Иринья Коняева «Павлова для Его Величества»
К этому дню Владислава готовилась особенно: не просто записалась на маникюры–педикюры и локоны, а прошла кулинарный экспресс–курс, чтобы удивить Максима по–настоящему.
Меню на вечер было давно составлено: красное сухое вино, его любимые стейки, зелёный салат и роскошный, восхитительно–праздничный торт «Павлова», над которым она билась больше всего — меренга не желала выходить снежно–белой.
Откровенно говоря, Максим удивился бы и макаронам по–флотски — готовить Влада не умела совершенно, и мало того, что не умела — не хотела. «Для этого есть кухарка и горничная» — заявляла успешная бизнес–леди, и он соглашался, не желая спорить из–за мелочи, хотя имел своё мнение на этот счёт.
— Господи, лишь бы всё получилось, — приговаривала наряженная в тёмно–вишнёвое короткое платье, чулки и черные замшевые туфли на высоком каблуке Влада, заглядывая в духовку через стекло, где остывала вторая за вечер меренга. — Выглядит как положено, не упала. Неужели получилось?
Она протяжно выдохнула и в очередной раз подошла к окну, проверить, не приехал ли жених. До восьми оставалось целых полчаса. Максим отличался повышенной пунктуальностью, но хозяюшка нервничала, боялась, что что–то пойдёт не по плану.
— Так, Влада, возьми себя в руки, — рабочим тоном приказала себе молодая женщина, заметив, что заламывает руки. — Даже если ничего не вышло, ему будет приятно, ведь старалась для него, любимого. Это самое главное. Точка. Никакого волнения. Мы любим друг друга и через два дня поженимся. Всё будет хорошо.
Но что–то было не так. Только вот что? Сегодня интуиция отказывалась давать рекомендации, но играла на нервах, как на не настроенном фортепиано — хотелось зажать уши и ничего не слышать, да не выходило.
Владислава ещё раз обошла просторную квартиру, современную и не очень уютную — ей нравился лофт, но дизайнеры немного не доработали, а ей сначала некогда было заниматься дополнительным декором, а позднее — просто привыкла и не стала ничего менять. Но сейчас, за пару шагов до начала полноценной супружеской жизни, она видела каждую деталь, которую хотела бы подкорректировать, чтобы этот вечер стал идеальным.
— Ладно, уже всё равно ничего не изменить, — она махнула рукой и в десятый раз за вечер поправила приборы на столе. — Да, кто же знал, что свадьба — такое нервное мероприятие, что даже меня проняло. Так, надо доделать торт, а не истерить. И вообще, будет свадьба — будут нервы, а сегодня у нас обычный вечер, только с домашним ужином. Нашла из–за чего переживать.
Максим явился как всегда — в деловом костюме и с огромным букетом её любимых алых роз с маленькими бриллиантами росы. Тёплый, сладковатый аромат цветов тут же прогнал кисловатый запах обещанных интуицией неприятностей, настроив на приятное времяпрепровождение.
— Привет, — он коснулся её щеки и без промедления, обманув почти безразличной лаской, удивил поцелуем, горячим, долгим. — Я скучал.
— Я тоже.
Влада быстро взяла себя в руки, но улыбку прятать не стала, слишком хорошо с ним было — уютно, тепло, комфортно, по–детски радостно. Редкие и ранее недоступные ей эмоции. Он — первый, с кем она смогла расслабиться, отпустить контроль.
— М–м–м, — Максим провёл ладонью по её спине и прижал на секунду, обняв за талию. — Предлагаю сегодня никуда не идти, ты слишком соблазнительна в этом платье, а я не видел тебя уже, — он демонстративно посмотрел на часы, — тринадцать часов. Слишком много.
— Подожди! — Влада поторопилась прервать любимого, зная, чем закончится второй поцелуй. — У меня для тебя сюрприз!
— Сюрприз? — мужчина не выглядел довольным, но заинтересовался.
— Тебе понравится, идём в гостиную.
Через пару мгновений Владислава любовалась ошарашенным лицом Максима. Он так и замер в проходе с открытым ртом, чего за ним сроду не водилось.
— Ну, — поторопила она, желая насладиться не только его видом, но и комплиментами в свой адрес. — Я сама всё это приготовила, не в ресторане заказала. А на десерт будет твой любимый торт — Павлова. Его осталось только присыпать пудрой — я не успела, но там дел на секунду.
— Обалдеть. Нет, ну правда. Обалдеть. Как?! — он всё ещё не мог поверить своим глазам и ушам. Амбициозная и прагматичная Владислава поразила его как профессионал и как женщина, но сейчас она окончательно покорила его сердце — он достаточно её знал, чтобы оценить сюрприз по достоинству.
— Кулинарные курсы, блог Энди–шефа, пара мастер–классов, — гордая собой Владислава и не собиралась скрывать, на какие жертвы пошла ради него. Пусть знает, пусть ценит. — Ну же, давай садись. Надеюсь, съедобно.
— Конечно, съедобно! Лада, — Максим прижал к себе невесту, заглянул в глаза, — клянусь тебе: я буду самым лучшим мужем в мире. Люблю тебя, — он не ждал ответа, прижался губами к губам, легко и невесомо, благодаря. — Всё, а теперь давай есть. Благодарности потом. Ты преподнесла мне невероятный подарок, и я желаю попробовать всё.
Вечер удался на славу. Влада купалась в обожании жениха, выслушивала комплименты и лучилась довольством. Никогда прежде не думала она, что присказка «путь к сердцу мужчины лежит через желудок» работает настолько хорошо. Максим был счастлив, она была счастлива, и предсвадебная нервозность улетучилась далеко–далеко, словно её существование девушке померещилось.
— Знаешь, я сам себе поражался, когда мы стали с тобой встречаться, — признал Максим. После сытного и вкусного ужина потянуло на разговоры. — Ты очень красива, умна, но я всегда был уверен, что женюсь на женщине, которая будет ждать меня дома, а не строить карьеру. Не смотри на меня так, — он поднял руки ладонями вперёд, словно сдаваясь, — признаю, что это не очень красиво. Но мама никогда не работала, всегда ждала меня со школы, а отца с работы — с накрытым столом и при параде. Стереотипы ломаются сложно.
— Даже не думай, что я брошу работу. Это, — Влада обвела стол взглядом и посмотрела на жениха, — подарок, а не намёк, что так теперь будет каждый день.
— Стоп, стоп, стоп, — перебил мужчина. — Я не о том. Неправильно выразился. Сейчас, погоди, исправлюсь, — он отпил из бокала и прочистил горло. — Я в восторге от твоего сюрприза и догадываюсь, чего тебе это стоило, ты ведь не любишь готовить, но, Влада, это божественно! Ты просто обязана готовить! У тебя потрясающе получилось! Это талант, дар божий! Не верю, что ты не получила удовольствие от приготовления. Это какое–то… какое–то… — даже многолетний опыт успешных переговоров и курсы ораторского искусства не помогли сейчас подобрать подходящее слово, — волшебство!
На мгновение ей показалось, что Максим льстит, тем самым желая её заставить готовить и дальше, но он так откровенно восторгался, так нахваливал, что сомнения угасли. Да и знала она, что ужин удался на славу. Знала. Вышло не хуже, чем в их любимом ресторане, а, быть может, и лучше. И на курсах все удивлялись, до чего легко и просто ей даётся кулинария.
— Спасибо. Часто готовить не обещаю, а вот под настроение — вполне может быть, — с улыбкой ответила она любимому. — Так, у нас ещё десерт, сейчас принесу. Сиди, — остановила она его попытку подняться и помочь. — Сегодня я тебя балую, а всю остальную жизнь — ты меня.
«А женщину, которая должна ждать тебя дома, я ещё припомню» — мстительно добавила про себя, но отложила неприятную мысль на потом, чтобы не портить настроение. Это была та самая тема, где она могла накрутить себя до невообразимого уровня бешенства.
Она мелодично рассмеялась и, соблазнительно покачивая бёдрами, ушла в кухню, где её ждала снежно–белая нежнейшая меренга, с хрустящей лаковой корочкой, наполненная воздушным кремом и украшенная инжиром, малиной, клубникой и голубикой.
Ароматы стояли такие, что даже после половины внушительных размеров стейка, рот наполнился слюной.
— Мяту вот сюда и, пожалуй, сюда, — колдовала новоявленный кондитер над тортом, — ваниль в пудру, — она пересыпала сладкие кристаллики в ситечко и подняла его повыше, чтобы совсем немного припорошить яркие ягоды и листочки мяты. — Идеально. Не торт, а произведение искусства. Могу же, когда хочу.
Она ещё раз взглянула на отражение в зеркальной глади холодильника, оценила свой внешний вид и взяла блюдо с тортом.
— Он просто обалдеет, когда увидит!
У Максима от впечатлений просто голова шла кругом и поэтому, когда у него действительно появился повод обалдеть, как напророчила Влада, он просто замер с открытым ртом, не поверив своим глазам. На месте вошедшей секунду назад с горделивым видом невесты появилась совсем другая женщина! Совсем другая. Вообще. То есть полностью. Вместо эффектной голубоглазой шатенки в сексуальном наряде, появилась дама из прошлого! В платье, с юбками на полкомнаты, и невообразимых размеров причёской.
Владислава пребывала в не менее ошарашенном состоянии — она оказалась во дворце. В самом настоящем дворце, с придворными, наряженными в одежды неизвестно какого века, с монархом, судя по золотой короне — точь–в–точь как в советской сказке про Золушку — и с принцем, без коня, но с таким пренебрежительным и высокомерным взглядом, что девушка испытала страстное желание «случайно» уронить на него торт. Только вот сидел он далеко, а торта было жаль, да и невежливо как–то, рассудила про себя Влада отстранённо, ещё не до конца поверив, что у неё не видение, и она действительно не в своей гостиной.
Взгляд её переместился вправо от трона. Там стоял мужчина в чёрных одеждах с самым суровым выражением на красивом породистом лице, какое она только видела.
Она вспомнила, что наряжена в одно из самых неприличных платьев своего гардероба — короткое, вишнёвого цвета, со вставкой чёрного кружева на спине, больше соблазняющей, чем прикрывающей — и оторопело произнесла:
— Надеюсь, меня не сожгут.
Владислава едва ли не впервые в жизни не знала, что делать и говорить, так и стояла статуей «ошарашенная девушка с тортом». Главные лица — король, принц и инквизитор, как она их окрестила про себя — сидели и молча смотрели, ожидая какой–то её реакции, и не заверяли, что смертную казнь через сожжение давно отменили, и можно не волноваться. Выглядели при этом мужчины не особо дружелюбно, что настораживало. Особенно инквизитор — тяжёлый немигающий взгляд из–под бровей повергал в состояние панического ужаса.
Интуиции девушка привыкла доверять, глазам тоже, поэтому стояла молча. Хотя главной причиной молчания было её страстное желание ляпнуть что–то вроде: «здоровэньки булы» или «хэй–хо, пипл». Разбавить юмором высокопарное мероприятие хотелось неимоверно, но разум не позволял сделать глупость. Не время и не место.
Историей она никогда не увлекалась, и сейчас даже представить не могла в какой век попала. В голове — неразбериха из мыслей: «Казань брал, Астрахань брал», «Икра заморская, баклажанная», «Танцуют все!», «У нас, вроде бы, ведьм не сжигали», «А вдруг я их не пойму?», «Но гаремов не было точно», «Господи, ну до чего страшный тип. Красивый. Но страшный».
Последнее предназначалось инквизитору. Мужчина выглядел столь мрачно и непримиримо, что у Влады заледенели кончики пальцев. Она готова была поклясться, что он ест на завтрак младенцев, а по вечерам расчленяет неудачливых попаданок. Но это после допроса и пыток, естественно.
— Ваш торт! — на чистейшем русском донеслось из–за спины, и тут же маленький щуплый парнишка выскочил сбоку и осторожно, даже бережно, взял под руку, потянул в сторону августейших особ. — Вот, пожалуйста, на этот столик.
Влада так и не поняла, откуда взялся стол, прежде она его не видела, или ей показалось, что не видела. Машинально поставила блюдо куда велено и сделала шаг назад.
— Приятного аппетита, — вырвалось непроизвольно, и она с испугом глянула на парнишку–помощника, всё ли сделала правильно, тот кивнул и снова потянул за локоть, на этот раз в сторону.
Ей страстно хотелось расспросить, что вообще происходит и куда она попала, но окружающие молчали и с интересом следили за церемонией поедания торта королём и принцем.
«Что за бред вообще? Так бывает? Я реально попала в другое время или у меня на нервной почве что–то повредилось в мозгу, и я лежу в уютной тёплой палате номер шесть? Мне нельзя в палату, у меня свадьба через два дня! А Макс? Как он там без меня? Вот позор? А эти… Хоть говорят на русском, и то хлеб».
Владислава стояла и тихо сходила с ума. Пока никто, судя по всему, не собирался её сжигать или четвертовать, все вели себя в высшей степени пристойно, даже не осуждали её одеяние. Она, конечно, выделялась откровенным нарядом и эффектным макияжем среди пышно разодетых и напудренных дам, но чувствовала себя в привычной одежде комфортно, поэтому решила пока не забивать голову подобными мелочами. Хватало проблем поважнее и понасущнее.
Пока путешественница то ли во времени, то ли между мирами исподтишка осматривалась и приходила в себя, королю поднесли кусок её торта на маленькой серебряной тарелочке.
«Тарелка в воздухе плавает, что ли? Нет, у меня определённо глюки, — прокомментировала Владислава про себя странное видение. Она точно видела: сам торт твёрдо стоял на столе, а тарелку несли к Его Величеству и ставили. Но на что? Ошарашенный событиями мозг нашёл спасительный ответ: — Стеклянная подставка. Мне просто отсюда не видно».
— М–м–м, — замычал король, прикрыв глаза, и Влада на секунду испугалась, подумав, что у него началась аллергия на непривычные организму продукты, и он сейчас задохнётся.
«Мне каюк! Сейчас скажут, что я нарочно отравила их монарха и всё! Плаха, гильотина, сожжение, четвертование, пытки… О Божечки! А вдруг и правда будут пытать?»
— Это восхитительно! Август, попробуй! — потребовал Его Величество, повернувшись к наследнику, и тот кивнул слуге. — Такое необычное сочетание: нежнейшее суфле внутри и хрустящая корочка, сладость и кислинка ягоды, едва сладковатый крем с ванилью и хм… Что за специя? Сейчас, сейчас…
«Смертная казнь отменяется, можно вздохнуть спокойно» — только и успела подумать Влада, как услышала за спиной и со всех сторон перешёптывания:
«Ну всё, он точно выберет её. Наша принцесса, конечно, хороша, но ты видел, Ольгерд, видел, как он прикрывал глаза? У нашей девочки никаких шансов!».
«Отбор завершён».
«Как я хочу попробовать хоть кусочек!»
«Интересно, откуда она? Он точно уже сделал выбор».
«Посмотри на Его высочество, он блаженствует!»
«Черные чулки — верх неприличия!»
Владислава в ужасе прислушивалась к каждому слову придворных. Что за отбор? Неужели её сейчас выберут в невесты принцу или королю? Но она почти замужем! И никакая не принцесса! И вообще, этот торт она пекла для Максима! Верните её домой немедленно! У неё свадьба!
— Мы сделали выбор, — торжественно провозгласил Неизвестный–Владиславе–Монарх I, поднимаясь. — Отбор завершён.
Влада чувствовала себя, мягко говоря, странно. Незнакомое место, незнакомые люди, лицемерно поздравляющие её с победой, странный мужчина в чёрном, с глазами–буравчиками, пугающими до икоты.
И никто ничего не объясняет!
И запахи! Множество самых разных запахов, знакомых, вроде ванили и зиры, и незнакомых — от парфюма многочисленных придворных. Приятных и не очень.
Глава 1. День рождения в квадрате
К этому дню Владислава готовилась особенно: не просто записалась на маникюры–педикюры и локоны, а прошла кулинарный экспресс–курс, чтобы удивить Максима по–настоящему.
Меню на вечер было давно составлено: красное сухое вино, его любимые стейки, зелёный салат и роскошный, восхитительно–праздничный торт «Павлова», над которым она билась больше всего — меренга не желала выходить снежно–белой.
Откровенно говоря, Максим удивился бы и макаронам по–флотски — готовить Влада не умела совершенно, и мало того, что не умела — не хотела. «Для этого есть кухарка и горничная» — заявляла успешная бизнес–леди, и он соглашался, не желая спорить из–за мелочи, хотя имел своё мнение на этот счёт.
— Господи, лишь бы всё получилось, — приговаривала наряженная в тёмно–вишнёвое короткое платье, чулки и черные замшевые туфли на высоком каблуке Влада, заглядывая в духовку через стекло, где остывала вторая за вечер меренга. — Выглядит как положено, не упала. Неужели получилось?
Она протяжно выдохнула и в очередной раз подошла к окну, проверить, не приехал ли жених. До восьми оставалось целых полчаса. Максим отличался повышенной пунктуальностью, но хозяюшка нервничала, боялась, что что–то пойдёт не по плану.
— Так, Влада, возьми себя в руки, — рабочим тоном приказала себе молодая женщина, заметив, что заламывает руки. — Даже если ничего не вышло, ему будет приятно, ведь старалась для него, любимого. Это самое главное. Точка. Никакого волнения. Мы любим друг друга и через два дня поженимся. Всё будет хорошо.
Но что–то было не так. Только вот что? Сегодня интуиция отказывалась давать рекомендации, но играла на нервах, как на не настроенном фортепиано — хотелось зажать уши и ничего не слышать, да не выходило.
Владислава ещё раз обошла просторную квартиру, современную и не очень уютную — ей нравился лофт, но дизайнеры немного не доработали, а ей сначала некогда было заниматься дополнительным декором, а позднее — просто привыкла и не стала ничего менять. Но сейчас, за пару шагов до начала полноценной супружеской жизни, она видела каждую деталь, которую хотела бы подкорректировать, чтобы этот вечер стал идеальным.
— Ладно, уже всё равно ничего не изменить, — она махнула рукой и в десятый раз за вечер поправила приборы на столе. — Да, кто же знал, что свадьба — такое нервное мероприятие, что даже меня проняло. Так, надо доделать торт, а не истерить. И вообще, будет свадьба — будут нервы, а сегодня у нас обычный вечер, только с домашним ужином. Нашла из–за чего переживать.
Максим явился как всегда — в деловом костюме и с огромным букетом её любимых алых роз с маленькими бриллиантами росы. Тёплый, сладковатый аромат цветов тут же прогнал кисловатый запах обещанных интуицией неприятностей, настроив на приятное времяпрепровождение.
— Привет, — он коснулся её щеки и без промедления, обманув почти безразличной лаской, удивил поцелуем, горячим, долгим. — Я скучал.
— Я тоже.
Влада быстро взяла себя в руки, но улыбку прятать не стала, слишком хорошо с ним было — уютно, тепло, комфортно, по–детски радостно. Редкие и ранее недоступные ей эмоции. Он — первый, с кем она смогла расслабиться, отпустить контроль.
— М–м–м, — Максим провёл ладонью по её спине и прижал на секунду, обняв за талию. — Предлагаю сегодня никуда не идти, ты слишком соблазнительна в этом платье, а я не видел тебя уже, — он демонстративно посмотрел на часы, — тринадцать часов. Слишком много.
— Подожди! — Влада поторопилась прервать любимого, зная, чем закончится второй поцелуй. — У меня для тебя сюрприз!
— Сюрприз? — мужчина не выглядел довольным, но заинтересовался.
— Тебе понравится, идём в гостиную.
Через пару мгновений Владислава любовалась ошарашенным лицом Максима. Он так и замер в проходе с открытым ртом, чего за ним сроду не водилось.
— Ну, — поторопила она, желая насладиться не только его видом, но и комплиментами в свой адрес. — Я сама всё это приготовила, не в ресторане заказала. А на десерт будет твой любимый торт — Павлова. Его осталось только присыпать пудрой — я не успела, но там дел на секунду.
— Обалдеть. Нет, ну правда. Обалдеть. Как?! — он всё ещё не мог поверить своим глазам и ушам. Амбициозная и прагматичная Владислава поразила его как профессионал и как женщина, но сейчас она окончательно покорила его сердце — он достаточно её знал, чтобы оценить сюрприз по достоинству.
— Кулинарные курсы, блог Энди–шефа, пара мастер–классов, — гордая собой Владислава и не собиралась скрывать, на какие жертвы пошла ради него. Пусть знает, пусть ценит. — Ну же, давай садись. Надеюсь, съедобно.
— Конечно, съедобно! Лада, — Максим прижал к себе невесту, заглянул в глаза, — клянусь тебе: я буду самым лучшим мужем в мире. Люблю тебя, — он не ждал ответа, прижался губами к губам, легко и невесомо, благодаря. — Всё, а теперь давай есть. Благодарности потом. Ты преподнесла мне невероятный подарок, и я желаю попробовать всё.
Вечер удался на славу. Влада купалась в обожании жениха, выслушивала комплименты и лучилась довольством. Никогда прежде не думала она, что присказка «путь к сердцу мужчины лежит через желудок» работает настолько хорошо. Максим был счастлив, она была счастлива, и предсвадебная нервозность улетучилась далеко–далеко, словно её существование девушке померещилось.
— Знаешь, я сам себе поражался, когда мы стали с тобой встречаться, — признал Максим. После сытного и вкусного ужина потянуло на разговоры. — Ты очень красива, умна, но я всегда был уверен, что женюсь на женщине, которая будет ждать меня дома, а не строить карьеру. Не смотри на меня так, — он поднял руки ладонями вперёд, словно сдаваясь, — признаю, что это не очень красиво. Но мама никогда не работала, всегда ждала меня со школы, а отца с работы — с накрытым столом и при параде. Стереотипы ломаются сложно.
— Даже не думай, что я брошу работу. Это, — Влада обвела стол взглядом и посмотрела на жениха, — подарок, а не намёк, что так теперь будет каждый день.
— Стоп, стоп, стоп, — перебил мужчина. — Я не о том. Неправильно выразился. Сейчас, погоди, исправлюсь, — он отпил из бокала и прочистил горло. — Я в восторге от твоего сюрприза и догадываюсь, чего тебе это стоило, ты ведь не любишь готовить, но, Влада, это божественно! Ты просто обязана готовить! У тебя потрясающе получилось! Это талант, дар божий! Не верю, что ты не получила удовольствие от приготовления. Это какое–то… какое–то… — даже многолетний опыт успешных переговоров и курсы ораторского искусства не помогли сейчас подобрать подходящее слово, — волшебство!
На мгновение ей показалось, что Максим льстит, тем самым желая её заставить готовить и дальше, но он так откровенно восторгался, так нахваливал, что сомнения угасли. Да и знала она, что ужин удался на славу. Знала. Вышло не хуже, чем в их любимом ресторане, а, быть может, и лучше. И на курсах все удивлялись, до чего легко и просто ей даётся кулинария.
— Спасибо. Часто готовить не обещаю, а вот под настроение — вполне может быть, — с улыбкой ответила она любимому. — Так, у нас ещё десерт, сейчас принесу. Сиди, — остановила она его попытку подняться и помочь. — Сегодня я тебя балую, а всю остальную жизнь — ты меня.
«А женщину, которая должна ждать тебя дома, я ещё припомню» — мстительно добавила про себя, но отложила неприятную мысль на потом, чтобы не портить настроение. Это была та самая тема, где она могла накрутить себя до невообразимого уровня бешенства.
Она мелодично рассмеялась и, соблазнительно покачивая бёдрами, ушла в кухню, где её ждала снежно–белая нежнейшая меренга, с хрустящей лаковой корочкой, наполненная воздушным кремом и украшенная инжиром, малиной, клубникой и голубикой.
Ароматы стояли такие, что даже после половины внушительных размеров стейка, рот наполнился слюной.
— Мяту вот сюда и, пожалуй, сюда, — колдовала новоявленный кондитер над тортом, — ваниль в пудру, — она пересыпала сладкие кристаллики в ситечко и подняла его повыше, чтобы совсем немного припорошить яркие ягоды и листочки мяты. — Идеально. Не торт, а произведение искусства. Могу же, когда хочу.
Она ещё раз взглянула на отражение в зеркальной глади холодильника, оценила свой внешний вид и взяла блюдо с тортом.
— Он просто обалдеет, когда увидит!
У Максима от впечатлений просто голова шла кругом и поэтому, когда у него действительно появился повод обалдеть, как напророчила Влада, он просто замер с открытым ртом, не поверив своим глазам. На месте вошедшей секунду назад с горделивым видом невесты появилась совсем другая женщина! Совсем другая. Вообще. То есть полностью. Вместо эффектной голубоглазой шатенки в сексуальном наряде, появилась дама из прошлого! В платье, с юбками на полкомнаты, и невообразимых размеров причёской.
Владислава пребывала в не менее ошарашенном состоянии — она оказалась во дворце. В самом настоящем дворце, с придворными, наряженными в одежды неизвестно какого века, с монархом, судя по золотой короне — точь–в–точь как в советской сказке про Золушку — и с принцем, без коня, но с таким пренебрежительным и высокомерным взглядом, что девушка испытала страстное желание «случайно» уронить на него торт. Только вот сидел он далеко, а торта было жаль, да и невежливо как–то, рассудила про себя Влада отстранённо, ещё не до конца поверив, что у неё не видение, и она действительно не в своей гостиной.
Взгляд её переместился вправо от трона. Там стоял мужчина в чёрных одеждах с самым суровым выражением на красивом породистом лице, какое она только видела.
Она вспомнила, что наряжена в одно из самых неприличных платьев своего гардероба — короткое, вишнёвого цвета, со вставкой чёрного кружева на спине, больше соблазняющей, чем прикрывающей — и оторопело произнесла:
— Надеюсь, меня не сожгут.
Глава 2. Торт производит фурор, или Осторожно, отбор!
Владислава едва ли не впервые в жизни не знала, что делать и говорить, так и стояла статуей «ошарашенная девушка с тортом». Главные лица — король, принц и инквизитор, как она их окрестила про себя — сидели и молча смотрели, ожидая какой–то её реакции, и не заверяли, что смертную казнь через сожжение давно отменили, и можно не волноваться. Выглядели при этом мужчины не особо дружелюбно, что настораживало. Особенно инквизитор — тяжёлый немигающий взгляд из–под бровей повергал в состояние панического ужаса.
Интуиции девушка привыкла доверять, глазам тоже, поэтому стояла молча. Хотя главной причиной молчания было её страстное желание ляпнуть что–то вроде: «здоровэньки булы» или «хэй–хо, пипл». Разбавить юмором высокопарное мероприятие хотелось неимоверно, но разум не позволял сделать глупость. Не время и не место.
Историей она никогда не увлекалась, и сейчас даже представить не могла в какой век попала. В голове — неразбериха из мыслей: «Казань брал, Астрахань брал», «Икра заморская, баклажанная», «Танцуют все!», «У нас, вроде бы, ведьм не сжигали», «А вдруг я их не пойму?», «Но гаремов не было точно», «Господи, ну до чего страшный тип. Красивый. Но страшный».
Последнее предназначалось инквизитору. Мужчина выглядел столь мрачно и непримиримо, что у Влады заледенели кончики пальцев. Она готова была поклясться, что он ест на завтрак младенцев, а по вечерам расчленяет неудачливых попаданок. Но это после допроса и пыток, естественно.
— Ваш торт! — на чистейшем русском донеслось из–за спины, и тут же маленький щуплый парнишка выскочил сбоку и осторожно, даже бережно, взял под руку, потянул в сторону августейших особ. — Вот, пожалуйста, на этот столик.
Влада так и не поняла, откуда взялся стол, прежде она его не видела, или ей показалось, что не видела. Машинально поставила блюдо куда велено и сделала шаг назад.
— Приятного аппетита, — вырвалось непроизвольно, и она с испугом глянула на парнишку–помощника, всё ли сделала правильно, тот кивнул и снова потянул за локоть, на этот раз в сторону.
Ей страстно хотелось расспросить, что вообще происходит и куда она попала, но окружающие молчали и с интересом следили за церемонией поедания торта королём и принцем.
«Что за бред вообще? Так бывает? Я реально попала в другое время или у меня на нервной почве что–то повредилось в мозгу, и я лежу в уютной тёплой палате номер шесть? Мне нельзя в палату, у меня свадьба через два дня! А Макс? Как он там без меня? Вот позор? А эти… Хоть говорят на русском, и то хлеб».
Владислава стояла и тихо сходила с ума. Пока никто, судя по всему, не собирался её сжигать или четвертовать, все вели себя в высшей степени пристойно, даже не осуждали её одеяние. Она, конечно, выделялась откровенным нарядом и эффектным макияжем среди пышно разодетых и напудренных дам, но чувствовала себя в привычной одежде комфортно, поэтому решила пока не забивать голову подобными мелочами. Хватало проблем поважнее и понасущнее.
Пока путешественница то ли во времени, то ли между мирами исподтишка осматривалась и приходила в себя, королю поднесли кусок её торта на маленькой серебряной тарелочке.
«Тарелка в воздухе плавает, что ли? Нет, у меня определённо глюки, — прокомментировала Владислава про себя странное видение. Она точно видела: сам торт твёрдо стоял на столе, а тарелку несли к Его Величеству и ставили. Но на что? Ошарашенный событиями мозг нашёл спасительный ответ: — Стеклянная подставка. Мне просто отсюда не видно».
— М–м–м, — замычал король, прикрыв глаза, и Влада на секунду испугалась, подумав, что у него началась аллергия на непривычные организму продукты, и он сейчас задохнётся.
«Мне каюк! Сейчас скажут, что я нарочно отравила их монарха и всё! Плаха, гильотина, сожжение, четвертование, пытки… О Божечки! А вдруг и правда будут пытать?»
— Это восхитительно! Август, попробуй! — потребовал Его Величество, повернувшись к наследнику, и тот кивнул слуге. — Такое необычное сочетание: нежнейшее суфле внутри и хрустящая корочка, сладость и кислинка ягоды, едва сладковатый крем с ванилью и хм… Что за специя? Сейчас, сейчас…
«Смертная казнь отменяется, можно вздохнуть спокойно» — только и успела подумать Влада, как услышала за спиной и со всех сторон перешёптывания:
«Ну всё, он точно выберет её. Наша принцесса, конечно, хороша, но ты видел, Ольгерд, видел, как он прикрывал глаза? У нашей девочки никаких шансов!».
«Отбор завершён».
«Как я хочу попробовать хоть кусочек!»
«Интересно, откуда она? Он точно уже сделал выбор».
«Посмотри на Его высочество, он блаженствует!»
«Черные чулки — верх неприличия!»
Владислава в ужасе прислушивалась к каждому слову придворных. Что за отбор? Неужели её сейчас выберут в невесты принцу или королю? Но она почти замужем! И никакая не принцесса! И вообще, этот торт она пекла для Максима! Верните её домой немедленно! У неё свадьба!
— Мы сделали выбор, — торжественно провозгласил Неизвестный–Владиславе–Монарх I, поднимаясь. — Отбор завершён.
Влада чувствовала себя, мягко говоря, странно. Незнакомое место, незнакомые люди, лицемерно поздравляющие её с победой, странный мужчина в чёрном, с глазами–буравчиками, пугающими до икоты.
И никто ничего не объясняет!
И запахи! Множество самых разных запахов, знакомых, вроде ванили и зиры, и незнакомых — от парфюма многочисленных придворных. Приятных и не очень.
