Глава 1.
Вероника Гедройц, стоя у кассы, пересчитывала деньги. Железная, сейфовая дверь в помещение маленького отделения сбербанка небольшого северного поселка "Приморский" оставалась наглухо закрытой. Было не страшно, что кто-то войдет. Поэтому сотрудница спустя несколько минут смело покинула операторскую комнатку. Вероника, не спеша, в обычном режиме принялась сдавать наличные крепкому инкассатору, в зеленой защитной униформе, с коричневым бронежилетом поверх одежды. Она держала несколько пачек, аккуратно переклеенных лентами, купюр. При этом приятной наружности, белокурая женщина, лет тридцати пяти, не забывала улыбаться и кокетливо заигрывать, с атлетически сложенным, высоким, тридцатилетним служащим. Тогда, как оставаться спокойной удавалось с каждой минутой все сложнее. В зале, несмотря на закрытое, казалось бы, намертво, решетчатое окно стремительно холодало. Сквозило из проема, где дуло с каждой щели, которые, однако, уже давно законопатили и заклеили белым скотчем. Вероника непроизвольно покосилась на источник холода. И сквозь узорчатую решетку поверх стекла неожиданно увидела дворника. Мужчина, глубоко за пятьдесят, в синей фуфайке и штанах с, рефлекторными, серебристыми, широкими нашивками на брючинах, в текстильной, черной шапочке, из-под которой выбивались седые кудри, смотрел на нее лукаво и посмеивался себе в ус. Неприятный, худощавый человек, ростом чуть выше среднего, был совершенно некрасив, даже страшен. Лицо изуродовали мелкие шрамы. А нос ввалился, то ли от удара, то ли от какого-то перенесенного опасного заболевания. Но он как магнитом притягивал снова и снова взгляд Вероники, нагло, с прищуром, бесцеремонно, таращился на нее в упор. Посмотрев в его сторону в очередной раз, она тут же неприязненно отвернулась. Через какое-то время обратно перевела взгляд на улицу. Но отвратительный дворник вдруг также мигом исчез, как и появился. За окном лишь простиралось безлюдное, снежное пространство с одним двухэтажным домом и опустевшим детским садиком. Впереди была остановка. Люди собирались там к приезду автобуса в определенные часы. Сейчас павильон с участком у дороги пустовал.
На улице косыми черточками повалил снег. Воздух увлажнился. После пяти часов окрестности окутали сумерки. Уже был март, и полярная ночь отдавала дань полярному дню. Незаметно одно климатическое явление заменялась другим. Природа в Мурманской области издавна была загадочной, считалась наделенной некоторой магической силой. В течение суток весной могли смениться за день и температура, и погодные условия.
Резкий, ледяной ветер дул с утра, при этом светило солнце. После обеда ближе к вечеру солнце ушло, снег пошел сначала редкими сухими хлопьями, затем под напором ветра он повалил чаще. Ветер усиливался и завывал, путаясь в деревьях, просвистывал над крышами, периметрами стоящих, четырехэтажных домов. Голые ветви облезлых деревьев, лишившихся в одночасье снежных азямов, махали своими лапами, словно защищаясь от бурана-балагура. То-то! Чудовища пугливые!
Другая женщина, в возрасте сорока пяти лет, Азарина Дарина , стоя у окна в квартире, где проживала, держала в руке странный предмет и нервно, инстинктивно его потирая, засмотрелась на всю эту борьбу природы с непогодой, почувствовала себя неладно, отошла в глубь комнаты, задернув штору поплотнее от случайно проникающего сквозняка, легла в постель, спряталась с головой под одеялом. Во дворе не на шутку разгулялась метель.
Вероника продолжала держать перетянутые лентами купюры в руках. Но ее постепенно все сильнее одолевала усталость. Вдруг пачки разом выпали из рук, послышался звон разбитого стекла. Через дыру в окне внезапно ворвался снежный ураган. Буран пронесся по отделению, резко поднял с полу разбросанные денежные пачки, закружил их под потолком, разматывая и освобождая пятитысячные и двухтысячные бумажные рубли, путая их с сотнями и десятками. Вдвоем, инкассатор и Вероника, замахали руками, пытались схватить кружившие бумажки, но те за считанные секунды лихо вылетели, как в трубу, через дыру в окне. Вероника не растерялась. Она выскочила на улицу, шустро накинув норковую шубку. Но от денег не осталось и следа. Они как будто растворились в воздухе. В то время за дверью зловещая снежная буря обрушилась на нее, не дав опомниться, погнала от дверей, подталкивая в спину. Снег налипал на лицо и неприятно щипал и морозил щеки, мешал видимости. Наконец, пурга настолько усилилась, что после очередного толчка, девушка, не устояв на ногах, споткнулась и повалилась навзничь в сугроб. Она не запомнила, сколько пролежала и очнулась, когда почувствовала, что кто-то старательно помогал ей подняться. Этот кто-то шершавой рукой больно сжимал запястье.
«Я галантный!» - прозвучал совсем близко ехидный и угодливый голос, - И буду очень нежным. Ты не смотри на меня так пугливо, девка. Я, ведь, не дворник какой-нибудь, Я шофер с двадцатилетним стажем!» Вероника сразу пришла в себя, взглянула на помогавшего человека и мгновенно отпрянула назад, узнав в нем омерзительного мужика, пялившегося на нее через окно часа два назад. Она в смятении выдернула руку и, не помня себя от страха, чудом нашла в себе силы, вскочила и, выбравшись из сугробов, спотыкаясь и проваливаясь, вышла на твердую поверхность заметенной тропы, прямиком бросилась домой. Благо жила она в том же поселке, недалеко от места работы. Но за спиной она слышала безобразный хохот. «Да подари ты все! Не жадничай!»- какой-то неистовый шепот мерзкого старикана свистел в ушах вперемешку с воем вьюги.
Глава 2.
Геннадий Леонидович Радимов, капитан юстиции сорока шести лет, с тронутыми кое-где сединой волосами, однако, в прекрасной физической форме, подтянутый и широкоплечий, зашел к себе в кабинет не в очень хорошем расположении духа. Он ожидал какого-то сложного, запутанного дела. И предчувствия его не обманули. Прямо с порога, он был вызван к начальнику, подполковнику Авсееву Юрию Григорьевичу.
- Ну, здравствуй, Геннадий Леонидыч!- начал, как обычно, сухо подполковник, - спешу тебя обрадовать, к нам поступил сигнал. И дело не из «приятных». Речь идет о хищении суммы в особо крупных размерах. Подозреваемая, собственно, всего лишь одна. Это кассир-оператор, молодая женщина, которая в данном случае находится абсолютно не в себе. Или косит под «умалишенную». Она конечно дома, ее никто не госпитализировал. Родители не хотят афишировать и никуда ее отправлять. Они люди уважаемые в поселке, им, конечно, пошли на встречу. Но суда их дочери, по-видимому, не избежать. Все улики не в пользу нее. Отследить ничего нельзя. Камеры в отделении выбиты. Инкассаторы говорят, что приехали уже после грабежа, застали банковскую служащую на улице в бредовом состоянии. Окно в помещении было разбито. Так что, сделай все аккуратно, я прошу. Ты один из лучших следователей в комитете. И меня попросили, чтобы мы помогли прокуратуре района. Проведи тщательно расследование. Все-таки люди - очень положительные во всех отношениях, и такая беда. К тому же украдена приличная сумма денег. Она накопилась за месяц. Долгое время не сдавали кассу в связи с праздничными выходными. Стояли сильные морозы, и отделение какое-то время не работало из-за болезни единственной сотрудницы Вероники, самой обвиняемой. Не понятен исключительно мотив кражи. Ведь, совершившая хищение, оператор и так ни в чем не нуждалась. Так что, Гена, ну ты сам понимаешь, поселок - небольшой, недалеко от Мурманска, все друг друга знают, сделай все по-тихому и по-умному. Сергей тебя отвезет.
Радимов вышел обескураженный. «По-тихому и по-умному» - это была любимая фраза Авсеева. И просто так он ее не говорил никогда, только в особенных, рискованных случаях. «Значит, действительно, «дело - пахнет керосином»», - подумал Геннадий. Ему зачастую поручали замысловатые уголовные дела, практически не имеющие решений.
Веронику он застал в весьма расстроенных чувствах. Мама, полная статная женщина слегка за пятьдесят, встретила рекомендованного гостя с надеждой в глазах. Она провела следователя в обставленную с большим вкусом, отремонтированную под евро, просторную, отдельную комнату. Там на широкой кровати, укутавшись одеялом, лежала на боку, согнувшись, Вероника с грустным видом и страхом в глазах. Видно, что она была очень напугана вчерашним происшествием. Геннадий представился, как полагается. Но Вероника была погружена в себя, ничего не замечала, и на все вопросы о краже смогла, всего лишь, рассказать о подозрительном дворнике, наблюдавшем снаружи, как она отдавала деньги инкассатору. Она также настойчиво уверяла следователя, что это наверняка он разбил окно, когда началась сильная пурга. « Но инкассаторы говорят, что приехали уже после кражи», - ответил Геннадий. «Странно!» - удивилась Вероника. И быстро замолчала. Накануне знакомый юрист уже проштудировал ее, что со следователем лучше не вести себя эмоционально, больше помалкивать. Вечером прошлого дня, когда она в слезах и разорванной шубе еле-еле доползла домой, в истерике она поведала родителям о случившемся, и родители, по умолчанию, принялись ее защищать. Они привыкли всегда и во всем поддерживать единственное чадо, идти при любых обстоятельствах любимому ребенку на уступки, потакать капризам, исполнять любые прихоти с детства. Ведь, малышка с таким трудом появилась на свет, после многочисленного и порой не бесплатного лечения от бесплодия, что не дорожить ей они просто не могли. Родители Вероники считали ее своим самым большим сокровищем, она была лучшим приобретением их жизни. Дочь удалась на славу. Все, в целом, у нее складывалось. Она выросла послушной, не взбалмошной, доброй девушкой. Образование получила экономическое, высшее. Только вот, единственно, с женихами все как-то не везло. Влюбилась она, по первости, в мужа своей подруги. Они познакомились еще в банке, когда тот едва устроился на работу. Вероника понравилась ему. Но он выбрал не ее,а подругу, сотрудницу из кредитного отдела, более обеспеченную Татьяну, стал красиво ухаживать и впоследствии женился. Вероника же после такого предательства перешла работать в отделение возле дома. Разом, нашлось место.
- Вспомните, пожалуйста, а не было ли чего подозрительного в предыдущие дни? Может какие-то странные события? – отвлек ее от ненароком нахлынувших воспоминаний, мыслей о парадоксальных жизненных перипетиях, о поступке молодого инкассатора, о людской подлости Геннадий. Все немедленно пронеслось в голове у Вероники, многое она осознала и поняла. «Почему он солгал? Ведь, казалось, что она ему нравится?! И даже, может быть, если бы не пресловутый ветер и дворник, они бы начали встречаться! Эх! Опять не повезло с женихом! Каким же Он оказался «негодяем!» - размышляла во время допроса Вероника.
- Что, простите? Я задумалась,- с опозданием отреагировала на вопрос следователя девушка,- Вы, знаете, нет, ничего странного не произошло, - задумчиво ответила она, не меняя обычной позы, уставившись глазами в одну точку, - Если, может…- тут она сделала над собой усилие, чтобы собраться с мыслями, - Нет. Ничего такого! – бросила резко фразу Вероника.
- Ну, хорошо. Выздоравливайте! Мы проверим все, что Вы нам сообщили про дворника,- ответил Геннадий, вставая с кресла и поспешив уйти. Но в коридоре его внезапно остановила Валентина Тимофеевна, мать Вероники.
- Вы, извините, что я задерживаю Вас. Но моя дочь очень добра и, временами, наивна. Она может упустить такие вещи, которые для нас, пожилых людей очевидны. Мы с Андреем Вячеславовичем, ее отцом, всячески оберегаем ее.
- Да уж! – подтвердил Гедройц старший, - Наша девочка очень беззащитна. Мы, ведь, давно живем в этом поселке, поэтому всем тут доверяем. Моего отца прислали сюда в послевоенные годы на геологоразведочное предприятие. Он был хорошим инженером по горным работам и часто ездил с геологами на раскопки и поиски полезных ископаемых. Я не пошел по его стопам и стал капитаном дальнего плавания. Познакомился с Валентиной на праздничной дискотеке еще в училище. Так и пошло все, закрутилось. А потом нам досталась эта квартира от моих родителей. Вероника жила у нас в Мурманске, - при словах о другой квартире он немножечко запнулся, -.Но в последнее время с нами. Здесь рядом нашла работу. Привыкла она к родителям уже. Не хочет уезжать никуда. И мы без нее скучаем.
- Послушай, Андрей, ты слишком много говоришь лишнего и ненужного. Здесь надо бы сказать о самом главном, что на Веронику напала несколько дней назад одна престранная особа в отделении. Прямо во время работы. Это некто, Даша что ли, местная «ненормальная», как ее здесь называют. Она накричала на Нику, что та не умеет считать. И что напрасно ее взяли в банк. А мне все пересказала случайно оказавшаяся на месте ссоры одна жительница поселка. Она прямо вежливо подошла в магазине и сказала, что хочет кое-что сообщить про мою дочь, которую на ее глазах оскорбили. Она даже посоветовала подать заявление в милицию на ту «безумную». Но я отказалась. Зачем нам такая морока, еще и с человеком «не от мира сего»?! Это было неделю назад. Но может это происшествие как-то поможет в расследованиях? Я Вас очень прошу, Геннадий Леонидович, помогите нам. Ведь украдена большая сумма денег. А выплачивать заставят нас! Придется все продавать ради дочери. Мы, уж, в долгу не останемся, поверьте, голубчик! Только спасите Веронику!
- Ну, по поводу спасения или не спасения говорить рано. Вы-то что будете делать с дочерью? Покажите ее психиатру? – почему-то съязвил Геннадий. На самом деле, несмотря на все их радушие, родители Вероники произвели почему-то отрицательное впечатление на Радимова из-за гиперопеки над единственной дочерью. Мама опустила глаза. Отец застыл на месте. А Геннадий Леонидович, воспользовавшись неловкой паузой, открыл входную дверь и, оказавшись на лестничной площадке, вздохнул с облегчением. Скандал с « городской сумасшедшей» он в расчет не брал. А, вот, рабочий жилконторы – может, и выход!
Таким образом, он прямиком направился в управляющую компанию, чтобы расспросить о дворнике.
Начальница ЖЭУ, приятная на вид, еще молодая женщина чуть старше самого Радимова, приветливо встретила появившегося на пороге полуподвального помещения симпатичного следователя. А после рассказа о таинственном уборщике снега вдруг смутилась и стала очень серьезной. Она объяснила Геннадию Леонидовичу, что по приметам сходится, был такой человек в их жилищной конторе, но проработал он, всего ничего, где-то с пару недель. Потом пропал по неведомым никому причинам. Но это было несколько месяцев назад. Наверно в ноябре, а сейчас уже март. На вопрос о непонятном исчезновении подметальщика Лариса Сергеевна Егина сообщила интересную подробность.
- Знаете, вот Вы спросили про дворника, и я даже не знаю, говорить ли Вам эту скорее сплетню, чем правду. Но, по-моему, он попросту убежал отсюда, потому что совершил не большое, но все же преступление. Я со своей стороны уверена, что это не преступление, а скорее шалость. Человек сам виноват, словом, женщина.
