ПРОЛОГ
Открыв глаза, в первый момент не поняла, что происходит и где я нахожусь. Перед лицом плавно качалась на ветру ветка дерева, с непривычными на вид листьями. По ярко-голубому небу бежали белые барашки кучевых облаков, а мне на лицо падали игривые солнечные зайчики. Именно они-то меня и разбудили.
Полежала несколько минут, бездумно уставившись в высокий купол неба, утопая взглядом в этом перевёрнутом кем-то море. Хорошо-то как! А ведь последний раз я видела эту красоту не меньше полугода назад, ещё до того, как случилось…
Громкий крик и силуэт стремительно пронёсшейся надо мной довольно крупной птицы прервал поток ленивых мыслей и заставил начать соображать по делу. Пора бы уже выяснить, где я и как вообще сюда попала?
Ну, это в идеале, потому как задать накопившиеся у меня вопросы было решительно некому. Вокруг были горы… Много гор. Не слишком высоких и без ледниковых шапок, зато в гораздо большем количестве, чем было необходимо для душевного спокойствия.
Редко натыканные по склону деревья наверху образовывали небольшой лесок. Наверняка у таких вещей есть своё собственное слово и понятия, но я была далека от всего этого и скалолазательным прошлым, мягко говоря, не отличалась. Да и вообще, горы преимущественно видела на картинках, в той, другой, прошлой жизни.
И вот теперь я одна, в совершенно дикой местности без малейших навыков по выживанию в подобных условиях, без снаряжения и даже понятия, куда идти. Это могло бы напугать, но мной овладел азарт. Странное ощущение жизни, свободы. Эмоции, столь отличные от тех, что я испытывала последние шесть месяцев. Ушло, отступило то странное спокойствие. Почти апатия. Мутная, вязкая. Привычная уже.
Здесь будто даже дышалось легче.
Оглянувшись, заметила еле заметную тропинку. Не растоптанную широкую туристическую тропу, а еле заметную стёжку средь камней, больше напоминающую звериную тропу. Решив пойти по ней, вдруг да выведет к реке или ещё какому-нибудь водоёму, смело двинулась вперёд. Но коварный камень, подвернувшийся под ногу на довольно крутом спуске, заставил неловко взмахнуть руками в попытке удержать равновесие.
Растущий рядом куст, за который я инстинктивно ухватилась, оказался не таким уж безобидным, расцарапав мне пальцы в кровь небольшими, но довольно острыми шипами. Как ни странно, боли не было. Зато кровь, выступившая из царапин, казалась неестественно красной и густой. Приблизив руку к лицу, как заворожённая, смотрела я на набухающие капли, скатывающиеся к запястью и оставляющие за собой влажный липкий след. И как только первая из них сорвалась на землю, разбиваясь о каменистую почву, в глазах помутилось, мир вокруг дрогнул и подёрнулся рябью, а меня словно сильно толкнули вниз.
ГЛАВА 1
Краткий мир полёта и ощущение падения, заставившее тело вздрогнуть и выгнуться, а меня – в испуге открыть глаза. Мир вокруг тонул в сумраке, разбавленном кое-где горящим в коридорах аварийным освещением. Тонкий матрас на лежаке в каморке, которую я делила ещё с пятью женщинами. Их сонное дыхание, тихое похрапывание и невнятное бормотание во сне – ставшие привычными и не вызывающие никаких эмоций. Так же как и затхлый запах помещения, давно вентилируемого лишь с помощью систем фильтрации воздуха.
Окон нет, так что посмотреть на улицу и определить, какое сейчас время суток, не представляется возможным. Но я и так знаю, что снаружи сейчас ночь. В противном случае все уже были бы на работах. Там, куда их распределили после попадания на эту базу.
Спать больше не хотелось, и я бездумно пялилась в потолок, почти как в небо совсем недавно. В том чудесном, нереальном сне. Только ощущения и эмоции были при этом совершенно другие. Прямо сказать, противоположные. Горечь, усталость, безразличие.
А ещё вдруг накатили воспоминания, которые я так старательно гнала последние месяцы, с трудом удерживая себя на грани разумности. Но сейчас они пришли сами, пусть и утратили свою остроту, посерели, поблекли, дали рассмотреть себя со стороны. Кто я. Откуда я. Как оказалась здесь.
Но я не стала их прогонять, просто отдавшись на волю течений реки памяти. Вспоминая, принимая, заново составляя себя из кусочков в единое целое.
Меня зовут Варя Тарасова. Точнее, родители назвали меня Варвара, так же значилось и в паспорте, но среди друзей и знакомых прижилось короткое Варя. В свои двадцать шесть лет я успела добиться много, особенно учитывая, что родилась я в маленьком захолустном городке на юге нашей необъятной страны, в семье простых работяг. Мама была врачом в детской поликлинике, а отец – рыбаком.
Работа отца была сезонной и не всегда прибыльной, год на год не приходился. Врачам же всегда платили не слишком много. Поэтому по окончании девятого класса я пошла сразу в техникум – получать специальность повара-кондитера. После окончания пару лет поработала, скопила небольшую сумму и поняла, что надо двигаться дальше. Заручившись согласием родителей, собрала вещи и поехала в Северную столицу получать высшее образование. И даже сумела поступить на бюджетное отделение Торгово-экономического института. Там же мне выделили и место в общежитии, как иногородней.
Следующие шесть лет оказались проверкой на прочность: училась, перебивалась подработками, привыкала к чужому городу и холодному для меня климату. Отложенные деньги старалась тратить по минимуму, надеяться я могла только на себя. Родители мне не помогали. Они бы и рады, да нечем особо. Разве что периодически присылали передачкой с проводником домашние копчёности или банки с заготовками.
С личной жизнью ладилось не особо. Сначала не до того было, слишком уставала. А потом поняла, что абы на какие краткосрочные отношения я не согласна. Хотелось чего-то большего, постоянного. Настоящего. Не торопливый секс в свободное от работы-учёбы-сна время. А достойный человек, тот, который бы действительно понравился и подошёл, пока ещё не встречался.
К тому же мама с довольно юного возраста объяснила мне, какие проблемы могут повлечь за собой беспорядочные половые связи: от нежелательной беременности, до инфекционных заболеваний, передающихся половым путём. Гробить своё здоровье в молодости я не собиралась, будучи единственным ребёнком, всегда мечтала о большой и дружной семье. Так что сначала решила воплотить в жизнь свои профессиональные амбиции, а уж потом заняться личной жизнью.
За время учёбы сменила несколько работ, прежде чем, получив диплом, нашла хорошее место в небольшом, но достаточно высокого уровня семейном ресторане. Там спустя год и повстречалась с Кириллом, сыном хозяев ресторана, вернувшимся из Франции после учёбы на повара-кондитера.
Он был молод, красив, очень тщательно следил за своим внешним видом. А ко всему прочему оказался действительно мастером своего дела, относясь к своей профессии с трепетом и полной самоотдачей.
Хорошие отношения между нами завязались не сразу. Мне претило его высокомерие, ненатуральное, скорее как дань традиции, которое мне в силу подчинённости положения приходилось терпеть. Его же, в свою очередь, раздражала моя флегматичность, тоже большей частью напускная, и непробиваемость для его язвительных шуточек. Однако родители Кирилла ценили меня, как хорошего сотрудника, так что и ему пришлось сдерживать свой норов, не переходя допустимых границ.
«Холодная война» длилась до тех пор, пока не случился важный заказ на празднование юбилея одного очень высокопоставленного чиновника с таким изысканным, сложным меню и замысловатой подачей, что весь персонал сбился с ног, пытаясь угодить важному клиенту. Тут уж было не до личных разборок, на кону стояла репутация заведения.
После этого мало-помалу общение наладилось, и между нами проявилась взаимная симпатия. А спустя ещё пару месяцев Кирилл стал за мной ухаживать. Деликатно, ненавязчиво, но весьма целеустремлённо. Если его родители и были против наших отношений, то я об этом не узнала, он решил этот вопрос сам.
Однако, несмотря на то, что этот молодой человек всё сильнее мне нравился, я не торопилась переходить к более близким отношениям. Изысканные свидания, совместные посещения театров, выставок, музеев, поездки по городам Серебряного кольца. Кирилл показал мне, привыкшей много работать, учиться и самостоятельно пробиваться вперёд, совсем иную сторону жизни в большом городе. Яркую, необычную, завораживающую. Ту, к которой я так стремилась в своих мечтах.
И всё же что-то меня удерживало. Может быть, и зря. Теперь этого уже не изменишь…
К тому времени квартиру я снимала на двоих с институтской подругой: так было экономнее и удобней. Работа в хорошем месте дала мне возможность не только полностью обеспечивать себя всем необходимым и посылать деньги родителям, но также раз в год выбираться отдохнуть в дом отдыха или санаторий.
Этой весной я решила поехать в один из них к морю, планируя на обратной дороге заглянуть к родителям. Много вещей с собой не брала, привыкла обходиться малым. Наверное, именно поэтому, когда внезапно затряслась земля и поезд сошёл с рельсов, я не осталась только с нательной одеждой, как многие из пострадавших. И отделалась несильными травмами.
Спасло то, что поезд, подходя к нужной мне станции, уже замедлил ход, и я, перекинув ремень сумки через плечо, вышла из купе. Скрежет тормозов, резкий толчок, заставивший мир вокруг перевернуться. Жёсткая стенка, на которую меня швырнуло, удар и темнота.
В себя пришла, когда меня кто-то осторожно ощупывал, пытаясь определить степень повреждений. Со всех сторон слышались стоны, плач, ругательства и перекличка спасателей, вытаскивающих пострадавших людей через разбитые окна вагона. Голова, которой я приложилась о стену, оказавшуюся вдруг подо мной, болела немилосердно, но в остальном я чувствовала себя вполне сносно. Даже смогла почти самостоятельно выбраться наружу. Сумку, болтающуюся за спиной и смягчившую первый удар, отдавать отказалась наотрез, вцепившись в неё, как в последнюю надежду.
Беглый осмотр, укол успокоительного, тёплый плед на плечах и кружка чего-то горячего в руках. Тело бьёт нервная дрожь, становящаяся всё сильнее. Но постепенно отпускает, сказывается действие лекарства.
Потом нас посадили в автобус и куда-то повезли. Как оказалось, в пункт временного размещения вне границ города. Подземные толчки, пустившие под откос наш состав, сильно разрушили город, и там теперь полным ходом шли спасательные работы. Пострадавших, оставшихся без жилья и крова, тоже свозили к нам.
Обстановка была нервозная. Тревога и страх, испытываемые пострадавшими, начали порождать совершенно дикие поступки от, казалось бы, до этого вполне вменяемых людей. Хотя до поры до времени всплески жестокости и агрессии удавалось пресекать, как вмешательством персонала, так и силами самих пострадавших. На счастье, меня разместили рядом с несколькими семьями, отцы в которых, объединившись, внимательно следили за порядком на своей территории. Я помогала готовить и приглядывать за детьми.
Все ждали, что скоро экстренное положение снимут и нас всех отпустят по домам. Недоумевали, почему работники нашей «передержки» не могут ответить на вопросы о ближайших планах руководства на наш счёт.
Но это были лишь первые дни навсегда меняющегося мира. Самые спокойные, ещё полные веры в то, что это испытание временное и скоро всё наладится. Даже несмотря на то, что средства массовой информации
оповещали о случившихся то тут, то там бедах.
А потом что-то произошло. Разом, одномоментно. Как будто рухнула плотина, до того сдерживавшая природные катаклизмы. И начался конец света. Землетрясения, цунами, извержение вулканов, засухи, наводнения, повлёкшие за собой чудовищное количество человеческих жертв. Мир словно сошёл с ума, корчась от боли и уничтожая сам себя и живущих в нём существ.
Нет, это не было последствием начавшейся Третьей мировой войны. На этот раз природа сработала на опережение. Меньше чем за неделю воевать стало просто некому. Остатки былой цивилизации отчаянно пытались выжить, цепляясь за любой шанс спасти остатки человечества.
Кто-то объяснял это резкой сменой магнитных полюсов Земли. Кто-то кричал о наступающем Апокалипсисе и воздаянии за грехи человеческие. А я просто пыталась выжить, с нарастающим ужасом наблюдая за происходящим вокруг.
Нас эвакуировали куда-то в Сибирь, точнее не сказали. Просто в один из дней срочно подняли, погрузили вместе с какими-то ящиками и контейнерами на большой транспортный самолёт и отправили. Как узнала уже в полёте от настороженно переговаривающихся людей, шансы на то, что долетим, были средние. Из-за сильных ветров создались мощные зоны турбулентности. Но медлить было нельзя, потому что там, где нас держали до этого, начались сильные дожди, вызвавшие водяные смерчи, из-за которых с гор сошёл мощный сель. А с моря надвигалось наводнение. И военные экстренно подняли заранее приготовленные к отлёту транспортники.
Тряска, дискомфорт и общее тревожное настроение изрядно помотали нервы. Дрожа от страха и холода, я сидела, забившись в угол между двумя контейнерами, и судорожно обнимала руками свою чудом сохранившуюся сумку. В голове всё ещё не укладывалась реальность происходящего. Дикая, сумасшедшая.
Казалось, что это просто дурной сон, от которого я вот-вот проснусь. Открою глаза у себя дома, услышу голос мамы, напевающей что-то во время приготовления завтрака. С довольствием вдохну вкусные ароматы, тянущиеся с кухни. Потянусь всем телом, сильно-сильно, до хруста косточек. И заложив руки за голову, уставлюсь в потолок, любуясь, как в солнечных лучах, падающих сквозь незашторенные окна, танцуют пылинки.
Прошлая жизнь. Далёкое детство. Беспечные, спокойные, благодатные дни.
Они уже не вернутся. Как не сможет вернуться и то, что стало за последние годы привычным: работа, друзья, планы на будущее. Кирилл…
Что случилось с ним? Выжил ли? А его семья, их ресторан? От этих вопросов становилось ещё хуже. Мысли о родителях и вовсе сводили с ума от беспокойства. Неопределённость собственного положения и неизвестность будущего пугали, давили на разум, и я постаралась не думать об этом. Отгородиться. Жить в состоянии здесь и сейчас. Главное – выжить. Со всем остальным будем разбираться потом.
Нам всё же повезло. Спустя пять часов самолёт благополучно приземлился на очередном военном аэродроме. После чего нас погрузили в машины и перевезли на базу.
Здесь всё было совсем иначе. Чётко, быстро, по-военному. Никакой суеты, путаницы или произвола. Любые беспорядки пресекались на корню. Нас разместили по блокам проживания, накормили, выдали спецодежду. И закрыли.
Потом были постепенные медицинские осмотры, распределение на хозяйственные работы, ознакомление с правилами проживания на базе. И новости из внешнего мира. Краткие, обрывистые, но мне хватило и их. Обе столицы сильно пострадали от ураганов, почти полностью разрушивших исторические центры и вызвавших большое количество жертв. А город, в котором жили мои родители, был стёрт с лица земли цунами. Оно произошло внезапно ночью, местных просто не успели эвакуировать. Все погибли.
Это оказалось последним ударом, пробившим стену моего наносного спокойствия.
