— Ишь ты, прилетел поганец этакий, — сделал Трифон два шага назад, отступая за спину Иннокентия. — Будь готов, лыцарь. Сейчас объявится!
Иннокентий наоборот шагнул вперёд, напряжённо вглядываясь в плотную завесу. Вот в одном месте она ещё больше уплотнилась, стремительно наливаясь чернотой и, в следующий миг, на просматриваемое рыцарем пространство вывалилось давно ожидаемое чудовище.
— Это чего это? — с трудом выдавил из себя Иннокентий, вытаращив глаза на своего противника. — Это что и есть дракон?
— А как же, — утвердительно кивнул староста, развеивая все сомнения. — Он самый и есть.
— Да какой же это дракон! — возмутился рыцарь, с презрением рассматривая маленького пучеглазого ящера, опустившегося в болото прямо напротив него. — Он же мелкий совсем. Вон даже в трясину не проваливается!
— Наверное, болел в детстве много, вот и не вырос как следует, — предположил Трифон, задумчиво теребя свою бороду. — Зато он свирепый и в бою шибко лют, — решил заступиться старик за своего протеже. — Уже с десяток богатырей на моих глазах в клочья разорвал.
— Да ну, — не поверил Иннокентий. — Это просто уродец какой-то!
— Сам ты уродец! — не на шутку обиделся дракон, захлопав в такт крыльям, длинными словно у осла ушами. — Ещё ни одного подвига в своей жизни не совершил, а всё туда же — обзываться! Вот щас как дыхну в тебя пламенем, враз до хрустящей корочки прожарю!
В подтверждение своих слов, дракон с шумом втянул в себя воздух, замер на мгновение, смешно надув чешуйчатые щёки и.... поперхнулся, судорожно закашлявшись собственным дымом.
— Вот теперь и совершу! — зло рявкнул в ответ Иннокентий и, громыхая железом, побрёл было в сторону крылатого.
— Стой! — ухватил юношу за локоть староста. — Разве так битву с драконом начинают? По правилам, ты ему вызов бросить должен, а затем, после отказа миром разойтись, смерть от меча твоего пообещать. И вообще, нападать на дракона, пока тот к бою не изготовится, не честно! Видишь, как он кашляет, болезный!
— Так он же первый в меня огнём швырнуться хотел! — опешил Иннокентий. — А так разве честно?!
— Мне можно, — откашлявшись, возразил дракон. — Я тварь беспредельная. Мне людские законы не писаны!
— Ну, ладно, — озадаченно покосился Иннокентий в сторону старосты. — По правилам, так по правилам. Вызываю тебя на смертный бой, чудище поганое! — нахмурив брови, потряс он мечом в сторону дракона. — Сдавайся или лютой смерти предам!
— На себя посмотри, — не полез за словом в карман дракон. Он, к этому моменту, успел прокашляться и теперь жизнерадостно подпрыгивал в грязюке, похлопывая лапами по толстому пузу. — Сожрать бы тебя, да из железок этих выковыривать замучаешься.
— Готов к смерти?!
— Готов! — взревел в ответ дракон. — В землю тебя втопчу! — и подпрыгнул ещё выше, желая показать серьёзность своих намерений.
— А-а-а! — успел проорать Иннокентий, запнувшись на первой же шаге и рухнув на гостеприимную кочку.
— У-у-у! — завизжал дракон в унисон, неожиданно провалившись в топкую жижу под характерный треск сломанной древесины.
— Да куда же ты?! — внёс свою лепту в воцарившийся сумбур Трифон. — Вылазь скорее!
— Да встаю я уже! Встаю! — прорычал, отплёвываясь, Иннокентий, радуясь, что взял в поход относительно лёгкий доспех, а не рыцарские латы. И так подняться, неимоверных усилий стоило. — Проклятое болото!
— Проклятое болото! — вторил ему дракон, когтями разрывая в щепы «болотную ряску» перед собой. — Прогнило всё!
Первым из болотины выбрался Иннокентий. Юноша прорычал что-то неразборчивое, смахнул водоросли, лезшие прямо в глаза и, оттолкнув Трифона, лепетавшего что-то об необходимости обсушиться, решительно побрёл вперёд.
— Беги! — заорал староста ему вслед.
— Да нельзя здесь бежать, — Иннокентий вновь споткнулся, но с трудом удержавшись на ногах, сделал ещё шаг. — Всё дно в корягах каких-то!
— Да я вылезти никак не могу! — проорал дракон, продолжая отчаянно месить болотную жижу своей тушкой и, увидев поднятый в замахе меч, неожиданно пронзительно заверещал: — Спасите!
Меч неумолимо рухнул вниз, грозя отсечь дракону хвост. Вот только Иннокентий, в горячке боя сделал ещё шаг и вновь споткнулся. Меч развернуло, припечатав незадачливого противника плашмя по спине.
— Ух! — взревел Трифон за спиной у рыцаря.
— Ай! — с надрывом завизжал дракон, одним рывком вырываясь из трясины.
— Стой, тварь! — дёрнулся Иннокентий вслед за взлетевшей рептилией.
Дракон ожидаемо останавливаться не стал, быстро скрывшись обратно в тумане.
— Как же так? — выдохнул Иннокентий, прислушиваясь к затухающим вдалеке крикам. — А как же....
— С победой тебя, Герой! Всю деревню от проклятого дракона избавил!
Юноша горестно побрёл, в сторону кланяющихся раскорячинцев.
— Уф! Уехал, наконец-то! Спровадили! — облегчённо выдохнул Трифон, как только Иннокентий скрылся за ближайшим холмом и возмущённо добавил: — Какие нынче Герои разборчивые пошли. И это ему не так, и то не этак!
— Зато пятнадцать гривен прибытка получили, — не согласился с отцом Тихон. — Удалась твоя задумка, батя! Поверил он нам!
— Лох! — согласилась с ним Стеша, влюблённо прижимая к груди новоприобретённую игрушку.
— Вот! — обрадовался Тихон, погладив дочку по голове. — Ещё и рог у этого простака отжали! А он тоже деньгу стоит!
— Вот только с Игорьком что-то делать нужно, — со вздохом призналась Настька. — Обрядить его что ли как-то пострашнее. А то — чучело какое-то, а не дракон! Даже этот простак еле-еле поверил.
— И настил в болоте попрочнее сделать, — кивнул невестке Трифон. — А то тудыть его оглоблей, этот увалень опять в болото провалится. В следующий раз может и не удрать.
— Не будет следующего раза! — затрещал кустарник у них за спиной. — Мы так не договаривались, чтобы в меня мечами тыкать!
— Да кто бы в тебя мечом ткнул, если бы ты, по своей неуклюжести в болото не свалился, Игорёк? — со вздохом обернулся к дракону староста. — Мы и так всё дно в том болоте кольями утыкали, чтобы он до тебя быстро добраться не смог. Увалень!
— Увалень и есть, — пнул Игорька в бок сапогом, подошедший следом Пантелеймон. — Всего и делов было; поорать издалека, дымом погуще попыхать и, будто бы испугавшись, удрать. То же мне, дракон!
— Да какой я тебе дракон! — взорвался Игорёк, нахохлившись будто рассерженный петух на насесте. — Сам же знаешь, что я змей! А мы с драконами даже в отдалённом родстве не состоим. И зовут меня Ингвар, сколько раз можно говорить? Надоели уже со своим Игорьком!
— Ну, Ингвар, так Ингвар, — примирительно вскинул руки Трофим. — Так что, Ингвар, — задушевно приобнял он псевдодракона. — Устроим ещё пару поединков с заезжими дурачками? Дело то прибыльное оказалось! А я тебе сверх уговору ещё пару мешков овса отсыплю. Отборного!
— Нет, — пересиливая соблазн, отказался «дракон». — Овёс, оно, конечно, хорошо, но со вспоротым брюхом его много в себя не запихаешь. Прощевай, Трифон, — скинув руку старосты с крыльев, Игорёк неуклюже засеменил по траве, набирая разбег. — В горы вернусь, — крикнул он, уже набирая высоту.
— Улетел, — тут же пригорюнилась Настька, провожая взглядом нескладную тушку. — Как же мы теперь?
— Ну, и Леший с ним! — не согласился с ней Пантелеймон. — Наголодается в своих горах, сам к нам обратно на брюхе приползёт.
— Леший, говоришь? — почесал голову староста. — А что, это мысль, сынок! А сходи-ка ты до лесу, Тихон. Покличь. Хватит уже ему без всякой пользы шляться.
— Да какой от него прок, отец? — удивилась Настька. — Видела я этого лешего прошлым летом. Милый такой старичок. Безобидный совсем.
— Ничего, — почесал голову Трифон. — Клыки вставим, глаза докрасна песком натрём, — староста решительно развернулся к вознице. — Поезжай в город, Пантелеймон. Будешь теперь Героев на злобного упыря кликать. А ты подкову обратно над дверью повесь, — развернулся он к Тихону. — Глядишь, и опять пригодится.
Иннокентий наоборот шагнул вперёд, напряжённо вглядываясь в плотную завесу. Вот в одном месте она ещё больше уплотнилась, стремительно наливаясь чернотой и, в следующий миг, на просматриваемое рыцарем пространство вывалилось давно ожидаемое чудовище.
— Это чего это? — с трудом выдавил из себя Иннокентий, вытаращив глаза на своего противника. — Это что и есть дракон?
— А как же, — утвердительно кивнул староста, развеивая все сомнения. — Он самый и есть.
— Да какой же это дракон! — возмутился рыцарь, с презрением рассматривая маленького пучеглазого ящера, опустившегося в болото прямо напротив него. — Он же мелкий совсем. Вон даже в трясину не проваливается!
— Наверное, болел в детстве много, вот и не вырос как следует, — предположил Трифон, задумчиво теребя свою бороду. — Зато он свирепый и в бою шибко лют, — решил заступиться старик за своего протеже. — Уже с десяток богатырей на моих глазах в клочья разорвал.
— Да ну, — не поверил Иннокентий. — Это просто уродец какой-то!
— Сам ты уродец! — не на шутку обиделся дракон, захлопав в такт крыльям, длинными словно у осла ушами. — Ещё ни одного подвига в своей жизни не совершил, а всё туда же — обзываться! Вот щас как дыхну в тебя пламенем, враз до хрустящей корочки прожарю!
В подтверждение своих слов, дракон с шумом втянул в себя воздух, замер на мгновение, смешно надув чешуйчатые щёки и.... поперхнулся, судорожно закашлявшись собственным дымом.
— Вот теперь и совершу! — зло рявкнул в ответ Иннокентий и, громыхая железом, побрёл было в сторону крылатого.
— Стой! — ухватил юношу за локоть староста. — Разве так битву с драконом начинают? По правилам, ты ему вызов бросить должен, а затем, после отказа миром разойтись, смерть от меча твоего пообещать. И вообще, нападать на дракона, пока тот к бою не изготовится, не честно! Видишь, как он кашляет, болезный!
— Так он же первый в меня огнём швырнуться хотел! — опешил Иннокентий. — А так разве честно?!
— Мне можно, — откашлявшись, возразил дракон. — Я тварь беспредельная. Мне людские законы не писаны!
— Ну, ладно, — озадаченно покосился Иннокентий в сторону старосты. — По правилам, так по правилам. Вызываю тебя на смертный бой, чудище поганое! — нахмурив брови, потряс он мечом в сторону дракона. — Сдавайся или лютой смерти предам!
— На себя посмотри, — не полез за словом в карман дракон. Он, к этому моменту, успел прокашляться и теперь жизнерадостно подпрыгивал в грязюке, похлопывая лапами по толстому пузу. — Сожрать бы тебя, да из железок этих выковыривать замучаешься.
— Готов к смерти?!
— Готов! — взревел в ответ дракон. — В землю тебя втопчу! — и подпрыгнул ещё выше, желая показать серьёзность своих намерений.
— А-а-а! — успел проорать Иннокентий, запнувшись на первой же шаге и рухнув на гостеприимную кочку.
— У-у-у! — завизжал дракон в унисон, неожиданно провалившись в топкую жижу под характерный треск сломанной древесины.
— Да куда же ты?! — внёс свою лепту в воцарившийся сумбур Трифон. — Вылазь скорее!
— Да встаю я уже! Встаю! — прорычал, отплёвываясь, Иннокентий, радуясь, что взял в поход относительно лёгкий доспех, а не рыцарские латы. И так подняться, неимоверных усилий стоило. — Проклятое болото!
— Проклятое болото! — вторил ему дракон, когтями разрывая в щепы «болотную ряску» перед собой. — Прогнило всё!
Первым из болотины выбрался Иннокентий. Юноша прорычал что-то неразборчивое, смахнул водоросли, лезшие прямо в глаза и, оттолкнув Трифона, лепетавшего что-то об необходимости обсушиться, решительно побрёл вперёд.
— Беги! — заорал староста ему вслед.
— Да нельзя здесь бежать, — Иннокентий вновь споткнулся, но с трудом удержавшись на ногах, сделал ещё шаг. — Всё дно в корягах каких-то!
— Да я вылезти никак не могу! — проорал дракон, продолжая отчаянно месить болотную жижу своей тушкой и, увидев поднятый в замахе меч, неожиданно пронзительно заверещал: — Спасите!
Меч неумолимо рухнул вниз, грозя отсечь дракону хвост. Вот только Иннокентий, в горячке боя сделал ещё шаг и вновь споткнулся. Меч развернуло, припечатав незадачливого противника плашмя по спине.
— Ух! — взревел Трифон за спиной у рыцаря.
— Ай! — с надрывом завизжал дракон, одним рывком вырываясь из трясины.
— Стой, тварь! — дёрнулся Иннокентий вслед за взлетевшей рептилией.
Дракон ожидаемо останавливаться не стал, быстро скрывшись обратно в тумане.
— Как же так? — выдохнул Иннокентий, прислушиваясь к затухающим вдалеке крикам. — А как же....
— С победой тебя, Герой! Всю деревню от проклятого дракона избавил!
Юноша горестно побрёл, в сторону кланяющихся раскорячинцев.
***
— Уф! Уехал, наконец-то! Спровадили! — облегчённо выдохнул Трифон, как только Иннокентий скрылся за ближайшим холмом и возмущённо добавил: — Какие нынче Герои разборчивые пошли. И это ему не так, и то не этак!
— Зато пятнадцать гривен прибытка получили, — не согласился с отцом Тихон. — Удалась твоя задумка, батя! Поверил он нам!
— Лох! — согласилась с ним Стеша, влюблённо прижимая к груди новоприобретённую игрушку.
— Вот! — обрадовался Тихон, погладив дочку по голове. — Ещё и рог у этого простака отжали! А он тоже деньгу стоит!
— Вот только с Игорьком что-то делать нужно, — со вздохом призналась Настька. — Обрядить его что ли как-то пострашнее. А то — чучело какое-то, а не дракон! Даже этот простак еле-еле поверил.
— И настил в болоте попрочнее сделать, — кивнул невестке Трифон. — А то тудыть его оглоблей, этот увалень опять в болото провалится. В следующий раз может и не удрать.
— Не будет следующего раза! — затрещал кустарник у них за спиной. — Мы так не договаривались, чтобы в меня мечами тыкать!
— Да кто бы в тебя мечом ткнул, если бы ты, по своей неуклюжести в болото не свалился, Игорёк? — со вздохом обернулся к дракону староста. — Мы и так всё дно в том болоте кольями утыкали, чтобы он до тебя быстро добраться не смог. Увалень!
— Увалень и есть, — пнул Игорька в бок сапогом, подошедший следом Пантелеймон. — Всего и делов было; поорать издалека, дымом погуще попыхать и, будто бы испугавшись, удрать. То же мне, дракон!
— Да какой я тебе дракон! — взорвался Игорёк, нахохлившись будто рассерженный петух на насесте. — Сам же знаешь, что я змей! А мы с драконами даже в отдалённом родстве не состоим. И зовут меня Ингвар, сколько раз можно говорить? Надоели уже со своим Игорьком!
— Ну, Ингвар, так Ингвар, — примирительно вскинул руки Трофим. — Так что, Ингвар, — задушевно приобнял он псевдодракона. — Устроим ещё пару поединков с заезжими дурачками? Дело то прибыльное оказалось! А я тебе сверх уговору ещё пару мешков овса отсыплю. Отборного!
— Нет, — пересиливая соблазн, отказался «дракон». — Овёс, оно, конечно, хорошо, но со вспоротым брюхом его много в себя не запихаешь. Прощевай, Трифон, — скинув руку старосты с крыльев, Игорёк неуклюже засеменил по траве, набирая разбег. — В горы вернусь, — крикнул он, уже набирая высоту.
— Улетел, — тут же пригорюнилась Настька, провожая взглядом нескладную тушку. — Как же мы теперь?
— Ну, и Леший с ним! — не согласился с ней Пантелеймон. — Наголодается в своих горах, сам к нам обратно на брюхе приползёт.
— Леший, говоришь? — почесал голову староста. — А что, это мысль, сынок! А сходи-ка ты до лесу, Тихон. Покличь. Хватит уже ему без всякой пользы шляться.
— Да какой от него прок, отец? — удивилась Настька. — Видела я этого лешего прошлым летом. Милый такой старичок. Безобидный совсем.
— Ничего, — почесал голову Трифон. — Клыки вставим, глаза докрасна песком натрём, — староста решительно развернулся к вознице. — Поезжай в город, Пантелеймон. Будешь теперь Героев на злобного упыря кликать. А ты подкову обратно над дверью повесь, — развернулся он к Тихону. — Глядишь, и опять пригодится.
