С этими словами он вручил небольшой конверт из плотной бумаги.
– И что в нём? – спросил я.
– Приглашение посетить посольство в любое удобное для вас время, – ответил он. – Господин Уолтер Стессел является большим поклонником вашего таланта и хочет познакомиться с вами и вашей очаровательной женой. К сожалению, мы уже отпраздновали День Независимости, но вы можете стать почётными гостями Спасо-Хаус и без такого повода. Подумайте и позвоните, в письме есть номер телефона.
Он попрощался и ушёл, а через несколько минут подъехала машина.
– Едем в парк? – спросила Люся.
– Конечно, – ответил я. – Не вижу причин откладывать поездку. Садись в салон.
Дочь не умела толком ходить, но на ножках стояла, особенно когда при этом можно было за что-то держаться. Вот и сейчас, пока я разговаривал с американцем, она стояла на асфальте, ухватившись за мою ногу. Увидев машину, малышка радостно заулыбалась и потянула ко мне руки, едва не бухнувшись на попу. Машина – это катание и прогулка в парке – целое море удовольствия. Я подхватил Машку на руки и следом за женой устроился на заднем сидении. Последнее время шофёры у нас часто менялись, и сегодня тоже был новый. Следуя инструкции, он показал удостоверение и спросил, куда везти.
– Поедем в парк Горького, – решил я. – Поездка примерно на час.
– Тебя раскусили? – спросила жена, когда мы с ней, взяв дочь за руки, медленно шли по одной из аллей, приноравливаясь к заплетающимся шажкам малышки.
– Вычислить меня не могли, – ответил я. – Раз действуют в открытую, значит, заложил кто-то из тех, кто знал точно. И сходить придётся. Вопрос в том, что можно говорить, а чего нельзя, и о чём с ними договариваться. Но об этом нужно говорить с Брежневым и Семичастным. Сегодня вечером позвоним Леониду Ильичу. Эти вопросы будут решаться не мной и не в один день. Если не найдём общего языка с американцами, придётся полностью менять жизнь.
– Ты так спокойно об этом говоришь...
– Я был уверен в том, что это рано или поздно случится. Хотелось бы попозже, но это от нас не зависит.
Когда я вечером со второй попытки дозвонился до Брежнева и коротко доложил о произошедшем, он сразу выслал за нами машину. Как обычно, женская часть его семьи развлекалась с дочерью, а мы прошли в кабинет.
– Расскажи подробно, – приказал он. – Всё, что случилось, и свои соображения.
Я описал сцену вручения письма и отдал ему вскрытый конверт.
– Наверняка сдал кто-то из тех, кто обо мне знал. Я не собираюсь прятаться всю жизнь, поэтому нужно сходить. Кричать, что это не я, тоже глупо. Вопрос в том, что можно сказать и чего от них добиваться. Моя ценность для американцев заключается в знании технологий, до которых они додумаются через десятки лет. Ну и природные катастрофы, остальное становится всё более недостоверным. Естественно, что я не собираюсь передавать технические знания, об этом пусть договариваются с вами. Можно сообщить о катастрофах в самих Штатах и рассказать, до какой они докатились жизни и почему. Это и для нас может быть полезно. В моей реальности вы уже договаривались об ограничении вооружений. Если бы не Афганистан, возможно, добились бы большего.
– Этот вопрос рассмотрят эксперты Проекта, – сказал Брежнев, – и дадут свои рекомендации в том, что тебе можно сказать. Документы и разрешение получишь через Комитет. Когда они закончат, мы ещё поговорим. Может быть, всё сложится к лучшему.
– Напрасно вы пришли один! – на чистом русском языке сказал посол. – Ваша жена получила бы от этого визита немало удовольствия.
– Как-нибудь в другой раз, – пообещал я. – Она не хочет надолго оставлять дочь, а везти сюда маленького ребёнка – это перебор.
– Я запомню, – улыбнулся Уолтер Стессел. – Если вы приняли моё предложение, то должны догадываться, о чём пойдёт речь.
– Возможно, – вернул я улыбку. – Но вы объясните, а то, может быть, я заблуждаюсь.
– Как там в будущем? – перестав улыбаться, спросил Уолтер.
– Очень плохо, – ответил я. – Это не в последнюю очередь послужило причиной моего возвращения.
– А для кого плохо?
– Для всех. Давайте я кое-что расскажу, а потом поговорим более предметно.
– Я вас слушаю.
– Ваши учёные сильно кипятились, когда узнали о путешествии во времени?
– Не то слово, они в него до сих пор не поверили.
– И правильно сделали. Материальное тело не может двигаться против потока времени. Мне сказали, что это один из фундаментальных законов Вселенной. Я не попадал в будущее и не возвращался обратно. Я прожил свои восемьдесят лет и умер, а в моё молодое тело вернули только память прожитой жизни.
– Кто вернул? – подался он ко мне.
– Люди другого мира. Нам до такого было далеко даже в конце моей жизни.
– И чего они хотели добиться? Чем вы с ними расплатились?
– Вафлями, – засмеялся я. – Ребёнку, который оказал мне такую услугу, она ничего не стоила, он сделал бы это и так, только из симпатии ко мне.
– Допустим, – согласился он. – А как же причинно-следственные связи?
– Они так же фундаментальны, как и законы природы. Одним из следствий переноса моей личности в прошлое стало исчезновение той реальности, которую я знал. В результате наших действий сильно меняются даже события ближайшего будущего, что уж говорить о более отдалённом времени.
– И какая цель? Вывести в лидеры Советский Союз?
– Одна из целей. Можете мне не верить, но ваше лидерство не принесло ничего хорошего ни миру, ни вам самим. И потом абсолютное лидерство, как и мировое господство, – это фикция. В следующем веке было бы много новых центров сил, а все прежние пришли бы в упадок.
– И вы тоже?
– Вашими стараниями! – ехидно улыбнулся я. – Вы делаете всё возможное, чтобы разорить Советский Союз гонкой вооружений, а ведь мы ускоряем ваше развитие самим фактом своего существования. Видели бы вы, до какого маразма докатится западная цивилизация. Рассказал бы, но вы не поверите.
– А вы попробуйте.
– Хорошо, – хмыкнул я. – Как вы относитесь к геям?
– Мерзость, – скривился он.
– К вашему сведению, в начале второго десятилетия следующего века однополые браки были узаконены во всех ведущих западных странах. За их права так яростно боролись, что кандидат в президенты, осмелившийся сказать хоть слово против, мог считать себя проигравшим. К тридцатому году в Европе, если не считать нас, такой была каждая пятая семья. Мы этого не приняли.
– А мы?
– Вы не отстали от европейцев, только в США тогда творилось такое, что вам было не до статистики. И это, в сущности, мелочь.
– А что для вас будет значительным?
– Хотя бы фундаментальные научные исследования и космонавтика. Они не дают быстрой отдачи и требуют огромных вложений. Пока ими занимались мы, вы старались не отстать, а кое в чём нас опередили. Как только мы вынуждено свернули свои работы, вы тут же бросились сокращать свои. В результате первый термоядерный реактор, который европейцы запустили в двадцать пятом году, стал последним. С защитой Земли от астероидов тоже ничего не получилось.
– А зачем её от них защищать? – удивился он. – Жили без всякой защиты...
– Динозавры когда-то думали так же, – сказал я. – Где они сейчас? Ваши соотечественники создадут каталог потенциально опасных небесных тел диаметром свыше ста метров, которые могут вызвать при падении на Землю громадные разрушения и жертвы. Их там было тысяч пять, а более мелких вообще немерено. Один такой мелкий взорвался в тринадцатом году в небе над Челябинском с мощностью четыреста килотонн. К счастью, взрыв был высоко и полторы тысячи человек пострадали только от осколков стёкол. Более крупный упал недалеко от окраин Бангкока в двадцать четвёртом году. Мегатонный взрыв унёс жизни ста тридцати тысяч человек, и полмиллиона были ранены. А в две тысячи тридцать втором впритирку с Землёй должен пройти астероид диаметром в четыреста метров. Пролетит мимо или врежется – это большой вопрос. Мы пытались создать службу защиты, но дело не пошло дальше болтовни, а вам, как я уже говорил, было не до того. Спасать всех собрались Китай, Индия и Бразилия.
– Эти?
– Сколько пренебрежения! Я говорил вам о новых центрах сил? К вашему сведению, к двадцатому году Китай догнал вас по валовому внутреннему продукту. Хотя по производству он сделал это гораздо раньше. У вас оно будет только двадцать процентов от вала, потому что большая доля вашего бюджета – это обслуживание и банковское дело, а у Китая доля производства была шестьдесят процентов! И первая станция на Луне была у Китая! По остальным говорить не стану, догадывайтесь сами.
– А что явилось причиной нашего упадка?
– Уродливая экономика, уродливая политика и национальный эгоизм. Не возмущайтесь, я сейчас расшифрую. Ваша экономика очень долго сохраняла лидирующее положение в мире, а доход составлял четверть мирового. Реально он был меньше из-за характера ВВП. Вы существовали практически без инфляции, затыкая бюджетные дыры печатанием денег. Огромная долларовая масса ежегодно выбрасывалась на внешние рынки. Ваша ФРС только за двенадцатый год раздала друзьям и союзникам шестнадцать триллионов долларов. Большинство этой напечатанной бумаги давалось в долг под проценты. Вы, дорогой Уолтер, замкнули на себя рынки большинства государств мира. Накачивая мировую экономику ничем не обеспеченными деньгами, продавая налево и направо свои «ценные» бумаги, разгоняли инфляцию в других странах. Неужели кто-то думает, что так будет вечно? После мирового финансового кризиса, спровоцированного вашей банковской системой, некоторые страны начали вводить региональные валюты, отказываясь от вашего доллара. От ваших казначейских обязательств, валюты и прочей макулатуры начали усиленно избавляться. И тут вы показали всему миру кукиш. Напечатали новые банкноты только для внутреннего употребления и объявили дефолт по внешним займам. А многие государства хранили в ваших бумагах свои резервы. Разразившийся кризис не имел равных в мировой истории. Те, кто перешёл на региональную валюту, пострадали меньше, но и им было несладко. Мировая экономика восстанавливалась восемь лет и, когда я уходил, так и не достигла докризисного уровня. Вам этого не простили ни враги, ни друзья. Собственно, друзей у вас больше не было. От вас отвернулась даже Англия. Американские предприятия за границей и активы в банках национализировали, а внешние рынки для вас закрыли. И оружие не помогло, его было много у всех.
– Это экономика, – сказал посол. – А что не так с политикой?
– Всё не так. Сколько было любителей подмять под себя мир! Вроде бы должны понимать, что это бесперспективное занятие, так нет! Вы развязали гонку вооружений, израсходовав в ней за пятьдесят лет ресурсы, которых всему человечеству хватило бы на сто лет мирного развития! Вы уже давно на дипломатической работе и были у нас после войны. Должны помнить, как мы относились друг к другу во времена президента Рузвельта. Американцы были для нас друзьями! А сейчас вы враги, и полностью по своей вине! Советский Союз и Соединенные Штаты могут либо дружить и сотрудничать, либо враждовать и конфликтовать. К сожалению, вы выбрали второе. У меня был разговор о том, чем можно с вами делиться. Знания политических событий вам не нужны. Как я уже говорил, всё начало меняться, и ориентироваться на то, что я рассказал, становится опасно. Научные секреты и технологии вам не дадут и за деньги. Такое не дают врагам, только друзьям. Намёк поняли? Единственное, что можно дать, – это этот список.
– Что в нём?
– Перечень природных, техногенных и транспортных катастроф в вашей стране. Транспортные могут теперь не произойти или случиться в другое время. Ураганы и торнадо в более позднее время тоже могут не состоятся, если не разогреем атмосферу. А вот землетрясения и извержения вулканов произойдут точно в срок. Естественно, потери в людях теперь могут быть намного меньше.
Посол взял в руки три принесённых мной листа и бегло просмотрел.
– А это что такое? – удивился он.
– Разрушение всемирного торгового центра в Нью-Йорке. Два угнанных арабскими террористами самолёта протаранили башни-близнецы, вызвав их обрушение. История очень мутная. Есть большое подозрение, что вы сами это устроили, подгадав время, когда в башнях было мало народа. В то время у вас президентом было дерьмо под названием Джорж Буш-младший.
– Почему дерьмо? Очень приличная семья.
– Я не знаю отца, может, он был достойным человеком. Вы даже назвали его именем авианосец. А вот сынок... Война в Ираке под выдуманным предлогом – это не единственный его грешок. Он сам и его окружение были заинтересованы в этом теракте. Запугать нацию, развязать войну против терроризма, бросив на это десятки миллиардов долларов, создать оправдание для последующих войн с арабами и для открытого беспредела ваших спецслужб внутри страны и за рубежом... Борьба с терроризмом – это святое, на неё многое можно списать.
– Спасибо, мы это изучим. К вам можно обращаться, если будут вопросы? Естественно, что любая работа...
– Вот мой телефон. Обращайтесь, только сразу обговорите, что вас интересует. Таких бесед больше не будет. Я составлю письменный ответ, и, если руководство сочтёт это возможным, вам его отправят. О вознаграждении можете не говорить, оно мне не нужно. Посоветуйте лучше своему президенту выступить с инициативой ограничить стратегические ядерные вооружения. В моей реальности такой договор уже был подписан. Сейчас из-за Израиля всё зависло.
– Не мы его уничтожили.
– И не мы. Его вообще не собирались уничтожать. В моей реальности первыми ударили евреи, раздолбали арабов в пух и прах, а потом десятки лет являлись, наряду с вами, главными возмутителями спокойствия в регионе. Я считаю, что это государство вообще не нужно было создавать.
– Они имели право создать своё государство.
– На чужой земле?
– Их предки...
– Дорогой Уолтер! Если все те, чьи предки когда-то где-то жили, начнут предъявлять претензии на чужую землю... Например, ваши индейцы. Найти поводы и оправдания можно всему, было бы желание. В Югославии есть такая провинция – Косово. Не так давно там жили одни сербы, но постепенно начали селиться албанцы, которых со временем стало большинство. Подстрекаемые исторической родиной косовские албанцы решили, что им будет удобнее жить в Албании, и надумали уйти туда вместе с югославской провинцией. А поскольку жившие там сербы стали возражать, они взялись за оружие. Вы сочли это прекрасным поводом вмешаться. Были сфальсифицированы фотографии, на которых бедные албанцы выглядели страшнее узников Освенцима. О том, что фотографии сделаны в Албании, узнали уже позже. Но вы настроили общественное мнение против сербов, поэтому, когда ваши самолёты без санкции ООН бомбили Белград, многие восприняли это как должное. Как видите, когда надо, быстро забыли о сербских корнях. Сербы – это не евреи.
– И что в нём? – спросил я.
– Приглашение посетить посольство в любое удобное для вас время, – ответил он. – Господин Уолтер Стессел является большим поклонником вашего таланта и хочет познакомиться с вами и вашей очаровательной женой. К сожалению, мы уже отпраздновали День Независимости, но вы можете стать почётными гостями Спасо-Хаус и без такого повода. Подумайте и позвоните, в письме есть номер телефона.
Он попрощался и ушёл, а через несколько минут подъехала машина.
– Едем в парк? – спросила Люся.
– Конечно, – ответил я. – Не вижу причин откладывать поездку. Садись в салон.
Дочь не умела толком ходить, но на ножках стояла, особенно когда при этом можно было за что-то держаться. Вот и сейчас, пока я разговаривал с американцем, она стояла на асфальте, ухватившись за мою ногу. Увидев машину, малышка радостно заулыбалась и потянула ко мне руки, едва не бухнувшись на попу. Машина – это катание и прогулка в парке – целое море удовольствия. Я подхватил Машку на руки и следом за женой устроился на заднем сидении. Последнее время шофёры у нас часто менялись, и сегодня тоже был новый. Следуя инструкции, он показал удостоверение и спросил, куда везти.
– Поедем в парк Горького, – решил я. – Поездка примерно на час.
– Тебя раскусили? – спросила жена, когда мы с ней, взяв дочь за руки, медленно шли по одной из аллей, приноравливаясь к заплетающимся шажкам малышки.
– Вычислить меня не могли, – ответил я. – Раз действуют в открытую, значит, заложил кто-то из тех, кто знал точно. И сходить придётся. Вопрос в том, что можно говорить, а чего нельзя, и о чём с ними договариваться. Но об этом нужно говорить с Брежневым и Семичастным. Сегодня вечером позвоним Леониду Ильичу. Эти вопросы будут решаться не мной и не в один день. Если не найдём общего языка с американцами, придётся полностью менять жизнь.
– Ты так спокойно об этом говоришь...
– Я был уверен в том, что это рано или поздно случится. Хотелось бы попозже, но это от нас не зависит.
Когда я вечером со второй попытки дозвонился до Брежнева и коротко доложил о произошедшем, он сразу выслал за нами машину. Как обычно, женская часть его семьи развлекалась с дочерью, а мы прошли в кабинет.
– Расскажи подробно, – приказал он. – Всё, что случилось, и свои соображения.
Я описал сцену вручения письма и отдал ему вскрытый конверт.
– Наверняка сдал кто-то из тех, кто обо мне знал. Я не собираюсь прятаться всю жизнь, поэтому нужно сходить. Кричать, что это не я, тоже глупо. Вопрос в том, что можно сказать и чего от них добиваться. Моя ценность для американцев заключается в знании технологий, до которых они додумаются через десятки лет. Ну и природные катастрофы, остальное становится всё более недостоверным. Естественно, что я не собираюсь передавать технические знания, об этом пусть договариваются с вами. Можно сообщить о катастрофах в самих Штатах и рассказать, до какой они докатились жизни и почему. Это и для нас может быть полезно. В моей реальности вы уже договаривались об ограничении вооружений. Если бы не Афганистан, возможно, добились бы большего.
– Этот вопрос рассмотрят эксперты Проекта, – сказал Брежнев, – и дадут свои рекомендации в том, что тебе можно сказать. Документы и разрешение получишь через Комитет. Когда они закончат, мы ещё поговорим. Может быть, всё сложится к лучшему.
Глава 42
– Напрасно вы пришли один! – на чистом русском языке сказал посол. – Ваша жена получила бы от этого визита немало удовольствия.
– Как-нибудь в другой раз, – пообещал я. – Она не хочет надолго оставлять дочь, а везти сюда маленького ребёнка – это перебор.
– Я запомню, – улыбнулся Уолтер Стессел. – Если вы приняли моё предложение, то должны догадываться, о чём пойдёт речь.
– Возможно, – вернул я улыбку. – Но вы объясните, а то, может быть, я заблуждаюсь.
– Как там в будущем? – перестав улыбаться, спросил Уолтер.
– Очень плохо, – ответил я. – Это не в последнюю очередь послужило причиной моего возвращения.
– А для кого плохо?
– Для всех. Давайте я кое-что расскажу, а потом поговорим более предметно.
– Я вас слушаю.
– Ваши учёные сильно кипятились, когда узнали о путешествии во времени?
– Не то слово, они в него до сих пор не поверили.
– И правильно сделали. Материальное тело не может двигаться против потока времени. Мне сказали, что это один из фундаментальных законов Вселенной. Я не попадал в будущее и не возвращался обратно. Я прожил свои восемьдесят лет и умер, а в моё молодое тело вернули только память прожитой жизни.
– Кто вернул? – подался он ко мне.
– Люди другого мира. Нам до такого было далеко даже в конце моей жизни.
– И чего они хотели добиться? Чем вы с ними расплатились?
– Вафлями, – засмеялся я. – Ребёнку, который оказал мне такую услугу, она ничего не стоила, он сделал бы это и так, только из симпатии ко мне.
– Допустим, – согласился он. – А как же причинно-следственные связи?
– Они так же фундаментальны, как и законы природы. Одним из следствий переноса моей личности в прошлое стало исчезновение той реальности, которую я знал. В результате наших действий сильно меняются даже события ближайшего будущего, что уж говорить о более отдалённом времени.
– И какая цель? Вывести в лидеры Советский Союз?
– Одна из целей. Можете мне не верить, но ваше лидерство не принесло ничего хорошего ни миру, ни вам самим. И потом абсолютное лидерство, как и мировое господство, – это фикция. В следующем веке было бы много новых центров сил, а все прежние пришли бы в упадок.
– И вы тоже?
– Вашими стараниями! – ехидно улыбнулся я. – Вы делаете всё возможное, чтобы разорить Советский Союз гонкой вооружений, а ведь мы ускоряем ваше развитие самим фактом своего существования. Видели бы вы, до какого маразма докатится западная цивилизация. Рассказал бы, но вы не поверите.
– А вы попробуйте.
– Хорошо, – хмыкнул я. – Как вы относитесь к геям?
– Мерзость, – скривился он.
– К вашему сведению, в начале второго десятилетия следующего века однополые браки были узаконены во всех ведущих западных странах. За их права так яростно боролись, что кандидат в президенты, осмелившийся сказать хоть слово против, мог считать себя проигравшим. К тридцатому году в Европе, если не считать нас, такой была каждая пятая семья. Мы этого не приняли.
– А мы?
– Вы не отстали от европейцев, только в США тогда творилось такое, что вам было не до статистики. И это, в сущности, мелочь.
– А что для вас будет значительным?
– Хотя бы фундаментальные научные исследования и космонавтика. Они не дают быстрой отдачи и требуют огромных вложений. Пока ими занимались мы, вы старались не отстать, а кое в чём нас опередили. Как только мы вынуждено свернули свои работы, вы тут же бросились сокращать свои. В результате первый термоядерный реактор, который европейцы запустили в двадцать пятом году, стал последним. С защитой Земли от астероидов тоже ничего не получилось.
– А зачем её от них защищать? – удивился он. – Жили без всякой защиты...
– Динозавры когда-то думали так же, – сказал я. – Где они сейчас? Ваши соотечественники создадут каталог потенциально опасных небесных тел диаметром свыше ста метров, которые могут вызвать при падении на Землю громадные разрушения и жертвы. Их там было тысяч пять, а более мелких вообще немерено. Один такой мелкий взорвался в тринадцатом году в небе над Челябинском с мощностью четыреста килотонн. К счастью, взрыв был высоко и полторы тысячи человек пострадали только от осколков стёкол. Более крупный упал недалеко от окраин Бангкока в двадцать четвёртом году. Мегатонный взрыв унёс жизни ста тридцати тысяч человек, и полмиллиона были ранены. А в две тысячи тридцать втором впритирку с Землёй должен пройти астероид диаметром в четыреста метров. Пролетит мимо или врежется – это большой вопрос. Мы пытались создать службу защиты, но дело не пошло дальше болтовни, а вам, как я уже говорил, было не до того. Спасать всех собрались Китай, Индия и Бразилия.
– Эти?
– Сколько пренебрежения! Я говорил вам о новых центрах сил? К вашему сведению, к двадцатому году Китай догнал вас по валовому внутреннему продукту. Хотя по производству он сделал это гораздо раньше. У вас оно будет только двадцать процентов от вала, потому что большая доля вашего бюджета – это обслуживание и банковское дело, а у Китая доля производства была шестьдесят процентов! И первая станция на Луне была у Китая! По остальным говорить не стану, догадывайтесь сами.
– А что явилось причиной нашего упадка?
– Уродливая экономика, уродливая политика и национальный эгоизм. Не возмущайтесь, я сейчас расшифрую. Ваша экономика очень долго сохраняла лидирующее положение в мире, а доход составлял четверть мирового. Реально он был меньше из-за характера ВВП. Вы существовали практически без инфляции, затыкая бюджетные дыры печатанием денег. Огромная долларовая масса ежегодно выбрасывалась на внешние рынки. Ваша ФРС только за двенадцатый год раздала друзьям и союзникам шестнадцать триллионов долларов. Большинство этой напечатанной бумаги давалось в долг под проценты. Вы, дорогой Уолтер, замкнули на себя рынки большинства государств мира. Накачивая мировую экономику ничем не обеспеченными деньгами, продавая налево и направо свои «ценные» бумаги, разгоняли инфляцию в других странах. Неужели кто-то думает, что так будет вечно? После мирового финансового кризиса, спровоцированного вашей банковской системой, некоторые страны начали вводить региональные валюты, отказываясь от вашего доллара. От ваших казначейских обязательств, валюты и прочей макулатуры начали усиленно избавляться. И тут вы показали всему миру кукиш. Напечатали новые банкноты только для внутреннего употребления и объявили дефолт по внешним займам. А многие государства хранили в ваших бумагах свои резервы. Разразившийся кризис не имел равных в мировой истории. Те, кто перешёл на региональную валюту, пострадали меньше, но и им было несладко. Мировая экономика восстанавливалась восемь лет и, когда я уходил, так и не достигла докризисного уровня. Вам этого не простили ни враги, ни друзья. Собственно, друзей у вас больше не было. От вас отвернулась даже Англия. Американские предприятия за границей и активы в банках национализировали, а внешние рынки для вас закрыли. И оружие не помогло, его было много у всех.
– Это экономика, – сказал посол. – А что не так с политикой?
– Всё не так. Сколько было любителей подмять под себя мир! Вроде бы должны понимать, что это бесперспективное занятие, так нет! Вы развязали гонку вооружений, израсходовав в ней за пятьдесят лет ресурсы, которых всему человечеству хватило бы на сто лет мирного развития! Вы уже давно на дипломатической работе и были у нас после войны. Должны помнить, как мы относились друг к другу во времена президента Рузвельта. Американцы были для нас друзьями! А сейчас вы враги, и полностью по своей вине! Советский Союз и Соединенные Штаты могут либо дружить и сотрудничать, либо враждовать и конфликтовать. К сожалению, вы выбрали второе. У меня был разговор о том, чем можно с вами делиться. Знания политических событий вам не нужны. Как я уже говорил, всё начало меняться, и ориентироваться на то, что я рассказал, становится опасно. Научные секреты и технологии вам не дадут и за деньги. Такое не дают врагам, только друзьям. Намёк поняли? Единственное, что можно дать, – это этот список.
– Что в нём?
– Перечень природных, техногенных и транспортных катастроф в вашей стране. Транспортные могут теперь не произойти или случиться в другое время. Ураганы и торнадо в более позднее время тоже могут не состоятся, если не разогреем атмосферу. А вот землетрясения и извержения вулканов произойдут точно в срок. Естественно, потери в людях теперь могут быть намного меньше.
Посол взял в руки три принесённых мной листа и бегло просмотрел.
– А это что такое? – удивился он.
– Разрушение всемирного торгового центра в Нью-Йорке. Два угнанных арабскими террористами самолёта протаранили башни-близнецы, вызвав их обрушение. История очень мутная. Есть большое подозрение, что вы сами это устроили, подгадав время, когда в башнях было мало народа. В то время у вас президентом было дерьмо под названием Джорж Буш-младший.
– Почему дерьмо? Очень приличная семья.
– Я не знаю отца, может, он был достойным человеком. Вы даже назвали его именем авианосец. А вот сынок... Война в Ираке под выдуманным предлогом – это не единственный его грешок. Он сам и его окружение были заинтересованы в этом теракте. Запугать нацию, развязать войну против терроризма, бросив на это десятки миллиардов долларов, создать оправдание для последующих войн с арабами и для открытого беспредела ваших спецслужб внутри страны и за рубежом... Борьба с терроризмом – это святое, на неё многое можно списать.
– Спасибо, мы это изучим. К вам можно обращаться, если будут вопросы? Естественно, что любая работа...
– Вот мой телефон. Обращайтесь, только сразу обговорите, что вас интересует. Таких бесед больше не будет. Я составлю письменный ответ, и, если руководство сочтёт это возможным, вам его отправят. О вознаграждении можете не говорить, оно мне не нужно. Посоветуйте лучше своему президенту выступить с инициативой ограничить стратегические ядерные вооружения. В моей реальности такой договор уже был подписан. Сейчас из-за Израиля всё зависло.
– Не мы его уничтожили.
– И не мы. Его вообще не собирались уничтожать. В моей реальности первыми ударили евреи, раздолбали арабов в пух и прах, а потом десятки лет являлись, наряду с вами, главными возмутителями спокойствия в регионе. Я считаю, что это государство вообще не нужно было создавать.
– Они имели право создать своё государство.
– На чужой земле?
– Их предки...
– Дорогой Уолтер! Если все те, чьи предки когда-то где-то жили, начнут предъявлять претензии на чужую землю... Например, ваши индейцы. Найти поводы и оправдания можно всему, было бы желание. В Югославии есть такая провинция – Косово. Не так давно там жили одни сербы, но постепенно начали селиться албанцы, которых со временем стало большинство. Подстрекаемые исторической родиной косовские албанцы решили, что им будет удобнее жить в Албании, и надумали уйти туда вместе с югославской провинцией. А поскольку жившие там сербы стали возражать, они взялись за оружие. Вы сочли это прекрасным поводом вмешаться. Были сфальсифицированы фотографии, на которых бедные албанцы выглядели страшнее узников Освенцима. О том, что фотографии сделаны в Албании, узнали уже позже. Но вы настроили общественное мнение против сербов, поэтому, когда ваши самолёты без санкции ООН бомбили Белград, многие восприняли это как должное. Как видите, когда надо, быстро забыли о сербских корнях. Сербы – это не евреи.
