Новый день приоткрыл свои серые очи,
Сердце, вздрогнув, погнало остывшую кровь.
Каждый прожитый год для меня короче,
Подменяя привычкой былую любовь.
Где свернул не туда я на том перекрестке?
Как надежды мои обратились в труху?
Почему все мечты – бесполезные блестки,
А в порывах души видят лишь чепуху?
Опоздал я на поезд до станции Счастье,
Недействителен впредь мой удачи билет.
Ветер мимо несет жухлых чаяний листья,
Гонит тень понапрасну прожитых лет.
Прозябая один на пустом полустанке,
Лишь в тумане хмельном нахожу я покой.
Пеплом падают с рук прежней дружбы останки,
Уносимые прочь равнодушья рекой.
Пусть никем не любим, да и не был, пожалуй.
Эту радость судьба стороной пронесла.
Лишь на сердце рубцы отдают болью старой,
Да скрипит на зубах былой страсти зола.
Я ведь мог еще быть хоть кому-нибудь нужным,
Чтобы ждали моих у порога шагов.
Но вокруг только холод улыбок натужных,
И фальшивая жалость, что хуже оков.
Умер где-то во мне тот наивный романтик,
Глупый лоб расшибив о реальности твердь.
От несбыточных грез мне остался лишь фантик,
Как билет до конечной станции Смерть.
Точно старое кресло задвинутый в угол,
Собираю тихонько банальности пыль.
Только зуд на плечах гонит мысли по кругу,
Помня шелест моих вдохновения крыл…
Сердце, вздрогнув, погнало остывшую кровь.
Каждый прожитый год для меня короче,
Подменяя привычкой былую любовь.
Где свернул не туда я на том перекрестке?
Как надежды мои обратились в труху?
Почему все мечты – бесполезные блестки,
А в порывах души видят лишь чепуху?
Опоздал я на поезд до станции Счастье,
Недействителен впредь мой удачи билет.
Ветер мимо несет жухлых чаяний листья,
Гонит тень понапрасну прожитых лет.
Прозябая один на пустом полустанке,
Лишь в тумане хмельном нахожу я покой.
Пеплом падают с рук прежней дружбы останки,
Уносимые прочь равнодушья рекой.
Пусть никем не любим, да и не был, пожалуй.
Эту радость судьба стороной пронесла.
Лишь на сердце рубцы отдают болью старой,
Да скрипит на зубах былой страсти зола.
Я ведь мог еще быть хоть кому-нибудь нужным,
Чтобы ждали моих у порога шагов.
Но вокруг только холод улыбок натужных,
И фальшивая жалость, что хуже оков.
Умер где-то во мне тот наивный романтик,
Глупый лоб расшибив о реальности твердь.
От несбыточных грез мне остался лишь фантик,
Как билет до конечной станции Смерть.
Точно старое кресло задвинутый в угол,
Собираю тихонько банальности пыль.
Только зуд на плечах гонит мысли по кругу,
Помня шелест моих вдохновения крыл…