А в группе она потому, что как побратим Раша Эрцога, прошла кастовые лагеря умагцев, и как никто подготовлена к этой операции. Воинское звание она получила, уже после того как её год выхаживали все наши медики.
- Я теряю хватку? – тяжелым взглядом посмотрел на Адмирала. – А ты знаешь кто её родители?
- Мать Аурика Алегро, умерла, как только девочка закончила школу, - вмешался в разговор ректор. – А отца она не знает.
- Не знает или не хочет знать? – перевел я свой взгляд на Харса продолжая сжимать кулаки. - Ирвин, ты в молодости неоднократно был у меня в гостях. И ты не помнишь, как звали мою первую жену и дочь? Кира моя дочь от первого брака. И я требую, чтобы её отстранили от этой операции. Слышите?
- Боюсь, что это невозможно, - спокойно ответил Адмирал. - Во-первых, нигде нет информации, что она твоя дочь. Во всех её анкетах в графе отец прочерк, и даже в свидетельстве о рождении. Во-вторых, она сама не откажется от участия. Несмотря на то, что все её эмоции сгорели, она остается прямым и честным человеком. Я не знаю, что между вами произошло, но в ней все-таки много от тебя. В том числе упрямство и ответственность.
- Я ушел от её матери к другой женщине. Она мне это не простила, - устало опускаясь на стул ответил я. Тяжесть земного притяжения навалилась мне на плечи всей силой. Даже дышать стало трудно и невыносимо запекло в груди. – Аурика умерла, как только она окончила школу? Это значит почти сразу после развода. Она мне этого никогда не простит. Я должен уберечь мою девочку. Я лечу с ними.
- Даже не думай, - спокойно ответил Адмирал. – Не хватало мне еще операцию превращать в семейные разборки. Мы слишком много сделали для успешного выполнения, и все тщательно спланировали, чтобы рисковать. Единственное, чем я могу помочь тебе, это забрать у тебя несколько дел и отдать другому, чтобы вы с Ирвином полностью погрузились в эту операцию.
Домой не хотелось идти. Впрочем, мне уже давно не хочется туда возвращаться. Дома одно и тоже каждый раз. Испуганный сын, к которому я не испытываю никаких чувств. Молодая и красивая жена, которой я должен гордится. Я и горжусь для всех, а для меня она так и не стала близкой и родной. Никогда не спросит, как дела, а если сам начинаю говорить, делает вид, что внимательно слушает. А сама только и ждет паузы, чтобы выпросить очередную тряпку или украшение. Я подошел к шкафу, в котором стояли бутылки с алкоголем. Налил себе полный стакан виски и выпил залпом. Чувство вины, с которым я боролся все эти годы, начало поднимать голову. Но я опять засунул его глубоко. Вернее, залил еще одним бокалом виски. На душе было мерзко и муторно. Перед глазами стояла Кира, только не такая какую я увидел её сегодня. А веселая и открытая. Пускающая в воздух огненных птиц, делать которых долго тренировалась в тайне от нас с матерью. И впервые запустила на годовщину нашей с Аурикой свадьбы. Последнею годовщину. Вспоминал я её и в тот момент, когда собирал вещи и высказывал Аурике все, что думал по её поводу. Я и сейчас не могу сам себе признаться насколько мои слова были несправедливые. Все пытаюсь себя успокоить тем, что был прав. Что все что я ей тогда сказал, заслужено. Только вот глаза дочери в тот момент не дают покоя. Я выпил еще один стакан виски. Алкоголь не брал, несмотря на то, что пил я его не закусывая. Кира тогда стояла возле стенки, кусала губы, сдерживая слезы и молча наблюдала за мной. Она казалась пришибленной и растерянной. Аурика рыдала на диване и после очередной моей фразы, в которой я пояснил ей, что у меня есть другая любимая женщина. Мы давно вместе и что скоро она родит мне сына. Кира подошла ко мне вплотную и бросила с такой ненавистью:
- Я ведь тебе верила. Ты был для меня самым лучшим и непогрешимым. А ты оказался предатель и подлец. У меня нет больше отца, - и повернувшись к матери добавила. – Не плачь. Зачем тебе это ничтожество нужно. Лучше никого не иметь рядом, чем вот такого как этот. Всадит тебе нож в спину. Да еще и тебя обвинит в том, что ты его удержать хотела, вынося из-под него раненого горшки и сутками делая массаж разрабатывая его недвижимые конечности.
И я её ударил. По лицу. Наотмашь. Зло. Первый раз в жизни. Я же на неё даже голос не поднимал, а тут ударил.
- Не смей так со мной разговаривать, - прошипел я. – Наши отношения с матерью, это наши отношения. И совсем тебя не касаются.
- Не смей её трогать, - с криком между нами вклинилась Аурика. – Уходи. Заклинаю уходи. Я отправлю все твои вещи с курьером. А хочешь, мы уйдем. Только сейчас уходи.
- И это я тоже запомню, - сдерживая слезы и сжимая руки в кулаки, с ненавистью произнесла тогда Кира.
В кабинет зашел Ирвин Харс. Его лицо, обезображенное шрамом, ничего не выражало.
- Пьешь? – спросил он, присаживаясь в соседнее кресло.
- Пью, - со злостью ответил я и посмотрел на него, ожидая успокоительных и ничего не значащих фраз.
- Несправедливость алкоголем не зальешь, - неожиданно тихо сказал он. – Есть вещи, которые не прощают. Тебе просто это надо принять и жить с этим. Пойдем, я тебя домой отвезу.
- Не хочу. У меня нет дома, там тошно и чужое все, - и немного помолчав спросил. – К ней эмоции вернутся?
- Должны. Гарц с Эдом все делают, чтобы её раскачать. Но пока все очень сложно. Она за год даже улыбаться не научилась.
- Записи с Умага есть?
- Да. В архиве под грифом, - ответил Ирвин и добавил. – Смотри, она на Умаге погибла как герой и торжественно захоронена на центральной площади вместе с членами экспедиции. Имей это ввиду. Так надо.
- Я понял. Все-таки поехали домой. Дома спать удобней, - сказал я поднимаясь.
Группа стояла в недоумении. Несмотря на то, что у Киры отсутствовали эмоции, она почему-то умудрилась нахамить первому заместителю Адмирала. За целый год общения с ней, они впервые были свидетелями такой сцены. Обычно спокойная и невозмутимая девушка, вдруг ни с того ни с сего, сорвалась.
- Кира, что ты себе позволяешь? – взорвался Гарц и с негодованием посмотрел на Киру. – Ты знаешь кто это? Это Мирослав Матвеев. Человек-легенда. Мой бывший командир и самый смелый, честный и порядочный человек во Вселенной. Ты знаешь сколько боевых операций у него за спиной? И сколько раз, только благодаря его личной храбрости, мы выходили из смертельных ловушек живыми? А ты позволила себе в таком тоне с ним разговаривать.
- Гарц подожди, чего ты кричишь? – пытался уговорить друга Эд. – Раз она так поступила, значит у неё есть повод.
- Честный говоришь? – и Кира повернулась к Аселю. – Асель, если Гарц тебе будет говорить всегда правду, а Эду врать. Ты будешь считать его честным человеком?
- Нет, - ответил Асель сначала посмотрев на Гарца, а потом переведя взгляд на Эда.
- Спросим по-другому, - невозмутимо продолжала Кира. – Если Гарц тебе будет говорить всегда правду, а мне врать. Ты будешь считать его честным человеком?
- Кира, могут быть разные обстоятельства, - начал разглагольствовать Асель. – Есть моменты в жизни, когда надо соврать, для того что бы уберечь человека.
- Да. Даже самый честный человек, соврет, для того что бы уберечь покой и может быть даже жизнь другому человеку. И при этом его по-прежнему можно будет называть порядочным. - резюмировала девушка. – Но, когда человек врет, чтобы удовлетворить свою похоть и оправдать свои неблаговидные поступки, я ни как его порядочным не назову. А для вас он по-прежнему будет честным и порядочным. Когда речь касалась Эда, ты сразу ответил не задумываясь, а когда речь коснулась меня, ты начал оправдывать поступок Гарца. Заметь, ты не сказал, что и по отношению к тебе он может быть не честен для того, чтобы ты спокойно спал. Ваше понятие честности и порядочности не совпадает с моим. Я не могу назвать честным и порядочным человека, только за то, что он хорошо выполняет свою работу. Многим жизнь спас? Ты так сказал Гарц. А он не только им спасал жизнь, а еще и себе. А любовницу он завел и врет жене, для того чтобы эту самую жену уберечь?! Никогда ни в каком виде, даже сейчас, когда я не умею чувствовать, я не приемлю измену. И никогда не назову человека честным и порядочным, если он не честен по отношению к самым близким людям.
- Кира, бывают разные ситуации из-за чего люди расходятся, - снова попытался защитить свою позицию Асель. – И нельзя подходить с одной меркой ко всем моментам.
- Я с тобой согласна, так же, как и нельзя подходить с одной меркой к вопросу спасения человеческой жизни, - глядя прямо в глаза Гарцу, ответила Кира на реплику Аселя. – Одни спасают, ценой своей жизни, другие потому что от общего спасения зависит и его существование. А сколько парней погибло потому что их просто никто не ждал, не было стимула к кому-либо возвращаться. И наоборот, выживали там, где невозможно было выжить, потому что дома ждали и верили. Так и расходятся люди по-разному. Не устраивает тебя семейная жизнь, у нас на планете не средневековье. Иди и разведись. А потом заводи отношения. Зачем же живя с одним человеком, бегать к другому. Унижая этим и его и себя. В конце концов есть планеты, где заключаются полигамные браки. Ищи изначально партнеров, которых устроят такие отношения. Впрочем, у нас с тобой разговор ни о чем. Ты не поймешь меня, я тебя. Каждый останется при своем мнении. Нам надо лететь, пошли.
Она развернулась и пошла на выход в сторону космодрома. На корабле Гарц, Асель и Эд сидели, как всегда, вместе. Гарц еще не остыл после стычки с Кирой. Он и зол был на неё, и в то же время понимал, что эта вспышка отрицательных эмоций, пусть и незначительная, вызвана серьезными причинами. Вот только какими? Кира сидела на соседнем ряду с закрытыми глазами. И то ли спала, то ли просто не хотела никого видеть.
- Ты, по-моему, переборщил, накинувшись на неё с обвинениями, - тихо с горечью сказал Эд. – Она только стала оживать, а теперь опять все насмарку.
- Я не позволю никому, даже ей разговаривать в таком тоне о Матвееве, - сердито проговорил Гарц. – Он сколько раз нас вытаскивал из таких передряг. И я, и ты, многие в команде ему жизнью обязаны. Как бы я к ней не относился, но Матвеев не заслужил такого обращения.
- А ты не думал, что у неё есть право разговаривать с ним так? – подняв брови, вопросительно посмотрел на Гарца Эд. – То, что она сейчас опять ушла в себя, скорее всего результат не твоего эпического выступления, а её реакция на Мирослава.
- Почему ты так решил? – теперь пришло время Гарцу удивляться. – Она не может его знать. Кира никогда раньше не служила, а назначили его нашим куратором только вчера.
- Помнишь, что нам Кира у себя дома сказала? – подключился к разговору Асель. – Что надо за мимикой собеседника наблюдать. Так вот, я видел реакцию Матвеева на слова Киры, о том, что она круглая сирота. Его как будто под дых ударили. Он еле сдержался, чтобы не выругаться.
- Да и в коридоре, он не сделал ей замечания. Когда она сказала, что его личность ей неприятна. Он злился, но в то же время в его лице проскальзывала вина, - добавил Эд. – Я тоже обратил на этот факт внимание.
- Что вы хотите этим сказать? – с раздражением в голосе спросил Гарц. – Что она была и его любовницей?
- Нет. Любовницей она ему точно не была, - задумчиво ответил Асель. – Матвеев женат, а она даже с Эрцогом после нескольких лет совместной жизни, оборвала все отношения, когда он женился.
- А помните, лет десять назад, с Матвеевым была еще какая-то история связанная, с женщиной - припомнил Эд и предположил. – Может это Кира была?
- Не получается, - опроверг версию Гарц. – Десять лет назад Кира еще в школе училась, а у Матвеева сыну лет девять. Значит из семьи он точно не уходил.
- Да нет, как раз уходил, - поправил его Асель. – И ушел он очень некрасиво. Подробности не помню. Но тогда старики потихоньку его осуждали и очень возмущались. Были такие, что и из отряда ушли. Он тогда со своим лучшим другом Дизелем поссорился. А потом, когда, Дизель через неделю погиб, сам на себя непохожий ходил. Черный как туча.
- Получается, что Кира не его любовница, а возможно дочь, - озвучил общие выводы Эд. – Вот теперь все складывается. А вспомни, что Кира про мать говорила. Её из жизни увела любовь к мужчине и его предательство. Так что прежде чем судить, надо сначала вникнуть в ситуацию. А ты - «не имела права так разговаривать», «он мне жизнь спас». Тебе спас, а ей сломал. И ей и её матери.
- Не верю. Не может Матвеев так поступить, - недоверчиво мотая головой ответил Гарц. – Пока сам от него не услышу, не поверю.
- И как ты от него услышать хочешь? – хмыкнул Асель. – Спросишь у него, правда ли он подлец, использовал и бросил жену и дочь, а потом ушел к молодой?
- Не знаю, как, но спрошу, - упрямо ответил Гарц.
- Ты слишком его идеализировал, - с невозмутимым видом заметил Асель, не отводя взгляда от лица Гарца. – Человек сложное существо. Нельзя к нему подходить с конкретными мерками. Человека надо не обожествлять, а просто уважать. Допуская, что у всех есть свои слабости. Ты же Матвеева поставил на пьедестал и чуть ли не пылинки с него сдувал. Каждое слово ловил на лету, заглядывая в рот. Я даже представить не могу, как ты дальше с ним общаться будешь, если действительно он некрасиво поступил в отношении жены и дочери. Тем более если еще и этой дочерью Кира окажется. Знаешь, на Земле в одном из монастырей есть икона, написанная несколько тысяч лет назад Святым Лукою при жизни самой Девы Марии. Образ Богородицы настолько чист и передан с такой трепетной любовью, что по преданию, если человек с грешными мыслями на неё посмотрит, то ослепнет. Так вот, эта икона, несмотря на то что находится на территории монастыря, закрыта окладом и драгоценной пеленой, чтобы на неё не смотрели. А ведь в монастыре, по идеи должны жить святоши, чьи помыслы чисты. А все равно она закрыта, потому что, нет во Вселенной существа без грешных мыслей.
Дальше они сидели молча, каждый думал о своем. Анализирую и сцену с Матвеевым, свидетелями которой они стали, и только что состоявшийся разговор.
Как было рассчитано прилетели они в мир Двуликих в полной темноте. На площадке, для посадки пикача находились только два представителя этого мира. Один высокий приятный мужчина с небольшой бородкой, весь обвешанный амулета и артефактами. Он представился как государственный следователь Джаспер Дудль. И огромный рыжеволосый мужик, в котором сразу можно было опознать оборотня.
- Тайлер Карриган, - представил спутника Джаспер Дудль. – Старший сын вожака клана тигров штата Нью Денни Исаака Корригана. Он же главный следователь этого штата. Именно там предположительно обосновалась база пиратов. Таймер будет непосредственно работать с вами и посвятит вас во все нюансы. Связь со мной вы будете держать через специальных летунов, - добавил он, передавая Гарцу пачку бумаги. - Давайте пройдем в специальную комнату, где мы вас посвятим в то, что известно на сегодняшний день и потом вы в сопровождении Таймера отправитесь к месту вашего пребывания.
Зайдя в небольшую полутемную комнату, группа расселась в предложенные кресла. Засветился экран с изображением карты континента.
- Точкой обозначено место, где мы находимся, - начал свой рассказ Дудль, - север штата занимают невысокие горы Сассокс, покрытые лесными массивами.
- Я теряю хватку? – тяжелым взглядом посмотрел на Адмирала. – А ты знаешь кто её родители?
- Мать Аурика Алегро, умерла, как только девочка закончила школу, - вмешался в разговор ректор. – А отца она не знает.
- Не знает или не хочет знать? – перевел я свой взгляд на Харса продолжая сжимать кулаки. - Ирвин, ты в молодости неоднократно был у меня в гостях. И ты не помнишь, как звали мою первую жену и дочь? Кира моя дочь от первого брака. И я требую, чтобы её отстранили от этой операции. Слышите?
- Боюсь, что это невозможно, - спокойно ответил Адмирал. - Во-первых, нигде нет информации, что она твоя дочь. Во всех её анкетах в графе отец прочерк, и даже в свидетельстве о рождении. Во-вторых, она сама не откажется от участия. Несмотря на то, что все её эмоции сгорели, она остается прямым и честным человеком. Я не знаю, что между вами произошло, но в ней все-таки много от тебя. В том числе упрямство и ответственность.
- Я ушел от её матери к другой женщине. Она мне это не простила, - устало опускаясь на стул ответил я. Тяжесть земного притяжения навалилась мне на плечи всей силой. Даже дышать стало трудно и невыносимо запекло в груди. – Аурика умерла, как только она окончила школу? Это значит почти сразу после развода. Она мне этого никогда не простит. Я должен уберечь мою девочку. Я лечу с ними.
- Даже не думай, - спокойно ответил Адмирал. – Не хватало мне еще операцию превращать в семейные разборки. Мы слишком много сделали для успешного выполнения, и все тщательно спланировали, чтобы рисковать. Единственное, чем я могу помочь тебе, это забрать у тебя несколько дел и отдать другому, чтобы вы с Ирвином полностью погрузились в эту операцию.
Домой не хотелось идти. Впрочем, мне уже давно не хочется туда возвращаться. Дома одно и тоже каждый раз. Испуганный сын, к которому я не испытываю никаких чувств. Молодая и красивая жена, которой я должен гордится. Я и горжусь для всех, а для меня она так и не стала близкой и родной. Никогда не спросит, как дела, а если сам начинаю говорить, делает вид, что внимательно слушает. А сама только и ждет паузы, чтобы выпросить очередную тряпку или украшение. Я подошел к шкафу, в котором стояли бутылки с алкоголем. Налил себе полный стакан виски и выпил залпом. Чувство вины, с которым я боролся все эти годы, начало поднимать голову. Но я опять засунул его глубоко. Вернее, залил еще одним бокалом виски. На душе было мерзко и муторно. Перед глазами стояла Кира, только не такая какую я увидел её сегодня. А веселая и открытая. Пускающая в воздух огненных птиц, делать которых долго тренировалась в тайне от нас с матерью. И впервые запустила на годовщину нашей с Аурикой свадьбы. Последнею годовщину. Вспоминал я её и в тот момент, когда собирал вещи и высказывал Аурике все, что думал по её поводу. Я и сейчас не могу сам себе признаться насколько мои слова были несправедливые. Все пытаюсь себя успокоить тем, что был прав. Что все что я ей тогда сказал, заслужено. Только вот глаза дочери в тот момент не дают покоя. Я выпил еще один стакан виски. Алкоголь не брал, несмотря на то, что пил я его не закусывая. Кира тогда стояла возле стенки, кусала губы, сдерживая слезы и молча наблюдала за мной. Она казалась пришибленной и растерянной. Аурика рыдала на диване и после очередной моей фразы, в которой я пояснил ей, что у меня есть другая любимая женщина. Мы давно вместе и что скоро она родит мне сына. Кира подошла ко мне вплотную и бросила с такой ненавистью:
- Я ведь тебе верила. Ты был для меня самым лучшим и непогрешимым. А ты оказался предатель и подлец. У меня нет больше отца, - и повернувшись к матери добавила. – Не плачь. Зачем тебе это ничтожество нужно. Лучше никого не иметь рядом, чем вот такого как этот. Всадит тебе нож в спину. Да еще и тебя обвинит в том, что ты его удержать хотела, вынося из-под него раненого горшки и сутками делая массаж разрабатывая его недвижимые конечности.
И я её ударил. По лицу. Наотмашь. Зло. Первый раз в жизни. Я же на неё даже голос не поднимал, а тут ударил.
- Не смей так со мной разговаривать, - прошипел я. – Наши отношения с матерью, это наши отношения. И совсем тебя не касаются.
- Не смей её трогать, - с криком между нами вклинилась Аурика. – Уходи. Заклинаю уходи. Я отправлю все твои вещи с курьером. А хочешь, мы уйдем. Только сейчас уходи.
- И это я тоже запомню, - сдерживая слезы и сжимая руки в кулаки, с ненавистью произнесла тогда Кира.
В кабинет зашел Ирвин Харс. Его лицо, обезображенное шрамом, ничего не выражало.
- Пьешь? – спросил он, присаживаясь в соседнее кресло.
- Пью, - со злостью ответил я и посмотрел на него, ожидая успокоительных и ничего не значащих фраз.
- Несправедливость алкоголем не зальешь, - неожиданно тихо сказал он. – Есть вещи, которые не прощают. Тебе просто это надо принять и жить с этим. Пойдем, я тебя домой отвезу.
- Не хочу. У меня нет дома, там тошно и чужое все, - и немного помолчав спросил. – К ней эмоции вернутся?
- Должны. Гарц с Эдом все делают, чтобы её раскачать. Но пока все очень сложно. Она за год даже улыбаться не научилась.
- Записи с Умага есть?
- Да. В архиве под грифом, - ответил Ирвин и добавил. – Смотри, она на Умаге погибла как герой и торжественно захоронена на центральной площади вместе с членами экспедиции. Имей это ввиду. Так надо.
- Я понял. Все-таки поехали домой. Дома спать удобней, - сказал я поднимаясь.
Глава 10
Группа стояла в недоумении. Несмотря на то, что у Киры отсутствовали эмоции, она почему-то умудрилась нахамить первому заместителю Адмирала. За целый год общения с ней, они впервые были свидетелями такой сцены. Обычно спокойная и невозмутимая девушка, вдруг ни с того ни с сего, сорвалась.
- Кира, что ты себе позволяешь? – взорвался Гарц и с негодованием посмотрел на Киру. – Ты знаешь кто это? Это Мирослав Матвеев. Человек-легенда. Мой бывший командир и самый смелый, честный и порядочный человек во Вселенной. Ты знаешь сколько боевых операций у него за спиной? И сколько раз, только благодаря его личной храбрости, мы выходили из смертельных ловушек живыми? А ты позволила себе в таком тоне с ним разговаривать.
- Гарц подожди, чего ты кричишь? – пытался уговорить друга Эд. – Раз она так поступила, значит у неё есть повод.
- Честный говоришь? – и Кира повернулась к Аселю. – Асель, если Гарц тебе будет говорить всегда правду, а Эду врать. Ты будешь считать его честным человеком?
- Нет, - ответил Асель сначала посмотрев на Гарца, а потом переведя взгляд на Эда.
- Спросим по-другому, - невозмутимо продолжала Кира. – Если Гарц тебе будет говорить всегда правду, а мне врать. Ты будешь считать его честным человеком?
- Кира, могут быть разные обстоятельства, - начал разглагольствовать Асель. – Есть моменты в жизни, когда надо соврать, для того что бы уберечь человека.
- Да. Даже самый честный человек, соврет, для того что бы уберечь покой и может быть даже жизнь другому человеку. И при этом его по-прежнему можно будет называть порядочным. - резюмировала девушка. – Но, когда человек врет, чтобы удовлетворить свою похоть и оправдать свои неблаговидные поступки, я ни как его порядочным не назову. А для вас он по-прежнему будет честным и порядочным. Когда речь касалась Эда, ты сразу ответил не задумываясь, а когда речь коснулась меня, ты начал оправдывать поступок Гарца. Заметь, ты не сказал, что и по отношению к тебе он может быть не честен для того, чтобы ты спокойно спал. Ваше понятие честности и порядочности не совпадает с моим. Я не могу назвать честным и порядочным человека, только за то, что он хорошо выполняет свою работу. Многим жизнь спас? Ты так сказал Гарц. А он не только им спасал жизнь, а еще и себе. А любовницу он завел и врет жене, для того чтобы эту самую жену уберечь?! Никогда ни в каком виде, даже сейчас, когда я не умею чувствовать, я не приемлю измену. И никогда не назову человека честным и порядочным, если он не честен по отношению к самым близким людям.
- Кира, бывают разные ситуации из-за чего люди расходятся, - снова попытался защитить свою позицию Асель. – И нельзя подходить с одной меркой ко всем моментам.
- Я с тобой согласна, так же, как и нельзя подходить с одной меркой к вопросу спасения человеческой жизни, - глядя прямо в глаза Гарцу, ответила Кира на реплику Аселя. – Одни спасают, ценой своей жизни, другие потому что от общего спасения зависит и его существование. А сколько парней погибло потому что их просто никто не ждал, не было стимула к кому-либо возвращаться. И наоборот, выживали там, где невозможно было выжить, потому что дома ждали и верили. Так и расходятся люди по-разному. Не устраивает тебя семейная жизнь, у нас на планете не средневековье. Иди и разведись. А потом заводи отношения. Зачем же живя с одним человеком, бегать к другому. Унижая этим и его и себя. В конце концов есть планеты, где заключаются полигамные браки. Ищи изначально партнеров, которых устроят такие отношения. Впрочем, у нас с тобой разговор ни о чем. Ты не поймешь меня, я тебя. Каждый останется при своем мнении. Нам надо лететь, пошли.
Она развернулась и пошла на выход в сторону космодрома. На корабле Гарц, Асель и Эд сидели, как всегда, вместе. Гарц еще не остыл после стычки с Кирой. Он и зол был на неё, и в то же время понимал, что эта вспышка отрицательных эмоций, пусть и незначительная, вызвана серьезными причинами. Вот только какими? Кира сидела на соседнем ряду с закрытыми глазами. И то ли спала, то ли просто не хотела никого видеть.
- Ты, по-моему, переборщил, накинувшись на неё с обвинениями, - тихо с горечью сказал Эд. – Она только стала оживать, а теперь опять все насмарку.
- Я не позволю никому, даже ей разговаривать в таком тоне о Матвееве, - сердито проговорил Гарц. – Он сколько раз нас вытаскивал из таких передряг. И я, и ты, многие в команде ему жизнью обязаны. Как бы я к ней не относился, но Матвеев не заслужил такого обращения.
- А ты не думал, что у неё есть право разговаривать с ним так? – подняв брови, вопросительно посмотрел на Гарца Эд. – То, что она сейчас опять ушла в себя, скорее всего результат не твоего эпического выступления, а её реакция на Мирослава.
- Почему ты так решил? – теперь пришло время Гарцу удивляться. – Она не может его знать. Кира никогда раньше не служила, а назначили его нашим куратором только вчера.
- Помнишь, что нам Кира у себя дома сказала? – подключился к разговору Асель. – Что надо за мимикой собеседника наблюдать. Так вот, я видел реакцию Матвеева на слова Киры, о том, что она круглая сирота. Его как будто под дых ударили. Он еле сдержался, чтобы не выругаться.
- Да и в коридоре, он не сделал ей замечания. Когда она сказала, что его личность ей неприятна. Он злился, но в то же время в его лице проскальзывала вина, - добавил Эд. – Я тоже обратил на этот факт внимание.
- Что вы хотите этим сказать? – с раздражением в голосе спросил Гарц. – Что она была и его любовницей?
- Нет. Любовницей она ему точно не была, - задумчиво ответил Асель. – Матвеев женат, а она даже с Эрцогом после нескольких лет совместной жизни, оборвала все отношения, когда он женился.
- А помните, лет десять назад, с Матвеевым была еще какая-то история связанная, с женщиной - припомнил Эд и предположил. – Может это Кира была?
- Не получается, - опроверг версию Гарц. – Десять лет назад Кира еще в школе училась, а у Матвеева сыну лет девять. Значит из семьи он точно не уходил.
- Да нет, как раз уходил, - поправил его Асель. – И ушел он очень некрасиво. Подробности не помню. Но тогда старики потихоньку его осуждали и очень возмущались. Были такие, что и из отряда ушли. Он тогда со своим лучшим другом Дизелем поссорился. А потом, когда, Дизель через неделю погиб, сам на себя непохожий ходил. Черный как туча.
- Получается, что Кира не его любовница, а возможно дочь, - озвучил общие выводы Эд. – Вот теперь все складывается. А вспомни, что Кира про мать говорила. Её из жизни увела любовь к мужчине и его предательство. Так что прежде чем судить, надо сначала вникнуть в ситуацию. А ты - «не имела права так разговаривать», «он мне жизнь спас». Тебе спас, а ей сломал. И ей и её матери.
- Не верю. Не может Матвеев так поступить, - недоверчиво мотая головой ответил Гарц. – Пока сам от него не услышу, не поверю.
- И как ты от него услышать хочешь? – хмыкнул Асель. – Спросишь у него, правда ли он подлец, использовал и бросил жену и дочь, а потом ушел к молодой?
- Не знаю, как, но спрошу, - упрямо ответил Гарц.
- Ты слишком его идеализировал, - с невозмутимым видом заметил Асель, не отводя взгляда от лица Гарца. – Человек сложное существо. Нельзя к нему подходить с конкретными мерками. Человека надо не обожествлять, а просто уважать. Допуская, что у всех есть свои слабости. Ты же Матвеева поставил на пьедестал и чуть ли не пылинки с него сдувал. Каждое слово ловил на лету, заглядывая в рот. Я даже представить не могу, как ты дальше с ним общаться будешь, если действительно он некрасиво поступил в отношении жены и дочери. Тем более если еще и этой дочерью Кира окажется. Знаешь, на Земле в одном из монастырей есть икона, написанная несколько тысяч лет назад Святым Лукою при жизни самой Девы Марии. Образ Богородицы настолько чист и передан с такой трепетной любовью, что по преданию, если человек с грешными мыслями на неё посмотрит, то ослепнет. Так вот, эта икона, несмотря на то что находится на территории монастыря, закрыта окладом и драгоценной пеленой, чтобы на неё не смотрели. А ведь в монастыре, по идеи должны жить святоши, чьи помыслы чисты. А все равно она закрыта, потому что, нет во Вселенной существа без грешных мыслей.
Дальше они сидели молча, каждый думал о своем. Анализирую и сцену с Матвеевым, свидетелями которой они стали, и только что состоявшийся разговор.
Как было рассчитано прилетели они в мир Двуликих в полной темноте. На площадке, для посадки пикача находились только два представителя этого мира. Один высокий приятный мужчина с небольшой бородкой, весь обвешанный амулета и артефактами. Он представился как государственный следователь Джаспер Дудль. И огромный рыжеволосый мужик, в котором сразу можно было опознать оборотня.
- Тайлер Карриган, - представил спутника Джаспер Дудль. – Старший сын вожака клана тигров штата Нью Денни Исаака Корригана. Он же главный следователь этого штата. Именно там предположительно обосновалась база пиратов. Таймер будет непосредственно работать с вами и посвятит вас во все нюансы. Связь со мной вы будете держать через специальных летунов, - добавил он, передавая Гарцу пачку бумаги. - Давайте пройдем в специальную комнату, где мы вас посвятим в то, что известно на сегодняшний день и потом вы в сопровождении Таймера отправитесь к месту вашего пребывания.
Зайдя в небольшую полутемную комнату, группа расселась в предложенные кресла. Засветился экран с изображением карты континента.
- Точкой обозначено место, где мы находимся, - начал свой рассказ Дудль, - север штата занимают невысокие горы Сассокс, покрытые лесными массивами.
