. Еще раз запомни самое главное – честность и преданность. Ты готов дать клятву?
– Да, сир!
– Встань на правое колено.
Карл исполнил приказание.
– Повторяй за мной, – приказал король: – я клянусь быть искренне честным и безоговорочно преданным своему королю!
– Я клянусь быть искренне честным и безоговорочно преданным своему королю!
– Я клянусь защищать моего короля, не щадя своей жизни!
– Я клянусь защищать моего короля...
К тому моменту, когда клятва была произнесена до конца, Отакар был готов к походу. В сопровождении оруженосцев король покинул своих покои и, звонко стуча стальными подошвами по каменным плитам, вышел во двор, а оттуда к заливу.
Рассвело. Десяток деревянных судов стояли возле берега, восьми из них предстояло отправиться в плавание к месту основания нового города. Все необходимые припасы, рабочие и мастера уже были погружены на корабли. Рядом с пристанью для короля был приготовлен переносной трон, по обе стороны которого стояли облаченные в броню рыцари, держащие в руках шлемы. За рыцарями толпились простые воины. Легкий ветерок с залива развевал флаги, украшенные гербом короля и черным крестом Тевтонского ордена. Как только Отакар вышел из замка, заиграла труба.
Король занял трон и махнул рукой. Труба стихла. Верный Генрих, поддерживаемый двумя братьями-монахами, предстал перед королем и склонил голову.
– Встань на колено, – приказал король…
Церемония прошла быстро. Вначале Отакар хотел отложить посвящение оруженосца до своего возвращения, но потом подумал, что может и не вернуться из этого похода. Поэтому, когда Генрих произнес обязательные слова клятвы, Отакар возложил ему меч на правое плечо и сказал:
– Встань, рыцарь! Теперь ты можешь склонить колено только перед своим королем. Или своей дамой, если тебе будет угодно.
Отакар бросил меч в ножны, поднялся и скомандовал:
– По кораблям!
Глава 5
Святилище Твангсте
Замок Бальга располагался на высоком холме, покрытом густым сосновым лесом. Корабли, подгоняемые легким юго-западным ветром, шли вдоль бесконечных зарослей тростника. Время от времени впереди показывались лодки язычников, но, завидев приближающуюся эскадру, прятались в заросли. Чем ближе к устью Прегоры, тем ниже и болотистей становился берег.
Когда суда вошли в реку, с них спустили гребные лодки. Гребцы дружно навалились на весла. Впрочем, особой необходимости в этом не было – попутный ветер и так гнал корабли в нужном направлении. Но король спешил. Внезапность удара могла облегчить победу. Вскоре болотистая пойма закончилась, река сузилась. Берег становился все более сухим и крепким.
Ветер немного посвежел, но оставался попутным. Король принял решение вернуть лодки и гребцов на корабли. По плану, составленному орденскими разведчиками, впереди по левому борту должна находиться небольшая прусская деревушка. Вполне можно было ожидать нападения, а в лодках люди беззащитны. Отакар не хотел зря терять своих воинов.
Вскоре показались убогие хижины, крытые тростником.
– Приготовиться, – приказал король.
Солдаты подняли щиты, чтобы защититься от неожиданных стрел. Но ни один из дикарей не вышел к реке. Когда селение осталось далеко позади, впереди показалась возвышенность, на вершине которой находилось древнее святилище Твангсте.
В трех полетах стрелы корабли пристали к берегу. С бортов перекинули сходни, по ним на сушу сошли рыцари, за ними простые воины, сзади оруженосцы вели облаченных в броню коней.
– Помолимся! – сказал Отакар.
После короткой молитвы оруженосцы стали помогать рыцарям подняться в седла. Небольшая армия была готова к выступлению.
– Пауль, – обратился король к одному из рыцарей, – остаешься здесь. Не хотелось бы получить удар в спину. Половина воинов с тобой. Организуй оборону, защищай корабли и людей. Если будет нападение, отходите от берега. Когда возьмем это дьявольское гнездо, пришлю гонца.
– Да, сир!
– Вперед!
Рыцари не спеша тронули коней. Простые воины легкой трусцой отправились следом. Следуя впереди своего войска, король внимательно оглядывался по сторонам. Ни одного дикаря не попадалось им на пути. По данным разведки и крещеных пруссов, эта местность была хорошо заселена, и Отакар опасался засады. Войско, двигаясь по хорошо утоптанной дороге через густой лес, поднялось на возвышенность, и вскоре рыцари вступили на большую круглую поляну, окруженную огромными древними дубами. Посреди поляны находился круг из больших камней, с правой стороны стояли хижины, в которых должны были жить жрецы, а с левой возвышались вкопанные в землю столбы с вырезанными на них отвратительными рожами дикарских богов. Рядом с этими столбами находился жертвенник, грязно-бурый от высохшей крови.
Глава 6
Черное проклятие
Древний старик, опираясь на витой посох, неподвижно ждал их в середине каменного круга.
Рыцари на конях окружили старика, не отваживаясь перейти каменную границу. Опытные воины рассредоточились и, крепко сжимая луки и мечи, смотрели на окружавший их лес.
– Языка! – приказал король.
Побежал один из крещеных пруссов, выучивший великий тевтонский язык.
– Будешь переводить! – приказал король.
– Да, сир!
– Спроси его, где все люди?
Перебежчик обратился к старику на варварском наречии и, получив нужный ответ, обернулся к Отакару:
– Сир! Жрец говорит, что его люди ушли в мир, вам недоступный.
– Как это понять?
Крещеный прусс опять переговорил со стариком. Так дальше и продолжался разговор: король задавал вопрос, прусс разговаривал со стариком и переводил ответ.
– Сир! Он говорит, что все люди вошли вот в этот круг и оказались в другом мире.
– Врет, собака! Кто он такой?
– Верховный жрец.
– Они знали о нашем приходе?
– Знали, сир!
– Откуда?
– Им сказали деревья.
– Опять вранье! Спроси его, знает ли он, что ждет его.
– Знает. Он говорит, что вы повесите его мертвое тело, уничтожите Твангсте и вырубите священную рощу.
Отакар захохотал, его смех глухо раздавался из-под закрытого шлема:
– Да, ты прав, червь, мы могли бы так поступить! Но я милосердный король! В мои задачи не входит уничтожать людей в этой стране.
Древний старец ничего не ответил.
– Скажи ему, что, если он примет крест, я подарю ему жизнь!
Теперь пришло время хохотать жрецу. Его похожий на карканье смех полетел над поляной, как стая черных ворон. Неожиданно старик замолчал и что-то промолвил.
– Что он сказал?
Крещеный прусс замялся.
– Сир! Я не смею…
– Что он сказал, собака?
– Он сказал… Он сказал, что лучше умереть свободным, чем жить рабом.
Король усмехнулся. Во время похода на презренных мавров он слышал другую мудрость: «Лучше быть живым шакалом, чем дохлым львом». Впрочем, сказавший это сарацин все равно недолго прожил.
– Ты сам решил, старик!
И тут жрец начал говорить.
– Сир! Он говорит, что знает о том, что будет дальше.
– И что?
– Он говорит, что вы, сир, построите тут замок. Пройдут века, вокруг замка вырастет большой город. А потом настанет время, придут с востока сильные и яростные воины, которые сровняют с землей все то, что создадут крестоносцы.
– Больше ничего?
И вдруг прусс задрожал как осиновый лист. При этом глаза его наполнились самым настоящим ужасом:
– Сир! Он говорит, что проклинает это место древним Черным проклятием. И только боги могут снять его!
Король внимательно посмотрел на старца и приказал:
– Повесить!
Воины накинули на сук громадного дуба пеньковую веревку, ловкие руки связали скользящую петлю. Под нее подставили грубый табурет, специально припасенный для таких случаев.
Верховный жрец даже не обернулся посмотреть на их действия и вновь разразился дьявольским смехом. Сверкнув глазами, старец поднял посох и сильно ударил им о землю. Раздался гром, и яркая вспышка ослепила рыцарей. А когда зрение вернулось к людям, старик лежал неподвижно там, где стоял – в середине каменного круга.
Глава 7
Делай, что должно, и будь, что будет
Двое воинов подхватили жреца и поволокли к месту казни исполнять королевский приказ. Отакар в сопровождении других рыцарей тоже приблизился к огромному дубу.
Полубратья пытались поставить жреца на ноги, но тот падал, как бесчувственный.
– В чем дело? – спросил король.
Один из воинов пощупал пульс:
– Сир! Мне кажется, он умер.
– Лекаря сюда! Не вешать же его мертвым.
Подбежал брат-монах.
– Привести в чувство, – приказал король.
Лекарь осмотрел старца:
– Он действительно мертв, сир!
Король задумался, но потом махнул рукой:
– Что поделать… Вешайте мертвого! Собаке – собачья смерть.
И обернулся к рыцарям:
– Зигфрид!
– Да, сир!
– Возьми десять воинов – и к кораблям! Перегнать их поближе и организовать охрану. Рабочим – уничтожить здесь все! Камни скинуть с горы, жилища, идолов и остальное – сжечь!
– Слушаюсь, сир!
– Ульрих!
– Да, сир!
– Организовать охрану, выслать разведчиков!
– Слушаюсь, сир!
Отакар привстал на стременах, поднял руки, и его громкий голос раздался над древним лесом:
– Слушайте! Мы победили! Орден Пресвятой Девы Марии навсегда пришел на эту землю!
С рассветом лагерь забурлил. Отакар вышел из своего шатра. Пахло гарью и конским навозом. От головешек, оставшихся на месте жилищ и столбов с изображениями языческих богов, поднимались струйки дыма. На поляне раскинулись разноцветные шатры рыцарей, между ними находились простые палатки рабочих и воинов. Сновали люди, ржали лошади, на кострах готовилась еда.
Отакар собрал рыцарей на совет. Предстояло спланировать дальнейшие действия. Сквозь тонкие стенки шатра он прекрасно слышал стук топоров и визг пил. Но не успел король разложить на походном столе план местности, как стук и визг прекратились, вместо них послышались испуганные голоса людей.
Обернувшись к оруженосцу, Отакар приказал:
– Узнай, почему прекратили работу.
– Слушаюсь, сир!
Анно вышел из шатра, но достаточно быстро вернулся назад:
– Сир! Там что-то странное...
– Что именно?
– Не могу понять, сир!
В ярости отбросив стул, король вышел на солнечный свет. Лесорубы растерянно смотрели на него, сжимая в руках топоры. Мастер выступил вперед:
– Сир! Деревья… Они живые… Они разговаривают с нами…
– Деревья? – удивился король. – Разговаривают?
– Да, сир! Они плачут… Просят не убивать их…
Отакар обвел лесорубов суровым взглядом. Потом бросил:
– Идите за мной!
Подойдя к дубу, на котором висело тело жреца, он рукой указал на него:
– Тот, кто бросит работу, окажется рядом с ним.
Больше не говоря ни слова, Отакар вернулся в свой королевский шатер. Вскоре снова раздался стук топоров и визг пил.
– Продолжим… – бросил он рыцарям.
К вечеру у короля началась лихорадка. Его бросало то в жар, то в холод. Ночью Отакар стал бредить. Голоса, странные нечеловеческие голоса: «Пощадите нас… не рубите… не убивайте...» Темнота… Потом свет, яркий как солнце… Опять темнота… Видения, жуткие и реалистичные… На высоком холме возле реки стоял замок, окруженный рвом. Рядом с замком, у подножия холма, расположился длинный, вытянутый на север пруд. Потом видение сменилось – вокруг замка вырос город, окруженный каменной стеной. Дальше видения стали быстро сменять друг друга: на юг от замка, на заболоченном острове, появилось новое поселение, украшенное великолепным собором... Город еще больше увеличился в размерах, теперь он стал почти круглым, окруженным валом и защитным рвом… Огромные армии солдат в ярких мундирах, держащих в руках плюющиеся огнем копья, надвигались друг на друга… Странные железные повозки без коней двигались сами по себе по мощенным булыжником улицам… Железные птицы, парящие в облаках… Опять замок, простоявший века, прекрасный и величественный, в окружении красивого города… И опять на город наступают армии… Яростные воины с красными звездами на зеленых шлемах… Железные чудовища, плюющиеся огнем… Кошмарные стальные птицы… Древний город, превращенный в руины… Останки замка, похожие на гнилые зубы… Чудом сохранившаяся надпись «Кёнигсберг» на полуразрушенной стене… Взрывы в тишине… Опять этот холм, но только нет больше замка, и возвышается над ним странное голубоватое строение… Проклятие… Ужасное Черное проклятие тяготело над этим местом…
В полночь началась гроза. Ревел гром, и ярко сверкали молнии. Король метался в бреду, никого не узнавая. Ближе к рассвету гроза прошла, и небо очистилось. С первыми лучами солнца Отакар очнулся. Лихорадка исчезла так же неожиданно, как и началась. Голова была светлая, от дикого бреда не осталось и следа. Лишь дух короля пребывал в сильном смятении…
– Стань снаружи, – приказал он, обращаясь к Анно, – никого не впускать!
– Да, сир!
Когда оруженосец вышел из шатра, Отакар достал из походного ящика тщательно завернутую в красный бархат драгоценную реликвию – древнюю полустершуюся деревянную икону с изображением святой Девы Марии с младенцем на руках. С почтением водрузив ее на специальную подставку, король преклонил колени. Долго и горячо возносил он к покровительнице крестоносцев свои искренние молитвы.
Почти помогло. Отакар поднялся с колен, заботливо укутал икону в бархат. Но какие-то смутные ощущения все равно не давали ему покоя. Железные птицы в небесах, яростные воины с красными звездами на зеленых шлемах, надпись «Кёнигсберг» на полуразрушенной стене... Король напился воды и присел на кровать.
И вдруг Отакар вспомнил старого рыцаря, который в юности обучал его искусству владения мечом. «Если ты в смятении, – говорил седой мастер, – всегда помни нашу первую заповедь: ДЕЛАЙ, ЧТО ДОЛЖНО, И БУДЬ, ЧТО БУДЕТ!»
И сомнения исчезли. Откинув полог, великий король Отакар II вышел на яркий солнечный свет.
Теперь он знал, как назвать этот город.
----- КОНЕЦ -----
