Софья кивнула.
– Но, в ребёнке будут и гены отца. По факту, в нём будет меньше половины твоих генов.
– Я в курсе.
– Но, если для тебя это важно, то ты бы предпочла, чтобы ребёнок был на 100% из твоих генов?
– Клон, что ли?
– Допустим. Ты бы предпочла родить и воспитывать своего клона?
– Почему? В обычном ребёнке тоже будут мои гены, мне этого достаточно.
– Хорошо. – Агата чувствовала, что начинает бесить подругу, но решила довести дело до конца. – Во всех людях есть общие гены. Но, допустим, тебе бы предложили воспитывать твою дальнюю родственницу, троюродную племянницу, например. Тебе было бы достаточно генов, чтобы считать её своей?
– Какую чепуху порой городят дети, – подумала Софья.
– Я тебе уже сказала, что хочу своего ребёнка, но если надо, могу усыновить и полюбить другого.
– Это я поняла. Но если у тебя будет выбор: родить обычного ребёнка, своего клона или не связанного с тобой генетически красивого, умного и здорового, ты кого выберешь?
– А, по-твоему, мои дети не могут быть красивыми? – возмутилась Софья.
– Я этого не говорила! Я, вообще не про тебя, такой же вопрос я могла бы задать Эдуарду, например, но просто не хочу.
– Понятно!
– Так, каков твой ответ?
– Я бы предпочла рожать обычного ребёнка.
– Но почему? Если тебе важны гены, ты должна выбрать клон, а если нет, то можно и чужого, если он будет отвечать твоим требованиям.
– Ты забыла кое-что.
– Что?
– Для воспитания ребёнка нужна семья. Ребёнок получается общий, и любят его оба родителя. Если из двух детей один будет моим клоном, а второй – клоном мужа, то это будут не наши общие дети, а у каждого свой.
– За то при разводе делить удобно, – послышался голос сзади.
– Иди ты отсюда, чего подслушиваешь, – крикнула Агата на Эдуарда.
– Этот ещё уши греет, – добавила она, обращаясь в Софье.
– Он к тебе не равнодушен, – заметила Софья.
– Да уж.
– Так, я не договорила. Кроме всего прочего их дети не будут братьями и сёстрами, понимаешь. Они, вообще не будут родственниками, – продолжила Софья.
– Какой ужас! Я и не подумала, – Агата поднесла ладонь ко рту и выпучила глаза.
– Ты, вообще, много теоретизируешь, это ни к чему хорошему не приведёт.
– Возможно, но я ещё хотела спросить.
Софья посмотрела недовольно.
– А если мужа, например, нет, и ты бы решила воспитывать своего ребёнка одна? – робко спросила Агата.
– Слушай, подруга! Сама проверяй свои теории, когда вырастешь, ладно. Мне что-то не хочется.
– Я же просто так спросила.
– Ты Семёну тоже эти вопросы задавала? – иронично-испуганным голосом поинтересовалась Софья.
– Я дура, что ли? Конечно, нет.
– Не вздумай!
Вечером, когда Ева укладывала дочку спать, раздался телефонный звонок.
– Привет, мам.
– Привет.
– Я хотела узнать. Чисто с научной точки зрения. Если бы мы с сестрой были не только твоими детьми, но твоими с Максимом, ты любила бы нас меньше?
– Чего?
– Ну, я хочу понять, влияет ли количество твоих генов в ребёнке на любовь к нему.
– Мне кажется, тебе надо больше отдыхать, я давно хотела тебе это сказать. Нельзя так себя изводить.
– Ну, мам! Мне интересно.
– Вряд ли я бы это имело значение. Кроме того, Максим очень любит малышку и тебя тоже. Я даже не ожидала, что он будет мне помогать.
– Понятно.
– У тебя всё нормально?
– Да, не волнуйся. Спокойной ночи.
– И какой из этого можно сделать вывод? – подумала Агата.
– Что я ничего не понимаю в отношениях.
34. Альбина соблазняет Семёна
Зайдя в аудиторию перед лекцией, Альбина заметила скучающего Семёна и решила вновь попытать удачу. Она подсела поближе, подождала, когда он обратил на неё внимание, огляделась по сторонам, чтобы убедиться, что нет ни Сони ни Агаты, и начала разговор.
– Привет! А где Агата?
– Заболела.
– Её, наверно, Сонька заразила, она давно кашляла.
– Возможно.
– Правда, твоя подруга и раньше прогуливала…
– Она ездит на соревнования и делает видео для своих каналов, ты же знаешь.
– На тебя, наверно, времени не остаётся?
– Не волнуйся, у нас всё в порядке, – с раздражением в голосе ответил Семён.
– Всё в порядке? Раньше ты говорил, что любишь её.
– У всех бывают проблемы в отношениях, это нормально.
– Послушай! Вы же не муж и жена. Вы просто встречаетесь. Если у вас что-то было, ты ей ничего не должен, в смысле, не должен с ней встречаться, если не хочешь.
– С чего ты решила?
– Я же вижу, раньше вы любили друг друга, а теперь ходите, будто вас заставляют.
– Не говори про неё ничего плохого! – возмутился Семён.
– Я и не говорю. Разве я про неё что-то плохое сказала? То, что она – ребёнок, это же не недостаток, но ты же парень серьёзный. Подумай сам, если бы ты встречался с девушкой постарше…
– С тобой, например? – перебил Семён.
Альбина улыбнулась:
– Допустим, со мной. Тебе было бы проще, и наши цели бы совпадали.
Она тебе нравится, потому что она красивая девочка-вундеркинд. Ты, гордишься, что её завоевал, а ей интересно с тобой, потому что ты у неё первый. Ведь, так?
– Допустим. И что?
– А то, что ты готов хоть сейчас завести детей, ходить на работу, с работы, а по вечерам, сидя в кресле читать газету. Мне это легко представить.
– Ты это к чему? – удивился Семён.
– Да, к тому, что я женщина, и я вижу. Она выглядит скромной девочкой-отличницей, ты её такой видишь, она хочет всем казаться такой.
– Она ещё спортом занимается, – возразил Семён.
– Прекрасно! Ты слышал когда-нибудь про язык тела? Когда она с нами общается, у неё движения мягкие и взгляд детский, но когда она думает, что её не замечают, всё иначе.
Я случайно ловила её взгляд, совсем другой. Мне Эдуард однажды сказал…
– Что? – нетерпеливо перебил Семён.
– Что это не девушка, а бомба. Понимаешь? Бомба. Я решила, что он так пошутил, но потом задумалась.
– И?
– Ты знаешь, почему она выбрала тебя, а не Эдуарда?
Семён удивлённо посмотрел на Альбину, что означало: «Это же очевидно, как такое можно спрашивать».
– А потому, что она привыкла быть первой и полагает, что ты будешь при ней вторым номером. Она думает, что ты добрый и послушный, а Эдуард такой же, как она.
– Что он тебе ещё сказал? – злобным голосом спросил Семён.
– Что она ещё умнее, чем кажется, и что он ею восхищается.
– Я знаю, она ему нравится.
– Эдуард ею восхищается! Думаешь, его впечатлили её оценки или красота?
– А что?
– Да то, что он видит в ней родственную душу.
– Скажешь тоже! – возмутился Семён, – Да, у них ничего общего. Я понимаю, для чего ты это говоришь. И ты понимаешь, что я понимаю. Зачем же так всё выворачивать? Скажи ещё, что она меня обманывает, притворяется постоянно.
– Я этого не говорила! Мы все играем какие-то роли, возможно, она сама считает себя правильной девочкой-ботаничкой, но если вы поженитесь, будет взрыв такой силы, что от ваших отношений ничего не останется.
Семён испуганно посмотрел на Альбину:
– Но, возможно, через несколько лет…
– Лет, через десять-пятнадцать, она, пожалуй, перебесится, – язвительно заметила она.
– И ты предлагаешь мне с ней расстаться и встречаться с тобой? – с раздражением в голосе спросил Семён.
– Нет! Забудь всё, что я тебе сейчас сказала и пускай всё будет по-прежнему. Если ты считаешь, что я не права, почему ты так сердишься?
– Ты говоришь плохо про мою девушку, потому что хочешь нас поссорить.
– Ничего плохого я про неё не сказала, а хотеть я имею право чего угодно и кого угодно. Это моё дело. Почему я не могу тебя хотеть, если ты мне нравишься?
– Не очень-то хорошо так поступать с подругой.
– Пока у вас всё было хорошо, я тебе этого не говорила, хотя мысли на этот счёт у меня были. Теперь я вижу, что вы мучаетесь и не можете расстаться, потому что боитесь обидеть друг друга.
– Да, почему мы должны расстаться? – возмутился Семён.
Альбина положила ему руку на плечо и испуганным голосом продолжила:
– Не злись, пожалуйста, только не злись. Прости, если я тебя обидела. Я, может быть, это всё сама себе внушила, потому что ты мне нравишься. Извини.
– Нет, я тоже что-то замечал такое, но…
– Если я не права, и вы решите пожениться, я буду рада за вас. Но, если ты сам видишь, что есть проблема, то лучше расстаться сейчас, чем потом страдать всю жизнь.
– Так-то оно так, но мне надо это обдумать. Я и раньше размышлял на эту тему.
– Конечно! Хорошенько обдумай.
Вечером Семен решил позвонить Агате.
– Привет!
– Привет!
– Как здоровье? Тебе уже лучше?
– Кашляю немного. Через несколько дней поправлюсь.
– Понятно.
Агата почувствовала напряжение в голосе Семёна.
– Ты хотел что-то спросить?
– Да, но, возможно потом.
– Можно сейчас, я не занята.
– Я хотел поговорить с тобой о наших отношениях. Мне кажется, я тебя не до конца понимаю.
– Не до конца? Я тоже себя не понимаю, это нормально. Не волнуйся.
– Я немного иначе представлял ниши отношения. Я думал, мы всё будем делать вместе, строить общие планы на жизнь, обсуждать наши действия, советоваться друг с другом, проводить больше времени вместе.
– Ты прав, все люди разные. Я самостоятельная привыкла сама принимать решения. Мне казалось, тебя это должно привлекать. Разве это плохо?
– Понимаю. Ты, конечно, добилась больших успехов, это здорово, но у тебя так много интересов и увлечений, что на меня не хватает времени.
– Мы же учимся. Кроме того, сейчас для многих карьера на первом месте. У меня есть способности, которые я должна использовать.
– Конечно, ты совершенно права, талант не должен пропадать, – согласился Семён.
– Я не хочу доказывать, что из меня выйдет хорошая домохозяйка. У меня другие интересы, понимаешь. Мне казалось, это очевидно, что для меня учёба и работа важнее. Мы же с тобой на олимпиаде познакомились, если ты помнишь.
– Ты права, но я не совсем об этом. Мне иногда кажется, что ты меня не любишь, будто ты ко мне безразлична и встречаешься со мной, потому что так надо. Твои мысли где-то далеко. Ты будто за стеной и не хочешь меня впустить.
– Но, разве нам плохо вместе? Каждый любит по-своему. Возможно, я закрыта. Это моя особенность. Я не привыкла ярко выражать свои эмоции, это не значит, что я бесчувственная.
– Да. Это понятно, но мне кажется, если я вдруг исчезну, то ты не сильно расстроишься, возможно, тебе так даже будет проще.
– А мне кажется, что тебе эту мысль кто-то подсказал.
– По-твоему, я сам ничего не понимаю? Думаешь, мною родители управляют?
– Не управляют, а подсказывают, и, возможно, не только родители, – иронически заметила Агата.
– Если уж ты затронула эту тему, хочу тебе сказать, что Альбина намного больше заинтересована в отношениях со мной, чем ты. Тем не менее я встречаюсь с тобой.
– Я и не сомневаюсь, – Агата хихикнула, – Она давно хочет переехать из общежития в твою квартиру!
– Ты думаешь, я не могу ей нравиться? – возмутился Семён.
– Одно другому не мешает. По крайней мере, будь ты без квартиры, замуж за тебя она бы выйти не спешила.
– Ты думаешь, я ничего из себя не представляю?
– Почему? Я же с тобой встречаюсь.
– Спасибо! Я рад, что ты можешь иногда уделить мне время.
– Теперь ты ведёшь себя как ребёнок! Я понимаю. Родители окружили тебя заботой и вниманием. Для них ты – центр вселенной, гордость и надежда. Они любят тебя безусловно, по факту твоего существования, потому что ты – их ребёнок. Это нормально, но ты не можешь требовать этого от меня. У меня своя жизнь, свои планы. Я думала, что нам по пути, но ты – не центр галактики, в которой я живу.
– Да, я чувствую, что они меня любят, их душевную теплоту и заботу. Именно так я и представлял настоящие отношения.
– Люди бывают разные. Я не могу дать тебе того, чего у меня нет. Я такая, какая есть.
Ты привык, что о тебе заботятся, а я привыкла всё решать и делать сама. Я не нуждаюсь в опеке или руководстве.
– Но как ты собиралась за меня за муж?
– А она и не собиралась, – проскочила мысль. – Потому и не собиралась, что не хочет меня слушаться.
– А в чём проблема? Я тебе нравилась. Мы встречались, всё было хорошо. Теперь ты хочешь меня переделать. Если бы я была послушная, училась бы на математическом факультете, как хотел мой папа, и с тобой бы не встретилась.
– А ты не хочешь переделать меня под себя? Тебе нужен послушный мужчина, которого можно позвать, когда тебе удобно. Ты не считаешь себя центром вселенной? Или ты привыкла, что все вокруг намного глупее тебя?
– Возможно, у меня есть основания так считать. Разве ты меня полюбил не за мои способности?
– Понимаю, – согласился Семён. – У всего есть обратная сторона.
– Именно!
– Послушай, Агата. Я представлял тебя немного другой.
– Милой, наивной талантливой девочкой-отличницей, прилежной и послушной, ребёнком, которого надо воспитывать, так?
– Примерно.
– Так вот, ты ошибся.
– Эдуард это давно понял? Он что-то знает о тебе?
– Возможно, он лучше разбирается в людях или более наблюдателен. Насколько я понимаю, у него неплохой опыт общения с девушками.
– Такое впечатление, что вокруг меня что-то происходит, а я не вижу и не понимаю. Я участвую в игре, правила которой известны всем, кроме меня.
– Каждый играет за себя. Мы все – игроки и фигуры в руках других одновременно. Мы не виноваты, что ты чего-то не понимаешь.
– Вы с Эдуардом?
– Это ты про него начал. Я догадываюсь зачем.
– За тем, что я – твой парень, а он, как оказалось, знает тебя лучше меня.
– Нет. Ты хочешь обвинить меня в том, что сам собираешься совершить. Только, ты знаешь, что у нас с ним ничего нет. В этом проблема, да? Ведь, это не он тебе сказал, да? Он бы не стал с тобой говорить обо мне.
– Это ты к чему?
– Есть такая хищная рыба – щука называется. Слышал?
– С чего ты решила, что Альбина или кто-то ещё не может меня любить? Если ты не воспринимаешь меня всерьёз, почему ты думаешь, что другие относятся ко мне также?
– Значит, она сказала, что любит тебя, а я, получается, не люблю?
– Слушай! Я тоже кое-чего вижу и соображаю. Допустим, она хочет жить в моей квартире. Тебя это не интересует, у тебя есть своя и папа с деньгами. Через несколько лет ты вырастишь и выйдешь за муж за кого-то покруче меня. Ведь, у твоего папы много богатых знакомых, а у них есть дети. Разве не так?
– Я об этом не думала. Спасибо за идею!
– Тебе не кажется, что мы ошиблись друг в друге, – спросил Семён более официальным тоном, чем раньше.
– Я – нет. Ты говоришь, что я хочу сделать из тебя послушного мужчину, но это не так. Я не собиралась тебя переделывать. Как только я заболела, рядом с тобой появилась Альбина и ты послушно исполняешь её желание выяснить со мной отношения.
– Но, в ребёнке будут и гены отца. По факту, в нём будет меньше половины твоих генов.
– Я в курсе.
– Но, если для тебя это важно, то ты бы предпочла, чтобы ребёнок был на 100% из твоих генов?
– Клон, что ли?
– Допустим. Ты бы предпочла родить и воспитывать своего клона?
– Почему? В обычном ребёнке тоже будут мои гены, мне этого достаточно.
– Хорошо. – Агата чувствовала, что начинает бесить подругу, но решила довести дело до конца. – Во всех людях есть общие гены. Но, допустим, тебе бы предложили воспитывать твою дальнюю родственницу, троюродную племянницу, например. Тебе было бы достаточно генов, чтобы считать её своей?
– Какую чепуху порой городят дети, – подумала Софья.
– Я тебе уже сказала, что хочу своего ребёнка, но если надо, могу усыновить и полюбить другого.
– Это я поняла. Но если у тебя будет выбор: родить обычного ребёнка, своего клона или не связанного с тобой генетически красивого, умного и здорового, ты кого выберешь?
– А, по-твоему, мои дети не могут быть красивыми? – возмутилась Софья.
– Я этого не говорила! Я, вообще не про тебя, такой же вопрос я могла бы задать Эдуарду, например, но просто не хочу.
– Понятно!
– Так, каков твой ответ?
– Я бы предпочла рожать обычного ребёнка.
– Но почему? Если тебе важны гены, ты должна выбрать клон, а если нет, то можно и чужого, если он будет отвечать твоим требованиям.
– Ты забыла кое-что.
– Что?
– Для воспитания ребёнка нужна семья. Ребёнок получается общий, и любят его оба родителя. Если из двух детей один будет моим клоном, а второй – клоном мужа, то это будут не наши общие дети, а у каждого свой.
– За то при разводе делить удобно, – послышался голос сзади.
– Иди ты отсюда, чего подслушиваешь, – крикнула Агата на Эдуарда.
– Этот ещё уши греет, – добавила она, обращаясь в Софье.
– Он к тебе не равнодушен, – заметила Софья.
– Да уж.
– Так, я не договорила. Кроме всего прочего их дети не будут братьями и сёстрами, понимаешь. Они, вообще не будут родственниками, – продолжила Софья.
– Какой ужас! Я и не подумала, – Агата поднесла ладонь ко рту и выпучила глаза.
– Ты, вообще, много теоретизируешь, это ни к чему хорошему не приведёт.
– Возможно, но я ещё хотела спросить.
Софья посмотрела недовольно.
– А если мужа, например, нет, и ты бы решила воспитывать своего ребёнка одна? – робко спросила Агата.
– Слушай, подруга! Сама проверяй свои теории, когда вырастешь, ладно. Мне что-то не хочется.
– Я же просто так спросила.
– Ты Семёну тоже эти вопросы задавала? – иронично-испуганным голосом поинтересовалась Софья.
– Я дура, что ли? Конечно, нет.
– Не вздумай!
Вечером, когда Ева укладывала дочку спать, раздался телефонный звонок.
– Привет, мам.
– Привет.
– Я хотела узнать. Чисто с научной точки зрения. Если бы мы с сестрой были не только твоими детьми, но твоими с Максимом, ты любила бы нас меньше?
– Чего?
– Ну, я хочу понять, влияет ли количество твоих генов в ребёнке на любовь к нему.
– Мне кажется, тебе надо больше отдыхать, я давно хотела тебе это сказать. Нельзя так себя изводить.
– Ну, мам! Мне интересно.
– Вряд ли я бы это имело значение. Кроме того, Максим очень любит малышку и тебя тоже. Я даже не ожидала, что он будет мне помогать.
– Понятно.
– У тебя всё нормально?
– Да, не волнуйся. Спокойной ночи.
– И какой из этого можно сделать вывод? – подумала Агата.
– Что я ничего не понимаю в отношениях.
34. Альбина соблазняет Семёна
Зайдя в аудиторию перед лекцией, Альбина заметила скучающего Семёна и решила вновь попытать удачу. Она подсела поближе, подождала, когда он обратил на неё внимание, огляделась по сторонам, чтобы убедиться, что нет ни Сони ни Агаты, и начала разговор.
– Привет! А где Агата?
– Заболела.
– Её, наверно, Сонька заразила, она давно кашляла.
– Возможно.
– Правда, твоя подруга и раньше прогуливала…
– Она ездит на соревнования и делает видео для своих каналов, ты же знаешь.
– На тебя, наверно, времени не остаётся?
– Не волнуйся, у нас всё в порядке, – с раздражением в голосе ответил Семён.
– Всё в порядке? Раньше ты говорил, что любишь её.
– У всех бывают проблемы в отношениях, это нормально.
– Послушай! Вы же не муж и жена. Вы просто встречаетесь. Если у вас что-то было, ты ей ничего не должен, в смысле, не должен с ней встречаться, если не хочешь.
– С чего ты решила?
– Я же вижу, раньше вы любили друг друга, а теперь ходите, будто вас заставляют.
– Не говори про неё ничего плохого! – возмутился Семён.
– Я и не говорю. Разве я про неё что-то плохое сказала? То, что она – ребёнок, это же не недостаток, но ты же парень серьёзный. Подумай сам, если бы ты встречался с девушкой постарше…
– С тобой, например? – перебил Семён.
Альбина улыбнулась:
– Допустим, со мной. Тебе было бы проще, и наши цели бы совпадали.
Она тебе нравится, потому что она красивая девочка-вундеркинд. Ты, гордишься, что её завоевал, а ей интересно с тобой, потому что ты у неё первый. Ведь, так?
– Допустим. И что?
– А то, что ты готов хоть сейчас завести детей, ходить на работу, с работы, а по вечерам, сидя в кресле читать газету. Мне это легко представить.
– Ты это к чему? – удивился Семён.
– Да, к тому, что я женщина, и я вижу. Она выглядит скромной девочкой-отличницей, ты её такой видишь, она хочет всем казаться такой.
– Она ещё спортом занимается, – возразил Семён.
– Прекрасно! Ты слышал когда-нибудь про язык тела? Когда она с нами общается, у неё движения мягкие и взгляд детский, но когда она думает, что её не замечают, всё иначе.
Я случайно ловила её взгляд, совсем другой. Мне Эдуард однажды сказал…
– Что? – нетерпеливо перебил Семён.
– Что это не девушка, а бомба. Понимаешь? Бомба. Я решила, что он так пошутил, но потом задумалась.
– И?
– Ты знаешь, почему она выбрала тебя, а не Эдуарда?
Семён удивлённо посмотрел на Альбину, что означало: «Это же очевидно, как такое можно спрашивать».
– А потому, что она привыкла быть первой и полагает, что ты будешь при ней вторым номером. Она думает, что ты добрый и послушный, а Эдуард такой же, как она.
– Что он тебе ещё сказал? – злобным голосом спросил Семён.
– Что она ещё умнее, чем кажется, и что он ею восхищается.
– Я знаю, она ему нравится.
– Эдуард ею восхищается! Думаешь, его впечатлили её оценки или красота?
– А что?
– Да то, что он видит в ней родственную душу.
– Скажешь тоже! – возмутился Семён, – Да, у них ничего общего. Я понимаю, для чего ты это говоришь. И ты понимаешь, что я понимаю. Зачем же так всё выворачивать? Скажи ещё, что она меня обманывает, притворяется постоянно.
– Я этого не говорила! Мы все играем какие-то роли, возможно, она сама считает себя правильной девочкой-ботаничкой, но если вы поженитесь, будет взрыв такой силы, что от ваших отношений ничего не останется.
Семён испуганно посмотрел на Альбину:
– Но, возможно, через несколько лет…
– Лет, через десять-пятнадцать, она, пожалуй, перебесится, – язвительно заметила она.
– И ты предлагаешь мне с ней расстаться и встречаться с тобой? – с раздражением в голосе спросил Семён.
– Нет! Забудь всё, что я тебе сейчас сказала и пускай всё будет по-прежнему. Если ты считаешь, что я не права, почему ты так сердишься?
– Ты говоришь плохо про мою девушку, потому что хочешь нас поссорить.
– Ничего плохого я про неё не сказала, а хотеть я имею право чего угодно и кого угодно. Это моё дело. Почему я не могу тебя хотеть, если ты мне нравишься?
– Не очень-то хорошо так поступать с подругой.
– Пока у вас всё было хорошо, я тебе этого не говорила, хотя мысли на этот счёт у меня были. Теперь я вижу, что вы мучаетесь и не можете расстаться, потому что боитесь обидеть друг друга.
– Да, почему мы должны расстаться? – возмутился Семён.
Альбина положила ему руку на плечо и испуганным голосом продолжила:
– Не злись, пожалуйста, только не злись. Прости, если я тебя обидела. Я, может быть, это всё сама себе внушила, потому что ты мне нравишься. Извини.
– Нет, я тоже что-то замечал такое, но…
– Если я не права, и вы решите пожениться, я буду рада за вас. Но, если ты сам видишь, что есть проблема, то лучше расстаться сейчас, чем потом страдать всю жизнь.
– Так-то оно так, но мне надо это обдумать. Я и раньше размышлял на эту тему.
– Конечно! Хорошенько обдумай.
Вечером Семен решил позвонить Агате.
– Привет!
– Привет!
– Как здоровье? Тебе уже лучше?
– Кашляю немного. Через несколько дней поправлюсь.
– Понятно.
Агата почувствовала напряжение в голосе Семёна.
– Ты хотел что-то спросить?
– Да, но, возможно потом.
– Можно сейчас, я не занята.
– Я хотел поговорить с тобой о наших отношениях. Мне кажется, я тебя не до конца понимаю.
– Не до конца? Я тоже себя не понимаю, это нормально. Не волнуйся.
– Я немного иначе представлял ниши отношения. Я думал, мы всё будем делать вместе, строить общие планы на жизнь, обсуждать наши действия, советоваться друг с другом, проводить больше времени вместе.
– Ты прав, все люди разные. Я самостоятельная привыкла сама принимать решения. Мне казалось, тебя это должно привлекать. Разве это плохо?
– Понимаю. Ты, конечно, добилась больших успехов, это здорово, но у тебя так много интересов и увлечений, что на меня не хватает времени.
– Мы же учимся. Кроме того, сейчас для многих карьера на первом месте. У меня есть способности, которые я должна использовать.
– Конечно, ты совершенно права, талант не должен пропадать, – согласился Семён.
– Я не хочу доказывать, что из меня выйдет хорошая домохозяйка. У меня другие интересы, понимаешь. Мне казалось, это очевидно, что для меня учёба и работа важнее. Мы же с тобой на олимпиаде познакомились, если ты помнишь.
– Ты права, но я не совсем об этом. Мне иногда кажется, что ты меня не любишь, будто ты ко мне безразлична и встречаешься со мной, потому что так надо. Твои мысли где-то далеко. Ты будто за стеной и не хочешь меня впустить.
– Но, разве нам плохо вместе? Каждый любит по-своему. Возможно, я закрыта. Это моя особенность. Я не привыкла ярко выражать свои эмоции, это не значит, что я бесчувственная.
– Да. Это понятно, но мне кажется, если я вдруг исчезну, то ты не сильно расстроишься, возможно, тебе так даже будет проще.
– А мне кажется, что тебе эту мысль кто-то подсказал.
– По-твоему, я сам ничего не понимаю? Думаешь, мною родители управляют?
– Не управляют, а подсказывают, и, возможно, не только родители, – иронически заметила Агата.
– Если уж ты затронула эту тему, хочу тебе сказать, что Альбина намного больше заинтересована в отношениях со мной, чем ты. Тем не менее я встречаюсь с тобой.
– Я и не сомневаюсь, – Агата хихикнула, – Она давно хочет переехать из общежития в твою квартиру!
– Ты думаешь, я не могу ей нравиться? – возмутился Семён.
– Одно другому не мешает. По крайней мере, будь ты без квартиры, замуж за тебя она бы выйти не спешила.
– Ты думаешь, я ничего из себя не представляю?
– Почему? Я же с тобой встречаюсь.
– Спасибо! Я рад, что ты можешь иногда уделить мне время.
– Теперь ты ведёшь себя как ребёнок! Я понимаю. Родители окружили тебя заботой и вниманием. Для них ты – центр вселенной, гордость и надежда. Они любят тебя безусловно, по факту твоего существования, потому что ты – их ребёнок. Это нормально, но ты не можешь требовать этого от меня. У меня своя жизнь, свои планы. Я думала, что нам по пути, но ты – не центр галактики, в которой я живу.
– Да, я чувствую, что они меня любят, их душевную теплоту и заботу. Именно так я и представлял настоящие отношения.
– Люди бывают разные. Я не могу дать тебе того, чего у меня нет. Я такая, какая есть.
Ты привык, что о тебе заботятся, а я привыкла всё решать и делать сама. Я не нуждаюсь в опеке или руководстве.
– Но как ты собиралась за меня за муж?
– А она и не собиралась, – проскочила мысль. – Потому и не собиралась, что не хочет меня слушаться.
– А в чём проблема? Я тебе нравилась. Мы встречались, всё было хорошо. Теперь ты хочешь меня переделать. Если бы я была послушная, училась бы на математическом факультете, как хотел мой папа, и с тобой бы не встретилась.
– А ты не хочешь переделать меня под себя? Тебе нужен послушный мужчина, которого можно позвать, когда тебе удобно. Ты не считаешь себя центром вселенной? Или ты привыкла, что все вокруг намного глупее тебя?
– Возможно, у меня есть основания так считать. Разве ты меня полюбил не за мои способности?
– Понимаю, – согласился Семён. – У всего есть обратная сторона.
– Именно!
– Послушай, Агата. Я представлял тебя немного другой.
– Милой, наивной талантливой девочкой-отличницей, прилежной и послушной, ребёнком, которого надо воспитывать, так?
– Примерно.
– Так вот, ты ошибся.
– Эдуард это давно понял? Он что-то знает о тебе?
– Возможно, он лучше разбирается в людях или более наблюдателен. Насколько я понимаю, у него неплохой опыт общения с девушками.
– Такое впечатление, что вокруг меня что-то происходит, а я не вижу и не понимаю. Я участвую в игре, правила которой известны всем, кроме меня.
– Каждый играет за себя. Мы все – игроки и фигуры в руках других одновременно. Мы не виноваты, что ты чего-то не понимаешь.
– Вы с Эдуардом?
– Это ты про него начал. Я догадываюсь зачем.
– За тем, что я – твой парень, а он, как оказалось, знает тебя лучше меня.
– Нет. Ты хочешь обвинить меня в том, что сам собираешься совершить. Только, ты знаешь, что у нас с ним ничего нет. В этом проблема, да? Ведь, это не он тебе сказал, да? Он бы не стал с тобой говорить обо мне.
– Это ты к чему?
– Есть такая хищная рыба – щука называется. Слышал?
– С чего ты решила, что Альбина или кто-то ещё не может меня любить? Если ты не воспринимаешь меня всерьёз, почему ты думаешь, что другие относятся ко мне также?
– Значит, она сказала, что любит тебя, а я, получается, не люблю?
– Слушай! Я тоже кое-чего вижу и соображаю. Допустим, она хочет жить в моей квартире. Тебя это не интересует, у тебя есть своя и папа с деньгами. Через несколько лет ты вырастишь и выйдешь за муж за кого-то покруче меня. Ведь, у твоего папы много богатых знакомых, а у них есть дети. Разве не так?
– Я об этом не думала. Спасибо за идею!
– Тебе не кажется, что мы ошиблись друг в друге, – спросил Семён более официальным тоном, чем раньше.
– Я – нет. Ты говоришь, что я хочу сделать из тебя послушного мужчину, но это не так. Я не собиралась тебя переделывать. Как только я заболела, рядом с тобой появилась Альбина и ты послушно исполняешь её желание выяснить со мной отношения.
