Если вы смотрели в ее светлые глаза, прозрачные словно утреннее небо, чистые словно дыхание льда, его хрупкость и сила, то вы видели самое разное. Возможно, что это утро, рассвет, снежная шапка на высокой горе. Возможно, что вы подумаете о Фудзияме и чем-то созерцательном и прекрасном.
Она и была прекрасна. Девушка с летним сердцем, любовью к теплу и...северной магией. Она не помнила почему она чувствует прикосновение паранормального или части иных миров. Но я - дыхание осеннего тумана - знала об этом. Я смотрела за стеклом, я жила в сумерках, я танцевала в отблесках фонарей. И я была порождением темноты и иных миров.
Я не знала ее имени, но я звала ее Хельви. В ней не было тьмы одной из моих богинь. Но в ней была завораживающая история.
Она жила, работала, гладила кошку, билась подушками, пила тыквенный латте и часто уходила с друзьями. И не знала она - что на ином плане она очень сильна.
Она спала. А я смотрела ее сны. Отправляя ее душу в один из знакомых мне миров. Смелая - не боялась драться с цвергами в болоте, удивила гномов рассказами о травах, пожалела баньши и посоветовала ей антидепрессанты...О, тут я смеялась. Я - творение сумрака - хохотала как безумная, колотила по воздуху ногами в полосатых шерстяных чулках. Вы бы видели лицо баньши, когда ее в первый раз не испугались.Умора. То она сидела у камина и слушала рассказы феи на пенсии, то бегала помогать ведьмам, летала на метле и варила зелья.
Еще и присоветовала им что из ядов. А эльфам посоветовала создать профсоюз.
А утром она просыпалась и ничего не помнила. Обидно.
Ведь я помню ее малышкой. Я жила в лесу. И увидела девочку, которая отошла от взрослых.Увы, не стоило в этом лесу оставлять ребенка. Взрослые увлеклись сбором ягод и своими разговорами. Любопытное дитя сошло с тропы. И тут же ее стали заманивать русалки и кикиморы.. Напомню, что русалки далеко не красотки с жабрами - это дамочки с черными когтями и прилично бегающие. Они звали девочку, пытались увести в болото. Так и вижу - чистая душа и сгущающаяся темнота вокруг, крики и злобный смех лесных тварей, которые резко сняли обманчивый флер и показали истинные лики. Крик, полный отчаяния. Пришлось отогнать нечисть. А затем, приняв облик милой женщины, вывести ребенка на тропинку. Попутно стирая воспоминания, слегка подув ей в затылок. Я исчезла. А девочке никто не поверил, что какая-то тетя вывела ее из болота.
И вот я летала по городу и нашла ее. По ниточке я нашла ее окно. Она трогает затылок, оглядывается. А за окном сижу я.
Смотрю как выросла. И как в ней живет магия севера. Она чует нас - порождений сумрака. В душе ее поют руны, живут сказания.
Она не знает, что в ночь Самайна я сильнее всего.
Я рисую руну Иса на оконном стекле. Однажды зимой она выглянет в окно и увидит узоры, вязь рун. А сейчас она летит на ледяном драконе в небеса и сердце ее замирает от восторга. Она видит горы, облака, нежную поступь рассвета. Она летит в разных мирах, она видит самое разное. Я проведу ее по паутине историй.
На утро она будет думать, что это простой сон.
Встанет,обнимет кота. Нальет чай и порадуется тому, что купила вкусный пирог в той булочной, откуда доносился аромат свежего домашнего хлеба. И ей станет уютно и светло.
Уж я - осенний сумрак в шерстяных чулках - прослежу за этим.
А пока ледяной дракон свернулся клубком на коврике. На него зашипел кот. И наступило утро первого дня кельтской зимы. Пора и мне спать.
