Галка приподняла над головой свой инструмент, и Руслан издал такой вой, что я чуть в штаны не напустила от страха. Ощущение было, что его режут на куски ржавым Галкиным инструментом. Я посмотрела на подругу расширившимися от ужаса глазами. Подвигалкина мелко тряслась, прикусив губу, явно, чтобы не заржать в голос. Руслан стенал, на кровати, и гремел цепями, что то приведение. И я сама поддалась истерическому веселью, но надо было продолжать разговор.
- Мы подумали, что вам будет интересно понять, что мы не шутим,- стараясь сохранять серьезность, промычала я.
- Я вас слушаю,- в трубке, что – то щелкнуло, видимо включилась запись разговора. Подвигалкина показала пальцем на запястье, типа цыгель – цыгель, ай лю – лю. А точнее, времени, пока нас отследят, у нас почти не осталось.
- Мы передумали. Не два миллиона. Двадцать. И передадите вы их нам по другой схеме,- выдохнула я, пытаясь выровнять дыхание.- О чем сообщим дополнительно. У вас два дня, потом Руслан умрет.
- Я уже передал деньги,- Олег Евгеньевич был взбешен, я знала этот его тон. Успела выучить, пока работала с ним. – речи про два миллион не шло.
- Сами разбирайтесь,- гаркнула Галка, выхватив у меня из рук трубку, и тут же нажала на отбой.
- Ты совсем, что ли? – покрутила она у виска пальцем.- Он же специально время тянул, чтоб тебя за жопу взять.
- А что, я бы тоже не отказался,- весело хмыкнул из своего угла пленник, про которого мы совсем забыли от страха.- Такая попка, огонь. Детка, старого хрыча бы кондрашка от такого счастья расшибла. А я бы мог доставить тебе несказанное удовольствие.
- Заткнись,- рыкнули мы с Подвигалкиной в один голос.
- Ну вот,- расстроился Вольский.- А где благодарность? Где оскар, чеит возьми. Я так орал, что папочка должен вам отписать не двадцать, а все двести лямов. Я же помог. Могла бы и облагодетельствовать.
- Получишь сегодня постельное белье и гантели,- буркнула я, стараясь не смотреть на полуголого красавца, который, я уверена, намеренно демонстрировал себя. Черт, сложен он как бог, конечно. И губы эти его...
Права Галка, от воздержания у меня едет крыша. Я же ненавижу этого вора, сделавшего меня преступницей. А сейчас я позорно ломанулась к лестнице, волоча за руку Подвигалкину и слушая несущийся нам вслед издевательский хохот.
РУСЛАН
И так, что мы имеем. Две идиотки, не понятно почему воспылавшие ненавистью именно ко мне - такому прекрасному и замечательному парню. Выживший из ума старый дуралей. Сука мачеха, визжавшая в моих объятиях, как подрезанная хавронья, а потом рассорившая меня с отцом. Нет, я не мучаюсь угрызениями совести от того, что переспал с нечистоплотной бабой, являющейся женой моего отца. Так и надо этому старому хмырю. Но справедливость все же должна восторжествовать. Позволить этой овце обманывать Вольских – значит расписаться в собственном лоховстве. И если папулю устраивает такой расклад, то я что – то не очень доволен. Капиталы, которые должны стать моими, наглым образом уплывают в цепкие, похожие на куриные, лапки Атласовны.
Я поднялся с неудобного ложа, на котором сидел в позе роденовского мыслителя, и чуть не взвыл от боли в застоявшихся мышцах. Бросил на пол одеяло, и принял упор лежа, гремя цепями, дворовый пес. Этим двум маромойкам тоже не прощу унижения. Урою обоих. От злости у меня потемнело в глазах.
- Твари, - прорычал я, делая первое отжимание.- И глазастая эта, такая же мразота.
Взгляд зацепился за уходящую под кровать цепь. Я поднялся на ноги, и провел рукой по крупным звеньям, удивляясь, почему раньше не сообразил посмотреть, к чему же меня приковали две чокнутые идиотки. Видимо безумие передается воздушно капельным путем. Проследил путь цепи, и издал клич самца бабуинов. Твою мать, ну ладно эти дуры, но я то всегда считал себя высокоинтеллектуальным человеком с высоким АЙКю. И это признали даже в банке спермы, почетным донором которого я до сих пор являюсь, по вине нерасторопного адвоката, черт бы его побрал.
- Только полные дуры могли приковать мужика к ножке гнилой кровати,- прорыдал я в темноту, воздев руки к корявому потолку, который успел изучить за время проведенное в этой обители зла, до единой трещины.
Кровать обиженно скрипнула, когда я одной рукой приподнял ее, чтобы освободиться. Лестницу преодолел с трудом, задыхаясь. Как дряхлый старикан. Подергал фанерную дверь, уовлетворенно отметив, что замок сбить с моей физической подготовкой – вопрос какашка. И так увлекся, что не сразу расслышал приближающиеся голоса.
- Галь, давай его отпустим. Ну его к черту. Не жили богато, нефиг начинать,- голос куколки, молящий и уставший привел меня в чувство. Я ломанулся вниз по ступеням, гремя кандалами, как призрак каторжника, и молясь при этом, чтобы моих экзерсисов не услышали похитительницы. Надо было мне все же быть более аккуратным, я запнулся об чертову цепь, и дальнейший путь преодолел, кувыркаясь, как коверный на арене, до самого царского ложа.
- Эй, ты чего там? Если койку сломал, другую не дадим, она раритетная. Фиг тебе? – раздался сверху вредный голос Страшной лошади.
- Да пошла ты,- радостно гаркнул я в ответ, судорожно засовывая цепь под ножку кровати. – Просто я тут танцую. Скажи Чите, что ей должно понравиться. Тарзан в сравнении со мной мальчишка неразумный.
- Сам скажи,- хмыкнула Галка. – Я тебе не радио Свобода, брехать впустую.
- Постельное и гантели,- с трудом борясь с болью в отбитых мослах, гаркнул я, харахорясь.- Или никаких переговоров.
- Ну это мы посмотрим,- проорала вредная Галка. А потом я услышал шум, тихий стук, и испуганный вой вредины, прежде чем меня сбило с ног легкое тело. Я машинально сомкнул руки, подхватывая легкое тело.
- Евка, ты жива? – истерически завыла сверху Галюся.- Ответь, пожалуйста. Умоляю.
- Ева, значит,- прошептал я, прижимая к груди худышку, которая замерла и даже не дышала. – Красиво. Как раз для бандиток с большой дороги, крадущих богатых дяденек из их жилищ. Слушай, с твоим умением ты свернешь шею раньше чем получишь выкуп за мою выдающуюся персону. Могли бы лестницу в этом дворце хоть немного подшаманить. Я не готов сгнить тут в расцвете лет в обнимку с трупом похитительницы.
-Пусти,- прохныкала красотка, и затрепыхалась на мне, от чего идиотские трусы с новой силой впились в мои ягодицы. Вот только я и не держал ее. Эту функцию с блеском выполнила адская кровать. Сила инерции снова закинула меня с поклажей в раритетную панцирную сетку, и теперь мы как мухи в паутине барахтались в провисшем до полу гамаке.- Ты наглый нахал.
- Вопрос спорный,- буркнул я, мечтая содрать с себя кружевные панталоны. Уже даже на боди бы согласился, лишь бы в жопу не врезалось колючее кружево. – Это между прочим не я на тебя накинулся, хотя мог бы. И даже сделал бы с удовольствием. Умею, знаю, практикую, как говорится. Но ты тоже горячая штучка.
- Тебе не надоело? – выдохнула Ева прямо мне в грудь. Черт, да что же это такое. Я больше не мог терпеть. Просто столкнул с себя легкое тело, в противном случае я за себя уже не ручался.
- Слушай, вот скажи мне, чем именно я заслужил столь пристального внимания со стороны таких дерзких похитительниц?- спросил я, вложив в свой голос оптимальную дозу издевки.- денег у меня нет, все у папочки. Умений особых тоже, ну разве что – я секси. В Этом причина? Да?
- А ты не знаешь? Так и не вспомнил еще? – буркнула девка.- С тех пор. Как ты появился в моей жизни от тебя одни неприятности.
- Интересно, что же я сделал такого за три дня проведенных в подвале? – нахально спросил я, развалившись на царском ложе. Ах, как она поераснела. Уши, как прожекторы засветились краснотой, делая дурочку еще более аппетитной.- неужели украл твое сердечко. Я не Адам, дорогуша. И такие доходяги, как ты, меня не возбуждают.
- Я вижу,- хмыкнула нахалка, уперевшись наглым взглядом в... Ну, в общем пришлось прикрыться одеялом. – Нет. Вы разрушили мою жизнь раньше. Отобрали Паруслана, а потом просто выкинули на улицу, как собачонку. Конечно, вам же плевать, что я одна сына ращу, и мне нужна была эта работа, мать ее. Я ей отдала всю сознательную жизнь,- уже прокричала Ева.
- Я никого не увольнял,- честно сказал я, но она так на меня посмотрела, что казалось я опаду горсткой пепла к ее ногам, обутым в дешевые, какие то мальчишеские кроссовки детского размера.- И кто такой этот Паруслан, черт его возьми? Я не интересуюсь мужиками. А мужиками с таким именем идиотским и подавно.
- Я бы тебя убила,- прошипела красотка и глаза ее блеснули в тепмноте.- Вот только сына жаль. Не хочу оставить его сиротой.ю
- Так он и так окажется в приюте, когда я запихну твою хорошенькую задницу в тюрягу,- не остался я в долгу.
Ева пошатываясь подошла к лестнице, подняла с полу сумку и со всей силы метнула ее в меня. Показалось, что из меня выбило весь воздух, когда торба упала прямо мне на грудь.
- Твои гантели,- хохотнула мерзавка. Интересно откуда столько силы в столь тщедушном тельце? Или я все же добился своего и разозлил малышку.
- Передай Галюсе, я согласен на боди, - проорал я вслед моей тюремщице. – В нем я буду еще больше секси.
ЕВА
-Если я сейчас не пойду на работу, мы протянем ноги,- пробубнила Галка, расшитый какими – то дурацкими цветами. Где она только берет подобную «красотищу»? надо бы узнать и обходить ту торговую точку по кривой дуге. Но Гальке почему – то нравися именно такой стиль в одежеде. Стиль «поцелуй меня с разбегу, я за деревом стою»
- Мне страшно,- захныкала я. Мне реально страшно было оставаться дома, зная, что совсем рядом томится в одвале этот нестерпимый Руслан Вольский. Я отломила кусок печенья и машинально сунула его в бездонную пасть Бобчинского. – Закинь меня в магазин, куплю Ваньке этот чертов Плейстейшен.
- А караулить этого паразита кто будет? – пропыхтела Подвигалкина.- Адмирал Иван Федорович Крузенштерн? Человек и пароход?
-Да куда он денется,- спросила я, желая только одного – как можно быстрее сбежать из дома.- А потом, Бобчинский у нас на что?
- Ну ладно, собирайся,- нехотя буркнула Галка, - хотя толку от твоего полудурка, как от мыши полевки. Его пни, Бобчинский твой лететь, пердеть и кувыркаться будет. Да от тебя еще меньше, так что поехали.
Я радостно ломанулась к шкафу. И даже успела залезть в его недра по пояс, когда услышала резкую трель мобильника. От неожиданности я вздрогнула, и со всей силы треснулась головой о полку.
- Твою мать,- выругалась в шкаф, пытаясь выползти из под обвалившихся мне на голову «монтажей». Противное Галкино слово всплыло в отбитой башке.
- Да нет, твою, - загоготала подруга, посмотрев на дисплей моего телефона.- Черта помяни только. Поди деньги на манку закончились, которой она нашего мальчика травит. Даже за это стоит содрать три шкуры с голозадого Тарзана, пленника подвала.
Вот почему всегда, когда звонит мама, мне становится не по себе? А точнее, просто страшно. Может потому, что я с детства ни разу не видела, как она улыбается. Всегда думала, что мама робот. Автомат, который не имеет души.
- Алло,- выдохнула я в телефон.
- Чего блеешь опять? Сколько раз тебе говорить, что отвечать нужно четко,- недовольный голос мамы ввинтился в мое ухо. Зубы заломило, как от бормашины.- Три дня прошло. Ты снова не держишь слова.
- Мам, я не успела. Еще два дня,- начала я оправдываться. – Дай мне Ванюшку, я ему объясню все.
- Ага, а за телефон я потом буду платить миллион,- хмыкнула любящая бабуля. – Твой сын съел всю манку.
- Мам, он вредная. Не надо кормить ребенка только этой кашей,- ну, что за черт? Почему я снова умоляю ее. Почему не скажу, что кормить Ваньку комкастой гадостью, и при этом есть на его глазах бутерброды с копченой колбасой преступление. Почему не поставлю на место эту желчную старуху? А вместо этого блею, как больная проказой овца.
- Ты выросла на манной каше, и этот байстрючонок с голоду не помрет,- гаркнула мать. – Сегодня чтобы привезла мне денег. А то и этой полезной вкусняшки не получит.
Я уставилась на замолчавший телефон, и почувствовала, как внутри меня вихрится злоба. На всех. На весь мир. На мать, на Гальку, втравившую меня в очередную историю, на гада вольского. И впервую очередь на себя. За то, что заставила страдать самого любимого на свете мальчика.
- Вот овца,- прокаркала Подвигалкина, вырвав из моих сведенных судорогой пальцев телефон.
- Она моя мать,- уныло прошептала я.
- Да ты овца то. Почему не поставишь ее на место? Почему позволяешь глумиться над собой и шантажировать? Ну, ничего. Получим денежки, и пусть она идет лесом. Поехали, а то у меня стафф на столе рваный, а я тут турусы на колесах гоняю.
До магазина Галка меня домчала как на самолете. Я даже не успела голос сорвать от крика. Выпала из машины с нервно дергающимся веком, и тремором конечностей.
- Закончу через час. Если хочешь подгребай в клинику. Вместе домой поедем, а то мне скучно. Засыпаю я, когда под ухо никто не орет дурниной и не портит от страха воздух – заржала подруга и газанула так, что меня обдало гравийной крошкой.
Вот скажите, почему эти идиотские приставки, которые вожделеют мальчики от шести до шестидести шести лет, стоят, как секретный истребитель? Я честно этого не понимаю. Отдав дрожащей рукой сумму, на которую мы втроем безбедно могли прожить два месяца, ни в чем себе не отказывая, я вышла из магазина. Небо повисшее серой кисеей над моей буйной головушкой, вот вот грозило разверзнуть свои хляби. Я глянула на наручные часы, за которые надо мной постоянно подтрунивает Подвигалкина, называя замшелой ретроградкой. Интересно, когда успел пройти час? Надо спешить, а то Галка ждать не любит. Очень странно, что она еще не атаковала меня звонками и гневными СМСками.
До клиники, где работает подруга я добралась со спринтерской скоростью, нервно прижимая к груди коробку с драгоценной консолью. Галку я заметила издалека. Точнее Галюнину нижнюю часть: попец обтянутый тканью «табачного», как она говорит, цвета не желая признавать, что грязно желтый колер больше похож на «детскую неожиданность». Попец Галки торчал из небольшого окна на третьем этаже и бодро махал ногами обутыми в отвратительные белые тапки.
Я сначала обалдела. Страх пришел позже. Моя подруга, по собственной воле никогда бы не полезла из окна, по причине адской боязни высоты. Для Подвигалкиной подвиг выглянуть с террасы нашего невысокого домишки. А это означает только одно – ее пытают, и скорее всего с пристрастием. Я влетела в клинику, и едва не сшибла с ног огромного, бедно одетого мужчину.
- Девушка, аккуратнее,- поморщился дядька, прямо у пола подхватив выроненную мною коробку.- Вы к кому сюда?
- К подруге, - пискнула я.- А вы собственно кто? И по какому праву тут чувствуете себя так вольготно?
- Что там у тебя, Петрович? – раздался трубный бас, и возле подозрительного типа нарисовался еще один, такой же. Похожий на дядьку, как брат близнец.
- Да вот, дамочка к подруге пришла,- пропищал нахал, явно меня передразнивая. Я аж задохнулась от злости.
- Поехали, эта несчастная видать здорово животом мается. Я постучал, а она стонет в сортире,- не обращая на меня внимания сказал близнец нахала.- Начальство звонило. Там какие то обстоятельства новые.
- Мы подумали, что вам будет интересно понять, что мы не шутим,- стараясь сохранять серьезность, промычала я.
- Я вас слушаю,- в трубке, что – то щелкнуло, видимо включилась запись разговора. Подвигалкина показала пальцем на запястье, типа цыгель – цыгель, ай лю – лю. А точнее, времени, пока нас отследят, у нас почти не осталось.
- Мы передумали. Не два миллиона. Двадцать. И передадите вы их нам по другой схеме,- выдохнула я, пытаясь выровнять дыхание.- О чем сообщим дополнительно. У вас два дня, потом Руслан умрет.
- Я уже передал деньги,- Олег Евгеньевич был взбешен, я знала этот его тон. Успела выучить, пока работала с ним. – речи про два миллион не шло.
- Сами разбирайтесь,- гаркнула Галка, выхватив у меня из рук трубку, и тут же нажала на отбой.
- Ты совсем, что ли? – покрутила она у виска пальцем.- Он же специально время тянул, чтоб тебя за жопу взять.
- А что, я бы тоже не отказался,- весело хмыкнул из своего угла пленник, про которого мы совсем забыли от страха.- Такая попка, огонь. Детка, старого хрыча бы кондрашка от такого счастья расшибла. А я бы мог доставить тебе несказанное удовольствие.
- Заткнись,- рыкнули мы с Подвигалкиной в один голос.
- Ну вот,- расстроился Вольский.- А где благодарность? Где оскар, чеит возьми. Я так орал, что папочка должен вам отписать не двадцать, а все двести лямов. Я же помог. Могла бы и облагодетельствовать.
- Получишь сегодня постельное белье и гантели,- буркнула я, стараясь не смотреть на полуголого красавца, который, я уверена, намеренно демонстрировал себя. Черт, сложен он как бог, конечно. И губы эти его...
Права Галка, от воздержания у меня едет крыша. Я же ненавижу этого вора, сделавшего меня преступницей. А сейчас я позорно ломанулась к лестнице, волоча за руку Подвигалкину и слушая несущийся нам вслед издевательский хохот.
РУСЛАН
И так, что мы имеем. Две идиотки, не понятно почему воспылавшие ненавистью именно ко мне - такому прекрасному и замечательному парню. Выживший из ума старый дуралей. Сука мачеха, визжавшая в моих объятиях, как подрезанная хавронья, а потом рассорившая меня с отцом. Нет, я не мучаюсь угрызениями совести от того, что переспал с нечистоплотной бабой, являющейся женой моего отца. Так и надо этому старому хмырю. Но справедливость все же должна восторжествовать. Позволить этой овце обманывать Вольских – значит расписаться в собственном лоховстве. И если папулю устраивает такой расклад, то я что – то не очень доволен. Капиталы, которые должны стать моими, наглым образом уплывают в цепкие, похожие на куриные, лапки Атласовны.
Я поднялся с неудобного ложа, на котором сидел в позе роденовского мыслителя, и чуть не взвыл от боли в застоявшихся мышцах. Бросил на пол одеяло, и принял упор лежа, гремя цепями, дворовый пес. Этим двум маромойкам тоже не прощу унижения. Урою обоих. От злости у меня потемнело в глазах.
- Твари, - прорычал я, делая первое отжимание.- И глазастая эта, такая же мразота.
Взгляд зацепился за уходящую под кровать цепь. Я поднялся на ноги, и провел рукой по крупным звеньям, удивляясь, почему раньше не сообразил посмотреть, к чему же меня приковали две чокнутые идиотки. Видимо безумие передается воздушно капельным путем. Проследил путь цепи, и издал клич самца бабуинов. Твою мать, ну ладно эти дуры, но я то всегда считал себя высокоинтеллектуальным человеком с высоким АЙКю. И это признали даже в банке спермы, почетным донором которого я до сих пор являюсь, по вине нерасторопного адвоката, черт бы его побрал.
- Только полные дуры могли приковать мужика к ножке гнилой кровати,- прорыдал я в темноту, воздев руки к корявому потолку, который успел изучить за время проведенное в этой обители зла, до единой трещины.
Кровать обиженно скрипнула, когда я одной рукой приподнял ее, чтобы освободиться. Лестницу преодолел с трудом, задыхаясь. Как дряхлый старикан. Подергал фанерную дверь, уовлетворенно отметив, что замок сбить с моей физической подготовкой – вопрос какашка. И так увлекся, что не сразу расслышал приближающиеся голоса.
- Галь, давай его отпустим. Ну его к черту. Не жили богато, нефиг начинать,- голос куколки, молящий и уставший привел меня в чувство. Я ломанулся вниз по ступеням, гремя кандалами, как призрак каторжника, и молясь при этом, чтобы моих экзерсисов не услышали похитительницы. Надо было мне все же быть более аккуратным, я запнулся об чертову цепь, и дальнейший путь преодолел, кувыркаясь, как коверный на арене, до самого царского ложа.
- Эй, ты чего там? Если койку сломал, другую не дадим, она раритетная. Фиг тебе? – раздался сверху вредный голос Страшной лошади.
- Да пошла ты,- радостно гаркнул я в ответ, судорожно засовывая цепь под ножку кровати. – Просто я тут танцую. Скажи Чите, что ей должно понравиться. Тарзан в сравнении со мной мальчишка неразумный.
- Сам скажи,- хмыкнула Галка. – Я тебе не радио Свобода, брехать впустую.
- Постельное и гантели,- с трудом борясь с болью в отбитых мослах, гаркнул я, харахорясь.- Или никаких переговоров.
- Ну это мы посмотрим,- проорала вредная Галка. А потом я услышал шум, тихий стук, и испуганный вой вредины, прежде чем меня сбило с ног легкое тело. Я машинально сомкнул руки, подхватывая легкое тело.
- Евка, ты жива? – истерически завыла сверху Галюся.- Ответь, пожалуйста. Умоляю.
- Ева, значит,- прошептал я, прижимая к груди худышку, которая замерла и даже не дышала. – Красиво. Как раз для бандиток с большой дороги, крадущих богатых дяденек из их жилищ. Слушай, с твоим умением ты свернешь шею раньше чем получишь выкуп за мою выдающуюся персону. Могли бы лестницу в этом дворце хоть немного подшаманить. Я не готов сгнить тут в расцвете лет в обнимку с трупом похитительницы.
-Пусти,- прохныкала красотка, и затрепыхалась на мне, от чего идиотские трусы с новой силой впились в мои ягодицы. Вот только я и не держал ее. Эту функцию с блеском выполнила адская кровать. Сила инерции снова закинула меня с поклажей в раритетную панцирную сетку, и теперь мы как мухи в паутине барахтались в провисшем до полу гамаке.- Ты наглый нахал.
- Вопрос спорный,- буркнул я, мечтая содрать с себя кружевные панталоны. Уже даже на боди бы согласился, лишь бы в жопу не врезалось колючее кружево. – Это между прочим не я на тебя накинулся, хотя мог бы. И даже сделал бы с удовольствием. Умею, знаю, практикую, как говорится. Но ты тоже горячая штучка.
- Тебе не надоело? – выдохнула Ева прямо мне в грудь. Черт, да что же это такое. Я больше не мог терпеть. Просто столкнул с себя легкое тело, в противном случае я за себя уже не ручался.
- Слушай, вот скажи мне, чем именно я заслужил столь пристального внимания со стороны таких дерзких похитительниц?- спросил я, вложив в свой голос оптимальную дозу издевки.- денег у меня нет, все у папочки. Умений особых тоже, ну разве что – я секси. В Этом причина? Да?
- А ты не знаешь? Так и не вспомнил еще? – буркнула девка.- С тех пор. Как ты появился в моей жизни от тебя одни неприятности.
- Интересно, что же я сделал такого за три дня проведенных в подвале? – нахально спросил я, развалившись на царском ложе. Ах, как она поераснела. Уши, как прожекторы засветились краснотой, делая дурочку еще более аппетитной.- неужели украл твое сердечко. Я не Адам, дорогуша. И такие доходяги, как ты, меня не возбуждают.
- Я вижу,- хмыкнула нахалка, уперевшись наглым взглядом в... Ну, в общем пришлось прикрыться одеялом. – Нет. Вы разрушили мою жизнь раньше. Отобрали Паруслана, а потом просто выкинули на улицу, как собачонку. Конечно, вам же плевать, что я одна сына ращу, и мне нужна была эта работа, мать ее. Я ей отдала всю сознательную жизнь,- уже прокричала Ева.
- Я никого не увольнял,- честно сказал я, но она так на меня посмотрела, что казалось я опаду горсткой пепла к ее ногам, обутым в дешевые, какие то мальчишеские кроссовки детского размера.- И кто такой этот Паруслан, черт его возьми? Я не интересуюсь мужиками. А мужиками с таким именем идиотским и подавно.
- Я бы тебя убила,- прошипела красотка и глаза ее блеснули в тепмноте.- Вот только сына жаль. Не хочу оставить его сиротой.ю
- Так он и так окажется в приюте, когда я запихну твою хорошенькую задницу в тюрягу,- не остался я в долгу.
Ева пошатываясь подошла к лестнице, подняла с полу сумку и со всей силы метнула ее в меня. Показалось, что из меня выбило весь воздух, когда торба упала прямо мне на грудь.
- Твои гантели,- хохотнула мерзавка. Интересно откуда столько силы в столь тщедушном тельце? Или я все же добился своего и разозлил малышку.
- Передай Галюсе, я согласен на боди, - проорал я вслед моей тюремщице. – В нем я буду еще больше секси.
Глава 8
ЕВА
-Если я сейчас не пойду на работу, мы протянем ноги,- пробубнила Галка, расшитый какими – то дурацкими цветами. Где она только берет подобную «красотищу»? надо бы узнать и обходить ту торговую точку по кривой дуге. Но Гальке почему – то нравися именно такой стиль в одежеде. Стиль «поцелуй меня с разбегу, я за деревом стою»
- Мне страшно,- захныкала я. Мне реально страшно было оставаться дома, зная, что совсем рядом томится в одвале этот нестерпимый Руслан Вольский. Я отломила кусок печенья и машинально сунула его в бездонную пасть Бобчинского. – Закинь меня в магазин, куплю Ваньке этот чертов Плейстейшен.
- А караулить этого паразита кто будет? – пропыхтела Подвигалкина.- Адмирал Иван Федорович Крузенштерн? Человек и пароход?
-Да куда он денется,- спросила я, желая только одного – как можно быстрее сбежать из дома.- А потом, Бобчинский у нас на что?
- Ну ладно, собирайся,- нехотя буркнула Галка, - хотя толку от твоего полудурка, как от мыши полевки. Его пни, Бобчинский твой лететь, пердеть и кувыркаться будет. Да от тебя еще меньше, так что поехали.
Я радостно ломанулась к шкафу. И даже успела залезть в его недра по пояс, когда услышала резкую трель мобильника. От неожиданности я вздрогнула, и со всей силы треснулась головой о полку.
- Твою мать,- выругалась в шкаф, пытаясь выползти из под обвалившихся мне на голову «монтажей». Противное Галкино слово всплыло в отбитой башке.
- Да нет, твою, - загоготала подруга, посмотрев на дисплей моего телефона.- Черта помяни только. Поди деньги на манку закончились, которой она нашего мальчика травит. Даже за это стоит содрать три шкуры с голозадого Тарзана, пленника подвала.
Вот почему всегда, когда звонит мама, мне становится не по себе? А точнее, просто страшно. Может потому, что я с детства ни разу не видела, как она улыбается. Всегда думала, что мама робот. Автомат, который не имеет души.
- Алло,- выдохнула я в телефон.
- Чего блеешь опять? Сколько раз тебе говорить, что отвечать нужно четко,- недовольный голос мамы ввинтился в мое ухо. Зубы заломило, как от бормашины.- Три дня прошло. Ты снова не держишь слова.
- Мам, я не успела. Еще два дня,- начала я оправдываться. – Дай мне Ванюшку, я ему объясню все.
- Ага, а за телефон я потом буду платить миллион,- хмыкнула любящая бабуля. – Твой сын съел всю манку.
- Мам, он вредная. Не надо кормить ребенка только этой кашей,- ну, что за черт? Почему я снова умоляю ее. Почему не скажу, что кормить Ваньку комкастой гадостью, и при этом есть на его глазах бутерброды с копченой колбасой преступление. Почему не поставлю на место эту желчную старуху? А вместо этого блею, как больная проказой овца.
- Ты выросла на манной каше, и этот байстрючонок с голоду не помрет,- гаркнула мать. – Сегодня чтобы привезла мне денег. А то и этой полезной вкусняшки не получит.
Я уставилась на замолчавший телефон, и почувствовала, как внутри меня вихрится злоба. На всех. На весь мир. На мать, на Гальку, втравившую меня в очередную историю, на гада вольского. И впервую очередь на себя. За то, что заставила страдать самого любимого на свете мальчика.
- Вот овца,- прокаркала Подвигалкина, вырвав из моих сведенных судорогой пальцев телефон.
- Она моя мать,- уныло прошептала я.
- Да ты овца то. Почему не поставишь ее на место? Почему позволяешь глумиться над собой и шантажировать? Ну, ничего. Получим денежки, и пусть она идет лесом. Поехали, а то у меня стафф на столе рваный, а я тут турусы на колесах гоняю.
До магазина Галка меня домчала как на самолете. Я даже не успела голос сорвать от крика. Выпала из машины с нервно дергающимся веком, и тремором конечностей.
- Закончу через час. Если хочешь подгребай в клинику. Вместе домой поедем, а то мне скучно. Засыпаю я, когда под ухо никто не орет дурниной и не портит от страха воздух – заржала подруга и газанула так, что меня обдало гравийной крошкой.
Вот скажите, почему эти идиотские приставки, которые вожделеют мальчики от шести до шестидести шести лет, стоят, как секретный истребитель? Я честно этого не понимаю. Отдав дрожащей рукой сумму, на которую мы втроем безбедно могли прожить два месяца, ни в чем себе не отказывая, я вышла из магазина. Небо повисшее серой кисеей над моей буйной головушкой, вот вот грозило разверзнуть свои хляби. Я глянула на наручные часы, за которые надо мной постоянно подтрунивает Подвигалкина, называя замшелой ретроградкой. Интересно, когда успел пройти час? Надо спешить, а то Галка ждать не любит. Очень странно, что она еще не атаковала меня звонками и гневными СМСками.
До клиники, где работает подруга я добралась со спринтерской скоростью, нервно прижимая к груди коробку с драгоценной консолью. Галку я заметила издалека. Точнее Галюнину нижнюю часть: попец обтянутый тканью «табачного», как она говорит, цвета не желая признавать, что грязно желтый колер больше похож на «детскую неожиданность». Попец Галки торчал из небольшого окна на третьем этаже и бодро махал ногами обутыми в отвратительные белые тапки.
Я сначала обалдела. Страх пришел позже. Моя подруга, по собственной воле никогда бы не полезла из окна, по причине адской боязни высоты. Для Подвигалкиной подвиг выглянуть с террасы нашего невысокого домишки. А это означает только одно – ее пытают, и скорее всего с пристрастием. Я влетела в клинику, и едва не сшибла с ног огромного, бедно одетого мужчину.
- Девушка, аккуратнее,- поморщился дядька, прямо у пола подхватив выроненную мною коробку.- Вы к кому сюда?
- К подруге, - пискнула я.- А вы собственно кто? И по какому праву тут чувствуете себя так вольготно?
- Что там у тебя, Петрович? – раздался трубный бас, и возле подозрительного типа нарисовался еще один, такой же. Похожий на дядьку, как брат близнец.
- Да вот, дамочка к подруге пришла,- пропищал нахал, явно меня передразнивая. Я аж задохнулась от злости.
- Поехали, эта несчастная видать здорово животом мается. Я постучал, а она стонет в сортире,- не обращая на меня внимания сказал близнец нахала.- Начальство звонило. Там какие то обстоятельства новые.
