Мелодия вальса парила по комнате, а узкие руки графини Батори, чинно сложенные на коленях, едва заметно дрогнули. Что-то похожее на слезинку появилось в уголках глаз, но, усмехнувшись, графиня решительно вытерла их и окинула взглядом стройную фигурку со скрипкой.
Игра закончилась. Смычок оторвался от струн, в последний раз издав тонкий жалобный звук...
- Мне понравилось, как ты играла, - ответила графиня. - И мне хочется, чтобы позже ты сыграла для меня еще.
- С превеликим удовольствием, графиня, - девушка опустилась в глубоком и благодарном реверансе. - Мне очень приятно, что эта скромная мелодия понравилась вам.
Агнес проводили в комнату - небольшую, но достаточно уютную, сказав, что теперь она будет в ней жить. Здесь стояло большое резное трюмо, на полу лежал пушистый узорчатый ковер. На стене висела гравюра в серебряной оправе, изображавшая сцену охоты. Несколько гончих преследовали матерого кабана. Глаза загнанного зверя горели безумным блеском, а пара собак уже висела по бокам. Не любившая всяческое насилие, Агнес поспешно отвернулась. Подошла к стоявшей у стены кровати с балдахином и устало села. Покрывало бледно-розового цвета с серебристым узором. Все выглядело достаточно уютно. И девушка подумала уже прилечь немного, так как очень устала за этот день и вечер. Неожиданно в замке раздался скрежет ключа. Встав с кровати и подергав за дверную ручку, Агнес поняла, что ее закрыли. И откуда-то из глубины души, стал подниматься необъяснимый страх.
- Выпустите меня! - крикнула девушка, дергая за ручку. Но ответом была тишина...
Но все-таки усталость взяла свое. Минут через двадцать девушка задремала. Она легла, не раздеваясь, и ее уже не заботило, что она сможет помять подол красивого платья, надетого в честь визита в замок.
И ей приснился странный сон,
Про связь печальную времен.
Про серый пепел над водой,
И счастье ставшее бедой.
Про чьи-то черные глаза...
А в них - и вечность, и гроза,
Про жажду смерти и любви.
И руки, до локтя, в крови.
Спала Агнес всегда очень чутко. Вот и сейчас, как только в замке заскрежетал ключ, она открыла глаза и быстро села на кровати. Первые мгновения не могла понять, где находится, все вокруг было чужим. Но затем всё вспомнила, и это ее совсем не обрадовало. Появление служанки тоже выглядело каким-то странным. Та же самая служанка, что первый раз отвела ее к графине. Кажется, ее звали Корнелия. Хотя, за последний день в голове у Агнес как-то все смешалось.
- Бери скрипку и пойдем, - проговорила служанка, почему-то отводя взгляд.
Глаза у Агнес совсем слипались. Она посмотрела на циферблат стоявших в углу больших бронзовых часов, которые показывали полвторого ночи.
- В такое позднее время? - изумилась Агнес.
- Да, - Корнелия кивнула. - Госпожа часто страдает бессонницей. А сейчас... сейчас она принимает ванну и... хотела бы послушать твой вальс... в последний раз.
- Почему в последний? - пробормотала Агнес, беря в руки скрипку и смычок. - Я...
- Идем! - недовольно перебила ее Корнелия, больно схватив девушку за локоть и направляя к двери. – Там все и узнаешь.
Шок - вот что испытала Агнес, которую впихнули в одну из комнат, где уже находилась графиня. Дверь захлопнулась, а у порога стали две служанки, очевидно, готовые в любой момент предотвратить любую попытку сопротивления или желание убежать. Но как отсюда можно сбежать? В комнате единственное небольшое витражное окно. В него Агнес все равно не пролезла бы при всем желании. Дверь заперта. А прямо под окном, ближе к стене, стояло то, что повергло девушку в шок...
Обычная ванна, почти круглая, по моде тех лет, с узорами в виде лепестков огромных роз по бокам. В ванне находилась графиня, и, когда Агнес приблизилась, то почувствовала головокружение, в глазах потемнело. В нос ударил сладковатый запах смерти и крови. Ванна была наполнена этой жидкостью, кажущейся издали совсем черной. И в ней, улыбаясь, с безумным блеском в темных глазах, сидела графиня Эржебет Батори. Красные капли стекали по белой коже, рукам и обнаженной груди. Волосы подобраны в красивую прическу и украшены жемчужной диадемой. И от нелепости этой прически, достойной придворного бала, Агнес почему-то особенно остро почувствовала весь ужас происходящего.
Она перевела взгляд на пол и тихо вскрикнула, увидев несколько вырванных с кожей прядей волос, слипшихся от крови. Темно-каштановые, они принадлежали явно не графине.
- Играй! - изящная кисть Батори сделала властный нетерпеливый жест в сторону несчастной девушки. Но Агнес продолжала стоять, как во сне, прижимая скрипку к неистово бьющемуся сердцу.
- Играй! - почти закричала Батори. - Иначе тебе перережут горло сразу же, на месте!
Агнес перевела дыхание. Все вокруг нее вдруг как-то поплыло - и красивый мозаичный пол, и витражное окно, и стоявшие у двери служанки, смотревшие пустыми и безразличными взглядами.
- Играй! - в третий и последний раз приказала графиня. И, положив скрипку на плечо, глотая слезы, Агнес провела дрожащим смычком по струнам.
По комнате поплыли звуки прекрасной и грустной мелодии...
И сколько длился этот вальс,
Никто из нас и не узнает.
Что было дальше в этот час?
Все канет в вечности, растает.
И растворится без следа,
И некого корить за это.
А нам останутся слова
Легенд, преданий. И портреты,
Что память прошлого вобрав,
С холстов на нас взирают строго.
Чье сердце превратилось в прах?
Где грань меж дьяволом и Богом?
Лег полосою лунный свет...
Что было дальше ночью длинной?
Но тайну сохранит портрет
И замка мрачного руины...
P.S.
Елизавета или Эржебет Батори - венгерская графиня из известного рода Батори, богатейшая аристократка Венгрии своего времени, известная серийными убийствами молодых девушек. Графиня и четыре человека из её прислуги были обвинены в применении пыток и убийстве сотен девушек между 1585 и 1610 годами. Наибольшее число жертв, названных в ходе суда над Батори — 650 человек. Несмотря на все доказательства против графини, влияние её семьи не дало ей предстать перед судом. В декабре 1610 года Батори была заключена в венгерском замке Чахтице, где она была замурована в комнате вплоть до своей смерти четыре года спустя.
Игра закончилась. Смычок оторвался от струн, в последний раз издав тонкий жалобный звук...
- Мне понравилось, как ты играла, - ответила графиня. - И мне хочется, чтобы позже ты сыграла для меня еще.
- С превеликим удовольствием, графиня, - девушка опустилась в глубоком и благодарном реверансе. - Мне очень приятно, что эта скромная мелодия понравилась вам.
Агнес проводили в комнату - небольшую, но достаточно уютную, сказав, что теперь она будет в ней жить. Здесь стояло большое резное трюмо, на полу лежал пушистый узорчатый ковер. На стене висела гравюра в серебряной оправе, изображавшая сцену охоты. Несколько гончих преследовали матерого кабана. Глаза загнанного зверя горели безумным блеском, а пара собак уже висела по бокам. Не любившая всяческое насилие, Агнес поспешно отвернулась. Подошла к стоявшей у стены кровати с балдахином и устало села. Покрывало бледно-розового цвета с серебристым узором. Все выглядело достаточно уютно. И девушка подумала уже прилечь немного, так как очень устала за этот день и вечер. Неожиданно в замке раздался скрежет ключа. Встав с кровати и подергав за дверную ручку, Агнес поняла, что ее закрыли. И откуда-то из глубины души, стал подниматься необъяснимый страх.
- Выпустите меня! - крикнула девушка, дергая за ручку. Но ответом была тишина...
Но все-таки усталость взяла свое. Минут через двадцать девушка задремала. Она легла, не раздеваясь, и ее уже не заботило, что она сможет помять подол красивого платья, надетого в честь визита в замок.
И ей приснился странный сон,
Про связь печальную времен.
Про серый пепел над водой,
И счастье ставшее бедой.
Про чьи-то черные глаза...
А в них - и вечность, и гроза,
Про жажду смерти и любви.
И руки, до локтя, в крови.
Спала Агнес всегда очень чутко. Вот и сейчас, как только в замке заскрежетал ключ, она открыла глаза и быстро села на кровати. Первые мгновения не могла понять, где находится, все вокруг было чужим. Но затем всё вспомнила, и это ее совсем не обрадовало. Появление служанки тоже выглядело каким-то странным. Та же самая служанка, что первый раз отвела ее к графине. Кажется, ее звали Корнелия. Хотя, за последний день в голове у Агнес как-то все смешалось.
- Бери скрипку и пойдем, - проговорила служанка, почему-то отводя взгляд.
Глаза у Агнес совсем слипались. Она посмотрела на циферблат стоявших в углу больших бронзовых часов, которые показывали полвторого ночи.
- В такое позднее время? - изумилась Агнес.
- Да, - Корнелия кивнула. - Госпожа часто страдает бессонницей. А сейчас... сейчас она принимает ванну и... хотела бы послушать твой вальс... в последний раз.
- Почему в последний? - пробормотала Агнес, беря в руки скрипку и смычок. - Я...
- Идем! - недовольно перебила ее Корнелия, больно схватив девушку за локоть и направляя к двери. – Там все и узнаешь.
Шок - вот что испытала Агнес, которую впихнули в одну из комнат, где уже находилась графиня. Дверь захлопнулась, а у порога стали две служанки, очевидно, готовые в любой момент предотвратить любую попытку сопротивления или желание убежать. Но как отсюда можно сбежать? В комнате единственное небольшое витражное окно. В него Агнес все равно не пролезла бы при всем желании. Дверь заперта. А прямо под окном, ближе к стене, стояло то, что повергло девушку в шок...
Обычная ванна, почти круглая, по моде тех лет, с узорами в виде лепестков огромных роз по бокам. В ванне находилась графиня, и, когда Агнес приблизилась, то почувствовала головокружение, в глазах потемнело. В нос ударил сладковатый запах смерти и крови. Ванна была наполнена этой жидкостью, кажущейся издали совсем черной. И в ней, улыбаясь, с безумным блеском в темных глазах, сидела графиня Эржебет Батори. Красные капли стекали по белой коже, рукам и обнаженной груди. Волосы подобраны в красивую прическу и украшены жемчужной диадемой. И от нелепости этой прически, достойной придворного бала, Агнес почему-то особенно остро почувствовала весь ужас происходящего.
Она перевела взгляд на пол и тихо вскрикнула, увидев несколько вырванных с кожей прядей волос, слипшихся от крови. Темно-каштановые, они принадлежали явно не графине.
- Играй! - изящная кисть Батори сделала властный нетерпеливый жест в сторону несчастной девушки. Но Агнес продолжала стоять, как во сне, прижимая скрипку к неистово бьющемуся сердцу.
- Играй! - почти закричала Батори. - Иначе тебе перережут горло сразу же, на месте!
Агнес перевела дыхание. Все вокруг нее вдруг как-то поплыло - и красивый мозаичный пол, и витражное окно, и стоявшие у двери служанки, смотревшие пустыми и безразличными взглядами.
- Играй! - в третий и последний раз приказала графиня. И, положив скрипку на плечо, глотая слезы, Агнес провела дрожащим смычком по струнам.
По комнате поплыли звуки прекрасной и грустной мелодии...
И сколько длился этот вальс,
Никто из нас и не узнает.
Что было дальше в этот час?
Все канет в вечности, растает.
И растворится без следа,
И некого корить за это.
А нам останутся слова
Легенд, преданий. И портреты,
Что память прошлого вобрав,
С холстов на нас взирают строго.
Чье сердце превратилось в прах?
Где грань меж дьяволом и Богом?
Лег полосою лунный свет...
Что было дальше ночью длинной?
Но тайну сохранит портрет
И замка мрачного руины...
P.S.
Елизавета или Эржебет Батори - венгерская графиня из известного рода Батори, богатейшая аристократка Венгрии своего времени, известная серийными убийствами молодых девушек. Графиня и четыре человека из её прислуги были обвинены в применении пыток и убийстве сотен девушек между 1585 и 1610 годами. Наибольшее число жертв, названных в ходе суда над Батори — 650 человек. Несмотря на все доказательства против графини, влияние её семьи не дало ей предстать перед судом. В декабре 1610 года Батори была заключена в венгерском замке Чахтице, где она была замурована в комнате вплоть до своей смерти четыре года спустя.
