Первые я отдала на следующий день Тени, как и обещала; вторые несла всю дорогу, крепко прижав к груди. Тень полюбопытствовал, что это я так холю и лелею, и я небрежно бросила: «Мои выводы по наблюдателям» и добавила, что мне было бы интересно сравнить их с его соображениями.
По дороге мы живо обсуждали предстоящий курс. Я бы даже сказала, с некой долей нервозности. Как ни крути, он — последний, и после него нам придется выбирать. Как выяснилось, Тень ни к чему еще так и не склонился и возлагал на последний отдел большие надежды. Так же, как и я.
Поэтому, вызвав Стаса и Винни, я сразу поставила им условие не отвлекать меня ни при каких обстоятельствах. Вызвала я их уже на самом верху — чтобы не начали мне рассказывать о форс мажорах, подслушивать наши с Тенью разговоры и комментировать мои возможности и физическую подготовку, пока я по лестнице карабкалась, пыхтя и отдуваясь.
Вложив всю возможную твердость в предупреждение двум моим подпольным спутникам, я забыла приструнить свое воображение. Восторженно воспрянув из небытия накануне, оно принялось со мной шутки шутить, лишь только я переступила порог единственной двери на самом верхнем этаже.
Картина, которую я увидела за ней, здесь мне еще точно не встречалась. Здесь, но не на земле.
Там в каждом втором офисе было точно такое же открытое рабочее пространство.
Точно так же уставленное рабочими столами с компьютерами на них.
За которыми точно так же сидели сотрудники, полностью погруженные в свою работу и не замечающие ничего вокруг.
В памяти у меня вспыхнул образ незабвенного Алеши — Тошиного кумира — из нашего офиса, точно так же вечно сползшего на стуле и приклеившего глаза к экрану.
Эти ангелы даже выглядели, как земные офисные работники — белый верх, темный низ, темный же галстук и ровные аккуратные стрижки.
С другой стороны, на столах перед ними стояли не компьютеры, а прозрачные панели, как у энергетиков. У тех, правда, картинка на панелях была статичная и чуть подрагивала огоньками; а у этих изображение все время менялось. И помещение, в отличие от полумрака у энергетиков, было очень светлым и просторным — потолок точно имитировал белесое, чуть светящее небо здесь.
Вобрав в себя изумленным взглядом это невероятное сочетание земных и небесных картин, я покосилась на Тень — у него на лице застыло то ли потрясенное, то ли благоговейное выражение. Краем глаза я заметила при этом какое-то движение в нашу сторону и резко повернула туда голову.
Из глубины зала к нам приближался ангел, и меня вновь рывком зашвырнуло в земные воспоминания.
Однажды, когда мы с моим ангелом только переехали в его квартиру, предоставленную ему ангельским сообществом в связи с его переходом в видимый статус, мой отец уговорил нас сделать ремонт. Смутное осознание того, во что мы ввязались, появилось у нас после первого же посещения огромного супермаркета «Все для ремонта».
Там к нам немедленно подпорхнул менеджер, и затем я добрые полчаса лихорадочно записывала все, что — с точки зрения этого менеджера — было нам просто жизненно необходимо.
Его и напомнил мне подходящий к нам ангел — такой же чистенький, аккуратненький, с горящими энтузиазмом глазами, уверенной и убедительной речью и плавными, эффектными жестами опытного коммивояжера.
Взгляд у меня невольно метнулся к его груди — в ожидании увидеть там бейджик с его именем.
Тьфу ты, у ангелов же имен нет! Но от этой светлой улыбки радушного хозяина повеяло чем-то почти родным, и я вдруг остро ощутила, как мне не хватало все это время здесь простой человеческой отзывчивости.
— Здравствуйте! — добрался до нас, наконец, встречающий ангел. — Очень рады видеть вас у нас в отделе. Позвольте ознакомить вас с его работой.
В голове у меня ощутилось нездоровое возбуждение — похоже, Стас с Винни тоже не ожидали такого приема. Вот вам и особо секретный отдел, насмешливо подумала я, обращаясь к обоим. Может, надо не шпионов подсылать, а открыто и честно предложить познакомиться? И во время презентации сначала слушать, а потом уже с вопросами и критическими замечаниями наскакивать? Неудивительно, что мой ангел элементарное желание уклониться от разговора на повышенных тонах принял за роботоподобную скованность.
— Татьяна, не отвлекайся! — буркнул Стас.
Фыркнув, я с удовольствием переключила все свое внимание на сопровождающего нас аналитика.
Мы не спеша двигались по огромному залу, и очень скоро я начала задаваться недоуменным вопросом: почему этот отдел не вставлен в первичный курс новых ангелов? Хотя бы в самом ознакомительном виде.
Все инструкторы, с которыми я прежде сталкивалась, умели преподнести свой отдел в самом привлекательном виде, но только этим и ограничивались. Здесь же нам впервые дали обзор их всех как частей единого целого, и — честное слово! — никогда еще я не слышала ничего более разумного и логичного.
Более того, в этом целом и земля присутствовала. И отнюдь не в виде пассивного объекта воздействия. Вернее, как подчеркнул наш сопровождающий, изначально задачи приставленных к ней ангелов только ее изучением и ограничивались. Это уже потом, по его результатам, были разработаны методики влияния на людей и выделены группы ангелов, реализующие их на практике.
Со временем, однако, оказалось, что влияние это вовсе не односторонне. Длительное пребывание на земле меняло и ангелов, что непроизвольно вносило коррективы в их отношение к людям и методы их работы с ними. Новые подходы ангелов неизменно вызывали новую реакцию со стороны земли — и так до тех пор, пока исходные методики не оказывались безнадежно устаревшими.
Наибольшую метаморфозу претерпевали, разумеется, те отделы, сотрудники которых контактировали с землей непосредственно, в результате чего начались трения между подразделениями. Ангельские эмиссары на земле настаивали на необходимости приведения устройства всего сообщества в соответствие меняющейся земной реальности; невыездные же, так сказать, отделы решительно держались более консервативной точки зрения.
Создание структуры, нацеленной на поиск компромисса, способного удовлетворить все стороны зарождающегося конфликта, было неизбежно.
Аналитическому отделу было вменено в обязанность изучение всей информации, поступающей с земли, и определение тенденций в развитии ситуации на ней. Его сотрудников интересовали не только ангелы, но и люди — в частности, изменения в их поведении даже после кратких контактов будь-то с карателями или целителями.
Ведя свой неторопливый рассказ, наш сопровождающий водил нас между столами своих коллег, и я вскоре убедилась, что они расположены вовсе не беспорядочно, а группами. Возле некоторых мы останавливались, и рассказчик использовал их в качестве иллюстраций к своим словам.
Группа, занимающаяся хранителями, оказалась, разумеется, самой большой, и рядом располагалась не меньшая — ведущая их людей. Продвигаясь вглубь зала, мы ненадолго задержались возле такой же пары, ответственной за целителей и их человеческих пациентов, а вот пару, курирующую карателей и подвергшихся их наказанию преступников, миновали практически без остановки — в голове у меня раздалось короткое глухое рычание.
Винни тоже не удержался, когда наш сопровождающий сказал, кивнув в сторону дальнего края зала, что там расположена группа, занимающаяся темными посланниками на земле. Самая немногочисленная, добавил он со вздохом, поскольку приходится ограничиваться лишь косвенными свидетельствами других ангелов, сталкивающихся с ними — сами темные хранят информацию о своих сотрудниках исключительно для внутреннего пользования и за семью печатями.
— А люди, которых они с толку сбивают? — спросила я, вспомнив почти невменяемую Галю в то время, когда она во власти такого оказалась.
— Они всегда попадают либо к целителям, либо во внешнюю охрану, — объяснил наш сопровождающий, — там и исследуются. Пока они находятся под темными, близкое изучение их не представляется возможным.
До сих пор не пойму, как Винни удалось вместить в короткий вздох глубокое разочарование и не менее глубокое удовлетворение.
Тем временем мы добрались до центра зала, где размещалась прозрачная кабинка. Такие же я видела в том или ином месте в каждой группе столов, но эта была явно больше. В ней, как и в других, работали, по всей видимости, руководители — причем, в этой не один, а сразу три. Друг от друга их отделяли такие же прозрачные перегородки, и я решила, что это, скорее, просто три кабинки, вместе составленные — для главного, наверно, начальства.
Разглядывая необычное сооружение, я не сразу заметила, что наш сопровождающий замолчал. Встряхнувшись, я украдкой глянула на него и вновь приняла сосредоточенный вид — он словно ждал этого сигнала.
— А вот здесь, — широко повел он рукой вокруг себя, — находятся наши наиболее перспективные группы. Они занимаются целым комплексом взаимоотношений: исполинами, а также разнообразными ангельскими представителями, с одной стороны, и людьми, с другой.
Я в прямом смысле слова приросла к полу. Даже в голове все замерло — мысли оцепенели, как и тело, и Стас с Винни, казалось, дыхание затаили.
— Мне сообщили, — с легким беспокойством добавил наш сопровождающий, переводя взгляд с меня на Тень и обратно, — что вас уже ознакомили с отделом наблюдателей. Я не ошибусь, предполагая, что термин «исполины» вам знаком?
Я мельком глянула на Тень — он во все глаза уставился на ближайшего к нам ангела из этой группы, сидящего за своим столом вполоборота к нам, и вообще ничего, казалось, не слышал. Ладно, у наблюдателей он за нас обоих отдувался — теперь мой черед.
— Да, нам объяснили значение этого слова, — ответила я, так и не заставив себя повторить ненавистное название, — и признаюсь, что это явление нас очень заинтересовало. Вы не могли бы рассказать нам поподробнее об этой группе?
— У Вас хороший вкус, — одобрительно улыбнулся сопровождающий. — Здесь создаются наши самые передовые разработки. Но о них Вам лучше поговорить с руководителем проекта.
— А сейчас можно? — загорелась я, крепко прижимая к груди свои сегодняшние записи, под которыми я спрятала вчерашние заключения по наблюдателям.
Наш сопровождающий с сомнением покосился на большую кабинку. Два ангела в ней все так же пытливо всматривались в экраны … нет, панели у себя на столах, но третий вдруг откинулся на спинку стула, закинул руки за голову и прикрыл глаза. Ага, торжествующе усмехнулась я про себя, наконец-то все начинает складываться: и вчера все признания наблюдателей разложились, как по полочкам, и сегодня разговор о наших детях сам собой возник, и сейчас ответственное лицо определенно перерыв в работе себе устроило.
— Вы можете попробовать, — неуверенно подтвердил очевидное наш сопровождающий.
— Ну что, пойдем? — тут же повернулась я к Тени, чтобы не упустить удачу.
Он все еще завороженно не отрывал глаз от все того же ангела — словно загипнотизированный, Я подергала его за рукав — он ощутимо вздрогнул и пришел в себя.
— Могу ли я посмотреть поближе сам процесс анализа? — спросил он, переведя все тот же немигающий взгляд на нашего сопровождающего.
— К сожалению, нет, — решительно замотал тот головой. — Этот процесс требует высочайшей степени концентрации, и малейшее отвлечение внимания…
— Я только понаблюдаю, — перебил его Тень с почти умоляющей ноткой в голосе. — Без единого звука. Мне кажется, я понимаю, что происходит на экране.
Наш сопровождающий удивленно вскинул брови — я скептически скривилась. Что он мог усмотреть там за эти пару минут? Как по мне, то это что-то вроде кардиограммы или нескольких, друг на друга наложенных.
— А я бы все же с руководством поговорила, — напомнила я им о себе.
Наш сопровождающий растерянно переводил взгляд с меня на Тень. Его задача была явно завершена, но откровенно выставить нас ему было определенно неудобно — мне-то он уже дал разрешение продолжить знакомство с отделом. Наконец, он пожал плечами, произнес с нажимом, обращаясь к Тени: «Без расспросов, пожалуйста» и пошел назад.
Тень тут же двинулся, даже не оглянувшись на меня, к тому столу, который словно притягивал его. Я разозлилась было, но потом вспомнила свое бегство в раковину у наблюдателей и деликатность Тени по этому поводу. Ладно, пусть разбирается в том, что он там увидел — а я пока свое тестовое задание на суд специалиста предложу.
— Извините, пожалуйста, у Вас есть свободная минутка? — вложила я в свой голос всю возможную вежливость, просовывая голову в кабинку с отдыхающим ангелом.
Он не вздрогнул и не подпрыгнул — просто резко открыл глаза и скосил их в мою сторону. Затем развернулся ко мне всем корпусом и склонил голову к плечу с весьма заинтересованным видом.
— Вы из тех стажеров, которые углубленный курс обучения попросили? — небрежно бросил он с одобрительной усмешкой.
— Да, — смутилась я.
— Проходите, садитесь, — сделал он приглашающий жест. — Мы здесь высоко ценим стремление к знаниям.
Я не стала заставлять его просить меня дважды.
Так, первым делом поблагодарить.
Еще раз извиниться за вторжение: вежливость — залог успеха.
Сообщить, что с нетерпением ждала знакомства с их отделом. Почему? Про земные привычки нельзя — я их не должна помнить. Про изыскания в павильоне Стаса тем более. Ага, вот — еще у администраторов я отметила важность четкой структуризации входящих данных. И даже сама… Нет, мой ангел это, по-моему, из своего отчета вычеркнул.
Нет, сама я попробовала систематизировать полученную информацию как раз у наблюдателей. Почему? Ну, для практики, конечно. Впрочем, не только. Стажировка у них оставила у меня впечатление некой необъективности, если это не слишком сильное слово. Возможно, я ошиблась по неопытности, именно поэтому здесь хотела бы пройти стажировку в группе, занимающейся тем же направлением, что и наблюдатели.
— Что именно оставило у Вас такое впечатление? — подал, наконец, голос руководитель проекта, выслушавший меня без единого звука.
— Одним словом не выразишь… — замялась я. — Просто возникло ощущение, что в отделе наблюдателей существует исходная установка, и все поступающие данные под нее подгоняются.
— Вы говорите, что систематизировали свои … предположения? — с интересом прищурился он. — Вам не сложно будет принести их завтра? Я бы хотел на них глянуть.
— Вообще-то они у меня с собой, — призналась я, скромно потупившись на свои бумаги, чтобы не издать победный вопль. — Но мне как-то неловко обременять Вас своими дилетантскими пробами.
— У дилетантов иногда бывает свежий взгляд на проблему, — благосклонно улыбнулся руководитель, протягивая руку за моими записями, и вдруг замер, глядя поверх моего плеча.
Я быстро вложила в протянутую руку свое творение, пока он не отвлекся, и только потом оглянулась. И тут же прикусила губу, чтобы стон не вырвался. Или одно из восклицаний Стаса.
Тень стоял уже не за спиной у сотрудника отдела, а рядом с ним — и вел с ним оживленную беседу.
— Мы приветствуем стремление к знаниям, — отрывисто произнес руководитель проекта, поджав губы и хмурясь, — но не ценой снижения эффективности нашей работы. На сегодня ваша стажировка закончена. Завтра я приглашу Вас, если нам будет, что обсуждать, — добавил он, откладывая в сторону мои записи.
По дороге мы живо обсуждали предстоящий курс. Я бы даже сказала, с некой долей нервозности. Как ни крути, он — последний, и после него нам придется выбирать. Как выяснилось, Тень ни к чему еще так и не склонился и возлагал на последний отдел большие надежды. Так же, как и я.
Поэтому, вызвав Стаса и Винни, я сразу поставила им условие не отвлекать меня ни при каких обстоятельствах. Вызвала я их уже на самом верху — чтобы не начали мне рассказывать о форс мажорах, подслушивать наши с Тенью разговоры и комментировать мои возможности и физическую подготовку, пока я по лестнице карабкалась, пыхтя и отдуваясь.
Вложив всю возможную твердость в предупреждение двум моим подпольным спутникам, я забыла приструнить свое воображение. Восторженно воспрянув из небытия накануне, оно принялось со мной шутки шутить, лишь только я переступила порог единственной двери на самом верхнем этаже.
Картина, которую я увидела за ней, здесь мне еще точно не встречалась. Здесь, но не на земле.
Там в каждом втором офисе было точно такое же открытое рабочее пространство.
Точно так же уставленное рабочими столами с компьютерами на них.
За которыми точно так же сидели сотрудники, полностью погруженные в свою работу и не замечающие ничего вокруг.
В памяти у меня вспыхнул образ незабвенного Алеши — Тошиного кумира — из нашего офиса, точно так же вечно сползшего на стуле и приклеившего глаза к экрану.
Эти ангелы даже выглядели, как земные офисные работники — белый верх, темный низ, темный же галстук и ровные аккуратные стрижки.
С другой стороны, на столах перед ними стояли не компьютеры, а прозрачные панели, как у энергетиков. У тех, правда, картинка на панелях была статичная и чуть подрагивала огоньками; а у этих изображение все время менялось. И помещение, в отличие от полумрака у энергетиков, было очень светлым и просторным — потолок точно имитировал белесое, чуть светящее небо здесь.
Вобрав в себя изумленным взглядом это невероятное сочетание земных и небесных картин, я покосилась на Тень — у него на лице застыло то ли потрясенное, то ли благоговейное выражение. Краем глаза я заметила при этом какое-то движение в нашу сторону и резко повернула туда голову.
Глава 18.8
Из глубины зала к нам приближался ангел, и меня вновь рывком зашвырнуло в земные воспоминания.
Однажды, когда мы с моим ангелом только переехали в его квартиру, предоставленную ему ангельским сообществом в связи с его переходом в видимый статус, мой отец уговорил нас сделать ремонт. Смутное осознание того, во что мы ввязались, появилось у нас после первого же посещения огромного супермаркета «Все для ремонта».
Там к нам немедленно подпорхнул менеджер, и затем я добрые полчаса лихорадочно записывала все, что — с точки зрения этого менеджера — было нам просто жизненно необходимо.
Его и напомнил мне подходящий к нам ангел — такой же чистенький, аккуратненький, с горящими энтузиазмом глазами, уверенной и убедительной речью и плавными, эффектными жестами опытного коммивояжера.
Взгляд у меня невольно метнулся к его груди — в ожидании увидеть там бейджик с его именем.
Тьфу ты, у ангелов же имен нет! Но от этой светлой улыбки радушного хозяина повеяло чем-то почти родным, и я вдруг остро ощутила, как мне не хватало все это время здесь простой человеческой отзывчивости.
— Здравствуйте! — добрался до нас, наконец, встречающий ангел. — Очень рады видеть вас у нас в отделе. Позвольте ознакомить вас с его работой.
В голове у меня ощутилось нездоровое возбуждение — похоже, Стас с Винни тоже не ожидали такого приема. Вот вам и особо секретный отдел, насмешливо подумала я, обращаясь к обоим. Может, надо не шпионов подсылать, а открыто и честно предложить познакомиться? И во время презентации сначала слушать, а потом уже с вопросами и критическими замечаниями наскакивать? Неудивительно, что мой ангел элементарное желание уклониться от разговора на повышенных тонах принял за роботоподобную скованность.
— Татьяна, не отвлекайся! — буркнул Стас.
Фыркнув, я с удовольствием переключила все свое внимание на сопровождающего нас аналитика.
Мы не спеша двигались по огромному залу, и очень скоро я начала задаваться недоуменным вопросом: почему этот отдел не вставлен в первичный курс новых ангелов? Хотя бы в самом ознакомительном виде.
Все инструкторы, с которыми я прежде сталкивалась, умели преподнести свой отдел в самом привлекательном виде, но только этим и ограничивались. Здесь же нам впервые дали обзор их всех как частей единого целого, и — честное слово! — никогда еще я не слышала ничего более разумного и логичного.
Более того, в этом целом и земля присутствовала. И отнюдь не в виде пассивного объекта воздействия. Вернее, как подчеркнул наш сопровождающий, изначально задачи приставленных к ней ангелов только ее изучением и ограничивались. Это уже потом, по его результатам, были разработаны методики влияния на людей и выделены группы ангелов, реализующие их на практике.
Со временем, однако, оказалось, что влияние это вовсе не односторонне. Длительное пребывание на земле меняло и ангелов, что непроизвольно вносило коррективы в их отношение к людям и методы их работы с ними. Новые подходы ангелов неизменно вызывали новую реакцию со стороны земли — и так до тех пор, пока исходные методики не оказывались безнадежно устаревшими.
Наибольшую метаморфозу претерпевали, разумеется, те отделы, сотрудники которых контактировали с землей непосредственно, в результате чего начались трения между подразделениями. Ангельские эмиссары на земле настаивали на необходимости приведения устройства всего сообщества в соответствие меняющейся земной реальности; невыездные же, так сказать, отделы решительно держались более консервативной точки зрения.
Создание структуры, нацеленной на поиск компромисса, способного удовлетворить все стороны зарождающегося конфликта, было неизбежно.
Аналитическому отделу было вменено в обязанность изучение всей информации, поступающей с земли, и определение тенденций в развитии ситуации на ней. Его сотрудников интересовали не только ангелы, но и люди — в частности, изменения в их поведении даже после кратких контактов будь-то с карателями или целителями.
Ведя свой неторопливый рассказ, наш сопровождающий водил нас между столами своих коллег, и я вскоре убедилась, что они расположены вовсе не беспорядочно, а группами. Возле некоторых мы останавливались, и рассказчик использовал их в качестве иллюстраций к своим словам.
Группа, занимающаяся хранителями, оказалась, разумеется, самой большой, и рядом располагалась не меньшая — ведущая их людей. Продвигаясь вглубь зала, мы ненадолго задержались возле такой же пары, ответственной за целителей и их человеческих пациентов, а вот пару, курирующую карателей и подвергшихся их наказанию преступников, миновали практически без остановки — в голове у меня раздалось короткое глухое рычание.
Винни тоже не удержался, когда наш сопровождающий сказал, кивнув в сторону дальнего края зала, что там расположена группа, занимающаяся темными посланниками на земле. Самая немногочисленная, добавил он со вздохом, поскольку приходится ограничиваться лишь косвенными свидетельствами других ангелов, сталкивающихся с ними — сами темные хранят информацию о своих сотрудниках исключительно для внутреннего пользования и за семью печатями.
— А люди, которых они с толку сбивают? — спросила я, вспомнив почти невменяемую Галю в то время, когда она во власти такого оказалась.
— Они всегда попадают либо к целителям, либо во внешнюю охрану, — объяснил наш сопровождающий, — там и исследуются. Пока они находятся под темными, близкое изучение их не представляется возможным.
До сих пор не пойму, как Винни удалось вместить в короткий вздох глубокое разочарование и не менее глубокое удовлетворение.
Тем временем мы добрались до центра зала, где размещалась прозрачная кабинка. Такие же я видела в том или ином месте в каждой группе столов, но эта была явно больше. В ней, как и в других, работали, по всей видимости, руководители — причем, в этой не один, а сразу три. Друг от друга их отделяли такие же прозрачные перегородки, и я решила, что это, скорее, просто три кабинки, вместе составленные — для главного, наверно, начальства.
Разглядывая необычное сооружение, я не сразу заметила, что наш сопровождающий замолчал. Встряхнувшись, я украдкой глянула на него и вновь приняла сосредоточенный вид — он словно ждал этого сигнала.
— А вот здесь, — широко повел он рукой вокруг себя, — находятся наши наиболее перспективные группы. Они занимаются целым комплексом взаимоотношений: исполинами, а также разнообразными ангельскими представителями, с одной стороны, и людьми, с другой.
Я в прямом смысле слова приросла к полу. Даже в голове все замерло — мысли оцепенели, как и тело, и Стас с Винни, казалось, дыхание затаили.
— Мне сообщили, — с легким беспокойством добавил наш сопровождающий, переводя взгляд с меня на Тень и обратно, — что вас уже ознакомили с отделом наблюдателей. Я не ошибусь, предполагая, что термин «исполины» вам знаком?
Я мельком глянула на Тень — он во все глаза уставился на ближайшего к нам ангела из этой группы, сидящего за своим столом вполоборота к нам, и вообще ничего, казалось, не слышал. Ладно, у наблюдателей он за нас обоих отдувался — теперь мой черед.
— Да, нам объяснили значение этого слова, — ответила я, так и не заставив себя повторить ненавистное название, — и признаюсь, что это явление нас очень заинтересовало. Вы не могли бы рассказать нам поподробнее об этой группе?
— У Вас хороший вкус, — одобрительно улыбнулся сопровождающий. — Здесь создаются наши самые передовые разработки. Но о них Вам лучше поговорить с руководителем проекта.
— А сейчас можно? — загорелась я, крепко прижимая к груди свои сегодняшние записи, под которыми я спрятала вчерашние заключения по наблюдателям.
Наш сопровождающий с сомнением покосился на большую кабинку. Два ангела в ней все так же пытливо всматривались в экраны … нет, панели у себя на столах, но третий вдруг откинулся на спинку стула, закинул руки за голову и прикрыл глаза. Ага, торжествующе усмехнулась я про себя, наконец-то все начинает складываться: и вчера все признания наблюдателей разложились, как по полочкам, и сегодня разговор о наших детях сам собой возник, и сейчас ответственное лицо определенно перерыв в работе себе устроило.
— Вы можете попробовать, — неуверенно подтвердил очевидное наш сопровождающий.
— Ну что, пойдем? — тут же повернулась я к Тени, чтобы не упустить удачу.
Он все еще завороженно не отрывал глаз от все того же ангела — словно загипнотизированный, Я подергала его за рукав — он ощутимо вздрогнул и пришел в себя.
— Могу ли я посмотреть поближе сам процесс анализа? — спросил он, переведя все тот же немигающий взгляд на нашего сопровождающего.
— К сожалению, нет, — решительно замотал тот головой. — Этот процесс требует высочайшей степени концентрации, и малейшее отвлечение внимания…
— Я только понаблюдаю, — перебил его Тень с почти умоляющей ноткой в голосе. — Без единого звука. Мне кажется, я понимаю, что происходит на экране.
Наш сопровождающий удивленно вскинул брови — я скептически скривилась. Что он мог усмотреть там за эти пару минут? Как по мне, то это что-то вроде кардиограммы или нескольких, друг на друга наложенных.
— А я бы все же с руководством поговорила, — напомнила я им о себе.
Наш сопровождающий растерянно переводил взгляд с меня на Тень. Его задача была явно завершена, но откровенно выставить нас ему было определенно неудобно — мне-то он уже дал разрешение продолжить знакомство с отделом. Наконец, он пожал плечами, произнес с нажимом, обращаясь к Тени: «Без расспросов, пожалуйста» и пошел назад.
Тень тут же двинулся, даже не оглянувшись на меня, к тому столу, который словно притягивал его. Я разозлилась было, но потом вспомнила свое бегство в раковину у наблюдателей и деликатность Тени по этому поводу. Ладно, пусть разбирается в том, что он там увидел — а я пока свое тестовое задание на суд специалиста предложу.
— Извините, пожалуйста, у Вас есть свободная минутка? — вложила я в свой голос всю возможную вежливость, просовывая голову в кабинку с отдыхающим ангелом.
Глава 18.9
Он не вздрогнул и не подпрыгнул — просто резко открыл глаза и скосил их в мою сторону. Затем развернулся ко мне всем корпусом и склонил голову к плечу с весьма заинтересованным видом.
— Вы из тех стажеров, которые углубленный курс обучения попросили? — небрежно бросил он с одобрительной усмешкой.
— Да, — смутилась я.
— Проходите, садитесь, — сделал он приглашающий жест. — Мы здесь высоко ценим стремление к знаниям.
Я не стала заставлять его просить меня дважды.
Так, первым делом поблагодарить.
Еще раз извиниться за вторжение: вежливость — залог успеха.
Сообщить, что с нетерпением ждала знакомства с их отделом. Почему? Про земные привычки нельзя — я их не должна помнить. Про изыскания в павильоне Стаса тем более. Ага, вот — еще у администраторов я отметила важность четкой структуризации входящих данных. И даже сама… Нет, мой ангел это, по-моему, из своего отчета вычеркнул.
Нет, сама я попробовала систематизировать полученную информацию как раз у наблюдателей. Почему? Ну, для практики, конечно. Впрочем, не только. Стажировка у них оставила у меня впечатление некой необъективности, если это не слишком сильное слово. Возможно, я ошиблась по неопытности, именно поэтому здесь хотела бы пройти стажировку в группе, занимающейся тем же направлением, что и наблюдатели.
— Что именно оставило у Вас такое впечатление? — подал, наконец, голос руководитель проекта, выслушавший меня без единого звука.
— Одним словом не выразишь… — замялась я. — Просто возникло ощущение, что в отделе наблюдателей существует исходная установка, и все поступающие данные под нее подгоняются.
— Вы говорите, что систематизировали свои … предположения? — с интересом прищурился он. — Вам не сложно будет принести их завтра? Я бы хотел на них глянуть.
— Вообще-то они у меня с собой, — призналась я, скромно потупившись на свои бумаги, чтобы не издать победный вопль. — Но мне как-то неловко обременять Вас своими дилетантскими пробами.
— У дилетантов иногда бывает свежий взгляд на проблему, — благосклонно улыбнулся руководитель, протягивая руку за моими записями, и вдруг замер, глядя поверх моего плеча.
Я быстро вложила в протянутую руку свое творение, пока он не отвлекся, и только потом оглянулась. И тут же прикусила губу, чтобы стон не вырвался. Или одно из восклицаний Стаса.
Тень стоял уже не за спиной у сотрудника отдела, а рядом с ним — и вел с ним оживленную беседу.
— Мы приветствуем стремление к знаниям, — отрывисто произнес руководитель проекта, поджав губы и хмурясь, — но не ценой снижения эффективности нашей работы. На сегодня ваша стажировка закончена. Завтра я приглашу Вас, если нам будет, что обсуждать, — добавил он, откладывая в сторону мои записи.
