Глава 1. Тиор. Находка
Пески пели. Бледно-бежевые, почти белые барханы, казалось, дымились. Свистящие и шелестящие звуки складывались в общую мелодию, которая была похожа то на тонкий писк, то на орган, то на вой или рев какого-то чудовищного зверя. Из-за этого феномена сама пустыня носила название Поющей. Ходили легенды, что это голоса душ тех, кто погиб в этих местах.
Багровый диск Оллара только-только показался над горизонтом, окрашивая пески розовым с фиолетовыми тенями. Пройдет совсем немного времени, и здесь воцарится жара, убивающая все живое, не успевшее скрыться от палящих лучей.
Между дюн вилась аккуратная цепочка крупных округлых следов. Пустынная кошка-рэйса, достигающая в холке середины бедра взрослого мужчины, с песочного цвета шкуркой, острыми ушами с длинными черными кисточками торопилась вернуться к себе, пока не началось пекло. Она взбежала на вершину одного из барханов и остановилась, настороженно принюхиваясь. Длинный хвост с черно-белым кончиком нервно подрагивал — идеально выглаженный ветрами гребень бархана был смят. Рэйса подошла ближе, повертела головой, прислушиваясь, глянула вниз. Подветренный склон тоже оказался взрытым, словно по нему скатилось что-то крупное. У подножия, в ложбинке между двумя горами песка обнаружилась куча тряпья, из-под которой торчали ноги в мягких сапогах. Как сюда попал этот человек было непонятно, следов, кроме разрытой верхушки бархана и склона, не было. С неба он, что ли, упал?
Влекомая любопытством Рэйса, заложив приличный крюк, приблизилась к лежащему, потянула носом. Определенно, человек был еще жив. Слабо, но дышал. Запах же крови она почуяла еще издали, значит, человек ранен. Когда он пошевелился, кошка испуганно отпрянула, но убегать не стала. Высунувшаяся из-под широкого темного плаща рука с длинными тонкими пальцами загребла песок, человек попытался подняться и даже смог встать на четвереньки, но тут же со стоном упал. Капюшон сполз в сторону, открывая абсолютно лысую голову, покрытую сложным узором татуировки, и удлиненные острые уши.
Эльф? Рэйса села, постукивая хвостом. Но разве бывают лысые эльфы? Конечно, она еще молода и видела не так много представителей Пришедших Со Звезд, но у всех, виденных ею, были густые длинные волосы. Такого она видела впервые.
Рэйса припала к песку и стала подкрадываться к странному эльфу, чтобы рассмотреть его получше. Увы, он лежал, практически уткнувшись лицом в сгиб локтя. Она позаглядывала и так, и этак, потом фыркнула. Эльф как эльф, красивый. Интересно, какого цвета у него глаза? Но они были закрыты, а лезть лапами не годится. Она муркнула, чтобы привлечь его внимание. Сначала тихо, затем громче. Никакого ответа. Кошка снова села, рассеянно почесала за ухом задней лапой. Ну и что с ним делать?
Мимо рэйсы промчалась ящерица и кошка встрепенулась. Совсем скоро Оллар поднимется над барханами, и этот странный эльф просто погибнет от испепеляющего зноя. Она подошла, ухватилась зубами за край капюшона и попыталась тащить его за собой, но вскоре выплюнула тряпку — эльф был слишком тяжелым для нее, да еще норовил зарыться лицом в песок. Тогда рэйса осторожно повернула лапой его голову, чтобы песок не попадал в нос и в рот, и натянула на голову капюшон, чтобы защитить от палящих лучей Оллара. Кошка прислушалась и принюхалась, чтобы убедиться, что поблизости нет других хищников, кроме нее, затем взбежала на вершину бархана, осмотрелась вокруг, глянула еще раз на эльфа и понеслась длинными пружинящими скачками в сторону, противоположную восходу.
Находка:
***
В двух милях от того места, где рэйса нашла эльфа, на берегах озера Инчи раскинулся оазис, носящий то же имя и принадлежащий оборотням. Кошка промчалась между глинобитных домов и влетела в один из них, едва не сбив с ног старушку, которая как раз собиралась выйти.
— Марида! — воскликнула та, едва не шлепнувшись на пол. — За тобой, что, пустынные духи гонятся?
Рэйса перекувыркнулась через голову и превратилась в невысокую молоденькую девушку, почти подростка, смуглую, желтоглазую, с длинной черной гривой и торчащими из нее кошачьими ушами все с теми же кисточками.
— Бабушка Шаидэ! Я эльфа нашла! — схватила она старушку за руки.
— Эльфа? — недоверчиво переспросила та. — Где это?
— Недалеко. Пару миль всего. Он без сознания. И ранен! — зачастила девушка. — Ему нужно помочь!
— Вечно с этими Дивными хлопот не оберешься, — проворчала старая Шаидэ.
— Бабуля, он необычный. Я таких и не видела никогда, — не унималась юная рэйса и с победным видом добавила: — Он лысый!
— Эльф? Лысый? — Старушка даже перестала упираться и позволила вывести себя из дома. — Ты ничего не напутала?
— Точно-точно! — энергично закивала Марида. — Я сама своим глазам не поверила. А тут смотрю, правда — голова голая, как коленка. И вся в татуировках. Черные такие. А на руке нанесен защитный браслет Эйду, только он наполовину почернел. И еще знак Оллара на тыльной стороне ладони — золотой с серебряными лучами.
— Великая Праматерь! — Шаидэ схватилась за сердце. — Быть того не может!
— Чего, бабушка?
— Неважно. Позови Нарса. Седлайте кхаранов. Да поживее!
Старушка снова нырнула в дом, а Марида помчалась к загону, в котором лежало десятка два здоровенных ящеров. Там оказался и ее старший брат Нарс. Быстро протараторив ему о своей находке, она попросила помочь ей оседлать кхаранов. Затейливо свистнув, Нарс — рослый парень со стянутыми в узел черными, как и у Мариды, волосами и украшенными кисточками ушами — дождался, когда к ним подойдут два больших ящера со светлой серо-коричневой чешуей, накинул уздечку на одного из них, взгромоздил на его спину седло на двоих всадников и вручил повод сестре. Потом точно так же оседлал второго кхарана, как раз к приходу Шаидэ. Парень помог старушке взобраться на ящера, Марида сама вскочила в переднее седло, гикнула и взмахнула поводом. Кхаран рванул вперед со всех своих лап, не дожидаясь, когда его шлепнут. Нарс только фыркнул, взлетел на своего ящера и поспешил за ними.
— Ох, суматошная! Да куда ж ты так гонишь-то его? — вскрикивала Шаидэ, едва не свалившаяся с кхарана, когда он галопом взбежал на гребень бархана.
— Держись, бабушка! — бросила Марида через плечо.
Нарс с трудом сдерживался, чтобы не расхохотаться — негоже смеяться над почтенной и уважаемой шаманкой.
Через несколько минут они были на месте. Брат с сестрой легко спрыгнули на песок, помогли спуститься Шаидэ, которая тут же посеменила к так и лежавшему на песке эльфу. Видимо, он снова пытался встать, потому что капюшон опять открывал его голову, и бледная кожа уже успела слегка покраснеть под начинавшими набирать силу лучами светила.
— Ох, что же с тобой сталось, Скиталец? — пробормотала старушка и откинула в сторону широкий плащ, скрывавший фигуру эльфа.
Его левая рука была неестественно вывернута, и острые отломки костей торчали из кровоточащей рваной раны. Кроме того шаманка обнаружила треснувшие ребра и вывихнутую ногу. Когда она положила руку на замысловатую татуировку на его голове, ее ладонь ощутимо стало покалывать, а сам узор слабо засветился мертвенно-зеленым. Эльф застонал и открыл глаза. Шаманка охнула — глаза его были полностью белыми, без малейшего намека на зрачки.
— Ослеп! — сдавленно воскликнула она и прошептала, убирая руку с его головы: — Тише, тише! Сейчас станет легче. — Она затянула речитативом заклинание, проводя ладонью по его травмам. Затем легко коснулась пальцами его лба и приказала: — Спи! — Эльф глубоко вздохнул и закрыл глаза. Шаидэ сноровисто наложила повязки, сложила в сумку принадлежности. — А теперь, ребятки, надо погрузить его на кхарана.
Крепыш Нарс легко поднял рослого эльфа на руки, Марида подвела поближе его ящера, заставила его лечь, чтобы брату было удобнее взобраться в седло со своей ношей. Нарс устроил раненого в переднее седло, сам уселся позади него и, обхватив одной рукой, другой взял повод. Марида и Шаидэ тоже заняли свои места на втором кхаране, и всадники осторожно, чтобы не сильно трясло, направились к оазису.
Глава 2. Лиэль. Проклятие
Человеческий мир всегда состоял из войн. Бесконечных, кровопролитных, полных боли, предательств, не исполненных обещаний и не сказанных слов — как ненависти, так и любви. Одни войны кончаются, начинаются другие. Одни сражения выигрывают, проигрывая другие.
Княжество Драгхан озарило рассветом и, несмотря на раннее утро, перед воротами уже толпились экипажи. Купцы, путники и крестьяне, везущие дань, столпились на длинном мосту, опущенном через ров, и ждали пока их впустят. Стража никуда не спешила — каждый, въезжающий на территорию замка, проверялся тщательным образом, и его сразу сопровождали куда следует, чтобы непрошеные гости сами не бродили по владениям.
Становилось все жарче, лошади начали хотеть пить, а те из ожидающих входа, что были в этих краях первый раз, ворчали, глядя на массивные ворота.
— Что они там прячут, замок из золота? — проворчал бородатый мужчина, оглядываясь на свою повозку с фруктами. — Меня любые богатства и тайны волнуют меньше, чем тот факт, что здесь скоро к черту все завянет!
— Аккуратность князя можно понять, — донеслось покашливание старика с соседнего экипажа.
Мужчина повернулся — справа от него в телеге, запряженной ослом, ехал закутанный в синие полотна старик. Его телега была заставлена сундуками, была даже связка книг и какие-то травы в корзине.
— Что, старик, не первый раз тут?
— Нет, впервой, жажду видеть виды, которые открываются с башни, — улыбнулся таинственный старец. — Но я знаю, куда и зачем еду. А ты?
— Я подменяю отца. Он раньше ездил сюда и каждый раз жаловался на проклятую очередь. Вот настал мой черед стоять тут на жаре.
— Раньше господа были слишком дружелюбны, пришло время быть аккуратнее. Однако, они спохватились поздновато.
— Здесь что-то случилось? — Мужчина с интересом разглядывал гостя. Хоть он сам и вырос в здешних краях, но не слышал никаких ужасных историй о княжеском роде, и даже если старик сейчас расскажет какую-то небылицу — беседа скрасит оставшийся час ожидания.
— Говорят, что князь человек чести, — начал старик.
— Да, я это слышал.
— Так вот, это похвально. Ни одно обещание не давалось им просто так, ни одно слово не пропадало в толще других. Но в последней войне всем было не до обещаний.
— Куда уж! — Мужчина покачал головой.
Последняя война в этих окрестностях случилась из-за набега чужаков через горы. Не впервой, но в этот раз они были готовы взять приглянувшиеся им земли любой ценой. Спокойствие княжества было отвоевано, но сколько людей полегло, сколько деревень было сожжено!
— Да, только не все обещания можно забыть. В одной из деревушек после набега было уничтожено все. Огонь стер с лица земли дома и людей, и уцелело всего пара домов. В одном из них князю послышался плач младенца. — Старик вздохнул, вспоминая историю, которую, очевидно, сам услышал от кого-то однажды. — В доме он нашел женщину с сыном. Она умирала, но ребенок был здоров и плакал. Одним Богам ведомо, как они остались незамеченными. Князь хотел забрать ребенка, чтобы не оставлять его смерти, и умирающая мать заставила его пообещать, что сын ее будет защищен, накормлен, и никому не отдан в обиду.
— Что, проворонил князь ребенка-то? — догадался мужчина, отбирая в куче яблок одно, поспелее, и смачно откусывая кусок.
— Проворонил. Отдал. Война была в самом разгаре, и в затишье, когда обе стороны отдыхали, к нему явился горный шаман. Какой-то старик из вражьего племени, черный, страшный, в шкуру одетый. Сказал, что они отступят, если князь Драгхан ему кое-что отдаст.
— Младенца попросил? — Мужик покачал головой. — Ну, сказка так сказка.
— Сказка или нет, отдал князь ему ребенка. Все одно за ним в войске присматривать некому было, а тот, как от матери был отлучен, так орать не прекращал, так что вся округа слышала. А как только шаман ребенка на руки взял, так тот сразу затих.
— А война что, прям после этого и завершилась?
— Говорят, вскоре. Ушел обратно горный народ.
— Невелика цена победы.
— Для кого как. Слышал ли ты, через несколько лет, когда у Драгхана родилась дочь, что случилось? Конечно, не слышал... — Старик раскашлялся. Видно было, что ему долгие беседы даются непросто. — Князь славился гостеприимством и каждый, кто просил у его ворот милостыню, получал чашку супа и хлеб. Казна не обеднеет, но зато уважение возрастает во стократ. Однажды к нему снова постучался нищий. Сказал, что хочет увидеть князя. Привели его стражники в залу, где как раз пир был. Была там и княгиня с княжной в люльке.
Ворота заскрипели и открылись, прерывая беседу, во двор прошла следующая повозка, и все подогнали своих лошадей поближе.
— Ну, так что путник?
— Что путник... Путник вдруг вышел в центр залы и сказал князю, что тот слова не держит. Такое серьезное обвинение! Сказал, что отдал тот младенца, которого беречь и хранить обещал, а значит, род его — род бесчестных лжецов. Оскорбился князь и ответил, что род его честен и в войне победу принес. Стража уже схватила непрошенного гостя, чтобы вышвырнуть прочь, но тот крикнуть успел: «Раз привык ваш род жить по-змеиному, обещания лживые шипеть языком своим, то что станет с вашим княжеством, если будет править над вами змей?» Да и бросил что-то в сторону люльки с княжной и добавил: «Как покроет шкура змеиная всю ее кожу, то обратится она змеей». Уволокли его из зала и в темницу бросили, но сделанного не воротишь ведь.
— Ворожба? — Мужик отбросил в сторону хвостик от яблока. — Так я и знал, что не обойтись без легенд о проклятиях.
— Легенда то или нет, но говорят, что когда в этот вечер купали княжну, то на груди у нее змеиная чешуйка сверкнула. С тех пор с каждым днем их больше становится. Говорят, уже одеждой не скроешь, как ни старайся.
— Славная история. Видать теперь каждого проверяют, чтобы еще какую заразу в дом не занесли, — хмыкнул мужик.
Ему не верилось в такую историю — какая там магия? Война была и закончилась она, унеся с собой тысячи жизней. Как могло все это случиться из-за какого-то младенца? А проклятие змеиное? Чушь, да и только. Но сказка получилась славная.
Очередь подходила к концу. Следующим должен был заехать во двор старик на своей повозке. Ослик нервно дергал ушами, переступая с ноги на ногу.
— А сам-то ты откуда историю эту знаешь, а, старик? — поинтересовался крестьянин.
— Я целитель и еду лечить княжну.
Ворота снова отворились со скрипом, и, подхлестнув своего осла, старик проехал мимо озадаченного собеседника и исчез во дворе замка Драгхан.
Княжна Лиэль:
Глава 3. Тиор. Шаманка
Шаманка Шаидэ:
