Это были по большей части отечественные и французские исторические романы. С кино было ещё хуже. Как выяснилось, здесь не было своего Чарли Чаплина. Снимались другие комедийные актёры, но до Чарли им было далеко. Не было и Макса Линдера, и многих других. Фильмы снимали чёрно-белые, но с нормальной частотой кадров и приличным качеством, вот только смотреть их было просто скучно. Жена трижды вытянула меня в кино, один раз это была кинокомедия. Многие смеялись, а я скучал. В театре было чуть лучше, но ненамного. Единственным спектаклем, который я посмотрел с удовольствием, была постановка Шекспировского «Короля Лира». Хоть этот здесь отметился. Музыка в фильмах тоже была посредственная. Видимо, не вдохновляло такое кино композиторов на создание шедевров. Песни в большинстве были... так себе. Я не любил романсы, а здесь их пели больше всего. Вот симфонии звучали классно, но я не был любителем классической музыки. Оставались стихи и живопись, но я в них ещё не разбирался. Александр Блок здесь был, но мы оба его не любили, а остальных поэтов я не знал. Пушкина и Лермонтова не считаю – это седая старина.
Вызванная группа сопровождения приехала без задержки, и уже через пятнадцать минут мы были у дома, в котором жил композитор. Охранники проводили к нужной квартире и вернулись к машине. Встретил нас сам хозяин и сразу же представил своей жене. Я помнил, что его жену в это время звали Зиной. Здесь это была миниатюрная женщина с именем Ольга и лицом Натальи Варлей, которая весь вечер притягивала мой взгляд. И что эта красивая женщина нашла в мужчине с такой заурядной внешностью, как у Исаака? Квартира Дунаевских не блистала роскошью, но была большой. В просторной гостиной стоял громадный стол, за которым собрались в основном мужчины. Среди них сидели только две женщины, обе молодые и хорошенькие. Процедура знакомства не затянулась. Кроме одной из девиц, которую взяли с собой за компанию, остальные гости были писателями, поэтами и музыкантами. Одним словом, сборище творческих личностей. Ни одно из имён мне ни о чем не говорило. Стол был уставлен блюдами и напитками, но всё было нетронутым, видимо, ждали нас. Поначалу отдали должное еде, а когда подкрепились и оприходовали пять бутылок вина, пропала всякая сдержанность, и до конца вечера уже никто не закрывал рта. Мы были нарасхват, и когда разговаривали, сидя уже не за столом, а на диване и стоявших возле него креслах, и позже, когда стали танцевать.
– Вы пишите стихи к своим песням, – говорила танцующая со мной Ольга, – значит, поэт! А написали что-нибудь просто так, для души? Наверное, стихи о любви?
Она чувствовала, что на меня сильно действует её внешность, и пыталась форсировать отношения, откровенно прижимаясь ко мне грудью, да и всем остальным. Я читал о том, что Дунаевский был бабником, но и жёнушка у него оказалась тоже из любительниц тяжёлого флирта. Я бросил взгляд на жену, но ей было не до меня. Веру обхаживали сразу три ловеласа, пытавшихся превзойти друг друга в оригинальности и остроумии. Одним из них был уже подвыпивший Исаак. Ольга ничем не рисковала, но мне не нравилось поведение моего организма, поэтому эти прижимания надо было прекращать.
– Да, пишу, – признался я, безуспешно пытаясь отстраниться. – Если хотите, могу прочитать. Только не нужно так откровенно соблазнять: у меня из-за этого путаются мысли, хотя ничего не пил.
– Пойдёмте со мной, князь! – зашептала она мне на ухо, помимо воли рождая желание. – Это ненадолго и никто не заметит! А если заметят, промолчат: здесь все натуры утончённые... Стихи подождут!
«Зря мы сюда приехали, – подумал я. – Обычная пьянка местной богемы. Ещё добавят, и нужно сбегать».
– Вам не повезло, Ольга, – сказал я, убирая её руки с шеи. – Увы, я не любитель чужого мёда, хватает своего. Вы очаровательны, но я не хочу расстраивать жену и наставлять рога вашему мужу. Танец закончился, давайте я провожу вас на диван.
– До дивана я как-нибудь дойду сама! – сердито сказала она. – Порядочные кавалеры так себя не ведут!
Ольга ушла на свой диван, а я направился к жене. Не о чем с ними было беседовать, по крайней мере сейчас.
– Спасибо за компанию, – сказал я хозяину. – Увы, нас ждут дела, иначе мы посидели бы с вами допоздна.
Конечно, нас уговаривали остаться, демонстрировали обиду и всё такое, но я взял жену под руку и ушёл. Поездка вышла пустой, и я ещё раз убедился в том, что может нравиться творчество человека, но не он сам, и что на такие посиделки нам лучше не ездить. Машина ждала возле подъезда, поэтому скоро были дома.
– Почему мы так рано уехали? – спросила Вера, когда вошли в свою комнату. – Это из-за Ольги? Видела я, как она на тебя вешалась!
– Вешалась, даже пыталась затянуть в спальню, что из этого? Скажи, тебе там понравилось?
– Поначалу было весело, – ответила она, – но потом все быстро напились. Если бы мы с тобой тоже пили...
– То я сейчас развлекал бы Ольгу, – откровенно сказал я, – а тебя бы тоже кто-нибудь охмурил. Это ты трезвая всё понимаешь, а если накачают вином и откажут тормоза... Это такие люди и такая у них жизнь. С ними не нужно водиться или надо быть точно такими же. Разок съездили, посмотрели и хватит.
– А она тебе сильно понравилась? – ревниво спросила Вера.
– Мне когда-то очень нравилась киноактриса, на которую она сильно похожа, – ответил я, – поэтому хотелось смотреть на её лицо. Это фокусы памяти и ничего больше. Красивых женщин много, а любимая только одна. Может, для других иначе, а для меня так. Пока есть ты, мне никто больше не нужен.
– А от её ласки не отказывался!
– Какое сегодня число? – спросил я.
– Третье апреля, – ответила жена. – А почему спрашиваешь?
– Надо записать в дневник, – объяснил я. – В первый раз получил семейный скандал! Такое обязательно нужно отметить.
– У тебя же нет дневника! – сердито сказала она. – Не заговаривай мне зубы!
– Ну и что ты от меня хочешь? Женщина разогрелась вином и решила, как привыкла, разнообразить себе жизнь. Видела, как она в меня вцепилась? Я должен был устроить скандал, отрывая её от себя? Я это сделал без рук и скандала, одними словами. Ну потерлись мы немного пупками...
– Ах ты! – Вера бросилась на меня с кулаками, но я заманил на кровать, где мы сначала разобрались с одеждой, а потом и со своими отношениями.
Это самый лучший способ решать любые проблемы с женой, а меня ещё сильно завёл тот танец, поэтому совсем не сдерживался.
– Дикий зверь! – довольно сказала Вера, когда мы с ней отдыхали.
– Кто бы говорил, – лениво отозвался я. – Всего погрызла. Слушай, как ты отнесёшься к тому, что я начну писать книги?
– Рассказы о том сыщике? – спросила она. – А почему ты сейчас об этом вспомнил?
– О Шерлоке Холмсе нельзя, – с сожалением сказал я. – После того что скоро случится, писать об Англии будет... непатриотично. Но я помню много других книг. Не дословно, конечно, но если учесть, что в прошлой жизни был писателем, а у вас никто не умеет толком писать, то должно получиться не хуже, чем с песнями. Понимаешь, мне стало скучно жить. Вопросов привозят не меньше, но ответов у меня на них немного. И остаётся одно наше пение, а мне этого мало. Ваши книги даже не хочется брать в руки, по крайней мере те, которые читал до сих пор. Может быть, после меня и другие станут нормально писать?
– Это не наши книги неправильные, а ты сам, – сказала жена. – Я же видела, как ты смотришь кино. Всем интересно, а ты зеваешь. Хотела бы я посмотреть те фильмы, которые тебе нравились. Наверное, дело в том, какая жизнь. У нас она скучнее, поэтому тебе скучно в кино, а мы не знаем другой, нам и это хорошо. Попробуй что-нибудь написать. Только могут сказать, что ты ненормально талантливый. И песни пишешь, и книги...
– Добавь сюда стихи. Я сказал Ольге, что их пишу. Это не я распустил хвост. Она сказала, что в моих песнях замечательные стихи, поэтому я их и так должен писать. Вообще-то, я их много знаю.
– Не связывайся со стихами, – сказала Вера. – Может получиться так, что придётся что-то писать самому. Лучше пиши прозу.
– Как съездил? – спросил кайзер Август Вильгельм своего брата Иоахима. – Учти, что это в последний раз! Мне из-за твоей выходки пришлось оправдываться и чуть ли не извиняться! На носу война с русскими, а ты к ним поехал. Очень непатриотичный и нелояльный в отношении союзников поступок!
– Нам нужно серьёзно поговорить, – сказал принц. – От этого разговора будет зависеть, останусь я в рейхе или вместе с семьёй уеду в Америку.
– Вот даже как! – удивился Август. – Хорошо, поговорим, но не здесь, а в моём кабинете.
Путь к кабинету братья проделали молча. Август не стал садиться за стол, а сел на один из стульев для посетителей, хлопнув рукой по стоявшему рядом:
– Садись и излагай, что на тебя так повлияло в России!
– Если мы вступим в эту войну, случится беда! – сказал Иоахим. – Мы исходили из того, что Россия слаба и справимся с ней без труда, а потом заставим союзников считаться с собой!
– А она оказалась сильнее нас, – насмешливо сказал Август. – Что же тебе сказали, что так поменял мнение? До этой поездки у тебя не было возражений.
– Мне и сказали, и показали! Я встречался кое с кем из министров, с канцлером и самим императором. Хочу сразу сказать, что абсолютно уверен в том, что мне говорили правду. Я в это поверил бы, даже если бы не видел своими собственными глазами. Такое просто не выдумаешь, это слишком ужасно!
– Может, ты перестанешь заламывать руки и объяснишь, в чём дело? – раздражённо спросил Август.
– Что ты знаешь о Братстве? – спросил Иоахим.
– Заговорщики, – пожал плечами император. – Группа родовитых и влиятельных дворян, подготовивших свержение династии. Сейчас сохраняют влияние на нового императора и заняли ряд министерских постов и место канцлера.
– Они готовили свой заговор тридцать лет! И заговор был не против Романовых, а против иностранного засилья. Как ты думаешь, почему они ждали тридцать лет, хотя контролировали верхушку полиции и могли сто раз убрать императора?
– Иногда нетрудно захватить власть, – сказал Август. – Всегда трудно её удержать.
– Верно, – кивнул Иоахим. – Мне так и объяснили. Общество должно было достаточно сильно пострадать от действий европейских государств, интересы которых защищала прежняя династия. Но это только половина дела. Они прекрасно понимали, что мы будем делать, когда Россия откажется платить по счетам и мы узнаем, что не получим ни пяди русской земли. И все эти тридцать лет они готовили нам сюрприз! Не только Германии, наши союзники получат ничуть не меньше нас!
– И что же мы получим? – спросил Август. – Не ходи вокруг да около, а переходи к сути!
– Они занялись химическим оружием! – выкрикнул брат. – Что скривился? Это не хлор или какая-нибудь другая ерунда! Они объездили всю планету и нарыли всё, что в ней есть ядовитого! Природные токсины получить не удалось, но они получили свои, гораздо более стойкие и ядовитые! Хлор по сравнению с ними не вредней пива! Они воспитали фанатиков и заслали их в наши страны. Не сейчас, а много лет назад. Огромные деньги были истрачены, но теперь во всех крупных городах союза живут их агенты, которых никто не отличит от местных. Каждому из них доставили достаточно отравы, чтобы погибли сотни тысяч жителей!
– Зачем? – спросил побледневший Август. – Если они предъявят ультиматум, их агентов найдут, а что сделают с зачинщиками...
– Во-первых, ты их не найдёшь, если не перетряхнёшь всю столицу! – зло сказал Иоахим. – И где гарантия, что это не заставит их начать? А, во-вторых, они никого не собираются пугать, кроме нас с тобой. Мы им нужны, а французы с англичанами – нет! Как ты думаешь, что случится с государством, если во всех крупных городах погибнут сотни тысяч, а миллионы из них сбегут? Много оно навоюет?
– И чего они от нас хотят?
– Они хотят отдать нам колонии Англии. Что так на меня уставился? Я ведь тебе не всё рассказал. Мне показали испытание нового русского оружия. Ты считаешь, что они слабы? Тебя бы на то поле! Представь себе очень большой луг, на котором построили два десятка домов. Возле них посажены деревья, стоят машины, и орёт всякая живность, нет только людей. В небе появляется звено самолётов, каждый из которых сбрасывает по две бомбы. Не сказал бы, что они очень большие, примерно на сто килограммов. Было видно, как они несутся к земле. До неё не долетела ни одна, все превратились в необыкновенно яркие облака огня, залившие луг! Мы стояли довольно далеко, но меня чуть не свалила ударная волна. Потом мы выждали с полчаса, чтобы немного остыла земля, и поехали туда на машинах. Там не осталось практически ничего, Август! Кирпичное крошево и немного пепла. Нет, вру! Ещё были искорёженные шасси автомашин. Теперь слушай, что нам предлагают. Если мы согласимся на союз, уберут весь яд с территории Германии. Понятно, что это сделают только после всего остального. Доверие нужно заслужить. Русские думают, что наши союзники не полезут первыми, а предоставят это нам, но и сами приведут на нашу границу с Россией достаточные силы. В ночное время русская авиация нанесёт мощные удары новым оружием по местам дислокации войск Англии и Франции, а мы должны дать им целеуказания, а потом добить уцелевших. Одновременно русские обрабатывают ядом города союзников и уничтожается флот Англии. Уничтожить флот Франции – наша задача.
– И как же они его уничтожат?
– Ещё до войны пошлют ко всем базам крупные соединения подводных лодок, потом сами объявят войну и тут же нанесут удар.
– Какая наглость! – с восхищением сказал Август. – Весь флот англичан не уничтожат, но справиться с его остатками будет нетрудно.
– Если мы не пойдём на союз, они пустят в ход не только свои сверхмощные бомбы, но и бомбы с отравой, а их у русских много тысяч. Мне так и сказали, что в темноте нетрудно промахнуться и вывалить их на какой-нибудь город, а то и не на один. И они будут бомбить не только войска союзников, а всех подряд. И ещё одно. Нам они могут частично выплатить долги и компенсацию за имущество.
– А что сказали насчёт колоний?
– Им не нужны колонии, своей земли девать некуда. Возьмут какие-то земли на побережье Африки для военно-морской базы, а остальное предлагают забрать нам. Сказали, что наверняка часть колоний захватят американцы.
– И они не боятся нас так усиливать?
– У меня сложилось впечатление, что они сейчас вообще ничего не боятся. Не знаю, в чём причина такой уверенности в своих силах. Мне сказали, что мы предательством союзников крепко привяжем себя к России. Их устраивает сближение с Германией, причём в долгосрочной перспективе. Я думаю, что второго такого шанса у нас больше не появится. Даже если бы победил союз, нам только бросили бы кость.
– Садись писать отчёт! – приказал Август.
Вызванная группа сопровождения приехала без задержки, и уже через пятнадцать минут мы были у дома, в котором жил композитор. Охранники проводили к нужной квартире и вернулись к машине. Встретил нас сам хозяин и сразу же представил своей жене. Я помнил, что его жену в это время звали Зиной. Здесь это была миниатюрная женщина с именем Ольга и лицом Натальи Варлей, которая весь вечер притягивала мой взгляд. И что эта красивая женщина нашла в мужчине с такой заурядной внешностью, как у Исаака? Квартира Дунаевских не блистала роскошью, но была большой. В просторной гостиной стоял громадный стол, за которым собрались в основном мужчины. Среди них сидели только две женщины, обе молодые и хорошенькие. Процедура знакомства не затянулась. Кроме одной из девиц, которую взяли с собой за компанию, остальные гости были писателями, поэтами и музыкантами. Одним словом, сборище творческих личностей. Ни одно из имён мне ни о чем не говорило. Стол был уставлен блюдами и напитками, но всё было нетронутым, видимо, ждали нас. Поначалу отдали должное еде, а когда подкрепились и оприходовали пять бутылок вина, пропала всякая сдержанность, и до конца вечера уже никто не закрывал рта. Мы были нарасхват, и когда разговаривали, сидя уже не за столом, а на диване и стоявших возле него креслах, и позже, когда стали танцевать.
– Вы пишите стихи к своим песням, – говорила танцующая со мной Ольга, – значит, поэт! А написали что-нибудь просто так, для души? Наверное, стихи о любви?
Она чувствовала, что на меня сильно действует её внешность, и пыталась форсировать отношения, откровенно прижимаясь ко мне грудью, да и всем остальным. Я читал о том, что Дунаевский был бабником, но и жёнушка у него оказалась тоже из любительниц тяжёлого флирта. Я бросил взгляд на жену, но ей было не до меня. Веру обхаживали сразу три ловеласа, пытавшихся превзойти друг друга в оригинальности и остроумии. Одним из них был уже подвыпивший Исаак. Ольга ничем не рисковала, но мне не нравилось поведение моего организма, поэтому эти прижимания надо было прекращать.
– Да, пишу, – признался я, безуспешно пытаясь отстраниться. – Если хотите, могу прочитать. Только не нужно так откровенно соблазнять: у меня из-за этого путаются мысли, хотя ничего не пил.
– Пойдёмте со мной, князь! – зашептала она мне на ухо, помимо воли рождая желание. – Это ненадолго и никто не заметит! А если заметят, промолчат: здесь все натуры утончённые... Стихи подождут!
«Зря мы сюда приехали, – подумал я. – Обычная пьянка местной богемы. Ещё добавят, и нужно сбегать».
– Вам не повезло, Ольга, – сказал я, убирая её руки с шеи. – Увы, я не любитель чужого мёда, хватает своего. Вы очаровательны, но я не хочу расстраивать жену и наставлять рога вашему мужу. Танец закончился, давайте я провожу вас на диван.
– До дивана я как-нибудь дойду сама! – сердито сказала она. – Порядочные кавалеры так себя не ведут!
Ольга ушла на свой диван, а я направился к жене. Не о чем с ними было беседовать, по крайней мере сейчас.
– Спасибо за компанию, – сказал я хозяину. – Увы, нас ждут дела, иначе мы посидели бы с вами допоздна.
Конечно, нас уговаривали остаться, демонстрировали обиду и всё такое, но я взял жену под руку и ушёл. Поездка вышла пустой, и я ещё раз убедился в том, что может нравиться творчество человека, но не он сам, и что на такие посиделки нам лучше не ездить. Машина ждала возле подъезда, поэтому скоро были дома.
– Почему мы так рано уехали? – спросила Вера, когда вошли в свою комнату. – Это из-за Ольги? Видела я, как она на тебя вешалась!
– Вешалась, даже пыталась затянуть в спальню, что из этого? Скажи, тебе там понравилось?
– Поначалу было весело, – ответила она, – но потом все быстро напились. Если бы мы с тобой тоже пили...
– То я сейчас развлекал бы Ольгу, – откровенно сказал я, – а тебя бы тоже кто-нибудь охмурил. Это ты трезвая всё понимаешь, а если накачают вином и откажут тормоза... Это такие люди и такая у них жизнь. С ними не нужно водиться или надо быть точно такими же. Разок съездили, посмотрели и хватит.
– А она тебе сильно понравилась? – ревниво спросила Вера.
– Мне когда-то очень нравилась киноактриса, на которую она сильно похожа, – ответил я, – поэтому хотелось смотреть на её лицо. Это фокусы памяти и ничего больше. Красивых женщин много, а любимая только одна. Может, для других иначе, а для меня так. Пока есть ты, мне никто больше не нужен.
– А от её ласки не отказывался!
– Какое сегодня число? – спросил я.
– Третье апреля, – ответила жена. – А почему спрашиваешь?
– Надо записать в дневник, – объяснил я. – В первый раз получил семейный скандал! Такое обязательно нужно отметить.
– У тебя же нет дневника! – сердито сказала она. – Не заговаривай мне зубы!
– Ну и что ты от меня хочешь? Женщина разогрелась вином и решила, как привыкла, разнообразить себе жизнь. Видела, как она в меня вцепилась? Я должен был устроить скандал, отрывая её от себя? Я это сделал без рук и скандала, одними словами. Ну потерлись мы немного пупками...
– Ах ты! – Вера бросилась на меня с кулаками, но я заманил на кровать, где мы сначала разобрались с одеждой, а потом и со своими отношениями.
Это самый лучший способ решать любые проблемы с женой, а меня ещё сильно завёл тот танец, поэтому совсем не сдерживался.
– Дикий зверь! – довольно сказала Вера, когда мы с ней отдыхали.
– Кто бы говорил, – лениво отозвался я. – Всего погрызла. Слушай, как ты отнесёшься к тому, что я начну писать книги?
– Рассказы о том сыщике? – спросила она. – А почему ты сейчас об этом вспомнил?
– О Шерлоке Холмсе нельзя, – с сожалением сказал я. – После того что скоро случится, писать об Англии будет... непатриотично. Но я помню много других книг. Не дословно, конечно, но если учесть, что в прошлой жизни был писателем, а у вас никто не умеет толком писать, то должно получиться не хуже, чем с песнями. Понимаешь, мне стало скучно жить. Вопросов привозят не меньше, но ответов у меня на них немного. И остаётся одно наше пение, а мне этого мало. Ваши книги даже не хочется брать в руки, по крайней мере те, которые читал до сих пор. Может быть, после меня и другие станут нормально писать?
– Это не наши книги неправильные, а ты сам, – сказала жена. – Я же видела, как ты смотришь кино. Всем интересно, а ты зеваешь. Хотела бы я посмотреть те фильмы, которые тебе нравились. Наверное, дело в том, какая жизнь. У нас она скучнее, поэтому тебе скучно в кино, а мы не знаем другой, нам и это хорошо. Попробуй что-нибудь написать. Только могут сказать, что ты ненормально талантливый. И песни пишешь, и книги...
– Добавь сюда стихи. Я сказал Ольге, что их пишу. Это не я распустил хвост. Она сказала, что в моих песнях замечательные стихи, поэтому я их и так должен писать. Вообще-то, я их много знаю.
– Не связывайся со стихами, – сказала Вера. – Может получиться так, что придётся что-то писать самому. Лучше пиши прозу.
– Как съездил? – спросил кайзер Август Вильгельм своего брата Иоахима. – Учти, что это в последний раз! Мне из-за твоей выходки пришлось оправдываться и чуть ли не извиняться! На носу война с русскими, а ты к ним поехал. Очень непатриотичный и нелояльный в отношении союзников поступок!
– Нам нужно серьёзно поговорить, – сказал принц. – От этого разговора будет зависеть, останусь я в рейхе или вместе с семьёй уеду в Америку.
– Вот даже как! – удивился Август. – Хорошо, поговорим, но не здесь, а в моём кабинете.
Путь к кабинету братья проделали молча. Август не стал садиться за стол, а сел на один из стульев для посетителей, хлопнув рукой по стоявшему рядом:
– Садись и излагай, что на тебя так повлияло в России!
– Если мы вступим в эту войну, случится беда! – сказал Иоахим. – Мы исходили из того, что Россия слаба и справимся с ней без труда, а потом заставим союзников считаться с собой!
– А она оказалась сильнее нас, – насмешливо сказал Август. – Что же тебе сказали, что так поменял мнение? До этой поездки у тебя не было возражений.
– Мне и сказали, и показали! Я встречался кое с кем из министров, с канцлером и самим императором. Хочу сразу сказать, что абсолютно уверен в том, что мне говорили правду. Я в это поверил бы, даже если бы не видел своими собственными глазами. Такое просто не выдумаешь, это слишком ужасно!
– Может, ты перестанешь заламывать руки и объяснишь, в чём дело? – раздражённо спросил Август.
– Что ты знаешь о Братстве? – спросил Иоахим.
– Заговорщики, – пожал плечами император. – Группа родовитых и влиятельных дворян, подготовивших свержение династии. Сейчас сохраняют влияние на нового императора и заняли ряд министерских постов и место канцлера.
– Они готовили свой заговор тридцать лет! И заговор был не против Романовых, а против иностранного засилья. Как ты думаешь, почему они ждали тридцать лет, хотя контролировали верхушку полиции и могли сто раз убрать императора?
– Иногда нетрудно захватить власть, – сказал Август. – Всегда трудно её удержать.
– Верно, – кивнул Иоахим. – Мне так и объяснили. Общество должно было достаточно сильно пострадать от действий европейских государств, интересы которых защищала прежняя династия. Но это только половина дела. Они прекрасно понимали, что мы будем делать, когда Россия откажется платить по счетам и мы узнаем, что не получим ни пяди русской земли. И все эти тридцать лет они готовили нам сюрприз! Не только Германии, наши союзники получат ничуть не меньше нас!
– И что же мы получим? – спросил Август. – Не ходи вокруг да около, а переходи к сути!
– Они занялись химическим оружием! – выкрикнул брат. – Что скривился? Это не хлор или какая-нибудь другая ерунда! Они объездили всю планету и нарыли всё, что в ней есть ядовитого! Природные токсины получить не удалось, но они получили свои, гораздо более стойкие и ядовитые! Хлор по сравнению с ними не вредней пива! Они воспитали фанатиков и заслали их в наши страны. Не сейчас, а много лет назад. Огромные деньги были истрачены, но теперь во всех крупных городах союза живут их агенты, которых никто не отличит от местных. Каждому из них доставили достаточно отравы, чтобы погибли сотни тысяч жителей!
– Зачем? – спросил побледневший Август. – Если они предъявят ультиматум, их агентов найдут, а что сделают с зачинщиками...
– Во-первых, ты их не найдёшь, если не перетряхнёшь всю столицу! – зло сказал Иоахим. – И где гарантия, что это не заставит их начать? А, во-вторых, они никого не собираются пугать, кроме нас с тобой. Мы им нужны, а французы с англичанами – нет! Как ты думаешь, что случится с государством, если во всех крупных городах погибнут сотни тысяч, а миллионы из них сбегут? Много оно навоюет?
– И чего они от нас хотят?
– Они хотят отдать нам колонии Англии. Что так на меня уставился? Я ведь тебе не всё рассказал. Мне показали испытание нового русского оружия. Ты считаешь, что они слабы? Тебя бы на то поле! Представь себе очень большой луг, на котором построили два десятка домов. Возле них посажены деревья, стоят машины, и орёт всякая живность, нет только людей. В небе появляется звено самолётов, каждый из которых сбрасывает по две бомбы. Не сказал бы, что они очень большие, примерно на сто килограммов. Было видно, как они несутся к земле. До неё не долетела ни одна, все превратились в необыкновенно яркие облака огня, залившие луг! Мы стояли довольно далеко, но меня чуть не свалила ударная волна. Потом мы выждали с полчаса, чтобы немного остыла земля, и поехали туда на машинах. Там не осталось практически ничего, Август! Кирпичное крошево и немного пепла. Нет, вру! Ещё были искорёженные шасси автомашин. Теперь слушай, что нам предлагают. Если мы согласимся на союз, уберут весь яд с территории Германии. Понятно, что это сделают только после всего остального. Доверие нужно заслужить. Русские думают, что наши союзники не полезут первыми, а предоставят это нам, но и сами приведут на нашу границу с Россией достаточные силы. В ночное время русская авиация нанесёт мощные удары новым оружием по местам дислокации войск Англии и Франции, а мы должны дать им целеуказания, а потом добить уцелевших. Одновременно русские обрабатывают ядом города союзников и уничтожается флот Англии. Уничтожить флот Франции – наша задача.
– И как же они его уничтожат?
– Ещё до войны пошлют ко всем базам крупные соединения подводных лодок, потом сами объявят войну и тут же нанесут удар.
– Какая наглость! – с восхищением сказал Август. – Весь флот англичан не уничтожат, но справиться с его остатками будет нетрудно.
– Если мы не пойдём на союз, они пустят в ход не только свои сверхмощные бомбы, но и бомбы с отравой, а их у русских много тысяч. Мне так и сказали, что в темноте нетрудно промахнуться и вывалить их на какой-нибудь город, а то и не на один. И они будут бомбить не только войска союзников, а всех подряд. И ещё одно. Нам они могут частично выплатить долги и компенсацию за имущество.
– А что сказали насчёт колоний?
– Им не нужны колонии, своей земли девать некуда. Возьмут какие-то земли на побережье Африки для военно-морской базы, а остальное предлагают забрать нам. Сказали, что наверняка часть колоний захватят американцы.
– И они не боятся нас так усиливать?
– У меня сложилось впечатление, что они сейчас вообще ничего не боятся. Не знаю, в чём причина такой уверенности в своих силах. Мне сказали, что мы предательством союзников крепко привяжем себя к России. Их устраивает сближение с Германией, причём в долгосрочной перспективе. Я думаю, что второго такого шанса у нас больше не появится. Даже если бы победил союз, нам только бросили бы кость.
– Садись писать отчёт! – приказал Август.
