Когда я последний раз дымил в общественном туалете? Не помню... Никогда? Ладно, не важно. Ну что, это же не синий смайлик, это обычный «Parlament». Ох, хорошо... Да...
Выстрел. Соседняя кабинка. Грохот такой, что заложило уши. Я выскочил из своего укромного места и у открытой двери кабинки рядом увидел труп с развороченной головой и револьвером в руке.
У меня началась истерика.
«Помогите!» – закричал я, распахивая дверь уборной, но за дверью нашел только всеобщее спокойствие. Никому не было дела.
Подбежав к столику, за которым все еще сидела моя бывшая одноклассница, я сквозь слезы, запинаясь, пытался что-то сказать. Что-то спросить. Что-то понять. Что-то прокричать!
Это как будто всё было как во сне... Но это не сон! Это определенно был не сон!
– Успокойся, Алексей, сядь, – сухо сказала она. На её лице уже не было ни тени той изумительной улыбки, коей я был так захвачен минутами ранее.
Я сел на свое место часто дыша и чувствуя на губах солоноватый привкус собственных слёз.
– Уваров, успокойся. Всё нормально!
– Да ничего не нормально! Ничего не нормально! – кричал я.
Она взяла мою руку в свои ладони, и я почувствовал, как нежное тепло её рук разливается по мне волной спокойствия, орошая тишиной воспаленные нервы.
– А теперь вспомни, кем я работаю, – сказала она, поглаживая мою руку.
– Причем здесь это?...
– Вспомни, кем я работаю, Уваров.
– Ну... Художественный, там, какой-то, руководитель труппы, что ли... Театр...
– Художественный руководитель театральной студии, Уваров. Ну, давай, Алёша, догоняй!
В её голосе понемногу стали вновь появляться нотки желчного лукавства.
– Подожди...Что-то я не пойму, к чему это? – выпалил я, чувствуя себя идиотом.
Девушка звонко засмеялась и, обернувшись к залу кофейни, громко отчеканила:
– Всем спасибо! Вы все сегодня большие молодцы!
На моих глазах труп, накрытый халатом, встал и, отбросив халат в сторону, под громогласные аплодисменты посетителей, поклонился. Из туалета вышел человек, снимая с головы резиновую шапочку, измазанную чем-то красным. Неподалеку стоял "пиджачок", улыбаясь, и приветственно махал рукой, на его груди красовался бейджик «Администратор». И только теперь я разглядел инсталляцию на стене: множество сигарет и кружек, объединенных в одну большую чашу и сигарету рядом с ней. Всё это было перечеркнуто красной лентой.
День начинался. Лучи света любопытно заглядывали в щель между приоткрытыми шторами, заставляя пылинки танцевать в беззвучном танце. Солнце нарочито увеличивало свою яркость с каждой минутой, освещая улыбающийся город. Сегодня 6 лет, как я не курю. Но это неважно, важно то, что сегодня ровно 6 лет, как я начал жить.
Что у нас сегодня по плану? Утренний чай – пробежка – посещение офиса на Южной – разбор проекта – чайный перерыв – звонок дочери – опять работа – вечерний семейный поход в театр (кстати, художественный руководитель - моя бывшая одноклассница) – поедание мороженого наперегонки с дочерью – веселая вечерняя прогулка – совместное с женой ночное путешествие по волнам любви. Ну и многое нужно успеть по мелочи. И я уверен: я всё успею.
Но время идёт, время летит, и в конце будет конец, как бы пессимистично это ни звучало. Ценить каждую минуту – слишком пафосно. Ценить каждый день – более похоже на правду. Ведь жизнь как тлеющая сигарета: однажды останется только окурок. И у нас есть всего лишь одна штука. А одна сигарета – одна жизнь.
Выстрел. Соседняя кабинка. Грохот такой, что заложило уши. Я выскочил из своего укромного места и у открытой двери кабинки рядом увидел труп с развороченной головой и револьвером в руке.
У меня началась истерика.
«Помогите!» – закричал я, распахивая дверь уборной, но за дверью нашел только всеобщее спокойствие. Никому не было дела.
Подбежав к столику, за которым все еще сидела моя бывшая одноклассница, я сквозь слезы, запинаясь, пытался что-то сказать. Что-то спросить. Что-то понять. Что-то прокричать!
Это как будто всё было как во сне... Но это не сон! Это определенно был не сон!
– Успокойся, Алексей, сядь, – сухо сказала она. На её лице уже не было ни тени той изумительной улыбки, коей я был так захвачен минутами ранее.
Я сел на свое место часто дыша и чувствуя на губах солоноватый привкус собственных слёз.
– Уваров, успокойся. Всё нормально!
– Да ничего не нормально! Ничего не нормально! – кричал я.
Она взяла мою руку в свои ладони, и я почувствовал, как нежное тепло её рук разливается по мне волной спокойствия, орошая тишиной воспаленные нервы.
– А теперь вспомни, кем я работаю, – сказала она, поглаживая мою руку.
– Причем здесь это?...
– Вспомни, кем я работаю, Уваров.
– Ну... Художественный, там, какой-то, руководитель труппы, что ли... Театр...
– Художественный руководитель театральной студии, Уваров. Ну, давай, Алёша, догоняй!
В её голосе понемногу стали вновь появляться нотки желчного лукавства.
– Подожди...Что-то я не пойму, к чему это? – выпалил я, чувствуя себя идиотом.
Девушка звонко засмеялась и, обернувшись к залу кофейни, громко отчеканила:
– Всем спасибо! Вы все сегодня большие молодцы!
На моих глазах труп, накрытый халатом, встал и, отбросив халат в сторону, под громогласные аплодисменты посетителей, поклонился. Из туалета вышел человек, снимая с головы резиновую шапочку, измазанную чем-то красным. Неподалеку стоял "пиджачок", улыбаясь, и приветственно махал рукой, на его груди красовался бейджик «Администратор». И только теперь я разглядел инсталляцию на стене: множество сигарет и кружек, объединенных в одну большую чашу и сигарету рядом с ней. Всё это было перечеркнуто красной лентой.
День начинался. Лучи света любопытно заглядывали в щель между приоткрытыми шторами, заставляя пылинки танцевать в беззвучном танце. Солнце нарочито увеличивало свою яркость с каждой минутой, освещая улыбающийся город. Сегодня 6 лет, как я не курю. Но это неважно, важно то, что сегодня ровно 6 лет, как я начал жить.
Что у нас сегодня по плану? Утренний чай – пробежка – посещение офиса на Южной – разбор проекта – чайный перерыв – звонок дочери – опять работа – вечерний семейный поход в театр (кстати, художественный руководитель - моя бывшая одноклассница) – поедание мороженого наперегонки с дочерью – веселая вечерняя прогулка – совместное с женой ночное путешествие по волнам любви. Ну и многое нужно успеть по мелочи. И я уверен: я всё успею.
Но время идёт, время летит, и в конце будет конец, как бы пессимистично это ни звучало. Ценить каждую минуту – слишком пафосно. Ценить каждый день – более похоже на правду. Ведь жизнь как тлеющая сигарета: однажды останется только окурок. И у нас есть всего лишь одна штука. А одна сигарета – одна жизнь.
