Все персонажи вымышлены, все совпадения случайны.
Изабелла Кроткова
Волшебное зеркало Тимеи
«Марина Обручева приглашает…»
Вот уже много дней, сковывающих моё тело тугим кольцом, я всерьёз полагала, что это имя больше не способно нанести мне боли… Но, оказывается, эта боль живее меня, и она просто змеёй дремала на дне моего сердца.
В тёмно-синем длинном плаще я быстро шла, держа в руках пакет с вещами. Едва я увидела этот красивый цветной лист на столбе, тут же поняла, что мне не следовало идти именно здесь, мимо проклятого театра с проклятой афишей… но я думала, что…
Против воли я остановилась перед афишей, где Марина Обручева стояла, подбоченясь и задорно глядя вперёд. Где развевались по ветру её шикарные, чёрные как смоль волосы. И невольно потрогала русые пряди на собственном парике.
Внезапно во мне начали пробуждаться давно забытые горькие чувства, и я ощутила в горле стойкий тяжёлый ком.
Быстро отвернувшись и надвинув парик плотнее на голову, я ещё крепче сжала в замерзающей руке ручки пакета и стремглав юркнула в узкую щель между театром и высоким забором, отделяющим его от территории шоколадной фабрики.
Мне показалось, что тесный проход сдавил меня невидимыми мрачными клещами.
Спеша и путаясь в полах плаща, я побежала по хлюпающей грязью тропинке вперёд по улице Матросова, а в голове завертелись, словно поднятые ураганной волной со дна памяти, мысли.
«Марина Обручева приглашает… Интересно, кто она – та, которая приглашает? Кого они нашли и втиснули в это имя? И знают ли они, как и где обитает сейчас настоящая Марина Обручева?..»
Ведь настоящая Марина Обручева – это я…
Несколько месяцев назад
Говорят, что судьба придёт – по рукам свяжет. Вот и я не знала, что моя жизнь, которая с самого детства катилась легко и беззаботно, как детский паровозик, вдруг сойдёт с рельсов и рухнет под откос… И что чёрный день, когда она изменится и станет не моей жизнью, уже совсем близок.
В свои двадцать три года я была примой областной филармонии, обращалась на «ты» к её директору, другу нашей семьи, имела большой дом с садом, маму – актрису на пенсии и богатого жениха, владельца дорогого ресторана «Рио-Рита». Через месяц мне предстояла свадьба, через два – зарубежные гастроли, меня окружали сотни поклонников, я была молода, красива, и казалось, что ничто не сможет разрушить стройного жизненного порядка. Чёрная тоска прожигает сердце, когда я понимаю, что ничего этого уже не вернуть.
И всё чаще и чаще я мысленно возвращаюсь в тот переломный день, обернувший светила тёмной стороной. Сначала словно дотрагиваюсь до него… потом прорастаю внутрь и вновь переживаю последние минуты той, прежней, рухнувшей жизни. А началось всё с обычного, рядового звонка директора филармонии Виктора Никитича и его дружеской просьбы. Таких звонков были десятки, и этот не предвещал ничего из ряда вон выходящего.
Звонок раздался, когда я расчёсывала перед зеркалом блестящие чёрные волосы, невольно любуясь своей красотой.
- Мариша, привет! Как мама? Говоришь, оладьи печёт? Так это замечательно! А у меня к вам важный разговор!
В нашей филармонии часто выступали известные певцы, певицы, актёры и актрисы, поэтому я уже предполагала, в чём будет заключаться просьба Виктора Никитича.
- Послезавтра приезжает месье Рене Валли?н, знаменитый французский дирижёр. Сама понимаешь… – директор чуть замялся.
Я всё понимала. Парижскому дирижёру, так же, как до этого итальянскому певцу, а до него балерине Большого театра не хочется жить в гостинице, даже в номере «люкс». Его тоже тянет поближе к природе. А потому решено поселить его в нашем двухэтажном доме, стоящем на берегу реки.
- Понимаю, Виктор Никитич, - приветливо отозвалась я. Мы с мамой никогда не были против гостей. Мама обожала общество, новых людей и светские беседы за столом, любила хлопотать по хозяйству; к тому же, мы имели помощницу Клавдию Петровну.
- Примете его на недельное проживание, не откажете? – голос директора потеплел.
- Не откажем! – весело прощебетала я, не подозревая, что мрачные тучи уже сгущаются над нашим домом. – Сейчас скажу тёте Клаше, чтобы приготовила гостевую комнату.
- Месье Валлин необычайно интересный человек! Ему около семидесяти лет, он объездил весь мир, так что вам предстоят вечера занимательных рассказов! – понёсся вскачь монолог директора, услышавшего моё одобрение. – Он приезжает не один, а с двумя помощниками – месье Ксавье, это его секретарь, и месье… м-м… забыл, у него такое сложное имя…, это импресарио. Они остановятся в гостинице. Все трое прекрасно говорят по-русски.
Надо сказать, что я была весьма заинтригована личностью месье Рене Валлина.
- С нетерпением ждём нового гостя, дядь Вить! – перешла я с официального тона на дружеский. – Нам тоже есть что ему рассказать!
- Желаю тебе удачно выступить на концерте, Мариш! Честно сказать, меня очень радуют твои успехи… Жаль, Валера не дожил… - дядя Витя вздохнул и сменил тему. – Как Вадим?
- Спасибо, у нас всё хорошо! Готовимся к свадьбе.
- Приятно смотреть на вашу пару! Такие молодые, красивые, влюблённые… Что ещё нужно для счастья?..
Закончив разговор, я положила трубку на рычаг, подошла к окну и откинула занавеску. Взглянула на сад, которому не было видно конца. Почувствовала, как мою душу переполняет самое настоящее счастье. А месье Рене Валлину семьдесят лет… В семьдесят уже никак невозможно быть счастливым… Ведь всё самое лучшее – далеко позади…
Вздохнув, я задёрнула занавеску и начала спускаться вниз, в кухню, чтобы сообщить Клавдии Петровне о приезде именитого постояльца.
Месье Валлин прибыл через два дня. Он оказался высоким худощавым стариком с глубокими морщинами на щеках. У него были выразительные карие глаза и длинные гибкие пальцы дирижёра.
- Бонжур, мадемуазель! – поздоровался он скрипучим голосом.
- Рада приветствовать вас, – ответила я, продолжая разглядывать его.
Месье можно было бы назвать красивым, если бы не цепкий взгляд, которым он просверлил меня насквозь.
- Проходите, пожалуйста! – тем не менее, гостеприимно предложила я, слегка запнувшись.
Из-за спины дирижёра выглядывал маленький толстяк скользкого вида с чемоданом в руке.
- Это А?урунтам, - произнёс месье Рене на чистейшем русском языке, - мой помощник.
Я вспомнила слова Виктора Никитича об импресарио со сложным именем и неожиданно почувствовала сухость в горле.
«Не надо было приглашать его к нам…» - почему-то мелькнула нелепая мысль, хотя тогда я ещё, конечно, не знала, что колесики моей судьбы уже покатились в другую сторону.
Месье Рене вновь пронзил меня взглядом глубоких карих глаз.
- Как вы красивы, мадемуазель…
Я сглотнула слюну, проклиная себя за это странное состояние, похожее на ступор.
- Чемодан можно отнести наверх, в комнату, - выручила меня подошедшая мама, направив Аурунтама жестом руки.
Я приняла у месье Рене лёгкое серое пальто и повесила на вешалку.
В этот момент его узкая ладонь случайно коснулась моей, и я ощутила неприятный холодок.
- Мама, я к Вадиму! – поспешно крикнула я, оживая и убегая от буквально потрошащего мои внутренности взгляда.
- Марина… Как же… А ужин? У нас же гости… - растерялась мама, но я уже просовывала руки в рукава своей жёлтой куртки с норковым мехом на вороте.
- Не могу… Он ждёт… - прошептала я, чувствуя, что задыхаюсь.
- Как вы красивы, мадемуазель… - опять долетел до меня прилипчивый шёпот.
Я, как ужаленная, выскочила в сад и захлопнула дверь.
- Что с вами, Марина Валерьевна? – поразился подошедший Антон, мамин шофёр.
Я, наконец-то, смогла перевести дыхание.
- Отвези меня… - начала я и судорожно закашлялась.
- Одну минуту, хозяйка, - подозрительно глядя на меня, произнёс шофёр. – Идите к машине.
Неверными шагами я почему-то пошла не к своему «Ниссану Ноуту», а к маминому микроавтобусу «Фольксваген», открыла его и упала на заднее сиденье. Сердце бешено колотилось.
На водительское место забрался Антон.
- Куда везти, хозяйка?
- В «Рио-Риту», - пролепетала я.
«Как вы красивы, мадемуазель…» - этот бархатный шёпот до сих пор обволакивал, окутывал, вился змеёй вокруг меня.
«Я ведь не собиралась к Вадиму, - подумала я, - зачем я еду к нему? Почему я сбежала из дома? Ведь ОН… не сказал ничего плохого… Он просто сделал мне комплимент! Может, вернуться?..»
Я выглянула в окно машины и увидела, как влажные осенние сумерки ложатся на улицы города, делая их длиннее. Вернуться… Нет. Что-то во взгляде прибывшего гостя, что-то такое… СТРАШНОЕ гнало меня прочь, как можно дальше…
- Приехали, хозяйка! – перебил мои сумбурные мысли будничный голос Антона.
Путаясь в длинной юбке, я вылезла на тротуар, и передо мной выросло красивое, похожее на терем, деревянное здание ресторана «Рио-Рита».
Ощущая непонятную слабость в ногах, я медленно двинулась к нему.
- Марина Валерьевна?.. – У входа меня встретил официант Юра Каверин, симпатичный белокурый парень. - Вы дрожите?..
Глаза его были встревожены.
- Вадим Романович у себя. Пойдёмте, я провожу вас… - Юра подхватил мою фигуру, которая шаталась, как былинка на ветру, и повлёк наверх, в кабинет Вадима. Опираясь на его уверенную руку, я почувствовала, как ко мне возвращаются силы.
«Да что это я, в самом деле? – и я даже сумела внутренне улыбнуться. – Испугалась какого-то французского старикашки?.. Он никакой не маньяк, не убийца… Просто дирижёр! И причём знаменитый…»
В кабинет жениха я вошла, уже успокоившись. Вадим сидел за своим столом и разговаривал с кем-то по телефону. Увидев меня, он улыбнулся и указал на один из стульев, стоящих в ряд у стены.
Я скромно села на место для посетителей.
- Нам понадобится сто бутылок «Мадам Клико», - втолковывал тем временем мой жених невидимому собеседнику. - Чувак, это моя свадьба! Ну ладно, я тебе перезвоню.
При слове «мадам» я отчего-то вздрогнула. И это не укрылось от Вадима. Выйдя из-за стола, он подошёл ко мне и ласково обнял за плечи.
- Что с моей кисонькой? Сфальшивила на самой высокой нотке? – игриво спросил он.
- У нас новый постоялец… - тихо проговорила я.
Вадим нахмурился.
- Это из-за него ты такая растрёпанная? Кто? Тенорок итальянский или балерун американский? Он что, к тебе приставал? – Я почувствовала, как под пиджаком моего любимого наливаются мускулы.
- Что ты… что ты! – сдавленно произнесла я и попыталась изобразить улыбку. – Он только что приехал, дирижёр из Франции… Ему лет семьдесят. Он сказал… - я посмотрела на Вадима. – «Как вы красивы, мадемуазель!»
Тот облегчённо вздохнул.
- Попробовал бы он сказать что-нибудь ещё… Старый ловелас! – И жених притворно грозно сдвинул брови.
Я вновь почувствовала себя в безопасности.
- Он точно больше ничего не говорил? – внимательно посмотрел на меня Вадим. – Он тебя не обидел? Руки не распускал? Знаю я этих богатых и знаменитых стариков…
- Нет… только то, что я красива, - уверила я, – но знаешь… У него был такой взгляд… У него такая холодная рука…
- Это потому что он уже одной ногой в могиле! И рукой тоже! – рассмеялся Вадим.
Я тоже рассмеялась, но это вышло неискренне.
- Хочешь, съездим в выходные в клуб? – предложил жених, приблизив своё лицо к моему, и я вдруг увидела, какие у него прозрачные и холодные глаза – как два голубых осколка льда. Почему я не замечала этого раньше?..
- Пожалуй, - кивнула я.
- Выпьешь? – предложил Вадим, подходя к бару.
- Выпью, - опять кивнула я.
Вадим налил пятьдесят граммов коньяку и протянул мне.
- Вот… И забудь о нём. Вся эта ваша плешивая богема… Тьфу!
Его крепкое тело оказалось рядом, и я прильнула к нему, как замёрзший птенец. Мне захотелось открыться ему, словно признаться в чём-то очень сокровенном, как священнику.
В кабинете стояла тишина.
- Вадим… Ты знаешь, такое со мной впервые. Он как будто ощупал меня взглядом. А его шёпот… как змеиный шорох…
Мне казалось, что Вадим сейчас так близок со мною, и он спасёт меня от этого жуткого ощущения…
Но в этот момент вновь зазвонил телефон, жених метнулся к столу, и любимое тепло ушло вместе с ним.
- Да! Да, и сорок голов сыра «Пармезан», - распорядился он в трубку.
Когда он вновь взглянул на меня, глаза его были озабочены. Я с надеждой поймала этот взгляд… но, как выяснилось, озабоченность Вадима принадлежала не мне.
- Мариш… - произнёс он извиняющимся тоном. – Ко мне сейчас придёт Николаев… Ну, по курам. Ты извини. Давай завтра созвонимся? Хочешь, я скажу Серёге, он тебя отвезёт?
- Нет, не нужно, - ответила я, приподнимаясь. – Спасибо за коньяк, милый.
Надев куртку, я вышла из кабинета.
Рядом снова оказался Юра.
- Всё в порядке?.. – заботливо спросил он.
Мне не хотелось выглядеть перед ним слабой, ведь он знал меня как будущую жену босса.
- Да-да, спасибо! – ответила я, пряча взгляд, и быстро вышла на улицу.
На улице было уже совсем темно. Не дожидаясь меня, Антон давно уехал, а на такси или даже на автобус у меня не оказалось денег, так как в спешке я выбежала из дома без сумки. Возвращаться обратно к Вадиму не хотелось, и я бесцельно побрела мимо скамеек и фонтанов. Вскоре я вышла к дороге и поняла, что опять замерзаю.
От холода или от странной тревоги меня слегка трясло, я снова вспомнила прозрачные глаза Вадима и его тёплую руку, так некстати ускользнувшую от меня…
От этих размышлений меня пробудил резкий визг машины. Оказывается, я незаметно вышла на дорогу! Но авария случилась не из-за меня, она произошла неподалёку. Прямо на моих глазах завертелась вьюном синяя «семёрка», а из другой, красной машины, вылетело и со стуком упало посреди дороги тело мужчины в тёмном пальто.
В ужасе я подбежала к этому телу.
- Помогите! Помогите! – закричала я не своим голосом.
Откуда-то набежала толпа, все загудели, заметались вокруг.
- Девушка… девушка… - вдруг прошептал человек, лежащий на дороге.
Я наклонилась к нему, прислушиваясь к неровному слабому голосу, и увидела, что рукав моей дорогой жёлтой куртки окунулся в кровавую лужу.
- Я умираю… - сказал человек. - Поцелуй меня.
Внезапно почудилось, что всё это происходит во сне. Слишком долгим и слишком невероятным был этот день.
Поцеловать его?! Незнакомого небритого мужчину, лежащего в крови, с растрескавшимися губами и помутневшими глазами? Мыслимо ли это?!
Но сегодня всё было не так, как всегда.
Я наклонилась над ним и поцеловала его в щёку.
- Спасибо, доченька… - прошептал он тихим-тихим голосом, и шершавая рука сунула мне что-то в карман. - Возьми мою визитку… Может быть, наступит день, когда она тебе пригодится… Запомни – агентство «Справедливость»…
- Захватывай с той стороны! – заглушил последние слова мужчины крепкий санитар.
Зажав визитку в кармане, я отошла в сторону.
- Смотри, это Марина Обручева! – присвистнул кто-то в толпе. Меня дёрнули за окровавленный рукав.
- Вы свидетель? – Надо мной завис полицейский.
- Нет… - покачала я головой.
Разум начал проясняться. Это не сон?! И я что, действительно поцеловала того человека?!
Изабелла Кроткова
Волшебное зеркало Тимеи
Пролог
«Марина Обручева приглашает…»
Вот уже много дней, сковывающих моё тело тугим кольцом, я всерьёз полагала, что это имя больше не способно нанести мне боли… Но, оказывается, эта боль живее меня, и она просто змеёй дремала на дне моего сердца.
В тёмно-синем длинном плаще я быстро шла, держа в руках пакет с вещами. Едва я увидела этот красивый цветной лист на столбе, тут же поняла, что мне не следовало идти именно здесь, мимо проклятого театра с проклятой афишей… но я думала, что…
Против воли я остановилась перед афишей, где Марина Обручева стояла, подбоченясь и задорно глядя вперёд. Где развевались по ветру её шикарные, чёрные как смоль волосы. И невольно потрогала русые пряди на собственном парике.
Внезапно во мне начали пробуждаться давно забытые горькие чувства, и я ощутила в горле стойкий тяжёлый ком.
Быстро отвернувшись и надвинув парик плотнее на голову, я ещё крепче сжала в замерзающей руке ручки пакета и стремглав юркнула в узкую щель между театром и высоким забором, отделяющим его от территории шоколадной фабрики.
Мне показалось, что тесный проход сдавил меня невидимыми мрачными клещами.
Спеша и путаясь в полах плаща, я побежала по хлюпающей грязью тропинке вперёд по улице Матросова, а в голове завертелись, словно поднятые ураганной волной со дна памяти, мысли.
«Марина Обручева приглашает… Интересно, кто она – та, которая приглашает? Кого они нашли и втиснули в это имя? И знают ли они, как и где обитает сейчас настоящая Марина Обручева?..»
Ведь настоящая Марина Обручева – это я…
Глава первая
Несколько месяцев назад
Говорят, что судьба придёт – по рукам свяжет. Вот и я не знала, что моя жизнь, которая с самого детства катилась легко и беззаботно, как детский паровозик, вдруг сойдёт с рельсов и рухнет под откос… И что чёрный день, когда она изменится и станет не моей жизнью, уже совсем близок.
В свои двадцать три года я была примой областной филармонии, обращалась на «ты» к её директору, другу нашей семьи, имела большой дом с садом, маму – актрису на пенсии и богатого жениха, владельца дорогого ресторана «Рио-Рита». Через месяц мне предстояла свадьба, через два – зарубежные гастроли, меня окружали сотни поклонников, я была молода, красива, и казалось, что ничто не сможет разрушить стройного жизненного порядка. Чёрная тоска прожигает сердце, когда я понимаю, что ничего этого уже не вернуть.
И всё чаще и чаще я мысленно возвращаюсь в тот переломный день, обернувший светила тёмной стороной. Сначала словно дотрагиваюсь до него… потом прорастаю внутрь и вновь переживаю последние минуты той, прежней, рухнувшей жизни. А началось всё с обычного, рядового звонка директора филармонии Виктора Никитича и его дружеской просьбы. Таких звонков были десятки, и этот не предвещал ничего из ряда вон выходящего.
Звонок раздался, когда я расчёсывала перед зеркалом блестящие чёрные волосы, невольно любуясь своей красотой.
- Мариша, привет! Как мама? Говоришь, оладьи печёт? Так это замечательно! А у меня к вам важный разговор!
В нашей филармонии часто выступали известные певцы, певицы, актёры и актрисы, поэтому я уже предполагала, в чём будет заключаться просьба Виктора Никитича.
- Послезавтра приезжает месье Рене Валли?н, знаменитый французский дирижёр. Сама понимаешь… – директор чуть замялся.
Я всё понимала. Парижскому дирижёру, так же, как до этого итальянскому певцу, а до него балерине Большого театра не хочется жить в гостинице, даже в номере «люкс». Его тоже тянет поближе к природе. А потому решено поселить его в нашем двухэтажном доме, стоящем на берегу реки.
- Понимаю, Виктор Никитич, - приветливо отозвалась я. Мы с мамой никогда не были против гостей. Мама обожала общество, новых людей и светские беседы за столом, любила хлопотать по хозяйству; к тому же, мы имели помощницу Клавдию Петровну.
- Примете его на недельное проживание, не откажете? – голос директора потеплел.
- Не откажем! – весело прощебетала я, не подозревая, что мрачные тучи уже сгущаются над нашим домом. – Сейчас скажу тёте Клаше, чтобы приготовила гостевую комнату.
- Месье Валлин необычайно интересный человек! Ему около семидесяти лет, он объездил весь мир, так что вам предстоят вечера занимательных рассказов! – понёсся вскачь монолог директора, услышавшего моё одобрение. – Он приезжает не один, а с двумя помощниками – месье Ксавье, это его секретарь, и месье… м-м… забыл, у него такое сложное имя…, это импресарио. Они остановятся в гостинице. Все трое прекрасно говорят по-русски.
Надо сказать, что я была весьма заинтригована личностью месье Рене Валлина.
- С нетерпением ждём нового гостя, дядь Вить! – перешла я с официального тона на дружеский. – Нам тоже есть что ему рассказать!
- Желаю тебе удачно выступить на концерте, Мариш! Честно сказать, меня очень радуют твои успехи… Жаль, Валера не дожил… - дядя Витя вздохнул и сменил тему. – Как Вадим?
- Спасибо, у нас всё хорошо! Готовимся к свадьбе.
- Приятно смотреть на вашу пару! Такие молодые, красивые, влюблённые… Что ещё нужно для счастья?..
Закончив разговор, я положила трубку на рычаг, подошла к окну и откинула занавеску. Взглянула на сад, которому не было видно конца. Почувствовала, как мою душу переполняет самое настоящее счастье. А месье Рене Валлину семьдесят лет… В семьдесят уже никак невозможно быть счастливым… Ведь всё самое лучшее – далеко позади…
Вздохнув, я задёрнула занавеску и начала спускаться вниз, в кухню, чтобы сообщить Клавдии Петровне о приезде именитого постояльца.
Глава вторая
Месье Валлин прибыл через два дня. Он оказался высоким худощавым стариком с глубокими морщинами на щеках. У него были выразительные карие глаза и длинные гибкие пальцы дирижёра.
- Бонжур, мадемуазель! – поздоровался он скрипучим голосом.
- Рада приветствовать вас, – ответила я, продолжая разглядывать его.
Месье можно было бы назвать красивым, если бы не цепкий взгляд, которым он просверлил меня насквозь.
- Проходите, пожалуйста! – тем не менее, гостеприимно предложила я, слегка запнувшись.
Из-за спины дирижёра выглядывал маленький толстяк скользкого вида с чемоданом в руке.
- Это А?урунтам, - произнёс месье Рене на чистейшем русском языке, - мой помощник.
Я вспомнила слова Виктора Никитича об импресарио со сложным именем и неожиданно почувствовала сухость в горле.
«Не надо было приглашать его к нам…» - почему-то мелькнула нелепая мысль, хотя тогда я ещё, конечно, не знала, что колесики моей судьбы уже покатились в другую сторону.
Месье Рене вновь пронзил меня взглядом глубоких карих глаз.
- Как вы красивы, мадемуазель…
Я сглотнула слюну, проклиная себя за это странное состояние, похожее на ступор.
- Чемодан можно отнести наверх, в комнату, - выручила меня подошедшая мама, направив Аурунтама жестом руки.
Я приняла у месье Рене лёгкое серое пальто и повесила на вешалку.
В этот момент его узкая ладонь случайно коснулась моей, и я ощутила неприятный холодок.
- Мама, я к Вадиму! – поспешно крикнула я, оживая и убегая от буквально потрошащего мои внутренности взгляда.
- Марина… Как же… А ужин? У нас же гости… - растерялась мама, но я уже просовывала руки в рукава своей жёлтой куртки с норковым мехом на вороте.
- Не могу… Он ждёт… - прошептала я, чувствуя, что задыхаюсь.
- Как вы красивы, мадемуазель… - опять долетел до меня прилипчивый шёпот.
Я, как ужаленная, выскочила в сад и захлопнула дверь.
- Что с вами, Марина Валерьевна? – поразился подошедший Антон, мамин шофёр.
Я, наконец-то, смогла перевести дыхание.
- Отвези меня… - начала я и судорожно закашлялась.
- Одну минуту, хозяйка, - подозрительно глядя на меня, произнёс шофёр. – Идите к машине.
Неверными шагами я почему-то пошла не к своему «Ниссану Ноуту», а к маминому микроавтобусу «Фольксваген», открыла его и упала на заднее сиденье. Сердце бешено колотилось.
На водительское место забрался Антон.
- Куда везти, хозяйка?
- В «Рио-Риту», - пролепетала я.
«Как вы красивы, мадемуазель…» - этот бархатный шёпот до сих пор обволакивал, окутывал, вился змеёй вокруг меня.
«Я ведь не собиралась к Вадиму, - подумала я, - зачем я еду к нему? Почему я сбежала из дома? Ведь ОН… не сказал ничего плохого… Он просто сделал мне комплимент! Может, вернуться?..»
Я выглянула в окно машины и увидела, как влажные осенние сумерки ложатся на улицы города, делая их длиннее. Вернуться… Нет. Что-то во взгляде прибывшего гостя, что-то такое… СТРАШНОЕ гнало меня прочь, как можно дальше…
- Приехали, хозяйка! – перебил мои сумбурные мысли будничный голос Антона.
Путаясь в длинной юбке, я вылезла на тротуар, и передо мной выросло красивое, похожее на терем, деревянное здание ресторана «Рио-Рита».
Ощущая непонятную слабость в ногах, я медленно двинулась к нему.
Прода от 25.06.2020, 19:28
Глава третья
- Марина Валерьевна?.. – У входа меня встретил официант Юра Каверин, симпатичный белокурый парень. - Вы дрожите?..
Глаза его были встревожены.
- Вадим Романович у себя. Пойдёмте, я провожу вас… - Юра подхватил мою фигуру, которая шаталась, как былинка на ветру, и повлёк наверх, в кабинет Вадима. Опираясь на его уверенную руку, я почувствовала, как ко мне возвращаются силы.
«Да что это я, в самом деле? – и я даже сумела внутренне улыбнуться. – Испугалась какого-то французского старикашки?.. Он никакой не маньяк, не убийца… Просто дирижёр! И причём знаменитый…»
В кабинет жениха я вошла, уже успокоившись. Вадим сидел за своим столом и разговаривал с кем-то по телефону. Увидев меня, он улыбнулся и указал на один из стульев, стоящих в ряд у стены.
Я скромно села на место для посетителей.
- Нам понадобится сто бутылок «Мадам Клико», - втолковывал тем временем мой жених невидимому собеседнику. - Чувак, это моя свадьба! Ну ладно, я тебе перезвоню.
При слове «мадам» я отчего-то вздрогнула. И это не укрылось от Вадима. Выйдя из-за стола, он подошёл ко мне и ласково обнял за плечи.
- Что с моей кисонькой? Сфальшивила на самой высокой нотке? – игриво спросил он.
- У нас новый постоялец… - тихо проговорила я.
Вадим нахмурился.
- Это из-за него ты такая растрёпанная? Кто? Тенорок итальянский или балерун американский? Он что, к тебе приставал? – Я почувствовала, как под пиджаком моего любимого наливаются мускулы.
- Что ты… что ты! – сдавленно произнесла я и попыталась изобразить улыбку. – Он только что приехал, дирижёр из Франции… Ему лет семьдесят. Он сказал… - я посмотрела на Вадима. – «Как вы красивы, мадемуазель!»
Тот облегчённо вздохнул.
- Попробовал бы он сказать что-нибудь ещё… Старый ловелас! – И жених притворно грозно сдвинул брови.
Я вновь почувствовала себя в безопасности.
- Он точно больше ничего не говорил? – внимательно посмотрел на меня Вадим. – Он тебя не обидел? Руки не распускал? Знаю я этих богатых и знаменитых стариков…
- Нет… только то, что я красива, - уверила я, – но знаешь… У него был такой взгляд… У него такая холодная рука…
- Это потому что он уже одной ногой в могиле! И рукой тоже! – рассмеялся Вадим.
Я тоже рассмеялась, но это вышло неискренне.
- Хочешь, съездим в выходные в клуб? – предложил жених, приблизив своё лицо к моему, и я вдруг увидела, какие у него прозрачные и холодные глаза – как два голубых осколка льда. Почему я не замечала этого раньше?..
- Пожалуй, - кивнула я.
- Выпьешь? – предложил Вадим, подходя к бару.
- Выпью, - опять кивнула я.
Вадим налил пятьдесят граммов коньяку и протянул мне.
- Вот… И забудь о нём. Вся эта ваша плешивая богема… Тьфу!
Его крепкое тело оказалось рядом, и я прильнула к нему, как замёрзший птенец. Мне захотелось открыться ему, словно признаться в чём-то очень сокровенном, как священнику.
В кабинете стояла тишина.
- Вадим… Ты знаешь, такое со мной впервые. Он как будто ощупал меня взглядом. А его шёпот… как змеиный шорох…
Мне казалось, что Вадим сейчас так близок со мною, и он спасёт меня от этого жуткого ощущения…
Но в этот момент вновь зазвонил телефон, жених метнулся к столу, и любимое тепло ушло вместе с ним.
- Да! Да, и сорок голов сыра «Пармезан», - распорядился он в трубку.
Когда он вновь взглянул на меня, глаза его были озабочены. Я с надеждой поймала этот взгляд… но, как выяснилось, озабоченность Вадима принадлежала не мне.
- Мариш… - произнёс он извиняющимся тоном. – Ко мне сейчас придёт Николаев… Ну, по курам. Ты извини. Давай завтра созвонимся? Хочешь, я скажу Серёге, он тебя отвезёт?
- Нет, не нужно, - ответила я, приподнимаясь. – Спасибо за коньяк, милый.
Надев куртку, я вышла из кабинета.
Рядом снова оказался Юра.
- Всё в порядке?.. – заботливо спросил он.
Мне не хотелось выглядеть перед ним слабой, ведь он знал меня как будущую жену босса.
- Да-да, спасибо! – ответила я, пряча взгляд, и быстро вышла на улицу.
Глава четвёртая
На улице было уже совсем темно. Не дожидаясь меня, Антон давно уехал, а на такси или даже на автобус у меня не оказалось денег, так как в спешке я выбежала из дома без сумки. Возвращаться обратно к Вадиму не хотелось, и я бесцельно побрела мимо скамеек и фонтанов. Вскоре я вышла к дороге и поняла, что опять замерзаю.
От холода или от странной тревоги меня слегка трясло, я снова вспомнила прозрачные глаза Вадима и его тёплую руку, так некстати ускользнувшую от меня…
От этих размышлений меня пробудил резкий визг машины. Оказывается, я незаметно вышла на дорогу! Но авария случилась не из-за меня, она произошла неподалёку. Прямо на моих глазах завертелась вьюном синяя «семёрка», а из другой, красной машины, вылетело и со стуком упало посреди дороги тело мужчины в тёмном пальто.
В ужасе я подбежала к этому телу.
- Помогите! Помогите! – закричала я не своим голосом.
Откуда-то набежала толпа, все загудели, заметались вокруг.
- Девушка… девушка… - вдруг прошептал человек, лежащий на дороге.
Я наклонилась к нему, прислушиваясь к неровному слабому голосу, и увидела, что рукав моей дорогой жёлтой куртки окунулся в кровавую лужу.
- Я умираю… - сказал человек. - Поцелуй меня.
Внезапно почудилось, что всё это происходит во сне. Слишком долгим и слишком невероятным был этот день.
Поцеловать его?! Незнакомого небритого мужчину, лежащего в крови, с растрескавшимися губами и помутневшими глазами? Мыслимо ли это?!
Но сегодня всё было не так, как всегда.
Я наклонилась над ним и поцеловала его в щёку.
- Спасибо, доченька… - прошептал он тихим-тихим голосом, и шершавая рука сунула мне что-то в карман. - Возьми мою визитку… Может быть, наступит день, когда она тебе пригодится… Запомни – агентство «Справедливость»…
- Захватывай с той стороны! – заглушил последние слова мужчины крепкий санитар.
Зажав визитку в кармане, я отошла в сторону.
- Смотри, это Марина Обручева! – присвистнул кто-то в толпе. Меня дёрнули за окровавленный рукав.
- Вы свидетель? – Надо мной завис полицейский.
- Нет… - покачала я головой.
Разум начал проясняться. Это не сон?! И я что, действительно поцеловала того человека?!