Как экзотику. Так что большинство послушниц ждёт работа в порту или в качестве горничных, застилающих господские постели. Безусловно, кто-то должен и это делать, — хозяйка села на диван в стиле рококко и обмахнулась веером, казалось, сотканным из тончайшей паутины.
Непонятно только, зачем я, чёрт подери, такому влиятельному синьору?
— Может, он вообще выберет не меня? — спросила я со смутной надеждой. История с нетерпеливым женихом мне не нравилась, больно мутная. С нехорошим душком, вроде скелета в шкафу.
— Конечно, он выберет тебя, Дивона. Предсказанная дева, — улыбка матушки Гайте на миг погасла, и мне достался пронзительный изучающий взгляд, будто она пыталась разгадать, так ли я проста на самом деле, как кажусь.
— Что ещё за предсказание? — спросила я, украдкой оглядываясь на кресло, в которое мне так и не предложили сесть.
— Я не сказитель, дева. У меня нет времени на чужую жизнь. Будь ты хоть трижды благословенной, у меня своя работа, за которую хорошо платят. В том числе в неё входит и поддержание молитвы в Священных рощах, за что я получаю благословение Духов. Остальное мне безразлично, — Троули заговорила отрывисто, нервно и порывисто встала, бросив сложенный веер на пустой письменный стол.
— Так, у нас ускоренный курс, — пробормотала она, стоя у закрытого шкафа. Хозяйка открыла створку, но внутри, против моих ожиданий, оказались не многочисленные наряды и коробки с обувью, а картотека с выдвижными ящиками. Сотнями ящиков. «До верха низкорослой настоятельнице ни за что не дотянуться», — мстительно подумала я, глядя как Троули не находит нужное на нижнем ярусе. Но она просто взмывает вверх, как пёрышко, подхваченное лёгким ветерком, и я стою с раскрытым от удивления ртом и глупо моргаю.
Потом настало время озвучивания планов матушки Гайте. Долгих, тщательно выверенных, начиная от эликсира, способного придать глазам серебряный отблеск далёких звёзд, как у всех фейри, заканчивая кратким экскурсом в историю, обычаи и манеры, необходимые жене отошедшего от дел военачальника. Между делом проскользнула фраза о том, что, мол, слишком много знаний мне не пригодятся, в случае чего наставница растолкует правила.
— И всё же самое необходимое запоминай крепко. Бывший начальник туата уже был женат, поэтому ему есть с кем тебя сравнивать, — произнесла под конец матушка Гайте и пожелала мне целую охапку разноцветных снов.
Дриада проводила меня в комнату, подчеркнув, что подобная привилегия есть только у меня, остальные ютятся с соседками. Должно быть, сейчас обсуждают новенькую. Конечно, только явилась, и сразу отдельная комната. Почему я тогда чувствую себя жертвенной овцой?
Ночь выдалась лунной и безветренной. Из распахнутого окна второго этажа открывался вид на заросший сад, откуда время от времени доносился весёлый женский смех и звучали песни. Мелодичные, грустные, словно певунья плакалась луне о потерянном возлюбленном. Пение сопровождалось негромкой музыкой, но спать мне мешали не она. И даже не жёсткая кровать с таким тонким матрацем, что казалось я лежу на досках, прикрытых простынёй.
Я жалела, что в пылу лесной погони потеряла сотовый. Так и подмывало проверить, ловит ли здесь сеть и есть ли интернет. Глупо, конечно, но я до сих пор не верила, что нахожусь в другом мире. Возможно, где-нибудь на Северном полюсе, в месте, сокрытом от других глаз магнитным полем, или в Гренландии. Да, хоть бы и в Африке! Главное, что всё это знакомо, а значит, где-то есть нормальный, физический проход в привычную реальность, и мне под силу его отыскать.
Я села в кровати и посмотрела на стул, где ждала утра моя новая одежда. Старую дриада, морща точёный носик, обвернула двумя полотнищами, похожими на саван, и унесла прочь. Наверное, её сожгли от греха подальше. Ещё одна оборванная ниточка из прошлого.
Мне стало грустно, подойдя к окну, я облокотилась на подоконник и долго слушала песню на незнакомом, но очень красивом и мелодичном языке. По щекам катились слёзы, капали и мгновенно испарялись. Прямо как я из тайги. Нетрудно представить, как Вика, Стас и остальные ребята искали меня, потом, наверное, привлекли полицию, мои фото развесили по городу, где жила тётя Глаша и её дочь, отряд добровольцев безуспешно прочёсывал тайгу, ожидая обнаружить хотя бы косточки, обглоданные диким зверем. А потом все разом успокоились. Обвинили себя, оплакали, отпели. Забылись, приняв, что не все истории имеют счастливый конец. Иногда навернувшихся надо просто отпустить.
От жалости к себе и матери, наверное, до смерти верившей, что дочь вернётся, я разревелась до головной боли и красных опухших глаз. Они все мертвы. Все! Даже отчим, желавший «попробовать меня на вкус». Я не говорила маме об этом, во-первых, боялась, что та не поверит или, ещё хуже, обвинит меня, во-вторых, мужик не наглел и после пары раз ограничился сальными шуточками и грязными намёками. А она увядала и вряд ли нашла бы другого. Самый большой страх некоторых женщин — одиночество.
И вот именно этого я и не понимала. «Уж лучше будь один, чем вместе с кем попало». А теперь мне предстоит знакомство с будущим мужем. Скорее всего, он окажется красив, как и все местные, но смогу ли я полюбить его? Или это неважно? Главное — уважать?
Голова начала не просто болеть, но ещё и кружиться. Внезапная слабость чуть не помешала мне дойти до кровати, на которую я рухнула как подкошенная и заснула, надеясь открыть глаза уже в привычном мире. Пусть всё окажется затянувшимся кошмаром! Особенно моя так скоро планирующаяся свадьба.
Я разочарованно оглянулась на Иону. Вообще-то мне не терпелось познакомиться с ней поближе. Видимо, она тоже была не прочь пообщаться, потому как, проходя мимо, задела меня плечом и, словно бормоча изменения, прошептала:
— Повезло тебе, нечего сказать. Жениху не терпится на тебя посмотреть. Из такой дали прискачет, — и, подмигнув, заспешила вслед за остальными. Я смотрела на неё, раздумывая о сказанном, пока не потеряла в толпе девушек её макушку с редкими волнистыми волосами цвета ржи, завитыми в причудливую причёску.
— Пойдём, дева. Я проведу тебя по нашему общему дому и всё расскажу, — заботливо произнесла матушка Гайте, которую я называла про себя по имени, Троули. — Не всему можно верить. Даже своим глазам. И ушам.
1
Утро вернуло меня в тот же самый загадочный мир, куда я попала накануне. Высокая дриада со сложным именем Асцелина подняла меня на рассвете, приказала одеться и следовать за ней.
Напялив зелёную униформу и наскоро умывшись в тазике такой холодной водой, что свело пальцы, я покосилась на глиняный стакан с непонятной жидкостью ядовито-желтого цвета. На всякий случай понюхала её и отставила. Цветы цветами, а приятный запах ещё не о чём ни говорит.
Долго думала, что же делать с волосами, а потом расчесала костяным гребнем с мелкими зубьями, видимо, специально приготовленным для меня на небольшом столике у зеркала, и стянула в привычный хвост. Причёсок, как у местных, мне всё равно не накрутить, так что нечего и выпендриваться! Только смеяться будут. Дриады, фейри, лепреконы, кто бы тут ни жил, а по глазам видно: добротой этот мир, в отличие от солнечного света, не пронизан.
— Я готова, — отчиталась, выйдя из комнаты и прикрыв за собой дверь. И почувствовала себя институткой. Ах, если бы можно было подольше остаться здесь, среди таких же людей, как и я, а не выходить замуж за монстра!
Асцелина улыбнулась и окинула меня придирчивым взглядом:
— Покажи зубы и ладони, — попросила она вполне вежливо, но я не сразу поняла, что хочет. Диалект дриады был настолько специфичным, что приходилось угадывать и додумывать фразы, которые она произносила.
Я выполнила просьбу девушки и позволила осмотреть себя, как лошадь на продажу.
— Пойдём, у тебя рот грязный, — смущённо пролепетала Асцелина и снова улыбнулась, по-прежнему избегая смотреть в глаза.
Я подумала, что испачкалась и поспешила следом, но дриада подвела меня к тазу для умывальника и показала на стакан с ярко-жёлтой жидкостью, который я ранее с опаской оставила.
— Надо полоскать. Утро и вечер, — дриада смотрела на меня, как на ребёнка, или как на дикарку, не имеющую понятия о правилах личной гигиены. — Чтобы от тебя всегда хорошо пахло надо мыться.
Вот спасибо, а то я не знаю! Надеюсь, теперь мне не придётся плескаться в тазу до конца жизни!
Асцелина улыбнулась и очень терпеливо принялась объяснять местные правила: где и когда можно мыться, куда ходить в туалет и прочие бытовые мелочи, которые кажутся таковыми, только когда они есть.
— Ты здесь будешь недолго, не переживай, — решила подбодрить меня дриада, вероятно, поймав выражение моего лица к концу этой экскурсии. — Скоро тебя заберут в дом будущего мужа. У богатого арта наверняка есть куча служанок, они помогут госпоже, даже если та что-то перепутает.
На этот раз девушка посмотрела мне в глаза и улыбаться не стала.
Против ожиданий, на завтрак мы не попали. Послушниц построили во дворе в шеренгу по трое и объявили, что нас ожидает утренняя молитва.
Уж не знаю, судьба ли или случай помог, но я оказалась рядом с Ионой. Вчерашняя соседка по трапезной посмотрела на меня с любопытством и спросила:
— Откуда ты родом?
— Из России, — ответила я, не задумываясь. Называть город на Волге, о котором мало кто слышал, смысла не имело.
— А война уже кончилась? — Вопрос застал меня врасплох.
Я уже собиралась было спросить, какую именно войну та имеет в виду, но смолчала. Матушка Гайте, поставившая меня во второй ряд, цепким взглядом следила, как я себя веду и проявляю ли почтение к заведённым порядкам.
«Запомни, Дивона, главное, — накануне Тройли закончила напутствия именно этими словами. — Я не знаю, как ты жила раньше, но теперь это не имеет никакого значения. Ты начинаешь всё с начала. И настоятельно рекомендую приступить к изучению наших традиций и обычаев».
Хорошо сказано, только вот как это сделать в мире без интернета?!
Размышлять долго, видимо, здесь не любили. Фейри вечно находились в какой-то деловой суете, не позволяя потерять ни минуты.
Даже во время пешей прогулки к озеру Священных рощ дриады заставляли нас распевать мелодичную фразу на незнакомом языке. От бесконечного повторения одних и тех же слов, значения которых я не понимала, кружилась голова и казалось, что сами небеса льют на нас этот звенящий весенний напев.
Окружающие, видя нашу процессию, почтительно расступались и отходили на широкие тротуары, становясь под тени широких балконов двухэтажных домиков, увитых живой стеной плюща. Все разговоры разом прекращались, а на всегда оживлённые лица местных красавиц пятнами на щеках ложилось смущение. В глазах прохожих, нередко провожавших нас взглядом, мелькал сальный интерес.
Я чувствовала себя свежим мясом, выложенным на прилавок, но это ощущение длилось недолго. Через калитку в городской стене мы беспрепятственно вышли на волю. Туда, где луговые травы доходили до пояса, а воздух был пьяняще свежим и чистым.
«Интересно, нам далеко ещё?» — только успела подумать я, как среди равнинной степи, простирающейся насколько хватало взгляда, возник оазис с настоящими крепкими дубами и раскидистыми рябинами.
Мираж? Вдалеке послышалось журчание воды, и я облизала пересохшие губы. Как хочется пить! Чистой, холодной местной воды, которая на вкус слаще лимонада.
И на это малое желание небеса ответили отказом. Со стороны запада горизонт подёрнулся дымкой, словно ожидалась пылевая буря. Вскоре мир наполнился жужжанием, будто тысячи жуков собрались атаковать нас.
— Как не вовремя, — громко сказала Троули, сделав нам знак прекратить повторять магическую фразу из трёх непонятных слов. Оазис не исчез, но словно замер, так и оставшись недостигнутым раем в полукилометре от цели.
Вскоре я поняла, в чём дело. Нас действительно посетили гигантские чёрные жуки. Два экземпляра размером со слона каждый стремительно снижались, и я начала опасаться, что сейчас они раздавят половину послушниц.
Но нет, этого тоже не произошло. Предсказатель из меня, к счастью, оказался так себе.
Жуки, блестя на солнце глянцевым покровом, плавно опустились неподалёку от нас, подняв сильный ветер, словно рядом приземлился большой самолёт, совершивший межконтинентальный рейс.
Внезапно возникшая тишина резанула по ушам не меньше недавнего гула. На спинах жуков сидели двое, одетые в подобие чёрных комбинезонов. Как мотоциклисты, шлемы один в один!
— Арт Кайден и арта Леприка! — матушка Гайте направилась навстречу прилетевшим с таким видом, словно именно их и ожидала увидеть.
Сидевшие не шелохнулись, застыв статуями, но стоило Троули приблизиться к жукам, улёгшимся на землю и распластавшим хитиновые крылья, как один из монолитов ожил и, сняв шлем, в два счёта спустился по крылу, как по горке, на землю.
2
Мне хотелось одновременно вытянуть шею, чтобы как следует разглядеть непрошеных гостей и спрятаться ото всех подальше. Судя по услышанному, оба явились по мою душу и тело.
Спустившийся снял шлем, и я увидела высокого, атлетически сложенного и светловолосого мужчину, одну половину лица которого, начиная с глаза и заканчивая углом рта, закрывала золотистая полумаска, делая его внешность менее слащавой и более загадочной, чем могло быть без неё.
Держа в одной руке шлем, незнакомец поднял вторую для приветствия, но перчатку не снял. Со стороны это смотрелось так, будто он собирался принести Троули клятву.
— Приветствую тебя, хранительница традиций Троули Гайтейская! — произнёс он мягким голосом с еле заметной хрипотцой. И всё же в словах мужчины сквозило лёгкое пренебрежение, словно он сам считал эти традиции не более, чем устаревшим обычаем, который давно пора упразднить.
Парочка из них вышла презабавная. Настоятельнице пришлось задирать голову и поневоле, в силу малого роста, смотреть на мужчину снизу вверх. Казалось, того это вполне устраивало, потому как сгладить неловкость гость не стремился.
— И я тебя, арт Кайден Таллахарский! — Троули отзеркалила позу мужчины и между ладонями здоровающихся вспыхнул голубоватый огонёк, похожий на маленькую шаровую молнию. Вспыхнул и тут же погас, никому не причинив вреда. — Что привело тебя сюда в столь неподходящий час? Ты прервал нашу молитву Верхним Духам и не дал завершить омовение в Священных рощах!
Мужчина ничего не ответил, лишь обошёл Троули и упругим шагом направился к нам. Его спутник продолжал монолитом восседать на распластанном на земле жуке, словно всё происходящее его мало волновало.
И вот тут-то я запаниковала. Не то чтобы боялась незнакомца, но встречу с будущим мужем представляла несколько иной. Более вежливой и галантной. Напор незнакомца и его поведение, свойственное человеку, стоящему выше закона, мне не понравились. Уж если матушка Гайте с её традициями и важной, как мне объяснила дриада, миссией, ему не указ, значит, никто меня не защитит.
— Где она? — бросил мой нетерпеливый жених через плечо, не замеляя шаг.
Троули, скривив губы, кинулась следом, да так грациозно, будто всю жизнь только и занималась тем, что училась в не зависимости от ситуации оставаться кокетливой соблазнительницей.
— Мы не успели её подготовить, — сконфуженно улыбнулась настоятельница, будто собиралась начать извиняться. — Подождите нас в Доме Послушания, через пару кверлов я представлю вам невесту в том виде, в каком ей подобает быть.
Непонятно только, зачем я, чёрт подери, такому влиятельному синьору?
— Может, он вообще выберет не меня? — спросила я со смутной надеждой. История с нетерпеливым женихом мне не нравилась, больно мутная. С нехорошим душком, вроде скелета в шкафу.
— Конечно, он выберет тебя, Дивона. Предсказанная дева, — улыбка матушки Гайте на миг погасла, и мне достался пронзительный изучающий взгляд, будто она пыталась разгадать, так ли я проста на самом деле, как кажусь.
— Что ещё за предсказание? — спросила я, украдкой оглядываясь на кресло, в которое мне так и не предложили сесть.
— Я не сказитель, дева. У меня нет времени на чужую жизнь. Будь ты хоть трижды благословенной, у меня своя работа, за которую хорошо платят. В том числе в неё входит и поддержание молитвы в Священных рощах, за что я получаю благословение Духов. Остальное мне безразлично, — Троули заговорила отрывисто, нервно и порывисто встала, бросив сложенный веер на пустой письменный стол.
— Так, у нас ускоренный курс, — пробормотала она, стоя у закрытого шкафа. Хозяйка открыла створку, но внутри, против моих ожиданий, оказались не многочисленные наряды и коробки с обувью, а картотека с выдвижными ящиками. Сотнями ящиков. «До верха низкорослой настоятельнице ни за что не дотянуться», — мстительно подумала я, глядя как Троули не находит нужное на нижнем ярусе. Но она просто взмывает вверх, как пёрышко, подхваченное лёгким ветерком, и я стою с раскрытым от удивления ртом и глупо моргаю.
Потом настало время озвучивания планов матушки Гайте. Долгих, тщательно выверенных, начиная от эликсира, способного придать глазам серебряный отблеск далёких звёзд, как у всех фейри, заканчивая кратким экскурсом в историю, обычаи и манеры, необходимые жене отошедшего от дел военачальника. Между делом проскользнула фраза о том, что, мол, слишком много знаний мне не пригодятся, в случае чего наставница растолкует правила.
— И всё же самое необходимое запоминай крепко. Бывший начальник туата уже был женат, поэтому ему есть с кем тебя сравнивать, — произнесла под конец матушка Гайте и пожелала мне целую охапку разноцветных снов.
Дриада проводила меня в комнату, подчеркнув, что подобная привилегия есть только у меня, остальные ютятся с соседками. Должно быть, сейчас обсуждают новенькую. Конечно, только явилась, и сразу отдельная комната. Почему я тогда чувствую себя жертвенной овцой?
Ночь выдалась лунной и безветренной. Из распахнутого окна второго этажа открывался вид на заросший сад, откуда время от времени доносился весёлый женский смех и звучали песни. Мелодичные, грустные, словно певунья плакалась луне о потерянном возлюбленном. Пение сопровождалось негромкой музыкой, но спать мне мешали не она. И даже не жёсткая кровать с таким тонким матрацем, что казалось я лежу на досках, прикрытых простынёй.
Я жалела, что в пылу лесной погони потеряла сотовый. Так и подмывало проверить, ловит ли здесь сеть и есть ли интернет. Глупо, конечно, но я до сих пор не верила, что нахожусь в другом мире. Возможно, где-нибудь на Северном полюсе, в месте, сокрытом от других глаз магнитным полем, или в Гренландии. Да, хоть бы и в Африке! Главное, что всё это знакомо, а значит, где-то есть нормальный, физический проход в привычную реальность, и мне под силу его отыскать.
Я села в кровати и посмотрела на стул, где ждала утра моя новая одежда. Старую дриада, морща точёный носик, обвернула двумя полотнищами, похожими на саван, и унесла прочь. Наверное, её сожгли от греха подальше. Ещё одна оборванная ниточка из прошлого.
Мне стало грустно, подойдя к окну, я облокотилась на подоконник и долго слушала песню на незнакомом, но очень красивом и мелодичном языке. По щекам катились слёзы, капали и мгновенно испарялись. Прямо как я из тайги. Нетрудно представить, как Вика, Стас и остальные ребята искали меня, потом, наверное, привлекли полицию, мои фото развесили по городу, где жила тётя Глаша и её дочь, отряд добровольцев безуспешно прочёсывал тайгу, ожидая обнаружить хотя бы косточки, обглоданные диким зверем. А потом все разом успокоились. Обвинили себя, оплакали, отпели. Забылись, приняв, что не все истории имеют счастливый конец. Иногда навернувшихся надо просто отпустить.
От жалости к себе и матери, наверное, до смерти верившей, что дочь вернётся, я разревелась до головной боли и красных опухших глаз. Они все мертвы. Все! Даже отчим, желавший «попробовать меня на вкус». Я не говорила маме об этом, во-первых, боялась, что та не поверит или, ещё хуже, обвинит меня, во-вторых, мужик не наглел и после пары раз ограничился сальными шуточками и грязными намёками. А она увядала и вряд ли нашла бы другого. Самый большой страх некоторых женщин — одиночество.
И вот именно этого я и не понимала. «Уж лучше будь один, чем вместе с кем попало». А теперь мне предстоит знакомство с будущим мужем. Скорее всего, он окажется красив, как и все местные, но смогу ли я полюбить его? Или это неважно? Главное — уважать?
Голова начала не просто болеть, но ещё и кружиться. Внезапная слабость чуть не помешала мне дойти до кровати, на которую я рухнула как подкошенная и заснула, надеясь открыть глаза уже в привычном мире. Пусть всё окажется затянувшимся кошмаром! Особенно моя так скоро планирующаяся свадьба.
Я разочарованно оглянулась на Иону. Вообще-то мне не терпелось познакомиться с ней поближе. Видимо, она тоже была не прочь пообщаться, потому как, проходя мимо, задела меня плечом и, словно бормоча изменения, прошептала:
— Повезло тебе, нечего сказать. Жениху не терпится на тебя посмотреть. Из такой дали прискачет, — и, подмигнув, заспешила вслед за остальными. Я смотрела на неё, раздумывая о сказанном, пока не потеряла в толпе девушек её макушку с редкими волнистыми волосами цвета ржи, завитыми в причудливую причёску.
— Пойдём, дева. Я проведу тебя по нашему общему дому и всё расскажу, — заботливо произнесла матушка Гайте, которую я называла про себя по имени, Троули. — Не всему можно верить. Даже своим глазам. И ушам.
Глава 4
1
Утро вернуло меня в тот же самый загадочный мир, куда я попала накануне. Высокая дриада со сложным именем Асцелина подняла меня на рассвете, приказала одеться и следовать за ней.
Напялив зелёную униформу и наскоро умывшись в тазике такой холодной водой, что свело пальцы, я покосилась на глиняный стакан с непонятной жидкостью ядовито-желтого цвета. На всякий случай понюхала её и отставила. Цветы цветами, а приятный запах ещё не о чём ни говорит.
Долго думала, что же делать с волосами, а потом расчесала костяным гребнем с мелкими зубьями, видимо, специально приготовленным для меня на небольшом столике у зеркала, и стянула в привычный хвост. Причёсок, как у местных, мне всё равно не накрутить, так что нечего и выпендриваться! Только смеяться будут. Дриады, фейри, лепреконы, кто бы тут ни жил, а по глазам видно: добротой этот мир, в отличие от солнечного света, не пронизан.
— Я готова, — отчиталась, выйдя из комнаты и прикрыв за собой дверь. И почувствовала себя институткой. Ах, если бы можно было подольше остаться здесь, среди таких же людей, как и я, а не выходить замуж за монстра!
Асцелина улыбнулась и окинула меня придирчивым взглядом:
— Покажи зубы и ладони, — попросила она вполне вежливо, но я не сразу поняла, что хочет. Диалект дриады был настолько специфичным, что приходилось угадывать и додумывать фразы, которые она произносила.
Я выполнила просьбу девушки и позволила осмотреть себя, как лошадь на продажу.
— Пойдём, у тебя рот грязный, — смущённо пролепетала Асцелина и снова улыбнулась, по-прежнему избегая смотреть в глаза.
Я подумала, что испачкалась и поспешила следом, но дриада подвела меня к тазу для умывальника и показала на стакан с ярко-жёлтой жидкостью, который я ранее с опаской оставила.
— Надо полоскать. Утро и вечер, — дриада смотрела на меня, как на ребёнка, или как на дикарку, не имеющую понятия о правилах личной гигиены. — Чтобы от тебя всегда хорошо пахло надо мыться.
Вот спасибо, а то я не знаю! Надеюсь, теперь мне не придётся плескаться в тазу до конца жизни!
Асцелина улыбнулась и очень терпеливо принялась объяснять местные правила: где и когда можно мыться, куда ходить в туалет и прочие бытовые мелочи, которые кажутся таковыми, только когда они есть.
— Ты здесь будешь недолго, не переживай, — решила подбодрить меня дриада, вероятно, поймав выражение моего лица к концу этой экскурсии. — Скоро тебя заберут в дом будущего мужа. У богатого арта наверняка есть куча служанок, они помогут госпоже, даже если та что-то перепутает.
На этот раз девушка посмотрела мне в глаза и улыбаться не стала.
Против ожиданий, на завтрак мы не попали. Послушниц построили во дворе в шеренгу по трое и объявили, что нас ожидает утренняя молитва.
Уж не знаю, судьба ли или случай помог, но я оказалась рядом с Ионой. Вчерашняя соседка по трапезной посмотрела на меня с любопытством и спросила:
— Откуда ты родом?
— Из России, — ответила я, не задумываясь. Называть город на Волге, о котором мало кто слышал, смысла не имело.
— А война уже кончилась? — Вопрос застал меня врасплох.
Я уже собиралась было спросить, какую именно войну та имеет в виду, но смолчала. Матушка Гайте, поставившая меня во второй ряд, цепким взглядом следила, как я себя веду и проявляю ли почтение к заведённым порядкам.
«Запомни, Дивона, главное, — накануне Тройли закончила напутствия именно этими словами. — Я не знаю, как ты жила раньше, но теперь это не имеет никакого значения. Ты начинаешь всё с начала. И настоятельно рекомендую приступить к изучению наших традиций и обычаев».
Хорошо сказано, только вот как это сделать в мире без интернета?!
Размышлять долго, видимо, здесь не любили. Фейри вечно находились в какой-то деловой суете, не позволяя потерять ни минуты.
Даже во время пешей прогулки к озеру Священных рощ дриады заставляли нас распевать мелодичную фразу на незнакомом языке. От бесконечного повторения одних и тех же слов, значения которых я не понимала, кружилась голова и казалось, что сами небеса льют на нас этот звенящий весенний напев.
Окружающие, видя нашу процессию, почтительно расступались и отходили на широкие тротуары, становясь под тени широких балконов двухэтажных домиков, увитых живой стеной плюща. Все разговоры разом прекращались, а на всегда оживлённые лица местных красавиц пятнами на щеках ложилось смущение. В глазах прохожих, нередко провожавших нас взглядом, мелькал сальный интерес.
Я чувствовала себя свежим мясом, выложенным на прилавок, но это ощущение длилось недолго. Через калитку в городской стене мы беспрепятственно вышли на волю. Туда, где луговые травы доходили до пояса, а воздух был пьяняще свежим и чистым.
«Интересно, нам далеко ещё?» — только успела подумать я, как среди равнинной степи, простирающейся насколько хватало взгляда, возник оазис с настоящими крепкими дубами и раскидистыми рябинами.
Мираж? Вдалеке послышалось журчание воды, и я облизала пересохшие губы. Как хочется пить! Чистой, холодной местной воды, которая на вкус слаще лимонада.
И на это малое желание небеса ответили отказом. Со стороны запада горизонт подёрнулся дымкой, словно ожидалась пылевая буря. Вскоре мир наполнился жужжанием, будто тысячи жуков собрались атаковать нас.
— Как не вовремя, — громко сказала Троули, сделав нам знак прекратить повторять магическую фразу из трёх непонятных слов. Оазис не исчез, но словно замер, так и оставшись недостигнутым раем в полукилометре от цели.
Вскоре я поняла, в чём дело. Нас действительно посетили гигантские чёрные жуки. Два экземпляра размером со слона каждый стремительно снижались, и я начала опасаться, что сейчас они раздавят половину послушниц.
Но нет, этого тоже не произошло. Предсказатель из меня, к счастью, оказался так себе.
Жуки, блестя на солнце глянцевым покровом, плавно опустились неподалёку от нас, подняв сильный ветер, словно рядом приземлился большой самолёт, совершивший межконтинентальный рейс.
Внезапно возникшая тишина резанула по ушам не меньше недавнего гула. На спинах жуков сидели двое, одетые в подобие чёрных комбинезонов. Как мотоциклисты, шлемы один в один!
— Арт Кайден и арта Леприка! — матушка Гайте направилась навстречу прилетевшим с таким видом, словно именно их и ожидала увидеть.
Сидевшие не шелохнулись, застыв статуями, но стоило Троули приблизиться к жукам, улёгшимся на землю и распластавшим хитиновые крылья, как один из монолитов ожил и, сняв шлем, в два счёта спустился по крылу, как по горке, на землю.
2
Мне хотелось одновременно вытянуть шею, чтобы как следует разглядеть непрошеных гостей и спрятаться ото всех подальше. Судя по услышанному, оба явились по мою душу и тело.
Спустившийся снял шлем, и я увидела высокого, атлетически сложенного и светловолосого мужчину, одну половину лица которого, начиная с глаза и заканчивая углом рта, закрывала золотистая полумаска, делая его внешность менее слащавой и более загадочной, чем могло быть без неё.
Держа в одной руке шлем, незнакомец поднял вторую для приветствия, но перчатку не снял. Со стороны это смотрелось так, будто он собирался принести Троули клятву.
— Приветствую тебя, хранительница традиций Троули Гайтейская! — произнёс он мягким голосом с еле заметной хрипотцой. И всё же в словах мужчины сквозило лёгкое пренебрежение, словно он сам считал эти традиции не более, чем устаревшим обычаем, который давно пора упразднить.
Парочка из них вышла презабавная. Настоятельнице пришлось задирать голову и поневоле, в силу малого роста, смотреть на мужчину снизу вверх. Казалось, того это вполне устраивало, потому как сгладить неловкость гость не стремился.
— И я тебя, арт Кайден Таллахарский! — Троули отзеркалила позу мужчины и между ладонями здоровающихся вспыхнул голубоватый огонёк, похожий на маленькую шаровую молнию. Вспыхнул и тут же погас, никому не причинив вреда. — Что привело тебя сюда в столь неподходящий час? Ты прервал нашу молитву Верхним Духам и не дал завершить омовение в Священных рощах!
Мужчина ничего не ответил, лишь обошёл Троули и упругим шагом направился к нам. Его спутник продолжал монолитом восседать на распластанном на земле жуке, словно всё происходящее его мало волновало.
И вот тут-то я запаниковала. Не то чтобы боялась незнакомца, но встречу с будущим мужем представляла несколько иной. Более вежливой и галантной. Напор незнакомца и его поведение, свойственное человеку, стоящему выше закона, мне не понравились. Уж если матушка Гайте с её традициями и важной, как мне объяснила дриада, миссией, ему не указ, значит, никто меня не защитит.
— Где она? — бросил мой нетерпеливый жених через плечо, не замеляя шаг.
Троули, скривив губы, кинулась следом, да так грациозно, будто всю жизнь только и занималась тем, что училась в не зависимости от ситуации оставаться кокетливой соблазнительницей.
— Мы не успели её подготовить, — сконфуженно улыбнулась настоятельница, будто собиралась начать извиняться. — Подождите нас в Доме Послушания, через пару кверлов я представлю вам невесту в том виде, в каком ей подобает быть.
