Инна Комарова
Титулованная кухарка
Фентезийно-любовный роман с приключениями
От автора!
Дорогой мой читатель – терпеливый собеседник! Мы снова вместе. Я рада нашей новой встрече. Она меня вдохновляет, придаёт смысл всему тому, что я делаю. Поверьте, без вас не было бы всех моих книг. Всё что я пишу – для вас, с мыслями о вас, ибо всей своей душой я жажду сделать вашу жизнь наполненной, интересной, а, каждый ваш шаг, окрылённый надеждой и любовью.
«Титулованная кухарка» - это фентезийный роман с приключениями, немного сентиментальный, незатейливая трогательная романтическая сказка.
Она будет интересна, как подросткам - молодёжи, так и взрослым. Каждый взрослый в душе ребёнок, любит мечтать, только не признаётся в этом. Читайте в семейном кругу, общайтесь с героями на равных, наполняйтесь приятными эмоциями, обсуждайте прочитанное вместе. Это лишь укрепит ваши семейные узы.
Я, неистребимый романтик, поэтому убеждена, что описанное мною в этом произведении, вполне может произойти в реальной жизни, только вместо литературных персонажей будут люди.
Замечу, что в основу произведения положены события, когда-то в детстве услышанные мной в чудных рассказах моей любимой бабуленьки (вечная ей память). Она меня часто баловала прекрасными историями, облачёнными в сказочную форму.
Нет невозможного! Надо лишь очень захотеть, всем сердцем поверить в чудо. И желание, непременно, сбудется.
Будем жить надеждами и будем помогать друг другу в осуществлении заветных желаний. Мечтайте и жизнь превратится в сказку.
С любовью и благодарностью за вашу преданность,
искренне всегда Ваша, Инна Комарова
От судьбы не уйти…
Небольшой экскурс в историю
Я не открою тайны, если скажу, что Ирландия на протяжении всего своего существования вела освободительную борьбу за свою независимость, но тщетно. Господство Англии висело над ней, как Дамоклов меч. Однако, Ирландия, не покладая рук, приближала день своего освобождения.
В 1641 году, воспользовавшись благоприятной ситуацией сложившейся в стране противника, ирландцы подняли мятеж.
Скажу больше, у них затеплилась надежда, что, вот она желанная свобода, независимость,…но, в 1649 году в Ирландию вторглось парламентское войско под предводительством Оливера Кромвеля и подавило восстание. Отчаявшийся народ лишь попытался приподнять голову, выступив против поработителя, но… всё тщетно. Да, у каждого свой путь.
Мы не будем углубляться в политику. Сразу оговорюсь, этот роман не политический, поэтому не будем заострять внимания на политических коллизиях. Итак, мы начинаем…
Дания
В те далёкие – далёкие времена, когда все именитые дворяне жили обособленно, а каждая семья имела свой уклад, свой статус, определённое место в обществе, в одно поистине прекрасное утро в родовитой семье появились на свет две девочки – двойняшечки, два белокурых ангелочка.
Отец - Леопольд, глава семейства, нуждался в сыне - наследнике титула, престола, однако эта новость ничуть не огорчила его. Он принял её всем сердцем. С внутренним трепетом находился за дверьми апартаментов супруги, на «иголках», дожидаясь, когда же ему покажут новорожденных. Всё прошло благополучно, без осложнений, как для молодой матери, Элизабет, так и для девчушек: Лауры и Лауренсии.
Новость мгновенно облетела всю округу и, уже спустя несколько дней стали съезжаться родственники, старинные знакомые, соседи, чтобы поздравить счастливых родителей с таким большим, незабываемым событием в их жизни.
С тех самых пор радость полноправно поселилась в этом доме. Супруги жили дружно, любя и уважая друг друга.
Сам глава семьи был уважаемым человеком в обществе, прослыл простодушным, улыбчивым, гостеприимным малым. Прекрасно ладил с соседями, друзьями, которые частенько выезжали с ним на охоту, нередко навещали его вечерком - в партию шахмат сразиться. И всё было мирно и ладно между ними. Но, у себя в доме, он был, не в меру, строк, вспыльчив, незаслуженно груб. Нелегко приходилось его слугам. Им доставалось и на «горячее», и на «холодное». Далеко не всегда у него получалось сдержаться и в присутствии родственников. Грешок такой за ним водился. Исключение он делал только своей супруге. Справедливости ради скажу, что злобность, ещё хуже, ненависть, не свойственны были его натуре. Но, вот выдержка нередко отказывала и немало подводила его.
Его молодая жена, в противоположность ему была робкой, мягкой, хрупкой, приветливой женщиной - по складу натуры. По воспитанию тактична, терпелива. Её тонкий голосок, как ручеёк струился, когда она беседовала с кем–либо. А тон голоса отличался спокойствием и нежностью. Она никогда, ни при каких обстоятельствах, не повышала голоса. Всё это нашло отражение и в её внешности. Она была очень мила, очаровательна. А поступь её отличалась легкостью, воздушностью. Создавалось впечатление, что она не ходит, а летает, не касаясь земли. В отношениях с людьми всегда почтительна, радушна, добра внимательна. Независимо от её высокого положения в обществе, она никому не отказывала в посильной помощи. Подчас, не дожидаясь, пока её о чём-либо попросят, сама предлагала свою помощь.
Супруг снисходительно относился к этим свойствам её характера, считая эти проявления своего рода баловством, шалостями, слабостями. Но, порой наблюдая за её взаимоотношениями с бедным сословием, упивался глубиной её неповторимой души. Иногда ему это даже льстило. При дворе все любили молодую госпожу. Между собой называли её: «Ангел милосердия». Девчушки, в основном, унаследовали материнскую внешность, но как-то уж очень странно для двойняшек. Лаура - в большей степени. Она, как две капли воды, была похожа на мать.
Лауренсия – в меньшей степени, даже во внешнем облике, в ней преобладали отцовские гены. С раннего возраста девочки сильно отличались по складу характера: Лаура – унаследовала материнский, Лауренсия – отцовский, но нередко в ней проявлялись черты, никому из родных не преднадлежавшие. Будто какой-то предок начинал буйствовать в ней и заявлял о себе, в полном смысле слова, во весь голос. И чем старше становились девочки, тем ярче и заметнее это различие заявляло о себе.
Практически всё время сёстры проводили вместе. Лауренсия частенько обижала сестру: то, забирая у Лауры любимые игрушки, книжки, навязывая ей правила игры, то, щипая сестру, причиняя физическую боль, без видимых на то причин и оснований. Внезапно начинала капризничать, устраивая представления, тем самым, привлекая внимание окружающих к своей персоне. Ни кормилица, ни прислуга не могли справиться с ней. А Лаура, «закрывая глаза» на унижения сестры, всё ей прощала. Удивительным терпением и великодушием отличалась эта крошка.
Лишь в присутствии матери Лауренсия вела себя скромнее, скорее сдержаннее. Резко бросались в глаза перемены в поведении маленького тирана. Что-то останавливало её. Она вся съёживалась, уходила в себя, затаившись, старалась не общаться с матерью, некомфортно чувствуя себя в её присутствии. По всей вероятности, в поведении матери, её милосердного отношения к окружающим, она испытывала дискомфорт, ибо нравственные начала материнской сути проявлялись отчётливо, выпукло во всех поступках. У девочки наступало внутреннее оцепенение, коллапс и это останавливало Лауренсию. Будто внутренний голос заявлял ей: «Опомнись, сейчас нельзя!» Плохое, недостойное поведение Лауренсии было недопустимо в присутствии матери. Так, уже в детстве, она избегала продолжительного и частого общения с матерью, старалась проводить в её присутствии совсем немного времени. Зато потом, Лауренсия позволяла своему недетскому характеру разгуляться в присутствии отца, сестры, свиты, прислуги.
Прислуга, между собой шепталась и сплетничала, отмечая, что девочки похожи только внешне, но души у них абсолютно разные, как у совершенно чужих людей.
Родители же, в свою очередь, одинаково любили обеих дочек, не придавая никакого значения выпадам, эксцессам со стороны Лауренсии, и считали имеющиеся факты явлением возрастным, стало быть, временным.
А время шло. Минуло пятнадцать лет. Срок немалый. Родители, к этому времени стали более зрелыми, а маленькие белокурые девчушки превратились в настоящих принцесс, взрослели и хорошели на глазах. У Лауры, как сквозь лакмусовую бумагу проявился целый ряд редчайших, всесторонних способностей, наклонностей, она с удовольствием проводила время в делах, трудах, занятиях, наполненных особым смыслом.
Лауренсия не разделяла с сестрой её привязанностей.
Ко всем дисциплинам, без исключения, относилась с холодком.
Как правило, получала удовольствие, выезжая с отцом на охоту
или проводила время на скотном дворе, где своим надменным отношением, приводила в ужас работников.
Она командовала, требовала не весть что, грубила.
Беспощадно относилась к животным.
В ту пору созидали без войн. Коротали суетность жизни в житейских заботах, а глава семейства в дополнение ко всему, занимался государственными делами.
В один из зимних вечеров, в канун рождества, во дворце устраивался большой бал.
Загодя, к этому событию готовились все: придворные музыканты проводили время в репетициях, главный повар со своими помощниками подбирал меню для торжества, придворные швеи примеряли и дошивали наряды для всего семейства, прислуга готовила покои для гостей, конюх приводил в порядок лошадей, кареты. Без дела не остался никто.
В доме кипела работа. Настроение было приподнятое. Все только и говорили, что о предстоящем торжестве, находясь в предвкушении.
Лаура, под руководством капельмейстера и придворных музыкантов, готовила сюрприз – отдельную программу, желая порадовать родителей и гостей.
К этому времени, у неё сформировался певческий голос - красивый, бархатный по тембру, задушевный по восприятию. Он привлекал своим звучанием, ласкал и радовал душу.
Бывало, в часы репетиций, голос Лауры эхом разносился по дворцу и прислуга, заслушавшись, отмечала, что всё лучшее, чем была одарена девчушка от рождения, сосредоточилось в её голосе.
Лауренсию раздражали эти занятия. Она затыкала уши, первым, что попадалось под руку, ужасно злилась на сестру.
Сама же она не отличалась наличием ни музыкального слуха, ни, тем более, певческого голоса, то есть, была музыкально бездарна.
Не ради красного словца и желания посудачить, замечу, природа обделила её талантами.
Думаю, это правильно.
Истинный талант – это дар Божий.
Он взращивается, затем процветает в объятиях добродетели. Вредный, злой норов сродни скверне, но никак не Божьему дару.
В силу выше перечисленных обстоятельств, чем старше становилась Лауренсия, тем больше она недолюбливала сестру. Сатанинские наклонности проявлялись в ней всё настойчивее, тем или иным образом, выдавая себя.
- Всё досталось Лауре, – сетовала и кипятилась она, уединившись в своей комнате, злобствуя, расшвыривала вещи по разным углам.
Так распорядилась природа, и с этим ничего нельзя было поделать. Лаура и во внешности обошла сестру.
Она была необыкновенно женственна, потрясающе красива, не по возрасту привлекательна. Лаура несла в себе дивное обаяние. И это не могло остаться незамеченным.
Во внешности Лауренсии было нечто отталкивающее.
Холодность, жёсткость, надменность, излишняя резкость были её неизменными попутчицами.
Лауренсия унаследовала грузную отцовскую фигуру, была резка в своём поведении и даже передвигалась по-мужски.
К удивлению, даже занятия танцами не нашли своего отражения в видимых изменениях в лучшую сторону, стало быть, не сыграли своей роли и не нивелировали эту генетическую особенность.
Зависть (бесов порок) закралась в её душу, нашла там пристанище, ядовитой змеёй притаилась, и девушка прикладывала большие усилия, чтобы встречаться с сестрой, как можно реже.
Её раздражало всё, даже мелочи.
Взять, к примеру, как грациозно Лаура вела себя за обеденным столом. Казалось бы, незаметная на первый взгляд деталь, а она говорила о многом.
Лаура, всем своим существом осознавала, что она дочь его и её Высочеств. Её сознание диктовало ей, насколько это ответственно. Поэтому, она во всём была скромна, сдержанна, в том числе, в своих желаниях.
Как-то, незадолго до бала отец принимал в доме высоких гостей. Среди них совершенно случайно оказался молодой знатный вельможа – герцог Зальвир де Люк.
Отец пригласил гостей в зал, попросил позвать жену, дочерей и представил их гостям. В глубине души он гордился своим семейством.
Лауренсия заинтересовалась молодым герцогом, не сводила с него глаз. Беседуя с ним, изо всех сил старалась заигрывать, что у неё получалось довольно – таки неуклюже, однобоко и смешно. Впервые молодой мужчина привлёк её внимание!
Она желала закрепить их знакомство и продолжить общение.
Ведь она привыкла, что любое её желание тут же исполнялось.
Пристально наблюдая за ним, вскоре она сделала для себя открытие, - молодой герцог (предмет её внимания) отдал своё предпочтение Лауре. Разве такое возможно?!
А, Лаура, ни сном, ни духом не ведая о внезапном увлечении сестры, мыслях герцога в отношении её самой, восприняла его визит точно так же, как присутствие других гостей и сопровождающих их лиц, не делая исключения ни для кого. Индифферентно, как сейчас принято говорить.
Она, действительно, не предала значения этой встрече.
Ещё не пришло её время, она была далека от подобных мыслей.
Для всего нужно созреть. И дело здесь не в возрасте.
Её нетронутая жизнью душа, пребывала в розовом сне.
Но, Лауренсия решила про себя, что не допустит, чтобы Зальвир де Люк достался Лауре, даже в качестве друга дома.
- Если не мне, стало быть, никому другому! - подумала она.
И, когда отец, в присутствии членов семьи и свиты, прощаясь с гостями, пригласил молодого герцога на бал, она тут же приняла решение, – под любым предлогом устранить Лауру, не допустить её присутствия на балу. У неё начал созревать план.
Ей не доставало одного – повода.
Накануне бала у родителей был запланирован визит.
Они собирались в гости. Лауренсия, в несвойственной ей манере крутилась, буквально, извивалась вокруг матери, наблюдая за каждым её движением.
- Доченька, что это с тобой сегодня? – спросила её Высочество мать.
Ты так весела, как никогда.
Лауренсия, дорогая моя, я очень рада таким переменам в твоём настроении. Поверь мне, тебе самой всё представится в другом свете, если ты будешь доброжелательна, приветлива к людям.
Ты ведь уже девушка и тебе пора следить за своим поведением, –советовала мать, обняв Лауренсию.
- Хорошо, сударыня – матушка, я постараюсь, – ответила ей Лауренсия, сделав понимающий и кроткий вид.
- Вот и ладно. Вот и замечательно, а то я вся извелась в думах о тебе, – поделилась, её Высочество, мать.
Беседуя с дочкой, мать достала громоздкую старинную шкатулку с драгоценностями (которую она получила по наследству от своей матери, а та – в свою очередь от своей) и стала примерять: браслеты, серьги, ожерелья.
Внимание Лауренсии приковало рубиновое колье: изумительно красивое, яркое, тончайшей работы старинного мастера.
Титулованная кухарка
Фентезийно-любовный роман с приключениями
От автора!
Дорогой мой читатель – терпеливый собеседник! Мы снова вместе. Я рада нашей новой встрече. Она меня вдохновляет, придаёт смысл всему тому, что я делаю. Поверьте, без вас не было бы всех моих книг. Всё что я пишу – для вас, с мыслями о вас, ибо всей своей душой я жажду сделать вашу жизнь наполненной, интересной, а, каждый ваш шаг, окрылённый надеждой и любовью.
«Титулованная кухарка» - это фентезийный роман с приключениями, немного сентиментальный, незатейливая трогательная романтическая сказка.
Она будет интересна, как подросткам - молодёжи, так и взрослым. Каждый взрослый в душе ребёнок, любит мечтать, только не признаётся в этом. Читайте в семейном кругу, общайтесь с героями на равных, наполняйтесь приятными эмоциями, обсуждайте прочитанное вместе. Это лишь укрепит ваши семейные узы.
Я, неистребимый романтик, поэтому убеждена, что описанное мною в этом произведении, вполне может произойти в реальной жизни, только вместо литературных персонажей будут люди.
Замечу, что в основу произведения положены события, когда-то в детстве услышанные мной в чудных рассказах моей любимой бабуленьки (вечная ей память). Она меня часто баловала прекрасными историями, облачёнными в сказочную форму.
Нет невозможного! Надо лишь очень захотеть, всем сердцем поверить в чудо. И желание, непременно, сбудется.
Будем жить надеждами и будем помогать друг другу в осуществлении заветных желаний. Мечтайте и жизнь превратится в сказку.
С любовью и благодарностью за вашу преданность,
искренне всегда Ваша, Инна Комарова
От судьбы не уйти…
Небольшой экскурс в историю
Я не открою тайны, если скажу, что Ирландия на протяжении всего своего существования вела освободительную борьбу за свою независимость, но тщетно. Господство Англии висело над ней, как Дамоклов меч. Однако, Ирландия, не покладая рук, приближала день своего освобождения.
В 1641 году, воспользовавшись благоприятной ситуацией сложившейся в стране противника, ирландцы подняли мятеж.
Скажу больше, у них затеплилась надежда, что, вот она желанная свобода, независимость,…но, в 1649 году в Ирландию вторглось парламентское войско под предводительством Оливера Кромвеля и подавило восстание. Отчаявшийся народ лишь попытался приподнять голову, выступив против поработителя, но… всё тщетно. Да, у каждого свой путь.
Мы не будем углубляться в политику. Сразу оговорюсь, этот роман не политический, поэтому не будем заострять внимания на политических коллизиях. Итак, мы начинаем…
Дания
В те далёкие – далёкие времена, когда все именитые дворяне жили обособленно, а каждая семья имела свой уклад, свой статус, определённое место в обществе, в одно поистине прекрасное утро в родовитой семье появились на свет две девочки – двойняшечки, два белокурых ангелочка.
Отец - Леопольд, глава семейства, нуждался в сыне - наследнике титула, престола, однако эта новость ничуть не огорчила его. Он принял её всем сердцем. С внутренним трепетом находился за дверьми апартаментов супруги, на «иголках», дожидаясь, когда же ему покажут новорожденных. Всё прошло благополучно, без осложнений, как для молодой матери, Элизабет, так и для девчушек: Лауры и Лауренсии.
Новость мгновенно облетела всю округу и, уже спустя несколько дней стали съезжаться родственники, старинные знакомые, соседи, чтобы поздравить счастливых родителей с таким большим, незабываемым событием в их жизни.
С тех самых пор радость полноправно поселилась в этом доме. Супруги жили дружно, любя и уважая друг друга.
Сам глава семьи был уважаемым человеком в обществе, прослыл простодушным, улыбчивым, гостеприимным малым. Прекрасно ладил с соседями, друзьями, которые частенько выезжали с ним на охоту, нередко навещали его вечерком - в партию шахмат сразиться. И всё было мирно и ладно между ними. Но, у себя в доме, он был, не в меру, строк, вспыльчив, незаслуженно груб. Нелегко приходилось его слугам. Им доставалось и на «горячее», и на «холодное». Далеко не всегда у него получалось сдержаться и в присутствии родственников. Грешок такой за ним водился. Исключение он делал только своей супруге. Справедливости ради скажу, что злобность, ещё хуже, ненависть, не свойственны были его натуре. Но, вот выдержка нередко отказывала и немало подводила его.
Его молодая жена, в противоположность ему была робкой, мягкой, хрупкой, приветливой женщиной - по складу натуры. По воспитанию тактична, терпелива. Её тонкий голосок, как ручеёк струился, когда она беседовала с кем–либо. А тон голоса отличался спокойствием и нежностью. Она никогда, ни при каких обстоятельствах, не повышала голоса. Всё это нашло отражение и в её внешности. Она была очень мила, очаровательна. А поступь её отличалась легкостью, воздушностью. Создавалось впечатление, что она не ходит, а летает, не касаясь земли. В отношениях с людьми всегда почтительна, радушна, добра внимательна. Независимо от её высокого положения в обществе, она никому не отказывала в посильной помощи. Подчас, не дожидаясь, пока её о чём-либо попросят, сама предлагала свою помощь.
Супруг снисходительно относился к этим свойствам её характера, считая эти проявления своего рода баловством, шалостями, слабостями. Но, порой наблюдая за её взаимоотношениями с бедным сословием, упивался глубиной её неповторимой души. Иногда ему это даже льстило. При дворе все любили молодую госпожу. Между собой называли её: «Ангел милосердия». Девчушки, в основном, унаследовали материнскую внешность, но как-то уж очень странно для двойняшек. Лаура - в большей степени. Она, как две капли воды, была похожа на мать.
Лауренсия – в меньшей степени, даже во внешнем облике, в ней преобладали отцовские гены. С раннего возраста девочки сильно отличались по складу характера: Лаура – унаследовала материнский, Лауренсия – отцовский, но нередко в ней проявлялись черты, никому из родных не преднадлежавшие. Будто какой-то предок начинал буйствовать в ней и заявлял о себе, в полном смысле слова, во весь голос. И чем старше становились девочки, тем ярче и заметнее это различие заявляло о себе.
Практически всё время сёстры проводили вместе. Лауренсия частенько обижала сестру: то, забирая у Лауры любимые игрушки, книжки, навязывая ей правила игры, то, щипая сестру, причиняя физическую боль, без видимых на то причин и оснований. Внезапно начинала капризничать, устраивая представления, тем самым, привлекая внимание окружающих к своей персоне. Ни кормилица, ни прислуга не могли справиться с ней. А Лаура, «закрывая глаза» на унижения сестры, всё ей прощала. Удивительным терпением и великодушием отличалась эта крошка.
Лишь в присутствии матери Лауренсия вела себя скромнее, скорее сдержаннее. Резко бросались в глаза перемены в поведении маленького тирана. Что-то останавливало её. Она вся съёживалась, уходила в себя, затаившись, старалась не общаться с матерью, некомфортно чувствуя себя в её присутствии. По всей вероятности, в поведении матери, её милосердного отношения к окружающим, она испытывала дискомфорт, ибо нравственные начала материнской сути проявлялись отчётливо, выпукло во всех поступках. У девочки наступало внутреннее оцепенение, коллапс и это останавливало Лауренсию. Будто внутренний голос заявлял ей: «Опомнись, сейчас нельзя!» Плохое, недостойное поведение Лауренсии было недопустимо в присутствии матери. Так, уже в детстве, она избегала продолжительного и частого общения с матерью, старалась проводить в её присутствии совсем немного времени. Зато потом, Лауренсия позволяла своему недетскому характеру разгуляться в присутствии отца, сестры, свиты, прислуги.
Прислуга, между собой шепталась и сплетничала, отмечая, что девочки похожи только внешне, но души у них абсолютно разные, как у совершенно чужих людей.
Родители же, в свою очередь, одинаково любили обеих дочек, не придавая никакого значения выпадам, эксцессам со стороны Лауренсии, и считали имеющиеся факты явлением возрастным, стало быть, временным.
А время шло. Минуло пятнадцать лет. Срок немалый. Родители, к этому времени стали более зрелыми, а маленькие белокурые девчушки превратились в настоящих принцесс, взрослели и хорошели на глазах. У Лауры, как сквозь лакмусовую бумагу проявился целый ряд редчайших, всесторонних способностей, наклонностей, она с удовольствием проводила время в делах, трудах, занятиях, наполненных особым смыслом.
Лауренсия не разделяла с сестрой её привязанностей.
Ко всем дисциплинам, без исключения, относилась с холодком.
Как правило, получала удовольствие, выезжая с отцом на охоту
или проводила время на скотном дворе, где своим надменным отношением, приводила в ужас работников.
Она командовала, требовала не весть что, грубила.
Беспощадно относилась к животным.
В ту пору созидали без войн. Коротали суетность жизни в житейских заботах, а глава семейства в дополнение ко всему, занимался государственными делами.
В один из зимних вечеров, в канун рождества, во дворце устраивался большой бал.
Загодя, к этому событию готовились все: придворные музыканты проводили время в репетициях, главный повар со своими помощниками подбирал меню для торжества, придворные швеи примеряли и дошивали наряды для всего семейства, прислуга готовила покои для гостей, конюх приводил в порядок лошадей, кареты. Без дела не остался никто.
В доме кипела работа. Настроение было приподнятое. Все только и говорили, что о предстоящем торжестве, находясь в предвкушении.
Лаура, под руководством капельмейстера и придворных музыкантов, готовила сюрприз – отдельную программу, желая порадовать родителей и гостей.
К этому времени, у неё сформировался певческий голос - красивый, бархатный по тембру, задушевный по восприятию. Он привлекал своим звучанием, ласкал и радовал душу.
Бывало, в часы репетиций, голос Лауры эхом разносился по дворцу и прислуга, заслушавшись, отмечала, что всё лучшее, чем была одарена девчушка от рождения, сосредоточилось в её голосе.
Лауренсию раздражали эти занятия. Она затыкала уши, первым, что попадалось под руку, ужасно злилась на сестру.
Сама же она не отличалась наличием ни музыкального слуха, ни, тем более, певческого голоса, то есть, была музыкально бездарна.
Не ради красного словца и желания посудачить, замечу, природа обделила её талантами.
Думаю, это правильно.
Истинный талант – это дар Божий.
Он взращивается, затем процветает в объятиях добродетели. Вредный, злой норов сродни скверне, но никак не Божьему дару.
В силу выше перечисленных обстоятельств, чем старше становилась Лауренсия, тем больше она недолюбливала сестру. Сатанинские наклонности проявлялись в ней всё настойчивее, тем или иным образом, выдавая себя.
- Всё досталось Лауре, – сетовала и кипятилась она, уединившись в своей комнате, злобствуя, расшвыривала вещи по разным углам.
Так распорядилась природа, и с этим ничего нельзя было поделать. Лаура и во внешности обошла сестру.
Она была необыкновенно женственна, потрясающе красива, не по возрасту привлекательна. Лаура несла в себе дивное обаяние. И это не могло остаться незамеченным.
Во внешности Лауренсии было нечто отталкивающее.
Холодность, жёсткость, надменность, излишняя резкость были её неизменными попутчицами.
Лауренсия унаследовала грузную отцовскую фигуру, была резка в своём поведении и даже передвигалась по-мужски.
К удивлению, даже занятия танцами не нашли своего отражения в видимых изменениях в лучшую сторону, стало быть, не сыграли своей роли и не нивелировали эту генетическую особенность.
Зависть (бесов порок) закралась в её душу, нашла там пристанище, ядовитой змеёй притаилась, и девушка прикладывала большие усилия, чтобы встречаться с сестрой, как можно реже.
Её раздражало всё, даже мелочи.
Взять, к примеру, как грациозно Лаура вела себя за обеденным столом. Казалось бы, незаметная на первый взгляд деталь, а она говорила о многом.
Лаура, всем своим существом осознавала, что она дочь его и её Высочеств. Её сознание диктовало ей, насколько это ответственно. Поэтому, она во всём была скромна, сдержанна, в том числе, в своих желаниях.
Как-то, незадолго до бала отец принимал в доме высоких гостей. Среди них совершенно случайно оказался молодой знатный вельможа – герцог Зальвир де Люк.
Отец пригласил гостей в зал, попросил позвать жену, дочерей и представил их гостям. В глубине души он гордился своим семейством.
Лауренсия заинтересовалась молодым герцогом, не сводила с него глаз. Беседуя с ним, изо всех сил старалась заигрывать, что у неё получалось довольно – таки неуклюже, однобоко и смешно. Впервые молодой мужчина привлёк её внимание!
Она желала закрепить их знакомство и продолжить общение.
Ведь она привыкла, что любое её желание тут же исполнялось.
Пристально наблюдая за ним, вскоре она сделала для себя открытие, - молодой герцог (предмет её внимания) отдал своё предпочтение Лауре. Разве такое возможно?!
А, Лаура, ни сном, ни духом не ведая о внезапном увлечении сестры, мыслях герцога в отношении её самой, восприняла его визит точно так же, как присутствие других гостей и сопровождающих их лиц, не делая исключения ни для кого. Индифферентно, как сейчас принято говорить.
Она, действительно, не предала значения этой встрече.
Ещё не пришло её время, она была далека от подобных мыслей.
Для всего нужно созреть. И дело здесь не в возрасте.
Её нетронутая жизнью душа, пребывала в розовом сне.
Но, Лауренсия решила про себя, что не допустит, чтобы Зальвир де Люк достался Лауре, даже в качестве друга дома.
- Если не мне, стало быть, никому другому! - подумала она.
И, когда отец, в присутствии членов семьи и свиты, прощаясь с гостями, пригласил молодого герцога на бал, она тут же приняла решение, – под любым предлогом устранить Лауру, не допустить её присутствия на балу. У неё начал созревать план.
Ей не доставало одного – повода.
Накануне бала у родителей был запланирован визит.
Они собирались в гости. Лауренсия, в несвойственной ей манере крутилась, буквально, извивалась вокруг матери, наблюдая за каждым её движением.
- Доченька, что это с тобой сегодня? – спросила её Высочество мать.
Ты так весела, как никогда.
Лауренсия, дорогая моя, я очень рада таким переменам в твоём настроении. Поверь мне, тебе самой всё представится в другом свете, если ты будешь доброжелательна, приветлива к людям.
Ты ведь уже девушка и тебе пора следить за своим поведением, –советовала мать, обняв Лауренсию.
- Хорошо, сударыня – матушка, я постараюсь, – ответила ей Лауренсия, сделав понимающий и кроткий вид.
- Вот и ладно. Вот и замечательно, а то я вся извелась в думах о тебе, – поделилась, её Высочество, мать.
Беседуя с дочкой, мать достала громоздкую старинную шкатулку с драгоценностями (которую она получила по наследству от своей матери, а та – в свою очередь от своей) и стала примерять: браслеты, серьги, ожерелья.
Внимание Лауренсии приковало рубиновое колье: изумительно красивое, яркое, тончайшей работы старинного мастера.
