УЗИ показало, что мальчик. Шёл четвёртый месяц, и малыш уже активно толкался. Будущей маме врачи категорически запретили загорать, а купаться можно только в тёплой морской воде. Моя задача простая – поплескаться в речке Оредеж с Василисой пока Марго будет отдыхать в тенёчке. Конечно, я с радостью согласилась. Тем более что со Светланой мы были давно знакомы и очень симпатизировали друг другу.
Марго решила, что поедем на дачу в пятницу, сразу после работы. Супруг немного поворчал, он говорил, что время выбрано не совсем удачное – самый разгар автомобильного движения, но спорить с женой не стал.
Вечером, быстро собрав необходимые вещи и продукты, мы отправились на дачу. Лёнечка очень аккуратно вёл машину, соблюдая все правила. Он всегда говорил, что на дороге главное – дисциплина.
Я сидела рядом с водителем, крепко пристёгнутая ремнём безопасности. Маргоша и Василиса расположились на заднем сиденье. Василиса, удобно развалившись в детском креслице, болтала ножками, смеялась и лопотала что-то на своём языке. Ей нравился мой брелок, она очень любила с ним играть. Вот и теперь, постучав кулачком по спинке моего сиденья, тоненьким голоском попросила:
– Кёсна, дай твой мацацик (крёстная, дай твой мотоцикл).
Я немного отпустила зажим на ремне безопасности. Достала из сумки брелок и, развернувшись назад, передала его Василисе. Очень довольная и улыбающаяся девочка вертела в ручках серебряный талисман, и просила маму купить ей настоящий «мацацик».
– Вот вырастешь, тогда и будешь кататься на мотоцикле, – пообещала ей Марго.
Мне очень захотелось принять участие в их беседе, но в это время раздался визг тормозов, страшный грохот, и меня сильно бросило вперёд. Автомобиль стремительно стал кувыркаться. Разум отключился. Я потерялась во времени и в пространстве. Никак не могла понять, что происходит…
ДУША И ТЕЛО
Очнулась от голоса, идущего издалека.
– Марго, Маргошенька! Очнись! – всё ближе и громче раздавался женский голос.
Я открыла глаза и увидела наклонившуюся надо мной женщину, она звала Маргариту, а смотрела на меня. Я узнала её – это была Светлана, двоюродная сестра Маргариты.
– Светлана, – я еле-еле могла пошевелить губами, – где я? Что случилось?
– Слава Богу, родная моя, ты очнулась, и узнала меня. Сейчас позову врача или медсестру.
– Подожди, сначала расскажи, что со мной?
– Маргошенька, тебе нельзя волноваться. После такой травмы врачи не давали никакой надежды. Но произошло чудо – ты сегодня вышла из комы.
Почему она называет меня Маргошенькой? Какая кома? Мне всё это показалось страшным бредом, сил на разговоры не осталось, глаза закрылись сами собой. Звуки снова отдалились, но я успела услышать, что другой женский голос попросил Светлану выйти из палаты. «Ага, значит, это больница», – успела подумать, и провалилась в небытие.
Когда очнулась в следующий раз, то было тихо, только тоненько попискивал какой-то прибор, да на белом потолке мерцала и потрескивала лампа. От яркого света глаза у меня слезились, захотелось их потереть. С трудом я медленно подняла руку, и вздрогнула от испуга – к моему лицу приближалась чужая рука. На тонких длинных пальцах блестело обручальное кольцо, а ногти сверкали ярким разноцветным лаком. Такой лак я видела на руках Маргоши, и кольцо обручальное было мне знакомо.
– Кто-нибудь, подойдите ко мне! – изо всех сил я закричала, но из горла вырвалось только тихое шипение. Потолок закружился перед глазами, и сознание снова отключилось.
Ласковый женский голос вернул меня в больничную палату. Как сквозь туман я увидела молоденькую медсестру.
– Как вы себя чувствуете? Вы можете говорить?
– Как будто во сне, – я не сразу ответила, а собравшись с силами, попросила: – Дайте мне зеркальце, пожалуйста.
– Да, конечно. Вот на тумбочке рядом лежит ваша косметичка.
Никаких косметичек у меня никогда не было, но спорить и разговаривать не хотелось.
Девушка взяла с тумбочки маленькую бархатную сумочку с яркой вышивкой. Когда она щёлкнула замочком, и рука её проникла внутрь, то оттуда на пол выпало что-то блестящее. Извинившись, быстро подняла упавшую вещицу – это был мой серебряный брелок с мотоциклом. Убрав его обратно в косметичку, достала круглое зеркальце.
– Вот, возьмите.
Всё та же чужая рука потянулась за зеркалом и поднесла его к лицу. Лицо тоже было не моё! Из зеркала на меня смотрела Маргарита. Когда-то смуглые румяные щёки теперь были смертельно бледны, губы сухие и потрескавшиеся, голова забинтована и нигде не выбивались белокурые волосы. Из носа торчали две прозрачные трубочки, сходившиеся в одну у подбородка. Только глаза, окружённые огромными синяками, горели как два фонарика.
– Не пугайтесь, вам сделали операцию – волосы отрастут, синяки пройдут, трубочки в носу помогают дышать, кислород подают, – медсестра пыталась меня успокоить. – Главное, что вы живы, можете разговаривать. Самое хорошее – малыш не пострадал.
– Сестричка, умоляю, скажите – что со мной произошло?
– Ваш автомобиль попал в аварию. На встречную полосу на большой скорости внезапно выскочил внедорожник, произошло лобовое столкновение. К несчастью, ваш муж и подруга скончались на месте. В живых остались вы с доченькой. У Василисы всё в порядке. Она сейчас с вашей сестрой Светланой.
Девушка говорила ещё слова соболезнования, а мне показалось, что я сплю и вижу тот же нелепый страшный сон. А вдруг это не сон? Если начну возражать и объяснять, что я не Маргарита, а её погибшая подруга, то меня примут за сумасшедшую.
Кто поверит, что мою душу переселили в чужое тело? Кто поверит, что это мой талисман так решил? Кто поверит, что моя несчастная душа сопротивляется и чужое тело не принимает, а отчаянно рвётся покинуть Землю?
Через несколько минут дверь в палату тихо распахнулась, и, осторожно ступая, вошёл мужчина в белом халате. Как я поняла, это был мой лечащий врач. Медсестра и врач о чём-то пошептались, врач поправил провода, ведущие к приборам. Он задал мне несколько вопросов, но я молчала, скрывая ту страшную беспощадную истину, которая сейчас открылась мне. Так и не дождавшись от меня ответа, медики ушли, пожелав спокойной ночи.
Наконец меня оставили в покое. Больше всего мне хотелось покончить со всем этим мучительным кошмаром, уйти навсегда. Нужно скорее вытащить из носа пластмассовые трубки, отключить провода, прикрепленные к телу. Рука с обручальным кольцом послушно выдернула трубочки из носа, сразу стало трудно дышать, а длинные пальцы уже потянулись к проводам…
Сейчас, скоро, скоро успокоюсь…
Но тут, вдруг я стала чувствовать тело как своё – началась пульсация в животе, какое-то движение. Толчки шли изнутри. «Мальчик, – поняла я. – Мальчик постукивает меня ножкой или ручкой». И сразу душа моя приняла чужое тело, а действительность обрела реальные черты – это мой мальчик напоминает о себе, это жизнь, которая теперь зависит от меня. Из последних сил я дрожащей рукой вставила в ноздри трубочки от кислородного аппарата. Положила обе руки на живот, и жадно хватая открытым ртом воздух, прошептала:
– Маргошенька! Мы будем жить!
Марго решила, что поедем на дачу в пятницу, сразу после работы. Супруг немного поворчал, он говорил, что время выбрано не совсем удачное – самый разгар автомобильного движения, но спорить с женой не стал.
Вечером, быстро собрав необходимые вещи и продукты, мы отправились на дачу. Лёнечка очень аккуратно вёл машину, соблюдая все правила. Он всегда говорил, что на дороге главное – дисциплина.
Я сидела рядом с водителем, крепко пристёгнутая ремнём безопасности. Маргоша и Василиса расположились на заднем сиденье. Василиса, удобно развалившись в детском креслице, болтала ножками, смеялась и лопотала что-то на своём языке. Ей нравился мой брелок, она очень любила с ним играть. Вот и теперь, постучав кулачком по спинке моего сиденья, тоненьким голоском попросила:
– Кёсна, дай твой мацацик (крёстная, дай твой мотоцикл).
Я немного отпустила зажим на ремне безопасности. Достала из сумки брелок и, развернувшись назад, передала его Василисе. Очень довольная и улыбающаяся девочка вертела в ручках серебряный талисман, и просила маму купить ей настоящий «мацацик».
– Вот вырастешь, тогда и будешь кататься на мотоцикле, – пообещала ей Марго.
Мне очень захотелось принять участие в их беседе, но в это время раздался визг тормозов, страшный грохот, и меня сильно бросило вперёд. Автомобиль стремительно стал кувыркаться. Разум отключился. Я потерялась во времени и в пространстве. Никак не могла понять, что происходит…
ДУША И ТЕЛО
Очнулась от голоса, идущего издалека.
– Марго, Маргошенька! Очнись! – всё ближе и громче раздавался женский голос.
Я открыла глаза и увидела наклонившуюся надо мной женщину, она звала Маргариту, а смотрела на меня. Я узнала её – это была Светлана, двоюродная сестра Маргариты.
– Светлана, – я еле-еле могла пошевелить губами, – где я? Что случилось?
– Слава Богу, родная моя, ты очнулась, и узнала меня. Сейчас позову врача или медсестру.
– Подожди, сначала расскажи, что со мной?
– Маргошенька, тебе нельзя волноваться. После такой травмы врачи не давали никакой надежды. Но произошло чудо – ты сегодня вышла из комы.
Почему она называет меня Маргошенькой? Какая кома? Мне всё это показалось страшным бредом, сил на разговоры не осталось, глаза закрылись сами собой. Звуки снова отдалились, но я успела услышать, что другой женский голос попросил Светлану выйти из палаты. «Ага, значит, это больница», – успела подумать, и провалилась в небытие.
Когда очнулась в следующий раз, то было тихо, только тоненько попискивал какой-то прибор, да на белом потолке мерцала и потрескивала лампа. От яркого света глаза у меня слезились, захотелось их потереть. С трудом я медленно подняла руку, и вздрогнула от испуга – к моему лицу приближалась чужая рука. На тонких длинных пальцах блестело обручальное кольцо, а ногти сверкали ярким разноцветным лаком. Такой лак я видела на руках Маргоши, и кольцо обручальное было мне знакомо.
– Кто-нибудь, подойдите ко мне! – изо всех сил я закричала, но из горла вырвалось только тихое шипение. Потолок закружился перед глазами, и сознание снова отключилось.
Ласковый женский голос вернул меня в больничную палату. Как сквозь туман я увидела молоденькую медсестру.
– Как вы себя чувствуете? Вы можете говорить?
– Как будто во сне, – я не сразу ответила, а собравшись с силами, попросила: – Дайте мне зеркальце, пожалуйста.
– Да, конечно. Вот на тумбочке рядом лежит ваша косметичка.
Никаких косметичек у меня никогда не было, но спорить и разговаривать не хотелось.
Девушка взяла с тумбочки маленькую бархатную сумочку с яркой вышивкой. Когда она щёлкнула замочком, и рука её проникла внутрь, то оттуда на пол выпало что-то блестящее. Извинившись, быстро подняла упавшую вещицу – это был мой серебряный брелок с мотоциклом. Убрав его обратно в косметичку, достала круглое зеркальце.
– Вот, возьмите.
Всё та же чужая рука потянулась за зеркалом и поднесла его к лицу. Лицо тоже было не моё! Из зеркала на меня смотрела Маргарита. Когда-то смуглые румяные щёки теперь были смертельно бледны, губы сухие и потрескавшиеся, голова забинтована и нигде не выбивались белокурые волосы. Из носа торчали две прозрачные трубочки, сходившиеся в одну у подбородка. Только глаза, окружённые огромными синяками, горели как два фонарика.
– Не пугайтесь, вам сделали операцию – волосы отрастут, синяки пройдут, трубочки в носу помогают дышать, кислород подают, – медсестра пыталась меня успокоить. – Главное, что вы живы, можете разговаривать. Самое хорошее – малыш не пострадал.
– Сестричка, умоляю, скажите – что со мной произошло?
– Ваш автомобиль попал в аварию. На встречную полосу на большой скорости внезапно выскочил внедорожник, произошло лобовое столкновение. К несчастью, ваш муж и подруга скончались на месте. В живых остались вы с доченькой. У Василисы всё в порядке. Она сейчас с вашей сестрой Светланой.
Девушка говорила ещё слова соболезнования, а мне показалось, что я сплю и вижу тот же нелепый страшный сон. А вдруг это не сон? Если начну возражать и объяснять, что я не Маргарита, а её погибшая подруга, то меня примут за сумасшедшую.
Кто поверит, что мою душу переселили в чужое тело? Кто поверит, что это мой талисман так решил? Кто поверит, что моя несчастная душа сопротивляется и чужое тело не принимает, а отчаянно рвётся покинуть Землю?
Через несколько минут дверь в палату тихо распахнулась, и, осторожно ступая, вошёл мужчина в белом халате. Как я поняла, это был мой лечащий врач. Медсестра и врач о чём-то пошептались, врач поправил провода, ведущие к приборам. Он задал мне несколько вопросов, но я молчала, скрывая ту страшную беспощадную истину, которая сейчас открылась мне. Так и не дождавшись от меня ответа, медики ушли, пожелав спокойной ночи.
Наконец меня оставили в покое. Больше всего мне хотелось покончить со всем этим мучительным кошмаром, уйти навсегда. Нужно скорее вытащить из носа пластмассовые трубки, отключить провода, прикрепленные к телу. Рука с обручальным кольцом послушно выдернула трубочки из носа, сразу стало трудно дышать, а длинные пальцы уже потянулись к проводам…
Сейчас, скоро, скоро успокоюсь…
Но тут, вдруг я стала чувствовать тело как своё – началась пульсация в животе, какое-то движение. Толчки шли изнутри. «Мальчик, – поняла я. – Мальчик постукивает меня ножкой или ручкой». И сразу душа моя приняла чужое тело, а действительность обрела реальные черты – это мой мальчик напоминает о себе, это жизнь, которая теперь зависит от меня. Из последних сил я дрожащей рукой вставила в ноздри трубочки от кислородного аппарата. Положила обе руки на живот, и жадно хватая открытым ртом воздух, прошептала:
– Маргошенька! Мы будем жить!
