- Так, ничего, просто я всё еще замужем, - на глаза навернулись слезы.
Дер обошел сзади меня и молча начал массировать плечи. Шиаро принесло стакан с водой и успокоительным. И что бы я без них делала? Всхлипывая, я поделилась с ними своей проблемой:
- Я думал, что убила… Ик… А он живой и здоровый.
- Так это в другой галактике, - подбодрил Дер, - а здесь ты – пока свободная женщина, которая скоро станет нашей женой.
Любо согласно закивало.
Частично я это понимаю, но другая часть души хочет отомстить обидчикам.
- Я считала Атланту самым дорогим человеком, а она растоптала мои чувства.
- Зато тебя больше ничего не связывает с бывшим местом проживания, - философски заметил любимый.
- Мое самое заветное желание – посмотреть этим лжецам прямо в глаза, - я не могла унять негодование.
- Ты нас хочешь бросить, Женева? – в ужасе закричали оба.
Их взволнованные голоса меня отрезвили. Как я могу бросить тех, кого люблю больше всего во всех галактиках?
- Нет, конечно, - пробормотала я пристыженно, - просто когда-нибудь посмотреть и вернуться.
- Если надумаешь улететь, я взорву твой звездолет! – глаза Дера горели фанатичным блеском.
- Не надо, - я ни на шутку испугалась, - я вас никогда не покину.
Потом почти до самого утра ребята то нежно, то страстно «успокаивали» меня в постели.
Как я ни пыталась скрыть свое состояние от команды ученых. Но Гилл обо всем догадался. Пришлось отдать ему некоторые расшифровки сигналов, предварительно убрав лишние сведения.
- Значит, эти низколетные живы, я так и предполагал, - недальновидных на такую работу не берут.
Низколетными тригумы называли нечестных граждан, преступников и лгунов. У нас тоже было когда-то выражение о птицах низкого и высокого полета.
- Я хочу с ними поквитаться, но боюсь, - постаралась говорить предельно честно.
- И что думаешь делать? Лететь назад очень опасно, для всех ты давно мертва. Подать сигнал, чтобы твои сторонники прилетели на Триассику? При всем уважении, Женева, нам проще тебя убить, чем стать рабами представителей высокоразвитой цивилизации.
Я внутренне содрогнулась. Наверняка Дер и не знает, на что способен его отец.
- У меня на Земле не осталось сторонников, - горько заметила я.
- А родители? Ты уверена, что они заняли позицию второй дочери?
- Не знаю, им даже не разрешили прилететь с Плутона на слушание судебного дела.
- Гума Женева, - взгляд Гилла на миг посуровел, а потом смягчился, - я со своими ребятами создам экстразащищенный секретный канал связи и попробую пробить свежие сигналы с Плутона. От тебя требуется предельная честность и полное подчинение мне во всем.
Я согласно кивнула.
- Плутон – это искусственная карликовая планета, формально даже не относящаяся к нашей звездной системе Солнце, но она богата редкими для Земли месторождениями важных элементов.
- Насколько тщательно он контролируется властями?
- Экономически – на сто процентов, а социально – не знаю, изменилось что-то за это время или нет. Но мои родители чувствовали себя там явно свободней. Только сейчас я поняла, почему они столько лет терпели отсутствие элементарных удобств и не хотели возвращаться.
- Ничего не могу обещать – это раз. И… держи это всё в секрете даже от своей пары.
Легко сказать. Как я смогу смотреть в глаза Дера и Шиаро? Но для их же безопасности я должна притворяться.
И снова напряженные дни работы в звездолете. Не помню, когда мы последний раз семьей гуляли по улице и ужинали вместе в кафаэ, не говоря уже о купании в море и полетах. По ночам мне снились те же кошмары, но я почти не обращала на них внимания. Еще древние заметили, что человек – это такое существо, которое привыкает ко всему и выживает в любой обстановке, где есть смесь для дыхания.
- Гума Женева, мы поймали слабый сигнал, но не можем его расшифровать, требуется Ваше присутствие, - вызвал меня к аппарату секретарь Якуно.
Я насколько возможно абстрагировалась от эмоций и деловым тоном пообещала подойти через несколько минут – взмахов крыльев по местным идиомам.
- Они первыми подали сигналы, наше оборудование только зафиксировало их, - Гилл привстал из кресла.
Он заметно волновался. Я всего лишь мечтала услышать новости о семье, а для Маоста – это событие планетарного масштаба.
Нейропакет оказался не очень большим, но с дополнительным кодированием. Я не знала ключ к коду, поэтому растерянно переводила взгляд на ученых.
- Попробуй нащупать алгоритм, - посоветовал Гилл, - начни с даты рождения, имен, обычно у нас такое срабатывает.
Еще несколько дней потрачено впустую. Послание на одном из древних языков землян? Отец знал их почти все. Многомерные структуры данных? Мать что-то изучала по этой теме. Я брала у них интервью будучи состоявшимся журналистом, но тогда и не могла предположить, что каждая мелочь может пригодиться.
Снова вспомнилась Атланта. Предательница! Помню, сестра гордилась, что родилась на месте красивого американского города, почти там, где и папа. А я появилась на свет в бывшей Европе. Что я знаю об этом месте? Там когда-то давно возвышались горы и текли реки с прозрачной водой. Люди до последнего пытались сберечь уголок природы, но техногенные катастрофы уничтожили всё.
Когда я родилась, меня сразу поместили в инкубатор, а родители продолжили выступление на научном симпозиуме. Отец как раз читал доклад о древних европейских языках, переплетавшихся между собой в этой географической точке. В современной речи преобладают корни английского, а вот немецкий и французский оказались нецелесообразными…
В раздумьях мне не сразу пришла нужная мысль. Я вбила в нейропрограмму ключевые фразы на древних наречиях, и в мозгу раздался мамин голос: «Мы попробовали направить челн на обитаемую планету с гуманоидно-белковой формой жизни вопреки приказу правительства. Надеюсь, ты смогла получить это сообщение, Женева. Это означает, что ты жива. Мы сделали всё, что могли».
На глаза навернулись слезы. Те, кого я считала биологическими донорами, попытались спасти мою жизнь.
- Гума Женева, ты смогла раскодировать шифровку? – Гилл появился очень некстати, но я нашла в себе силы кивнуть.
- Чем нам грозит эта информация?
Я успокоила его, что это всего лишь личное послание, сделанное втайне от контролирующего органа.
- Не думаю, что два человека захотят уничтожить тех, кто приютил их дочь, - горько заметила я.
- Я не знаю психологию твоих сородичей, по одному представителю судить нельзя, - что ж, мудро и честно.
А вдруг это ловушка? Эта мысль тоже пришла мне в голову, хоть и запоздало.
- Надо проверить подлинность сигналов, - я не имею права обречь целую цивилизацию на гибель, особенно, ставших для меня самыми родными тригумов.
- Ты сможешь это сделать?
- Надо вычленить сверхкод, по которому я смогу определить личную принадлежность к идентификации.
На Земле четвертого тысячелетия давно не использовались сокращенные имена и диминутивы, но из раннего детства я помню, когда родители оставляли нам с сестрой сообщения в инкубаторе, то в шутку подписывались Коста и Тех вместо Кострома и Техас, а потом и я мысленно сокращала имя мужа.
Нейропакеты с информацией были двойными, даже воспитатели не знали о вторых подписях. Атланта младше меня, но вдруг она тоже помнит? Хотя мы никогда не заводили разговор на эту тему.
Надо подумать, что знала только я от родителей и не знала сестра? Увы, она знала практически всё. Даже моё последнее интервью тщательно проверялось тем самым ведомством, где служила она… Я знала о проверке, но не знала, что Атланта имеет к ней отношение.
Думай, Женева. Ведь должна быть хоть какая-то тайна! Мне нужна зацепка! Но пока я не уверена, что информацию передали мне лично родители, а не правительство, чтобы подчинить себе ни в чем не повинную Триассику.
Мысли крутились вокруг двух галактик, что-то ускользало от моего понимания.
Триассика! И как я сразу не догадалась? Если родители, судя по полученному сообщению, подменили координаты перед отлетом, то должны быть и другие, первоначальные.
В памяти главного компьютера звездолета они должны остаться. А если их успели удалить, то Гилл поможет восстановить их.
Вскоре я вводила новые параметры на шифр. Получилась очень любопытная вещь. С первоначальными координатами безжизненной системы в мозг мне передалось следующее:
«Приказ на уничтожение активирован».
А вот прогнав эти сигналы через ключ по координатам Триассики, мне открылось совсем другое:
«Жевочка, будь осторожна с Лантой».
Сестра ненавидела, когда отец в редких межпланетных посланиях ее так называл, а сокращение с суффиксом – это неприемлемо в нашем обществе. Значит, на самом деле мама и папа пытались меня спасти.
Нахлынувшие чувства меня переполняли через край. Что я помнила о родителях? Краткие сообщения раз в год, в день моего появления на свет. Отчеты о доставке и прочтении моих посланий, когда я окончила курс журналистики и вышла замуж. Последний раз они прилетали на Землю, когда я проходила общеобразовательный курс.
Атланта видела их не чаще, хотя мы никогда не беседовали на эту тему. Да, она летала пару раз на Плутон, но к исследовательской станции посторонних не подпускали.
Я вспомнила свою анкету на совместимость с Лондоном и странную реакцию матери. Она тогда сказала:
- Ты просканировала файл на наличие ошибок?
Я заверила ее тогда по видеосвязи, что файл получен из надежных источников. И на этом мы закрыли тему.
Что же получается, она обо всём догадывалась? Или это инстинктивное недоверие тещи к зятю, которое не смогли до конца искоренить за миллионы лет эволюции?
Интересно, а моим бы понравились Шиаро и Дер? Я мысленно захихикала. Отправили дочь в руки и крылья сразу двух тригумов.
Дома я еле успокоилась от новых чувств, и как раз в нежных руках и сладких губах этих самых тригумов.
Вкратце я рассказала ребятам, что поймала личный сигнал с Плутона. Их реакция была неожиданной.
- А можно с ними связаться и пообщаться в прямом эфире? – спросил Дер.
- Очень хочется посмотреть на тех, которые произвели тебя на свет, - поддакнуло Шиаро.
Я на миг растерялась. Пообщаться в прямом эфире? Боюсь в это поверить.
- Это военная тайна, я не могу рисковать, - ответила я, вздыхая.
Но на всякий случай передала свою просьбу Гиллу. Старому интригану самому не терпелось установить контакт с учеными развитой цивилизации. Я всего лишь обычная женщина, хоть и обладающая обширными знаниями, но мои родители понимают куда больше. Боюсь, что на Плутоне они не только камешки исследуют и улучшают сырье для ракетного топлива.
Более тридцати лет меня учили принимать информацию от руководства на веру, но за последний год мои устои сильно пошатнулись. Эпоха перемен – тяжелое время, но у меня есть прекрасная поддержка и любящие сердца, так что перестроить своё мышление мне легче, чем кому-то другому.
Наши галактики настолько удалены друг от друга, что ни о какой видеосвязи речи не могло идти вообще. Звук передавался и то с помехами и запаздыванием. Но тем не менее голоса родителей по защищенному каналу связи я услышала.
Я не могла сдержать слёз. Я оплакивала ту несуществующую жизнь рядом с мамой и папой, которую у меня жестоко отняли. Мы могли по вечерам обсуждать за чашкой ароматного чая пройденный день, а по выходным гулять в парке, кататься с папой на каруселях и лакомиться с мамой мороженым. Вместо этого нас воспитывали строгие наставники, ослушаться которых равносильно самоубийству. Первый бал и первая любовь… Первый поцелуй и девичьи секреты... Даже так называемых подруг мы не посвящали в личные тайны, да и самих тайн, собственно, и не было. Настоящую жизнь нам заменила виртуальная реальность.
Только на отсталой в плане технологий Триассике я поняла, что значит жить по-настоящему.
Мои любимые сидели рядом и морально поддерживали. Команда учёных тактично покинула рубку челна, остался только Гилл на правах члена семьи. Земное наречие они, естественно, не знали, но я отвлекалась на своих ребят, чтобы переводить кое-какие нейтральные фразы.
- Как погода на Плутоне?
- Нормально, бури и вихревые потоки.
- А у нас в южном полушарии Триассики тепло и безветренно.
- А когда у Женевы день рождения?
За последнее тысячелетие на Земле перестали существовать некоторые понятия, например, праздники. Сначала люди перестали отмечать дни рождения, объединив их со сменой годового цикла. А потом из жизни исчез и Новый год. Это просто отчетная формальность для определения биологического возраста и степени износа оборудования.
Каково было же моё удивление, когда на вопрос Шиаро мама ответила, что у меня день рождения наступает буквально через неделю.
Чтобы поднять мне настроение, ребята решили устроить праздник в курортной прибрежной зоне. Если бы я знала, чем это закончится, то ни за что не согласилась.
Но никакие самые развитые технологии нашей галактики не могут предсказать будущее отдельного индивидуума даже с учетом всех сопутствующих факторов.
Этот день мы решили провести только втроем, но Гилл всё равно пообещал вечерком прилететь и поздравить именинницу, обеспечившую его прибыльной работой на долгие годы.
Шиаро всю неделю обзванивало кондитерские в поисках идеального торта, а Дер по своим каналам связывался с туристическими агентствами южного побережья. Во что это выливалось лично для меня?
Любимко закормил меня образцами тортиков, из которых я должна выбрать один для праздничного меню. А жених тыкал в красочные проспекты отелей и пляжей, чтобы я тоже сама приняла решение.
Но это так сложно! Проведение даже маленького торжества в семейном кругу сродни ремонту. До сих пор давление на миллиметр ртутного столба поднимается при виде вывесок и каталогов с надписью «Обои», а от шпаклевок и грунтовок дергается глаз.
Меня тридцать пять лет учили доверять правительству, которое сделало за нас свой выбор, а сейчас я реально растерялась. Это в виаре легко – ошибся, можно стереть данные и начать «игру» заново, а в действительности от твоего выбора зависит прожитый день… дни, из которых и складывается вся жизнь.
Малина со взбитыми сливками или абрикосы в йогуртовой пене? Какая разница, если местные продукты отличаются от земных. Переводчик выдал «малина», а на деле это фиолетовые летающие ягодки со вкусом вишни и ароматом ананаса.
Вроде предпоследний вариант из розовых абрикосов с выпрыгивающими косточками был неплох.
- Милая, тебе оставить маленький кусочек торта? – заявило Шиаро, когда мы втроем умяли большую его часть.
- Родное моё, если у тебя есть хоть маленькая совесть, - я показала пальцами, - то оставь.
- Через несколько дней нам привезут точно такой же торт, только огромный, - заметил Дер, смеясь над нами, - тогда наедитесь вволю.
- Когда много – это скучно, гораздо интереснее съесть последний кусок и долго вспоминать послевкусие, - подметило Шиаро.
С местом проведения торжества я тоже решила не задумываться, просто ткнула пальцем в первую попавшуюся фотографию симпатичного домика с резной крышей и фонтаном, плавно перетекающим в бассейн, который в свою очередь соединяется с морем.
Дер обошел сзади меня и молча начал массировать плечи. Шиаро принесло стакан с водой и успокоительным. И что бы я без них делала? Всхлипывая, я поделилась с ними своей проблемой:
- Я думал, что убила… Ик… А он живой и здоровый.
- Так это в другой галактике, - подбодрил Дер, - а здесь ты – пока свободная женщина, которая скоро станет нашей женой.
Любо согласно закивало.
Частично я это понимаю, но другая часть души хочет отомстить обидчикам.
- Я считала Атланту самым дорогим человеком, а она растоптала мои чувства.
- Зато тебя больше ничего не связывает с бывшим местом проживания, - философски заметил любимый.
- Мое самое заветное желание – посмотреть этим лжецам прямо в глаза, - я не могла унять негодование.
- Ты нас хочешь бросить, Женева? – в ужасе закричали оба.
Их взволнованные голоса меня отрезвили. Как я могу бросить тех, кого люблю больше всего во всех галактиках?
- Нет, конечно, - пробормотала я пристыженно, - просто когда-нибудь посмотреть и вернуться.
- Если надумаешь улететь, я взорву твой звездолет! – глаза Дера горели фанатичным блеском.
- Не надо, - я ни на шутку испугалась, - я вас никогда не покину.
Потом почти до самого утра ребята то нежно, то страстно «успокаивали» меня в постели.
Прода от 27.07.2020, 23:24
Как я ни пыталась скрыть свое состояние от команды ученых. Но Гилл обо всем догадался. Пришлось отдать ему некоторые расшифровки сигналов, предварительно убрав лишние сведения.
- Значит, эти низколетные живы, я так и предполагал, - недальновидных на такую работу не берут.
Низколетными тригумы называли нечестных граждан, преступников и лгунов. У нас тоже было когда-то выражение о птицах низкого и высокого полета.
- Я хочу с ними поквитаться, но боюсь, - постаралась говорить предельно честно.
- И что думаешь делать? Лететь назад очень опасно, для всех ты давно мертва. Подать сигнал, чтобы твои сторонники прилетели на Триассику? При всем уважении, Женева, нам проще тебя убить, чем стать рабами представителей высокоразвитой цивилизации.
Я внутренне содрогнулась. Наверняка Дер и не знает, на что способен его отец.
- У меня на Земле не осталось сторонников, - горько заметила я.
- А родители? Ты уверена, что они заняли позицию второй дочери?
- Не знаю, им даже не разрешили прилететь с Плутона на слушание судебного дела.
- Гума Женева, - взгляд Гилла на миг посуровел, а потом смягчился, - я со своими ребятами создам экстразащищенный секретный канал связи и попробую пробить свежие сигналы с Плутона. От тебя требуется предельная честность и полное подчинение мне во всем.
Я согласно кивнула.
- Плутон – это искусственная карликовая планета, формально даже не относящаяся к нашей звездной системе Солнце, но она богата редкими для Земли месторождениями важных элементов.
- Насколько тщательно он контролируется властями?
- Экономически – на сто процентов, а социально – не знаю, изменилось что-то за это время или нет. Но мои родители чувствовали себя там явно свободней. Только сейчас я поняла, почему они столько лет терпели отсутствие элементарных удобств и не хотели возвращаться.
- Ничего не могу обещать – это раз. И… держи это всё в секрете даже от своей пары.
Легко сказать. Как я смогу смотреть в глаза Дера и Шиаро? Но для их же безопасности я должна притворяться.
Прода от 29.07.2020, 19:51
И снова напряженные дни работы в звездолете. Не помню, когда мы последний раз семьей гуляли по улице и ужинали вместе в кафаэ, не говоря уже о купании в море и полетах. По ночам мне снились те же кошмары, но я почти не обращала на них внимания. Еще древние заметили, что человек – это такое существо, которое привыкает ко всему и выживает в любой обстановке, где есть смесь для дыхания.
- Гума Женева, мы поймали слабый сигнал, но не можем его расшифровать, требуется Ваше присутствие, - вызвал меня к аппарату секретарь Якуно.
Я насколько возможно абстрагировалась от эмоций и деловым тоном пообещала подойти через несколько минут – взмахов крыльев по местным идиомам.
- Они первыми подали сигналы, наше оборудование только зафиксировало их, - Гилл привстал из кресла.
Он заметно волновался. Я всего лишь мечтала услышать новости о семье, а для Маоста – это событие планетарного масштаба.
Нейропакет оказался не очень большим, но с дополнительным кодированием. Я не знала ключ к коду, поэтому растерянно переводила взгляд на ученых.
- Попробуй нащупать алгоритм, - посоветовал Гилл, - начни с даты рождения, имен, обычно у нас такое срабатывает.
Еще несколько дней потрачено впустую. Послание на одном из древних языков землян? Отец знал их почти все. Многомерные структуры данных? Мать что-то изучала по этой теме. Я брала у них интервью будучи состоявшимся журналистом, но тогда и не могла предположить, что каждая мелочь может пригодиться.
Снова вспомнилась Атланта. Предательница! Помню, сестра гордилась, что родилась на месте красивого американского города, почти там, где и папа. А я появилась на свет в бывшей Европе. Что я знаю об этом месте? Там когда-то давно возвышались горы и текли реки с прозрачной водой. Люди до последнего пытались сберечь уголок природы, но техногенные катастрофы уничтожили всё.
Когда я родилась, меня сразу поместили в инкубатор, а родители продолжили выступление на научном симпозиуме. Отец как раз читал доклад о древних европейских языках, переплетавшихся между собой в этой географической точке. В современной речи преобладают корни английского, а вот немецкий и французский оказались нецелесообразными…
В раздумьях мне не сразу пришла нужная мысль. Я вбила в нейропрограмму ключевые фразы на древних наречиях, и в мозгу раздался мамин голос: «Мы попробовали направить челн на обитаемую планету с гуманоидно-белковой формой жизни вопреки приказу правительства. Надеюсь, ты смогла получить это сообщение, Женева. Это означает, что ты жива. Мы сделали всё, что могли».
На глаза навернулись слезы. Те, кого я считала биологическими донорами, попытались спасти мою жизнь.
- Гума Женева, ты смогла раскодировать шифровку? – Гилл появился очень некстати, но я нашла в себе силы кивнуть.
- Чем нам грозит эта информация?
Я успокоила его, что это всего лишь личное послание, сделанное втайне от контролирующего органа.
- Не думаю, что два человека захотят уничтожить тех, кто приютил их дочь, - горько заметила я.
- Я не знаю психологию твоих сородичей, по одному представителю судить нельзя, - что ж, мудро и честно.
А вдруг это ловушка? Эта мысль тоже пришла мне в голову, хоть и запоздало.
- Надо проверить подлинность сигналов, - я не имею права обречь целую цивилизацию на гибель, особенно, ставших для меня самыми родными тригумов.
- Ты сможешь это сделать?
- Надо вычленить сверхкод, по которому я смогу определить личную принадлежность к идентификации.
На Земле четвертого тысячелетия давно не использовались сокращенные имена и диминутивы, но из раннего детства я помню, когда родители оставляли нам с сестрой сообщения в инкубаторе, то в шутку подписывались Коста и Тех вместо Кострома и Техас, а потом и я мысленно сокращала имя мужа.
Нейропакеты с информацией были двойными, даже воспитатели не знали о вторых подписях. Атланта младше меня, но вдруг она тоже помнит? Хотя мы никогда не заводили разговор на эту тему.
Надо подумать, что знала только я от родителей и не знала сестра? Увы, она знала практически всё. Даже моё последнее интервью тщательно проверялось тем самым ведомством, где служила она… Я знала о проверке, но не знала, что Атланта имеет к ней отношение.
Думай, Женева. Ведь должна быть хоть какая-то тайна! Мне нужна зацепка! Но пока я не уверена, что информацию передали мне лично родители, а не правительство, чтобы подчинить себе ни в чем не повинную Триассику.
Прода от 30.07.2020, 15:40
Мысли крутились вокруг двух галактик, что-то ускользало от моего понимания.
Триассика! И как я сразу не догадалась? Если родители, судя по полученному сообщению, подменили координаты перед отлетом, то должны быть и другие, первоначальные.
В памяти главного компьютера звездолета они должны остаться. А если их успели удалить, то Гилл поможет восстановить их.
Вскоре я вводила новые параметры на шифр. Получилась очень любопытная вещь. С первоначальными координатами безжизненной системы в мозг мне передалось следующее:
«Приказ на уничтожение активирован».
А вот прогнав эти сигналы через ключ по координатам Триассики, мне открылось совсем другое:
«Жевочка, будь осторожна с Лантой».
Сестра ненавидела, когда отец в редких межпланетных посланиях ее так называл, а сокращение с суффиксом – это неприемлемо в нашем обществе. Значит, на самом деле мама и папа пытались меня спасти.
Нахлынувшие чувства меня переполняли через край. Что я помнила о родителях? Краткие сообщения раз в год, в день моего появления на свет. Отчеты о доставке и прочтении моих посланий, когда я окончила курс журналистики и вышла замуж. Последний раз они прилетали на Землю, когда я проходила общеобразовательный курс.
Атланта видела их не чаще, хотя мы никогда не беседовали на эту тему. Да, она летала пару раз на Плутон, но к исследовательской станции посторонних не подпускали.
Я вспомнила свою анкету на совместимость с Лондоном и странную реакцию матери. Она тогда сказала:
- Ты просканировала файл на наличие ошибок?
Я заверила ее тогда по видеосвязи, что файл получен из надежных источников. И на этом мы закрыли тему.
Что же получается, она обо всём догадывалась? Или это инстинктивное недоверие тещи к зятю, которое не смогли до конца искоренить за миллионы лет эволюции?
Интересно, а моим бы понравились Шиаро и Дер? Я мысленно захихикала. Отправили дочь в руки и крылья сразу двух тригумов.
Дома я еле успокоилась от новых чувств, и как раз в нежных руках и сладких губах этих самых тригумов.
Вкратце я рассказала ребятам, что поймала личный сигнал с Плутона. Их реакция была неожиданной.
- А можно с ними связаться и пообщаться в прямом эфире? – спросил Дер.
- Очень хочется посмотреть на тех, которые произвели тебя на свет, - поддакнуло Шиаро.
Я на миг растерялась. Пообщаться в прямом эфире? Боюсь в это поверить.
- Это военная тайна, я не могу рисковать, - ответила я, вздыхая.
Но на всякий случай передала свою просьбу Гиллу. Старому интригану самому не терпелось установить контакт с учеными развитой цивилизации. Я всего лишь обычная женщина, хоть и обладающая обширными знаниями, но мои родители понимают куда больше. Боюсь, что на Плутоне они не только камешки исследуют и улучшают сырье для ракетного топлива.
Более тридцати лет меня учили принимать информацию от руководства на веру, но за последний год мои устои сильно пошатнулись. Эпоха перемен – тяжелое время, но у меня есть прекрасная поддержка и любящие сердца, так что перестроить своё мышление мне легче, чем кому-то другому.
Прода от 08.08.2020, 12:33
Наши галактики настолько удалены друг от друга, что ни о какой видеосвязи речи не могло идти вообще. Звук передавался и то с помехами и запаздыванием. Но тем не менее голоса родителей по защищенному каналу связи я услышала.
Я не могла сдержать слёз. Я оплакивала ту несуществующую жизнь рядом с мамой и папой, которую у меня жестоко отняли. Мы могли по вечерам обсуждать за чашкой ароматного чая пройденный день, а по выходным гулять в парке, кататься с папой на каруселях и лакомиться с мамой мороженым. Вместо этого нас воспитывали строгие наставники, ослушаться которых равносильно самоубийству. Первый бал и первая любовь… Первый поцелуй и девичьи секреты... Даже так называемых подруг мы не посвящали в личные тайны, да и самих тайн, собственно, и не было. Настоящую жизнь нам заменила виртуальная реальность.
Только на отсталой в плане технологий Триассике я поняла, что значит жить по-настоящему.
Мои любимые сидели рядом и морально поддерживали. Команда учёных тактично покинула рубку челна, остался только Гилл на правах члена семьи. Земное наречие они, естественно, не знали, но я отвлекалась на своих ребят, чтобы переводить кое-какие нейтральные фразы.
- Как погода на Плутоне?
- Нормально, бури и вихревые потоки.
- А у нас в южном полушарии Триассики тепло и безветренно.
- А когда у Женевы день рождения?
За последнее тысячелетие на Земле перестали существовать некоторые понятия, например, праздники. Сначала люди перестали отмечать дни рождения, объединив их со сменой годового цикла. А потом из жизни исчез и Новый год. Это просто отчетная формальность для определения биологического возраста и степени износа оборудования.
Каково было же моё удивление, когда на вопрос Шиаро мама ответила, что у меня день рождения наступает буквально через неделю.
Чтобы поднять мне настроение, ребята решили устроить праздник в курортной прибрежной зоне. Если бы я знала, чем это закончится, то ни за что не согласилась.
Но никакие самые развитые технологии нашей галактики не могут предсказать будущее отдельного индивидуума даже с учетом всех сопутствующих факторов.
Прода от 09.08.2020, 23:24
Этот день мы решили провести только втроем, но Гилл всё равно пообещал вечерком прилететь и поздравить именинницу, обеспечившую его прибыльной работой на долгие годы.
Шиаро всю неделю обзванивало кондитерские в поисках идеального торта, а Дер по своим каналам связывался с туристическими агентствами южного побережья. Во что это выливалось лично для меня?
Любимко закормил меня образцами тортиков, из которых я должна выбрать один для праздничного меню. А жених тыкал в красочные проспекты отелей и пляжей, чтобы я тоже сама приняла решение.
Но это так сложно! Проведение даже маленького торжества в семейном кругу сродни ремонту. До сих пор давление на миллиметр ртутного столба поднимается при виде вывесок и каталогов с надписью «Обои», а от шпаклевок и грунтовок дергается глаз.
Меня тридцать пять лет учили доверять правительству, которое сделало за нас свой выбор, а сейчас я реально растерялась. Это в виаре легко – ошибся, можно стереть данные и начать «игру» заново, а в действительности от твоего выбора зависит прожитый день… дни, из которых и складывается вся жизнь.
Малина со взбитыми сливками или абрикосы в йогуртовой пене? Какая разница, если местные продукты отличаются от земных. Переводчик выдал «малина», а на деле это фиолетовые летающие ягодки со вкусом вишни и ароматом ананаса.
Вроде предпоследний вариант из розовых абрикосов с выпрыгивающими косточками был неплох.
- Милая, тебе оставить маленький кусочек торта? – заявило Шиаро, когда мы втроем умяли большую его часть.
- Родное моё, если у тебя есть хоть маленькая совесть, - я показала пальцами, - то оставь.
- Через несколько дней нам привезут точно такой же торт, только огромный, - заметил Дер, смеясь над нами, - тогда наедитесь вволю.
- Когда много – это скучно, гораздо интереснее съесть последний кусок и долго вспоминать послевкусие, - подметило Шиаро.
С местом проведения торжества я тоже решила не задумываться, просто ткнула пальцем в первую попавшуюся фотографию симпатичного домика с резной крышей и фонтаном, плавно перетекающим в бассейн, который в свою очередь соединяется с морем.
