ПРОЛОГ
Поздним вечером только в одном окне корпуса командования отдела МЧС теплился свет от настольной лампы. Капитан Траугут — рослый крепкий мужчина — сидел, склонившись над листами бумаги, и что-то писал. Отложив ручку, он устало потянулся, неодобрительно покосился на большую кружку с остывшим черным кофе, но все же взял, отхлебнул, горестно скривился, однако допил.
Стопка аккуратно сложенных, приготовленных к проверке и подписи отчетов вдруг сама собой поехала, словно от неуловимого толчка. Капитан успел подхватить «беглецов», прежде чем они съехали окончательно и рассыпались по полу.
— Да ну, нах! — злобно проворчал Траугут. — И сквозняка-то нет, а предметы летают!
Он еще раз переложил бумаги, следя чтобы каждая оказалась именно в нужной последовательности. А то с дежурных станется перемешать и бросить! А ему потом разбирайся... Ну так и есть. Среди отчетов затесался листок, которого по идее быть не должно — заявка на дополнительный набор.
— Ну, в принципе тоже выход, — согласился с судьбой Траугут. — Сейчас заполню и на стол Алекс. Подпишет, у нас как раз есть вакантные места, но нет кандидатов! А те, что присылают... Да ну, нах!
«И чего звал, если сам справился? Вечно имя треплют без повода!» — повел крыльями невидимый демон. От поднятого им ветра стопка бумаги в очередной раз рассыпалась, листы заскользили по столу, спланировали на пол.
Траугут присел, собирая их и тихо, про себя, ругаясь на сквозняки.
***
Раннее утро застало Траугута за попыткой превратить новое пополнение в настоящих рейнджеров — три хлипких паренька с трудом выполняли примитивные команды, да еще и умудрялись путать право и лево, регулярно сталкиваясь. «Обнять и плакать», — тоскливо подумал он.
Иногда капитан оборачивался на облитый рассветным золотом административный корпус. То, что за ними сейчас наблюдает начальство, он ощущал спиной и всем, чем только можно — Алекс Райт тоже не обрадовало пополнение. Но других не было.
Траугут поднял руку, помахал, приветствуя. Увидел, как качнулась штора — Алекс отошла от окна.
Майор — высокая мулатка лет сорока в камуфляжной униформе с майорскими звездами на погонах — вернулась к столу, поправила медную табличку с гравировкой «Начальник отдела МЧС города и округа Эджинг майор Алекс Райт» и взяла поданную капитаном заявку. Прочитала. Посмотрела в сторону окна — ну пришлют еще одних, таких же... что это изменит? Или, может, повезет? Подписанную бумагу забрала секретарша, отправит с прочей корреспонденцией. Люди нужны, как воздух, прорывы все чаще...
Ночь не принесла ей отдыха — под глазами темные круги, заметные, несмотря на темную кожу, между бровей залегли морщинки.
Пять лет назад их мир перестал быть прежним и понятным. Да что говорить, он вообще едва не погиб. Ученые, в своей извечной тяге к неизведанному, перестарались — что-то напортачили с геомагнитными и прочими полями, устроили самый что ни на есть Апокалипсис. Или как его сейчас называют — Прорыв. Да, вот так, с большой буквы. Из образовавшихся порталов в их мир устремились жуткие хищные твари. Искать у незваных гостей разум даже не пробовали, потому что они оказались крайне агрессивными, а люди интересовали их исключительно как пища.
Все же умные люди в правительстве сидят, если сумели договориться с соседями в самом начале, когда только случился Прорыв. Объединить армии против общего врага, найти способы борьбы... И самое главное — не допустить погромов. Ведь были попытки найти виновных, а не найти, так назначить. И кого? Ученых, конечно! Это же они открыли «врата ада», как высокопарно провозглашали самозваные проповедники, собирая испуганных людей в озверевшие толпы.
Человечество и так оказалось отброшенным на сто лет назад — появление порталов заставило отказаться от авиации, ракет, кораблей. Ведь чем крупнее были объекты, тем более крупные твари лезли из ближайших порталов.
С трудом, но объединенными силами людям удалось организовать оборону. Регулярные войска сдерживают пришельцев, которые вначале прорвались в моря и океаны и прижились там, а теперь активно лезут на сушу. А они, части Министерства Чрезвычайных Ситуаций, сражаются с ними в глубине материков. Кстати, система прохождения сборов, когда отбывшие всеобщую повинность бойцы МЧС в экстренном случае очень быстро могут быть направлены в места катастрофы, тоже придумана учеными.
«А порталы в нашем округе уже каждую ночь возникают в трех-четырех местах. Прав Матиуш. Надо писать рапорт о дополнительном наборе, — приняла решение Алекс. — Имеющимися силами с угрозой не справиться. Особенно сейчас, когда активность порталов усиливается и есть опасность массового прорыва, как это случилось три года назад. Тогда пришлось задействовать армию, тяжелое вооружение. Были жертвы среди гражданских. Много жертв…»
***
На тёмном небе праздничной гирляндой повисли первые звезды. Тихо потрескивал огонь, доедая остатки газеты и тонкие сухие веточки. Но вот настроение у сидящей у костра компании было не праздничное, а скорее унылое. Три парня, один из которых был несколько старше, и две девушки мрачно пялились в огонь, гоняя по кругу бутылку кофейного ликера.
— Жопа мира! Они сказали — это вместо практики? И папаша уперся, мол, это сделает из меня мужчину! Да я специально пошел в МЧС, думал, что он меня к себе в офис заберет! — Генри сердито пнул выпавшую из костра головню.
— Меня тоже предки бортанули! Ну можно же было подмазать, чтобы тут оставили. А им денег жаль. А что я там целых полгода делать буду? Там не то что нормального мужа не найти, там даже пойти некуда! — пухленькая Фиби мрачно шмыгнула носом.
Компания дружно посочувствовала.
Спустя ещё пару бутылок ликера в головы уже нетрезвых студентов закралась идея нового развлечения.
— Может, ну их нах, эти сборы?
— О! Точно! Великий студенческий бог Данунах нам в помощь! Давайте молиться! — Лотта манерно сложила ладони и закатила глаза.
— А он точно бог? Не демон?
— Ой, а Вилли с филологии рассказывал, что у них новенький, так он говорит — у них, в Шалиссе, какую-то богиню Халяву зачетками ловят. — Фиби таинственно приглушила голос: — Она на экзаменах помогает, если не выучил.
— А как ее ловят? — живо заинтересовался Генри.
— Там как-то специально зачеткой махать надо... И говорить что-то, вроде: приди, прилетай... — сбивчиво принялась вспоминать Фиби, но Артур решительно вмешался:
— У вас же не экзамен, а сборы. И Халява эта, она же из Шалисса, с чего бы ей к нам прилетать?
— Ну... Ладно, давайте своего вызывать, — тут же согласилась девушка.
Нетрезвая компания погрузилась в обсуждение деталей и подробностей, вспоминая все известные ритуалы и обряды. Парни корчили страшные рожи, девушки хихикали, обсуждая, надо или не надо чертить схему призыва и нужны ли специальные свечи.
— Вальпургиева ночь... — зловещим шепотом провыл Квентин. — Ведьмы и демоны получили власть над миром.
— Ой, все! — не дала разгуляться его фантазии Лотта. — Нам не нужны ведьмы, хватит и одного демона.
— Конечно, ведьм у нас своих две, — заржал Генри, тут же получил от Фиби по плечам сумочкой и под общий смех дурашливо повалился на землю, дрыгая ногами.
— Я читал, что для выполнения желаний нужно было принести в жертву черного петуха или кошку. — Артур задумчиво крутил в руках свой навороченный телефон последней модели.
Эту компанию великовозрастных балбесов ему, как куратору, предстояло сопровождать на сборы. И они надоели ему хуже горькой редьки еще до выезда в этот самый Эджинг. «Присмотрите за ними, вы же опытный рейнджер. — Артур поморщился. — Опытный... Конечно опытный, я честно свою повинность отбыл. А эти... мажорчики хотят все и задаром. Но отвертеться не получилось, не хотелось осложнять отношения с научным руководителем. Ну так хоть развлечься можно, пока дома. Там-то не до развлечений будет. Уж я-то знаю».
— Где мы тебе кошку найдём! — Девушка обвела рукой пейзаж. — А петуха если только по запчастям собирать из полуфабрикатов!
— Фарш невозможно провернуть назад, и мясо из котлет не восстановишь, — дурачась, пропел Квентин. — Главное не буква, но дух! Предлагаю вырезать жертву из газеты. Мне как раз сунули, бесплатную, с работой.
Фиби откопала в сумочке маникюрные ножницы и работа закипела: Артур выкладывал из еловых веток звезду и круг, Генри поставил в центр схемы пустую консервную банку, Лотта помадой нарисовала на газете силуэт сидящей кошки, который немедленно был раскритикован как «Чё она такая няшная?» Отобрав помаду, Квентин старательно воспроизвел виденный в телефильме знаменитый образ «черной кошки». Коллективный разум признал эту попытку более удачной.
Наконец, ценой трех изрезанные листов, двух уколотых до крови пальцев и нескольких метров нервов, жертвенная кошка была готова. Несчастную жертву оригами с помадной надписью «черная» рассмотрели при скудном свете костра, признали «как живой» и, за неимением ножа, проткнув теми же ножницами, дружно затянули: «О, великий бог, или демон, Данунах! Избавь нас от мерзких сборов в Эджинге, пошли туда кого-нибудь другого, кого не жаль. А нас оставь тут!»
Бумага упорно не хотела гореть и её сдобрили остатком ликера. Проплясав вокруг горящей в банке газеты несколько кругов, молодежь все-таки развеселилась. Попадав на траву, отдышавшись и отсмеявшись, решили возвращаться в город.
***
«Если есть вызов, то можно ответить, а можно и не отвечать». Древний демон прислушался. Ну как только не произносили его имя. С другой стороны... это может быть интересно и весело. Как любой, имеющий к науке отношение, он знал, задачу можно решить тремя путями: правильно, неправильно и по-студенчески. Последний путь ему был ближе всего.
— Ладно, — согласился он, шагая на слабый писк криво изображенной схемы призыва, — посмотрим, кто там угощает... то есть, вызывает. По делам воздастся.
***
Когда компания ушла, в ближайших кустах загорелись яркими точками красные глаза. А потом оттуда с хрустом выломился почти нормальный мужик — слегка помятый, покрытый татуировками и очень недовольный.
— Газета! — пробормотал он, протягивая руку к пеплу. Сгоревший лист послушно восстановился и лег в ладонь. — Ну спасибо, что селедку в нее не заворачивали. А вот кровь — это хорошо... Значит, ехать не хотите и газетку мне, как бомжу какому-то?! Хоть бы закуси отжалели! Ну, ладно, оставайтесь. Что у нас тут? Требуются сантехники, электрики, медсестры и... Это что за фигня? Ладно, будет цветы продавать. Она же девочка? А то сходить некуда! Я вам схожу... к шефу!
Демон дочитал газету, скомкал ее и бросил на землю. У его ног возник черный котенок с белой звездочкой на груди. Данунах наклонился, подобрал крошечный пищащий комочек, который на его широкой ладони выглядел совсем уж малюсеньким, осторожно почесал когтем за ушками, прислушался к тихому довольному урчанию.
— А знаешь, блоха, мне пришла в голову потрясающая идея! Я и свое дельце проверну, и заказ выполню. Будет им замена. А ты — приглядывай. Раз уж тебя мне пожертвовали, так и быть, принимаю. Живи.
ГЛАВА 1. В ОБЩЕМ, ВСЕ УМЕРЛИ
Извержение вулкана началось внезапно. Даже прославленные сильнейшие маги не сумели предсказать его. И какой же чудовищной силы оно было! Вулкан спал уже почти две тысячи лет. Проснулся. Землетрясение в один миг разрушило часть зданий в городе. По земле побежали трещины, которые становились все шире и шире. Над вершиной горы взметнулся столб пепла, который разрастался с каждым толчком. Совсем скоро к нему прибавились багровые всполохи, начали вылетать раскаленные камни.
Рерик Исгард, ледяной дракон, старший сын главы клана, и двое его братьев встали плечом к плечу на пути изливающейся из жерла лавы. Они замораживали реку из расплавленного камня, выстраивая заслон на ее пути. Нельзя было допустить, чтобы огненный поток добрался до города быстрее, чем из него эвакуируют всех людей. И что за блажь — селиться на склоне вулкана? Все так были уверены, что Эйралатетль уснул уже навсегда...
К ним подлетела Мэрит — молодая драконица из огненных. От их магии сейчас было мало толка, поэтому они вывозили людей. Зависнув рядом с ледяными, она прокричала:
— Мы не справляемся! Слишком многие пострадали от землетрясения. Приходится разгребать завалы, чтобы вытащить тех, кто еще остался в живых.
Но Мэрит не рассчитала и оказалась слишком близко от жерла. Очередной мощный выброс порции пепла и камней едва не стоил ей жизни — вулкан, казалось, плюнул в наглую ящерицу расплавленными камнями. Рерик метнулся к ней и резким толчком отшвырнул в сторону, но раскаленная лава достала его, залепив правое крыло и мгновенно спалив и прочные перепонки, и кости. Дракон с истошным криком рухнул на склон и покатился вниз, ломая и второе крыло.
Свалиться в огненную реку ему не дал младший брат, остановивший его просто каким-то чудом. Рерик с трудом встал на подгибающиеся лапы. В глазах брата застыл ужас, Мэрит бестолково переминалась позади него.
— Прости, Рик! Вечно из-за меня страдаешь ты, — начала огненная, но Рерик оборвал ее.
— Прекрати! Я не собираюсь выяснять отношения по не знаю какому кругу! Тем более здесь и сейчас. — Драконица опустила голову. Рерик повернулся к брату: — Ничего, мы еще потягаемся. Летите в город, оба! И ее забирайте, — скомандовал он. — Я прикрою. Как освободитесь, поможете. Главное сейчас вывезти всех. Или хотя бы как можно больше.
Братья нехотя кивнули увенчанными рогами головами и взмыли в раскаленный воздух.
— Прости за все... — пробормотала огненная и последовала за ними.
Рерик проследил за удаляющимися братьями и той, которую когда-то любил, которую называл своей невестой. Пока она не заявила, что Исгард слишком холодный и выбрала в спутники дракона своей стихии.
— Да, холодный! — прорычал Исгард, забил обломками крыльев, поднялся на задние лапы и выбросил струю ледяного воздуха, охлаждая лаву и заставляя ее застыть. — Потому что привык отвечать за всех и за все! А это требует хладнокровия и ясного мышления! — Еще одна ледяная струя, и еще один гребень лавы застыл препятствием на пути огненной смерти. — Да будь оно все проклято! — рявкнул он. — Только бы продержаться еще немного! Дать время тем, внизу, спастись. Увезти детей.
Ему, лишившемуся крыльев, уже не уйти. Но свой долг он выполнит до конца. Над вулканом диковинным цветком заклубился багрово-черный столб раскаленного пепла, смешанного с брызгами лавы. Рерик изучал приближающуюся смерть с философским взглядом истинного дракона и короля этого мира — они владыки, им положено править и умирать за всех. И пусть его жизнь была слишком коротка для дракона, ему не в чем упрекнуть себя. Ни за один год из полутора тысяч ему не было стыдно, ни один не был прожит впустую.
