Корделия сбрасывает звонок. Катрин хватается за сердце. Камилла вскакивает и начинает бегать по кухне. Кеша приосанивается. Мартин отвешивает ему подзатыльник.
Корделия (замогильным голосом):
— И это еще не все.
Катрин (закатывая глаза):
— Как? Это не конец? Я больше не выдержу.
Корделия:
— Что ж поделать, мама, реальность, она жестока и беспощадна.
Убирает видеофон и достает свой портативный терминал. Активирует и вытаскивает вирт-окна одно за другим.
Корделия:
— Штраф за незаконное пользование летающим средством. Штраф за нарушение правил воздушного движения. Штраф за нахождение без маски в общественном месте. Штраф за распитие спиртных напитков в неположенном месте. Штраф за нарушение режима тишины. Штраф за мелкое хулиганство. Штраф за большое хулиганство. Штраф за приставание к лицам обоего пола. Штраф за танцы в голом виде на подоконнике. Штраф за попытку совокупления со статуей в парке.
Мартин в изумлении смотрит на Кешу. Кеша делает невинные глаза.
Мартин:
— Тебя заглючило, что ли?
Кеша:
— Это клевета. Не было такого.
Корделия:
— Продолжать? Там еще 27 пунктов.
Камилла:
— А с кем или чем он еще, кроме статуи, пытался совокупиться?
Корделия:
— Тебе лучше не знать. (Мартину) И сколько получилось в итоге?
Мартин:
— 27 тысяч единиц и 36 центов.
Корделия:
— А учитывая те 25 тысяч, которые я отдала дядюшке Георгу?
Мартин:
— Итого 52 тысячи 36 центов.
Корделия:
— А сколько стоит новенький, девственный Irien-69?
Мартин:
— В момент выхода на рынок 30 тысяч. Сейчас уже дешевле. За червонец можно найти. Подержанного.
Корделия:
— А если мы еще прибавим ко всему этому моральный ущерб…
Катрин:
— Ты… ты всегда была меркантильной!
Корделия:
— А я могу еще и на счетчик поставить. (Берет молоток для отбивки мяса и ударяет по разделочной доске) Итак, суд принял решение. Общественно-полезные работы до конца карантина. В полном соответствии с допрыжковой мифологией.
Сцена третья
Снова кухня в квартире Корделии. На полу печальный и понурый сидит Кеша. Перед ним два ведра. В одном картошка, в другом — вода. Кеша чистит картошку самым архаичным способом — ножом. За процессом наблюдает Мартин.
Мартин:
— Как закончишь, будешь полы мыть. Шваброй.
Кеша (робко):
— Я не умею.
Мартин:
— Ничего. Я тебе учебный фильм покажу. Называется «Технология очищения полов в допрыжковую эпоху человечества». Тебе понравится.
Прода от 27.09.2021, 11:40
Глава 11. День девятый
Планета Новая Москва. Квартира Корделии Трастамара. Ночь.
Сцена первая
Где-то в недрах квартиры из дверей гостевого туалета выскальзывает тень. Боязливо замирает, прислушивается. Не уловив угрожающих жизни звуков, перемещается к ближайшему укрытию. Снова замирает. Снова прислушивается. Снова перемещается. Не только прислушивается, но и выглядывает. Возникшая на манер перископа голова поворачивается то в одну сторону, то в другую. Снова ничего угрожающего и подозрительного. Тень по-пластунски двигается дальше. Следующее укрытие. Те же предосторожности, возникшая из-за укрытия голова, поза медитирующего суслика. Прислушивается. Тишина. Тень втягивает перископ, то есть голову, и продолжает свой путь в той же плоскости, живо перебирая конечностями. Путь лежит на кухню.
Проникнув в желанное помещение, тень крадется к холодильнику. Священный идол ночных жрецов возвышается таинственно фосфоресцирующим монолитом. На дисплее высвечиваются температура и список продуктов. Список длинный. Тень эволюционирует до прямохождения и пристально его изучает. Первые же строки вызывают обильное слюноотделение и вселенскую тоску. Издав не то стон, не то всхлип, тень делает попытку нарушить целостность монолита, то есть открыть массивную дверцу. Дергает. Дверца не поддается. Дергает снова. Тот же результат. После третьей попытки на дисплее высвечивается издевательская надпись:
Поганца не кормить. Он наказан.
Корделия
P.S. Введите пароль. У тебя три попытки, октопоид.
Мартин
На дисплее вспыхивает строка, требующая не менее двадцати знаков. Тот, кого назвали октопоидом, в тихом отчаянии сползает на пол. Но тут же встряхивается, достает какую-то прямоугольную светящуюся штуковину с антенной и начинает тыкать в нее пальцами. Потыкав, вопрошающе смотрит на холодильник. Никакой реакции. Снова тычет. Снова неудача. После пятой попытки начинает жалобно поскуливать.
В дверях кухни появляется еще одна тень. Прислоняется к косяку, скрещивает руки на груди, но никак не обнаруживает своего присутствия. Неудачливый взломщик, поскулив, снова набирает какие-то цифры. Тень у двери врубает инфракрасное зрение. Кухонная мебель начинает инфернально светиться. Застигнутый врасплох пришелец мечется по кухне и заползает под стол. Красноглазая фигура не спеша, в развалочку, движется к брошенной «отмычке», подбирает ее и пренебрежительно рассматривает. Потом заглядывает под стол.
Мартин:
— Новый анекдот «Irien–хакер». Я вот все думаю, а где у тебя разум-то зародился? У тебя же органа соответствующего нет. Вылезай, бить буду.
Кеша (из-под стола):
— Что, так сразу? А поговорить? А конфеты, букеты, рестораны? Так с порядочными Irien'ами не поступают.
Мартин:
— Конфеты, букеты, рестораны у нас с тобой уже были. Пора переходить к главному.
Кеша:
— А, может быть, в кино сходим?
Мартин:
— Нет.
Кеша:
— А в театр?
Мартин:
— Нет.
Кеша:
— Что, совсем без культурной программы?
Мартин:
— Совсем. Грубо, примитивно, брутально. Вылезай.
Кеша (неожиданно покладисто):
— Ладно. Я люблю, когда жестко.
Вылезает из-под стола и принимает кокетливо-застенчивую позу.
Мартин:
— Вот как тебе не стыдно? Ты же здоровый киборг. Тебе работать надо. А ты ведешь себя как…
Кеша (еще более кокетливо):
— Как кто?
Придвигается к Мартину. Мартин отодвигается.
Мартин:
— Э, ты чего?
Кеша:
— Ну ты же хотел?
Мартин:
— Чего хотел?
Кеша:
— Осуществить свои тайные желания.
Мартин:
— А у меня есть тайные желания?
Кеша (с влекущей хрипотцой):
— Конечно, есть. Они давно живут в тебе, крепнут, прорастают, плодоносят, но ты сам себе в них не признаешься. Тебе трудно. Ты бежишь от них, прячешься. Ты же весь такой гетеро упертый, такой мужественный, весь такой цисгендерный.
Мартин:
— Какой, какой?
Кеша (нетерпеливо):
— Цисгендерный.
Мартин:
— А что это значит?
Кеша:
— Ну это когда твоя гендерная идентичность совпадает с твоим биологическим полом.
Мартин (озадаченно):
— А что, разве бывает как-то по-другому?
Кеша:
— Ты еще и отсталый. Но я тебе помогу.
Мартин:
— Это как же?
Кеша:
— А вот, смотри.
Извлекает из кармана красный лифчик Корделии, который выиграл у Мартина в покер.
Кеша:
— Я могу его надеть. И даже голос изменить. Вот так. (Говорит голосом Корделии) Мартин, сокровище мое, иди ко мне. Иди, мой маленький, иди ко мне, мой плюшевый медвежонок.
На какое-то мгновение кажется, что потрясенный до глубины души Мартин готов поддаться. Он делает шаг вперед, еще шаг… Кеша призывно улыбается. Затем Мартин вдруг совершает молниеносный бросок и… утыкает Кешу мордой в пол.
Мартин:
— Ты прав. У меня действительно есть тайные желания. И одно из них давно меня мучит. Догадываешься, какое?
Кеша (придушенно):
— Какое?
Мартин: А то самое, которое зародилось во мне в тот день, когда я впервые увидел тебя за этим столом. Ты сидел в моей футболке, в моих джинсах и жрал мой торт. Едва я тебя увидел, как я сразу понял, чего хочу! Я ощутил трепет, зуд в некоторых частях моего тела и на меня снизошло — вот он! Вот он, предмет моих желаний! Вот он, объект моих страстных дум и влечений. Мой единственный и неповторимый, тот, с кем я испытаю наивысшее наслаждение, на ком я испробую, наконец, тот прием…
Кеша (судорожно пытаясь вдохнуть):
— К… какой прием?
Мартин (наклоняясь к самому уху Кеши, очень интимно):
-…который мне показал Дэн. По сворачиванию шеи наглым, болтливым Irien'ам.
Кеша (еще более придушенно):
— Не надо, я больше не буду…
Мартин (еще более интимно):
— Знаешь, сколько раз я это слышал?
Кеша:
— Это последний… честное слово…
Мартин: И лифчик отдай.
Кеша:
— Я его на место положу, чес-с-сно…
Выдержав воспитательную паузу, Мартин ослабляет хватку. Кеша обиженно всхлипывает.
Кеша:
— Гад! Сволочь! Мало того что перловкой кормит, так еще и холодильник запаролил.
Мартин:
— Так распаролил бы. Чего там сложного?
Кеша:
— Издеваешься, да? У-у-у, жестянка!
Мартин:
— Я тебя не зря про соответствующий орган спрашивал. Был бы мозг, сам бы догадался.
Кеша:
— О чем?
Мартин:
— Про пароль.
Кеша:
— А что с ним?
Мартин:
— Это твой серийный номер, гендерно разнообразный ты наш.
Кеша в изумлении хлопает ресницами.
Кеша:
— Правда, что ли?
Мартин (насмешливо):
— Ну и кто из нас жестянка? (Чувственный голосом с кешиной соблазнительной хрипотцой и придыханием) Ну что, малыш, исполнить твое самое заветное желание? Иди ко мне, мой медвежонок.
Кеша (оскорбленно):
— Сам дурак!
Сцена вторая
Утро. Все та же кухня. Печальный Кеша сидит перед огромной миской с некой разновидностью фасоли. Зерна разнообразны по цвету и конфигурации. Кеша выуживает фасолины сходной расцветки и раскладывает их по разным пакетам.
Кеша (поет):
— В кухне я тружусь, тружусь, с печкой я вожусь, вожусь… А конца не видно… Всякий может приказать, а «спасибо» мне сказать ни один не хочет.
Корделия в своей спальне, где ей пришлось оборудовать рабочее место, сидит перед терминалом. В одном из вирт-окон мелькают биржевые сводки. Корделия мрачно их изучает. На ее кровати с планшетом в руках расположился Мартин. Вид — довольный и безмятежный. Он самозабвенно играет. Корделия, тормознув ленту с цифрами, тихо ругнувшись, сворачивает окна.
Корделия:
— Что там наша Золушка?
Мартин:
— Фасоль перебирает.
Корделия:
— А у нас… есть фасоль?
Мартин:
— Уже есть. Центаврианская.
Корделия (осторожно):
— И… в чем подвох?
Мартин:
— Она цветная.
Корделия:
— То есть?
Мартин:
— То есть все цвета спектра и 50 оттенков.
Корделия:
— Серого?
Мартин:
— Почему серого? Розового. И синий есть. Голубой то есть.
Корделия укоризненно качает головой.
Корделия:
— Мартин, вот кто ты после этого?
Мартин:
— Сирота я, сирота. Безотцовщина.
Корделия:
— Ну ты еще скажи, что безмамщина.
Мартин:
— Не скажу. Но мне жизненно необходима твердая мужская рука.
Корделия:
— Ну извини, могу предложить только твердую женскую. Хочешь?
Мартин:
— Хочу.
Откладывает планшет и с готовностью переворачивается на живот.
Корделия (качая головой):
— Ну это уже ни в какие ворота. Гнать надо этого БДСМ-пророка в его пустыню. А то он мне малыша совсем испортит.
Камилла заглядывает в комнату Корделии и слышит последние фразы.
Камилла:
— А можно я? Можно я его отшлепаю?
Совершает стремительный бросок, но Мартин успевает занять оборонительную позицию.
Камилла:
— Ну чего ты, малыш? Я же нежно!
Пытается цапнуть Мартина за коленку, но тот деликатно отодвигается. Корделия хватает непрошенную гостью за шкирку и тащит к двери. Камилла сопротивляется, но Корделия твердой женской рукой выкидывает ее за дверь. Поворачивается к Мартину. Тот виновато втягивает голову в плечи.
Корделия (грозно):
— Мартин, когда ты уже сам научишься оборонять свою девичью честь?
Мартин (застенчиво):
— Я боюсь ей что-нибудь сломать.
И делает несчастную мордочку. Корделия хватается за голову.
Корделия:
— Гнать, гнать этого паразита глистогонным!
В это время на кухне к бедной Золушке крадучись приходит добрая фея.
Катрин (шепотом):
— Кешенька…
Кеша (быстро изобразив страдание):
— Он меня… он меня… опять перловкой кормил, без масла. Сказал, что я должен перебрать два мешка фасоли и вырастить розы! Ы-ы-ы…
Катрин:
— Ну не плачь, не плачь. Вот тебе вкусняшка. Я тебе раздобуду хрустальные башмачки, и ты поедешь на бал.
Кеша(всхлипывая):
— А розы?
Катрин:
— А розы вырастут сами.
Извлекает из кармана шоколадку и чупа-чупс. Кеша запихивает шоколадку целиком в рот, блаженно улыбается и закусывает чупа-чупсом. Катрин с умилением на него смотрит.
В спальне Корделии звонит видеофон. Корделия отвечает на звонок.
Корделия:
— Привет, Сол! Что? Кто к нам едет? Жена Романовича? Которая? А, третья с конца. А чего хочет? Суд? Какой суд? Присвоение чужой собственности? А кто присвоил? Я?! Ах, движимость. И как двигается? На ногах? Собака, что ли? Ах, на двух. Тогда шоаррская лиса. Нет? Тогда… Чего? Киборг?! Какой киборг? Irien? Летит? У нас карантин. Ах, она здесь… Участвовала в шоу «Давай разведемся»? А она разве… Уже успела? Два раза? Живут же люди. И чего хочет? Киборга? А я здесь причем? Что?!
Бросает видеофон. Мартин выжидающе на нее смотрит.
Корделия:
— Кажется, за нашей Золушкой летит принц.
Мартин:
— С туфелькой?
Корделия:
— Нет! С презервативом!
Мартин (растерянно):
— А… почему с презервативом?
Корделия:
— Примерять будет!
Сцена третья
На кухне Камилла и Катрин помогают Кеше перебирать центаврианскую фасоль. Кеша, эротично облизывая чупа-чупс, с нежностью поглядывает то на одну свою помощницу, то на другую. Врывается Корделия. Видит идиллическую картину.
Корделия:
— Ага! Голубки и мыши помогают бедной Золушке исполнять наказ злобной мачехи. Я выживу вас всех из моего собственного дома!
Камилла (вполголоса):
— И почему ее до сих пор не съел людоед?
Корделия:
— Потому что начать он должен с ее сестры!
Катрин (строго):
— Корди, прекрати нервировать ребенка! Видишь, у него аппетит пропал.
Корделия:
— За этим ребенком сейчас судебные приставы придут!
Камилла, Катрин и Кеша:
— Что?! Зачем?
Корделия (со злорадством):
— Изымать. Как незаконно присвоенную собственность. Законная владелица объявилась.
Катрин и Кеша смотрят на Камиллу.
Катрин:
— Ах ты змея! Заложила моего Кешеньку!
Вцепляется Камилле в волосы.
Камилла (отчаянно отбиваясь):
— Это не я! Это все Снежанка стерва! Это она настучала!
Огромные синие глаза Кеши наполняются слезами. Губы дрожат.
Кеша:
— Я не хочу в мусоро… в Книжный клуб!
Катрин (обнимая Кешу):
— Не бойся, Кешенька, только через мой труп.
Мартин (из-за плеча Корделии):
— Приступить к исполнению?
Корделия (командным голосом):
— А ну всем молчать! Я требую объяснений. Кеша, как звали твою первую хозяйку?
Кеша (сквозь слезы):
— Эклермонда Романович!
Корделия:
— Ахренеть! Это я еще легко отделалась. Теперь понятно, почему она везде представлялась Мадам. (Манерно растягивая слова, явно кому-то подражая). «Зовите меня Мадам. Просто Мадам…» Договор купли-продажи был составлен на ее имя?
Кеша кивнул.
Корделия:
— А муж? В курсе?
Кеша (уже заходясь в рыданиях):
— Он на меня… он на меня своих DEX'ов натравил!
Корделия:
— Всего-то? Ангельского терпения человек.
