– Не надо меня благодарить, – сидевший напротив незнакомец покосился на свои босые ступни: в этот момент он елозил пальцами в попытке избавиться от забившихся между ними песчинок или мелких камешков.
– Нагнитесь и отряхните нормально рукой. Вы меня этим не смутите.
Будто только ждал моего разрешения. Мигом наклонился, так что дальше разговаривать пришлось с его макушкой.
– Как же так вышло, что вы босиком ходите?
– Всего лишь досадный инцидент, – усмехнулся он. – Уверен, ваша история гораздо интересней, чем моя.
Я уже было приготовилась вывалить на него всё-всё про своё похищение и чудом не случившееся расчленение, как вдруг спохватилась:
– Ой! А кто управляет лошадьми?
Меня наградили надменной улыбкой.
– Я.
– Вы?! Но вы же тут.
– На козлах был возница, – встрял нахохлившийся в углу Ру.
– Не было там никого, – возразила я.
Наш спаситель поднял ладонь в примиряющем жесте.
– Не нужно споров, я всё объясню. Обычным людям кажется, что каретой правит обыкновенный возница, а ведьмы распознают обман и видят лишь пустое место. Эти лошади зачарованы. О, вижу, я вас удивил.
Не стала скрывать очевидное.
– Не то слово. Вдвойне это всё удивительно, потому что я никакая не ведьма. Я вообще в магию и прочую чушь не верю. Я телец по гороскопу, а тельцы люди практичные.
Синие глаза засветились озорством. Да ему исполнилось хотя бы двадцать? Сущий мальчишка, несмотря на щегольской костюм.
– Вы не верите в магию, мисс? А во что ещё вы не верите, извольте спросить?
Я не видела смысла продолжать разговор в той же игривой манере, грозящейся затянуться до следующего дня, и без утайки выложила всё. И про то, как чуть не поссорилась с родителями из-за приглашения на кастинг, и про свою утреннюю хандру, и про то, как всё вдруг пошло кувырком.
Меня слушали внимательно, не перебивали. Хотя я иногда замечала, неподдельное непонимание на лице незнакомца.
Но что самое страшное, чем больше я рассказывала, тем яснее понимала, что происходящее не розыгрыш и не сбой мозга. Качели «верю-не верю» замедлялись до тех пор, пока я в своём рассказе не дошла до появления синеглазого спасителя.
Бреннан Сэфайр, как он в последствии представился, снова подтвердил, что всё это не сон, и что я являюсь самой настоящей ведьмой. Именно поэтому маг так нагло вырвал меня из своей реальности. Ему, точнее его дочке, позарез нужен было мой дар, только этот самый дар настолько в меня врос, что я перенеслась вместе с ним. Да ещё выжила, паразитка такая, и стала права качать. Теперь же бедняжка Эгги навсегда лишилась шанса поступить в знаменитую Школу трёх ведьм. А её предприимчивый папенька больше не посмеет повторить такую авантюру, за ним будут наблюдать высшие инстанции. Жаль только, что невозможно будет доказать его намерения отобрать у меня не только ведьминский дар.
– Бррр, – я поёжилась, вспоминая ту сцену, и обхватила себя руками. – И как же он собирался это сделать?
Чуть скривившись, Бреннан отвлёкся от разглядывания рисунка на моей футболке и уставился в окно. Бесполезное занятие, как по мне, окошко кареты было почти полностью скрыто занавесочками.
– Я не очень хорошо разбираюсь в современной магии и не представляю, каким образом мистер Кобб планировал передать вашу красоту своей дочери. Все эти академические схемы и формулы для меня тёмный лес, уж простите. Не волнуйтесь, Юнона, вам больше ничего не угрожает.
Ой ли?
– Конечно, совершенно ничего. Кроме какой-то школы для ведьм. А я туда не хочу! Мне надо домой, мама с папой же не знают, что меня в другой мир засосало!
– Я попрошу отца вернуть вас домой.
От радости я взвизгнула так, что Ру отпрянул и буркнул: «Чокнутая».
– Если вы провалите испытание и не поступите на обучение, я уговорю отца отправить вас домой, ему это под силу, – пояснил Бреннан.
– Чудесно, – с блаженной улыбкой я откинулась на бархатную спинку сиденья. – Не проблема. Экзамены я стопудово не сдам, я же ваши колдовские учебники в глаза не видела. Кроликов из шляп не достаю, ложки силой мысли не гну – слёзы, а не ведьма. А вашего папу я уж попробую как-нибудь очаровать.
– А вот этого не надо, – неожиданно посмурнел Бреннан. – На него не действуют чары ведьм, и он чувствует, когда на него пытаются влиять. Даже не пытайтесь, только хуже сделаете.
– Да нет у меня никаких чар! Я просто ресничками похлопаю да повздыхаю. Или похихикаю. Короче, в зависимости от ситуации.
– Вы так легкомысленно об этом говорите, а на самом деле это и есть ваши чары. Неужели никогда не замечали?
Задумалась. Женское кокетство не преступление и уж точно не магия… Или нет?
Сколько себя помню, мне многие завидовали. Говорили, что всё мне даётся легко, без труда, и что вообще у меня родители за всё платят. И ведь сейчас, задним числом, я понимаю, что неспроста у окружающих возникали подобные подозрения. В школьном аттестате у меня все пятёрки, при этом я признаю, что не настолько умна. Я безбожно путаю города и реки, не помню, что не поделили между собой татары с монголами, теоремы по физике для меня белый шум, и спустя полгода после выпускного я благополучно забыла, что такое косинусы и тангенсы. В классе были дети не менее и даже более состоятельных родителей, но это их не спасало от конфликтов с учителями и трояками в табеле. Выходит, я круглая отличница благодаря природному очарованию? То есть дару?
Нет же, не сходится!
– Странный какой-то дар. Я со своей сестрой Снежаной постоянно ругаюсь. И родители вчера не пустили меня в Москву, а я их так просила!
– У кровных родственников есть что-то вроде иммунитета, – объяснил Бреннан. – А если бы дар был достаточно развит, вы бы запросто пробили ментальную защиту. К тому же вы вряд ли когда-нибудь пользовались даром осознанно.
Вроде складно, а всё равно невероятно… Может, реально надо было физику лучше учить?
Внезапно Бреннан вспомнил о том, что я якобы была голодна. Отнекиваться не стала – краем глаза заметила, как заинтересованно вытянулся Ру. Карета остановилась, и наш спаситель, выйдя из неё, растворился в разномастной толпе. Без болтовни шум с улицы как будто обострился, невнятный гвалт чётче разделился на скрип колёс, ругань извозчиков, крики торговцев всякой всячиной и обрывки разговоров прохожих. Я хотела поглазеть на мир, в который попала против воли, но Ру оттащил меня от окна и задёрнул шторки. Мол, нечего нарываться на новые неприятности. Сбегать же незадачливый воришка не собирался – перспектива поесть и, возможно, не единожды была весомым аргументом. Вскоре Бреннан вернулся с бумажным пакетом, в котором плотно лежало несколько свёртков. В самых тёплых оказались печёные пирожки с ягодной начинкой, в других было немного копчёной колбасы, сыра с круглыми дырками и пшеничного хлеба. Еда так приятно пахла, что я забыла о том, что не планировала устраивать перекус. Наверное, нервы расшалились.
– Извините, что так скромно, – сказал Бреннан, и карета медленно покатила дальше.
Я немножко расстроилась, что не наемся одним пирожком, и придётся брать второй.
– Всё отлично. Очень вкусно.
– Мне бы следовало пригласить вас в ресторан, но я плохо знаю эту часть города. Кругом одни кабаки с разношёрстной публикой.
– Ой, да ладно, – я махнула рукой. – Я и не одета для приличного заведения.
Мой смех не вызвал у него улыбки. Наоборот, что-то его напрягло.
– Одежда… Юнона, вам нужна другая одежда. Отцу всё равно, но если вас увидит мадам Джоандра, она будет в ярости. Не завидую я вам в таком случае.
Я понимающе кивнула.
– У вас же, наверное, не принято разгуливать с голыми ногами.
Уголки его рта дёрнулись.
– Нам обоим попадёт.
После прогулки до продуктовой лавки и обратно его ступни покрылись почти равномерным слоем грязи.
– Так неудобно, – аж пирожок в горло не полез. – У меня нет денег, я не смогу купить другую одежду.
– Не беспокойтесь, я улажу эту проблему. Платье из тафты по моде текущего сезона не обещаю, но что-нибудь сносное найдём.
Ру совершил подвиг, оторвавшись от гигантского бутерброда.
– Здесь? Сносное? В этом районе нет магазинов готовой одежды, только три-четыре ателье средней паршивости. Но если вам не претит гордость, можете заехать в лавку старины Олдера. Шмотки подержанные, но попадаются приличные.
– То есть – не краденые? – с подозрением уточнил Бреннан.
Тот сделал крохотную паузу, уж слишком был велик соблазн откусить ещё кусок от бутерброда.
– Краденым другие торгуют, таких магазинчиков тут достаточно. А я говорю про Олдера, он дед принципиальный, всякое жульё не привечает, – Ру опасливо выглянул в окно. – Вот бес, мимо проехали. Но если развернёмся, всего пару минут потеряем.
Было решено ехать к этому Олдеру. Выйти из кареты мне не разрешили, поэтому я смиренно ждала, когда мне принесут подходящие шмотки. Конечно, меня немножко волновало, что ради спокойствия некой мадам Джоандры придётся вырядиться во что-то непривычное, но на такую жертву я была согласна. Бреннан отсутствовал дольше, чем во время первой отлучки, и, когда я уже начала нервничать, заявился с охапкой добычи. Ру тактично вышел, давая мне возможность переодеться без посторонних глаз.
Морально я была готова к какой-нибудь хламиде или унылым цветам, так что подарочек вверг меня во что-то среднее между шоком и смеховой истерикой.
Платьице было прелестным. Из плотной мягкой ткани в сине-красную клетку, рукава фонариком с кружевами по краям. Юбка едва доходила мне до щиколоток. Монохромные в вертикальную полоску чулки были некритично заношены на пятках, но смутило меня другое: ленточки, которые я сдуру приняла за заколки для волос, оказались подвязками. Хорошо, что хоть что-то из уроков истории в голове осталось, а то мальчики могли бы застесняться, спроси я их про интимный предмет женского туалета. Подвязав свои развесёлые чулки выше колен, я надела высокие рыжие ботинки и потуже затянула шнурки. Главное, что в пору. Было бы хуже, если бы мне купили узкие туфли, в которых и шагу ступить нельзя.
В целом я осталась довольна, парни же смотрели на меня как на городскую сумасшедшую. Бреннан чуть смущённо, а Ру ещё и хохотал в голос.
– Девчуля, ты сбежала от няни?
Я задрала нос.
– А мне нравится. У нас это называется лолита-фэшн.
Бреннан сразу расслабился.
– Юнона, если вы не лукавите, то я рад, что угодил вашему вкусу. Выбор вещей был невелик, я искал платье без въевшихся пятен и следов штопки. Это слишком короткое для вас, оно подходит для девочки-подростка. Но не бойтесь, мадам Джоандра это переживёт. Если повезёт, сделает вид, что ничего не заметила.
На самом деле мне было без разницы, как воспримет мой внешний вид незнакомая тётка, однако было ясно, что я не в том положении, чтобы кого-то драконить.
– А мантия и остроконечная шляпа мне не полагаются, раз я ведьма?
– Женщины, – Ру закатил глаза. – Сначала скромницами прикидываются, а потом аппетиты растут как на дрожжах. Купи то, купи это. Шляпу ей, видите ли, подавай…
И быстро утихомирился под строгим взглядом Бреннана.
Вытянувшись на сиденье, я покрутила ногой в большом ботинке.
– А вы чего себе не купили обновки?
Короткий испуг на лице Бреннана придал ему очарования.
– А… Забыл. Ладно, возвращаться не будем. У этого Олдера сложно найти пару, в которой оба башмака без дырок. Пожалуй, на этом хватит.
Действительно, пора заканчивать шопинг. Я же не собираюсь никуда поступать, и обойдусь без традиционного забега по магазинам перед 1 сентября.
Может быть, магия это круто, но я хочу сама выбрать свой путь.
Богатство.
Опасность.
Слава и почёт.
Сплетни и слухи.
Дебаты между Бреннаном и Ру меня порядком утомили. Поначалу мне было безумно интересно послушать про ведьм и их положение в обществе, только потом это стало надоедать, потому что парни по кругу обсуждали одно и то же.
Для Ру жизнь ведьмы представлялась нескончаемым праздником. Окончившие обучение в специальных школах колдуньи могут рассчитывать на безбедное существование, ведь их услугами, как правило, пользуются аристократы и влиятельные богачи. Деньги льются рекой, так что у ног ведьмы, считай, весь мир. Наряды по последней моде, редкие драгоценности, дома в любой части страны, изысканные вещи и самая вкусная еда – о чём же ещё можно мечтать? Немаловажно, что ведьм боятся и уважают, к их мнению прислушиваются крупные коммерсанты и политики. Простой народ относится к этой братии с опаской, но не без восхищения. Короткие романчики про любовные похождения и невероятные чудеса ведьм разлетаются у торговцев беллетристики как горячие пирожки. Короче говоря, эта магическая профессия окутана флёром тайны и роскоши.
А вот Бреннан был настроен не так восторженно. По его словам, официально признанные ведьмы хоть и наслаждаются всевозможными благами, платят за них непомерную для обычного человека цену. Ведьма постоянно сталкивается со сверхъестественными явлениями, многие из которых далеко небезобидны. Она привязана не только к материальному миру, но и к другим слоям бытия, она ежечасно под наблюдением существ с Другой стороны. Помимо недоступных для обывательского человеческого восприятия опасностей, есть и более приземлённый фактор. Люди обожают за глаза поливать ведьм грязью и распускать слухи. С чем это связано, с суевериями или банальной завистью, не имеет значения. Не все женщины способны выдержать прессинг и травлю, поэтому многие ведьмы быстро уходят на покой. Зачастую меняют имя и не распространяются о своём прошлом. В худших случаях морально истощённая ведьма сама приводит себя к гибели, окунаясь в пучину порока. Под нежными лепестками роз, по которым ступает ведьма, скрываются ядовитые шипы. И об этом стоит помнить.
Позиция Ру была мне понятна от и до. Парнишка из неблагополучной среды видит только позитивную сторону, а негативные моменты кажутся ему надуманной глупостью. Бреннану явно известно больше, и с изнанкой «бизнеса» он знаком не понаслышке. Но почему же он описывает всё в самых мрачных красках? По идее, он должен соловьём разливаться, как в Школе трёх ведьм круто, весело и какая головокружительная карьера меня ждёт, если я получу диплом, золотую медаль, ну или что там этим ведьмам дают. Зачем пугать меня, по сути абитуриентку?
Когда я задала Бреннану этот вопрос напрямую, он ответил довольно-таки легкомысленно:
– Юнона, вы же не планируете задерживаться в нашем мире. Если вас не примут в школу, вы отправитесь домой без сожалений.
– А если примут? – насторожилась я.
Уточнение явно не понравилось Бреннану. Он отвернулся от меня, делая вид, что ему срочно понадобилось убрать от окна занавеску. К тому времени серый городской пейзаж сменился на сочные зелёные поля.
– Что ж, тогда придётся немножечко поучиться.
– Эй, погодите! Что ещё за «немножечко»?
– Может, годик.
– Годик?!
От уменьшительно-ласкательного суффикса в году не стало меньше месяцев, и мне вдруг захотелось стукнуть Бреннана чем-нибудь тяжёленьким. Чтоб не убить ненароком.
– И это неплохо, – он заговорил уже более воодушевлённо. – Вы научитесь управлять своим даром, перестанете терпеть от него неудобства. Каждый год неизбежно идёт отсев учащихся. Конкретно в нашей школе официально обученными становятся лишь три ведьмы, от того и название у школы такое.
– Нагнитесь и отряхните нормально рукой. Вы меня этим не смутите.
Будто только ждал моего разрешения. Мигом наклонился, так что дальше разговаривать пришлось с его макушкой.
– Как же так вышло, что вы босиком ходите?
– Всего лишь досадный инцидент, – усмехнулся он. – Уверен, ваша история гораздо интересней, чем моя.
Я уже было приготовилась вывалить на него всё-всё про своё похищение и чудом не случившееся расчленение, как вдруг спохватилась:
– Ой! А кто управляет лошадьми?
Меня наградили надменной улыбкой.
– Я.
– Вы?! Но вы же тут.
– На козлах был возница, – встрял нахохлившийся в углу Ру.
– Не было там никого, – возразила я.
Наш спаситель поднял ладонь в примиряющем жесте.
– Не нужно споров, я всё объясню. Обычным людям кажется, что каретой правит обыкновенный возница, а ведьмы распознают обман и видят лишь пустое место. Эти лошади зачарованы. О, вижу, я вас удивил.
Не стала скрывать очевидное.
– Не то слово. Вдвойне это всё удивительно, потому что я никакая не ведьма. Я вообще в магию и прочую чушь не верю. Я телец по гороскопу, а тельцы люди практичные.
Синие глаза засветились озорством. Да ему исполнилось хотя бы двадцать? Сущий мальчишка, несмотря на щегольской костюм.
– Вы не верите в магию, мисс? А во что ещё вы не верите, извольте спросить?
Я не видела смысла продолжать разговор в той же игривой манере, грозящейся затянуться до следующего дня, и без утайки выложила всё. И про то, как чуть не поссорилась с родителями из-за приглашения на кастинг, и про свою утреннюю хандру, и про то, как всё вдруг пошло кувырком.
Меня слушали внимательно, не перебивали. Хотя я иногда замечала, неподдельное непонимание на лице незнакомца.
Но что самое страшное, чем больше я рассказывала, тем яснее понимала, что происходящее не розыгрыш и не сбой мозга. Качели «верю-не верю» замедлялись до тех пор, пока я в своём рассказе не дошла до появления синеглазого спасителя.
Бреннан Сэфайр, как он в последствии представился, снова подтвердил, что всё это не сон, и что я являюсь самой настоящей ведьмой. Именно поэтому маг так нагло вырвал меня из своей реальности. Ему, точнее его дочке, позарез нужен было мой дар, только этот самый дар настолько в меня врос, что я перенеслась вместе с ним. Да ещё выжила, паразитка такая, и стала права качать. Теперь же бедняжка Эгги навсегда лишилась шанса поступить в знаменитую Школу трёх ведьм. А её предприимчивый папенька больше не посмеет повторить такую авантюру, за ним будут наблюдать высшие инстанции. Жаль только, что невозможно будет доказать его намерения отобрать у меня не только ведьминский дар.
– Бррр, – я поёжилась, вспоминая ту сцену, и обхватила себя руками. – И как же он собирался это сделать?
Чуть скривившись, Бреннан отвлёкся от разглядывания рисунка на моей футболке и уставился в окно. Бесполезное занятие, как по мне, окошко кареты было почти полностью скрыто занавесочками.
– Я не очень хорошо разбираюсь в современной магии и не представляю, каким образом мистер Кобб планировал передать вашу красоту своей дочери. Все эти академические схемы и формулы для меня тёмный лес, уж простите. Не волнуйтесь, Юнона, вам больше ничего не угрожает.
Ой ли?
– Конечно, совершенно ничего. Кроме какой-то школы для ведьм. А я туда не хочу! Мне надо домой, мама с папой же не знают, что меня в другой мир засосало!
– Я попрошу отца вернуть вас домой.
От радости я взвизгнула так, что Ру отпрянул и буркнул: «Чокнутая».
– Если вы провалите испытание и не поступите на обучение, я уговорю отца отправить вас домой, ему это под силу, – пояснил Бреннан.
– Чудесно, – с блаженной улыбкой я откинулась на бархатную спинку сиденья. – Не проблема. Экзамены я стопудово не сдам, я же ваши колдовские учебники в глаза не видела. Кроликов из шляп не достаю, ложки силой мысли не гну – слёзы, а не ведьма. А вашего папу я уж попробую как-нибудь очаровать.
– А вот этого не надо, – неожиданно посмурнел Бреннан. – На него не действуют чары ведьм, и он чувствует, когда на него пытаются влиять. Даже не пытайтесь, только хуже сделаете.
– Да нет у меня никаких чар! Я просто ресничками похлопаю да повздыхаю. Или похихикаю. Короче, в зависимости от ситуации.
– Вы так легкомысленно об этом говорите, а на самом деле это и есть ваши чары. Неужели никогда не замечали?
Задумалась. Женское кокетство не преступление и уж точно не магия… Или нет?
Сколько себя помню, мне многие завидовали. Говорили, что всё мне даётся легко, без труда, и что вообще у меня родители за всё платят. И ведь сейчас, задним числом, я понимаю, что неспроста у окружающих возникали подобные подозрения. В школьном аттестате у меня все пятёрки, при этом я признаю, что не настолько умна. Я безбожно путаю города и реки, не помню, что не поделили между собой татары с монголами, теоремы по физике для меня белый шум, и спустя полгода после выпускного я благополучно забыла, что такое косинусы и тангенсы. В классе были дети не менее и даже более состоятельных родителей, но это их не спасало от конфликтов с учителями и трояками в табеле. Выходит, я круглая отличница благодаря природному очарованию? То есть дару?
Нет же, не сходится!
– Странный какой-то дар. Я со своей сестрой Снежаной постоянно ругаюсь. И родители вчера не пустили меня в Москву, а я их так просила!
– У кровных родственников есть что-то вроде иммунитета, – объяснил Бреннан. – А если бы дар был достаточно развит, вы бы запросто пробили ментальную защиту. К тому же вы вряд ли когда-нибудь пользовались даром осознанно.
Вроде складно, а всё равно невероятно… Может, реально надо было физику лучше учить?
Внезапно Бреннан вспомнил о том, что я якобы была голодна. Отнекиваться не стала – краем глаза заметила, как заинтересованно вытянулся Ру. Карета остановилась, и наш спаситель, выйдя из неё, растворился в разномастной толпе. Без болтовни шум с улицы как будто обострился, невнятный гвалт чётче разделился на скрип колёс, ругань извозчиков, крики торговцев всякой всячиной и обрывки разговоров прохожих. Я хотела поглазеть на мир, в который попала против воли, но Ру оттащил меня от окна и задёрнул шторки. Мол, нечего нарываться на новые неприятности. Сбегать же незадачливый воришка не собирался – перспектива поесть и, возможно, не единожды была весомым аргументом. Вскоре Бреннан вернулся с бумажным пакетом, в котором плотно лежало несколько свёртков. В самых тёплых оказались печёные пирожки с ягодной начинкой, в других было немного копчёной колбасы, сыра с круглыми дырками и пшеничного хлеба. Еда так приятно пахла, что я забыла о том, что не планировала устраивать перекус. Наверное, нервы расшалились.
– Извините, что так скромно, – сказал Бреннан, и карета медленно покатила дальше.
Я немножко расстроилась, что не наемся одним пирожком, и придётся брать второй.
– Всё отлично. Очень вкусно.
– Мне бы следовало пригласить вас в ресторан, но я плохо знаю эту часть города. Кругом одни кабаки с разношёрстной публикой.
– Ой, да ладно, – я махнула рукой. – Я и не одета для приличного заведения.
Мой смех не вызвал у него улыбки. Наоборот, что-то его напрягло.
– Одежда… Юнона, вам нужна другая одежда. Отцу всё равно, но если вас увидит мадам Джоандра, она будет в ярости. Не завидую я вам в таком случае.
Я понимающе кивнула.
– У вас же, наверное, не принято разгуливать с голыми ногами.
Уголки его рта дёрнулись.
– Нам обоим попадёт.
После прогулки до продуктовой лавки и обратно его ступни покрылись почти равномерным слоем грязи.
– Так неудобно, – аж пирожок в горло не полез. – У меня нет денег, я не смогу купить другую одежду.
– Не беспокойтесь, я улажу эту проблему. Платье из тафты по моде текущего сезона не обещаю, но что-нибудь сносное найдём.
Ру совершил подвиг, оторвавшись от гигантского бутерброда.
– Здесь? Сносное? В этом районе нет магазинов готовой одежды, только три-четыре ателье средней паршивости. Но если вам не претит гордость, можете заехать в лавку старины Олдера. Шмотки подержанные, но попадаются приличные.
– То есть – не краденые? – с подозрением уточнил Бреннан.
Тот сделал крохотную паузу, уж слишком был велик соблазн откусить ещё кусок от бутерброда.
– Краденым другие торгуют, таких магазинчиков тут достаточно. А я говорю про Олдера, он дед принципиальный, всякое жульё не привечает, – Ру опасливо выглянул в окно. – Вот бес, мимо проехали. Но если развернёмся, всего пару минут потеряем.
Было решено ехать к этому Олдеру. Выйти из кареты мне не разрешили, поэтому я смиренно ждала, когда мне принесут подходящие шмотки. Конечно, меня немножко волновало, что ради спокойствия некой мадам Джоандры придётся вырядиться во что-то непривычное, но на такую жертву я была согласна. Бреннан отсутствовал дольше, чем во время первой отлучки, и, когда я уже начала нервничать, заявился с охапкой добычи. Ру тактично вышел, давая мне возможность переодеться без посторонних глаз.
Морально я была готова к какой-нибудь хламиде или унылым цветам, так что подарочек вверг меня во что-то среднее между шоком и смеховой истерикой.
Платьице было прелестным. Из плотной мягкой ткани в сине-красную клетку, рукава фонариком с кружевами по краям. Юбка едва доходила мне до щиколоток. Монохромные в вертикальную полоску чулки были некритично заношены на пятках, но смутило меня другое: ленточки, которые я сдуру приняла за заколки для волос, оказались подвязками. Хорошо, что хоть что-то из уроков истории в голове осталось, а то мальчики могли бы застесняться, спроси я их про интимный предмет женского туалета. Подвязав свои развесёлые чулки выше колен, я надела высокие рыжие ботинки и потуже затянула шнурки. Главное, что в пору. Было бы хуже, если бы мне купили узкие туфли, в которых и шагу ступить нельзя.
В целом я осталась довольна, парни же смотрели на меня как на городскую сумасшедшую. Бреннан чуть смущённо, а Ру ещё и хохотал в голос.
– Девчуля, ты сбежала от няни?
Я задрала нос.
– А мне нравится. У нас это называется лолита-фэшн.
Бреннан сразу расслабился.
– Юнона, если вы не лукавите, то я рад, что угодил вашему вкусу. Выбор вещей был невелик, я искал платье без въевшихся пятен и следов штопки. Это слишком короткое для вас, оно подходит для девочки-подростка. Но не бойтесь, мадам Джоандра это переживёт. Если повезёт, сделает вид, что ничего не заметила.
На самом деле мне было без разницы, как воспримет мой внешний вид незнакомая тётка, однако было ясно, что я не в том положении, чтобы кого-то драконить.
– А мантия и остроконечная шляпа мне не полагаются, раз я ведьма?
– Женщины, – Ру закатил глаза. – Сначала скромницами прикидываются, а потом аппетиты растут как на дрожжах. Купи то, купи это. Шляпу ей, видите ли, подавай…
И быстро утихомирился под строгим взглядом Бреннана.
Вытянувшись на сиденье, я покрутила ногой в большом ботинке.
– А вы чего себе не купили обновки?
Короткий испуг на лице Бреннана придал ему очарования.
– А… Забыл. Ладно, возвращаться не будем. У этого Олдера сложно найти пару, в которой оба башмака без дырок. Пожалуй, на этом хватит.
Действительно, пора заканчивать шопинг. Я же не собираюсь никуда поступать, и обойдусь без традиционного забега по магазинам перед 1 сентября.
Может быть, магия это круто, но я хочу сама выбрать свой путь.
ГЛАВА 3. КТО ТАКИЕ ФЕЙРИ?
Богатство.
Опасность.
Слава и почёт.
Сплетни и слухи.
Дебаты между Бреннаном и Ру меня порядком утомили. Поначалу мне было безумно интересно послушать про ведьм и их положение в обществе, только потом это стало надоедать, потому что парни по кругу обсуждали одно и то же.
Для Ру жизнь ведьмы представлялась нескончаемым праздником. Окончившие обучение в специальных школах колдуньи могут рассчитывать на безбедное существование, ведь их услугами, как правило, пользуются аристократы и влиятельные богачи. Деньги льются рекой, так что у ног ведьмы, считай, весь мир. Наряды по последней моде, редкие драгоценности, дома в любой части страны, изысканные вещи и самая вкусная еда – о чём же ещё можно мечтать? Немаловажно, что ведьм боятся и уважают, к их мнению прислушиваются крупные коммерсанты и политики. Простой народ относится к этой братии с опаской, но не без восхищения. Короткие романчики про любовные похождения и невероятные чудеса ведьм разлетаются у торговцев беллетристики как горячие пирожки. Короче говоря, эта магическая профессия окутана флёром тайны и роскоши.
А вот Бреннан был настроен не так восторженно. По его словам, официально признанные ведьмы хоть и наслаждаются всевозможными благами, платят за них непомерную для обычного человека цену. Ведьма постоянно сталкивается со сверхъестественными явлениями, многие из которых далеко небезобидны. Она привязана не только к материальному миру, но и к другим слоям бытия, она ежечасно под наблюдением существ с Другой стороны. Помимо недоступных для обывательского человеческого восприятия опасностей, есть и более приземлённый фактор. Люди обожают за глаза поливать ведьм грязью и распускать слухи. С чем это связано, с суевериями или банальной завистью, не имеет значения. Не все женщины способны выдержать прессинг и травлю, поэтому многие ведьмы быстро уходят на покой. Зачастую меняют имя и не распространяются о своём прошлом. В худших случаях морально истощённая ведьма сама приводит себя к гибели, окунаясь в пучину порока. Под нежными лепестками роз, по которым ступает ведьма, скрываются ядовитые шипы. И об этом стоит помнить.
Позиция Ру была мне понятна от и до. Парнишка из неблагополучной среды видит только позитивную сторону, а негативные моменты кажутся ему надуманной глупостью. Бреннану явно известно больше, и с изнанкой «бизнеса» он знаком не понаслышке. Но почему же он описывает всё в самых мрачных красках? По идее, он должен соловьём разливаться, как в Школе трёх ведьм круто, весело и какая головокружительная карьера меня ждёт, если я получу диплом, золотую медаль, ну или что там этим ведьмам дают. Зачем пугать меня, по сути абитуриентку?
Когда я задала Бреннану этот вопрос напрямую, он ответил довольно-таки легкомысленно:
– Юнона, вы же не планируете задерживаться в нашем мире. Если вас не примут в школу, вы отправитесь домой без сожалений.
– А если примут? – насторожилась я.
Уточнение явно не понравилось Бреннану. Он отвернулся от меня, делая вид, что ему срочно понадобилось убрать от окна занавеску. К тому времени серый городской пейзаж сменился на сочные зелёные поля.
– Что ж, тогда придётся немножечко поучиться.
– Эй, погодите! Что ещё за «немножечко»?
– Может, годик.
– Годик?!
От уменьшительно-ласкательного суффикса в году не стало меньше месяцев, и мне вдруг захотелось стукнуть Бреннана чем-нибудь тяжёленьким. Чтоб не убить ненароком.
– И это неплохо, – он заговорил уже более воодушевлённо. – Вы научитесь управлять своим даром, перестанете терпеть от него неудобства. Каждый год неизбежно идёт отсев учащихся. Конкретно в нашей школе официально обученными становятся лишь три ведьмы, от того и название у школы такое.
