Аннотация к эпизоду
Трое мужчин и две девушки различных рас погибают в своих мирах. У каждого смерть и ее причины разные, но объединяет их одно: время смерти и линия схождения их миров. Демон Данунах сумел перехватить их в момент гибели, чтобы использовать для выполнения своего заказаИзвержение вулкана началось внезапно. Даже прославленные сильнейшие маги не сумели предсказать его. И какой же чудовищной силы оно было! Вулкан спал уже почти две тысячи лет. Проснулся. Землетрясение в один миг разрушило часть зданий в городе. По земле побежали трещины, которые становились все шире и шире. Над вершиной горы взметнулся столб пепла, который разрастался с каждым толчком. Совсем скоро к нему прибавились багровые всполохи, начали вылетать раскаленные камни.
Рерик Исгард, ледяной дракон, старший сын главы клана, и двое его братьев встали плечом к плечу на пути изливающейся из жерла лавы. Они замораживали реку из расплавленного камня, выстраивая заслон на ее пути. Нельзя было допустить, чтобы огненный поток добрался до города быстрее, чем из него эвакуируют всех людей. И что за блажь — селиться на склоне вулкана? Все так были уверены, что Эйралатетль уснул уже навсегда...
К ним подлетела Мэрит — молодая драконица из огненных. От их магии сейчас было мало толка, поэтому они вывозили людей. Зависнув рядом с ледяными, она прокричала:
— Мы не справляемся! Слишком многие пострадали от землетрясения. Приходится разгребать завалы, чтобы вытащить тех, кто еще остался в живых.
Но Мэрит не рассчитала и оказалась слишком близко от жерла. Очередной мощный выброс порции пепла и камней едва не стоил ей жизни — вулкан, казалось, плюнул в наглую ящерицу расплавленными камнями. Рерик метнулся к ней и резким толчком отшвырнул в сторону, но раскаленная лава достала его, залепив правое крыло и мгновенно спалив и прочные перепонки, и кости. Дракон с истошным криком рухнул на склон и покатился вниз, ломая и второе крыло.
Свалиться в огненную реку ему не дал младший брат, остановивший его просто каким-то чудом. Рерик с трудом встал на подгибающиеся лапы. В глазах брата застыл ужас, Мэрит бестолково переминалась позади него.
— Прости, Рик! Вечно из-за меня страдаешь ты, — начала огненная, но Рерик оборвал ее.
— Прекрати! Я не собираюсь выяснять отношения по не знаю какому кругу! Тем более здесь и сейчас. — Драконица опустила голову. Рерик повернулся к брату: — Ничего, мы еще потягаемся. Летите в город, оба! И ее забирайте, — скомандовал он. — Я прикрою. Как освободитесь, поможете. Главное сейчас вывезти всех. Или хотя бы как можно больше.
Братья нехотя кивнули увенчанными рогами головами и взмыли в раскаленный воздух.
— Прости за все... — пробормотала огненная и последовала за ними.
Рерик проследил за удаляющимися братьями и той, которую когда-то любил, которую называл своей невестой. Пока она не заявила, что Исгард слишком холодный и выбрала в спутники дракона своей стихии.
— Да, холодный! — прорычал Исгард, забил обломками крыльев, поднялся на задние лапы и выбросил струю ледяного воздуха, охлаждая лаву и заставляя ее застыть. — Потому что привык отвечать за всех и за все! А это требует хладнокровия и ясного мышления! — Еще одна ледяная струя, и еще один гребень лавы застыл препятствием на пути огненной смерти. — Да будь оно все проклято! — рявкнул он. — Только бы продержаться еще немного! Дать время тем, внизу, спастись. Увезти детей.
Ему, лишившемуся крыльев, уже не уйти. Но свой долг он выполнит до конца. Над вулканом диковинным цветком заклубился багрово-черный столб раскаленного пепла, смешанного с брызгами лавы. Рерик изучал приближающуюся смерть с философским взглядом истинного дракона и короля этого мира — они владыки, им положено править и умирать за всех. И пусть его жизнь была слишком коротка для дракона, ему не в чем упрекнуть себя. Ни за один год из полутора тысяч ему не было стыдно, ни один не был прожит впустую.
— Да будет так! — пробормотал он, замораживая еще один поток. — Не я, так другие успеют.
К тому моменту, как темное облако накрыло Рерика, последний из его крылатых собратьев уносил последнего человека. Он справился... Теперь, когда время выиграно и люди спасены, драконы успокоят вулкан, усыпят своей магией. И никогда больше не пропустят такую опасность...
— Эх, еще бы немного, — вздохнул Рерик, прежде чем исчезнуть в раскаленном вулканическом пепле.
Лейв предавался унынию. Самозабвенно, с полным погружением. И было от чего: он был некрасив и всегда знал это. Но дело было не только во внешнем уродстве.
Альвы — самые прекрасные из живущих на земле существ. Это знают все. У них длинные светлые волосы, золотистым дождем окутывающие плечи, подобные звездам глаза от серого до ярко-зеленого цвета, они высоки, стройны и сложены подобно богам.
Лейв раздраженно дернул себя за темную прядь волос — ну как вообще можно вот так уродиться? И волосы темные и жесткие, и сам тощий, и ростом не дотянул, и глаза темные. Друзьями он так и не обзавелся, хоть давно уже разменял сотню лет. Да его вообще еле терпят, а девушки даже в его сторону смотреть не хотят! А ведь он тоже мечтал повстречать ту самую единственную и рука об руку идти с ней сквозь вечность. Да куда там! Сговорили ему родители невесту — юную Вирель, прекрасную, как утренняя заря, с волосами, словно солнечные лучи, и глазами ярче весенней листвы. Оставили родичи будущих супругов наедине. Лейв замер, ослепленный представшим перед ним совершенством, и не сразу сумел понять, что это прекрасное создание обращается именно к нему. Объявила ему нареченная, что, даже если их и поженят, она не позволит такому ничтожеству до себя и пальцем дотронуться. Мало того, что женишок уродливый, как человек, так еще и силы в нем, что в младенце! Рассмеялась она, развернулась так резко, что хлестнула по лицу прядями своих дивных волос, и вышла из зала.
От обиды Лейв не знал куда и деваться. Думал даже сбежать из дома, но куда он пойдет? К эльфам? К людям? Вот им только альва нетрадиционной внешности не хватает!
Поэтому он избегал общества других альвов, устроившись работать в архив, куда почти никто не заходил. Там, среди старых свитков, инкунабул и манускриптов, он мог чувствовать себя в относительной безопасности — его никто не видел и не вспоминал о нем, следовательно и обидеть никто не мог.
С этого дня Лейв потерял покой. Стоило ему закрыть глаза, как сны наполнял такой близкий и такой недостижимый образ. Там, во сне, все было иначе. Они гуляли вместе, обсуждали книги, Вирель приходила к нему в гости и оставалась на ужин... Он настолько не хотел просыпаться, что родители даже пригласили целителя, заподозрив у сына непонятную болезнь. Лейв почти не ел — не хотелось, потому что в собственных снах он был вполне сыт. Ну а что похудел здесь, так какая разница? Все равно объект его любви на него внимания не обращает!
А потом все кончилось. Резко, словно оборвалась струна на лютне. Он увидел свою красавицу-невесту с другим. Лейв застыл, словно громом пораженный — владычица его мечтаний нежилась в объятиях заезжего эльфа, а тот целовал ее и эти поцелуи никак нельзя было назвать ни братскими, ни дружескими. Тут увидела его Вирель и рассмеялась, глядя прямо в глаза Лейву. На вопрос эльфа, что ее так развеселило, она фыркнула, что ее женишок припожаловал. Язвительный хохот невесты и ее воздыхателя долго еще доносился до бросившегося прочь Лейва.
Тем же вечером он узнал, что его возлюбленная Вирель расторгла с ним помолвку и скоро сочетается браком с этим самым эльфом, чтобы навсегда быть вместе... А он? Зачем он нужен тут, без надежды на что-то хорошее, без любви, вынужденный всю жизнь таиться среди пыльных книг. Есть и нормальная жизнь, но не для него. И Лейв, с болью в сердце осознавая пропасть между собой и предметом своей страсти, наконец решился прекратить эти мучения.
В дальнем углу архива, где хранились никому не нужные, не востребованные сотни лет пергаменты, лежал старый свиток под названием «Как покинуть этот мир». Лейв был уверен, что это описание способа самоубийства (что само по себе являлось ужаснейшим преступлением!)
Альв долго стоял возле стеллажа, набираясь решимости. Наконец медленно, преодолевая себя, протянул руку и взял свиток. Опасливо оглянулся и бросился прочь из пыльного книгохранилища.
Остановившись на краю небольшой поляны, Лейв перевел дух и уселся на свой любимый пенек под густым кустом орешника. Бережно развернул пересохший, потрескивающий в руках пергамент, скользнул взглядом по кроваво-красным рунным строкам. Затем прочитал — медленно, обдумывая каждый знак. Несколько строчек, совсем коротких.
— Как просто все, оказывается, — пробормотал Лейв и начал выполнять прочитанную «инструкцию».
Итак, он сделал первый шаг:
Испытайте уныние.
Да уж, уныние у Лейва получилось. Полное и беспросветное.
Что там дальше?
Почувствуйте разочарование в жизни.
Ну, это быстро, это мигом.
Следующее:
Ощутите отчаяние.
Да, это тоже в наличии. С такой-то внешностью...
Шагните в бездну.
А вот тут проблема — подходящей бездны вблизи не было. Но если подумать, то высокое дерево вполне сгодится. Вот этот ясень, к примеру.
Альв постоял, задрав голову и глядя на уходящую к небесам вершину огромного ясеня, и ловко полез вверх, перепрыгивая с ветки на ветку не хуже белки.
Наверху было холодно, резкий ветер пытался сорвать альва с ветки, как спелый плод. Он взглянул вниз. Да, это похоже на бездну. Она притягивала, манила к себе.
И Лейв разжал руки...
Утренний ветер шевелил пеструю занавеску из морских ракушек, заменявшую дверь в хижине с пальмовой крышей. Они мелодично позванивали, словно наигрывали какую-то песню. Здесь жила местная ведьма, Изаура Манижу. Двадцать два года тому назад после шторма рыбаки нашли выброшенную на берег острова лодку, в которой лежали молодой мужчина и младенец. Мужчина был мертв, а вот малютка оказалась жива. Ее взялась выхаживать старуха-ведьма, да так и оставила у себя, передав со временем все свое искусство. Девчушка выросла в очаровательную миниатюрную девушку с гладкой кожей цвета кофе с молоком, золотисто-карими глазами, пухлыми губами и густыми черными, как смоль, волосами. Жители поселка считали, что Изауре покровительствует сама морская богиня Йеманжа, поэтому она всегда предчувствовала приближение шторма, который если не могла полностью унять, то значительно ослабить вполне была в силах, она точно знала, где искать косяки рыбы или стаи кальмаров. С ней рыбаки процветали. Да и знахарка из нее получилась отменная, во многом даже лучше старой Манижу. Со временем люди уверились, что Изаура дочь самой Йеманжи, и очень уважали девушку.
Накануне вечером Изаура вернулась домой поздно. Ей пришлось съездить в ближайший городок, закупить кое-каких продуктов и ингредиентов для своих снадобий в тамошней аптеке. На обратном пути на дороге, пролегающей через джунгли, девушка встретила единственное существо, которого она боялась до дрожи, — старого мага Араужо.
Он давно уже кружил вокруг нее, норовя прибрать к рукам. Все дело было в том, что Изаура к своим двадцати двум годам еще не познала мужчину. А ведьма-девственница была огромной редкостью. Тем более, ведьма с таким потенциалом, как Изаура. Во время инициации эта сила получила бы выход, и вот это и нужно было Араужо. Вначале он попытался предложить деньги ее приемной матери Манижу за возможность провести ритуал, но та категорически отказала ему. Молодая ведьма навсегда запомнила ее слова: «Ни за что не уступай Араужо! Ты еще не инициирована, а он чует в тебе огромную силу. Но если он станет твоим первым мужчиной, то не поможет тебе раскрыть ее, а совсем наоборот — выпьет всю до капли. А ты погибнешь, превратишься в сморщенную высушенную мумию. Держись от него подальше, дочка!»
Изаура резко натянула поводья своего мула, когда увидела впереди сутулую фигуру в черном балахоне.
— Чего ты так испугалась, красавица? — хриплым, каркающим голосом спросил колдун. — Я к тебе с добрыми намерениями. Раз уж твоя мать не хотела, чтобы я просто так провел твою инициацию, я делаю тебе беспрецедентное предложение. Ты станешь моей женой!
Изаура растерялась, но только на мгновение.
— Мне нужно подумать, господин Араужо, — выпалила она.
— О чем думать, золотко? Это самое выгодное предложение, на которое ты можешь рассчитывать в этой глуши, — усмехнулся колдун. — К тому же, именно со мной твоя сила откроется самым полным образом. Потому что только мужчина, который сам обладает магической силой, может в полной мере помочь раскрыться твоей.
— О, я так польщена! — пробормотала Изаура, перебирая поводья дрожащими пальцами. — Я просто немного обескуражена. — Девушка лихорадочно пыталась придумать выход. — Можно мне немножечко подумать? Как порядочной девушке? Скажем, денька три?
— Конечно, можно, — расплылся в отвратительной ухмылке колдун. — Два дня. Я приду к тебе в день накануне ночи Угощения Мертвых. Это будет самое подходящее время для твоей инициации. За это время ты сможешь как следует подготовиться к этому важному событию. И не забудь белое платье.
Изаура скрипнула зубами — похоже, старый негодяй даже не думал, что ответ может быть отрицательным. Да еще и время подгадал — Врата Тьмы будут открыты и она сама окончательно станет темной, если вообще выживет, а выпивший ее силу колдун — некромантом, причем одним из самых страшных и могущественных. Ну, что ж, два дня она выторговала, а там, может быть, ей удастся...
— Да, золотко, не советую обращаться к другим мужчинам, — ухмылка колдуна стала еще более глумливой. — Я предупредил всех мужчин в округе, что любой, кто попытается меня опередить, горько раскается в своем проступке. И он, и все его близкие и друзья.
Изаура в отчаянии ударила мула каблуками, направив его прямо на Араужо, но колдун змеиным броском выставил руку навстречу. Бедное животное словно на стену налетело и, обезумев от страха, ломанулось в джунгли, не разбирая дороги. Ведьмочка испуганно вцепилась в его гриву, низко пригнулась, чтобы какая-нибудь ветка не сшибла ее наземь. А в спину ей летел демонический хохот колдуна.
Сколько точно продолжалась безумная скачка, Изаура не запомнила. В какой-то момент нога мула угодила в яму, он упал, а ведьмочка кубарем перелетела через его голову, прокатилась по земле, обильно усыпанной хворостом и опавшей листвой. Минуту она просто лежала, боясь пошевелиться. Дышать и то было больно, похоже, она знатно ушибла ребра. Потом девушка с величайшими предосторожностями села. Вроде бы, переломов нет, она облегченно вздохнула. А вот царапин, ссадин и ушибов было хоть отбавляй. Одежда разодрана, во рту ощущается привкус крови. Она провела языком по зубам, проверяя, не выбила ли часом, но ни один не качался. Просто разбила губу. Наконец она встала на ноги и похромала к бьющемуся на земле мулу.
С первого же взгляда было ясно, что бедолага сломал ногу.
— Тише, тише, мой хороший, — принялась успокаивать его ведьмочка. — Сейчас посмотрим, смогу ли я тебе помочь. — Мул послушно замер, давая хозяйке возможность осмотреть его ногу. — Так и есть, перелом, — пробормотала девушка, ощупав пострадавшую конечность. — К счастью, не оскольчатый и особого смещения нет.
Чтоб морские дьяволы утащили этого гада Араужо!
Обычно лошадей и мулов со сломанными ногами попросту приканчивают, чтобы не мучились. Но Изаура-то была ведьмой и лечить такие травмы ей уже доводилось. Сил — и физических, и магических — потребовалось немало, но ей удалось вправить на место отломки костей и зафиксировать их.
Рерик Исгард, ледяной дракон, старший сын главы клана, и двое его братьев встали плечом к плечу на пути изливающейся из жерла лавы. Они замораживали реку из расплавленного камня, выстраивая заслон на ее пути. Нельзя было допустить, чтобы огненный поток добрался до города быстрее, чем из него эвакуируют всех людей. И что за блажь — селиться на склоне вулкана? Все так были уверены, что Эйралатетль уснул уже навсегда...
К ним подлетела Мэрит — молодая драконица из огненных. От их магии сейчас было мало толка, поэтому они вывозили людей. Зависнув рядом с ледяными, она прокричала:
— Мы не справляемся! Слишком многие пострадали от землетрясения. Приходится разгребать завалы, чтобы вытащить тех, кто еще остался в живых.
Но Мэрит не рассчитала и оказалась слишком близко от жерла. Очередной мощный выброс порции пепла и камней едва не стоил ей жизни — вулкан, казалось, плюнул в наглую ящерицу расплавленными камнями. Рерик метнулся к ней и резким толчком отшвырнул в сторону, но раскаленная лава достала его, залепив правое крыло и мгновенно спалив и прочные перепонки, и кости. Дракон с истошным криком рухнул на склон и покатился вниз, ломая и второе крыло.
Свалиться в огненную реку ему не дал младший брат, остановивший его просто каким-то чудом. Рерик с трудом встал на подгибающиеся лапы. В глазах брата застыл ужас, Мэрит бестолково переминалась позади него.
— Прости, Рик! Вечно из-за меня страдаешь ты, — начала огненная, но Рерик оборвал ее.
— Прекрати! Я не собираюсь выяснять отношения по не знаю какому кругу! Тем более здесь и сейчас. — Драконица опустила голову. Рерик повернулся к брату: — Ничего, мы еще потягаемся. Летите в город, оба! И ее забирайте, — скомандовал он. — Я прикрою. Как освободитесь, поможете. Главное сейчас вывезти всех. Или хотя бы как можно больше.
Братья нехотя кивнули увенчанными рогами головами и взмыли в раскаленный воздух.
— Прости за все... — пробормотала огненная и последовала за ними.
Рерик проследил за удаляющимися братьями и той, которую когда-то любил, которую называл своей невестой. Пока она не заявила, что Исгард слишком холодный и выбрала в спутники дракона своей стихии.
— Да, холодный! — прорычал Исгард, забил обломками крыльев, поднялся на задние лапы и выбросил струю ледяного воздуха, охлаждая лаву и заставляя ее застыть. — Потому что привык отвечать за всех и за все! А это требует хладнокровия и ясного мышления! — Еще одна ледяная струя, и еще один гребень лавы застыл препятствием на пути огненной смерти. — Да будь оно все проклято! — рявкнул он. — Только бы продержаться еще немного! Дать время тем, внизу, спастись. Увезти детей.
Ему, лишившемуся крыльев, уже не уйти. Но свой долг он выполнит до конца. Над вулканом диковинным цветком заклубился багрово-черный столб раскаленного пепла, смешанного с брызгами лавы. Рерик изучал приближающуюся смерть с философским взглядом истинного дракона и короля этого мира — они владыки, им положено править и умирать за всех. И пусть его жизнь была слишком коротка для дракона, ему не в чем упрекнуть себя. Ни за один год из полутора тысяч ему не было стыдно, ни один не был прожит впустую.
— Да будет так! — пробормотал он, замораживая еще один поток. — Не я, так другие успеют.
К тому моменту, как темное облако накрыло Рерика, последний из его крылатых собратьев уносил последнего человека. Он справился... Теперь, когда время выиграно и люди спасены, драконы успокоят вулкан, усыпят своей магией. И никогда больше не пропустят такую опасность...
— Эх, еще бы немного, — вздохнул Рерик, прежде чем исчезнуть в раскаленном вулканическом пепле.
***
Лейв предавался унынию. Самозабвенно, с полным погружением. И было от чего: он был некрасив и всегда знал это. Но дело было не только во внешнем уродстве.
Альвы — самые прекрасные из живущих на земле существ. Это знают все. У них длинные светлые волосы, золотистым дождем окутывающие плечи, подобные звездам глаза от серого до ярко-зеленого цвета, они высоки, стройны и сложены подобно богам.
Лейв раздраженно дернул себя за темную прядь волос — ну как вообще можно вот так уродиться? И волосы темные и жесткие, и сам тощий, и ростом не дотянул, и глаза темные. Друзьями он так и не обзавелся, хоть давно уже разменял сотню лет. Да его вообще еле терпят, а девушки даже в его сторону смотреть не хотят! А ведь он тоже мечтал повстречать ту самую единственную и рука об руку идти с ней сквозь вечность. Да куда там! Сговорили ему родители невесту — юную Вирель, прекрасную, как утренняя заря, с волосами, словно солнечные лучи, и глазами ярче весенней листвы. Оставили родичи будущих супругов наедине. Лейв замер, ослепленный представшим перед ним совершенством, и не сразу сумел понять, что это прекрасное создание обращается именно к нему. Объявила ему нареченная, что, даже если их и поженят, она не позволит такому ничтожеству до себя и пальцем дотронуться. Мало того, что женишок уродливый, как человек, так еще и силы в нем, что в младенце! Рассмеялась она, развернулась так резко, что хлестнула по лицу прядями своих дивных волос, и вышла из зала.
От обиды Лейв не знал куда и деваться. Думал даже сбежать из дома, но куда он пойдет? К эльфам? К людям? Вот им только альва нетрадиционной внешности не хватает!
Поэтому он избегал общества других альвов, устроившись работать в архив, куда почти никто не заходил. Там, среди старых свитков, инкунабул и манускриптов, он мог чувствовать себя в относительной безопасности — его никто не видел и не вспоминал о нем, следовательно и обидеть никто не мог.
С этого дня Лейв потерял покой. Стоило ему закрыть глаза, как сны наполнял такой близкий и такой недостижимый образ. Там, во сне, все было иначе. Они гуляли вместе, обсуждали книги, Вирель приходила к нему в гости и оставалась на ужин... Он настолько не хотел просыпаться, что родители даже пригласили целителя, заподозрив у сына непонятную болезнь. Лейв почти не ел — не хотелось, потому что в собственных снах он был вполне сыт. Ну а что похудел здесь, так какая разница? Все равно объект его любви на него внимания не обращает!
А потом все кончилось. Резко, словно оборвалась струна на лютне. Он увидел свою красавицу-невесту с другим. Лейв застыл, словно громом пораженный — владычица его мечтаний нежилась в объятиях заезжего эльфа, а тот целовал ее и эти поцелуи никак нельзя было назвать ни братскими, ни дружескими. Тут увидела его Вирель и рассмеялась, глядя прямо в глаза Лейву. На вопрос эльфа, что ее так развеселило, она фыркнула, что ее женишок припожаловал. Язвительный хохот невесты и ее воздыхателя долго еще доносился до бросившегося прочь Лейва.
Тем же вечером он узнал, что его возлюбленная Вирель расторгла с ним помолвку и скоро сочетается браком с этим самым эльфом, чтобы навсегда быть вместе... А он? Зачем он нужен тут, без надежды на что-то хорошее, без любви, вынужденный всю жизнь таиться среди пыльных книг. Есть и нормальная жизнь, но не для него. И Лейв, с болью в сердце осознавая пропасть между собой и предметом своей страсти, наконец решился прекратить эти мучения.
В дальнем углу архива, где хранились никому не нужные, не востребованные сотни лет пергаменты, лежал старый свиток под названием «Как покинуть этот мир». Лейв был уверен, что это описание способа самоубийства (что само по себе являлось ужаснейшим преступлением!)
Альв долго стоял возле стеллажа, набираясь решимости. Наконец медленно, преодолевая себя, протянул руку и взял свиток. Опасливо оглянулся и бросился прочь из пыльного книгохранилища.
Остановившись на краю небольшой поляны, Лейв перевел дух и уселся на свой любимый пенек под густым кустом орешника. Бережно развернул пересохший, потрескивающий в руках пергамент, скользнул взглядом по кроваво-красным рунным строкам. Затем прочитал — медленно, обдумывая каждый знак. Несколько строчек, совсем коротких.
— Как просто все, оказывается, — пробормотал Лейв и начал выполнять прочитанную «инструкцию».
Итак, он сделал первый шаг:
Испытайте уныние.
Да уж, уныние у Лейва получилось. Полное и беспросветное.
Что там дальше?
Почувствуйте разочарование в жизни.
Ну, это быстро, это мигом.
Следующее:
Ощутите отчаяние.
Да, это тоже в наличии. С такой-то внешностью...
Шагните в бездну.
А вот тут проблема — подходящей бездны вблизи не было. Но если подумать, то высокое дерево вполне сгодится. Вот этот ясень, к примеру.
Альв постоял, задрав голову и глядя на уходящую к небесам вершину огромного ясеня, и ловко полез вверх, перепрыгивая с ветки на ветку не хуже белки.
Наверху было холодно, резкий ветер пытался сорвать альва с ветки, как спелый плод. Он взглянул вниз. Да, это похоже на бездну. Она притягивала, манила к себе.
И Лейв разжал руки...
***
Утренний ветер шевелил пеструю занавеску из морских ракушек, заменявшую дверь в хижине с пальмовой крышей. Они мелодично позванивали, словно наигрывали какую-то песню. Здесь жила местная ведьма, Изаура Манижу. Двадцать два года тому назад после шторма рыбаки нашли выброшенную на берег острова лодку, в которой лежали молодой мужчина и младенец. Мужчина был мертв, а вот малютка оказалась жива. Ее взялась выхаживать старуха-ведьма, да так и оставила у себя, передав со временем все свое искусство. Девчушка выросла в очаровательную миниатюрную девушку с гладкой кожей цвета кофе с молоком, золотисто-карими глазами, пухлыми губами и густыми черными, как смоль, волосами. Жители поселка считали, что Изауре покровительствует сама морская богиня Йеманжа, поэтому она всегда предчувствовала приближение шторма, который если не могла полностью унять, то значительно ослабить вполне была в силах, она точно знала, где искать косяки рыбы или стаи кальмаров. С ней рыбаки процветали. Да и знахарка из нее получилась отменная, во многом даже лучше старой Манижу. Со временем люди уверились, что Изаура дочь самой Йеманжи, и очень уважали девушку.
Накануне вечером Изаура вернулась домой поздно. Ей пришлось съездить в ближайший городок, закупить кое-каких продуктов и ингредиентов для своих снадобий в тамошней аптеке. На обратном пути на дороге, пролегающей через джунгли, девушка встретила единственное существо, которого она боялась до дрожи, — старого мага Араужо.
Он давно уже кружил вокруг нее, норовя прибрать к рукам. Все дело было в том, что Изаура к своим двадцати двум годам еще не познала мужчину. А ведьма-девственница была огромной редкостью. Тем более, ведьма с таким потенциалом, как Изаура. Во время инициации эта сила получила бы выход, и вот это и нужно было Араужо. Вначале он попытался предложить деньги ее приемной матери Манижу за возможность провести ритуал, но та категорически отказала ему. Молодая ведьма навсегда запомнила ее слова: «Ни за что не уступай Араужо! Ты еще не инициирована, а он чует в тебе огромную силу. Но если он станет твоим первым мужчиной, то не поможет тебе раскрыть ее, а совсем наоборот — выпьет всю до капли. А ты погибнешь, превратишься в сморщенную высушенную мумию. Держись от него подальше, дочка!»
Изаура резко натянула поводья своего мула, когда увидела впереди сутулую фигуру в черном балахоне.
— Чего ты так испугалась, красавица? — хриплым, каркающим голосом спросил колдун. — Я к тебе с добрыми намерениями. Раз уж твоя мать не хотела, чтобы я просто так провел твою инициацию, я делаю тебе беспрецедентное предложение. Ты станешь моей женой!
Изаура растерялась, но только на мгновение.
— Мне нужно подумать, господин Араужо, — выпалила она.
— О чем думать, золотко? Это самое выгодное предложение, на которое ты можешь рассчитывать в этой глуши, — усмехнулся колдун. — К тому же, именно со мной твоя сила откроется самым полным образом. Потому что только мужчина, который сам обладает магической силой, может в полной мере помочь раскрыться твоей.
— О, я так польщена! — пробормотала Изаура, перебирая поводья дрожащими пальцами. — Я просто немного обескуражена. — Девушка лихорадочно пыталась придумать выход. — Можно мне немножечко подумать? Как порядочной девушке? Скажем, денька три?
— Конечно, можно, — расплылся в отвратительной ухмылке колдун. — Два дня. Я приду к тебе в день накануне ночи Угощения Мертвых. Это будет самое подходящее время для твоей инициации. За это время ты сможешь как следует подготовиться к этому важному событию. И не забудь белое платье.
Изаура скрипнула зубами — похоже, старый негодяй даже не думал, что ответ может быть отрицательным. Да еще и время подгадал — Врата Тьмы будут открыты и она сама окончательно станет темной, если вообще выживет, а выпивший ее силу колдун — некромантом, причем одним из самых страшных и могущественных. Ну, что ж, два дня она выторговала, а там, может быть, ей удастся...
— Да, золотко, не советую обращаться к другим мужчинам, — ухмылка колдуна стала еще более глумливой. — Я предупредил всех мужчин в округе, что любой, кто попытается меня опередить, горько раскается в своем проступке. И он, и все его близкие и друзья.
Изаура в отчаянии ударила мула каблуками, направив его прямо на Араужо, но колдун змеиным броском выставил руку навстречу. Бедное животное словно на стену налетело и, обезумев от страха, ломанулось в джунгли, не разбирая дороги. Ведьмочка испуганно вцепилась в его гриву, низко пригнулась, чтобы какая-нибудь ветка не сшибла ее наземь. А в спину ей летел демонический хохот колдуна.
Сколько точно продолжалась безумная скачка, Изаура не запомнила. В какой-то момент нога мула угодила в яму, он упал, а ведьмочка кубарем перелетела через его голову, прокатилась по земле, обильно усыпанной хворостом и опавшей листвой. Минуту она просто лежала, боясь пошевелиться. Дышать и то было больно, похоже, она знатно ушибла ребра. Потом девушка с величайшими предосторожностями села. Вроде бы, переломов нет, она облегченно вздохнула. А вот царапин, ссадин и ушибов было хоть отбавляй. Одежда разодрана, во рту ощущается привкус крови. Она провела языком по зубам, проверяя, не выбила ли часом, но ни один не качался. Просто разбила губу. Наконец она встала на ноги и похромала к бьющемуся на земле мулу.
С первого же взгляда было ясно, что бедолага сломал ногу.
— Тише, тише, мой хороший, — принялась успокаивать его ведьмочка. — Сейчас посмотрим, смогу ли я тебе помочь. — Мул послушно замер, давая хозяйке возможность осмотреть его ногу. — Так и есть, перелом, — пробормотала девушка, ощупав пострадавшую конечность. — К счастью, не оскольчатый и особого смещения нет.
Чтоб морские дьяволы утащили этого гада Араужо!
Обычно лошадей и мулов со сломанными ногами попросту приканчивают, чтобы не мучились. Но Изаура-то была ведьмой и лечить такие травмы ей уже доводилось. Сил — и физических, и магических — потребовалось немало, но ей удалось вправить на место отломки костей и зафиксировать их.
