Разумеется, Риккардо был прав. Глупо рассчитывать на вал страждущих в первый же день. Лишь на вечерней службе вновь явившаяся прихожанам Найда посулила исцеление всем больным и увечным. Она, конечно, немного преувеличивала, но надо же хоть с чего-то начинать. Завтрашний улов должен оказаться побогаче.
– Всем пасть ниц пред светлым ликом Госпожи своей! – Айван шагнул в комнату, поддерживая Найду под локоть.
С выключенной подсветкой и без туманного ореола ее наряд выглядел совершенно иначе. Она почти попала в точку, когда говорила про кочан капусты. Несуразный и топорщащийся на складках жесткой люмиткани белый плащ еле пролезал в дверь.
– В следующий раз я все-таки прихвачу с собой табуретку, что бы вы мне там ни говорили, – девушка тяжело осела на лавку и не то откинула, не то отогнула назад капюшон. Ее волосы, насквозь мокрые от пота, прилипли ко лбу и щекам, на висках белели следы от уже высохших потеков. – И почему этот гадкий коротышка не предупредил меня, что все его хозяйство будет так сильно греться?! От меня так скоро и в самом деле пар пойдет!
– Потерпи, милая! – Риккардо с помощью Айвана начал разбирать надетую на Найду конструкцию, – без тебя мы – никуда, ты – главная звезда нашего шоу! Если хочешь, можем даже обсудить вопрос увеличения твоей доли.
– А кроме того, может ты так и вправду похудеешь, – подбодрил ее Айван, – чем черт не шутит.
– Хохмить будете, когда я прямо перед собравшейся публикой грохнусь в обморок от теплового удара! Как им понравится, если их Богиня скатится с алтаря, задрав к потолку ноги в розовых тапочках? А? – она высунула один тапок из-под плаща.
– Это произведет настоящий фурор! Ай!
– Я поговорю с Чаком, – больно ткнув Айвана локтем в бок, Риккардо расстегнул и снял с Найды тяжелый пояс с аккумуляторами, – тебе же не нужно теперь расхаживать по Храму, так что электричество можно подводить и по проводам, никто ничего и не заметит.
– Ой, сделайте одолжение, будьте так любезны!
– Кстати, а где Чак сейчас? – поинтересовалась Сейра, аккуратно складывающая Найдин балахон.
– Дежурит на наблюдательном посту, – капитан бросил взгляд на часы, – его уже пора бы сменить.
– А кто у нас следующий?
– Ты, – Риккардо ткнул в нее шлангом, который держал в руке. – Забыла, что ли? Сама же хотела сразу отмучаться, чтобы потом нормально поспать.
– Да, но сейчас эта идея не кажется мне такой уж удачной… а не Шим разве? – без особой надежды спросила девушка.
– Он дежурит всю вторую половину ночи, до самого утра, – Риккардо отсоединил все шланги от Найдиного генератора дыма и поставил его на пол, – хочешь с ним поменяться?
– Нет уж, спасибо, – Сейра поднялась и направилась к двери. – Ну тогда я пошла. Может там хоть почитать что найдется.
– Напомни Чаку, чтобы он не забыл осмотреть местные машинки.
– Чтобы он о таком забыл?! Ха!
Чак, и правда, не терял времени даром. После ухода капитана он уже успел снять крышку с телеграфного аппарата, разобраться в его внутреннем устройстве и собрать обратно. Когда Сейра вошла, он как раз закручивал последние винты.
– Вот как ты, значит, следишь за нашей безопасностью! – с укоризной произнесла старпом, остановившись в дверях.
– За ней пусть автоматика следит, – парировал техник, убирая отвертку в ящик с инструментами, – детекторы движения и все такое прочее, а я лишь их придаток.
– Ладно, не обращай внимания. Теперь моя очередь придатком работать, – Сейра села на стоящий перед мониторами стул и с сожалением констатировала, что он удивительно неудобный.
Жесткое гладкое сиденье, высокая прямая спинка – на таком вряд ли получится украдкой вздремнуть. Было бы неплохо притащить одно из кресел с корабля, но сделать это теперь, когда он запертый остался там, снаружи, представлялось проблематичным. Да и Риккардо бы не одобрил – по его мнению, излишний комфорт расслаблял и притуплял бдительность.
Девушка пробежалась взглядом по картинкам с камер, убедившись, что все спокойно, и повернулась к Чаку.
– Что успел раскопать? – она кивнула на телеграф.
– Никаких откровений, – хмыкнул Чак, – крайне примитивное устройство. Судя по всему, искусство передачи информации по проводам туземцы освоили относительно недавно. Машинка еще совсем новенькая.
– Недавно? – недоверчиво переспросила Сейра и подошла поближе, разглядывая ряды папок на полках над столом. – Кто же тогда успел набить телеграммами все эти тома? И каким образом?
– Что поделаешь, такая вот интенсивная дипломатическая переписка.
– Мне думается, что ты неправ, – девушка постучала пальцем по корешкам, – Смотри, тут же даты проставлены, здесь собраны телеграммы за последние несколько лет.
– Что? – Чак проследил направление ее взгляда и озадаченно поджал губы. – Ладно, возможно, с датировкой я несколько погорячился, но сам аппарат точно новый. Быть может, до этого тут стоял другой, и недавно его поменяли.
– Новый? – опять усомнилась девушка и потрогала пальчиком клавиши с полустертыми буквами. – Ой ли? Ты на кнопки посмотри.
– Почему ты меня постоянно в чем-то уличить хочешь?! – обиделся Чак. – Я же тебе не экспертное заключение тут пишу! Что думаю, то и говорю.
– Тогда думай лучше! Тебя же никто не торопит и за язык не тянет. Я хочу обратить твое внимание на то, что выносимые тобой суждения крайне поспешны и поверхностны, как и всегда. А экспертное заключение тебе писать все-таки придется. Для капитана. И будет крайне неловко, если в нем ты наделаешь подобных ляпов. Еще попытка?
– Ну… вполне могли заменить только внутренний механизм, оставив старую коробку и клавиши. Они-то протянут еще долго.
– Уже ближе к делу, – Сейра кивнула. – Иногда ты меня удивляешь, Чак. Уже полысевший мужик, а все еще полны штаны детской наивности. Вечно ты суетишься, куда-то торопишься! Пора бы, наконец, повзрослеть и избавиться от этой легкомысленности. Иначе ты так и будешь вечно спотыкаться по пустякам, да еще и нас всех подставишь, когда прозеваешь что-нибудь действительно важное.
– Ты мне что, в няньки записалась?
– Порой мне кажется, что я нянчусь не только с тобой, но и со всеми остальными тоже. Слежу за режимом дня, сопли подтираю, разнимаю драки… И очень часто мне, знаешь ли, хочется устроить вам хорошую запоминающуюся порку.
– За что?
– За постоянное раздолбайство! Что ты, что Айван или Шим – ведете себя хуже маленьких детей! Мы занимаемся серьезным и весьма рискованным делом, а у вас в головах все какие-то непонятные юношеские гормоны бурлят. Мне то и дело между вами демпфером подрабатывать приходится! Надоело уже, вот правда!
– Что-то ты сегодня малость не в духе…
– Устала я, – Сейра сникла и снова села на стул. – То Ванька со своими сортирными шуточками, то ты очевидного не видишь. Надоело мне вас пасти, отдохнуть немного надо.
– Смотри, не усни тут на посту, – Чак захлопнул ящик с инструментами и щелкнул замками. – Чем от скуки спасаться будешь?
– Хочу пролистать местные архивы, – Сейра указала на набитые книгами шкафы, – в них должны быть отражены сведения обо всех приключавшихся эпидемиях или просто серьезных заболеваниях. Если Риккардо хочет работать на долгосрочную перспективу, то можно предложить ему провести вакцинацию местного населения. Недешево, но через несколько лет окупится сторицей.
– Хм, мысль дельная, – согласился техник.
– Ты не знаешь, где здесь свечи хранятся? Читать в темноте не особо сподручно, а прилаживать фонарик лень. Да и романтики что-то захотелось…
– Я несколько штук в столе видел.
– Отлично! Сейчас мы здесь немного повеселей сделаем, – Сейра выдвинула ящик. – О! А это что такое?
Она извлекла из стола небольшой нож в чехле из тисненой черной кожи. Обнаженное лезвие блеснуло в желтом свете свечей.
– Я его уже видел, – Чак подхватил свой чемодан с инструментами, – сувенир, наверное. Бумагу резать или в зубах ковырять, на большее он не годится.
– Какой красивый! – Сейра провела пальцем по лезвию.
– Осторожней! – воскликнул техник, но было уже поздно.
Девушка ойкнула и впилась губами в кровоточащий палец. Оброненный ею нож кувыркнулся в воздухе и с глухим стуком воткнулся в доски пола.
– Он очень острый! – несколько запоздало сообщил Чак. – Кто же вот так сразу за лезвие-то хватается!
– Как скальпель! – Сейра сплюнула розовую от крови слюну в корзину для мусора. – Ты же сказал, что он годится только для резки бумаги!
– Я имел в виду его игрушечный размер, а не остроту.
Он поставил инструменты обратно на пол и наклонился, чтобы подобрать нож. У Чака невольно вырвался раздосадованный возглас, когда он обнаружил, что тот, воткнувшись в доски, задел шляпку гвоздя. Он не любил, когда кто-то портил красивые, а тем более острые вещи. Подойдя к свету, где Сейра осматривала свое ранение, он изучил лезвие в поисках неизбежного заусенца.
Заусенца не было.
Усомнившись, Чак вернулся к столу и, присев на корточки, еще раз осмотрел гвоздь, шляпку которого почти до середины рассекал свежий блестящий разрез.
– Что ты там потерял? – поинтересовалась Сейра.
– Я боялся, что нож испортился, попав по гвоздю, но, похоже, он сделан из очень хорошей стали – даже крохотной зазубринки не осталось.
– Остается только порадоваться за местных кузнецов.
– Да уж. Как твой палец?
– Пустяки, даже не больно, – отмахнулась Сейра.
– Ну и слава богу, – Чак убрал нож в чехол и бросил обратно в ящик стола, – но впредь будь осторожней.
– Постараюсь.
– Надеюсь, твоя бдительность не пострадала, – он кивнул на мониторы. – Удачи на посту!
– А тебя уже давно ждут местные железяки, – девушка устало махнула рукой в сторону двери, – так что давай, шагай, займись делом. И сам тоже будь внимательней, не пропусти опять что-нибудь важное.
Вернувшись в мастерскую, Чак первым делом подвесил под потолком яркий электрический фонарь. Неизвестно, что думала по этому поводу Сейра, но он не находил никакой романтики в том, чтобы ковыряться в незнакомых механизмах при неверном свете коптящих свечей. Наладив нормальное освещение, он еще раз осмотрел раскинувшуюся на столе установку.
Она производила какое-то странное впечатление, больше напоминая игрушечную модель, эдакий сувенир-переросток, нежели реальный рабочий механизм. Отдраенный до идеальной чистоты кожух, ровные ряды аккуратных крепежных винтов, полированные валы и начищенные до зеркального блеска латунные рычаги и рукоятки – все это, только в сильно уменьшенном масштабе, отлично смотрелось бы в кабинете президента, скажем, крупной финансовой корпорации. Такую игрушку хорошо раскочегаривать, подложив под крохотный котел таблетку сухого спирта, перед появлением важных гостей, на которых требуется произвести впечатление. Ее негромкое урчание будет создавать уютную, доверительную атмосферу, а мельтешение сверкающих шатунов – напоминать о безустанной работе Ваших денег.
Вот только ради чего весь этот парадный лоск здесь – в рабочей мастерской? Хотя, если вспомнить, где именно располагается данная мастерская, и кто обслуживает эти машины, то все становится на свои места. Женщины, да еще в религиозном угаре, способны и не на такие подвиги. Для них, небось, любой механизм сродни чему-то божественному.
Ладно, с чего начнем? С генератора? После того, как Чак покопался во внутренностях телеграфного аппарата, он уже почти точно знал, что увидит под крышкой. Токарный станок? Здесь трудно изобрести что-то оригинальное. Неинтересно. Насос? Впрочем, зачем тянуть время и изображать ненужные сомнения. Чак прекрасно понимал, к чему сами тянутся его руки, и не стал им препятствовать.
Он пододвинул к себе стул, на котором стоял ящик с его инструментами и склонился над паровым приводом…
Когда последний открученный винт лег рядом со своими предшественниками, Чак осторожно снял кожух и поставил его на пол, прислонив к стене. После чего заглянул внутрь и долго, очень долго смотрел на открывшиеся его взору внутренности машины. У него появилось крайне неприятное ощущение, что над ним откровенно издеваются. Ему даже послышался ехидный смешок за спиной.
С точки зрения устройства и принципов работы механизма все представлялось абсолютно прозрачным – цилиндры с торчащими из них шатунами, коленчатый вал, привод золотников, центробежный регулятор скорости – все на своих местах. Вот только то, как выглядели внутренности машины, совершенно не вязалось с ее практическим применением. Чак знал множество забавных историй о непростых взаимоотношениях женщин и техники, но это было уже слишком.
Все валы, тяги, цепи и шестеренки буквально сверкали отполированным металлом. Если бы Чак собственными глазами не видел, как крутится эта механика, то не поверил бы, что такое вообще возможно. Раньше ему доводилось встречать подобное лишь на выставках, где на демонстрационных стендах красовались распотрошенные двигатели. Их выставленные напоказ внутренности точно так же сверкали и иногда даже подсвечивались разноцветными лампочками для пущего эффекта. Но здесь же не выставка!
Чак протянул вперед руку и осторожно потрогал пальцем место сочленения одного из шатунов с коленчатым валом. Палец остался совершенно чист. Во всем агрегате не наблюдалось ни капли машинного масла или какой-либо другой смазки. И это не лезло уже ни в какие ворота. В голове даже мелькнула мысль сбегать в трапезную и снова растопить печь, чтобы убедиться, что машина и в самом деле работает. Однако Риккардо крайне не любил, когда люди нарушали его прямые инструкции, а потому Чак сдержался. Вместо этого он вооружился отверткой и пассатижами и продолжил разбирать паровой привод.
Примерно через полчаса ему все же пришлось сделать небольшую передышку. Держа в руках один из поршней, он тяжело осел на табуретку и утер пот со лба. Этот поршень дался ему нелегко. Он был настолько плотно подогнан к цилиндру, что вынуть его удалось только после того, как Чак отсоединил от цилиндра трубки, по которым подавался пар. Вслед за поршнем из цилиндра вылилась тоненькая струйка конденсата, оставшегося внутри после остановки машины. И все. Никаких следов смазки не обнаружилось и здесь.
Отхлебнув воды из бутылки, техник отложил в сторону блестящий поршень, взял из ящика маленький фонарик и посветил им внутрь цилиндра. Вся его внутренняя поверхность представляла собой идеально гладкое зеркало. Но две металлические детали не могут вот так просто скользить друг по другу, не оставляя никаких следов, тем более без смазки. Должны непременно образоваться царапины, а потом и задиры. Машину неизбежно заклинит уже после пары минут работы.
Тем не менее, глаза Чака упорно утверждали обратное. Поскольку для приема входящих сообщений телеграф должен оставаться включенным постоянно, то и приводящая в движение генератор паровая машина просто обязана крутиться круглые сутки без выходных и праздников. И она, судя по всему, действительно крутилась!
В полной растерянности Чак попробовал поскрести отверткой внутреннюю стенку цилиндра, но отвертка соскользнула, не оставив на полированном металле ни следа. Он поскреб сильнее – тот же результат. Странно. Судя по внешнему виду, и поршень и корпус цилиндра были изготовлены из банальной латуни. Существующие технологии, похоже, не позволяли местным металлургам отливать крупные детали из чугуна.
Чак почувствовал как в его руках просыпается знакомый зуд. Аналогичное чувство должно быть испытывает голодный хищник, напав на свежий след. Намечалось что-то интересное.
– Всем пасть ниц пред светлым ликом Госпожи своей! – Айван шагнул в комнату, поддерживая Найду под локоть.
С выключенной подсветкой и без туманного ореола ее наряд выглядел совершенно иначе. Она почти попала в точку, когда говорила про кочан капусты. Несуразный и топорщащийся на складках жесткой люмиткани белый плащ еле пролезал в дверь.
– В следующий раз я все-таки прихвачу с собой табуретку, что бы вы мне там ни говорили, – девушка тяжело осела на лавку и не то откинула, не то отогнула назад капюшон. Ее волосы, насквозь мокрые от пота, прилипли ко лбу и щекам, на висках белели следы от уже высохших потеков. – И почему этот гадкий коротышка не предупредил меня, что все его хозяйство будет так сильно греться?! От меня так скоро и в самом деле пар пойдет!
– Потерпи, милая! – Риккардо с помощью Айвана начал разбирать надетую на Найду конструкцию, – без тебя мы – никуда, ты – главная звезда нашего шоу! Если хочешь, можем даже обсудить вопрос увеличения твоей доли.
– А кроме того, может ты так и вправду похудеешь, – подбодрил ее Айван, – чем черт не шутит.
– Хохмить будете, когда я прямо перед собравшейся публикой грохнусь в обморок от теплового удара! Как им понравится, если их Богиня скатится с алтаря, задрав к потолку ноги в розовых тапочках? А? – она высунула один тапок из-под плаща.
– Это произведет настоящий фурор! Ай!
– Я поговорю с Чаком, – больно ткнув Айвана локтем в бок, Риккардо расстегнул и снял с Найды тяжелый пояс с аккумуляторами, – тебе же не нужно теперь расхаживать по Храму, так что электричество можно подводить и по проводам, никто ничего и не заметит.
– Ой, сделайте одолжение, будьте так любезны!
– Кстати, а где Чак сейчас? – поинтересовалась Сейра, аккуратно складывающая Найдин балахон.
– Дежурит на наблюдательном посту, – капитан бросил взгляд на часы, – его уже пора бы сменить.
– А кто у нас следующий?
– Ты, – Риккардо ткнул в нее шлангом, который держал в руке. – Забыла, что ли? Сама же хотела сразу отмучаться, чтобы потом нормально поспать.
– Да, но сейчас эта идея не кажется мне такой уж удачной… а не Шим разве? – без особой надежды спросила девушка.
– Он дежурит всю вторую половину ночи, до самого утра, – Риккардо отсоединил все шланги от Найдиного генератора дыма и поставил его на пол, – хочешь с ним поменяться?
– Нет уж, спасибо, – Сейра поднялась и направилась к двери. – Ну тогда я пошла. Может там хоть почитать что найдется.
– Напомни Чаку, чтобы он не забыл осмотреть местные машинки.
– Чтобы он о таком забыл?! Ха!
Чак, и правда, не терял времени даром. После ухода капитана он уже успел снять крышку с телеграфного аппарата, разобраться в его внутреннем устройстве и собрать обратно. Когда Сейра вошла, он как раз закручивал последние винты.
– Вот как ты, значит, следишь за нашей безопасностью! – с укоризной произнесла старпом, остановившись в дверях.
– За ней пусть автоматика следит, – парировал техник, убирая отвертку в ящик с инструментами, – детекторы движения и все такое прочее, а я лишь их придаток.
– Ладно, не обращай внимания. Теперь моя очередь придатком работать, – Сейра села на стоящий перед мониторами стул и с сожалением констатировала, что он удивительно неудобный.
Жесткое гладкое сиденье, высокая прямая спинка – на таком вряд ли получится украдкой вздремнуть. Было бы неплохо притащить одно из кресел с корабля, но сделать это теперь, когда он запертый остался там, снаружи, представлялось проблематичным. Да и Риккардо бы не одобрил – по его мнению, излишний комфорт расслаблял и притуплял бдительность.
Девушка пробежалась взглядом по картинкам с камер, убедившись, что все спокойно, и повернулась к Чаку.
– Что успел раскопать? – она кивнула на телеграф.
– Никаких откровений, – хмыкнул Чак, – крайне примитивное устройство. Судя по всему, искусство передачи информации по проводам туземцы освоили относительно недавно. Машинка еще совсем новенькая.
– Недавно? – недоверчиво переспросила Сейра и подошла поближе, разглядывая ряды папок на полках над столом. – Кто же тогда успел набить телеграммами все эти тома? И каким образом?
– Что поделаешь, такая вот интенсивная дипломатическая переписка.
– Мне думается, что ты неправ, – девушка постучала пальцем по корешкам, – Смотри, тут же даты проставлены, здесь собраны телеграммы за последние несколько лет.
– Что? – Чак проследил направление ее взгляда и озадаченно поджал губы. – Ладно, возможно, с датировкой я несколько погорячился, но сам аппарат точно новый. Быть может, до этого тут стоял другой, и недавно его поменяли.
– Новый? – опять усомнилась девушка и потрогала пальчиком клавиши с полустертыми буквами. – Ой ли? Ты на кнопки посмотри.
– Почему ты меня постоянно в чем-то уличить хочешь?! – обиделся Чак. – Я же тебе не экспертное заключение тут пишу! Что думаю, то и говорю.
– Тогда думай лучше! Тебя же никто не торопит и за язык не тянет. Я хочу обратить твое внимание на то, что выносимые тобой суждения крайне поспешны и поверхностны, как и всегда. А экспертное заключение тебе писать все-таки придется. Для капитана. И будет крайне неловко, если в нем ты наделаешь подобных ляпов. Еще попытка?
– Ну… вполне могли заменить только внутренний механизм, оставив старую коробку и клавиши. Они-то протянут еще долго.
– Уже ближе к делу, – Сейра кивнула. – Иногда ты меня удивляешь, Чак. Уже полысевший мужик, а все еще полны штаны детской наивности. Вечно ты суетишься, куда-то торопишься! Пора бы, наконец, повзрослеть и избавиться от этой легкомысленности. Иначе ты так и будешь вечно спотыкаться по пустякам, да еще и нас всех подставишь, когда прозеваешь что-нибудь действительно важное.
– Ты мне что, в няньки записалась?
– Порой мне кажется, что я нянчусь не только с тобой, но и со всеми остальными тоже. Слежу за режимом дня, сопли подтираю, разнимаю драки… И очень часто мне, знаешь ли, хочется устроить вам хорошую запоминающуюся порку.
– За что?
– За постоянное раздолбайство! Что ты, что Айван или Шим – ведете себя хуже маленьких детей! Мы занимаемся серьезным и весьма рискованным делом, а у вас в головах все какие-то непонятные юношеские гормоны бурлят. Мне то и дело между вами демпфером подрабатывать приходится! Надоело уже, вот правда!
– Что-то ты сегодня малость не в духе…
– Устала я, – Сейра сникла и снова села на стул. – То Ванька со своими сортирными шуточками, то ты очевидного не видишь. Надоело мне вас пасти, отдохнуть немного надо.
– Смотри, не усни тут на посту, – Чак захлопнул ящик с инструментами и щелкнул замками. – Чем от скуки спасаться будешь?
– Хочу пролистать местные архивы, – Сейра указала на набитые книгами шкафы, – в них должны быть отражены сведения обо всех приключавшихся эпидемиях или просто серьезных заболеваниях. Если Риккардо хочет работать на долгосрочную перспективу, то можно предложить ему провести вакцинацию местного населения. Недешево, но через несколько лет окупится сторицей.
– Хм, мысль дельная, – согласился техник.
– Ты не знаешь, где здесь свечи хранятся? Читать в темноте не особо сподручно, а прилаживать фонарик лень. Да и романтики что-то захотелось…
– Я несколько штук в столе видел.
– Отлично! Сейчас мы здесь немного повеселей сделаем, – Сейра выдвинула ящик. – О! А это что такое?
Она извлекла из стола небольшой нож в чехле из тисненой черной кожи. Обнаженное лезвие блеснуло в желтом свете свечей.
– Я его уже видел, – Чак подхватил свой чемодан с инструментами, – сувенир, наверное. Бумагу резать или в зубах ковырять, на большее он не годится.
– Какой красивый! – Сейра провела пальцем по лезвию.
– Осторожней! – воскликнул техник, но было уже поздно.
Девушка ойкнула и впилась губами в кровоточащий палец. Оброненный ею нож кувыркнулся в воздухе и с глухим стуком воткнулся в доски пола.
– Он очень острый! – несколько запоздало сообщил Чак. – Кто же вот так сразу за лезвие-то хватается!
– Как скальпель! – Сейра сплюнула розовую от крови слюну в корзину для мусора. – Ты же сказал, что он годится только для резки бумаги!
– Я имел в виду его игрушечный размер, а не остроту.
Он поставил инструменты обратно на пол и наклонился, чтобы подобрать нож. У Чака невольно вырвался раздосадованный возглас, когда он обнаружил, что тот, воткнувшись в доски, задел шляпку гвоздя. Он не любил, когда кто-то портил красивые, а тем более острые вещи. Подойдя к свету, где Сейра осматривала свое ранение, он изучил лезвие в поисках неизбежного заусенца.
Заусенца не было.
Усомнившись, Чак вернулся к столу и, присев на корточки, еще раз осмотрел гвоздь, шляпку которого почти до середины рассекал свежий блестящий разрез.
– Что ты там потерял? – поинтересовалась Сейра.
– Я боялся, что нож испортился, попав по гвоздю, но, похоже, он сделан из очень хорошей стали – даже крохотной зазубринки не осталось.
– Остается только порадоваться за местных кузнецов.
– Да уж. Как твой палец?
– Пустяки, даже не больно, – отмахнулась Сейра.
– Ну и слава богу, – Чак убрал нож в чехол и бросил обратно в ящик стола, – но впредь будь осторожней.
– Постараюсь.
– Надеюсь, твоя бдительность не пострадала, – он кивнул на мониторы. – Удачи на посту!
– А тебя уже давно ждут местные железяки, – девушка устало махнула рукой в сторону двери, – так что давай, шагай, займись делом. И сам тоже будь внимательней, не пропусти опять что-нибудь важное.
Вернувшись в мастерскую, Чак первым делом подвесил под потолком яркий электрический фонарь. Неизвестно, что думала по этому поводу Сейра, но он не находил никакой романтики в том, чтобы ковыряться в незнакомых механизмах при неверном свете коптящих свечей. Наладив нормальное освещение, он еще раз осмотрел раскинувшуюся на столе установку.
Она производила какое-то странное впечатление, больше напоминая игрушечную модель, эдакий сувенир-переросток, нежели реальный рабочий механизм. Отдраенный до идеальной чистоты кожух, ровные ряды аккуратных крепежных винтов, полированные валы и начищенные до зеркального блеска латунные рычаги и рукоятки – все это, только в сильно уменьшенном масштабе, отлично смотрелось бы в кабинете президента, скажем, крупной финансовой корпорации. Такую игрушку хорошо раскочегаривать, подложив под крохотный котел таблетку сухого спирта, перед появлением важных гостей, на которых требуется произвести впечатление. Ее негромкое урчание будет создавать уютную, доверительную атмосферу, а мельтешение сверкающих шатунов – напоминать о безустанной работе Ваших денег.
Вот только ради чего весь этот парадный лоск здесь – в рабочей мастерской? Хотя, если вспомнить, где именно располагается данная мастерская, и кто обслуживает эти машины, то все становится на свои места. Женщины, да еще в религиозном угаре, способны и не на такие подвиги. Для них, небось, любой механизм сродни чему-то божественному.
Ладно, с чего начнем? С генератора? После того, как Чак покопался во внутренностях телеграфного аппарата, он уже почти точно знал, что увидит под крышкой. Токарный станок? Здесь трудно изобрести что-то оригинальное. Неинтересно. Насос? Впрочем, зачем тянуть время и изображать ненужные сомнения. Чак прекрасно понимал, к чему сами тянутся его руки, и не стал им препятствовать.
Он пододвинул к себе стул, на котором стоял ящик с его инструментами и склонился над паровым приводом…
Глава 8
Когда последний открученный винт лег рядом со своими предшественниками, Чак осторожно снял кожух и поставил его на пол, прислонив к стене. После чего заглянул внутрь и долго, очень долго смотрел на открывшиеся его взору внутренности машины. У него появилось крайне неприятное ощущение, что над ним откровенно издеваются. Ему даже послышался ехидный смешок за спиной.
С точки зрения устройства и принципов работы механизма все представлялось абсолютно прозрачным – цилиндры с торчащими из них шатунами, коленчатый вал, привод золотников, центробежный регулятор скорости – все на своих местах. Вот только то, как выглядели внутренности машины, совершенно не вязалось с ее практическим применением. Чак знал множество забавных историй о непростых взаимоотношениях женщин и техники, но это было уже слишком.
Все валы, тяги, цепи и шестеренки буквально сверкали отполированным металлом. Если бы Чак собственными глазами не видел, как крутится эта механика, то не поверил бы, что такое вообще возможно. Раньше ему доводилось встречать подобное лишь на выставках, где на демонстрационных стендах красовались распотрошенные двигатели. Их выставленные напоказ внутренности точно так же сверкали и иногда даже подсвечивались разноцветными лампочками для пущего эффекта. Но здесь же не выставка!
Чак протянул вперед руку и осторожно потрогал пальцем место сочленения одного из шатунов с коленчатым валом. Палец остался совершенно чист. Во всем агрегате не наблюдалось ни капли машинного масла или какой-либо другой смазки. И это не лезло уже ни в какие ворота. В голове даже мелькнула мысль сбегать в трапезную и снова растопить печь, чтобы убедиться, что машина и в самом деле работает. Однако Риккардо крайне не любил, когда люди нарушали его прямые инструкции, а потому Чак сдержался. Вместо этого он вооружился отверткой и пассатижами и продолжил разбирать паровой привод.
Примерно через полчаса ему все же пришлось сделать небольшую передышку. Держа в руках один из поршней, он тяжело осел на табуретку и утер пот со лба. Этот поршень дался ему нелегко. Он был настолько плотно подогнан к цилиндру, что вынуть его удалось только после того, как Чак отсоединил от цилиндра трубки, по которым подавался пар. Вслед за поршнем из цилиндра вылилась тоненькая струйка конденсата, оставшегося внутри после остановки машины. И все. Никаких следов смазки не обнаружилось и здесь.
Отхлебнув воды из бутылки, техник отложил в сторону блестящий поршень, взял из ящика маленький фонарик и посветил им внутрь цилиндра. Вся его внутренняя поверхность представляла собой идеально гладкое зеркало. Но две металлические детали не могут вот так просто скользить друг по другу, не оставляя никаких следов, тем более без смазки. Должны непременно образоваться царапины, а потом и задиры. Машину неизбежно заклинит уже после пары минут работы.
Тем не менее, глаза Чака упорно утверждали обратное. Поскольку для приема входящих сообщений телеграф должен оставаться включенным постоянно, то и приводящая в движение генератор паровая машина просто обязана крутиться круглые сутки без выходных и праздников. И она, судя по всему, действительно крутилась!
В полной растерянности Чак попробовал поскрести отверткой внутреннюю стенку цилиндра, но отвертка соскользнула, не оставив на полированном металле ни следа. Он поскреб сильнее – тот же результат. Странно. Судя по внешнему виду, и поршень и корпус цилиндра были изготовлены из банальной латуни. Существующие технологии, похоже, не позволяли местным металлургам отливать крупные детали из чугуна.
Чак почувствовал как в его руках просыпается знакомый зуд. Аналогичное чувство должно быть испытывает голодный хищник, напав на свежий след. Намечалось что-то интересное.
