Горничная, утвердительно кивнув, вышла из кабинета. Услышав этот приказ, Фёдор едва смог подавить в себе смех, однако от недоумённого взгляда близнеца это не спасло.
- Je demande pardon, madame.**** - поспешил извиниться младший Яснов, - Просто мне сложно поверить, что такое изысканное дело вы доверите собаке.
- Хаха, Фёдор Александрович, это же просто смешно! - затем хозяйка имения уже спокойно добавила, - Господа, эта картина может вызвать у вас отвращения, но я вас очень прошу сохранять спокойствие.
Смысл слов женщины стал понятен близнецам, когда горничная привела в кабинет Овчарку. Крепостная девица тут же зашмыгала носом. Когда она учуяла запах Ясновых, то съёжилась, тихонько проскулив. Дабы избежать большего конфуза, Парусова хлопнула по столу. Этот звуковой сигнал для слепой означал: “Иди сюда и сосредоточься!” Так крепостная и поступила. Редчайшие изысканные ароматы прошли проверку от Овчарки, чему княгиня была очень рада. Вдруг крепостная резко повернула голову в сторону близнецов.
- Барыня, - проскулила девочка, - У этих господ очень странный запах под кожей... Уау! Их кровь очень странно пахнет!
- Овчарка, что за чепуху ты мелешь? - с неловкой улыбкой произнесла барыня, а затем уже сурово добавила, - Вон пошла, пока я тебе плетей не приказала всыпать!
Горничная тут же поспешила вывести слепую из кабинета. И если Фёдор на эту фразу лишь фыркнул, то Павел с интересом проводил крепостную взглядом. Анна Михайловна тут же поспешила с извинениями, и гостьи легко их приняли. Затем близнецы попросили разрешения прогуляться по селу до начала бала.
Павел и Фёдор вышли в коридор. Попросив горничную ненадолго остаться вдвоём, братья могли спокойно поговорить.
- Эта крепостная... - Павел задумчиво прижал набалдашник трости к подбородку, - Она учуяла Серат в нашей крови. Я уж боялся, что она нас раскроет.
- Она? Поль, не мели чепуху! Она просто убогая, а такие среди крепостных душ всегда найдутся. - фыркнул Фёдор, - А вот ты, дорогой брат, меня действительно напугал! Я думал, ты в этом кабинете душу Богу отдашь!
Перед тем, как отправиться на поиски, близнецы нашли укромное место в доме. Там Павел из внутреннего кармана сюртука достал небольшую флягу с Сератом. Затем вместе с братом он немного обнажил клинок в трости. Небольшой порез об лезвие, и две капли крови упали в флягу. После нескольких глотков появилось неприятное ощущения полного напряжения мозга, а затем глаза покрылись ярко-голубой пеленой. Сконцентрировавшись близнецы достали из кармана очки с голубыми линзами и в тонкой золотой оправе. Скрыв сератскую пелену, Ясновы вышли во двор на поиски.
Близнецы надеялись, что благодаря сератской пелене и общему сознанию, которое было создано между ними, виновник или виновники опустошения цыганского табора найдутся быстро, однако мужчины переоценили и свои силы, и возможности Серата. Село, принадлежавшее княгине Парусовой, было настолько обширным, что Ясновы к вечеру смогли осмотреть только половину территории, да и крепостные жители, боявшиеся сболтнуть лишнего перед господами, не видели никого подозрительного.
“Но хотя бы на балу за долгое время сможем побывать!” - пытался мыслить оптимистично Фёдор.
***
Пока среди крепостных царил шум вокруг праздника, Аксинья смогла уличить момент и уйти к охотничьим угодьям. Крепостная поспешила к ветхой землянке, где находился её сердечный друг. Юнец цыганской наружности выглядел очень болезненно.
- Янку, я тебе поесть принесла. - Аксинья своими губами прильнула к лицу любимого, тот слабо отвечал на эти ласки, - О, Боже! Да у тебя жар!
- Аксинья, душа моя! - цыган дрожащей рукой дотронулся до косы девушки, - Умоляю, останови меня!
- О чём ты?
- Свяжи меня так, чтобы я не смог пошевелиться.
- Связать? Зачем это?
- Я тебе ясно сказал! - Янку это крикнул с такой яростью, что Аксинья в испуге попятилась назад.
Цыган при видел страха в глаза крепостной задрожал ещё сильнее.
- Прости, душа моя! - проскулил Янку, уткнувшись лицом в колени.
- Скажи, свет очей моих, что с тобой произошло?
- Я... Я совершил кое-что ужасное, и не хочу это продолжать! - немного поколебавшись, юноша дотронулся до щеки девушки, - Умоляю, свяжи меня, пока я ещё собой владею.
Непонимание ситуации сильно пугало Аксинью, но всё же она послушалась любимого. Своим передником девушка зафиксировала руки цыгана за его спиной, а обручем связала ноги вместе. Поцеловав на прощание Янку, крепостная направилась обратно в село. И стоило девушки отойти от землянки, как она услышала оттуда жуткие крики.
- Янку? - громко окликнула Аксинья, но крики продолжали доноситься.
По телу крепостной побежали мурашки. Крики любимого стали ещё более яростными. Не выдержав этого, Аксинья решила вернуться к землянке... На свою беду.
***
Вечером в имение Даринка начался праздник, на которой стекался на в своих роскошных экипажах высший свет Санкт-Петербурга. Фёдор любил балы, хоть он не так часто мог на них побывать из-за службы в ордене. В первую очередь это было связано с тем, что Яснов-младший обожал танцы. Особенно он любил кадрили, ибо во время них, а точнее во время ожидания своей очереди в танце, можно было завести интересную беседу.
- Фёдор Александрович, поверить не могу, что вы благоволите этому смутьяну Пушкину! - охала партнёрша Яснова-младшего по кадрили.
- Мадмуазель, я понимаю ваше негодование, но надо отдать ему должное, он сделал русский язык привлекательным не только для иностранцев, но и для нас самих в первую очередь. - кокетливо объяснил свою позицию Фёдор, барышня лишь рассмеялась в ответ.
Павел же расхаживал по залу, наблюдая за крепостными, которые прислуживали в тот вечер. Среди них была и Овчарка, чию одежду к праздничному вечеру привели в божеский вид. Её присутствие заинтересовало Яснова-старшего. Подойти к слепой девочке было непросто. При каждом шаге мужчина ощущал боль в ногах, поэтому крепче держался за свою трость. Учуяв Павла, Овчарке снова стало не по себе, и она едва сдержала своё гавканье, который вышел из рта тихим скулежом.
- Не бойся, я тебя не обижу. - оглядевшись по сторонам, Яснов-старший продолжил, - Лучше скажи мне, как ты тут можешь прислуживать, будучи незрячей?
- Я сразу чую, кто первые захмелеет и докладываю барыне. - дабы не упасть на четвереньки, Овчарка держалась за колонну в стене.
- А-а... Чтобы она смогла его вывести из зала прежде, чем он испортит праздник своим пьяным поведением. - догадался мужчина, - Сколько тебе лет?
- Пятнадцать, говорят.
- Давно у своей хозяйки служишь?
- Сколько себя помню. Уау!
- И ты можешь учуять любой запах... Любопытно. - затем Павел развернул Овчарку в сторону толстого генерала, - Что ты в нём можешь учуять?
- Уау!.. - зашмыгав носом, слепая произнесла, - Мыло душистое... А под ним тонкий слой крови... Женской.
Павел был впечатлён. Месяц назад у Генерала, у которого крепостная учуяла странное сочетание ароматов, в результате несчастного случая погибла жена, однако в обществе ходили слухи об убийстве.
- Хм, ты даже и такие старые ароматы можешь чувствовать... Что ж... - теперь Яснов-старший развернул слепую девицу к Фёдору, который всё ещё танцевал кадриль, - А что ты можешь почувствовать в моём брате? Кроме “странной крови”, конечно же!
- Мм... Порох... Прах... Не человеческий, а... Я такого животного не знаю... Уау! - вдруг Овчарка залилась краской.
- Говори! - приказным тоном потребовал Павел.
- Много мужских ароматов... Очень много срамных мужских ароматов.
Услышав о близнеце то, о чем и так шептались в ордене, Яснов-старший драматично закатил глаза.
Эта демонстрация трюков не осталась не замеченной госпожой Парусовой. Увидев, как крепостная разговаривает с гостем, княгиня дрожащей рукой подозвала к себе Акулину.
- Что она себе позволяет? - злобно прошипела Анна Михайловна.
- Барыня, если хотите, я сама эту убогую накажу. - прошептала старуха.
- Только не перестарайся, чтобы завтра она могла работать!
Получив наказ, Акулина без лишних церемоний подошла к Овчарке и схватила за косу, а затем, извинившись перед Павлом, вывела девицу из зала. Под жалобный скулёж крепостной, старуха отвела слепую в сарай и привязала к столбу.
- Потом поблагодаришь барыню за милость. - ругалась Акулина, разрывая на спине сарафан и рубаху, - Будь моя воля, я бы тебе язык отрезала и рот зашила бы.
Приготовившись к боли, Овчарка сильнее прижалась к столбу, дрожа всем свои телом, и начала протяжно скулить. Акулина, с отвращением фыркнув, замахнулась прутом, дабы нанести первый удар, но вдруг... Где-то вдалеке послышались жуткие возгласы. Старуха тут же заподозрила неладное, поэтому решила разведать обстановку, отложив наказание на потом. Овчарка какое-то время продолжала трястись от испуга, и в этой дрожи она заметила, что её руки были не настолько крепко привязаны, как во время предыдущих наказаний. Немного усилий, и правая рука оказалась на свободе, а за ней и левая.
***
Едва закончив танец, Фёдор заметил, как его брат с болезненным видом покидал зал. Выйдя на свежий воздух, Павел начал истошно кашлять. Прижавшись к колонне и до боли сжав трость в руке, мужчина наклонился, не в силах больше сдерживать кровь из-за рта.
- Поль! - испугался Фёдор, подбежав к брату.
- Не подходи ко мне! - закричал близнец.
Яснов-младший был ошарашен от такой агрессии по отношению к себе. Когда кашель прекратился, Павел выпрямился и, достав из кармана платок, стёр кровь со своих губ.
- Мне даже смотреть на тебя противно. - тихо процедил Яснов-старший, потупив взгляд.
Однако Фёдор не успел потребовать объяснений. В селе раздались напуганные возгласы. Братья Ясновы тут же побежали на их звук. Всё село было в панике, и всё из-за одного монстра. Крепостные заливались криком при виде истинного облика Янку: глаза светились золотым цветом, а зона вокруг них была костяной с мелкими трещина. Мужики пытались его утихомирить, однако их попытки были тщетны. Бешеный, чьи руки трансформировались в костяные клинки, легко протыкал их и выпивал из них весь разум.
- Чёрт подери! - выругался Фёдор, обнажив клинок из своей трости, - Так и знал, что это бешеный!
Павел повторил действие брата, и близнецы вступили в бой против Янку. Пожиратель в состояние бешенства был одним из самых опасных противников, ибо физическая сила и скорость в этот период возрастала во много раз. У братьев Ясновых, несмотря на превосходные навыки фехтования, не получалось пробить оборону Янку, который моментально блокировал атаки своими костяными клинками. И как на зло в самый неподходящий момент Павла снова одолел приступ кровавого кашля. Яснов-старший от боли упал на колени, став беззащитной целью для бешеного.
- Ну уж нет! - закричал Фёдор, когда, заслонив собой брата, отбил клинком атаку Янку.
В данную минуту Яснов-младший мог рассчитывать лишь на свои навыки солдата. Несмотря на превосходства противника по силе, Фёдор продолжал держать оборону ради Павла. Лицо Ясного-младшего покраснело и покрылось потом от напряжения. Вскоре ноги начали подкашиваться, а руки дрожать. Казалось, поражение неминуемо, но вдруг...
Небольшой булыжник прилетел Янку в затылок. Бешеный, яростно закричав, обернулся, забыв про Фёдора. Перед пожирателем стояла Овчарка. Хоть девочка и чувствовала угрозу в селе, но из-за своей слепоты не могла полностью осознать опасность. Когда же крепостная услышала ужасающий крик бешеного, девочка заскулила и опустилась на четвереньки. Янку побежал на неё. В этот момент Павел отошёл от кашля. Быстро взяв в себя в руки, Яснов-старший на бегу отрубил голову пожирателю. Несмотря на это, тело бешенного пригвоздило девочку к земле, а голова, находившееся рядом, продолжала кричать. Поэтому Павел, не теряя времени, проткнул Янку лоб, и его голова и тело тут же превратились в прах.
- Ты цела? - Яснов-старший подбежал к Овчарке.
- Этот запах. - скулила крепостная, стряхивая с себя прах, - Аксинья им два дня пахла.
Подняв Овчарку на ноги, Павел обратил внимание на Фёдора. Близнец продолжал тяжело дышать, держась за свою трость, клинком воткнутую в землю.
***
К счастью для рыцарей ордена, гости Парусовой не услышали волнение в селе, благодаря праздничному шуму. Уже под утро Анна Михайловна была ошарашена, увидев жуткую картину в своих владения, с которой она могла поделиться с братьями Ясновы, ибо они были последними гостями, оставшиеся в Даринке.
- Так что говорят крестьяне? - спросил Фёдор, находясь вместе с братом в кабинете хозяйки.
- О, их вообще не поймёшь! - нервно молвила Парусова, - Похоже, они сильно упились в честь праздника. Настолько сильно, что одни чертей видели, другие покололи друг друга, а третье вообще ни живые и ни мёртвые. Даже от Акулины я такого не ожидала!
- Да уж, мадам, хмель страшные вещи с русскими мужиком и бабой творить может. - вторил Павел, - Славу Богу, вы и гости остались целы.
- И не говорите, Павел Александрович. - затем Анна Михайловна, чуть успокоившись, сменила тему, - Кстати, вы ведь задержались тут по какому-то делу? Я правильно поняла?
- Да, мадам. - Яснов-старший на краткий миг взглянул на близнеца, а затем продолжил, - Одна ваша крепостная... Её действительно зовут Овчарка?
- Так прозвал её мой покойный дядя из Малороссии. - барыня потупила взгляд в свой стол, - У него была одна крестьянка. Красивая, но без царя в голове. В его имение так и не поняли, от кого эта убогая понесла... В общем, уродилась эта... Моему дяде показалось забавной идеей дать слепой дочке умственно неполноценной матери имя Овчарка и воспитывать, как собаку... Двенадцать лет назад в имени дяди случился пожар. Он и эта убогая крестьянка сгорели в огне. Овчарка была одной из двухсот трёх душ, которые я получила по наследству.
- И она всегда такой была? - скептически повёл бровью Фёдор.
- Когда трёхлетняя Овчарка ко мне попала, она ходила только на четвереньках и лишь лаяла. - недовольно ответила княгиня.
- Histoire interessante!***** - затем Павел со всей серьёзностью спросил, - Сколько вы за неё хотите?
- Что? - не смог скрыть удивление Фёдор.
- Вы хотите купить эту убогую? - рассмеялась женщина, - Vous plaisantez?******
- От чего ж, мадам. Я настроен серьёзно! - Павел подошёл к окну, - Назовите за неё любую цену, и я заплачу вам вдвойне!
***
Тёмная повозка Ясновых проезжала по дождливому лесу. Павел, вслушиваясь в капли, которые барабанили по экипажу, думал о том дней, когда болезнь уложит его в могилу. Мужчина был уверен, что этот день наступит скоро. И ему было горько от осознания того, что его род не получит продолжение. Единственное утешение в этом было то, что его единственная дочь при таких обстоятельствах станет самой завидной невестой в ордене, и за её будущее можно было не волноваться. На коленях Павла спала Овчарка, которая, шмыгая носом, шептала что-то невнятное. Наблюдая за ней с презрением, Фёдор делал с натуры девочки карандашные наброски.
- Поверить не могу, Поль, что ты это сделал. - фыркнул Яснов-младший, - У этого помещика из Малороссии вкусы были извращённые, конечно.
