- Это была наша последняя совместная фотография. - с грусть в голосе сказала Свиридова-старшая, - Алиса, ничего, если я при тебе закурю?
- Ничего. - девушка не отрывала взгляда от фотографии, - Дядя Фося... Он был так молод.
- И полон храбрости. - Геля сделала затяжку, - Вам отец всех обстоятельств не рассказывал?
- Нет. Мы знаем только то, что он погиб во время задании.
- Думаю, Андрей не сильно будет обижаться, если я тебе всё расскажу.
- Что именно расскажите?
- Фося был самым лучшим старшим братом на свете. Когда родители были заняты работой в ордене, он не давал нам тосковать. Из школы встретить мог или приготовить ужин, когда мама была занята другими домашними делами. Родители, конечно, переживали, когда он принял решение пойти в дозор. Наш отец не понаслышке знал, что это такое, хоть на тот момент он уже работал в отделе контроля. Эх, Фося... - Ангелина потушила сигарету в пепельнице, - Его первое задание оказалось последним.
- Как это случилось?
- Милая, как это случилось, уже неважно. Важно то, что было потом... В тот день я и Андрей вернулись со школы, и увидели отца, который нервно сжимал трубку телефона, а мать отрицательно кивала головой... Когда они нас увидели, велели уйти в свою комнату. Наверное, я тогда впервые почувствовала настоящий страх. Андрей меня пытался успокоить, но он тоже был напуган. И пока мы сидели в комнате, мама и папа очень сильно ругались.
- Из-за чего?
- Отец собирался взять нас собой в штаб, а мать была против. Она так плакала, но в итоге мы поехали в штаб все вместе. Туда и привезли Фосю... Даже смотря на него, я не могла поверить, что он был опустошён. А дальше было ещё “лучше”.
- Подождите, - в этот момент Алиса всё поняла, - Дедушка Арсен...
- Как глава семьи, он должен был сделать это. Никогда не забуду его слова: “Будьте всегда готовы к этому. Особенно ты, Андрей. Ведь однажды ты займёшь моё место.” В общем, на наших глазах отец “освободил” Фосю.
- Но ведь это очень жестоко!
- Это да, но отец считал, что это закалит нас. А сам-то, конечно, он не смог оправиться... После того, как Фоси не стало, он начал злоупотреблять алкоголем. Нет, он не стал законченным алкашом, но всё же... А про свои детские кошмары я вообще молчу, также как и твой отец.
- Это так ужасно! - затем в глазах Алиса снова появилась решимость, - И всё же вы не испугались дозора.
- Это так. Эта трагедия меня наоборот замотивировала служить в дозоре. Отчасти я служила там в память о Фосе. - Ангелина провела рукой по голове племянницы, - Милая, если ты решила пойти моим путём, то не давай ни своим, ни чужим страхам тебя остановить!
Ободрённая такой поддержкой, Алиса обняла свою тётю. Та в свою очередь неоднократно повторяла, что у девушки всю получится.
Глава 9. Часть загадки
В последние время Артём Беленский гулял по району Красного перекопа. Каждый раз его путь начинался с остановки, а заканчивался либо до швейной фабрики, либо же до церкви Андрея Критского. Однако в этот день маршрут парня оказался более длинным. Бредя по дороге, пожиратель, чей взор был устремлён на асфальт, находился в глубокой задумчивости. Конечно, он прекрасно знал, что гончие, натренированные по методике Барона, не самые надёжные поисковики, однако его начало настораживать то, что ищейка Плесени проявляла агрессию именно в этом районе. Так глубокие думы привели его к ветхим трёхэтажкам. Остановившись парень поднял голову на небо. Кучевые облака плавали по закатному небосводу, а прохладный ветер взлохматил короткие пряди волос. Пожиратель уже собирался продолжить путь, как вдруг он, опустив голову, встретил знакомое лицо.
Нинель после занятий заехала домой, чтобы забрать кое-какие вещи, после чего направилась в сторону цветочной магазина. Теперь эта девушка вызывала у пожирателя более сильный интерес, чем раньше. Недолго думая, Артём решил за ней проследить. Парень быстро нашёл укромное место и превратился в едва заметную дымку.
Нинель, выйдя с искусственными цветами из магазина, направилась до остановки, а уже оттуда приехала на маршрутке на кладбище. Путь был недолгим, так как сама могила находилась на обочине.
Скромный крест, под которым стояла деревянная табличка:
Федулова
Татьяна
Михайловна
1996-2015
Положив цветы на могилу и сев на корточки, Нинель снова вспоминала о годах, проведённых вместе с Таней. Да, при жизни девушка была легкомысленной тусовщицей, которая мало задумывалась о будущем. Да и в детдоме заведующая по воспитательной части неоднократно говорила Тане, что с таким характером её жизнь будет яркой, но короткой. Однако Нинель любила подругу за её доброту и отзывчивость. Однажды после очередного приключения, которое закончилось тем, что Воронцову и Федулову в наказание заперли в котельной на всю ночь, Таня сказала: “Нинка, спасибо, что ты со мной дружишь. Ты иногда заменяешь мне совесть. Если бы не ты, я бы могла вляпаться и в более жуткое говно.”
- Плохая из меня совесть, Танька. - прошептала Нинель, глядя на деревянную табличку.
В этот момент Воронцова почувствовала жжение в груди, которое заставило её резко встать на ноги и развернуться. Нинель и Артём снова встретились.
- Какого хрена ты тут делаешь? - прошипела девушка.
- И давно она умерла? - не обращая внимание на возмущение собеседницы, пожиратель взглянул на могилу, - Можно предположить, что недавно.
- А тебе какое дело? - Нинель за пару резких шагов подошла к Беленскому.
- Хм... Если так подумать, то действительно её физическая смерть меня не должна волновать. Однако любопытство не порок. - не в силах больше терпеть суровый взгляд девушки, Артём с ухмылкой на лице и серьёзным тоном в голосе добавил, - И не нужно смотреть на меня так, будто я виноват в её смерти. Я не из тех, кто на пустом месте взращивает в себе чувство вины. Если у человека нет мозгов, то рано или поздно он наживёт себе фатальные проблемы.
И вот тут Нинель не выдержала. Замахнувшись она хотела дать пощёчину пожирателю, однако тот успел поймать её руку. Внутри парня начал полыхать гнев, который невольно раскрыл его истинную оболочку. Воронцова испытывала похожие чувства.
Однако вскоре на смену злости пришло заинтересованность. Оба нашли в друг друге то, что воспалило любопытство. Взгляд Артём, который вернул себе человеческое лицо, невольно упал на амулет девушки. Конечно, при каждой встречи он и раньше попадался на глаза, однако пожиратель только в данную минуту осознал, что девушка с ним практически не расстаётся. А Нинель же обратила внимание на руку, которая удерживала её от пощёчины. На ней была татуировка, большая часть которой скрывалась под длинным рукавом. За пару секунд девушка смогла разглядеть лишь нечто похожее на грозовую молнию, затем Артём, поняв, к чему Воронцова присматривается, слегка её оттолкнул от себя.
- Ну и встреча! - фыркнул Беленский, - Желаю доброго вечера. Советую тебе тоже вернуться к себе. Скоро совсем стемнеет. Всё-таки кладбище ночью не самое приятное место.
Превратившись в дымку, пожиратель покинул кладбище. Нинель же, начав нервно дышать, повернулась к могиле. И снова на девушку накрыла злость от несправедливости. Возможно, Татьяна и не была образцом морали, однако она не заслужила такой смерти.
- Таня, я клянусь тебе. Он ответит за всё. - прошептала Нинель.
Глава 10. Залёт
Нинель с трудом дожила до выходных. Рано утром после завтрака она ушла в библиотеку, чтобы найти информацию про татуировку, которая была на руке Артёма. Зацепка была небольшой, вследствие чего и вариантов, которая выдала база данных в компьютере было предостаточно. Целый час ушёл на то, чтобы Нинель смогла найти самый, как ей казалось, подходящий. Она открыла статью, которая была проиллюстрирована графическим миниатюрным изображение бога Перуна с молнией в руке. Девушка закрыла рукой большую часть рисунка, и сравнила оставшуюся с той частью татуировки, которая была на руке Беленского. Убедившись, что это одно изображение, Воронцова принялась за изучение статьи.
Бог Перун был самым почитаемым у Артамона Грома и его ковена, которые считали людей и пожирателей, принявших христианство, предателями памяти и традиции предков. Во времена Второго столкновения ковен Грома клеймил на своей руке изображение Перуна, как отличительную метку. По словам тех, кто выжил во время столкновения, Артамон Гром планировал в случае победы своего ковена вернуть русские земли к языческой вере.
“Но причём тут Артём?” - не понимала Нинель, - “Ведь этому хмырю семьдесят пять лет. Его ещё на свете то не было во времена Второго столкновения... То же мне улика. Наверное, ему просто эта татуха понравилась.”
Закончив изучение статьи, Нинель взглянула на время в телефоне. Этот выходной она планировала провести с Василием, поэтому нужно было начать готовиться. Перед тем, как вернуться в комнату, девушка заскочила в женский туалет. Едва Нинель закрыла за собой дверь кабинки, как тут же открылась другая. По обуви, которую девушка увидела через щель, Воронцова сразу узнала Юлю. Через пару секунд послышались всхлипывания, которые заставили Нинель забеспокоиться. Не понимая, в чём дело, девушка резко открыла дверь кабинки. Стоявшая у раковин, Каримова, испугано охнув, резко повернулась к подруге, спрятав руки за спину. На обеспокоенный вопрос Юля начала нервно мотать головой, пытаясь на ходу что-нибудь придумать. Взгляд Нинель невольно упал на отражение в зеркале, в котором можно было увидеть, как подруга прячет за спиной тест на беременность. По широко распахнутым глазам Воронцовой Каримова всё поняла.
- Нинка, - проскулила Юля, показав тест, на котором виднелись две полоски, - Я влипла!
Нинель, взяв себя в руки, выхватила тест у девушки, спрятав его в своей одежде, а затем увела подругу в её же комнату. Убедившись, что соседки по комнате нет на месте, Воронцова усадила девушку на её кровать, заперла дверь и уселась напротив.
- Юля, скажи, что это кто-то из студентов. - нервно выпалила Нинель, - Ну или на худой конец кто-то из полноправных членов ордена.
- Это... Он... - Юля опустила голову, и её слезы начали капать на колени, - Он непосвящённый.
- О, ё... - Нинель едва смогла воздержаться от ругательств.
В этот момент Воронцова осознала, что у Юлии могут быть серьёзные проблемы, если о беременности узнает кто-то ещё. В Militas Dei не запрещено общаться с непосвящёнными, однако иметь с ними более близкие отношения, а уж тем более заводить от них детей чревато исключением из ордена. Так-то в кодексе Militas Dei прописан запрет касательно внебрачных детей вообще, но в случае, если отцом был бы член ордена, ещё можно было выйти из положения. Однако это был не случай Каримовой.
- Юля, и как так получилось? - спросила Нинель, стараясь сохранять спокойствие.
- На каникулах... Я с ним познакомилась, когда ещё в детдоме жила... Он мне всегда нравился... На каникулах мы снова встретились. Нинка, он так красиво ухаживал, такие красивые слова говорил. И через месяц я... Мне показалось, что он именно тот человек, которому я могу отдать свою девственность. - Каримова заревела как белуга, - Я думала, он меня любит, а он... Нинка, я такая дура!
- Так не реви! - резко воскликнула Воронцова, - Слезами горю не поможешь!
- А что мне теперь делать?
- Для начала перестань реветь. - и дождавшись, когда подруга успокоиться, Нинель спокойно продолжила, - Тебе нужно записаться в женскую консультацию... Думаю, ещё не поздно сделать аборт.
- Аборт? - Каримова от этой мысли побледнела, - Нинка, я боюсь. Аборт же... А что, если...
- Юля, я сейчас тебе не буду зачитывать лекцию о контрацепции. Что сделано, то сделано... Если бы отцом был кто-то из ордена, мы бы его ещё могли бы заставить жениться на тебе, хотя я, честно говоря, считаю браки по залёту кошмарным делом... В общем, в твоём случае единственный выход сделать аборт до того, как твоя беременность станет очевидной.
- Я... Я понимаю, но как я запишусь. Не забывай, наши сообщение проходят модерацию, так что и звонки, наверняка, прослушивают.
- Ну... У тебя же есть знакомые из непосвящённых. Встреться с кем-нибудь из них, и с их телефона запишись на консультацию.
- Точно. - Юлия вытерла покрасневшие от слёз глаза, - Я так и сделаю. Спасибо тебе, Нинка.
Ничего не ответив, Нинель обняла подругу. Воронцова начала шептать ей успокаивающие слова, поглаживая её по спине.
“Вот тебе и дева непорочная.” - подумала Нинель, вспомнив слова Марии.
Глава 11. Удар за мнение
Неделю спустя
Во время ожидание начала пары по правоведению в аудитории царила обычная для общего занятия шумная атмосфера, которая как будто обходила стороной Нинель и Василия. Сидя за партой в объятьях друг друга, парочка листала учебник. Пока Гагарин перелистывал страницы, прижавшись щекой к макушке своей девушки, взгляд Воронцовой невольно упал на Юлию, которая сидела в одиночестве на передней парте. Складывалось ощущение, что студентке хотелось где-нибудь спрятаться, свернувшись калачиком. С тех пор, как Нинель узнала о её беременности, Каримова пыталась всячески избегать её и Марию Рязанову. Воронцова не могла винить подругу за это.
- Ниночка, - нежно прошептал на ухо Василий, - Всё в порядке?
- Да, всё в порядке. - за себя девушка могла ответить точно, - Вась, ты поедешь на вечеринку к Гавриной в эту субботу?
- Честно говоря, я даже не знаю... Вроде бы Аня весь курс приглашала, но...
Однако Василий не успел договорить, как на его телефон пришло сообщение. Нинель краем глаза успела заметить, что оно было от Таси. После того, как юноша быстрым взглядом пробежался по тексту, он спешно поцеловал Нинель и выбежал из аудитории. Когда девушка осталась одна, она устало выдохнула, почувствовав странное облегчение.
“Странно... Раньше со мной такого не было. Вася очень хороший парень, но почему мне стало с ним так не комфортно?” - взгляд Нинель заметался по аудитории.
Затем девушка обратила внимание на обширную беседу, ядром которой были Свиридова, Гаврина и Перикова. Хоть Воронцова и не слышала с какой темы начался разговор, однако она меньше всего ожидала услышать разговоры про РПЦ, ибо религиозные темы не так часто обсуждалась в группе.
- Нет, я в душе, конечно, верю в Бога, но... - сказала Тамара, - Я не понимаю всю эту обрядовость.
- Я тоже не вижу в этом смысла. - подержала Алиса, - Думаю, Богу нет дела до культов, которые люди выстроили вокруг него. Думаю, ему лишь важно наши поступки.
- Это ты переборщила, Свиридова. - подхватил Владимир Чистяков, - По мне так Бог - это миф для, утешающих себя, терпил. А само РПЦ является чистым источником лицемерия. Хорошо, что орден сейчас имеет с ними минимальные контакты. Столько денег могло пойти на благое дело, вместо этих бесполезных церквей. А священники? Призывают к бедности, но при живут куда лучше, чем обычные прихожане.
- А они, что побираться должны по-вашему? - раздалось протестное.
Внимание одногруппников привлекла Ульяна Бекутова. В глазах девушки читалось презрение ко всем студентам, кто обсуждал эту тему.
- Не надо говорить о том, о чём вы понятия не имеете! - возмущённом тоне продолжила она, - Оскорбление тех, кто борется против зла в этом мире, не делает вас умнее. Вы мыслите, как ограниченные люди.
