На парня державшего меня на мушке эта речь произвела тот же самый эффект, как молитва мухи перед ужином паука. Лишь раз отведя взгляд от меня на моё орангутангоподобное чудо, он вновь повернулся ко мне.
- Что это? – спросил он голосом главного повара, который указывал поварёнку на плавающую в супе муху.
- Мой знакомый, - ответила, избегая длительных и никому не нужных объяснений. Да и вряд ли я смогла бы объяснить этому атлетически сложенному красавцу, почему из всей мужской братии я выбрала себе в любовники такое… И как бы назвать его помягче и вместе с тем вполне конкретно? Но вопрошавшего уже не интересовало продолжение ответа. Его внимание привлекли звуки принесшиеся по шахте лифта снизу. Кто-то пытался вызвать тот единственный транспорт способный переносить людей внутри этой гробины, называемой домом. Кстати, если вообще это кого интересовало моё мнение, мне эти звуки не нравились. То же самое дошло до скудных мозгов Кассия.
- Это ещё что? – спросил он у незнакомца, уже более твёрдым голосом, думая, что убедился в его лояльности, но ошибся. Что-то повернув на стволе своего оружия, противник перевёл его в сторону моего уже бывшего любовника, и уложил его коротким выстрелом.
- Ты убил его? – поинтересовалась я, обрадованная тем, что выстрелившее оружие не возвращается к моему носу.
- Нет, просто усыпил, - ответил молодой человек, беря меня за плечо, и заволакивая в квартиру дальше «жареных индеек», - Мне, да и тебе, не нужны лишние свидетели, - он оглянулся с таким выражением лица, какое я смогла перевести лишь как «нужно закрыть дверь», а потому сказала:
- Двери нет, её вынесли эти, - я указала рукой на покойников, - посчитав, что она плохо сочетается с общей архитектурой здания.
Красавчик хохотнул.
- У тебя не плохо с юмором… Но это потом. У тебя есть во что переодеться. Можешь так же, во что-нибудь лёгкое. У меня здесь неподалеку машина, не лимузин…
Я молча шмыгнула в спальню, и уже в шкафу услышала несшееся мне вслед предупреждение.
- Не вздумай дурить! Я хорошо стреляю, и у меня великолепная реакция. А побег…
- Дурак! Мой «ящер» позади тебя, - проговорила я, возвращаясь в залу, на ходу застёгивая ворот куртки одетой поверх плотного, непромокаемого костюма, - А прыгать с мокрого и обледенелого подоконника окна пятого этажа не в моём вкусе. Предпочитаю пользоваться лифтами.
- Тебе сколько лет любаха? – поинтересовался симпатяга (ну, до тех пор, пока он не представится, буду его звать так!) – Кстати, меня зовут Дарий, - (вот, чёрт!)
- Меня двадцать и меня зовут вовсе не любаха, или милашка…
- Я знаю – Ларин.
- Вот именно, и прошу впредь обращаться ко мне по имени…
- Ларин Катэл! – раздалось из переговорника после громкого, как выстрел, щелчка. Я подскочила на месте. Дарий повторил это за мной. Мы оба уставились на видимую в разлом стены шахту лифта.
- Вверх, по тросам! – шепнул Дарий, и рванул меня за руку к шахте, где уже ворчали механизмы подъёмных механизмов. Боже, и почему на моё горе в этой громине ещё древние механизмы, с тоской подумала я, и тут же бездумно прыгнула за Дарием в шахту. Где-то на лету, успела ухватиться за движущийся вверх на стальном тросе противовес. Почувствовав дикую боль в ладонях, где металл сдирал кожу, я умудрилась подумать: « А, собственно, почему я убегаю? Может быть те, что внизу – на моей стороне?» Взрыв, сила которого пошатнула здание, подсказала мне одну, вероятно главную, версию. Дарий в отличие от первых, и тех, что внизу, не пытался мне врать. Собственно он угрожал ей оружием, и парализовал Кассия, но ведь не стрелял в меня.
- Приготовься, - прошипел Дарий, так что я едва его услышала, - Сейчас будет ремонтный отсек. По команде «прыгай» прыгай в туннель, который увидишь перед собой, - и, не дав мне времени переварить услышанное, тут же скомандовал, - Прыгай!
Слепо расцепив руки по команде, я что было силы кинула своё тело в открывшийся квадратный зев туннеля ремонтной камеры. «Господи, а если я туда не попаду туда? Я разобьюсь!»
- Нет! – и кто это сказал? Сила, с которой я стукнулась коленями о металл камеры, привела меня в чувство весьма эффективно.
- Иди за мной! – безропотно выполнив и эту команду, я просипела в удаляющуюся задницу Дария:
- Надеюсь, когда вокруг будет по спокойнее, ты сможешь объяснить мне, что происходит…
- Если успею… - ответил молодой человек без всякого намёка на юмор.
Он успел. Спустя пару часов беготни по обледенелым крышам, под мокрым снегом, мы всё же оказались в теплом вездеходе, которые рассекая воздух планирующими крыльями, унёс меня от старой жизни. Выпив предложенную порцию виски для сугрева, я вдруг подумала, что это уже в третий раз, как вся моя прошлая жизнь рушиться вокруг как карточный домик.
- Ты обещал мне рассказать, что происходит, - напомнила я, отказываясь от предлагаемой сигареты.
- Тебе не понравиться, - просто ответил Дарий, выпуская мне в лицо струйку дыма.
- Мне это и так не нравиться, – как можно спокойнее проговорила я, вытаскивая сигарету из чужого рта и выкидывая её в пепельницу, - Если так можно сказать о том, что какие-то ублюдки испортили мне чудесный вечер, разгромили мою квартиру, пытались убить меня и, в конце концов, в течение двух часов гоняли меня по холоду как бродячую кошку по мокрым крышам, - от крика, на который я сорвалась, выкидывая сигарету, заложило уши даже у меня, привыкшей к своим выкрутасам. А Дарий… Едва замолкла я, завизжали тормоза, и нас завертело по дороге, как две горошины в миксере. Спустя то время, потребовавшееся машине, чтобы остановиться, я почти пришла в себя. Чего нельзя было сказать о моём спутнике… Пока нас вертело, он пытался хоть как-нибудь нормализовать ситуацию, но руль вырывался из его рук как живой. И всё же благодаря его упрямству, или же закону трения, мы всё же остановились. Честно? Лучше бы я не видела этого перекошенного лица с бешеными глазами, обернувшегося ко мне после моего вежливого: « Ты - как?»
- Ты чокнутая? – как-то странно не сочеталась столь дикая гримаса с этой горой спокойствия звучавшей в чужом голосе.
- Не больше чем ты! – огрызнулась я, и на всякий случай отодвинулась поближе к дверце. Весовые категории меня и Дария явно не находились в одной пропорции. Не смотря на всю свою подготовку, мне будет нелегко одолеть в бою. Тем более парировать его удар в тесноте машины. Но Дарий, похоже, не собирался драться. Сложив обе руки на руле, он положил на них подбородок, и молча уставился в темноту вечера, разрываемую светом фар и равномерно движущимися дворниками. Я и не думала его тревожить, подозревая, что молчит он неспроста.
- Джо умер, - его голос заглушал шорох дворников, но я расслышала его очень чётко. Правда, не сразу поняла, о чём идёт речь. Или, может быть, поняла, но не хотела слушать?
- Ты серьёзно? – спросила я, отвернувшись к окну. Я чувствовала, как в моём сухом, насквозь официальном голосе звучит горечь и детская обида. Джо умер. В горле появился комок, а к глазам подобрались слёзы. Джо умер. Старый добряк, Джо, умер. Мне не верилось. Совсем не верилось. Если бы Дарий сказал мне о смерти отца, я бы поверила в это без колебаний. Ведь его я знала его, много меньше, чем Джо. А Джо был тем самым родственником, которого мне было тяжело потерять. И его потеря была равносильна народному бедствию.
- Когда он умер?
- Неделю назад. Стэндил не смог найти тебя по старому адресу, и послал меня…
- Какие мелочи! – отбросила я его невысказанные, и вместе с тем совершенно бесполезные соболезнования, - Учитывая, что Джо давно кремировали, не стоило труда искать меня, чтобы сказать, что я опоздала на похороны… Дай сигарету! – я сама выхватила из пачки лежавшей на приборной доске сигарету, и нервно подкурила от своей зажигалки встроенной в браслет часов.
- Дело нив этом! – вот теперь из тона красавчика исчезло всякое вонючие соболезнование.
- А в чём же дело? – крикнула я в лицо это самодовольную ублюдку. Что вообще он знает? Я только что узнала, что человек, которого я очень любила (пусть он и обошёлся со мной круто…) ужё мёртв и кремирован. А я даже не смогла поцеловать его на прощание. В его прохладную морщинистую щёку. Щеку старика умирающего от рака печени.
- Бедный дедуля, - просипела я, задохнувшись сигаретным дымом. Выбросив дымящуюся дрянь в окно, я разревелась. Громко и истерично, как маленький ребёнок. Понимая, насколько по-идиотски я выгляжу, я попыталась спрятать лицо в ладонях. Правда, это не уберегло меня от потёкших по лицу соплей. Я выла минут пять, а Дарий сидел рядом, привалившись спиной к дверце автомобиля, терпеливо ожидая, когда я закончу. И я попыталась это сделать. В последний раз хлюпнув «расплакавшимся» носом, я молча приняла предложенный платок, и шумно высморкалась.
- Прежде чем будешь говорить дальше, пообещай, что поможешь мне побывать на могиле Джо…
Эх, лучше бы тогда я этого не говорила. Ну, где, господи, был тогда мой ангел-хранитель, которому вменено в обязанности охранять меня от опрометчивых поступков… Эх, господи!!!
- Как пожелаешь, - флегматично отозвался Дарий, заводя машину и осторожно выводя её на полотно шоссе. Но меня насторожил тон его голоса. Выбросив в окно вслед сигарете и использованный платок, я поинтересовалась.
- С чего бы это ты такой покладистый?
- Стэндил послал меня именно за этим, - что-то внутри меня похолодело от предчувствия. Судя по тону Дария, он сам мало что знал, о том, что меня ждёт, и сказал почти всё. Почти…
- Зачем я ему вдруг потребовалась? – я помнила Стэндила неплохо, тем более что видела его едва ли не пару дней назад. А слова Дария о том, что Стэндил не нашёл меня по старому адресу. Чёрт возьми! Какой старый адрес?! У меня он был только один и Стэндил знал его много лучше, чем кто-либо иной. Как, например, те ребятишки, что ввалились в мою квартиру около трёх часов назад.
- Дарий, что происходит? – спросила я, смутно начиная догадываться о причине происходящего. Слова Дария с полной неожиданностью для меня это подтвердили.
- Джо оставил завещание, - он помолчал, переключая передачу на взлёт, и добавил, - И оно тебе не очень понравиться!
Ощущая смещение желудка к ногам, я почувствовала себя способной согласиться с Дарием. Меньше, чем через двадцать-тридцать минут наша машина въехала на территорию частной космоплощадки. Небольшой шаттл стоявший там поразил мен, оказавшись старым знакомым. Это был шаттл с «Эндиоры», личной космояхты деда.
- Малышка! – старый седой негр-громила Стэндил сгрёб меня в свои огромные медвежьи объятия, едва не ломая мне тем самым рёбра.
- Стэндил! – глупо прошептала я, ощущая снова подкатившиеся к глазам слёзы, пряча которые, я уткнулась старому другу в куртку.
- Ну, ну, перестань! – успокаивал меня гигант, пока Дарий, судя по отдаленным звукам, давал шаттлу взлёт, - Не заставляй меня пересмотреть свою сексуальную ориентацию только лишь подавшись очарованию твоих потрясающих глазок…
- Ах, ты старый педрила! – воскликнула я, немедленно успокаиваясь, т отскакивая назад от протянутых рук Стэндила.
- Успокойся! – расхохотался он, и я ему поверила, - Я слишком чту память старика Джо, чтобы мечтать о его внучке, тем более мне все равно больше нравятся попки молодых ребят, - я с подозрением оглянулась на Дария. Он как раз оставил пульт и ковырялся в баре, ища что-нибудь подходящее в качестве выпивки. Услышав заминку в разговоре и почувствовав спиной мой потрясённый взгляд, он повернулся. И ему потребовалось только мгновение, чтобы оценить ситуацию.
- Ну, уж, нет, не смотри на меня так любаха! - он поднял руки вверх, слегка покачивая бутылкой над головой, - Уволь, я пока ещё правильной ориентации, и мне больше по душе ты, чем этот чернокожий громила извращенец.
От громкого хохота Стэндила и нас с Дарием присоединившихся к нему, я почувствовала, как испуг, возникший во мне от мрачных слов Дария о моём деде, отходит на второй план.
- Давайте выпьем за Джо! – предложила я тост, и подняла бокал. И сильно удивилась, когда друзья сделали самое противоположное. Синхронно и демонстративно они выплеснули виски из своих бокалов на пол кают-компании.
- Нет, любаха! – ответил Дарий на мой немой вопрос, - За этого старого ублюдка пить нам не стоит. И тем более тебе…
- В чём дело? – я повернулась к Стэндилу, и от вида его хмурой чернокожей физиономии стало не по себе. Я вспомнила об оставленном Джо завещании, - Оно в завещании?
Мужчины кивнули. Я рассеянно опустилась в кресло.
- Содержание?…
- Его ты узнаешь у нагробия «любимого» деда, - отозвался Стэндил, выходя из кают-компании, чтобы больше не отвечать на мои вопросы. А у Дария мне ни о чём не хотелось спрашивать.
«Любимая моя малышка!» - голографическое изображение деда затряслось от смеха вперемешку с кашлем. Я скривилась, и сделал ещё глоток из бокала с коктейлем. Его мне подогнал Дарий, справедливо полагая, что нечто спиртное мне потребуется как в качестве успокоительного, так и для сугрева, поскольку стояние в морозильном склепе не было похоже на райское времяпрепровождение.
«Заткнись, Джо!» - молча попросила я, и голограмма словно это услышала. Проглотив последние остатки смеха и кашля, дед посмотрел на меня своими удивительно пронзительными глазами, какие я видела лишь один раз в своей жизни. В день, когда он выставил меня за ворота своего шикарного ранчо без гроша в кармане на существование. Я поёжилась. Возникло такое ощущение, что температура в склепе упала ещё на пару десяток градусов. Мои ноги попытались примёрзнуть к полу, не смотря на тёплую обувь.
«Не надо говорить мне «Заткнись, Джо!» - сухо, и почти банально сказала мне голограмма, - «Я всё-таки уже покойник, а даже у тебя должно быть какое-нибудь уважение к неживым людям» - «киборгов я уважаю», мелькнуло в голове, и я сделала ещё глоток коктейля. Но голограмма уже отмахнулась от меня, и отошла в угол склепа. Не было видно, что дед там делает, но, судя по звуку, копался в бумагах. Прошли долгие несколько минут, прежде чем он вернулся к начальной точке. А где-то над головой на поверхности что-то гулко ухало.
«Короче, я просто прочту тебе завещание, моя дорогая внучка…» - старик хотел было засмеяться, но передумал. Чуть покряхтел и начал, - «Я, Джо Катэл, находясь в здравом уме и твёрдой памяти, завещаю Ларин Катэл, моей внучке всё своё состояние…» - последовала сумма, количество нулей которой даже не уложилось в моей голове с первой попытки, из-за чего пришлось пропустить перечисление банков и фирм, державших в данный момент мои деньги, - «После моей смерти все эти деньги вместе с правами на недвижимость и рабов перейдёт в банк» - название банка и самой планеты ни о чём мне не говорили, но я не думала, что будет какая-то проблема с тем, чтобы найти его. Ведь получив на хранение всё моё наследство, он фактически станет одним из крупнейших финансовых гигантов Империи, - «Но получит она его, лишь выполнив моё условие!» - я напряглась, - Она должна будет принести в банк сердце Императора.»
Восприятие этого условия далось мне очень и очень легко. Раз и меня вырвало прямо на голограмму хохочущего старика. Содрогаясь в бесполезных порывах желудка выкинуть из себя уже не существующий коктейль, я подумала, что старик ещё что-то не договорил. А потолок склепа продолжал подрагивать, говоря тем самым, что вторая часть условия существует, и она понравится мне ещё меньше, чем первая.
- Что это? – спросил он голосом главного повара, который указывал поварёнку на плавающую в супе муху.
- Мой знакомый, - ответила, избегая длительных и никому не нужных объяснений. Да и вряд ли я смогла бы объяснить этому атлетически сложенному красавцу, почему из всей мужской братии я выбрала себе в любовники такое… И как бы назвать его помягче и вместе с тем вполне конкретно? Но вопрошавшего уже не интересовало продолжение ответа. Его внимание привлекли звуки принесшиеся по шахте лифта снизу. Кто-то пытался вызвать тот единственный транспорт способный переносить людей внутри этой гробины, называемой домом. Кстати, если вообще это кого интересовало моё мнение, мне эти звуки не нравились. То же самое дошло до скудных мозгов Кассия.
- Это ещё что? – спросил он у незнакомца, уже более твёрдым голосом, думая, что убедился в его лояльности, но ошибся. Что-то повернув на стволе своего оружия, противник перевёл его в сторону моего уже бывшего любовника, и уложил его коротким выстрелом.
- Ты убил его? – поинтересовалась я, обрадованная тем, что выстрелившее оружие не возвращается к моему носу.
- Нет, просто усыпил, - ответил молодой человек, беря меня за плечо, и заволакивая в квартиру дальше «жареных индеек», - Мне, да и тебе, не нужны лишние свидетели, - он оглянулся с таким выражением лица, какое я смогла перевести лишь как «нужно закрыть дверь», а потому сказала:
- Двери нет, её вынесли эти, - я указала рукой на покойников, - посчитав, что она плохо сочетается с общей архитектурой здания.
Красавчик хохотнул.
- У тебя не плохо с юмором… Но это потом. У тебя есть во что переодеться. Можешь так же, во что-нибудь лёгкое. У меня здесь неподалеку машина, не лимузин…
Я молча шмыгнула в спальню, и уже в шкафу услышала несшееся мне вслед предупреждение.
- Не вздумай дурить! Я хорошо стреляю, и у меня великолепная реакция. А побег…
- Дурак! Мой «ящер» позади тебя, - проговорила я, возвращаясь в залу, на ходу застёгивая ворот куртки одетой поверх плотного, непромокаемого костюма, - А прыгать с мокрого и обледенелого подоконника окна пятого этажа не в моём вкусе. Предпочитаю пользоваться лифтами.
- Тебе сколько лет любаха? – поинтересовался симпатяга (ну, до тех пор, пока он не представится, буду его звать так!) – Кстати, меня зовут Дарий, - (вот, чёрт!)
- Меня двадцать и меня зовут вовсе не любаха, или милашка…
- Я знаю – Ларин.
- Вот именно, и прошу впредь обращаться ко мне по имени…
- Ларин Катэл! – раздалось из переговорника после громкого, как выстрел, щелчка. Я подскочила на месте. Дарий повторил это за мной. Мы оба уставились на видимую в разлом стены шахту лифта.
- Вверх, по тросам! – шепнул Дарий, и рванул меня за руку к шахте, где уже ворчали механизмы подъёмных механизмов. Боже, и почему на моё горе в этой громине ещё древние механизмы, с тоской подумала я, и тут же бездумно прыгнула за Дарием в шахту. Где-то на лету, успела ухватиться за движущийся вверх на стальном тросе противовес. Почувствовав дикую боль в ладонях, где металл сдирал кожу, я умудрилась подумать: « А, собственно, почему я убегаю? Может быть те, что внизу – на моей стороне?» Взрыв, сила которого пошатнула здание, подсказала мне одну, вероятно главную, версию. Дарий в отличие от первых, и тех, что внизу, не пытался мне врать. Собственно он угрожал ей оружием, и парализовал Кассия, но ведь не стрелял в меня.
- Приготовься, - прошипел Дарий, так что я едва его услышала, - Сейчас будет ремонтный отсек. По команде «прыгай» прыгай в туннель, который увидишь перед собой, - и, не дав мне времени переварить услышанное, тут же скомандовал, - Прыгай!
Слепо расцепив руки по команде, я что было силы кинула своё тело в открывшийся квадратный зев туннеля ремонтной камеры. «Господи, а если я туда не попаду туда? Я разобьюсь!»
- Нет! – и кто это сказал? Сила, с которой я стукнулась коленями о металл камеры, привела меня в чувство весьма эффективно.
- Иди за мной! – безропотно выполнив и эту команду, я просипела в удаляющуюся задницу Дария:
- Надеюсь, когда вокруг будет по спокойнее, ты сможешь объяснить мне, что происходит…
- Если успею… - ответил молодой человек без всякого намёка на юмор.
Он успел. Спустя пару часов беготни по обледенелым крышам, под мокрым снегом, мы всё же оказались в теплом вездеходе, которые рассекая воздух планирующими крыльями, унёс меня от старой жизни. Выпив предложенную порцию виски для сугрева, я вдруг подумала, что это уже в третий раз, как вся моя прошлая жизнь рушиться вокруг как карточный домик.
- Ты обещал мне рассказать, что происходит, - напомнила я, отказываясь от предлагаемой сигареты.
- Тебе не понравиться, - просто ответил Дарий, выпуская мне в лицо струйку дыма.
- Мне это и так не нравиться, – как можно спокойнее проговорила я, вытаскивая сигарету из чужого рта и выкидывая её в пепельницу, - Если так можно сказать о том, что какие-то ублюдки испортили мне чудесный вечер, разгромили мою квартиру, пытались убить меня и, в конце концов, в течение двух часов гоняли меня по холоду как бродячую кошку по мокрым крышам, - от крика, на который я сорвалась, выкидывая сигарету, заложило уши даже у меня, привыкшей к своим выкрутасам. А Дарий… Едва замолкла я, завизжали тормоза, и нас завертело по дороге, как две горошины в миксере. Спустя то время, потребовавшееся машине, чтобы остановиться, я почти пришла в себя. Чего нельзя было сказать о моём спутнике… Пока нас вертело, он пытался хоть как-нибудь нормализовать ситуацию, но руль вырывался из его рук как живой. И всё же благодаря его упрямству, или же закону трения, мы всё же остановились. Честно? Лучше бы я не видела этого перекошенного лица с бешеными глазами, обернувшегося ко мне после моего вежливого: « Ты - как?»
- Ты чокнутая? – как-то странно не сочеталась столь дикая гримаса с этой горой спокойствия звучавшей в чужом голосе.
- Не больше чем ты! – огрызнулась я, и на всякий случай отодвинулась поближе к дверце. Весовые категории меня и Дария явно не находились в одной пропорции. Не смотря на всю свою подготовку, мне будет нелегко одолеть в бою. Тем более парировать его удар в тесноте машины. Но Дарий, похоже, не собирался драться. Сложив обе руки на руле, он положил на них подбородок, и молча уставился в темноту вечера, разрываемую светом фар и равномерно движущимися дворниками. Я и не думала его тревожить, подозревая, что молчит он неспроста.
- Джо умер, - его голос заглушал шорох дворников, но я расслышала его очень чётко. Правда, не сразу поняла, о чём идёт речь. Или, может быть, поняла, но не хотела слушать?
- Ты серьёзно? – спросила я, отвернувшись к окну. Я чувствовала, как в моём сухом, насквозь официальном голосе звучит горечь и детская обида. Джо умер. В горле появился комок, а к глазам подобрались слёзы. Джо умер. Старый добряк, Джо, умер. Мне не верилось. Совсем не верилось. Если бы Дарий сказал мне о смерти отца, я бы поверила в это без колебаний. Ведь его я знала его, много меньше, чем Джо. А Джо был тем самым родственником, которого мне было тяжело потерять. И его потеря была равносильна народному бедствию.
- Когда он умер?
- Неделю назад. Стэндил не смог найти тебя по старому адресу, и послал меня…
- Какие мелочи! – отбросила я его невысказанные, и вместе с тем совершенно бесполезные соболезнования, - Учитывая, что Джо давно кремировали, не стоило труда искать меня, чтобы сказать, что я опоздала на похороны… Дай сигарету! – я сама выхватила из пачки лежавшей на приборной доске сигарету, и нервно подкурила от своей зажигалки встроенной в браслет часов.
- Дело нив этом! – вот теперь из тона красавчика исчезло всякое вонючие соболезнование.
- А в чём же дело? – крикнула я в лицо это самодовольную ублюдку. Что вообще он знает? Я только что узнала, что человек, которого я очень любила (пусть он и обошёлся со мной круто…) ужё мёртв и кремирован. А я даже не смогла поцеловать его на прощание. В его прохладную морщинистую щёку. Щеку старика умирающего от рака печени.
- Бедный дедуля, - просипела я, задохнувшись сигаретным дымом. Выбросив дымящуюся дрянь в окно, я разревелась. Громко и истерично, как маленький ребёнок. Понимая, насколько по-идиотски я выгляжу, я попыталась спрятать лицо в ладонях. Правда, это не уберегло меня от потёкших по лицу соплей. Я выла минут пять, а Дарий сидел рядом, привалившись спиной к дверце автомобиля, терпеливо ожидая, когда я закончу. И я попыталась это сделать. В последний раз хлюпнув «расплакавшимся» носом, я молча приняла предложенный платок, и шумно высморкалась.
- Прежде чем будешь говорить дальше, пообещай, что поможешь мне побывать на могиле Джо…
Эх, лучше бы тогда я этого не говорила. Ну, где, господи, был тогда мой ангел-хранитель, которому вменено в обязанности охранять меня от опрометчивых поступков… Эх, господи!!!
- Как пожелаешь, - флегматично отозвался Дарий, заводя машину и осторожно выводя её на полотно шоссе. Но меня насторожил тон его голоса. Выбросив в окно вслед сигарете и использованный платок, я поинтересовалась.
- С чего бы это ты такой покладистый?
- Стэндил послал меня именно за этим, - что-то внутри меня похолодело от предчувствия. Судя по тону Дария, он сам мало что знал, о том, что меня ждёт, и сказал почти всё. Почти…
- Зачем я ему вдруг потребовалась? – я помнила Стэндила неплохо, тем более что видела его едва ли не пару дней назад. А слова Дария о том, что Стэндил не нашёл меня по старому адресу. Чёрт возьми! Какой старый адрес?! У меня он был только один и Стэндил знал его много лучше, чем кто-либо иной. Как, например, те ребятишки, что ввалились в мою квартиру около трёх часов назад.
- Дарий, что происходит? – спросила я, смутно начиная догадываться о причине происходящего. Слова Дария с полной неожиданностью для меня это подтвердили.
- Джо оставил завещание, - он помолчал, переключая передачу на взлёт, и добавил, - И оно тебе не очень понравиться!
Ощущая смещение желудка к ногам, я почувствовала себя способной согласиться с Дарием. Меньше, чем через двадцать-тридцать минут наша машина въехала на территорию частной космоплощадки. Небольшой шаттл стоявший там поразил мен, оказавшись старым знакомым. Это был шаттл с «Эндиоры», личной космояхты деда.
- Малышка! – старый седой негр-громила Стэндил сгрёб меня в свои огромные медвежьи объятия, едва не ломая мне тем самым рёбра.
- Стэндил! – глупо прошептала я, ощущая снова подкатившиеся к глазам слёзы, пряча которые, я уткнулась старому другу в куртку.
- Ну, ну, перестань! – успокаивал меня гигант, пока Дарий, судя по отдаленным звукам, давал шаттлу взлёт, - Не заставляй меня пересмотреть свою сексуальную ориентацию только лишь подавшись очарованию твоих потрясающих глазок…
- Ах, ты старый педрила! – воскликнула я, немедленно успокаиваясь, т отскакивая назад от протянутых рук Стэндила.
- Успокойся! – расхохотался он, и я ему поверила, - Я слишком чту память старика Джо, чтобы мечтать о его внучке, тем более мне все равно больше нравятся попки молодых ребят, - я с подозрением оглянулась на Дария. Он как раз оставил пульт и ковырялся в баре, ища что-нибудь подходящее в качестве выпивки. Услышав заминку в разговоре и почувствовав спиной мой потрясённый взгляд, он повернулся. И ему потребовалось только мгновение, чтобы оценить ситуацию.
- Ну, уж, нет, не смотри на меня так любаха! - он поднял руки вверх, слегка покачивая бутылкой над головой, - Уволь, я пока ещё правильной ориентации, и мне больше по душе ты, чем этот чернокожий громила извращенец.
От громкого хохота Стэндила и нас с Дарием присоединившихся к нему, я почувствовала, как испуг, возникший во мне от мрачных слов Дария о моём деде, отходит на второй план.
- Давайте выпьем за Джо! – предложила я тост, и подняла бокал. И сильно удивилась, когда друзья сделали самое противоположное. Синхронно и демонстративно они выплеснули виски из своих бокалов на пол кают-компании.
- Нет, любаха! – ответил Дарий на мой немой вопрос, - За этого старого ублюдка пить нам не стоит. И тем более тебе…
- В чём дело? – я повернулась к Стэндилу, и от вида его хмурой чернокожей физиономии стало не по себе. Я вспомнила об оставленном Джо завещании, - Оно в завещании?
Мужчины кивнули. Я рассеянно опустилась в кресло.
- Содержание?…
- Его ты узнаешь у нагробия «любимого» деда, - отозвался Стэндил, выходя из кают-компании, чтобы больше не отвечать на мои вопросы. А у Дария мне ни о чём не хотелось спрашивать.
«Любимая моя малышка!» - голографическое изображение деда затряслось от смеха вперемешку с кашлем. Я скривилась, и сделал ещё глоток из бокала с коктейлем. Его мне подогнал Дарий, справедливо полагая, что нечто спиртное мне потребуется как в качестве успокоительного, так и для сугрева, поскольку стояние в морозильном склепе не было похоже на райское времяпрепровождение.
«Заткнись, Джо!» - молча попросила я, и голограмма словно это услышала. Проглотив последние остатки смеха и кашля, дед посмотрел на меня своими удивительно пронзительными глазами, какие я видела лишь один раз в своей жизни. В день, когда он выставил меня за ворота своего шикарного ранчо без гроша в кармане на существование. Я поёжилась. Возникло такое ощущение, что температура в склепе упала ещё на пару десяток градусов. Мои ноги попытались примёрзнуть к полу, не смотря на тёплую обувь.
«Не надо говорить мне «Заткнись, Джо!» - сухо, и почти банально сказала мне голограмма, - «Я всё-таки уже покойник, а даже у тебя должно быть какое-нибудь уважение к неживым людям» - «киборгов я уважаю», мелькнуло в голове, и я сделала ещё глоток коктейля. Но голограмма уже отмахнулась от меня, и отошла в угол склепа. Не было видно, что дед там делает, но, судя по звуку, копался в бумагах. Прошли долгие несколько минут, прежде чем он вернулся к начальной точке. А где-то над головой на поверхности что-то гулко ухало.
«Короче, я просто прочту тебе завещание, моя дорогая внучка…» - старик хотел было засмеяться, но передумал. Чуть покряхтел и начал, - «Я, Джо Катэл, находясь в здравом уме и твёрдой памяти, завещаю Ларин Катэл, моей внучке всё своё состояние…» - последовала сумма, количество нулей которой даже не уложилось в моей голове с первой попытки, из-за чего пришлось пропустить перечисление банков и фирм, державших в данный момент мои деньги, - «После моей смерти все эти деньги вместе с правами на недвижимость и рабов перейдёт в банк» - название банка и самой планеты ни о чём мне не говорили, но я не думала, что будет какая-то проблема с тем, чтобы найти его. Ведь получив на хранение всё моё наследство, он фактически станет одним из крупнейших финансовых гигантов Империи, - «Но получит она его, лишь выполнив моё условие!» - я напряглась, - Она должна будет принести в банк сердце Императора.»
Восприятие этого условия далось мне очень и очень легко. Раз и меня вырвало прямо на голограмму хохочущего старика. Содрогаясь в бесполезных порывах желудка выкинуть из себя уже не существующий коктейль, я подумала, что старик ещё что-то не договорил. А потолок склепа продолжал подрагивать, говоря тем самым, что вторая часть условия существует, и она понравится мне ещё меньше, чем первая.
