Посвящается моей семье, которая всегда поддерживает меня во всем.
И моим подругам - Наталье и Ольге, благодаря которым появился образ Лельки.
Наталка, спасибо, что выслушивала все мои метания и помогала настроиться на нужную волну!
ЙАЛУ
Я стояла на берегу нашего Озера, задрав голову вверх и ошарашенно смотрела в небо. Вокруг меня зеленели деревья, под моими босыми ногами мягко шелестела трава, а сверху с хмурого неба на меня сыпались белые звездочки. Холодные и прекрасные. Меня переполнял восторг. Снег! Самый настоящий! Ну, то есть, такой, какой описан в этой старинной Книге.
От Озера исходило ровное свечение, и белые снежинки ярко выделялись на фоне серого неба. Мне показалось, что это не они летят сверху, а я лечу им навстречу. Я даже раскинула руки и представила, как поднимаюсь все выше и выше, но тут холодный голос вернул меня на землю.
– Что здесь происходит?
Я резко оглянулась. Сзади стоял старейшина Хсо и угрюмо глядел мимо меня на снег, который, кстати, отодвинулся от него в мою сторону.
– Снег идет! – я дерзко вскинула голову. – Самый обыкновенный снег.
– Когда ты начнешь думать, что делаешь? – монотонно заговорил он, и его слова тяжелыми булыжниками ложились мне на плечи. – Как смеешь ты, девчонка, колдовать на берегу священного Озера?
– Я не колдовала, - возразила я. – Я просто хотела увидеть снег.
– Ты не можешь управлять своими желаниями, - так же ровно продолжил Хсо. – И не должна их иметь. Ты сама не знаешь, к чему они приведут.
– Они приводят к радости, - упрямо сказала я. – И если бы вы только позволили себе…
– Не твое дело решать за нас, - прервал он. – И покуда ты еще ребенок, мы будем решать за тебя. Как ты это сделала?
Хсо кивнул в сторону снега. Нет. Про Книгу я не расскажу даже под пытками. А спрятана она так, что ее все равно никто не найдет.
Чему мой мир научил меня в совершенстве, так это лжи. Хотя считалось, что у нас ее просто не существует. Может, поэтому они боялись уличить меня в этом. Но нет, они ничего не боялись, ничего не желали и ничему не радовались. Ровное, спокойное течение жизни было эталоном. Эталоном, в который я не вписывалась чуть ли не с самого рождения.
– Я слышала про снег от проходящих чужаков, и мне захотелось его увидеть, - соврала я.
Глаза Хсо чуть сузились, хотя больше его недовольство ни в чем не проявилось.
– Убери его, - он показал на снег, - и немедленно возвращайся. Мы будем решать, что с тобой делать.
Он не стал ждать ответа – приказ был дан – развернулся и ушел. Я проследила за ним взглядом, пока он не скрылся из глаз, и снова повернулась к своему творению. Мой снег льнул ко мне, словно прося защиты. Я подставила ладонь, и снежинки доверчиво легли на нее. И хотя я читала, что снег боится тепла, снежинки на моей ладони почему-то не таяли.
Я уселась на берегу Озера и обхватила колени руками.
До людей, которые меня окружали, было также далеко, как до невидимых сейчас звезд на небе. Я всегда удивлялась тому, как я стала такой, какая я есть, среди них. И как я посмела поверить в то, что я ничуть не хуже, раз так отличаюсь от окружающих. Хотя они до сих пор пытались меня переделать.
Как только я научилась мечтать, я стала представлять, что мои родители, которых я совершенно не помнила, были со звезд, что они прилетели сюда со мной, и мы потерялись, но они обязательно найдут меня. И я жила надеждой на встречу с ними. Но когда мне исполнилось десять, мне рассказали мою историю.
Я не знаю, все ли, поведанное ими, было правдой. Они никогда не лгали, но ведь и истина для разных людей разная. Я услышала их истину, а теперь желала услышать истину моих родителей.
Снежинки чуть кольнули меня в щеку, возвращая к настоящему. Да, приказ Хсо…
Но я не собиралась уничтожать свое создание. Я снова взглянула на падающее навстречу снежное небо. Нет. Пусть Хсо говорит, что угодно, я не буду слушаться его. Ведь мой снег живой…
Я протянула руки к снежным перьям:
– Летите прочь, спасайтесь! Теперь вы свободны.
– А ты? – чуть слышно прошелестело ниоткуда и отовсюду.
– Я справлюсь. Улетайте же!
Порыв ветра взметнул снежинки, или они сами нежно погладили мои волосы? Я улыбнулась снегу, и он, кружась, поспешил в другую от селения сторону.
Здесь никто никогда не видел снега, никто его и не хотел. Что ж, никто его и не увидит.
Я вздохнула и склонилась над поверхностью Озера. Йу, единственная, кто хорошо ко мне относился, говорила, что я очень похожа на свою мать. И иногда, когда я долго вглядывалась в свое отражение, мне казалось, что это мамины темные глаза пытливо смотрят на меня. Сейчас я снова попыталась ее представить и мысленно попросила ее помощи или хотя бы поддержки. Честно говоря, идти за Хсо мне было страшновато. Еще не поздно было отправиться вслед моему снегу, но как тогда меня найдут мои родители? Да и что Хсо может мне сделать?
Я тряхнула головой и решительно зашагала к селению.
К нему не было ни дороги, ни тропинки. Ничего, что могло бы подсказать путь чужаку. Да даже если бы и добрел кто-то «не наш» до селения, он никогда бы не догадался, насколько обитаемо это место. Я остановилась на краю поляны. Самой обычной поляны, опоясанной деревьями. Местность, ничем не отличающаяся от окружающей. В голове вдруг вспыхнули воспоминания о том, как меня учили гордиться нашим селением. Еще бы – ведь в создании защиты участвовали все наши лучшие умы. И я действительно гордилась – ее поставили, когда ушли мои родители. Насколько же были сильны они двое, если их возвращения так боялись! Защита стояла и на мне, правда сначала я этого не знала, только удивлялась, почему мне не запрещают выходить за пределы селения.
Хотя, я убегала бы туда в любом случае. Только там – на берегу священного Озера, возле высоких с рыжеватыми стволами сосен, я чувствовала себя дома.
Йу выткалась передо мной как из тумана.
– Ты долго, - ее голос звучал также ровно, как и у Хсо, но был мягче, а глаза смотрели с лаской. – Меня отправили за тобой.
– Они собираются наказать меня? – я вскинула голову и сверкнула глазами. – Они мне никто!
– Они – твоя семья. Другой у тебя нет и не будет.
– У меня есть родители! – вспыхнула я.
Йу печально покачала головой:
– Все еще не расстаешься с мечтой об их возвращении? Девочка, девочка, не нужно бы тебе думать о них!
– Они мои родители, - угрюмо повторила я.
На какое-то мгновение мне показалось, что Йу сейчас обнимет меня, и даже почти шагнула ей навстречу. Но нет. Такие проявления чувств были не приняты, а Йу никогда не шла наперекор правилам.
– Идем, - сказала она и протянула мне руку.
Я умела входить в селение не хуже, а то и лучше ее, но вложила свою руку в ее.
Йу провела свободной рукой в воздухе, словно отбрасывая невидимую занавеску, и шагнула вперед.
Взрослые никогда не говорили о своих ощущениях, но с детьми мы обсуждали это. Оказалось, что каждый по-разному чувствует вход. Кто-то проходил сквозь уплотнившийся воздух, кто-то наоборот шагал в пустоту, были те, кто влетал на воображаемых крыльях, и те, кто вообще ничего не чувствовал. Меня же вносило мощной прохладной волной, а в лицо мягко дул ветер, напоенный цветочными ароматами. Это были настолько приятные ощущения, что я даже забыла о том, зачем меня ждут в селении.
А оно появилось слишком быстро. Все та же поляна, окруженная деревьями, вот только края ее раздвинулись далеко в стороны, уступая место нашим жилищам. И в центре ее уже все было готово для Большого Совета. Я невольно поежилась – Большой Совет собирался по исключительным случаям, и я вовсе не была горда тем, что стала его причиной.
Вокруг никого не было. Все появятся, когда меня поставят на специальное возвышение. Ждать должна была я, не они. Мне вдруг стало невыносимо скучно. Зря я не ушла со своим снегом.
Я встала на предназначенное мне место и гордо выпрямилась. Я не принадлежу им. Я другая. Пусть говорят, что хотят.
Первыми стали появляться простые поселяне. Все взрослые. Дети не допускались на Совет. Я криво улыбнулась – снова я стала исключением. На меня обращали внимания столько же, сколько на соседние деревья. Последними появились старейшины (и Хсо в их числе) и неторопливо расселись на свои места.
Только теперь все взгляды устремились на меня, словно сотня острых игл. Пусть говорят словами, если хотят общаться, ни на что другое я отвечать не буду.
– Йалу! – Хсо не повышал голоса никогда, тем не менее, мое имя пронеслось над всем селением. – Ты призвана на Большой Совет, чтобы решить твою дальнейшую судьбу.
Я молчала, хотя тысяча мыслей возникла разом в моей голове. Говорить нельзя, пока он не закончит. Что бы они ни думали обо мне, я старалась соблюдать их правила. Те, что не шли вразрез с моими убеждениями.
– Завтра тебе исполняется четырнадцать лет. Пора принять на себя часть тех обязанностей, что полностью станут твоими в двадцать лет.
С удивлением я почувствовала недовольство по крайней мере половины присутствующих. Не ускользнуло это и от Хсо:
– Что такое, Сей?
– Двадцать лет слишком юный возраст для нее. Она вряд ли будет готова.
И это говорит Сей? Тот, кто никогда бы не встал со мной рядом, даже если от этого зависела бы его жизнь. Неужели он все же беспокоится за меня, желая оберечь от какой-то неведомой мне работы? Не надо мне никаких обязанностей, если у меня нет прав.
– Юный? – повторил Хсо. – У нас впереди еще шесть лет, чтобы научить ее всему тому, что она должна знать. А какое отношение к этому имеет возраст? Знания, усердие, воля – да, но не возраст.
– В первую очередь она должна научиться владеть собой, - вступил в разговор один из старейшин. – Она опасна даже для себя, пока не умеет управлять своими чувствами.
Ох уж эта манера взрослых или слишком значимых людей говорить о присутствующих в третьем лице! Зачем тогда вообще меня позвали? Я бы с гораздо большей пользой провела время у Озера.
Я вспомнила о Книге, которая и научила меня, как создать снег. Наши зимы были бесснежными, и я даже не знала, что вокруг Озера обычно все превращается в белую пустыню. Почему-то в селении и вокруг него снега никогда не было. И я только из Книги узнала, что это такое.
Я нашла ее за Водопадом, дающим имена. Еще одно грубое нарушение традиций. Туда беспрепятственно мог ходить только Верховный старейшина. Мужчины посещали Водопад раз в жизни – в младенчестве, когда их приносили туда на руках матери. Женщины – дважды. Сначала – чтобы получить имя себе, потом – чтобы узнать имя своего ребенка. Нас, детей, пугали страшными карами за нарушение священной неприкосновенности Водопада. Может, именно поэтому я решила проверить, так ли это на самом деле.
Но никаких кар на мою голову Водопад не послал. Наоборот, встретил ласково и приветливо. По крайней мере, мне так показалось. И я стала приходить почти каждый день просто посидеть на берегу у склонившейся к самой воде ивы. Ее длинные гибкие ветки надежно укрывали меня от посторонних глаз.
Когда я рассказала некоторым ребятам о том, что была у Водопада, они мне не поверили. Один из них заявил, что тоже ходил туда, но оказалось, что все это сказки – никакого Водопада там не было. На мой вопрос, кто же дает нам имена, он замялся и ответил, что, наверное, Водопад находится совсем в другом месте, а я вру, чтобы привлечь к себе внимание. Я не стала спорить с ним, но поняла, что не все могут даже просто увидеть это место. Не зря, видимо, каждого, кто шел получить имя своему ребенку, всегда сопровождал Верховный старейшина.
Однажды мне стало интересно, что находится по ту сторону Водопада. И словно услышав мои мысли, стена воды чуть сдвинулась в сторону. А может просто раньше я не замечала этого прохода. Я не стала долго раздумывать и запрыгнула туда.
Там оказалось неожиданно светло, почти солнечно, а отвесная стена воды переливалась золотом. Каменная стена с другой стороны была сухой и теплой, а на ощупь даже чуть бархатистой. Наверное, я бы никогда не нашла этот тайник, если бы скала была холодной и гладкой. Взглядом невозможно было ничего заметить. А вот пальцы, когда я гладила бархат камня, задели за какой-то выступ, и стена в этом месте просто исчезла. От неожиданности я отдернула руку, и все вернулось на место. Во второй раз я не сразу нашла этот тайный рычаг, но, когда стена вновь открылась, уже не убирала пальцы с выступа. Свободную руку не без опаски я протянула в отверстие и вот там-то и нашла ту Книгу. Выглядела она обычной: с переплетом из стеблей мягкой, но прочной травы, но я сразу поняла, что это – Книга.
– Йалу! – голос Хсо вызвал меня из воспоминаний. – Пожалуйста, не исчезай, хотя бы на время нашего разговора.
– В разговоре участвуют две стороны, - мрачно ответила я.
– Тебе есть, что сказать?
– Да. Но нет тех, кто меня услышит.
– Для тех, кому есть, что сказать, всегда найдутся слушатели, - сказал Сей.
Я промолчала.
– Нам можно продолжить?
Я безразлично дернула плечом.
– Почему ты не хочешь понять, девочка, что никто здесь не желает тебе зла?
Я удивленно вскинула голову – как Йу решилась высказаться? На Большом Совете, конечно, могли говорить все взрослые, но Йу всегда отмалчивалась. Сейчас же она, не сводя с меня глаз, продолжила:
– Мы – твоя семья. Все мы здесь – единое целое. Не отстраняйся от нас. Ты нужна нам. Как и мы тебе.
– Спасибо, Йу, - мягко остановил ее Хсо, а мне вдруг показалось, что она вплотную приблизилась к той стене молчания, которая окружала меня всю жизнь. Еще чуть-чуть, и я бы узнала что-то важное. Что-то, что скрывалось от меня, и что я очень хотела понять.
– С завтрашнего дня у тебя появится Наставник, - продолжил Хсо. – Йу больше не будет тебя опекать. Хотя ты, конечно, можешь остаться в ее доме.
– Это твой дом, девочка, - тихо донеслось до меня.
– Ты не знаешь этого человека, - Хсо словно не заметил сказанного Йу. – Он пришел специально ради того, чтобы подготовить тебя.
Я изумленно распахнула глаза. Чужак?? Меня будет учить чужак?? Неужели такое возможно в нашем законсервированном мире?
– Он не чужак, - тут же откликнулся Хсо. – Хотя он действительно родился и рос не здесь. Ты позже узнаешь обо всем. Не сейчас.
Как всегда…
– Со своей стороны я настоятельно прошу тебя не создавать ему проблем. Ты не должна больше уходить из селения. По крайней мере, без его разрешения.
Мне показалось, что на меня набросили сеть. Не иметь возможности уходить, куда вздумается, это то же самое, что перестать дышать. Я задохнусь здесь среди них.
Хсо внимательно вгляделся в мои загоревшиеся упрямством глаза.
– Мы поставим охрану, если ты ослушаешься, - спокойно сообщил он.
– Почему я не могу уходить? – не выдержала я, и голос мой разнесся на все селение.
– Можешь. Но только с разрешения Наставника.
– Я теперь в плену? – резко спросила я.
Внутри меня начал полыхать знакомый огонь. Я не всегда могла сдержать его, но сейчас даже не пыталась.
– Йалу, не надо! – испуганно воскликнула Йу.
Я не обратила на нее внимания.
– Вы всегда едва терпели меня и теперь решили сделать мою жизнь невыносимой?
Еще они не терпели крика, а мой голос был весьма силен.
– Своим поведением ты только подтверждаешь наше решение, - его ровный голос сам по себе приводил меня в ярость.
И моим подругам - Наталье и Ольге, благодаря которым появился образ Лельки.
Наталка, спасибо, что выслушивала все мои метания и помогала настроиться на нужную волну!
ЧАСТЬ 1
ЙАЛУ
Я стояла на берегу нашего Озера, задрав голову вверх и ошарашенно смотрела в небо. Вокруг меня зеленели деревья, под моими босыми ногами мягко шелестела трава, а сверху с хмурого неба на меня сыпались белые звездочки. Холодные и прекрасные. Меня переполнял восторг. Снег! Самый настоящий! Ну, то есть, такой, какой описан в этой старинной Книге.
От Озера исходило ровное свечение, и белые снежинки ярко выделялись на фоне серого неба. Мне показалось, что это не они летят сверху, а я лечу им навстречу. Я даже раскинула руки и представила, как поднимаюсь все выше и выше, но тут холодный голос вернул меня на землю.
– Что здесь происходит?
Я резко оглянулась. Сзади стоял старейшина Хсо и угрюмо глядел мимо меня на снег, который, кстати, отодвинулся от него в мою сторону.
– Снег идет! – я дерзко вскинула голову. – Самый обыкновенный снег.
– Когда ты начнешь думать, что делаешь? – монотонно заговорил он, и его слова тяжелыми булыжниками ложились мне на плечи. – Как смеешь ты, девчонка, колдовать на берегу священного Озера?
– Я не колдовала, - возразила я. – Я просто хотела увидеть снег.
– Ты не можешь управлять своими желаниями, - так же ровно продолжил Хсо. – И не должна их иметь. Ты сама не знаешь, к чему они приведут.
– Они приводят к радости, - упрямо сказала я. – И если бы вы только позволили себе…
– Не твое дело решать за нас, - прервал он. – И покуда ты еще ребенок, мы будем решать за тебя. Как ты это сделала?
Хсо кивнул в сторону снега. Нет. Про Книгу я не расскажу даже под пытками. А спрятана она так, что ее все равно никто не найдет.
Чему мой мир научил меня в совершенстве, так это лжи. Хотя считалось, что у нас ее просто не существует. Может, поэтому они боялись уличить меня в этом. Но нет, они ничего не боялись, ничего не желали и ничему не радовались. Ровное, спокойное течение жизни было эталоном. Эталоном, в который я не вписывалась чуть ли не с самого рождения.
– Я слышала про снег от проходящих чужаков, и мне захотелось его увидеть, - соврала я.
Глаза Хсо чуть сузились, хотя больше его недовольство ни в чем не проявилось.
– Убери его, - он показал на снег, - и немедленно возвращайся. Мы будем решать, что с тобой делать.
Он не стал ждать ответа – приказ был дан – развернулся и ушел. Я проследила за ним взглядом, пока он не скрылся из глаз, и снова повернулась к своему творению. Мой снег льнул ко мне, словно прося защиты. Я подставила ладонь, и снежинки доверчиво легли на нее. И хотя я читала, что снег боится тепла, снежинки на моей ладони почему-то не таяли.
Я уселась на берегу Озера и обхватила колени руками.
До людей, которые меня окружали, было также далеко, как до невидимых сейчас звезд на небе. Я всегда удивлялась тому, как я стала такой, какая я есть, среди них. И как я посмела поверить в то, что я ничуть не хуже, раз так отличаюсь от окружающих. Хотя они до сих пор пытались меня переделать.
Как только я научилась мечтать, я стала представлять, что мои родители, которых я совершенно не помнила, были со звезд, что они прилетели сюда со мной, и мы потерялись, но они обязательно найдут меня. И я жила надеждой на встречу с ними. Но когда мне исполнилось десять, мне рассказали мою историю.
Я не знаю, все ли, поведанное ими, было правдой. Они никогда не лгали, но ведь и истина для разных людей разная. Я услышала их истину, а теперь желала услышать истину моих родителей.
Снежинки чуть кольнули меня в щеку, возвращая к настоящему. Да, приказ Хсо…
Но я не собиралась уничтожать свое создание. Я снова взглянула на падающее навстречу снежное небо. Нет. Пусть Хсо говорит, что угодно, я не буду слушаться его. Ведь мой снег живой…
Я протянула руки к снежным перьям:
– Летите прочь, спасайтесь! Теперь вы свободны.
– А ты? – чуть слышно прошелестело ниоткуда и отовсюду.
– Я справлюсь. Улетайте же!
Порыв ветра взметнул снежинки, или они сами нежно погладили мои волосы? Я улыбнулась снегу, и он, кружась, поспешил в другую от селения сторону.
Здесь никто никогда не видел снега, никто его и не хотел. Что ж, никто его и не увидит.
Я вздохнула и склонилась над поверхностью Озера. Йу, единственная, кто хорошо ко мне относился, говорила, что я очень похожа на свою мать. И иногда, когда я долго вглядывалась в свое отражение, мне казалось, что это мамины темные глаза пытливо смотрят на меня. Сейчас я снова попыталась ее представить и мысленно попросила ее помощи или хотя бы поддержки. Честно говоря, идти за Хсо мне было страшновато. Еще не поздно было отправиться вслед моему снегу, но как тогда меня найдут мои родители? Да и что Хсо может мне сделать?
Я тряхнула головой и решительно зашагала к селению.
К нему не было ни дороги, ни тропинки. Ничего, что могло бы подсказать путь чужаку. Да даже если бы и добрел кто-то «не наш» до селения, он никогда бы не догадался, насколько обитаемо это место. Я остановилась на краю поляны. Самой обычной поляны, опоясанной деревьями. Местность, ничем не отличающаяся от окружающей. В голове вдруг вспыхнули воспоминания о том, как меня учили гордиться нашим селением. Еще бы – ведь в создании защиты участвовали все наши лучшие умы. И я действительно гордилась – ее поставили, когда ушли мои родители. Насколько же были сильны они двое, если их возвращения так боялись! Защита стояла и на мне, правда сначала я этого не знала, только удивлялась, почему мне не запрещают выходить за пределы селения.
Хотя, я убегала бы туда в любом случае. Только там – на берегу священного Озера, возле высоких с рыжеватыми стволами сосен, я чувствовала себя дома.
Йу выткалась передо мной как из тумана.
– Ты долго, - ее голос звучал также ровно, как и у Хсо, но был мягче, а глаза смотрели с лаской. – Меня отправили за тобой.
– Они собираются наказать меня? – я вскинула голову и сверкнула глазами. – Они мне никто!
– Они – твоя семья. Другой у тебя нет и не будет.
– У меня есть родители! – вспыхнула я.
Йу печально покачала головой:
– Все еще не расстаешься с мечтой об их возвращении? Девочка, девочка, не нужно бы тебе думать о них!
– Они мои родители, - угрюмо повторила я.
На какое-то мгновение мне показалось, что Йу сейчас обнимет меня, и даже почти шагнула ей навстречу. Но нет. Такие проявления чувств были не приняты, а Йу никогда не шла наперекор правилам.
– Идем, - сказала она и протянула мне руку.
Я умела входить в селение не хуже, а то и лучше ее, но вложила свою руку в ее.
Йу провела свободной рукой в воздухе, словно отбрасывая невидимую занавеску, и шагнула вперед.
Взрослые никогда не говорили о своих ощущениях, но с детьми мы обсуждали это. Оказалось, что каждый по-разному чувствует вход. Кто-то проходил сквозь уплотнившийся воздух, кто-то наоборот шагал в пустоту, были те, кто влетал на воображаемых крыльях, и те, кто вообще ничего не чувствовал. Меня же вносило мощной прохладной волной, а в лицо мягко дул ветер, напоенный цветочными ароматами. Это были настолько приятные ощущения, что я даже забыла о том, зачем меня ждут в селении.
А оно появилось слишком быстро. Все та же поляна, окруженная деревьями, вот только края ее раздвинулись далеко в стороны, уступая место нашим жилищам. И в центре ее уже все было готово для Большого Совета. Я невольно поежилась – Большой Совет собирался по исключительным случаям, и я вовсе не была горда тем, что стала его причиной.
Вокруг никого не было. Все появятся, когда меня поставят на специальное возвышение. Ждать должна была я, не они. Мне вдруг стало невыносимо скучно. Зря я не ушла со своим снегом.
Я встала на предназначенное мне место и гордо выпрямилась. Я не принадлежу им. Я другая. Пусть говорят, что хотят.
Первыми стали появляться простые поселяне. Все взрослые. Дети не допускались на Совет. Я криво улыбнулась – снова я стала исключением. На меня обращали внимания столько же, сколько на соседние деревья. Последними появились старейшины (и Хсо в их числе) и неторопливо расселись на свои места.
Только теперь все взгляды устремились на меня, словно сотня острых игл. Пусть говорят словами, если хотят общаться, ни на что другое я отвечать не буду.
– Йалу! – Хсо не повышал голоса никогда, тем не менее, мое имя пронеслось над всем селением. – Ты призвана на Большой Совет, чтобы решить твою дальнейшую судьбу.
Я молчала, хотя тысяча мыслей возникла разом в моей голове. Говорить нельзя, пока он не закончит. Что бы они ни думали обо мне, я старалась соблюдать их правила. Те, что не шли вразрез с моими убеждениями.
– Завтра тебе исполняется четырнадцать лет. Пора принять на себя часть тех обязанностей, что полностью станут твоими в двадцать лет.
С удивлением я почувствовала недовольство по крайней мере половины присутствующих. Не ускользнуло это и от Хсо:
– Что такое, Сей?
– Двадцать лет слишком юный возраст для нее. Она вряд ли будет готова.
И это говорит Сей? Тот, кто никогда бы не встал со мной рядом, даже если от этого зависела бы его жизнь. Неужели он все же беспокоится за меня, желая оберечь от какой-то неведомой мне работы? Не надо мне никаких обязанностей, если у меня нет прав.
– Юный? – повторил Хсо. – У нас впереди еще шесть лет, чтобы научить ее всему тому, что она должна знать. А какое отношение к этому имеет возраст? Знания, усердие, воля – да, но не возраст.
– В первую очередь она должна научиться владеть собой, - вступил в разговор один из старейшин. – Она опасна даже для себя, пока не умеет управлять своими чувствами.
Ох уж эта манера взрослых или слишком значимых людей говорить о присутствующих в третьем лице! Зачем тогда вообще меня позвали? Я бы с гораздо большей пользой провела время у Озера.
Я вспомнила о Книге, которая и научила меня, как создать снег. Наши зимы были бесснежными, и я даже не знала, что вокруг Озера обычно все превращается в белую пустыню. Почему-то в селении и вокруг него снега никогда не было. И я только из Книги узнала, что это такое.
Я нашла ее за Водопадом, дающим имена. Еще одно грубое нарушение традиций. Туда беспрепятственно мог ходить только Верховный старейшина. Мужчины посещали Водопад раз в жизни – в младенчестве, когда их приносили туда на руках матери. Женщины – дважды. Сначала – чтобы получить имя себе, потом – чтобы узнать имя своего ребенка. Нас, детей, пугали страшными карами за нарушение священной неприкосновенности Водопада. Может, именно поэтому я решила проверить, так ли это на самом деле.
Но никаких кар на мою голову Водопад не послал. Наоборот, встретил ласково и приветливо. По крайней мере, мне так показалось. И я стала приходить почти каждый день просто посидеть на берегу у склонившейся к самой воде ивы. Ее длинные гибкие ветки надежно укрывали меня от посторонних глаз.
Когда я рассказала некоторым ребятам о том, что была у Водопада, они мне не поверили. Один из них заявил, что тоже ходил туда, но оказалось, что все это сказки – никакого Водопада там не было. На мой вопрос, кто же дает нам имена, он замялся и ответил, что, наверное, Водопад находится совсем в другом месте, а я вру, чтобы привлечь к себе внимание. Я не стала спорить с ним, но поняла, что не все могут даже просто увидеть это место. Не зря, видимо, каждого, кто шел получить имя своему ребенку, всегда сопровождал Верховный старейшина.
Однажды мне стало интересно, что находится по ту сторону Водопада. И словно услышав мои мысли, стена воды чуть сдвинулась в сторону. А может просто раньше я не замечала этого прохода. Я не стала долго раздумывать и запрыгнула туда.
Там оказалось неожиданно светло, почти солнечно, а отвесная стена воды переливалась золотом. Каменная стена с другой стороны была сухой и теплой, а на ощупь даже чуть бархатистой. Наверное, я бы никогда не нашла этот тайник, если бы скала была холодной и гладкой. Взглядом невозможно было ничего заметить. А вот пальцы, когда я гладила бархат камня, задели за какой-то выступ, и стена в этом месте просто исчезла. От неожиданности я отдернула руку, и все вернулось на место. Во второй раз я не сразу нашла этот тайный рычаг, но, когда стена вновь открылась, уже не убирала пальцы с выступа. Свободную руку не без опаски я протянула в отверстие и вот там-то и нашла ту Книгу. Выглядела она обычной: с переплетом из стеблей мягкой, но прочной травы, но я сразу поняла, что это – Книга.
– Йалу! – голос Хсо вызвал меня из воспоминаний. – Пожалуйста, не исчезай, хотя бы на время нашего разговора.
– В разговоре участвуют две стороны, - мрачно ответила я.
– Тебе есть, что сказать?
– Да. Но нет тех, кто меня услышит.
– Для тех, кому есть, что сказать, всегда найдутся слушатели, - сказал Сей.
Я промолчала.
– Нам можно продолжить?
Я безразлично дернула плечом.
– Почему ты не хочешь понять, девочка, что никто здесь не желает тебе зла?
Я удивленно вскинула голову – как Йу решилась высказаться? На Большом Совете, конечно, могли говорить все взрослые, но Йу всегда отмалчивалась. Сейчас же она, не сводя с меня глаз, продолжила:
– Мы – твоя семья. Все мы здесь – единое целое. Не отстраняйся от нас. Ты нужна нам. Как и мы тебе.
– Спасибо, Йу, - мягко остановил ее Хсо, а мне вдруг показалось, что она вплотную приблизилась к той стене молчания, которая окружала меня всю жизнь. Еще чуть-чуть, и я бы узнала что-то важное. Что-то, что скрывалось от меня, и что я очень хотела понять.
– С завтрашнего дня у тебя появится Наставник, - продолжил Хсо. – Йу больше не будет тебя опекать. Хотя ты, конечно, можешь остаться в ее доме.
– Это твой дом, девочка, - тихо донеслось до меня.
– Ты не знаешь этого человека, - Хсо словно не заметил сказанного Йу. – Он пришел специально ради того, чтобы подготовить тебя.
Я изумленно распахнула глаза. Чужак?? Меня будет учить чужак?? Неужели такое возможно в нашем законсервированном мире?
– Он не чужак, - тут же откликнулся Хсо. – Хотя он действительно родился и рос не здесь. Ты позже узнаешь обо всем. Не сейчас.
Как всегда…
– Со своей стороны я настоятельно прошу тебя не создавать ему проблем. Ты не должна больше уходить из селения. По крайней мере, без его разрешения.
Мне показалось, что на меня набросили сеть. Не иметь возможности уходить, куда вздумается, это то же самое, что перестать дышать. Я задохнусь здесь среди них.
Хсо внимательно вгляделся в мои загоревшиеся упрямством глаза.
– Мы поставим охрану, если ты ослушаешься, - спокойно сообщил он.
– Почему я не могу уходить? – не выдержала я, и голос мой разнесся на все селение.
– Можешь. Но только с разрешения Наставника.
– Я теперь в плену? – резко спросила я.
Внутри меня начал полыхать знакомый огонь. Я не всегда могла сдержать его, но сейчас даже не пыталась.
– Йалу, не надо! – испуганно воскликнула Йу.
Я не обратила на нее внимания.
– Вы всегда едва терпели меня и теперь решили сделать мою жизнь невыносимой?
Еще они не терпели крика, а мой голос был весьма силен.
– Своим поведением ты только подтверждаешь наше решение, - его ровный голос сам по себе приводил меня в ярость.
