В московской сети партии Справедливого Социализма проводилась активная подготовка к митингу протеста, на этот раз, против непомерного неравенства в доходах людей из противоположных антагонистических классов. Василий Орлов выдвинул идею: Подготовить ложный митинг с толпой из нескольких тысяч в самом отдалённом районе от Кремля, и распустить об этом слух. После сосредоточения боевиков в том районе начать основной митинг ближе к Кремлю. Имея такую поддержку, как гла?вы МВД и ФСБ, это было вполне реально. Информация ушла на сайты Интернета.
Со своей стороны, получив информацию о месте и времени проведения митинга, Радзевич и Фомин немедленно отдали приказы о направлении большого количества силовиков куда, и когда нужно. Также они запретили использовать любое оружие, включая дубинки, исключая его запрет против явных провокаторов. И было приказано, кроме провокаторов никого не задерживать.
В назначенное время в указанное место стали подходить люди и подъезжать машины. Но та небольшая площадь уже была окружена силовиками, которых было не меньше тысячи. Когда люди плотно заполнили площадь и развернули плакаты с требованиями о социальном равенстве, из полицейских автобусов загремела музыка, сделав бесполезными любые речи и призывы.
В это же время в других районах, в гаражах предприятий собрались боевые партийные отряды, стояли наготове автобусы и грузовики с транспарантами и прочим содержимым. Кроме того большие группы людей сосредоточились во дворах жилых многоэтажек, в больших магазинах и на станциях метро в максимальной близости от Кремля. Вскоре организатор основной акции протеста получил сообщение, что можно начинать. Он тут же по цепочке известил всех старших. Старшие групп, находящихся на станциях метро, дежурили на выходе. Грузовики и автобусы двинулись в сторону Кремля, а группы людей начали выходить на улицы и тоже двинулись в сторону Кремля. Через полчаса массовое движение людей было замечено, и сигнал был передан во все силовые структуры. Самой оперативной оказалась Росгвардия, она прибыла на Красную площадь уже через полчаса, но её отряды были сильно недоукомплектованы. К этому времени Красная площадь уже была наполовину заполнена демонстрантами, и люди продолжали подходить и подъезжать большими группами. Борис Радзевич же, как и Григорий Фомин, получив срочные звонки, не так сильно заспешили. Они вызвали секретарей и поручили сообщить по инстанции приказ о переброске силовиков в район Красной площади. По инстанции же ответили на вопрос: - Нужно ли оставлять часть силовиков на первом митинге?
Ответили: - Действуйте по обстановке. Людей к воротам Кремля не подпускать, но оружие не применять.
Так что, ОМОН и Спецназ прибыли на Красную площадь не раньше, чем через час. В это время уже вся Красная площадь была забита многотысячной толпой и в кузове одного из грузовиков сменялись выступающие, резко критикующие внутреннюю политику президента и его окружения. На одном из участков периметра площади росгвардия попыталась атаковать толпу, но партийные бойцы были наготове, имели при себе обрезки арматуры, и росгвардейцы получили решительный отпор. При этом бойцы ещё наводили страх на росгвардейцев криками: - Мы вас запомним!
Митинг закончился очень громким скандированием огромной толпой: - Президента к ответу! Президента к ответу!
После этого, через мегафон было объявлено о завершении митинга, и люди начали организованно расходиться.
В этом же месяце из Центра в подпольные партийные организации регионов была направлена секретная инструкция о проникновении в дома? и квартиры, где хранились большие суммы наворованных денег, для их экспроприации от имени народа. Дома? эти, как правило, принадлежали высоким чинам силовых структур, не имеющим возможности свободного выезда за рубеж. Нужные адреса планировалось получить в следующем месяце.
Денис Николаев вскоре услышал об объявленной тревоге по поводу утечки денег на зарубежный счёт. И тревога, и расследование причин были строго засекречены, но Денис имел возможность быть в курсе дела. Был созван консилиум из узкого круга специалистов. Секретная программа была проверена на уровне машинных кодов, запущена в тестовом и отладочном режимах; компьютер председателя был тщательно проверен на вирусы, но, естественно, ничего обнаружено не было. Ничего, кроме замены компьютера и установки крутой антивирусной программы, предложено не было. Узнав об этом, Денис замаскировал свою программу под одну из служебных программ операционной системы компьютера председателя.
Дождавшись конца расследования, Денис сознательно пропустил два секретных зарубежных перевода. А после этого последовало сразу четыре крупных перевода, с каждого из которых было позаимствовано по 90% от суммы на очередной временный валютный счёт в далёкой стране. Разумеется, с последующим переводом всей суммы на один из счетов кассы партии Справедливого Социализма.
Конечно же, эти факты быстро всплыли. Ответственный программист был срочно уволен по статье и на основании выдуманной причины. Секретные переводы были перенесены на компьютер, находящийся в другом здании. Нашёлся специалист, предположивший, что вирус может проникать через корпоративную компьютерную сеть. Но отключение от сети было невозможным, поскольку во время переводов был необходим доступ к общей базе данных банка. Денис пока отложил свои атаки, в результате чего усилились подозрения в причастности уволенного программиста. Было возбуждено уголовное дело, проведён обыск, тест на полиграфе, использована сыворотка правды, но следствие так ничего и не выяснило, и не доказало.
Между тем, Василий Орлов, по просьбе Егора Ляшенко, организовал в некоторых регионах, где дислоцировались воинские части, набор и подготовку политинформаторов. Егор лично договаривался с командирами гарнизонов, причём не только лояльных к идеям партии, о проведении бесед привлечённых политинформаторов с каждой ротой в отдельности в рамках политзанятий. Темы разнообразием не отличались, обычно это были «Боевой дух в Российской армии», «Наиболее вероятные противники на текущий момент в возможной войне», и прочие темы в том же духе.
По предложению политинформаторов, беседы проходили в казармах, где информатор садился на кровать в окружении присутствующих, создавая доверительную обстановку. Информатор сразу объявлял, что его можно перебивать, если возникает вопрос по ходу беседы. Информатор начинал развивать объявленную тему, периодически, как бы случайно, касаясь фактов, мешающих нормальной армейской жизни, и снижающих обороноспособность. Сразу же бойцы начинали задавать вопросы, или приводить подтверждающие примеры. И в конце беседы, как правило, вполголоса обсуждались предложения по реформированию армии. Предложения высказывали бойцы, а информатор охотно отвечал на любые вопросы.
Информаторы не возражали против присутствия на таких занятиях офицеров, и действовали в зависимости от реакции офицеров на обсуждаемые вопросы. Младшие офицеры зачастую присутствовали на беседах, а старшие – крайне редко, из соображений соблюдения субординации.
Продолжал работать и недавно созданный штаб. Основная задача лояльных воинских частей, дислоцированных в московской области, состояла в поддержке восстания народа под руководством партии Справедливого Социализма. Время восстания было обозначено часом Икс, и задача штаба состояла в подготовке конкретного плана действий каждого лояльного подразделения после всеобщего объявления часа Икс. Штабистам предстояло оптимально распределить множество задач, таких, как перекрытие автодорог, блокирование связи, переброска частей к месту скопления Росгвардии, подгон военной техники в район Красной площади, захват ключевых пунктов в Москве, и множество других действий.
Григорий Фомин записался на приём к президенту и был принят на следующий день. После обмена приветствиями Григорий сказал: - Я по поводу недавнего совещания о странных событиях. Мы прилагаем максимальные усилия по выявлению возможных причин утечки информации. Должен сказать, что нам мешают частые отвлечения частей Спецназа для блокировки митингов.
- Без этого нельзя, - тут же ответил президент.
- Да, я понимаю. Просто пояснил, что именно нас тормозит в расследовании. Из возможных причин утечки мы, после тщательных проверок, пока исключили прослушивающие устройства, аудио и видео приборы дальнего действия в радиусе километра от Кремля, а также все известные способы передачи данных на спутники из зданий, подвергавшихся атакам. Тщательно проверяем высших офицеров в ФСБ и МВД, это пока не закончили, от подозрительных сотрудников стараемся избавляться. Несколько спутников над Москвой обнаружили, но это и так было общеизвестно. Создать защитное поле, блокирующее связь со спутниками над каждым госучреждением Москвы нереально, поскольку сами повсеместно пользуемся спутниковой связью, и к тому же это нереально дорого.
- И что, больше нет никаких идей или вариантов? – спросил президент.
- Я как раз подошёл к последней идее. Это крот на высшем уровне. Боюсь, что из приближённых к Вам лиц.
- Х-м. И что же делать?
- Количество чиновников, задействованных в управлении государством, стало настолько велико, что проверить каждого, тщательно и секретно, просто нереально. Это можно будет сделать только в случае сокращения аппарата, как минимум, на две трети.
- Вы понимаете, что предлагаете?! – возмутился президент.
- Я не предлагаю, просто поясняю, почему это не реально. Впрочем, я умолкаю.
- Нет уж, продолжайте, раз начали!
- Да я, вообще-то, уже всё сказал, - ответил Григорий Семёнович. - Но я могу ещё подумать о способах проверки аппарата.
- Да уж, подумайте. Я тоже подумаю. Кстати, почему Вы не информируете меня, что появилась какая-то подпольная партия? Почему она не регистрируется?
- Потому что мы пока не располагаем фактами. Одни только слухи. Митингующие отказываются от принадлежности к какой-либо партии. Наняты информаторы в достаточном количестве, но от них тоже нет фактов, а только слухи. Пока мы продолжаем работать в этом направлении.
(На самом деле, в партии Справедливого Социализма существовало неукоснительное правило: Любые беседы, где может прозвучать хотя бы одно слово о партии, проводить только с членами партии. А привлечением новых членов занимались специально обученные люди, издалека распознающие информаторов. И Григорий Фомин это прекрасно знал.)
- Хорошо, - сказал президент. – Как выясните хоть что-нибудь, немедленно докладывайте. Пока свободны.
На очередном банном брифинге Алексей выслушал каждого соратника, и сказал: - Дела идут удовлетворительно. Нужно ещё максимально ослабить Росгвардию, окончательно подготовить армию, укрепить веру и надежду людей в нашу партию. Можно потихоньку начинать и усиливать демонстративное патрулирование улиц боевыми рабочими отрядами под лозунгами недоверия полиции.
Василий Орлов сказал: - В Думе представитель президента пригрозил, что если законы, связанные с пополнением казны за счёт работающих и пенсионеров, будут и дальше блокироваться, то Дума будет распущена и сформирована заново.
- Это нам не страшно, - ответил Алексей. – Это проблема президента.
- А я, кажется, захожу в тупик в своей деятельности, - сказал Денис Николаев. – Олигархи трясут банк, уже готовы приставить контролёра к каждому сотруднику.
- Есть у меня одна идея насчёт тебя, - сказал Григорий Фомин. – Я хочу рекомендовать президенту персонального детектива для поголовной проверки его окружения.
- А вот это блестящая идея! – воскликнул Алексей. – Я думаю, что Денису нужно срочно уволиться из банка под предлогом невыносимой обстановки, и хотя бы с месяц поработать в ФСБ, чтобы у Григория были основания для рекомендации.
На том и порешили, и брифинг был закончен.
В пределах своих полномочий и обязанностей, Алексей Иванович Варгин ввёл новое правило: давать своё заключение о целесообразности новых назначений на высокие должности в силовых структурах только после беседы с кандидатом. И это было обосновано со всех сторон. Это правило помогло Алексею значительно притормозить наплыв кандидатов с большими связями на высокие должности. Чаще всего тесные связи кандидатов были с руководителями силовых ведомств. (Читатель, конечно, помнит, что с недавнего времени – исключая ФСБ и МВД). Руководители силовых структур давно считали себя безнаказанными, видимо, поэтому среди кандидатов встречались не только прямые родственники, но и любовницы. Разумеется, Алексей отказывал почти всем. Только приходилось находить различные поводы, дабы не нажить себе могучих врагов. Некоторые кандидаты после встречи с Варгиным просто отказывались от вакансии. Некоторых Алексей просил принести какой-нибудь дополнительный документ, и внушал, чтобы те больше не появлялись. Некоторым инициировал серьёзную болезнь или физический дефект, и сообщал руководителю – силовику о скрываемом кандидатом факте. Бывали и такие крайние случаи, когда за кандидата ходатайствовал начальник Алексея, по настоятельной просьбе высокого чина, премьера, или самого президента. Тогда Алексей давал положительную резолюцию, но начисто отшибал память у кандидата, так, что после трудоустройства тот оказывался невменяемым. После этого, если в налоговой полиции, службе приставов, МЧС, таможенной полиции, министерстве обороны действительно требовался специалист, то начинали присылать на собеседование более или менее квалифицированного кандидата, поскольку блатные кандидаты уже не находились.
В регионах европейской части России возымели своё действие инструкции, спущенные в партийные ячейки подпольной партии из Центра. До каждого члена партии Справедливого Социализма было доведено объявление о поиске двух кандидатов на должность кадровиков в региональном отделении ФСБ и МВД. Возник вопрос: - Как быть, если находилось больше двух кандидатов?
Этот вопрос был передан в Центр, оперативно обсуждён на высшем уровне, и уже через день всеми было получено дополнение к инструкции: - На каждую из двух вакансий подобрать от одного до пяти кандидатов. Лишних исключать по усмотрению региональной парт-ячейки.
Сказано – сделано. Вскоре кандидаты были подобраны во всех областях европейской части, о чём был извещён партийный Центр. Последовали звонки Радзевичу и Фомину, получено согласие, составлен график приёма, и разослан в области. Из областей ежедневно стали прибывать кандидаты на приём к министру внутренних дел или к директору ФСБ. С каждым была проведена беседа, выведена оценка. Если из одной области было больше одного кандидата, то выбирался лучший. Выбранным кандидатам выдавался мандат для замещения начальника кадров соответствующей структуры в своей области и подробный инструктаж, отпечатанный на бумаге. Если единственный кандидат не совсем подходил на должность, то всё равно получал мандат, а Василий Орлов получал рекомендацию по продолжению поиска кандидатов в данном регионе. В областях европейской части началась массовая замена главных кадровиков в региональных отделениях МВД и ФСБ. Начальник отделения ФСБ в одном из регионов позвонил напрямую Григорию Фомину, и спросил, с чем это связано. Григорий ответил: - А мой ответ о причине повлияет на исполнение приказа?
Со своей стороны, получив информацию о месте и времени проведения митинга, Радзевич и Фомин немедленно отдали приказы о направлении большого количества силовиков куда, и когда нужно. Также они запретили использовать любое оружие, включая дубинки, исключая его запрет против явных провокаторов. И было приказано, кроме провокаторов никого не задерживать.
В назначенное время в указанное место стали подходить люди и подъезжать машины. Но та небольшая площадь уже была окружена силовиками, которых было не меньше тысячи. Когда люди плотно заполнили площадь и развернули плакаты с требованиями о социальном равенстве, из полицейских автобусов загремела музыка, сделав бесполезными любые речи и призывы.
В это же время в других районах, в гаражах предприятий собрались боевые партийные отряды, стояли наготове автобусы и грузовики с транспарантами и прочим содержимым. Кроме того большие группы людей сосредоточились во дворах жилых многоэтажек, в больших магазинах и на станциях метро в максимальной близости от Кремля. Вскоре организатор основной акции протеста получил сообщение, что можно начинать. Он тут же по цепочке известил всех старших. Старшие групп, находящихся на станциях метро, дежурили на выходе. Грузовики и автобусы двинулись в сторону Кремля, а группы людей начали выходить на улицы и тоже двинулись в сторону Кремля. Через полчаса массовое движение людей было замечено, и сигнал был передан во все силовые структуры. Самой оперативной оказалась Росгвардия, она прибыла на Красную площадь уже через полчаса, но её отряды были сильно недоукомплектованы. К этому времени Красная площадь уже была наполовину заполнена демонстрантами, и люди продолжали подходить и подъезжать большими группами. Борис Радзевич же, как и Григорий Фомин, получив срочные звонки, не так сильно заспешили. Они вызвали секретарей и поручили сообщить по инстанции приказ о переброске силовиков в район Красной площади. По инстанции же ответили на вопрос: - Нужно ли оставлять часть силовиков на первом митинге?
Ответили: - Действуйте по обстановке. Людей к воротам Кремля не подпускать, но оружие не применять.
Так что, ОМОН и Спецназ прибыли на Красную площадь не раньше, чем через час. В это время уже вся Красная площадь была забита многотысячной толпой и в кузове одного из грузовиков сменялись выступающие, резко критикующие внутреннюю политику президента и его окружения. На одном из участков периметра площади росгвардия попыталась атаковать толпу, но партийные бойцы были наготове, имели при себе обрезки арматуры, и росгвардейцы получили решительный отпор. При этом бойцы ещё наводили страх на росгвардейцев криками: - Мы вас запомним!
Митинг закончился очень громким скандированием огромной толпой: - Президента к ответу! Президента к ответу!
После этого, через мегафон было объявлено о завершении митинга, и люди начали организованно расходиться.
В этом же месяце из Центра в подпольные партийные организации регионов была направлена секретная инструкция о проникновении в дома? и квартиры, где хранились большие суммы наворованных денег, для их экспроприации от имени народа. Дома? эти, как правило, принадлежали высоким чинам силовых структур, не имеющим возможности свободного выезда за рубеж. Нужные адреса планировалось получить в следующем месяце.
Денис Николаев вскоре услышал об объявленной тревоге по поводу утечки денег на зарубежный счёт. И тревога, и расследование причин были строго засекречены, но Денис имел возможность быть в курсе дела. Был созван консилиум из узкого круга специалистов. Секретная программа была проверена на уровне машинных кодов, запущена в тестовом и отладочном режимах; компьютер председателя был тщательно проверен на вирусы, но, естественно, ничего обнаружено не было. Ничего, кроме замены компьютера и установки крутой антивирусной программы, предложено не было. Узнав об этом, Денис замаскировал свою программу под одну из служебных программ операционной системы компьютера председателя.
Дождавшись конца расследования, Денис сознательно пропустил два секретных зарубежных перевода. А после этого последовало сразу четыре крупных перевода, с каждого из которых было позаимствовано по 90% от суммы на очередной временный валютный счёт в далёкой стране. Разумеется, с последующим переводом всей суммы на один из счетов кассы партии Справедливого Социализма.
Конечно же, эти факты быстро всплыли. Ответственный программист был срочно уволен по статье и на основании выдуманной причины. Секретные переводы были перенесены на компьютер, находящийся в другом здании. Нашёлся специалист, предположивший, что вирус может проникать через корпоративную компьютерную сеть. Но отключение от сети было невозможным, поскольку во время переводов был необходим доступ к общей базе данных банка. Денис пока отложил свои атаки, в результате чего усилились подозрения в причастности уволенного программиста. Было возбуждено уголовное дело, проведён обыск, тест на полиграфе, использована сыворотка правды, но следствие так ничего и не выяснило, и не доказало.
Между тем, Василий Орлов, по просьбе Егора Ляшенко, организовал в некоторых регионах, где дислоцировались воинские части, набор и подготовку политинформаторов. Егор лично договаривался с командирами гарнизонов, причём не только лояльных к идеям партии, о проведении бесед привлечённых политинформаторов с каждой ротой в отдельности в рамках политзанятий. Темы разнообразием не отличались, обычно это были «Боевой дух в Российской армии», «Наиболее вероятные противники на текущий момент в возможной войне», и прочие темы в том же духе.
По предложению политинформаторов, беседы проходили в казармах, где информатор садился на кровать в окружении присутствующих, создавая доверительную обстановку. Информатор сразу объявлял, что его можно перебивать, если возникает вопрос по ходу беседы. Информатор начинал развивать объявленную тему, периодически, как бы случайно, касаясь фактов, мешающих нормальной армейской жизни, и снижающих обороноспособность. Сразу же бойцы начинали задавать вопросы, или приводить подтверждающие примеры. И в конце беседы, как правило, вполголоса обсуждались предложения по реформированию армии. Предложения высказывали бойцы, а информатор охотно отвечал на любые вопросы.
Информаторы не возражали против присутствия на таких занятиях офицеров, и действовали в зависимости от реакции офицеров на обсуждаемые вопросы. Младшие офицеры зачастую присутствовали на беседах, а старшие – крайне редко, из соображений соблюдения субординации.
Продолжал работать и недавно созданный штаб. Основная задача лояльных воинских частей, дислоцированных в московской области, состояла в поддержке восстания народа под руководством партии Справедливого Социализма. Время восстания было обозначено часом Икс, и задача штаба состояла в подготовке конкретного плана действий каждого лояльного подразделения после всеобщего объявления часа Икс. Штабистам предстояло оптимально распределить множество задач, таких, как перекрытие автодорог, блокирование связи, переброска частей к месту скопления Росгвардии, подгон военной техники в район Красной площади, захват ключевых пунктов в Москве, и множество других действий.
Григорий Фомин записался на приём к президенту и был принят на следующий день. После обмена приветствиями Григорий сказал: - Я по поводу недавнего совещания о странных событиях. Мы прилагаем максимальные усилия по выявлению возможных причин утечки информации. Должен сказать, что нам мешают частые отвлечения частей Спецназа для блокировки митингов.
- Без этого нельзя, - тут же ответил президент.
- Да, я понимаю. Просто пояснил, что именно нас тормозит в расследовании. Из возможных причин утечки мы, после тщательных проверок, пока исключили прослушивающие устройства, аудио и видео приборы дальнего действия в радиусе километра от Кремля, а также все известные способы передачи данных на спутники из зданий, подвергавшихся атакам. Тщательно проверяем высших офицеров в ФСБ и МВД, это пока не закончили, от подозрительных сотрудников стараемся избавляться. Несколько спутников над Москвой обнаружили, но это и так было общеизвестно. Создать защитное поле, блокирующее связь со спутниками над каждым госучреждением Москвы нереально, поскольку сами повсеместно пользуемся спутниковой связью, и к тому же это нереально дорого.
- И что, больше нет никаких идей или вариантов? – спросил президент.
- Я как раз подошёл к последней идее. Это крот на высшем уровне. Боюсь, что из приближённых к Вам лиц.
- Х-м. И что же делать?
- Количество чиновников, задействованных в управлении государством, стало настолько велико, что проверить каждого, тщательно и секретно, просто нереально. Это можно будет сделать только в случае сокращения аппарата, как минимум, на две трети.
- Вы понимаете, что предлагаете?! – возмутился президент.
- Я не предлагаю, просто поясняю, почему это не реально. Впрочем, я умолкаю.
- Нет уж, продолжайте, раз начали!
- Да я, вообще-то, уже всё сказал, - ответил Григорий Семёнович. - Но я могу ещё подумать о способах проверки аппарата.
- Да уж, подумайте. Я тоже подумаю. Кстати, почему Вы не информируете меня, что появилась какая-то подпольная партия? Почему она не регистрируется?
- Потому что мы пока не располагаем фактами. Одни только слухи. Митингующие отказываются от принадлежности к какой-либо партии. Наняты информаторы в достаточном количестве, но от них тоже нет фактов, а только слухи. Пока мы продолжаем работать в этом направлении.
(На самом деле, в партии Справедливого Социализма существовало неукоснительное правило: Любые беседы, где может прозвучать хотя бы одно слово о партии, проводить только с членами партии. А привлечением новых членов занимались специально обученные люди, издалека распознающие информаторов. И Григорий Фомин это прекрасно знал.)
- Хорошо, - сказал президент. – Как выясните хоть что-нибудь, немедленно докладывайте. Пока свободны.
На очередном банном брифинге Алексей выслушал каждого соратника, и сказал: - Дела идут удовлетворительно. Нужно ещё максимально ослабить Росгвардию, окончательно подготовить армию, укрепить веру и надежду людей в нашу партию. Можно потихоньку начинать и усиливать демонстративное патрулирование улиц боевыми рабочими отрядами под лозунгами недоверия полиции.
Василий Орлов сказал: - В Думе представитель президента пригрозил, что если законы, связанные с пополнением казны за счёт работающих и пенсионеров, будут и дальше блокироваться, то Дума будет распущена и сформирована заново.
- Это нам не страшно, - ответил Алексей. – Это проблема президента.
- А я, кажется, захожу в тупик в своей деятельности, - сказал Денис Николаев. – Олигархи трясут банк, уже готовы приставить контролёра к каждому сотруднику.
- Есть у меня одна идея насчёт тебя, - сказал Григорий Фомин. – Я хочу рекомендовать президенту персонального детектива для поголовной проверки его окружения.
- А вот это блестящая идея! – воскликнул Алексей. – Я думаю, что Денису нужно срочно уволиться из банка под предлогом невыносимой обстановки, и хотя бы с месяц поработать в ФСБ, чтобы у Григория были основания для рекомендации.
На том и порешили, и брифинг был закончен.
Глава 13. Июль второго года.
В пределах своих полномочий и обязанностей, Алексей Иванович Варгин ввёл новое правило: давать своё заключение о целесообразности новых назначений на высокие должности в силовых структурах только после беседы с кандидатом. И это было обосновано со всех сторон. Это правило помогло Алексею значительно притормозить наплыв кандидатов с большими связями на высокие должности. Чаще всего тесные связи кандидатов были с руководителями силовых ведомств. (Читатель, конечно, помнит, что с недавнего времени – исключая ФСБ и МВД). Руководители силовых структур давно считали себя безнаказанными, видимо, поэтому среди кандидатов встречались не только прямые родственники, но и любовницы. Разумеется, Алексей отказывал почти всем. Только приходилось находить различные поводы, дабы не нажить себе могучих врагов. Некоторые кандидаты после встречи с Варгиным просто отказывались от вакансии. Некоторых Алексей просил принести какой-нибудь дополнительный документ, и внушал, чтобы те больше не появлялись. Некоторым инициировал серьёзную болезнь или физический дефект, и сообщал руководителю – силовику о скрываемом кандидатом факте. Бывали и такие крайние случаи, когда за кандидата ходатайствовал начальник Алексея, по настоятельной просьбе высокого чина, премьера, или самого президента. Тогда Алексей давал положительную резолюцию, но начисто отшибал память у кандидата, так, что после трудоустройства тот оказывался невменяемым. После этого, если в налоговой полиции, службе приставов, МЧС, таможенной полиции, министерстве обороны действительно требовался специалист, то начинали присылать на собеседование более или менее квалифицированного кандидата, поскольку блатные кандидаты уже не находились.
В регионах европейской части России возымели своё действие инструкции, спущенные в партийные ячейки подпольной партии из Центра. До каждого члена партии Справедливого Социализма было доведено объявление о поиске двух кандидатов на должность кадровиков в региональном отделении ФСБ и МВД. Возник вопрос: - Как быть, если находилось больше двух кандидатов?
Этот вопрос был передан в Центр, оперативно обсуждён на высшем уровне, и уже через день всеми было получено дополнение к инструкции: - На каждую из двух вакансий подобрать от одного до пяти кандидатов. Лишних исключать по усмотрению региональной парт-ячейки.
Сказано – сделано. Вскоре кандидаты были подобраны во всех областях европейской части, о чём был извещён партийный Центр. Последовали звонки Радзевичу и Фомину, получено согласие, составлен график приёма, и разослан в области. Из областей ежедневно стали прибывать кандидаты на приём к министру внутренних дел или к директору ФСБ. С каждым была проведена беседа, выведена оценка. Если из одной области было больше одного кандидата, то выбирался лучший. Выбранным кандидатам выдавался мандат для замещения начальника кадров соответствующей структуры в своей области и подробный инструктаж, отпечатанный на бумаге. Если единственный кандидат не совсем подходил на должность, то всё равно получал мандат, а Василий Орлов получал рекомендацию по продолжению поиска кандидатов в данном регионе. В областях европейской части началась массовая замена главных кадровиков в региональных отделениях МВД и ФСБ. Начальник отделения ФСБ в одном из регионов позвонил напрямую Григорию Фомину, и спросил, с чем это связано. Григорий ответил: - А мой ответ о причине повлияет на исполнение приказа?
