Искушение тьмы
Он молил о спасение души вечной,
Бесконечность… без отдыха, сна.
Он взывал к небесам, отрекая беспечно
Шепот тьмы, что уже оплела –
Сердце, разум, желание, волю,
Погружая в пучину страстей,
Подчиняя чужому закону,
И топя… в греховности дней.
Высокий свод с ликами святых… Колокольный перезвон, ласкающий слух истинно верующего человека и приносящий в его душу покой. Не это ли радость жизни – верить в творца всевышнего и быть полностью в его власти – и сердцем, и душой?
Матвей стоял на коленях перед золотой иконой Отца, в покаянном жесте опустив голову и читая молитву:
Pater noster qui in celis es,
sanctificetur nomen tuum,
veniat regnum tuum,
fiat voluntas tua,
sicut in celo et in terra…*
Когда-то, еще в прошлой жизни, Матвей был на грани между реальностью и безвременьем, заплутав в сетях чужой воли. За дозу он был готов убивать, воровать и калечить… Но Бог не позволил, выдернув его из капкана тьмы. Вернее, за спасении надо благодарить мать, но не сам ли Господь вещал её устами?
Нынче Матвей работал в больнице, спасая жизни людям и искупая свои прошлые грехи.
Закончив молитву и поблагодарив батюшку за благословение, мужчина отправился на работу. Сегодня ему предстояло дежурить в ночную, и для этих целей крепкий кофе и несколько булочек про запас были как нельзя кстати.
Из-за расползающейся жары, народ медленно, но верно подтягивался к кафе, вливая в себя холодные напитки и заедая их мороженым.
Сидя возле большого окна с выходом на оживленную дорогу, Матвей с удовольствием потягивал «Глиссе», наблюдая за суетящимися людьми. Вот мимо пропорхнуло нечто рыжеволосое, мелькнув лишь краем короткого зеленого сарафана. Мужчина заинтересованно проследил взглядом за рыжей девушкой, но та уже успела раствориться в движущемся потоке людей. С сожалением вздохнув, Матвей в сотый раз пообещал себе наладить личную жизнь… Как только появится время. А оно появлялось крайне редко.
На работе, как обычно, было многолюдно. В воздухе смешались десятки разных запахов, вызывая отвращение у непривычных к таким ароматам людей. А Матвей дышал этим воздухом уже десять лет, и он стал для него даже привычнее обычного, городского.
Поздоровавшись с коллегами по цеху, мужчина прошел в свой кабинет. На столе лежали кипы бумаг и безликих карточек, с похожими именами и историями болезней. Засев за рабочее место, мужчина погрузился в мир бумажной волокиты, на некоторое время выпадая из реальности. Пару раз он отвлекался на хорошенькую медсестру, извещавшую его о прибывших больных, а потом и на самих больных. Все как всегда. Но разве стабильность – это плохо?
– Матвей Иванович, к нам новенькая!
Прошествовав следом за медсестрой, Матвей попал в одноместную палату верхнего этажа, где принимали тяжелораненых. Взгляду предстала уже виденная ранее рыжеволосая девушка, только сейчас она была больше похожа на восковую куклу, нежели живого человека. Глаза были закрыты, кожа посерела, а губы сжались в прямую линию. На голове красовалась повязка, в одном месте уже успевшая пропитаться кровью.
– Вот, доставили нам час назад. Попала под колеса автомобиля.
– Спасибо, Лиза.
Кивнув, девушка удалилась, а Матвей подошел ближе к койке рыжей. Взяв её за руку, он проверил пульс, просмотрел вложенную карточку, а потом и вовсе присел рядом с девушкой. Её грудная клетка поднималась медленно, равномерно, привлекая внимание к пышной груди, которую не могла скрыть даже больничная рубашка. На вид девушке было лет восемнадцать – двадцать. Такая маленькая, кажущаяся хрупким цветком, который так легко сломать.
Снова проверив все показания, он вернулся в свой кабинет. Если что-то случится, дежурный вызовет его. С такими мыслями Матвей снова засел за работу, только вот внутри него ворочалось какое-то нехорошее чувство. Взглянув на часы, показывающие одиннадцать часов вечера, мужчина прикинул, что просидел в одной позе уже больше пяти часов. Ничего себе – заработался! Медленно поднявшись и потянувшись, пытаясь размять затекшие мышцы, он внезапно почувствовал непреодолимое желание навестить рыженькую.
Коридоры и лестничные пролеты не отпечатались в сознании, поглощенном навязчивой мыслью. Матвей спешил к девушке, пару раз даже умудрившись врезаться в людей, слонявшихся без дела. Наконец, он распахнул дверь заветной палаты и замер на месте.
Рыжеволосая я сидела на кровати, сверля его пронзительным взглядом изумрудных глаз. Огненные кудри рассыпались по плечам, плотным покрывалом укутывая обнаженные спину и плечи. Маленький ротик с розовыми губами был слегка приоткрыт, готовый в любое мгновение выдать порцию вопросов.
– Ты почему не отдыхаешь? – стараясь смотреть только в глаза девушке, спросил мужчина.
– Где я?
– В тринадцатой городской больнице. Тебя машина сбила. Помнишь?
Девушка еле заметно кивнула, слегка поморщившись при этом. В её взгляде сквозило недоверие пополам с непонятным раздражением, и мужчине это основательно не нравилось. Подойдя ближе, он протянул руку к девушке, но та опередила его, хватая за запястье.
– Отвези меня к себе домой! – глядя прямо в глаза Матвею, приказала рыжая.
И что самое удивительное, мужчина просто не смог сопротивляться этому приказу. Кивнув, он помог девушке встать, а потом окольными путями вывел на улицу. Поймав такси, он назвал адрес своего дома и за всю дорогу более не проронил ни слова.
Приехав на место, странная парочка поднялась на третий этаж, скрытая от любопытных глаз покровами ночи. Шагнув в квартиру, девушка первым делом направилась в ванную, не разжимая руки на запястье мужчины.
– Помоги мне раздеться и вымыться, – снова приказ, не терпящий возражений.
Кивнув, Матвей включил воду и осторожно начал снимать с рыжей больничную рубашку. Его горячие пальцы то и дело касались нежной кожи, заставляя девушку блаженно жмуриться. Мужчина ей понравился сразу, так что эти прикосновения однозначно были приятными и желанными.
Осторожно опустившись в горячую воду с шапкой мыльной пены, девушка взяла из мыльницы белый кусочек с голубыми прожилками и, вдохнув морской аромат, протянула его мужчине. Послушно приняв мыло, Матвей стал медленно намыливать тело незнакомки, начиная от кончиков пальцев и продвигаясь дальше. Скользя руками по распаренной коже, он мягко массировал плечи, шею, все ближе подбираясь к набухшей груди. Маленькие розовые горошины уже успели затвердеть, приятно перекатываясь под пальцами. Накрыв холмик ладонью, Матвей тихо застонал, прикрывая свои карие глаза. По правде говоря, все происходящее доставляло ему огромное удовольствие, даже н смотря на подавленную волю. Чем ниже он спускался, тем сильнее становилась боль в паху, вызывая дикое, животное желание.
Круговыми движениями погладив животик, мужчина перешел на бедра, игнорируя раскрывшиеся под ласками ножки рыжей. Недовольное хныканье девушки было ему наградой за титаническую выдержку. Пощекотав девушку под коленкой и размяв икры, Матвей начал перебирать пальчики ног. Судя по легкой улыбке на губах маленькой бестии, её эта ласка вполне устраивала. Улыбнувшись в ответ, мужчина резко выдернул свою руку из захвата девушки, высвобождаясь из-под её контроля. Встав на ноги, он бросил на нахмурившуюся незнакомку лукавый взгляд, а потом, вымыв руки под краном, взял с верхней полки жидкое клубничное мыло, оставленное его бывшей. Выдавив парочку капель, он снова опустился на колени, возвращаясь к прерванному занятию.
Рыжей оставалось только вцепиться руками в края ванны и закусить губу, чтобы не застонать от нахлынувших ощущений. Пальцы мужчины ловко ласкали её нежную и такую чувствительную плоть, даря новые, доселе неизведанные ощущения.
Сколько же она потеряла, все это время бегая от самой себя, от своей сущности? Увы, додумать эту мысль она не смогла. Матвей осторожно вытащил девушку из остывающей воды, включая душ и смывая клочки пены. Взяв полотенце, он уже собирался закутать незнакомку, когда она тихо произнесла:
– Возьми меня…
Значение этого предложения не оставляло сомнений. Со стоном, мужчина буквально набросился на губы девушки, лаская, терзая и возбуждая. Ставшая чувствительной кожа требовала немедленного избавления от одежды, чем он и занялся. Наконец, представ перед девушкой в своем естественном, природном виде, Матвей подхватил её на руки и посадил на стиральную машину, а дальше…
– Почему ты не сказала, что девственница? – стараясь восстановить дыхание, произнес Матвей.
– А это что-то изменило бы?
– Я был бы аккуратнее.
– Ты и так сделал для меня очень многое! – улыбнулась девушка и махнула рукой.
В следующее мгновение у её ног уже сидел черный кот с карими глазами и недоуменно разглядывал маленькую бестию.
– Не смотри так, мой пушистик. Ты слишком мне понравился, так что теперь тебя ждет судьба моего личного охранника и защитника. Ну и любовника, разумеется. Кстати, спасибо, что помог мне пройти инициацию.
Кот лишь мяукнул в ответ, начиная медленно пятиться назад. Он был бы и рад помолиться богу, да кошачий язык не предназначался для этого. А девушка тем временем, сотворив себе одежду и корзинку с подушкой, легко подхватила мохнатика на руки.
– Ну, нам пора домой, милый. Хочешь с кем-нибудь попрощаться? Нет? Я так и думала. В таком случае, тут нам делать больше нечего. Полетели?
И не дожидаясь ответа своего нового питомца, рыжая взлетела ввысь, подобно бестелесному призраку преодолевая потолки и стены.
В эту ночь все люди в округе слышали отчаянное мяуканье кота и тихие слова молитвы, нашептанные лукавым женским голоском:
…panem nostrum supersubstantialem da nobis hodie,
et dimitte nobis debita nostra,
sicut et nos dimittimus debitoribus nostris,
et ne nos inducas in temptationem,
sed libera nos a malo.
Проклятые
Свеча догорает и меркнет огонь,
И в проклятый город уж полночь приходит
Никто не вернется оттуда домой,
Вернее, живым не уходит...
Там духи в обличье людском предстают,
А темные твари живут без боязно!
Там души невинные – в ад продают
Ну что, уже стало Вам страшно?...
Извилистая дорога плавно петляла вдоль раскидистого леса. Ее едва различимое в сумерках полотно то пугало опасными ямами, то засасывало в грязевое месиво.
Олег ехал уже более восьми часов, ругая себя и свою бывшую, на чем свет стоит. У него оказывается есть дочь... Десятилетняя девочка, о которой он узнал только несколько часов назад и то, потому что её родительница внезапно скончалась от неизвестной болезни.
Ему было очень плохо. Человек, который вырос в детдоме и никогда не знал родительской ласки, прекрасно осознавал, каково было малышке без отца. Выругавшись, и в десятый раз ударив кулаками по ни в чем неповинному рулю, он постарался успокоиться и взять себя в руки. Как говорится: "о мертвых либо хорошо, либо – никак!", а у него на уме были только матерные ругательства.
Небольшой городок, в который он направлялся, уютно примостился между цепью высоких гор и морем, летом превращаясь в настоящий туристический рай. Странно только, что в этом раю не работали телефоны, да и интернета не было. Информация о ребенке вообще пришла в виде срочной телеграммы, которую ему доставили прямиком на работу. И он тут же сорвался с места...
Да уж, все-таки тяжело ему придется с воспитанием дочери. Если бы был мальчик... Хотя, какая к черту разница?! Это его малышка, а значит, он сделает для нее все возможное!
***
– Доброго вам вечера, Олег Алексеевич! – тучный мужчина с противным лицом и таким же голосом, весело поприветствовал гостя. – Проходите, присаживайтесь!
– Простите, это Вы – Курский Адаман Алкович, адвокат моей бывшей жены?
– Он самый, к вашим услугам! - поклонился мужчина, доставая из ящика стола бумаги. – Вот здесь все документы, которые вам необходимо подписать. Так как ваша жена оставила записи, подтверждающие, что вы отец Софьи, мы обойдемся без суда. Согласны?
– Вполне. Простите, а где сейчас моя дочь?
– В школе. У них сегодня вечером праздник по поводу Хэллоуина, так что, можете встретиться с ней прямо там.
– Ммм, простите, а у вас нет её фотографий?
Ухмыльнувшись просьбе Олега, Адаман Алкович достал небольшой альбом и вынул из него пару фотографий.
Господи, как же девочка была похожа на мать! Рыжие кучеряшки и зеленые глаза – маленькая ведьма, навсегда завладевшая сердцем мужчины. Улыбнувшись, он протянул фотографии обратно адвокату, но тот жестом попросил оставить их.
– Школу вы найдете в конце следующей улицы. Город у нас небольшой, так что, не заблудитесь.
Распрощавшись, Олег направился к своей машине. Им овладело странное волнение, усиливающееся с каждым преодоленным метром. Чтобы хоть как-то сбросить напряжение, он стал осматриваться.
Уютные домики, отделенные друг от друга лишь газоном и клумбами, освещались тыквенными головами, от которых во все стороны стелились причудливые тени. Маленькие детишки, разряженные во всевозможные костюмы, с криками и смехом выпрашивали у взрослых сладости, хвастаясь друг перед другом "заработком".
Свернув на повороте, Олег наконец-то увидел школу, разукрашенную всевозможными гирляндами и свечами. У входа дымились большие котлы, в которых "варился" пунш, а две злые ведьмы следили за порядком во дворе. Поздоровавшись с одной из них и оставив свои данные, мужчина зашел внутрь, погружаясь в мистическую атмосферу.
Феи и леприконы, ангелы и демоны – целый зал магических существ весело отплясывал под ритмичную музыку, с нереальной скоростью поглощая выставленные сладости. Приглушенный свет мешал рассмотреть лица детей, но Олег упорно продвигался вперед. Где-то справа мелькнули рыжие кудряшки, привлекая внимание мужчины.
Маленькая навь*, в свободном белом платье, украшенном жемчужинами, и с венком на голове, о чем-то переговаривалась со своими друзьями. Вдруг, она замерла и посмотрела прямо на Олега. Мужчина непроизвольно задержал дыхание, боясь спугнуть малышку и в тайне надеясь, что она узнает его – почувствует, что он её папа.
Шаг, второй... Она медленно подошла к мужчине, пристально глядя в глаза. Детское личико было хмурым и слегка обеспокоенным. Взяв Олега за руку, Софья начала быстро пробираться через толпу, ведя его на выход. Когда музыка осталась далеко позади, она, наконец-то, повернулась к отцу лицом:
– Зря ты сюда приехал! – произнесла девочка.
– София, доченька, прости, что меня так долго не было. Я понимаю, что у тебя нет желания общаться со мной, но прошу, дай шанс.
– Папочка, это ты ничего не понимаешь. Я не хочу тебя обижать, но ты правда должен уехать, пока еще есть время!
– Милая, в чем дело?! – удар колокола заставил мужчину нервно вздрогнуть.
– Уже поздно...
Большие часы показывали полночь, отбивая звоном колокола время перехода дней. Странные звуки отвлекли Олега от созерцания минутной стрелки и заставили оглянуться на школу. Там стояли они... настоящие исчадия ада. Детские лица перекосило от злобы и голода, у одних были неестественно вывернуты руки, у других – головы. Изо рта капала кровавая пена, а глаза светились желтым пламенем. Издав противный верещащий звук, вся эта масса двинулась прямо на Олега и его застывшую дочь.
Он молил о спасение души вечной,
Бесконечность… без отдыха, сна.
Он взывал к небесам, отрекая беспечно
Шепот тьмы, что уже оплела –
Сердце, разум, желание, волю,
Погружая в пучину страстей,
Подчиняя чужому закону,
И топя… в греховности дней.
Высокий свод с ликами святых… Колокольный перезвон, ласкающий слух истинно верующего человека и приносящий в его душу покой. Не это ли радость жизни – верить в творца всевышнего и быть полностью в его власти – и сердцем, и душой?
Матвей стоял на коленях перед золотой иконой Отца, в покаянном жесте опустив голову и читая молитву:
Pater noster qui in celis es,
sanctificetur nomen tuum,
veniat regnum tuum,
fiat voluntas tua,
sicut in celo et in terra…*
Когда-то, еще в прошлой жизни, Матвей был на грани между реальностью и безвременьем, заплутав в сетях чужой воли. За дозу он был готов убивать, воровать и калечить… Но Бог не позволил, выдернув его из капкана тьмы. Вернее, за спасении надо благодарить мать, но не сам ли Господь вещал её устами?
Нынче Матвей работал в больнице, спасая жизни людям и искупая свои прошлые грехи.
Закончив молитву и поблагодарив батюшку за благословение, мужчина отправился на работу. Сегодня ему предстояло дежурить в ночную, и для этих целей крепкий кофе и несколько булочек про запас были как нельзя кстати.
Из-за расползающейся жары, народ медленно, но верно подтягивался к кафе, вливая в себя холодные напитки и заедая их мороженым.
Сидя возле большого окна с выходом на оживленную дорогу, Матвей с удовольствием потягивал «Глиссе», наблюдая за суетящимися людьми. Вот мимо пропорхнуло нечто рыжеволосое, мелькнув лишь краем короткого зеленого сарафана. Мужчина заинтересованно проследил взглядом за рыжей девушкой, но та уже успела раствориться в движущемся потоке людей. С сожалением вздохнув, Матвей в сотый раз пообещал себе наладить личную жизнь… Как только появится время. А оно появлялось крайне редко.
На работе, как обычно, было многолюдно. В воздухе смешались десятки разных запахов, вызывая отвращение у непривычных к таким ароматам людей. А Матвей дышал этим воздухом уже десять лет, и он стал для него даже привычнее обычного, городского.
Поздоровавшись с коллегами по цеху, мужчина прошел в свой кабинет. На столе лежали кипы бумаг и безликих карточек, с похожими именами и историями болезней. Засев за рабочее место, мужчина погрузился в мир бумажной волокиты, на некоторое время выпадая из реальности. Пару раз он отвлекался на хорошенькую медсестру, извещавшую его о прибывших больных, а потом и на самих больных. Все как всегда. Но разве стабильность – это плохо?
– Матвей Иванович, к нам новенькая!
Прошествовав следом за медсестрой, Матвей попал в одноместную палату верхнего этажа, где принимали тяжелораненых. Взгляду предстала уже виденная ранее рыжеволосая девушка, только сейчас она была больше похожа на восковую куклу, нежели живого человека. Глаза были закрыты, кожа посерела, а губы сжались в прямую линию. На голове красовалась повязка, в одном месте уже успевшая пропитаться кровью.
– Вот, доставили нам час назад. Попала под колеса автомобиля.
– Спасибо, Лиза.
Кивнув, девушка удалилась, а Матвей подошел ближе к койке рыжей. Взяв её за руку, он проверил пульс, просмотрел вложенную карточку, а потом и вовсе присел рядом с девушкой. Её грудная клетка поднималась медленно, равномерно, привлекая внимание к пышной груди, которую не могла скрыть даже больничная рубашка. На вид девушке было лет восемнадцать – двадцать. Такая маленькая, кажущаяся хрупким цветком, который так легко сломать.
Снова проверив все показания, он вернулся в свой кабинет. Если что-то случится, дежурный вызовет его. С такими мыслями Матвей снова засел за работу, только вот внутри него ворочалось какое-то нехорошее чувство. Взглянув на часы, показывающие одиннадцать часов вечера, мужчина прикинул, что просидел в одной позе уже больше пяти часов. Ничего себе – заработался! Медленно поднявшись и потянувшись, пытаясь размять затекшие мышцы, он внезапно почувствовал непреодолимое желание навестить рыженькую.
Коридоры и лестничные пролеты не отпечатались в сознании, поглощенном навязчивой мыслью. Матвей спешил к девушке, пару раз даже умудрившись врезаться в людей, слонявшихся без дела. Наконец, он распахнул дверь заветной палаты и замер на месте.
Рыжеволосая я сидела на кровати, сверля его пронзительным взглядом изумрудных глаз. Огненные кудри рассыпались по плечам, плотным покрывалом укутывая обнаженные спину и плечи. Маленький ротик с розовыми губами был слегка приоткрыт, готовый в любое мгновение выдать порцию вопросов.
– Ты почему не отдыхаешь? – стараясь смотреть только в глаза девушке, спросил мужчина.
– Где я?
– В тринадцатой городской больнице. Тебя машина сбила. Помнишь?
Девушка еле заметно кивнула, слегка поморщившись при этом. В её взгляде сквозило недоверие пополам с непонятным раздражением, и мужчине это основательно не нравилось. Подойдя ближе, он протянул руку к девушке, но та опередила его, хватая за запястье.
– Отвези меня к себе домой! – глядя прямо в глаза Матвею, приказала рыжая.
И что самое удивительное, мужчина просто не смог сопротивляться этому приказу. Кивнув, он помог девушке встать, а потом окольными путями вывел на улицу. Поймав такси, он назвал адрес своего дома и за всю дорогу более не проронил ни слова.
Приехав на место, странная парочка поднялась на третий этаж, скрытая от любопытных глаз покровами ночи. Шагнув в квартиру, девушка первым делом направилась в ванную, не разжимая руки на запястье мужчины.
– Помоги мне раздеться и вымыться, – снова приказ, не терпящий возражений.
Кивнув, Матвей включил воду и осторожно начал снимать с рыжей больничную рубашку. Его горячие пальцы то и дело касались нежной кожи, заставляя девушку блаженно жмуриться. Мужчина ей понравился сразу, так что эти прикосновения однозначно были приятными и желанными.
Осторожно опустившись в горячую воду с шапкой мыльной пены, девушка взяла из мыльницы белый кусочек с голубыми прожилками и, вдохнув морской аромат, протянула его мужчине. Послушно приняв мыло, Матвей стал медленно намыливать тело незнакомки, начиная от кончиков пальцев и продвигаясь дальше. Скользя руками по распаренной коже, он мягко массировал плечи, шею, все ближе подбираясь к набухшей груди. Маленькие розовые горошины уже успели затвердеть, приятно перекатываясь под пальцами. Накрыв холмик ладонью, Матвей тихо застонал, прикрывая свои карие глаза. По правде говоря, все происходящее доставляло ему огромное удовольствие, даже н смотря на подавленную волю. Чем ниже он спускался, тем сильнее становилась боль в паху, вызывая дикое, животное желание.
Круговыми движениями погладив животик, мужчина перешел на бедра, игнорируя раскрывшиеся под ласками ножки рыжей. Недовольное хныканье девушки было ему наградой за титаническую выдержку. Пощекотав девушку под коленкой и размяв икры, Матвей начал перебирать пальчики ног. Судя по легкой улыбке на губах маленькой бестии, её эта ласка вполне устраивала. Улыбнувшись в ответ, мужчина резко выдернул свою руку из захвата девушки, высвобождаясь из-под её контроля. Встав на ноги, он бросил на нахмурившуюся незнакомку лукавый взгляд, а потом, вымыв руки под краном, взял с верхней полки жидкое клубничное мыло, оставленное его бывшей. Выдавив парочку капель, он снова опустился на колени, возвращаясь к прерванному занятию.
Рыжей оставалось только вцепиться руками в края ванны и закусить губу, чтобы не застонать от нахлынувших ощущений. Пальцы мужчины ловко ласкали её нежную и такую чувствительную плоть, даря новые, доселе неизведанные ощущения.
Сколько же она потеряла, все это время бегая от самой себя, от своей сущности? Увы, додумать эту мысль она не смогла. Матвей осторожно вытащил девушку из остывающей воды, включая душ и смывая клочки пены. Взяв полотенце, он уже собирался закутать незнакомку, когда она тихо произнесла:
– Возьми меня…
Значение этого предложения не оставляло сомнений. Со стоном, мужчина буквально набросился на губы девушки, лаская, терзая и возбуждая. Ставшая чувствительной кожа требовала немедленного избавления от одежды, чем он и занялся. Наконец, представ перед девушкой в своем естественном, природном виде, Матвей подхватил её на руки и посадил на стиральную машину, а дальше…
– Почему ты не сказала, что девственница? – стараясь восстановить дыхание, произнес Матвей.
– А это что-то изменило бы?
– Я был бы аккуратнее.
– Ты и так сделал для меня очень многое! – улыбнулась девушка и махнула рукой.
В следующее мгновение у её ног уже сидел черный кот с карими глазами и недоуменно разглядывал маленькую бестию.
– Не смотри так, мой пушистик. Ты слишком мне понравился, так что теперь тебя ждет судьба моего личного охранника и защитника. Ну и любовника, разумеется. Кстати, спасибо, что помог мне пройти инициацию.
Кот лишь мяукнул в ответ, начиная медленно пятиться назад. Он был бы и рад помолиться богу, да кошачий язык не предназначался для этого. А девушка тем временем, сотворив себе одежду и корзинку с подушкой, легко подхватила мохнатика на руки.
– Ну, нам пора домой, милый. Хочешь с кем-нибудь попрощаться? Нет? Я так и думала. В таком случае, тут нам делать больше нечего. Полетели?
И не дожидаясь ответа своего нового питомца, рыжая взлетела ввысь, подобно бестелесному призраку преодолевая потолки и стены.
В эту ночь все люди в округе слышали отчаянное мяуканье кота и тихие слова молитвы, нашептанные лукавым женским голоском:
…panem nostrum supersubstantialem da nobis hodie,
et dimitte nobis debita nostra,
sicut et nos dimittimus debitoribus nostris,
et ne nos inducas in temptationem,
sed libera nos a malo.
Проклятые
Свеча догорает и меркнет огонь,
И в проклятый город уж полночь приходит
Никто не вернется оттуда домой,
Вернее, живым не уходит...
Там духи в обличье людском предстают,
А темные твари живут без боязно!
Там души невинные – в ад продают
Ну что, уже стало Вам страшно?...
Извилистая дорога плавно петляла вдоль раскидистого леса. Ее едва различимое в сумерках полотно то пугало опасными ямами, то засасывало в грязевое месиво.
Олег ехал уже более восьми часов, ругая себя и свою бывшую, на чем свет стоит. У него оказывается есть дочь... Десятилетняя девочка, о которой он узнал только несколько часов назад и то, потому что её родительница внезапно скончалась от неизвестной болезни.
Ему было очень плохо. Человек, который вырос в детдоме и никогда не знал родительской ласки, прекрасно осознавал, каково было малышке без отца. Выругавшись, и в десятый раз ударив кулаками по ни в чем неповинному рулю, он постарался успокоиться и взять себя в руки. Как говорится: "о мертвых либо хорошо, либо – никак!", а у него на уме были только матерные ругательства.
Небольшой городок, в который он направлялся, уютно примостился между цепью высоких гор и морем, летом превращаясь в настоящий туристический рай. Странно только, что в этом раю не работали телефоны, да и интернета не было. Информация о ребенке вообще пришла в виде срочной телеграммы, которую ему доставили прямиком на работу. И он тут же сорвался с места...
Да уж, все-таки тяжело ему придется с воспитанием дочери. Если бы был мальчик... Хотя, какая к черту разница?! Это его малышка, а значит, он сделает для нее все возможное!
***
– Доброго вам вечера, Олег Алексеевич! – тучный мужчина с противным лицом и таким же голосом, весело поприветствовал гостя. – Проходите, присаживайтесь!
– Простите, это Вы – Курский Адаман Алкович, адвокат моей бывшей жены?
– Он самый, к вашим услугам! - поклонился мужчина, доставая из ящика стола бумаги. – Вот здесь все документы, которые вам необходимо подписать. Так как ваша жена оставила записи, подтверждающие, что вы отец Софьи, мы обойдемся без суда. Согласны?
– Вполне. Простите, а где сейчас моя дочь?
– В школе. У них сегодня вечером праздник по поводу Хэллоуина, так что, можете встретиться с ней прямо там.
– Ммм, простите, а у вас нет её фотографий?
Ухмыльнувшись просьбе Олега, Адаман Алкович достал небольшой альбом и вынул из него пару фотографий.
Господи, как же девочка была похожа на мать! Рыжие кучеряшки и зеленые глаза – маленькая ведьма, навсегда завладевшая сердцем мужчины. Улыбнувшись, он протянул фотографии обратно адвокату, но тот жестом попросил оставить их.
– Школу вы найдете в конце следующей улицы. Город у нас небольшой, так что, не заблудитесь.
Распрощавшись, Олег направился к своей машине. Им овладело странное волнение, усиливающееся с каждым преодоленным метром. Чтобы хоть как-то сбросить напряжение, он стал осматриваться.
Уютные домики, отделенные друг от друга лишь газоном и клумбами, освещались тыквенными головами, от которых во все стороны стелились причудливые тени. Маленькие детишки, разряженные во всевозможные костюмы, с криками и смехом выпрашивали у взрослых сладости, хвастаясь друг перед другом "заработком".
Свернув на повороте, Олег наконец-то увидел школу, разукрашенную всевозможными гирляндами и свечами. У входа дымились большие котлы, в которых "варился" пунш, а две злые ведьмы следили за порядком во дворе. Поздоровавшись с одной из них и оставив свои данные, мужчина зашел внутрь, погружаясь в мистическую атмосферу.
Феи и леприконы, ангелы и демоны – целый зал магических существ весело отплясывал под ритмичную музыку, с нереальной скоростью поглощая выставленные сладости. Приглушенный свет мешал рассмотреть лица детей, но Олег упорно продвигался вперед. Где-то справа мелькнули рыжие кудряшки, привлекая внимание мужчины.
Маленькая навь*, в свободном белом платье, украшенном жемчужинами, и с венком на голове, о чем-то переговаривалась со своими друзьями. Вдруг, она замерла и посмотрела прямо на Олега. Мужчина непроизвольно задержал дыхание, боясь спугнуть малышку и в тайне надеясь, что она узнает его – почувствует, что он её папа.
Шаг, второй... Она медленно подошла к мужчине, пристально глядя в глаза. Детское личико было хмурым и слегка обеспокоенным. Взяв Олега за руку, Софья начала быстро пробираться через толпу, ведя его на выход. Когда музыка осталась далеко позади, она, наконец-то, повернулась к отцу лицом:
– Зря ты сюда приехал! – произнесла девочка.
– София, доченька, прости, что меня так долго не было. Я понимаю, что у тебя нет желания общаться со мной, но прошу, дай шанс.
– Папочка, это ты ничего не понимаешь. Я не хочу тебя обижать, но ты правда должен уехать, пока еще есть время!
– Милая, в чем дело?! – удар колокола заставил мужчину нервно вздрогнуть.
– Уже поздно...
Большие часы показывали полночь, отбивая звоном колокола время перехода дней. Странные звуки отвлекли Олега от созерцания минутной стрелки и заставили оглянуться на школу. Там стояли они... настоящие исчадия ада. Детские лица перекосило от злобы и голода, у одних были неестественно вывернуты руки, у других – головы. Изо рта капала кровавая пена, а глаза светились желтым пламенем. Издав противный верещащий звук, вся эта масса двинулась прямо на Олега и его застывшую дочь.
