Прода от 04.11.2018, 12:11
Глава 6
Петунья Эванс была в шоке. Поступки племянника были настолько далеки от её понимания, что приличных слов у нее не осталось и она могла лишь ругаться и выражать своё негодование лишь криками. Всё-таки поттеровские гены дали о себе знать. Оказалось, что племянник заделал ребёнка своей подружке, бросил её беременную и благополучно уехал учиться за границу.
Воспитанная в традиционной патриархальной семье, Петунья отказывалась понимать почему племянник бросил беременную невесту.
— Разонравилась девка? Когда спал с ней нравилась, а как жениться так перестала?
Куча оскорблений сыпалась на Гарольда Джеймса Блэк-Поттера и даже титул Лорда не спасал его от разъярённой тётушки.
Тем временем было установлено, что спустя год после отъезда Гарольда, на третью годовщину Победы на Воландемортом, Джиневра Уизли вышла замуж на Фридриха Фрая. Кикимер сделал подборку статей «Пророка» и «Ведьмополитена» описывающих свадьбу бывшей невесты Гарри Поттера и скандал, который был перед этим: молодой перспективный бизнесмен Фридрих Фрай предпочёл магглорожденной героине войны Гермионе Грейнджер чистокровную Джиневру Уизли. После этого о Грейнджер никаких упоминаний не было.
Брак мистера и миссис Фрай был счастливым и длился уже 9 лет. Супруги ежегодно блистали на балу в честь Победы.
Но… супружеская пара была бездетная. Детей на воспитании семьи Фрай то же не было. Прочитав изложенное в отчётах по Фраям, Петунья в грубой форме раскритиковала предположение Гарольда о том, что его ребёнок живёт в семье и считает своим отцом другого мужчину. А если у Джиневры детей нет, то и мать у ребёнка должна быть другая. Мысли о том, что Джинни могла бросить своего ребёнка не укладывались в голове Лорда. Но, судя по родовому гобелену — ребёнок был и матерью ему являлась Джиневра Уизли. Ребёнок же был жив, был явно волшебником и не был принят в другой Род.
Под напором тётки, поиски бастарда перешли в более агрессивную форму. Так как Молли и Артур Уизли уже благополучно покоились на кладбище, а с другими членами семьи предателей крови отношений не было, Лорд Блэк-Поттер через гоблинов направил требование главе семьи Уизли передать действующему главе объединенного Рода Блэк-Поттер бастарда от Джиневры Уизли, а в случае невозможности — предоставить все имеющиеся сведения о ребёнке.
Через некоторое время пришёл ответ от Билла Уизли с предложением встретиться в Гринготтсе для передачи бастарда.
Теперь Петунья возмущалась тем, что племянник не выяснил какого пола у него ребёнок и как его зовут.
В Гринготтсе состоялась официальная встреча при поверенном Рода Блэк Крюкохвате. Договаривающимися сторонами со стороны Блэков был Лорд Гарольд Блэк-Поттер, со стороны Уизли — Билл Уизли.
Уизли, хоть и смотрел неприязненно, но привёл с собой ребёнка. Ребёнок был маленьким, худеньким, черноволосым, за стеклами круглых детских очков прятались заплаканные карие глазёнки. Одет ребёнок был в потрепанные джинсы, стоптанные кроссовки и девчачью кофточку. Ребёнок вцепился обеими ручонками в мантию Уизли и дрожал от страха.
Билл хладнокровно предложил обменять бастарда, рождённого его сестрой Джиневрой Уизли на отказ от обвинений в воровстве крови от Родов Блэк и Поттер.
Несмотря на клятвы о том, что представленный ребёнок является рожденным Джиневрой Уизли и её единственным ребёнком, была проведена проверка крови, подтвердившая отцовство Лорда.
В ходе ритуала передачи, Билл Уизли от имени Рода отрекся от передаваемого бастарда, лишив его права носить фамилию Уизли.
После подписания соглашения Билл Уизли молча встал, отцепил от себя ребёнка и, не обернувшись, ушёл.
Перепуганный ребёнок остался с гоблинами и страшным незнакомым дядькой с которым ему теперь предстояло жить.
Переданный Лорду Блэк-Поттеру бастард 9 лет было тепло встречен в доме на Гриммо 12 Петуньей и Дадли. Эльфа ребёнок напугался, Кикимер обиделся и ушёл, чтобы не мешать.
Лохматый тощий ребёнок, несмотря на девчачьи тряпки, донашиваемые за дочерью дяди Билла, оказался мальчиком по имени Джеймс Сириус. Но это был не добрый и отходчивый Тедди, Джеймс совершенно ни с кем на контакт не шёл. Мальчик был замкнут, апатичен и молчалив. Отцовских педагогических способностей Гарольда хватило лишь на то, чтобы разъяснить пацану, что теперь его фамилия Поттер и жить он будет в этом доме. Общаться с сыном не получалось никак.
Джеймс молча выслушивал, что ему говорили и утвердительно кивал, он в основном сидел на своей кровати в комнате, иногда совершая вылазки на кухню, но ни разу не сел за стол. Уговорить кушать вместе со всеми не получалось, Джеймс всё так же молча хватал руками куски хлеба и уходил в свою комнату, отказываясь от другой еды.
Мальчик вёл себя как маленький дикий зверёк: на любое движение к нему вздрагивал и старался убежать, а любое требование приводило к слезам.
Ближе к Рождеству Дадли уговорил своего мелкого племянника попить немного апельсинового сока и скушать кусочек курицы. Еда мальчику понравилась и во время завтрака, обеда и ужина Джеймс стал тихонечко подходить к Дадли и даже стал садиться за стол со своим новым дядей и кушать всё, что тот наложит ему в тарелку.
По совету матери Дадли предложил Джеймсу на выбор яблоко и мандарин. Мандарин интереса не вызвал, а яблоко заинтересовало.
— Это мне? — первый раз в доме раздался тоненький испуганный голосок Джеймса.
— Да! Это — яблоко. Ты любишь яблоки?
— Да, я кушал яблоки. Дядя Рон приносил их мне.
— Тогда скушай это яблоко.
— А Лорд ругаться не будет?
— За что?
— За то, что ем дорогую еду, — сознался мальчик и выдал за истину: — Лишний рот никому не нужен. Вы не бойтесь, я всё отработаю!
Настроение у Лорда Блэк-Поттера редко повышалось выше уровня «удовлетворительно». Гоблины упрямо навязывали большое количество заказов от себя и своих «уважаемых» клиентов. Заслуживали «уважение» гоблинов лишь представители тех Родов, чьи сейфы были полны и имели значительные ежегодные поступления. Услуги таким клиентам требовались специфические и требующие дорогостоящих материалов, которых взять было негде, а тратить свои личные запасы Мастер не считал нужным, поэтому от исполнения отказывался.
Каждое утро Крюкохват по каминной сети из своего кабинета в банке переправлял в кабинет Лорда в доме на Гриммо 12 корреспонденцию.
Кикимер сортировал эту, как называл Лорд, «макулатуру» на три части: заказы, письма-отчёты и личное. На помеченных Крюкохватом и Лордом заказах Кикимер старательно выводил: «вернуть без ответа за невозможностью исполнения — нет материала» и отправлял обратно в банк. Заказы на обереги от проклятий для детей, определители ядов и защитные артефакты от ментального воздействия Лорд почти всегда брал к исполнению — эти письма складывались стопой на столе. Второй стопой на столе лежали отчёты от мистера Скиттера по работе мастерских, от вассалов и арендаторов. Третьей, самой маленькой стопкой писем были личные: записки по запросам Лорда от самых разных источников информации: от маггловских детективных агентств до гильдий криминального магического мира.
Вся остальная ненужная «макулатура» шла на растопку камина.
Восстановление Блэк-менора шло полным ходом. Дом Рода Блэк, по современным меркам был небольшим замком, но достаточно хорошо укреплённым. Лорд Блэк-Поттер методично изготавливал артефакты, устанавливаемые в окружавшие замок крепостные стены и ставил многоуровневую защиту. На границах владения Рода, скрытого в пространственной складке, также устанавливались защитные артефакты, большинство из которых закапывалось в землю.
Видя столь активные действия Лорда, а так же создаваемые им рабочие места по реконструкции своих владений, безродные маги и сквибы стали возвращаться в земли Блэков, приводя с собой свои семьи. К декабрю месяцу в майоратном владении не осталось ни одного заброшенного дома, началось строительство новых домов.
В дом на Гриммо 12 Лорд Блэк-Поттер приходил разве что переночевать и то не всегда. Кикимер тут же тащил хозяина в кабинет и отчитывался о проведенной им работе. Засыпал Лорд там же в кабинете на диване.
Утром Петунья караулила племянника у дверей кабинета, конвоировала его, злого и не выспавшегося, на кухню, где чуть ли не насильно кормила и собирала ему с собой пакет еды.
Панси прикладывала максимум усилий, чтобы найти общий язык с Джеймсом и с трудом, но убедила мальчика заменить делаемые им запасы еды в шкафу и под кроватью со скоропортящихся продуктов на печенье и сухофрукты.
Джеймс весь день вёл себя очень тихо, а когда взрослые засыпали, совершал набеги на кухню. Видя такое стремление мальчика к ночным вылазкам за продуктами, Петунья стала класть в холодильник больше фруктов, сок и выпечку. Теперь за ночь мальчик съедал намного больше чем днем. Усадить Джеймса кушать за стол вместе со взрослыми пока не удавалось. Мальчик или весь день сидел у себя в комнате, или усиленно помогал по дому: вытирал пыль, чистил обувь, подметал пол. Лишь когда его хвалили за проделанную работу, Джеймс соглашался обедать и ужинать за столом на кухне, но отдельно от всех.
Все дни до рождественских каникул Тедди общался по сквозному зеркалу с крёстным по утрам и с тётей Петуньей вечером. Иногда вечерами присоединялась мисс Паркинсон и советовала как лучше сделать заданное эссе. Иногда присоединялся Кикимер и зачитывал вслух отрывки из книг из библиотеки Блэков, нужные для доклада. Тедди старался учиться как можно лучше, чтобы порадовать крёстного.
В первый день каникул Гарольд забрал крестника с вокзала Кинг-Кросс, доставил его на Гриммо 12 и умчался устанавливать артефакты на кладбище Блэкпула. А дома Тедди наткнулся на то, о чём в доме не знал: на тощего очкастого пацана, оказавшегося сыном крёстного. Встреча была неожиданной для обоих мальчишек, они были неприятно удивлены и напуганы.
Петунья была уверена в том, что Гарольд рассказал мальчишкам друг о друге, а Гарольд понадеялся на Петунью. В итоге вместе того, чтобы радоваться Рождеству и оглядывать свои подарки, в одной детской горько плакал, обнимая подушку Тедди, а в другой детской мелкий Джеймс забился в дальний угол шкафа и, обхватив ручонками тощие коленки, беззвучно глотал слёзы.
Панси, услышав плач в детской, кинулась к Тедди, но была выставлена за дверь.
Посовещавшись с эльфом, Паркинсон, руководствуясь принципом «сквибку не жалко», нажаловалась Петунье и отправила её к Лорду.
Едва вышагнувший из камина, злой и уставший Лорд Блэк-Поттер был атакован своей тёткой. Вычленив из воплей Петуньи суть проблемы, Лорд тут же отправил Панси к Джеймсу, а сам побежал к Тедди.
Крестник с зарёванной мордахой сидел на кровати и обувал ботинки. Рядом стоял собранный школьный чемодан.
— Мне убираться в свой приют? — с порога озадачил крестник.
Лорд не выдержал и сорвался на крик, ругая за безобразное поведение.
— Не ори на меня! — резко осадил Тедди. — У тебя есть сын — его и воспитывай!
Перчатки, тапки, расчёска и другие мелкие вещи закружились по комнате. Испугавшись, Тедди отскочил за кровать, упал и ударился об угол стола. Кожа с локтя была содрана и кровь брызнула в разные стороны.
Через несколько минут перепуганный Гарольд прижимал к себе не менее перепуганного ревущего крестника, прося прощения и прижимая к пораненному локтю носовой платок, смоченный настойкой бадьяна. Гарольд извинялся за всё: за то, что не рассказал о Джеймсе; за то, что сорвался; за то, что мало уделял внимания; за то, что не умеет воспитывать детей.
— Эдвард Ремус Люпин запомни: ты мой сын и я от тебя никогда не откажусь! И если ты хоть раз посмеешь во мне усомниться — ты будешь наказан!
Тедди согласен был быть наказанным. Вещи были совместно распакованы, а мальчишка уложен спать.
Паркинсон с трудом извлекла Джеймса из шкафа. Мальчик молчал, но слезы текли по его лицу. Панси увидела в этом мелком костлявом тельце несчастного заброшенного малыша, а не отродье проклятой предательницы крови, испоганившей её жизнь. Она усадила мальчишку к себе на колени, обняла и тихонько гладила по лохматой голове, не находя слов, что еще делать в такой ситуации Паркинсон не знала.
Гарольд зашёл в детскую и молча сел рядом с нянькой, успокаивающей его сына. Джеймс казался поломанной куклой, использованной и выброшенной на произвол судьбы.
Лорд осторожно переместил мальчика к себе на колени, обнял его, прижимая к груди. Джеймс заплакал в голос.
Полночи Лорд провёл в комнате сына, рассказывая ему, что он очень хороший и нужный мальчик; обещал больше никогда не бросать; клялся, что никому никогда не отдаст. Джеймс выплакал своё горе, успокоился и незаметно уснул на руках отца. Гарольд уложил ребёнка на кровать, накрыв одеялом.
В коридоре стояла Паркинсон, осторожно заглядывая в комнату Тедди.
Кикимер проводил взглядом ушедшего в свою спальню Лорда.
На кухне под чарами сохранности стоял приготовленный Петуньей под руководством Кикимера рождественский ужин, так и не тронутый хозяевами.
— Вот и с Рождеством тебя, старый ворчливый эльф, — поздравил сам себя Кикимер и улегся спать в своей корзине рядом с кроватью хозяина.
Около 11 часов дня, утомленный вчерашними волнениями и ни разу не поевший за весь день, Джеймс проснулся и привычно прокрался на кухню чуть ли не с закрытыми глазами.
На кухонном столе стояло огромное, по меркам ребёнка, количество еды, которой ему ни разу не доводилось попробовать. Пахло так аппетитно, что у мальчика задрожали коленки и потекли слюнки изо рта. Очень хотелось хотя бы потрогать эту еду, но он не посмел. Эта необычная вкусно пахнущая еда не могла быть для него. Наверное хозяева ждут гостей и ему придётся весь день сидеть одному. Но теперь у него хотя бы есть своя комната и даже большая кровать с настоящими большими взрослыми подушками и настоящее одеяло. А ещё у него есть своя собственная одежда. Так что ничего страшного, без этой еды он обойдётся.
— Ты уже встал, Джеймс? — зашла на кухню Петунья. — С Рождеством тебя, малыш! Хочешь что-нибудь съесть сейчас?
Джеймс от неожиданности кивнул и ему в руки тут же был всунут кусок аппетитно пахнущего пирога с курицей и картошкой. Таких больших кусков пирога ему никто еще не давал, но он съел всё до крошки.
— Сейчас все проснутся, спустятся вниз и мы будем обедать. А пока, не хочешь ли ты посмотреть свои подарки?
— Подарки? Мне?
— Да. Они лежат под ёлкой. Только мой подарок ты откроешь самым первым!
Петунья вывела мальчика в каминный зал, где была установлена Рождественская ель, украшенная разноцветными яркими ёлочными игрушками. А под ёлкой лежали коробки с подарками.
Петунья усадила Джеймса на диван и вручила ему коробку из жёлтого картона. В коробке, не смело раскрытой мальчиком, был новенький спортивный костюм сине-белого цвета и новые белые кроссовки. Всё было тут же одето на ребёнка, отказавшегося снимать с себя эти вещи. К остальным подаркам Джеймс подошёл вместе с Петуньей и не прикоснулся ни к одной коробке.
